"Салли". Повесть.

Всем снова привет. Первая часть повести "Салли". Всего их будет три. Вряд ли конечно кто-то прочтет ее полностью) Как всегда очень прошу оставлять комментарии, всем спасибо)

АННОТАЦИЯ. Девушка оказывается в непроходимой снежной пустыне. Верный пес Корт, остается ее единственной надеждой.


Ветра почти не было, а снег уже покрылся тонкой коркой льда. Ступать по такому было не легче. Раньше землю покрывали лишь камни или редкая трава, но чем дальше они заходили, тем глубже ноги проваливались в снег. Корт пробежал вперед и остановился, подняв уши и настороженно всматриваясь в даль.
- Ну что там? – спросила Салли, тяжело дыша.
Собака только повернула в ее сторону голову и завиляла хвостом.
- И куда нас с тобой занесло, - произнесла девушка и тоже осмотрелась.
Перед ними лежала белая равнина. Только блестящий снег и солнце. Ни деревьев, ни травы или даже холмов. Сплошные белые земли, без намека на растительность. Салли снова посмотрела на Корта.
- Нужно двигаться дальше. Ночью будет очень холодно, а у нас даже нечем согреться.
Пес снова посмотрел на хозяйку и побежал дальше, проваливаясь в снег. Салли вздохнула и пошла за ним.
По мере того, как они продвигались вперед, ландшафт почти не менялся. Словно они двигались в бесконечной пустыне, состоявшей только из снега и льда. Что-то в этом пейзаже волновало ее чувства. Было нечто неосязаемое в воздухе, в белом свете дня, в том, как хрустел снег под ногами, что казалось ей нереальным. Словно она прибывала только в иллюзии этого мира. Это чувство исчезло, когда Салли заметила замерзшую реку, которая пересекала местность. Перед ней возвышалась раздвоенная скала с небольшой группой деревьев у подножия. Ее внимание привлекли два сплетенных, словно спиралью, голых дерева в самом центре. Корт все бежал вперед без устали, только изредка замедляясь и обнюхивая черным носом снег. Пару раз он останавливался как вкопанный, уставившись куда-то вдаль, от чего у Салли замирало сердце. Он мог учуять человека или волка. Она снова остановилась, чтобы перевести дух. Ее желтый рюкзак был пуст и к тому же порвался. Она силилась вспомнить, как это произошло, но не смогла. В конце концов это не было важно. Теперь он был бесполезен, и она посчитала, что его яркий, желтый цвет, может привлечь хищников. Салли сняла его и бросила в снег. Они начали медленно продвигаться вперед, пока солнце не описало дугу них над головами и не оказалось за спиной.
- Мы идем на восток, - вслух заметила Салли.
Конечно эта информация никак не могла ей помочь, но даже такая мелочь сейчас была важна. Она, по крайней мере, знала направление, в котором они двигались. Салли остановилась и окинула взглядом горизонт.
- Сплошной снег. Где же мы, Корт?
Она повернула голову направо и заметила в дали черную точку. Сложно было сказать, видела ли она ее на самом деле или ей это только казалось. Но взглянув на Корта, она убедилась в том, что ей не мерещится. Пес уже двигался как раз в том направлении.
- Не уходи далеко! – выкрикнула она.
Ноги сильно устали, все тело болело, а пальцы на руках неприятно жгло от мороза. Салли на ходу сняла перчатки и попыталась размять руки. Прикасаться к обмороженной коже было больно, но она через силу все же сделала это.
- Самый страшный враг в таких условиях – это холод, - говорил ей отец, когда они вместе смотрели по телевизору научно-популярную передачу про полярный круг. «Уж не думала, что окажусь в такой ситуации сама».
- Корт! – снова выкрикнула она.
Пес уже слишком далеко от нее отдалился. Теперь он был заметен только благодаря черному пятну на спине. Она ощутила страх, что потеряет его и останется совсем одна. Но Корт, пробежав еще триста футов, остановился и дождался хозяйку. Он был очень умной собакой, всегда отличался от других тем, что мог чувствовать настроение людей. Теперь черная точка в дали приобрела четкие очертания крупного дерева с толстым стволом. «Дерево – это хорошо», - подумала Салли. «Значит ближе к лесу, там нет ветра, а еще можно собрать веток и развести костер». Она тронула рукой куртку, словно опасалась, что единственная зажигалка, в которой почти не осталось горючего, может куда-то исчезнуть из застегнутого кармана.
- Идем, Корт, - и они снова зашагали по снегу.
Это оказался толстый, старый дуб, который рос на краю низины. Салли заметила сразу за ним еще несколько деревьев, а позади них, вдали, уже начинающийся лес. Солнце подобралось к горизонту. Ночевать на открытой местности было нельзя, поэтому она решила войти в лес, даже если к этому моменту стемнеет. Они двинулись в путь, не теряя времени, и когда солнце скрылось за горизонтом, были в лесу. Все вокруг потемнело, звуки исчезли. Было слышно только их с Кортом шаги и ее тяжелое дыхание. Нужно было делать привал.
Салли достала из сапога перочинный нож, подарок отца. Взглянув на него, она улыбнулась и щелкнула рычагом. Теперь потрепанная рукоятка выглядела уже не такой новой, зато лезвие блестело все так же. Она обошла ближайшие сосны с целью нарубить веток. Это оказалось не таким простым делом, как она ожидала. В перчатках резать ветки было сложно, пальцы почти не слушались. Каждое прикосновение к обмороженной коже пронизывало болью. С виду тонкие ветки оказались на удивление крепкими и совсем не поддавались, когда Салли начала их пилить. Тогда она попробовала бить их наотмашь, как топором. Так получалось куда лучше и наконец она собрала с дюжину пушистых веток, соорудив из них что-то вроде матраса для себя и Корта.
- Хотя бы согрелась, пока работала, да Корт?
Пес лишь грустно взглянул на хозяйку. Дальше нужно было браться за костер. Было необходимо найти сухие ветви, что оказалось почти невозможно, из-за большой сырости. Салли сколько смогла, наломала тонких веток с лиственных деревьев, и осторожно вынув из кармана, словно сокровище, синюю зажигалку на ролике, попыталась их поджечь. Но даже с ее помощью эти попытки были обречены на провал. «Нужна растопка», - подумала она. Ноги начинали неметь, становилось все холодней. Корт стал вести себя нервно, он то подбегал к хозяйке, тычась носом в ее куртку, то снова обнюхивал снег. Взошла луна и слабо осветила лес. Салли заметила, что с веток деревьев свисает нечто, отдаленно напоминающее паутину. Каждый угол подвала в доме ее родителей был занят похожими плотными клочками паутины, смешанной с пылью. Она заметила, что почти все ветви деревьев в округе были усеяны этим. Это оказался лишайник, и он был достаточно сухим для того, чтобы хорошо разгореться. Она обошла еще несколько деревьев и собрала лишайника, сколько смогла. Сложив костер звездой, как учил ее отец, когда они ездили на кемпинг, она подложила под него сухой лишайник и снова провела пальцем по ролику зажигалки. Слабая вспышка и темнота. Она попробовала еще раз, а затем еще. Та же короткая вспышка и ничего. Сердце ее замерло. Дрожащими руками она поднесла зажигалку к уху и потрясла, силясь услышать переливание топлива. Ничего не услышав, она зубами стянула с руки перчатку и закрыв другой рукой костер от ветра, снова принялась за попытки добыть огонь. На конце зажигалки появился заветный огонек и лишайник тут же загорелся, распространяя густой белый дым на соседние ветки. Через минуту костер уже во всю полыхал. Салли с облегчением вздохнула и потрепала лежащего рядом на матрасе из веток Корта по голове.
- Мы справились, дружище, - произнесла она с улыбкой. – По крайней мере на этот раз.
Она уже не чувствовала ног, и теперь стащив сапоги, поставила их к костру. Вытянув ноги, она принялась разминать пальцы, подставляя их под жар огня. Корт издал жалобный звук, словно ей сочувствуя.
- Что, хочешь есть? Я тоже. Прости, дружок, но пока у нас есть нечего, завтра попробуем что-нибудь раздобыть.
На самом деле она понятия не имела, где они могли добыть еду. Даже если бы сейчас была весна, она ничего не знала о том, какие ягоды или грибы съедобны, а где взять еду для Корта и вовсе не представляла. Просто эти разговоры ее немного успокаивали, придавали слабую уверенность в завтрашнем дне. Создавали иллюзию плана действий, который они должны были выполнить, чтобы выжить. Пристроившись рядом с Кортом, она накинула на себя несколько еловых веток и закрыла глаза.
***
В доме царила паника. Нет, никто не повышал голос, не было истерик, и никто не вел себя, словно безумец. Это атмосфера витала в воздухе неосязаемым облаком, охватывая каждого цепкими лапами тревоги. Салли явственно ощущала ужас и страх неизвестности, страх перед чем-то ужасным, что проникает через запертые двери, пробирается по крыше и проскальзывает сквозь оконные щели в ее комнату. В будущем это чувство оставалось с ней всегда. Даже когда она думала, что избавилась от него, оно таилось в дальних уголках ее разума, выжидая нужного момента. Салли находилась у себя в комнате, но хорошо слышала все, что происходило внизу в гостиной. Мать безудержно рыдала в трубку телефона, а отец надевал свои старые рабочие штаны цвета хаки. Потом он в спешке ходил по комнатам, в поисках фонаря. Наконец хлопнула входная дверь. Салли вскарабкалась на подоконник и выглянула в окно. Мама всегда запрещала ей это делать, но маленькая Салли любила читать на подоконнике книги и просто наблюдать за происходящим на улице. Сейчас ей хорошо был виден двор и их улица. У дома собралось множество людей. По большей части это были мужчины, одетые в рабочие куртки или охотничьи жилетки. В руках у всех были фонари. Она заметила, как ее отец вышел из дома и подошел к людям. Он будто бы раздавал им указания, что-то объясняя жестами. Затем все начали делиться на группы и расходиться. Вскоре перед домом остались только отец и мистер Майерс. Салли хорошо знала его, это был отец ее лучшего друга Майкла. Сейчас он выглядел совсем другим. Раньше, это был живой, подвижный мужчина, каким она обычно видела его, когда заходила к Майерсам. Теперь же, его густые усы словно поредели, а лицо сильно постарело и осунулось. На нем была грязная зеленая куртка и, что больше всего удивило Салли, домашние тапочки. Отец протянул ему пару своих ботинок, и они сели в машину. Через время отцовский пикап выехал со двора и скрылся за поворотом. Салли начала бить дрожь. Она не понимала, что происходит, или может догадывалась, но ее детский мозг просто отказывался принимать этот ужасный факт. Она чувствовала гнетущую атмосферу, видела слезы мамы и растерянный, испуганный взгляд отца. Салли никогда не видела его таким и это ее пугало больше всего. Родители не говорили ей, что произошло, но мама всегда очень громко говорила по телефону и сейчас Салли напрягла слух, насколько могла. Из обрывочных фраз и всхлипов она поняла смысл. Майкл пропал. Сегодня утром они играли вместе у него дома, а вечером он должен был быть у бабушки. Когда бабушка решила сходить в супермаркет на Джефферсон стрит, она оставила маленького Майкла дома, а когда вернулась его уже не было. Теперь, насколько Салли смогла сопоставить происходящее, ее отец с мистером Майерсом, их соседи Малкомы и все эти люди, что стояли у их дома, поехали его искать. Возможно, всеобщие опасения были как-то связаны с еще одним исчезновением ребенка, которое произошло три месяца назад в соседнем городке, таком же маленьком. Салли в силу своего возраста еще не понимала, на сколько это могло быть серьезно и что, если ребенка не находили до утра, можно было предполагать худшее. Но она всегда умела хорошо чувствовать настроение взрослых и сейчас осознавала, что случилось нечто ужасное. Голос мамы оборвался. На лестнице послышались шаги и Салли поспешила слезть с подоконника, но не успела. Мама открыла дверь в ее комнату, на ходу вытирая слезы.
- Салли, немедленно слезь с окна и ложись в постель.
- Я только хотела посмотреть, куда ушел папа.
- Папа ушел по делам. Ложись немедленно или будешь наказана.
Салли забралась в постель и зарылась с головой под одеяло. Мама выключила свет и вскоре на лестнице снова послышались ее шаги, перемежающиеся со всхлипами.
Сейчас Салли, как никогда, нужен был папа. Ей хотелось, чтобы кто-то оберегал ее в эту минуту, помог понять, что она сейчас чувствует и защитить от невидимого ужаса, но она была одна и ей было страшно. Страх накатил огромной волной и теперь даже одеяло не помогало закрыться от него. Салли вспомнила Майкла. Его смешное круглое лицо, то как он морщился, когда они вместе ели клубничное мороженое на кухне его родителей, его спутанные светлые волосы. Ноющая боль замерла в ее маленькой груди. Она тихо заплакала, прижимая к себе край одеяла вместо мягкой игрушки. Больше Майка она никогда не увидит.
***
Холод. Салли открыла глаза. Все вокруг окутала тьма. Паника вдруг охватила ее, она вскочила, еще не в силах осознать, что произошло. Руки онемели, лицо сильно жгло. «Костер» - эта мысль сразу вспышкой возникла в ее мутном сознании. Действительно, костер потух, от него не исходило даже слабого дымка. Салли с трудом поднялась и начала ворошить угли, но напрасно. Все ветки, что она принесла, сгорели в миг. Костер теперь лежал грудой мертвых, почерневших углей, а в зажигалке совсем не осталось горючего. Салли сделала усилие и натянула на себя ботинки. Нужно было согреться. Она сделала еще одно усилие и с не меньшим трудом встала на ноги. Нужно было двигаться, чтобы не замерзнуть и ничего лучше, чем танцы, в ее голову не пришло. Танцевала она всегда очень плохо, так что просто решила выполнять зарядку, какую обычно делают по утрам. Она разводила руки в стороны и поднимала ноги. Делала приседания, хоть и с огромным трудом. Когда она выполняла упражнение «морская звезда», как она называла его еще в детстве, подпрыгивая и разводя руки и ноги в стороны, Корт поднял голову и посмотрел на хозяйку в недоумении.
- Ну и чего ты смотришь? У меня нет такой теплой шубы, как у тебя, - запыхавшись, ответила она на его немой вопрос.
Корт издал звук, похожий на урчание и опять положил голову на лапы.
Зарядка и вправду подействовала. Салли почувствовала, как тепло начало приятно разливаться по ее телу. Пальцы на руках и ногах стало покалывать. Затем она аккуратно растерла щеки, нос и подбородок. С костром нужно было что-то придумать. Еще одна похожая ночь, и, если она окажется холодней, они могут и вовсе не проснуться. Когда Салли ходила с отцом в лес, и они устраивали кемпинг, костра в виде звезды хватало почти до утра. При такой погоде это, видимо, не срабатывало, ветки слишком быстро сгорали. Сквозь голые деревья уже отчетливо вырисовывалась светлая полоса горизонта. Свет сначала обрел молочный, почти белый оттенок, затем через несколько минут снег начал отливать желтым. Ночь они пережили. Теперь нужно было двигаться дальше.
Они с Кортом снова начали пробираться сквозь снег. Салли заметила вдали, над горизонтом, тяжелые тучи. Им повезло, в эту ночь снегопада не было, но он мог пойти в следующую. Нужно было придумать, как разжечь новый костер и найти хоть какую-нибудь еду. Корт снова побежал вперед, обнюхивая снег. Здесь она могла рассчитывать только на него и его собачье чутье. Салли следовала точно по его следам, надеясь на то, что он сможет вывести их хоть куда-нибудь. Пейзаж начал меняться. Деревья стали попадаться все реже, и вскоре они вышли на голую местность, покрытую только валунами. Корт убежал вперед и теперь она совсем его не видела. Снега здесь было меньше, кое-где проглядывала земля, покрытая клочками мха и травы. Сильно хотелось пить. Можно было натопить снега у костра, но у Салли не было даже самой обычной емкости. Она прошла еще двести футов и в ужасе поняла, что потеряла следы Корта. Салли поспешила вперед, стараясь найти хоть один отпечаток его лапы на снегу или влажной земле, но не смогла. Пройдя уже слишком много, ее вдруг посетила мысль о том, какая она дура и что нужно было вернуться назад и отыскать следы с того места, где она их потеряла. Теперь же было поздно. Она так плохо ориентировалась, что даже не могла понять, с какого направления пришла. Салли уже почти отчаялась, когда ее осенила новая мысль о том, как можно определить направление. Она подняла голову и взглянула на солнце. Оно находилось высоко, прямо над ее головой, так что направление уже было не определить. Салли выругалась. Все сильней хотелось пить. Желудок неприятно болел от голода. Внезапно до ее слуха донесся отчетливый шум реки. Конечно, это был не шум, а лишь слабое журчание, но она точно его слышала. Салли сразу направилась на звук, в нужную сторону. С каждым шагом он становился все отчетливей. Она прошла небольшую рощу, обогнула пару крупных валунов и почувствовала облегчение, которое в эту же секунду сменилось страхом. На снегу снова виднелись следы собачьих лап. Но были ли это следы Корта? Она не могла сказать наверняка. Салли попыталась вспомнить размер его лап, глупо конечно, но уверенности все равно не было. Мысль, что она идет по следам волка, сама того не зная, причем даже без оружия, неожиданно показалась ей чрезвычайно комичной и она начала смеяться. Переведя дух, Салли поискала на земле палку, чтобы хоть как-то защищаться в случае опасности, но не нашла. Ей не оставалось ничего, как идти дальше. Еще через треть мили наконец показалась река. Она была куда больше, чем Салли представлялось. Река шумно бежала через камни и крупные валуны, течение было довольно сильным, а до противоположного берега было футов триста, не меньше. Салли припала к кромке и отпила ледяной воды. Зубы тут же свело от боли. Ей снова пришла мысль о волке. Она с опаской обернулась и крикнула:
- Корт!
Послышался шум осыпающихся камней и откуда-то слева, как ни в чем не бывало, выбежал Корт. Он радостно подбежал к хозяйке, облизал ей руки и принялся лакать воду из запруды в камнях.
- Как же ты меня напугал. Так ты все время был рядом? Паршивец! – она потрепала его по загривку. – Как я могла подумать, что ты меня бросишь.
Настроение заметно улучшилось. Она нашла воду и Корт был снова с ней. Правда у Салли по-прежнему не было сосуда, во который можно было ее собрать и взять с собой.
- Воду можно и натопить. А вот если мы не добудем огонь, то следующую ночь вряд ли переживем. По крайней мере, я.
Салли решила, что просто идти вперед, надеясь на то, что попадется лачуга лесника или другие человеческие постройки - глупая затея, заранее обреченная на провал. Ей редко везло, а значит им необходимо было самим позаботиться о еде и огне. Молчаливым советом было решено двигаться вдоль реки. Через несколько пройденных миль Салли присела отдохнуть на большом валуне, покрытым мхом, но тут же вскочила. Куртка сразу вымокла. Мох, словно губка, впитал в себя воду. Салли сразу сообразила, что это необычное свойство могло сыграть им на руку. Она сорвала пласт такого же влажного мха и сжала в руке. Как она и ожидала, потекла чистая вода. Салли попробовала ее. Вкус был вполне себе неплохой и что самое главное, она была не такой холодной, как в реке.
- Что ж, проблема воды решена, - улыбнулась она Корту.
Тот сидел рядом и внимательно следил за ее действиями. Снова подумав о костре, Салли начала вспоминать рассказы о том, как добывали огонь люди, которые пытались выжить, оставшись одни в джунглях или лесу. Она смогла вспомнить только то, что в этих рассказах упоминались две палки, одну нужно было крутить ладонями, а другую подложить снизу. Такой способ не казался ей слишком надежным, но попробовать все же стоило.
Дальше они двигались медленней. Крупные камни сильно затрудняли их продвижение. Салли решила, что реку все же нужно пересечь, а для этого было необходимо отыскать брод. Корт ловко бежал между камней, временами что-то выуживая из расщелин валунов. Однажды он даже подбежал к Салли, жуя что-то в пасти. Она попыталась последовать его примеру и тоже поискать что-нибудь съестное, но ничего не обнаружила. Когда они шли у кромки реки, рядом с берегом в воде на глаза ей попались красноватые камни. Салли остановилась, и самая не зная зачем, поддавшись неосознанному порыву, выудила себе один, небольшого размера камень с острой кромкой. Она вспомнила, как они вместе с отцом разглядывали такие камни на реке Мидл, и он рассказывал ей, что они принимают такой оттенок из-за того, что в них находится много железа. Все еще не понимая зачем, она положила камень себе в карман.
На берегу снега почти не было. По правую руку шумела река, унося свои потоки далеко назад. «Наверняка в ней полно рыбы», - подумала Салли. Но мысль о том, чтобы попытаться ее поймать, у нее даже не возникала. Она совершенно не умела этого делать, да и не любила. Отец тоже ненавидел рыбалку. Когда они были на кемпинге, то только купались и загорали на берегу. «Возможно, где-то она впадает в море или океан». Весь день погода стояла такая ясная и солнечная, что куртку пришлось расстегнуть, но это почти не помогло избавиться от палящего солнца. Оно неуклонно ползло к высоким соснам на горизонте, а не появилось даже намека на брод. Уже нужно было делать привал, а еды у них все еще не было. Да и с огнем была та же печальная история. К вечеру снова начало холодать, пот на теле стал остывать и Салли начала бить дрожь.
- Все, Корт. Привал.
Она поднялась выше от реки к растущим на склоне соснам и приметила отвесную часть берега, которая козырьком нависала над камнями. Этот природный земляной навес со стороны выглядел весьма надежным, сверху его скрепляли толстые корни рядом растущего дерева. С востока тяжелые, белые тучи подобрались почти в плотную, поэтому Салли посчитала это укрытие как нельзя кстати. Она снова нарубила веток, теперь уже побольше и сделала еще один пушистый «матрас». Еще во время сбора веток, она наткнулась на можжевельник. На некоторых кустах росли крошечные голубые ягоды, которые послужили ей скромным ужином. Конечно силы ими было не восстановить, но это оказалось куда лучше, чем ничего и Салли приняла это за добрый знак. Топлива для костра она так и не нашла. Весь день температура не опускалась ниже нуля и все вокруг было пропитано влагой, даже лишайник, который так помог ей в прошлый раз, был сырым. Сырые ветки и деревья не горели совсем, а зажигалка не выдавала даже слабой искры, хотя Салли стерла об нее до крови подушечку большого пальца. Она снова осознала тот факт, какая же она дура, что не собрала травы или того же лишайника заранее. Сейчас бы у нее была отличная сухая растопка.
Перед тем, как солнце село и на реку опустилась ночь, Салли заметила тонкую полосу тумана, которая спускалась с гор в долину. Это был плохой знак, означавший то, что ночь должна быть холодной. Салли пристроилась в найденном ими укрытии на еловых ветках и обняла Корта. Мех его был холодным и мокрым, но все-таки от массивного тела пса исходило тепло. В час ночи, по ее примерным представлениям - часов у нее не было, пошел дождь. Этого она совсем не ожидала и как выяснилось, дождь оказался куда хуже снегопада. Сначала он опадал довольно редкими, крупными каплями и все потоки сразу уходили в реку. Но к середине ночи пошел настоящий ливень. Потоки воды из леса с шумом обрушились прямо на их укрытие, часть земляной крыши тут же обвалилась и им в спешке пришлось бежать из-под него вверх по склону. До утра они просидели под широкой сосной, прижавшись друг к другу и дрожа от холода. Всю ночь дождь не сдавался и только когда начало рассветать, он постепенно умерил свою силу, а затем и вовсе прекратился. Выйдя из укрытия, Салли обрадовалась тому, что они все-таки ушли в лес. Их земляной навес полностью обвалился, а река вышла из берегов и скрыла под собой добрую часть склона, в том числе и то место, где они вечером устроились на ночлег.
Через час солнце появилось на горизонте и Салли развесила верхнюю одежду на ветках сосны, чтобы она хоть немного высохла. А сама, снова превозмогая себя, сделала зарядку и даже немного поиграла с Кортом, бросая ему палку. Но играл он неохотно. Собака почти ничего не ела, как и сама Салли, и видимо тоже старалась беречь силы. К полудню Салли, теперь уже наученная горьким опытом, натолкала по карманам сухой травы и лишайника, и они снова пустились в путь. Однако бессонная ночь все же вскоре дала о себе знать. Ноги ее стали ватными и запнувшись пару раз, чуть не упав, она решила поспать хотя-бы пару часов. В противном случае она рисковала упасть и разбить голову о камни. По ее мнению, такая смерть была бы сейчас просто нелепой. Она нашла хорошее место на плоском валуне, обложенном со всех сторон более мелкими камнями, постелила сверху веток и легла. Под шум реки и теплые лучи солнца сон пришел почти мгновенно.
***
Она нервно выглянула в окно, но на дорожке стоял только припаркованный пикап отца. Энн сказала, что подойдет к семи, сейчас было всего шесть тридцать. Раньше они совсем не общались, но в этот раз Энн сама позвала ее гулять. Салли, конечно, сразу приняла приглашение. Она не одна всегда мечтала с ней дружить. Энн была красивой девочкой со светлыми волосами и ясными, добрыми глазами… а еще от нее всегда пахло фруктами. Салли нравилась Энн, не из-за тех качеств из-за которых с ней хотели дружить остальные. Салли казалось, что в ней есть нечто большее, чем просто красивая внешность. Но она была не «из ее круга», как говорили остальные девочки.
Она начинала нервничать. Боже, сколько раз Салли прокручивала в голове этот день. Представляла, как они начнут разговор, как удачно пошутит и сразу понравится ей. Дальше они будут смеяться и болтать на разные темы, открывать друг другу новое, находить общие интересы и наконец станут лучшими друзьями. Ну или она опозорится и Энн больше никогда не захочет с ней гулять. От этих мыслей Салли вспотела.
Она надела серые шорты и черную майку, которую так не любила ее мама. По этим причинам эта майка нравилась Салли даже больше. Надев кроссовки, она взяла рюкзак, на котором не было ни одного свободного от значков места, положила в него наушники и еле застегнула заедающую молнию. Рюкзак купил ей отец еще год назад. С того времени мама много раз пыталась привести коварный план по его уничтожению в действие. Она убеждала купить «настоящую женскую сумку», предлагала купить другой, более новый рюкзак. А однажды даже сделала попытку его выбросить, все-таки заменив новой сумкой, которую, по ее словам, должны носить девочки. Тогда Салли выудила рюкзак из мусорного бака, и с тех пор жирное пятно на его задней стороне служит тому напоминанием. Иногда, как сейчас, она даже специально надевала его так, чтобы пятно было хорошо видно, потому что это еще больше злило ее мать. Салли посмотрела в зеркало, собрала волосы в хвост и улыбнулась. Она была довольно красивой девочкой, но обычно не сильно заботилась о своей внешности, чего нельзя было сказать о ее тринадцатилетних ровесницах. Мама, конечно, считала ее неопрятной и невоспитанной. На самом же деле Салли просто нравилось то, как она выглядела. Нравились эти серые шорты, они прекрасно, как она считала, смотрелись с ее кроссовками. Нравилась ее черная майка и даже этот старый рюкзак с жирным пятном. И Салли не собиралась ничего менять, тем более по указке матери.
- Ты гулять? – спросил ее отец, когда она спустилась вниз. Он работал за ноутбуком в гостиной.
- Да, я встречусь с Энн.
- Ладно, только покорми Корта.
- Хорошо.
- И еще кое-что, - отец на время оторвал взгляд от компьютера. – Вы же идете не далеко?
- Конечно нет, пап. Я знаю, что уже поздно. И там будут еще дети.
Отец кивнул, и она прошла на кухню. Салли отсыпала сухого корма из большого мешка в стоящую рядом пластиковую миску и вышла во двор. Отец задал последний вопрос не просто так. То, что произошло с Майком семь лет назад, отпечаталось в памяти у всех. И даже теперь, когда Салли выходила куда-то гулять, ей всегда задавали подобные вопросы. После случившегося никто не рассказал маленькой Салли правду. Когда она спросила маму, где Майк, та сначала пыталась уйти от расспросов, а когда деваться было некуда, выдумала историю про ужасного медведя, чтобы не рассказывать дочери жуткие подробности произошедшего. Прошло больше двух лет, когда Салли наконец узнала правду. Отец, услышав историю про медведя, жутко рассердился на мать, и они долгое время не разговаривали друг с другом. Проблема была лишь в том, что для маленького впечатлительного ребенка, каким была Салли, разницы между выдуманным ужасным медведем и настоящим серийным убийцей не было никакой. И маленькая, она ночами, рыдая в подушку, представляла себе огромного зверя, который убивает в лесу беззащитного Майка. Потом она узнала, что спустя год после того происшествия убийцу поймали. Он оказался виновен еще в нескольких похожих преступлениях, в том числе и в соседних городах. Но с тех пор, находясь одна, она часто ощущала чувство непреодолимого страха, опасаясь обернуться и заметить позади горящие глаза жуткого медведя.
Она обошла дом, снова нервно посмотрев по сторонам. Энн пока не было, а ведь уже без четверти семь. Может, она забыла, или еще хуже, просто обманула ее, чтобы поиздеваться? Нет, Энн была не такой. Салли мысленно себя успокоила. Солнце приближалось к горизонту и висело над крышами таких же низких одноэтажных домов. Все еще было жарко, но воздух уже понемногу становился свежей. Во дворе был небольшой, огороженный сетчатым забором участок, на нем располагался домик Корта, который сделал ему отец. Корт был его собакой, но остальные члены семьи любили его ничуть не меньше. Услышав шаги Салли, щенок тут же выбежал из своего укрытия и жалобно поскуливая, встал на задние лапки, упершись передними в сетку заграждения.
- Корт! Корт! – ласкова позвала она. – Я принесла тебе покушать, малыш. – Отодвинув металлический засов, она вошла внутрь и Корт тут же стал прыгать ей на ноги.
- Кушай дурачок, - Салли высыпала корм ему в миску, и пес сразу бросился есть, словно его не кормили неделю.
Какое-то время она смотрела, как он ест, поглаживая по пушистой, блестящей шерсти. Как следует рассмотреть его можно было только в подобные минуты, в остальное же время он был просто черно-белым пятном, которое вечно прыгало, носилось и мелькало вокруг без отдыха.
Покормив Корта, Салли вернулась в дом и чуть не столкнулась с Энн, которая уже стояла у крыльца, ожидая ее. Девочка была одета в короткие джинсовые шорты, красные кеды и свободную желтую майку со смешной рожицей. Волосы она собрала в два хвостика.
- Привет Салли, пойдем? – она стояла так близко, что Салли почувствовала запах фруктовой жвачки.
- Да, только отнесу миску в дом, - ответила она.
- Хорошо, я жду, - Энн улыбнулась.
Салли снова бросило в жар. Энн была так хорошо одета и источала такую уверенность, что она начала чувствовать себя уродливым, старым барсуком, как иногда говорил про себя отец. Ей хотелось выглядеть так же уверенно, но у нее никогда этого не получалось, а значит не стоило даже пытаться. Когда она снова вышла к Энн, та уже с интересом поглядывала на задний двор.
- А у тебя что, есть собака?
- Да, Корт. Он еще щенок, - Салли была рада тому, что тема для разговора появилась сама собой и ее не пришлось лихорадочно выдумывать.
Лицо Энн озарила прекрасная улыбка:
- Щенок? Я обожаю собак! Покажешь?
- Конечно! – она была в восторге от того, как все происходило.
Они обошли дом и Энн увидела Корта, который не то скуля, не то лая, прыгал на сетку ограждения.
- Какой миленький! Можно мне его погладить?
- Конечно, только надену на него поводок, а то он часто убегает.
Папа всегда напоминал ей, что Корт очень активный щенок и его необходимо всегда держать на поводке. Салли сняла кожаный поводок с забора и осторожно приоткрыв дверцу, застегнула карабин на ошейнике пса. Корт тут же выбежал во двор и начал прыгать на голые ноги Энн, пачкая их грязью. Девочка была в восторге. Она присела и пыталась ухватить без устали мелькающего щенка. Она проводила руками по его пушистой шерсти, а тот облизал ей все руки и даже лицо. Салли только стояла и улыбалась, не веря в то, что это происходит с ней наяву.
Наконец Энн встала и с восторгом взглянула ей в глаза:
- Ты должна показать его всем, он такой классный!
Салли сразу согласилась, даже не подумав о том, что было необходимо спросить разрешение у отца. Она видела перед собой только сияющие голубые глаза Энн и снова чувствовала запах ее фруктовой жвачки. Она кивнула и вот они уже вместе идут в сторону от дома, а Корт важно бежит рядом с ними на поводке. Пару раз у нее возникала мысль о том, что отец будет очень недоволен, но она тут же растворялась в других, более приятных. Салли наслаждалась каждой минутой прогулки, которая недавно могла осуществиться только в ее мечтах.
Показался супермаркет на Джефферсон Стрит. Это был единственный крупный супермаркет с парковкой и специализированными отделами во всем городе. Рядом с ним поставили даже мини кафе. Почти все подростки их маленького городка проводили тут время. Салли, конечно, тоже была здесь не один раз. Но вот тусоваться вместе со сверстниками… подобного с ней не было никогда. На парковке стояла небольшая группа детей, среди них она узнала нескольких одноклассников, остальные дети были из классов постарше.
- Знакомьтесь, это Корт, - с обворожительной улыбкой произнесла Энн.
Тут же со всех сторон посыпались возгласы умиления и восторга. Десятки рук тянулись к щенку, в попытках его погладить. Корту такое внимание было совсем безразлично. Он, казалось, совсем не замечал шумной толпы, постоянно что-то обнюхивая и с любопытством оглядываясь по сторонам. Отец выгуливал его только пару раз, в собачьем парке, и очевидно окружающий мир для него был в новинку. Когда интерес к щенку угас, дети, как обычно, начали общаться на свои привычные темы о школе, друзьях и конечно о известном рок фестивале, который проходил каждое лето всего в двадцати милях от их захолустного городишки. Это всегда было самое важное событие каждого лета, без исключений. Особенно для местных подростков. Какая-то девица сразу начала рассказывать, что поедет туда вместе со своим бойфрендом. «Как же», - подумала Салли. Слишком уж ты мала, чтобы раскатывать по рок-фестивалям». Два парня постарше начали серьезно обсуждать то, чтобы поехать туда, устроившись на работу персоналом. Салли подумала, что это была хорошая возможность побывать на фестивале и одновременно подзаработать. Кто-то включил музыку на телефоне и Салли уже не чувствовала себя лишней. Теперь она была, как все. Раз она пришла вместе с Энн, то и отношение к ней было соответствующее. Корт выполнил свою роль безупречно. Сначала он помог исчезнуть неловкости между ней и Энн, а теперь сыграл роль пушистого подношения, который обеспечил ей вход в компанию. Когда Салли спросили, поедет ли она, то она ответила только нечто вроде «может быть». Конечно, ей очень хотелось на этот фестиваль, там будут ее любимые рок-группы, но она всегда смотрела на вещи здраво. Мать ни за что не отпустит ее одну, а отец не очень жаловал подобную музыку, уважая классику рока. Он бы, конечно, отвез ее туда, если бы не его работа. Салли все понимала и не слишком из-за этого переживала. На самом деле сейчас ей было наплевать на все рок-фестивали мира, и она не очень активно участвовала в разговоре, не в силах оторвать взгляда от прекрасной улыбки Энн. Корт заскучал и уже не был таким активным, как раньше. Теперь он просто лежал у ног хозяйки, изредка приподнимая голову на звук. Салли совершенно забыла про щенка, поводок которого уже не сильно сжимала в руке. Она была так увлечена, что не заметила, как через дорогу из дома вышла пожилая женщина с тремя терьерами. Они тут же заметили Корта и один из них пронзительно залаял, подстрекая своих собратьев. Салли рефлекторно сжала руку, но было уже поздно. Щенок рванулся им навстречу через дорогу, а поводок вырвался из ее пальцев.
- Корт! – только успела выкрикнуть Салли, как проезжавшая мимо машина, явно превышая скорость, не смогла затормозить, и щенок скрылся под ее капотом. Послышался жуткий визг. Салли не поняла, был ли это звук тормозов или отчаянный крик щенка.
Ужас застыл у в груди. Она бросилась к машине. Пожилая женщина крепче схватила своих терьеров и тоже поспешила на помощь. Из машины вышел парень и начал что-то нервно говорить, но Салли его не слышала. Воздух стал таким вязким и тяжелым, что у нее перехватило дыхание, все звуки в нем просто утонули. Она нырнула под передние колеса и вынула маленькое тельце Корта. Щенок еще дышал. В этот момент Салли почувствовала на плече чье-то прикосновение. Это была Энн. Она выглядела очень напуганной.
- Нужно его во что-то завернуть, - сказала она и протянула ей чью-то майку.
Девочки положили в нее Корта и Салли начала нервно шарить в рюкзаке в поисках телефона, чтобы позвонить отцу. Он приехал быстро. Парень на машине от оправданий перешел в наступление и уже во всю кричал, что не виноват, и что пес сам бросился ему под колеса. Отец не обратил на него никакого внимания и не говоря ни слова дочери, посадил ее вместе с Кортом в машину. Все происходящее для Салли казалось нереальным, время тянулось, словно карамель. Ее майка была запачкана кровью, пока она держала на руках умирающего щенка. Его безжизненное мягкое тельце лежало неподвижно и Салли не понимала, почему не ощущала его сердцебиения. Когда машина отъезжала от супермаркета она обернулась на парковку. Энн стояла в растерянности и смотрела им вслед. В той же желтой майке со смайликом, на которой теперь тоже виднелись пятна от крови Корта. Остальные дети переговаривались между собой, обсуждая страшную картину, которая только что развернулась прямо у них на глазах.
В клинике было безлюдно. Врач сразу принял Корта на операцию. Теперь Салли с отцом сидели на кожаной скамье в ожидании неизвестного. Отец так ни разу с ней не заговорил, и она мысленно его благодарила. Сейчас она вряд ли смогла бы вынести любой упрек или даже слова сочувствия, не разрыдавшись. Ожидание тянулось бесконечно медленно и Салли проклинала себя за то, что решилась взять Корта с собой. Как она могла вести себя так беспечно? Стояла там, как дура, хватая каждое слово Энн и не отрывая взгляда, словно зачарованная. Теперь судьба Корта на ее совести. А что, если он умрет? От этих мыслей на глазах выступили слезы. Отец, видимо, заметил это и легко ее обнял. Послышался звук открывающейся двери, и они с отцом встревоженно подняли взгляд в сторону операционной. Но та дверь была закрыта. В коридоре появилась ее мать. Вид у нее был обманчиво спокойный, но взгляд, для тех, кто ее знал хорошо, выдавал ее истинное состояние, близкое к истерии. Все нутро у Салли сжалось в один крошечный комок. Она со страхом посмотрела на отца, но его взгляд так же выражал растерянность. Салли была уверена, что он не говорил матери о случившемся, тогда как же она узнала?
- Как он? – сразу спросила она, обратившись к отцу и даже не взглянув в сторону дочери.
- Ему делают операцию, Марта, тебе не нужно было приходить, - начал он, но ее было уже не остановить. Она перевела безумный взгляд на Салли.
- Чем ты думала, идиотка малолетняя! Тебе кто разрешал брать его с собой еще и в город? Я тебя спрашиваю, смотри на меня, когда я с тобой говорю!
Глаза Салли тут ж наполнились слезами.
- Марта, сейчас не время и не место, - твердо произнес отец.
Но она его проигнорировала.
- Почему я узнаю о случившемся от каких-то оборвышей с улицы? Ни ты, ни она мне ничего не сообщили! – теперь она уже кричала на них обоих. – Какого дьявола моя дочь шляется, где попало, а я об этом ничего не знаю?
Ее мать была очень религиозным человеком. Ее речь часто пестрила выдержками из библии и священного писания, о которых она говорила с невероятным трепетом и страхом. Однако Салли всегда поражало ее свойство так органично упоминать имя дьявола рядом с именем божьим. Теперь мать снова посмотрела на Салли. Ее зеленые глаза сузились, и она резко произнесла:
- Если он умрет, ты будешь виновата в его смерти.
- Марта! Замолчи сейчас же! - не выдержал отец.
Но Салли, уже заливаясь слезами, выскочила из клиники. Недавний теплый вечер уже успел обернуться в холодную ночь, подул по-осеннему промозглый ветер, и сверчки уже во всю затянули свои песни. Салли дошла до маленького парка неподалеку и села на холодную металлическую скамейку. Слезы хлынули с новой силой, и она плакала уже навзрыд, не в силах унять ноющую боль, которая так мучила ее изнутри. Никогда еще в своей короткой жизни она не чувствовала подобных страданий. Словно не Корт, а она попала под эту машину и умирала сейчас вместе с ним. Парк был пуст, и она не боялась, что кто-то услышит ее рыдания. Через время слезы кончились и пришла пустота. Она закрыла слабые веки и ощущала только холодный ветер на залитых слезами щеках. Пустоту и холод.

Очень понравилась повесть,
но для меня слишком эмоциональная.
А в моём возрасте переживать вредно.
Жду продолжения.

Интересно, продолжай )

Вторая часть.

Салли проснулась от яркого солнечного света, который бил прямо в глаза. Отвернувшись, она легла на бок, не желая вставать. Но мысли о еде и боль в желудке все же заставили ее подняться и сесть. Она протерла глаза и жмурясь, посмотрела на небо. Солнце стояло в зените. Прошла половина дня и им стоило выдвигаться. Она начала озираться в поисках Корта, но собаки рядом не было. Салли окинула сонным взглядом реку и замерла. В каких-то нескольких десятках футов, на противоположном берегу стоял волк. Раньше она никогда не видела настоящих волков, даже в зоопарке. Поэтому в первую очередь ее поразил размер. Волк был огромен, превосходя Корта в размерах раза в два, а ведь тот не был маленькой собакой. Его массивная голова была опущена вниз, а зеленые глаза смотрели прямо на нее. Шерсть была не совсем серого, а скорее дымного оттенка. Салли так и смотрела на него, боясь пошевелиться. Хоть это и было невозможно, но ей казалось, что издай она хоть звук, этот зверь одним прыжком перепрыгнет реку, и окажется с ней лицом к лицу. В этот момент позади нее ветки затрещал кустарник, она в испуге повернула голову на звук и заметила Корта, который пробирался в ее сторону. Когда она снова посмотрела в сторону волка, то зверя на берегу уже не было. Он словно растворился в воде. Салли сразу же встала, и они с Кортом выдвинулись дальше вдоль реки. «Отлично», - думала она. «Теперь я знаю, что здесь есть волки». Тот, которого она видела, выглядел крупным и сильным, а значит уж точно не был одиночкой. Его стая наверняка неподалеку, и глупо было надеяться на то, что они не учуяли их с Кортом запах и не знают, где те сейчас находятся. Теперь она стала замечать, что Корт тоже учуял волков. Раньше он часто останавливался и поднимал нос кверху, принюхиваясь. Салли решила, что он знал о их присутствии, возможно, еще два дня назад. Но почему тогда он не был напуган, как хозяйка. Возможно пес понимал, что пока эти звери не представляют для них серьезной угрозы. Он продолжал уверенно бежать впереди нее, ловко лавируя между камней.
Через пару часов показался брод. Корт, не раздумывая преодолел его и остановился, нетерпеливо смотря на хозяйку с противоположного берега. После встречи с волком Салли все же отыскала по дороге крепкую, твердую как бейсбольная бита, палку. Она была пять футов в длину и хорошо подошла для того, чтобы преодолеть брод. Когда Салли очутилась на противоположном берегу, ее охватила тревога. Раньше от стаи, обитающей где-то в лесах, их отделяла река, а теперь, как она понимала, они оказывались на волчьей территории. Но после четырех часов пути подобные мысли постепенно перестали ее заботить. Внезапно пошел снег, и температура заметно снизилась. Теперь Салли думала только о том, что готова прожить здесь без воды еще два дня, только бы оказаться сейчас в горячей ванне. Ей так хотелось скинуть с себя одежду, грязную и уже настолько пропитанную потом, что ткань ее на ощупь стала походить на картон. Корт, как только они перешли реку, сразу взял направление от нее и сейчас они углублялись в лес. Салли решила, раз он ушел от реки, значит у него было точное направление, выбранное не случайно. По крайней мере, надеялась на это. Она решила довериться его собачьему чутью и просто шла по его следам. По пути она обнаружила еще несколько кустов можжевельника и собрала все ягоды, которые смогла. Теперь желудок болел еще больше. Она ощущала, будто он усох внутри нее, превратившись в подобие сушеного боба. Голод был настолько сильным, что она была готова съесть сейчас все, что хоть немного бы напоминало еду. Она часто пила воду, выжимая мох, который находила по пути. Это помогало немного унять чувство невыносимого голода, но от холода стало першить в горле. К вечеру снегопад только усилился. Всего несколько часов назад они ступали по камням и редкой траве, а сейчас проваливались в густой снег по самые щиколотки. Начали закрадываться сомнения в выборе направления.
В этот раз Салли решила приготовиться к ночлегу пораньше. Когда солнце еще оставалось над горизонтом, она уже устроила спальные места и насобирала веток для костра. Некоторые получились слишком крупные и толстые. Она пыталась разрубить их при помощи ножа, но это ей не удалось. Пальцы по-прежнему не слушались, а в руках уже не оставалось сил. Когда она сложила костер, то в итоге он выглядел просто, как длинные бревна, уложенные вдоль друг на друга. Вынув из куртки сухую траву и подоткнув ее снизу, она попыталась выбить из зажигалки хотя бы искру. Эта затея была заранее обречена, но Салли не могла сдаться, у нее просто не было выбора. Снег все шел, и она поняла, что начинала замерзать. Спокойствие, с которым она это осознала, ничуть ее не напугало. Уже несколько дней, она как по инерции двигалась и что-то делала для своего спасения. Теперь все это отступило назад, обнажив перед ней закономерность ее пути. Она безропотно и холодно смотрела на свою смерть, но и так легко отдаваться в ее руки не хотела. Всего минуты работы без перчаток хватило, чтобы перестать чувствовать пальцы на правой руке. Салли твердо решила, либо она сейчас разведет костер, либо будет всю ночь прыгать и бегать вокруг дерева, чтобы не замерзнуть. Она вспомнила о сухом лишайнике, лежащем в другом кармане, с надеждой, что тот разгорится лучше. Когда она вынула руку, на снег рядом выпал красноватый камень, тот что она подобрала в воде на реке. Салли повертела его в руках. Вдруг ей пришла в голову мысль, показавшаяся озарением. Перед глазами сразу предстал образ древнего человека, который бьет камнем о камень в своей пещере, добывая огонь. Искру можно было попытаться получить и таким способом. Правда камень был только один, но у нее был нож. Салли внимательно осмотрела камень, один край у него был довольно тонким и зазубренным, можно было попробовать ударить им о лезвие ножа и выбить искру. Она обхватила камень покрепче и ударила о его поверхность ножом, зажатым в правой руке. Сначала не сильно, чтобы проверить не испортится ли лезвие или не потрескается камень, затем сильнее и более резко. Еще пара ударов и на снег посыпались искры. У Салли перехватило дыхание от счастья. Она судорожно начала бить камнем о лезвие, выбивая все больше искр, но сухой лишайник все не загорался. Искры сыпались вокруг, почти не попадая на растопку, а тех, что попадали было, не достаточно, чтобы ее поджечь. Тогда она настрогала с одного полена немного стружки и обернула ей сухую траву с лишайником. Нужно было, чтобы получился плотный сверток, тогда ему будет проще загореться. Она слышала рассказы о том, что в критической ситуации мозг начинает работать интенсивней, рождая необходимые решения. Теперь убедилась в этом сама. Корт внимательно следил за всеми ее действиями. Салли била мелкая дрожь, отчасти из-за холода, от части из-за нарастающего нетерпения. Она почти добыла огонь в лесу. Сама, без спичек и зажигалок. Посреди сплошного снега и льда. Она снова принялась бить ножом о камень, секунду задерживая лезвие на его поверхности, чтобы добыть больше искр. Крупный сноп наконец упал прямо в нужное ей место и лишайник задымился. Салли начала отчаянно дуть и дыма вскоре стало больше. Появившиеся красные тлеющие огоньки показались ослепительно яркими в окружающей ее темноте. У нее вышло выдуть пламя. Огонь тут же вспыхнул и поджег остальную растопку. Через пять минут костер уже во всю разгорался.
Счастье. Вот что она сейчас чувствовала. Как это странно и необъяснимо. Это был всего лишь небольшой костер, сложенный из веток и пары бревен. Однако, в эту минуту, он делал ее счастливой. Мы относительно беззаботно живем в своем мире, совсем не ощущая этого счастья. Когда у нас болит зуб, мы безгранично несчастны, и мы молим только о том, чтобы эта мука наконец закончилось. Когда же боль внезапно проходит, мы ощущаем неподдельную радость и искреннее чувство благодарности миру. Но если подумать, мы ведь не получаем ничего нового. Все, с чем мы остаемся в итоге, было с нами и раньше. Так отчего же мы не можем чувствовать подобное постоянно. Каждый день, каждую минуту и секунду. С этими мыслями Салли сидела у костра и обнимала Корта за крупную спину. Сейчас ей было тепло и положение вновь не казалось столь безнадежным.
***
- Не смей поворачиваться спиной к матери! Отворачиваясь от меня, ты поворачиваешься спиной к богу! – слышался истеричный голос, он все отдалялся, пока Салли с силой не хлопнула дверью своей комнаты.
Она села на пол и разрыдалась. Почему сейчас? Почему в этот момент? Ее мать всегда удивительно хорошо чувствовала то время, когда Салли было особенно плохо и набрасывалась, словно хищник, который чуял уже раненную, ослабевшую жертву.
И как всегда, она безупречно выбрала момент. Сегодня жизнь Салли была уничтожена. Все ее мечты и надежды разбились в дребезги о пару простых слов. Она сидела на полу своей комнаты, обхватив колени и не веря в то, что это все же произошло и ничего уже нельзя вернуть назад. Но в это же время Салли не хотела ничего возвращать. Еще невыносимей было каждый день жить в слепом неведении и лишь надеяться. Неизвестность уничтожала ее еще больше, чем признание и сегодня все оказалось необратимо. Как-то в детстве, когда ей было семь, она застала отца за просмотром фильма. Они любили вместе смотреть кино, и она сильно обиделась, когда обнаружила, что папа ее не позвал. Когда она выразила свое возмущение отцу, он спокойно объяснил ей, что этот фильм не для детей и что он очень страшный. Она хорошо помнила его название: «Необратимость». В то время для нее это было лишь очередное сложное слово и тогда Салли не понимала, как фильм с таким скучным названием может оказаться страшным. Теперь она в полной мере прочувствовала значение этого страшного слова. Воистину, оно было самым ужасным из всех существующих. До семнадцати лет они с Энн оставались лучшими друзьями и теперь все это в один миг перестало существовать. Нить, связывающая их, была обрезана словами:
- Ты ведь моя лучшая подруга.
С двенадцати лет они были рядом. В день их знакомства случилась трагедия и Энн не бросила ее. Она помогла Салли пережить это. Они вместе учились и смотрели фильмы у них дома, делились переживаниями и секретами. Энн утешала Салли, когда той было плохо и Салли всегда понимала подругу лучше всех. Она любила Энн. Не так, как любят девочки в семнадцать. Любила по-настоящему. Ей было хорошо рядом с ней. Хотелось держать ее за руку, смотреть в глаза и ощущать запах. А как хотелось ее поцеловать. Со страхом и любовью она смотрела на нее каждый раз, когда они проводили время вместе. Ей так хотелось открыться, и в какие-то лучшие моменты в ней даже загоралась глупая надежда на взаимность. И вот этот день настал. Сколько раз с ужасом и возбуждением она представляла себе этот момент. Ощущала, как Энн наконец посмотрит на нее, не как на подругу, а как на что-то большее, представляла их первый поцелуй.
Возвращаясь с вечерней тренировки по волейболу, они шли по уже темнеющей улице. Был один из тех вечеров, в которых воздух такой прохладный и свежий и в нем витает запах чего-то настолько приятного и так знакомого с детства, что можно назвать запахом счастья. В такие моменты все кажется возможным. Салли сказала ей:
- Я люблю тебя, - посмотрев прямо в глаза. Она произнесла это спокойно и ясно, смотря прямо в глаза, что Энн посмотрела на нее так, словно совсем не удивилась. Слова сами сорвались с ее губ, а глаза тут же наполнились слезами.
- Ты - моя лучшая подруга.
Салли, не сказав ни слова, пошла домой одна. Не побежала, а просто спокойно пошла, будто ничего и не произошло. Она слышала, как Энн что-то говорила ей вслед, но она не могла останавливаться. Она объяснится с ней позже. Сейчас Салли хотела просто идти дальше одна. Мать встретила ее очередным скандалом и только теперь слезы хлынули нескончаемым потоком.
В комнату постучали. Салли подняла голову и вытерла лицо майкой. Дверь медленно открылась и вошел отец.
- Я хочу побыть одна.
Он ничего не ответил. Только молча присел рядом, обнял и поцеловав, положил рядом на пол диск, на обложке которого готическим шрифтом было написано «Nazareth». И в этом жесте без слов, было столько любви и понимания, что ей стало легче.
- Мне когда-то помогло, - произнес он и вышел.
Следующие пару часов Салли лежала на полу, пока Дэн Маккаферти фальцетом пел про то, что не все сердца столь сильны и крепки. И она чувствовала, как ее боль понемногу уходит.
***
Ее разбудил Корт. Сначала Салли слышала, как его лапы хрустели по снегу, а затем почувствовала мокрый нос у себя на щеке. Открыв глаза, она с удивлением обнаружила уже потухший, но все еще тлеющий костер. Вынужденное решение сложить его горизонтально, а не звездой, как она всегда делала, оказалось весьма удачным. Так огонь не успевал сжечь все ветки, и костра хватало на дольше. Салли попыталась встать, но получилось это у нее не сразу. Она настолько ослабла, что ей было сложно подняться на ноги. Наконец она села. Окружающие деревья сразу поплыли по кругу, а к горлу подступила тошнота, но она переборола этот позыв. Корт тоже выглядел подавленным. Немного придя в себя и собрав оставшиеся силы, она поднялась на ноги, забросала костер снегом и снова пошла за Кортом. С каждым днем идти было все тяжелей. Отчасти из-за снега, отчасти от того, что силы постепенно покидали ее. Обезвоживание ей не грозило, зато голодное истощение уже подбиралось ближе. По пути Салли не заметила ни одного куста можжевельника. Раньше она где-то слышала, что можно есть кору деревьев, но попробовав, решила отложить эту мысль на потом. Если они сегодня не найдут ничего лучше, то вечером она наестся коры. «Так себе утешение».
После двух часов пути лес начал заметно редеть. Еще через час они уже шли почти по равнинной местности, если не считать одиноких, облезлых елей. Когда они вышли на окраину леса, Салли заметила следы на снегу. Гадать, кому они принадлежат, не было необходимости. Она была уверена, что с их хозяином они уже встречались день назад на реке. Следы были куда крупнее следов Корта, хоть и выглядели почти так же. Пока она старательно всматривалась в горизонт, Корт старательно их обнюхивал, словно надеялся вычислить, где находится предполагаемый противник. Теперь деревья не перекрывали обзор и была возможность заглянуть немного вперед, к цели их пути. Она смогла разглядеть отвесную скалу, напоминающую почти ровный прямоугольник, голый, покрытый снегом лес у ее подножия и высокие горы вдали. По мере их продвижения вперед, она стала ощущать, как местность начала двигаться под уклон. Сейчас они, очевидно, спускались в низину, после чего нужно было выйти наверх, где их взгляду должно было открыться немного больше. Во время спуска Салли почувствовала себя немного лучше, но как только начался подъем, дела оказались хуже некуда. Подниматься было невероятно трудно. Это занятие для Салли было равносильно восхождению на Эверест. На нее накатила такая слабость, будто на спину взвалили еще фунтов сто. Хотелось упасть на снег и лежать, не вставая. Просто уснуть и забыться. Но мысли о том, что хозяин следов на снегу обглодает ее лицо раньше, чем она замерзнет до смерти, не давали ей этого сделать. Еще, конечно, был Корт. Она не могла оставить его. Не могла вот так просто бросить на произвол судьбы. Однажды она уже причинила ему боль, теперь они либо выберутся вместе, либо останутся здесь навсегда. Эти мысли придали ей сил и сделав последний рывок, Салли закончила подъем.
Она упала на колени, утопая в снегу, не в силах сдержать судорожный кашель и перевести дыхание. Сердце билось в горле, словно она проглотила молоток. Послышался лай Корта. За весь их путь он ни разу не залаял. Сейчас его лай звучал надрывно и тревожно, временами переходя на визг. Салли подняла голову, ожидая худшего, но страх в миг сменился счастьем. Перед ней стоял настоящий дом. Совершенно реальное человеческое жилище в окружении этого белого безумия.
Она смотрела на него, широко открыв глаза. Опасаясь, что он вдруг исчезнет. С лицом безумца она заспешила к своему спасению. Теперь, когда она была уверена, что это не галлюцинация, Салли смогла разглядеть его получше. Это был деревянный, одноэтажный дом, больше похожий на сторожку, чем на человеческое жилье. В нем было всего одно окно и небольшая деревянная дверь. Хоть он и был маленьким, но выглядел довольно крепким, и что самое важное, у него была крыша. Салли успокоила надрывающегося Корта и уперлась плечом в дверь. Та немного поддалась, но не открылась. Замка на ней не было, однако она была плотно примотана ржавой проволокой. Для человека открыть такой самодельный замок было проще простого, но зверю сюда было точно не попасть. Салли решила, что именно для этих целей он и служил прежнему владельцу, а ограбления тот явно не боялся. Стянув перчатки и бросив их на снег, она, дрожащими от холода руками, начала распутывать проволоку. Пальцы соскальзывали и больно резались о края, но ей было все равно. Нужно было скорее добраться до того, что скрыто внутри. Пусть даже там нет еды. Это был настоящий дом, а после нескольких ночей под открытым небом это многого стоило. Совладав с замком, Салли наконец открыла дверь и оказалась в помещении не больше двадцати квадратных метров. Внутри было так же холодно, как и снаружи. Счастье тут же сменилось разочарованием. Внутри не было ничего. Пустые деревянные стены и одинокая печь в углу. Никаких вещей или мусора, не было даже мебели. Корт все еще оставался снаружи, с опаской заглядывая внутрь и не смея преступить порог.
- Заходи, дружок, - позвала его Салли. – Не бойся.
Собака сделала несколько осторожных шагов и вошла внутрь. Когда Корт понял, что от темного помещения не исходит опасности, то сразу принялся за свое обычное дело и начал все обнюхивать, пока Салли запирала дверь, тоже сделав несколько мотков проволоки вместо замка. Она прошла в центр комнаты и села на пол. Мысли о том, что ей снова нужно идти за дровами и еловыми ветками, приводили ее сознание в состояние агонии. Если она сейчас выйдет за порог, то точно останется лежать снаружи и уже никогда больше не встанет. Салли легла на пол и закрыла глаза. Желание пролежать так вечность накрыло ее с новой силой. Но теперь она была не в силах ему противиться. «Что ж, по крайней мере здесь им не достанется мое лицо», - подумала она, теряя контакт с реальностью.
Через какое-то время Салли очнулась от забытья из-за громкого звука. Кто-то с силой царапал по дереву. На секунду ей представилась стая волков, которая ломится в дверь дома, но затем она поняла, что источник звука находится рядом с ее головой. Она перекатилась на бок и с трудом открыв глаза, осмотрела комнату. Корт с маниакальной яростью царапал и грыз деревянные доски пола. Ему даже удалось каким-то образом приподнять одну из них. Теперь она торчала вверх, а под ней зияла черная щель. Салли сначала не сообразила, чем было вызвано такое поведение, но через секунду, когда мысли прояснились, она сама отползла в его сторону и стала разбирать доски пола. Отодвинув Корта и достав нож, она подцепила несколько досок лезвием, и они легко поддались. Под домом оказалось углубление. Корт нервно прыгал рядом, пытаясь сунуть туда голову. Салли опустила руку в темноту, с надеждой на то, что там не живет какое-нибудь дикое животное. Сначала рука блуждала в пустоте, а затем вдруг наткнулась на нечто плотное и холодное, на ощупь напоминавшее брезент. Она покрепче ухватилась за это и рванула его вверх, что есть силы. Из дыры показался красный рюкзак. Он был чем-то плотно набит и не проходил в проделанное ими отверстие в полу. Салли, боясь выпускать свою добычу, перехватила рюкзак левой рукой, а правой начала поднимать еще доски. Наконец проем оказался достаточно широким, и она смогла вытащить сокровище. Положив его рядом с собой, она постаралась отдышаться. Когда не ешь три дня к ряду, начинаешь понимать, как чувствуют себя старики. Каждое действие воспринимается телом как подвиг. Сейчас она чувствовала такую усталость, словно только что боролась с крупной рыбой в реке, но смогла-таки ее выудить. Сердце колотилось, как бешеное, казалось, еще несколько ударов, и оно остановится. Вот сейчас… сейчас. Но этого не произошло. Салли начала расстегивать заледеневшую молнию рюкзака. Внутри оказался пакет, набитый консервами. Боже, целый рюкзак консервов! Ее радости не было предела. Банки с томатным супом, банки с бобами и даже банка с тушенкой. «Боже, тушенка… Спасибо Господи!» Она уже хотела вскрыть ее ножом, но подумала о Корте. Он не мог есть суп или питаться одними бобами. Эта банка была его единственной едой. Салли пересчитала все, что нашла. У нее было пять банок с супом, шесть с бобами, пара упаковок сухого пюре и единственная банка тушенки. Еще в рюкзаке она обнаружила зажигалку, в которой оставалась большая половина топлива, веревка, два мотка проволоки и маленькое, старое радио. Салли попыталась его включить. Оно оказалось полностью исправно, но на всех частотах был только шум. «Конечно, откуда здесь взяться радиовышке». Как забавно человек меняется в подобных ситуациях. Только недавно, когда обнаружила рюкзак, она готова была съесть все, что в нем найдет. Сейчас же она, как белка, пересчитывала найденное и пыталась рассчитать, на сколько времени пути им этого хватит.
Салли решила кормить Корта тушенкой, смешанной с сухой картошкой. Себе она оставила бобы и суп. Она сразу открыла банку бобов, и они вместе съели ее холодной. Она глотала еду так жадно, что от холода заболело горло. Однако это все равно были самые вкусные бобы в ее жизни. Теперь пустая банка послужит ей вместо котелка. В ней можно будет топить снег и разводить сухое пюре. Силы понемногу возвращались и Салли решила проверить, нет ли в дыре еще чего-нибудь полезного. Обшарив все углы, она даже опустила внутрь голову, чтобы убедиться не могла ли она чего-нибудь не заметить, но на этом удача оставила ее. Салли заложила отверстие досками и решила отдохнуть. Солнце было еще высоко и можно было поспать пару часов, перед тем как разжечь печь. Она нашла в углу хижины остатки старых тряпок и расстелив их на полу, легла спать, свернувшись калачиком.
***
Солнце пекло сквозь лобовое стекло, ветер из приоткрытого окна пикапа трепал ей волосы и приятно обдувал лицо. В нем чувствовалось дыхание лета, такое свежее и живое. Салли облокотилась о дверцу и положив голову на руки, наблюдала, как мимо проносятся деревья. В приемнике играла Sh-Boom группы The Chords, так любимая ее отцом. Ей она тоже нравилась, их вкусы почти во всем совпадали. Отец любил музыку и привил эту любовь дочери. Салли вытянула из окна руки, пытаясь поймать сильные потоки воздуха. Она даже сейчас помнила, как заходила к нему в гараж, когда ей было четыре. Там нельзя было найти таких привычных всем инструментов или садовых принадлежностей, гаечных ключей и свеч зажигания. Там никогда не пахло машинным маслом и бензином. Это было царство музыки. Она доносилась оттуда сутками напролет, пока отец возился с разного рода платами и усилителями звука. Когда Салли подросла, он посвятил ее в свое дело. Отец собирал целые звуковые системы, добиваясь чистейшего звучания и сам разрабатывал звукоусилители. Благодаря ему Салли выросла на хорошей музыке и полюбила ее всей душой. Сейчас они ехали молча, каждый погруженный в свои мысли. На озере будет предостаточно времени для разговоров и обсуждений. Салли всегда ценила отношения с отцом. Он был свободен от, таких свойственных родителю, невежества и заурядности. А с определенного момента и вовсе видел в ней самостоятельную личность. Между ними никогда не возникало неловких разговоров. Ему были чужды дежурные фразы и вопросы, какими злоупотребляют множество родителей. Когда ей нужен был совет или поддержка, она сама могла обратиться к нему, зная, что отец всегда ее выслушает. На кемпинг в Старвед Рок они выбирались каждый год в конце августа. Хотя у многих, кто слышал об этом, сразу возникало подобное впечатление, эти поездки нельзя было назвать школой выживания. Их кемпинг был лишь поводом сбежать из дома. От суеты, работы, домашних занятий и мамы. Разбив палатку у реки, они устраивали костер, жарили сосиски и зефир, объедались чипсами и сладостями, которые покупали по дороге. Салли очень нравилось это время. К вечеру отец иногда подключал ноутбук к аккумулятору их пикапа, и они смотрели какой-нибудь фильм, сидя под открытым небом. Днем они купались в речке, держали оборону ночами от набегов енотов и даже спали под отрытым небом, смотря на звезды. Сейчас, ловя руками ветер, она радостно предвкушала все это. Только мысли о том, что их следующий раз будет очень нескоро, навевали легкую грусть.
- Салли, - произнес ее отец, нарушив молчание.
- Да, пап? – она посмотрела на него серьезно. Отец редко называл ее по имени, только тогда, когда хотел поговорить о чем-то важном.
- Я хотел тебе кое-что подарить. Думал дотерпеть до нашего озера, но не смогу, ты же меня знаешь, - и он виновато улыбнулся, опустил руку в нагрудный карман рубашки, достал маленький, продолговатый предмет и протянул дочери. – Я знаю, как ты любишь такие вещи, и решил, что тебе он точно понравится.
Салли взяла подарок. В ее ладони лежал складной нож размером не больше четырех дюймов, с деревянной ручкой и блестящим рычажком. На одной стороне ручки был выгравирован красивый парусный корабль. Салли с восхищением смотрела на подарок.
- Можно? – с радостной улыбкой спросила она.
- Да, только смотри, не убей меня, а то мы слетим с дороги, - улыбнулся он.
Салли нажала на маленький рычаг и блестящее лезвие тут же выскочило наружу. Оно сверкало в лучах закатного солнца, навстречу которому они двигались. Салли не смогла сдержать восхищенного возгласа.
- Нравится? Углеродистая сталь, можно резать железные листы.
- Очень нравится, спасибо, пап, - Салли обняла отца.
- Сал, послушай. Я люблю тебя и так уж вышло, что ты - самая прекрасная женщина, с которой я посчастливится познакомиться, - он грустно улыбнулся.
Салли сразу подумала о маме. В том, что происходило в их с отцом отношениях и в том, что ему сейчас приходилось жить отдельно, не было его вины. Она это знала и ни в чем его не винила.
- Но я не всегда буду рядом. Да и не должен. Я считаю, твое решение поступать в Беркли правильным. У каждого из нас свой путь и своя жизнь. Я всегда поддержу тебя во всем, всегда приду на помощь, но ты должна понимать, что наш мир может быть ужасен настолько же, насколько он прекрасен. И ты обязана быть всегда к этому готова.
- У каждого из нас своя жизнь, ты прав, - ответила она. – Но ты всегда будешь частью моей.
Отец снова ей улыбнулся.

Спасибо.

Понравилось. Трудно оторваться от чтения. Мысленно гадаю, как Салли с Кортом оказались в снежном безмолвии. Жду третьей части, надеюсь там все объяснится.

И пусть она будет часика на четыре чтения, не меньше.

Пока автор дописывает, послушаю
Дэн Маккаферти

Третья и заключительная часть повести "Салли". Всем кто прочитал огромное спасибо)

Закатное солнце залило светом комнату, разбудив Салли теплыми лучами. Она приподнялась на руках, протерла глаза. Первый раз за время их пути она не чувствовала себя слабой и разбитой, силы снова возвращались к ней. Желудок почти не болел и это было самое прекрасное чувство. Она провела рукой по белой шерсти Корта. Отчаянно захотелось горячего супа. Сколько времени она уже не ела ничего горячего? Салли поспешно поднялась, в твердой уверенности выйти и собрать дров. Сегодня им было не нужно никуда идти. У них есть прекрасное укрытие. Не нужно разводить костер, ведь в их распоряжении была отличная печь. И от этих мыслей ей стало так радостно. Она взяла нож, надела шапку и вышла за дверь, оставив Корта лежать на полу в свете теплых лучей. Она прикрыла за собой дверь и направилась в ближайшую рощу, в поисках сухих веток. Салли обошла пару низких елей, наломав веток, обнаружила высохший ствол дуба и со стругала с него коры для растопки. Добыв еще с десяток широких веток, она развернулась, чтобы идти обратно к хижине. Когда до цели оставалось всего около ста шагов, Салли замерла на месте. На том же расстоянии от хижины, что и она, только с противоположной стороны, стоял волк. Он замер на краю рощи, опустив голову и снова всматриваясь в нее, как делал это тогда, на реке. Салли сразу его узнала. Огромный размер и шерсть дымного цвета. Отсюда она не могла разглядеть, но была уверена, что у него зеленые глаза. «У волков вообще бывают зеленые глаза?», - почему-то возник вопрос в ее сознании. Она сжимала охапку веток, не зная, звать ли ей Корта или бросить их на землю и попытаться выхватить нож. Она вспомнила, как закрыла дверь хижины, а это значило, что Корт не сможет прийти ей на помощь, даже если она позовет. Она одна. Волк пристально на нее смотрел, а Салли все не двигалась. И было в этом немом противостоянии нечто ненастоящее, словно и он, и она были лишь отпечатком на снегу, иллюзией, окруженной белой мглой, сквозь которую должны пробиться лучи ее настоящего мира. Салли сделала шаг. Затем еще. Волк не двигался. Она прошла пару метров, и он тоже начал движение в ее сторону. Салли побежала, она не смотрела, бежит ли он ей на встречу, только поднимала повыше ноги, чтобы не вязнуть в снегу, каждый миг ожидая, что мощные лапы ударят ей в спину, и она упадет под огромным весом смертельного прыжка. Что белые зубы вгрызутся ей в шею, а липкая кровь зальет лицо. Она добралась до двери и с шумом ворвалась внутрь. Сердце выпрыгивало из груди. Волка не нигде не было, лишь Корт поднял голову и недоуменно на нее уставился.
Она с легкостью развела костер. С зажигалкой это было занятие на пару секунд. Салли разместила банку прямо на печи и подогрела суп. Потом в пустой банке она вытопила снег и приготовив пюре, перемешала его с небольшим количеством содержимого банки с тушенкой. Когда они с жадностью поглотили свой ужин, Салли снова за долгое время почувствовала, что все еще жива. Суп был восхитителен. Он затмил даже вкус съеденных ими днем холодных бобов. Недавние мысли о смерти прямо на полу этой хижины теперь казались невероятно далекими. Словно забытые тяготы давно ушедшей жизни. Устроившись у камина на ночлег, они заснули мгновенно и проспали до позднего утра.
Встали они, когда солнце уже прошло треть своего пути с гор до голубого горизонта. Теперь Салли предстоял сложнейший выбор. Нужно было решить, останутся ли они здесь, всего с десятком банок не самой хорошей еды, дожидаясь помощи. Или же отправятся дальше, рискуя умереть, но все же пытаясь выбраться. После монолога с Кортом она все-таки выбрала для себя путь. Хозяин хижины оставил эти вещи явно на крайний случай. Этот кто-то мог вернуться, а мог и не вернуться. Также велика была вероятность, что он вернется только летом или весной. А к этому времени у них точно кончится и еда, и топливо. И в лучшем случае этот кто-то обнаружит здесь лишь пару истощенных трупов. Дальнейший путь тоже не сулил ничего более конкретного, зато если идти достаточно быстро, можно было и выйти, например, на шоссе или в какой-нибудь лагерь. В рюкзаке она обнаружила радио, значит в этих местах, вполне возможно, существовали радиовышки. И если они здесь были, то Салли могла поймать их сигнал. Это решение далось ей нелегко, может оно и могло оказаться роковым для них. Но для Салли сидеть здесь в ожидании смерти, пересчитывая бобы, было бы еще большим испытанием, чем попытать счастья в пути.
Позавтракав, она взвалила на себя рюкзак, и они покинули свое укрытие, удаляясь все дальше, пока оно не скрылось за снежными холмами. Шаг их заметно ускорился, сил стало больше. Ночью громоздкие тучи прошли стороной, и они избежали снегопада. Идти по затвердевшему снегу было не сложно и ко второй половине дня они преодолели почти пять миль. Во время привала Салли достала портативное радио и стала крутить ручку приемника. Сначала шумы не прекращались, пока она медленно двигала ползунок в самый конец и обратно. Но когда она повторила свои действия, ей будто послышался слабый отзвук, совсем не похожий на шум. Она в возбуждении снова стала медленно перемещать ползунок на нужную частоту, стараясь поймать этот слабый сигнал, но по-прежнему слышала только шум. Она почти сдалась, как вдруг снова уловила слабый звук, напоминающий… музыку. Она вскочила на ноги и подняла приемник высоко над собой. Звук стал немного отчетливей, в нем явно слышалась мелодия. Салли отыскала глазами, на что бы забраться. Взгляд упал на поваленное дерево, его корни торчали из-под снега, все еще с отчаянием держась за землю, в котором оно росло когда-то столько веков, еще не полностью смирившись со своей печальной участью. Она закрепила приемник на рюкзаке и стала вскарабкиваться на него, стараясь занять положение как можно выше. Балансируя руками, она перенесла вес на правую ногу и постепенно выпрямилась во весь рост, подняв приемник на вытянутой руке вверх. В эту же секунду музыка стала отчетливей. Салли замерла, вслушиваясь в эти до боли знакомые звуки, из радио доносилась Sh-Boom группы The Chords.
Салли стояла так, пока рука не затекла, и она не стала терять равновесие. Салли попыталась определить направление, в котором приемник улавливал сигнал. Нужно было идти за Кортом, держа приемник включенным. Если они выбрали верное направление, то сигнал станет сильней, и она услышит музыку или может быть чьи-то переговоры. Салли спустилась и снова замерла. Дерево, на котором она только что стояла. Мозг вдруг на секунду сковала боль, затем сразу отпустила. Она почувствовала, как воспоминание молниеносной вспышкой врезалось в ее сознание. Она узнала это дерево. Это было совершенно невозможно, но в то же время она была почти уверена, что знала это дерево. Она помнила его густые ветви, что вечно клонились на бок, пушистую высокую крону, запах его листвы и как отец сделал ей на нем качели. Помнила, как сидела под ним, читая любимую книгу. Салли стояла завороженная, глядя на свое мертвое воспоминание, не в силах ему помочь. Ей вдруг открылось новое воспоминание. Или это было лишь порождением ее сознания? На том дереве, что она помнила, было вырезано слово. Имя той, что была ее первой любовью, дружба с которой сделала ее лучше. Той, которую Салли всегда вспоминала с любовью и благодарностью, не смотря на разбитое сердце. Она начала лихорадочно стряхивать снег с огромного, поваленного ствола, в надежде и страхе обнаружить надпись. Упав на колени, она осмотрела каждый миллиметр дерева, каждый сук. Корт бегал вокруг хозяйки, надрываясь лаем, но Салли не обращала на него внимания, она искала свое утерянное воспоминание, но ничего не обнаружила. Теперь, когда она потратила на это столько времени, вместо того, чтобы идти дальше, эта безумная мысль показалась ей бесконечно глупой. Салли взвалила на себя рюкзак и снова пустилась в путь, следуя за Кортом. Все дальше удаляясь от своего мертвого воспоминания, на стволе которого все же было, незамеченное ей, похороненное под снегом имя - «Энн».
Пока они двигались на север, радио издавало тихое шипение, которое уже начинало действовать Салли на нервы. Когда она засомневалась в выбранном ими направлении, Корт, словно уловив ее мысли, резко повернул на запад. Она и сама хотела опробовать это направление. На западе в дали возвышалось множество холмов, как ей казалось, подходящее место для радиовышек. Когда солнце почти достигло горизонта, Салли посетили мысли о том, чтобы разбить лагерь пораньше. Она устала, горло начало болеть сильнее и ей казалось, что у нее жар. Когда она сложила костер, то услышала тихие голоса. Корт поднял уши и замер. Она тут же схватила приемник и приложила к уху. Сигнал был очень слабый, все время перебиваемый помехами. Салли, запинаясь, взбежала на соседний холм и вытянула антенну на всю длину. Ей не показалось, она слышала голоса. Они говорили обрывками фраз, со стороны все это очень напоминало полицейскую сводку. Она расслышала слова о двух автомобилях и название какого-то шоссе, которое почему-то показалось ей знакомым. Больше она ничего не разобрала. Снова начались помехи и вдруг так отчетливо заиграла музыка. Это снова была Sh-Boom группы The Chords. Теперь приемник улавливал ее без всяких помех. Не нужно было даже никуда взбираться. Теперь Салли была уверена, они с Кортом идут в нужном направлении, в этом нет сомнения. Музыка вселила в нее новые силы, наполнила надеждой и воспоминаниями об отце. Он всегда знал, что Салли сильная, и она его не разочарует. Она снова закрепила приемник на рюкзаке и начала приготовления к ночлегу. Какое-то время он еще работал, хотя и нужно было беречь заряд, ей просто хотелось насладиться любимой музыкой. Теперь можно было не торопиться. У нее была еда и топливо, она знала, как правильно разводить костер, не было преград, что смогли бы помешать ей сейчас. Удобно устроившись под широкой сосной, они с Кортом поужинали и уснули.
***
Она уже досчитала выручку и проходила по залу, проверяя все перед закрытием.
- Пойдем с нами? – вдруг произнесла Софи. Она стояла у стойки и допивала свое пиво.
- Я даже не знаю, уже поздно, и я устала, - протянула Салли.
- Брось, ты должна пойти. У Курта день рождения, он будет рад тебя видеть, - она уже была навеселе и лицо ее становилась такого-же оттенка, как ее короткие красные волосы.
- Ты же знаешь, я обычно пропускаю подобные мероприятия.
- Перестань Салли, нам нравится с тобой тусоваться, пошли, тебе уже почти двадцать. Бери все, не оставляй ничего! - Софи нравилось повторять эту фразу из раза в раз.
- Ладно, - улыбнулась Салли. - Только обратно я поеду в машине Тины, она водит куда лучше тебя, и ты уже выпила пива.
- Как скажешь, детка, - Софи обняла ее, и они вместе вышли из кафе.
Заведение называлось «Лагуна». Абсолютно безвкусное название, как считала сама Салли. Однако, вопреки названию, оно было довольно уютным. Никаких уродливых неоновых вывесок, никакого бильярда и дурацких караоке. Зал был разбит на удобные места с мягкими диванами и здесь подавали качественную выпивку. А еще Салли нравилось, как они готовили «начос». Когда они с Софи вошли, в дальнем углу, подальше от бара, их уже ждали друзья. Курт - виновник торжества, его жена Тина, Том, Джесс, Дана и ее девушка Лиза.
Все, как и говорила Софи, были очень рады ее видеть. Она искренне поздравила Курта и взяла себе пива.
- Все еще работаешь в том кафе на нашей «Уолл стрит»? – спросила Дана.
- Да, но, если честно, уже подумываю уволиться.
- Отличная идея, знаешь, у меня есть знакомый, в Калифорнии, у него свой бар в Санта-Монике, - сказал Курт.
- Спасибо, Курт, но мне, наверно, захочется отдохнуть от извечной работы официантки, да и это очень далеко.
- Это не просто бар, а рок-бар, - произнес он, многозначительно посмотрев на Салли. – Тебе точно понравится. Каждый месяц он устраивает благотворительные концерты, приглашая знаменитостей, в прошлый раз, когда мы были там с Тиной, выступал сам Чед Крюгер, - он с улыбкой посмотрел на жену.
- Ты должно быть, шутишь, - улыбнулась Салли. Она в самом деле не понимала подшучивает он над ней или нет, ведь Курт знал, как ей нравится Nickelback.
- Нисколько, - подтвердила Тина.
- Тем более, что он ищет не официантку, а менеджера, - добавил Курт.
- Серьезно? – Салли не верила своим ушам. – Вы правда сделаете это для меня?
- Конечно, ты талантливая и умная, мы с Тиной будем рады помочь. К тому же я обязан твоему отцу.
- Ребята, вы лучшие, - Салли обняла их обоих.
- Обнимашки! – Софи тоже присоединилась к объятиям.
Вечер складывался удачно. Все смеялись и болтали на глупые темы. Софи попросила Салли принести ей еще пива, на что та задала уместный вопрос о том, не стоит ли ей ограничиться просто парой коктейлей.
- Салли, я знаю, когда мне хватит, а когда все же стоит напиться, - ответила Софи, силясь сделать серьезное лицо. – К тому же ты - моя должница. Если бы я тебя не уговорила, ты бы не получила предложение о работе твоей мечты.
Салли немного поворчала, но повиновалась. Она была просто не в силах сердиться. В конце концов ее подруга была права и вечер оказался просто фантастическим.
Когда она возвращалась с парой бутылок пива в руках, к ней подошел парень и попытался познакомиться. На нем была майка с надписью Iron Maiden. Видимо, он заметил на Салли почти такую же и расценил этот факт, как неплохой шанс «подкатить». У парня были сальные черные волосы до плеч, от него невыносимо разило спиртным, а глаза смотрели так, словно он не узнал бы сейчас даже самого себя в зеркале.
- Хочешь, я куплю тебе пива? – еле выговорил он.
- А что я по-твоему держу в руке? – произнесла она с издевкой.
Парень покосился на пиво у нее в руках и невозмутимо сказал:
- Я куплю тебе еще.
- Нет, спасибо, - Салли повернулась и пошла к друзьям, как вдруг он схватил ее за руку, больно сжав запястье.
- Что, думаешь имеешь право со мной так разговаривать? – парень смотрел злобно. Его нетрезвый взгляд скользнул по верху ее майки.
- Отпусти, урод, - громко сказала она, пытаясь не выдать безумного страха, однако сердце часто забилось.
Но он не собирался отпускать. Парень пожирал ее взглядом, а его пальцы на запястье сжималась все сильней. Салли уже решила кричать, как внезапно появился Курт. Он схватил парня за руку, которой тот держал девушку и на полном ходу толкнул его плечом. Обидчик упал незамедлительно и утянул бы с собой Салли, если бы Курт этого не предусмотрел, перехватив его руку. Парень очевидно не ожидал, что за Салли кто-то заступится, потому что так и продолжал сидеть на полу, даже не пытаясь встать.
- В следующий раз хорошо подумай, прежде чем к кому-то приставать, - произнес Курт, и они вместе вернулись к друзьям. После случившегося они посидели еще какое-то время, пока Дана с Лизой не решили ехать домой. Не смотря на праздник, настроение у всех слегка испортилось и остаток вечера прошел уже не так весело. Когда Софи, прикончив третью бутылку пива, заявила, что тоже поедет домой, у Салли это вызвало огромное негодование.
- Да ты на ногах не держишься! За руль я тебя точно не пущу.
- Брось, Салли, я в норме, - уверяла ее Софи.
- Да хоть станцуй ты прямо здесь, я не дам тебе сесть за руль после столько выпитого пива!
- Она права, - поддержала ее Тина. – Салли живет в двух кварталах, переночуешь у нее. Ты же не против, Салли?
- Конечно, нет, всего пару кварталов, - подтвердила она. - Оставь машину на парковке, утром заберешь.
- Пижамная вечеринка? – улыбнулась Софи. – Мне нравится. Оторвемся у тебя, Сал.
- Это вряд ли, мне завтра на работу, - с этими словами она взяла сумку Софи и они, попрощавшись с друзьями, пошли к выходу. Тина предложила их подвезти, но Салли отказалась. Ей хотелось немного подышать воздухом и хорошо обдумать неожиданное предложение Курта. Раньше она часто бывала в этом районе и знала, что опасности нет, даже в такое позднее время. Тем более Тине пришлось развозить по домам остальных, а ее минивен был не резиновый.
Ночь стояла душная, звезд на небе не было, даже луна не светила. «Это не проблема», -подумала Салли. Район хорошо освещался, а в четырехстах метрах и вовсе располагался местный полицейский участок. Они постояли пару минут на воздухе, пока Софи докуривала сигарету.
- Точно не пустишь меня за руль? – спросила она, улыбаясь.
- Только через мой труп, - тоже улыбнулась Салли.
- Ну хорошо, офицер Махоуни, пойдем, - и они пошли по пустой улице вдоль одинаковых, одноэтажных домов.
Когда они повернули на нужную улицу, Салли заметила впереди мужчину, который двигался им навстречу. Она знала, что беспокоиться не о чем, но почему-то все равно встревожилась. Софи болтала без умолка, совершенно ни о чем не переживая. Салли старалась держаться спокойно, но с необъяснимым напряжением не сводила глаз с мужчины, который двигался им навстречу, только изредка поворачивая голову в сторону подруги. Когда он почти поравнялся с ними, Салли узнала черные сальные волосы до плеч и черную майку с надписью Iron Maiden. В груди сразу все обмерло, внутренности скрутило. Надеяться на то, что он их не заметит, было глупо, они шли прямо ему навстречу, а Софи все не умолкала. Все мышцы в теле Салли напряглись, словно превратились в камень. Шаг навстречу, еще, парень шел, не поднимая головы. Он сделал несколько шагов и прошел рядом с Софи, даже не подняв головы. Когда Салли с облегчением выдохнула, Софи вдруг издала звук, похожий на резкий всхлип. Она быстро повернула голову и увидела, как этот ублюдок, резко развернувшись, схватил Софи за шею, повалив на землю. Она пыталась вырваться, но Салли вспомнила, как этот парень схватил ее в баре, тогда она не смогла вырваться из его захвата сама, хоть он и выглядел довольно хилым. Тем временем он схватил Софи за шею и ударил головой о землю. Послышался глухой стук, как будто кто-то уронил на траву мяч для боулинга. Все вдруг обрело вид замедленной съемки. С самого нападения парень не произнес ни слова, а все действия происходили в полной тишине. Софи пыталась кричать, но из ее горла вырывались только такие-то всхлипы. Салли сковал ужас, и он все нарастал по мере того, как она понимала, что если не станет действовать, он убьет ее подругу. Салли огромным усилием вышла из ступора, первая ее мысль была о ноже. Неловким движением она вынула его из кармана, чуть не уронив на газон и нажала пальцем на рычаг. Лезвие с щелчком выскочило, блеснув в свете фонарей. Ублюдок уже сидел на Софи сверху, пытаясь задушить. Рука Салли сама рванулась вперед и всем своим весом она вогнала лезвие ему прямо в левую ногу, ниже ягодиц. Оно вошло по самую ручку, легко разорвав джинсы. Парень закричал нечеловеческим голосом и упал на траву, судорожно хватаясь за ногу, как будто его ужалила сразу пара гремучников. Салли с удивлением заметила, что нож она так и не выпустила, он так же легко вышел из плоти и остался поблескивать у нее в руке. Парень извивался от боли на земле, пока она помогала Софи встать. Только сейчас она заметила, как много было крови. Она залила почти всю дорожку и струилась из раны не переставая, словно из пакета с соком. Мелькнула мысль о том, что нужно вызвать скорую и полицию, но это оказалось лишним. Патруль подъехал всего спустя пару минут, он же и вызвал скорую. Позже им сообщили, что парень страдал каким-то психическим расстройством и уже совершал попытки нападений.
- Спасибо, - Софи теперь выглядела совершенно протрезвевшей. Они пили кофе у Салли на кухне.
- Не за что, на самом деле я испугалась больше, чем ты.
- Он ведь мог меня убить, - Софи посмотрела на нее глазами, полными ужаса. - Видела, как он ударил меня головой о землю? Если бы я лежала на асфальте, он запросто бы проломил мне череп, - ее извечная улыбка теперь куда-то исчезла.
Спасительный нож лежал рядом с Салли на столе.
- Мне его папа подарил.
- Скажешь ему спасибо от меня, вот это действительно нужный подарок. А ты могла быть и порасторопней. У тебя там что, ступор случился? Я уже думала, ты меня бросила и смылась, - чашка с кофе в руках Софи сильно дрожала.
Салли не ответила. Это происшествие снова выманило на свет ее детские страхи. Ее сковал ужас, который она только чудом преодолела. Больше всего она боялась простоять, так и не сдвинувшись с места, наблюдая за тем, как Софи умирает и как чудовище принимается за саму Салли. Ее терзало то, что из-за страха перед ужасным существом из ее сознания, что убило Майка, теперь могла погибнуть и Софи.
***
Они с Кортом проснулись, когда солнце еще не показалось на горизонте. Разожгли затухающий костер и быстро позавтракав, собрались в дорогу. Сегодня Салли была полна уверенности пройти еще больше, чем в последние два дня. Она как могла экономила еду и старалась пить больше воды. Силы теперь в полной мере вернулись к ней и пока они ее не покинули, останавливаться было нельзя. Забросав костер, они сразу двинулись в путь и когда солнце взошло, уже успели взобраться на крутой склон холма. Радиоприемник снова уловил музыку, на этот раз это была Beat The Devil's Tattoo и Салли снова вспомнилось их с отцом время. Невероятно, но это тоже была их любимая песня. Идти было легко, пригревало солнце и у нее на лице, впервые за столько времени, даже появилась улыбка. Пройдя еще пару миль, она услышала отдаленное журчание. Снова река, на этот раз поменьше, чем прошлая, однако, может, она как раз и выведет их, куда нужно. Она свистнула Корту и тот пустился через кустарники на звук журчащего ручья. Салли последовала за ним, предвкушая вкус холодной, чистой воды. Было уже больше полудня и солнце сильно пекло. Она не стала идти через колючий кустарник, как прошел Корт, а решила обойти рощу слева, забрав немного выше. Позже они встретятся у воды и уже вместе пойдут вдоль ручья. Салли сделала несколько шагов по насыпи и поскользнулась на мелких камнях. Ногу резко дернуло вперед, она опрокинулась на спину, зацепившись рюкзаком за кусты ежевики и выругалась, сразу рассмеявшись тому, как одиноко и жалко прозвучал ее голос. Пока она пыталась выпутаться, прошло еще минут пять. Высвободившись, она снова взобралась на насыпь и продолжила путь. Кустарники тянулись еще почти на полмили, продираться сквозь них все равно не хотелось и ей пришлось еще сильнее взять влево. Когда журчание стало еще отчетливей, Салли заметила сквозь ветви слабое течение. Почувствовав облегчение, она начала искать, как бы спуститься вниз и услышала тяжелое сопение. «Корт», была ее первая мысль, но сопение превратилось в тяжелое и частое дыхание, что Салли стало не по себе. Это не было дыхание Корта. Более того, это вообще не было похоже на дыхание собаки и по звуку оно было совсем близко. Она завертела головой, пытаясь понять, откуда оно доносится. В кустарнике она чувствовала себя незащищенной, и Салли сделала рывок вперед, оказавшись лицом к ручью. Рядом с ней, всего в двадцати футах стоял медведь. Дыхание перехватило, она и правда не могла вздохнуть, легкие отказывались дышать, чтобы не выдать ее присутствия. Медведь уставился на нее своими маленькими глазками и запрокинул голову, принюхиваясь Салли оцепенела, как в тот вечер, когда тот псих накинулся на Софи. Ее словно парализовало, у нее была палка, но она бесполезно болталась в ватных руках. Медведь сделал пару шагов вперед и остановился. Он был немного сбит с толку тем, что Салли совсем не двигается и не убегает. Неожиданно, но этот ужасный ступор сейчас спасал ей жизнь. Многие бы побежали и сразу были бы настигнуты огромными, как кинжалы, когтями, но только не Салли. Она продолжала стоять, смотря прямо в глаза своему детскому страху. Медведь, осмелев, подошел еще на пару футов и, вскинув передние лапы, встал в полный рост. Салли поняла, что следующий шаг будет нападением и тогда ничто ее не спасет. Она невероятным усилием воли подняла онемевшие руки, воздев палку к небу, как проповедник держит распятие и, что есть силы, истошно закричала. Этот крик, казалось, шел из самых глубин ее прошлого, в нем была и бесконечная скорбь о Майкле, и пылающая ярость ко всему, что причинило ему вред. Она вложила в него невероятную первобытную силу, которую Салли больше никогда не ощущала так явственно, как в тот момент. Медведь, словно опешив, сразу опустился на лапы и начал пятиться в сторону, а затем вовсе развернулся и заспешил обратно в рощу. Салли стояла так, воздев руки, еще минуту, пока позади не послышались быстрые шаги. Она в ужасе обернулась, все так же держа в руках палку и с облегчением увидела Корта. Очевидно, он услышал ее крик и поспешил на помощь. Салли была благодарна тому, что его не было с ней в этот момент. Он бы точно кинулся на зверя и тогда они могли погибнуть оба. Обессиленная, она рухнула на камни. Корт подошел и уткнулся ей в ладони. Только что Салли стояла лицом к лицу с олицетворением ее древнего страха и победила. Она подошла к реке и омыла лицо ледяной водой.
- Нужно идти, приятель.
У них оставалось всего по две банки супа и бобов. Для этого не нужно было смотреть в рюкзак, она пересчитывала их каждый раз, как приходилось открывать новую. Если очень растянуть, хватит всего дней на пять. А что потом? В то же время сигнал в радиоприемнике становился все отчетливей, значит, радиостанция была совсем близко, только нужно было не останавливаться. Сделав усилие, она встала, ее все еще трясло, и они пошли вдоль речки. К наступлению вечера они успели пройти еще три мили, прежде, чем устроились на ночлег. С того момента, как она слышала голоса по радио, больше подобного не повторялось. Либо весь день играла только музыка, либо слышались помехи. Салли посидела еще час, прислушиваясь к шумам из приемника. Есть совсем не хотелось. Только сильно болело горло.
***
Это была она. Да, не было сомнений, на сцене пела именно та девушка, с которой они вчера познакомились. Они проговорили весь вечер и улыбки все не сходили с их лиц. Глупо, но Салли тогда была уверена, что она общается с родным человеком, словно они были знакомы уже целую вечность. И теперь ей безумно хотелось снова просто говорить с ней, такой жажды чего-то она не чувствовала уже очень давно. Со сцены звучала музыка в стиле кантри-рок. Кара пела мелодично и чувственно, Салли заметила, что на сцене она совсем не менялась, излучая такую же безумную силу. Она наблюдала за ее выступлением, пока песня не кончилась, и Кара не спустилась в зал. Девушка сразу направилась к Салли, от чего у нее перехватило дыхание, а в груди вспыхнуло пламя, словно она внезапно рухнула в пропасть.
- Вчера ты не сказала мне, что поешь в группе, - смогла выдавить она из себя.
- Совершенно вылетело из головы, - улыбнулась Кара. Ее темные волосы до плеч теперь были убраны назад, а карие глаза с искрой безумия смотрели так же живо, как вчера. – Может, выпьем кофе? Мы с ребятами на сегодня закончили.
Салли с трепетом заметила, что Кара тоже волнуется.
- Конечно, я помню, на чем мы вчера остановили наш разговор, можем продолжить, - тут же согласилась она.
Кара оказалась той самой. Да, эти слова можно услышать от многих, пусть и не так часто, как хотелось бы. Но Салли была совершенно в этом уверена и ничто не могло ее в этом переубедить. Нет, у них не были идеальные отношения, как в кино. Были и ссоры, и обиды. Но как раз это и убедило Салли. Ни одна ссора или обида не продолжались больше одного дня. Их постоянно непреодолимо тянуло друг к другу. Каждый был всем для другого, они просто не могли не быть вместе, невыносимо страдая в то время, когда приходилось расставаться. И Салли знала, что бы ни случилось, они всегда останутся рядом. Их связывала невидимая нить, разрезать которую было не под силу никому.
Поэтому, когда она сидела на кухне у матери, то была, как никогда, уверена в том, что сейчас ей скажет. Конечно, она не обязана была этого делать, более того ее никто не заставлял. Отец так вообще посоветовал избежать подобного разговора. Но Салли была уверена в своем решении наконец поговорить с матерью. Она делала это не для нее и не для кого-то еще, главным образом она совершала этот ритуал для себя.
Дом родителей выглядел точно так же, каким она его помнила. Те же неровно посаженные цветы вдоль дорожки, тот же гараж жуткого желтого цвета со ржавой раздвижной дверью. Словно они с отцом только вчера проводили в нем время. Только въевшийся налет времени выдавал случившиеся перемены. А может и не было никакого налета, может Салли ощущала его, только потому, что сама сильно изменилась.
- Ты ко мне совсем не приезжаешь, - произнесла ее мать, высыпая в вазочку конфеты.
- Много дел.
- В том притоне, где ты работаешь? К отцу приехать, наверно, есть время.
Салли проигнорировала это замечание. Она давно уяснила, что если не отвечать на колкости матери, то та не станет продолжать тему.
- Папа заходит?
- Редко, только если я прошу чем-то помочь. Ты же знаешь, мы с ним не можем находиться больше пятнадцати минут в одной комнате.
- Мам, я не просто так пришла, - Салли решила сделать это быстро. Она никогда не любила подобных натянутых разговоров.
Та перестала расхаживать по кухне и пристально на нее посмотрела. Салли стало жутко, словно она снова оказалась в детстве и собиралась сообщить ей свой средний бал, который всегда не соответствовал ожиданиям.
- У тебя что-то случилось? – нарочито участливо спросила она. – А я всегда тебе говорила, бойся дьявола, что скрывается в жизни нашей! Только именем божьим мы сможем исцелиться и вознестись, когда наступит время.
- Я не собираюсь бояться дьявола, мама, - спокойно произнесла Салли. - Даже если он и существует, не думаю, что он испытывает страх. Так зачем бояться мне?
Выражение лица матери сочетало в себе смесь ужаса и гнева. И пока она не опомнилась, Салли решила идти до конца.
- Я женюсь.
После этих слов, ее выражение снова изменилось. На лице заиграла искусственная и недоумевающая улыбка. Словно она не знала, какой была ее дочь. Она постоянно закрывала глаза на все ее «странности». Пыталась «исправить» ее поведение, которое, как она считала, не подобает девочке. Дарила косметику, которой та никогда не пользовалась и продавала одноклассницам. Устраивала скандалы из-за черных вещей, или из-за того, что Салли слишком часто носила штаны. Но все это не меняло того, что Салли всегда была другой и ее мать это знала. Знала, но продолжала упорно притворяться. Вот и сейчас Салли узнала, такую знакомую ей, натянутую улыбку.
- И когда же я с ним познакомлюсь? - улыбалась она.
- Это Кара, мама. И она та самая.
Лицо матери в долю секунды обезобразилось в гримасе ненависти, она вскинула руку и с силой ударила ее по щеке. Салли подумала, что это должно было ее шокировать, вызвать слезы и обиду. Однако она не чувствовала ничего, кроме пульсирующей боли, оставленной рукой матери. Она молча встала, взяла свои вещи и вышла из дома, не сказав ни слова. И не смотря на произошедшее, ей было невероятно легко, как не было никогда.
***
Прошло три дня, снег валил, не переставая. Вчера они с Кортом смогли заночевать под высокой сосной. Укрытие было не самое лучшее, зато их хотя бы не занесло снегом с ног до головы. Салли лежала и думала, что нужно вставать и продолжать идти. Судя по сигналу, который сейчас стал настолько четким, что можно было решить, что радиостанция уже всего в паре метрах от них, они были совсем рядом с целью. Она поднялась и стряхнула с себя снег, Корт лежал неподвижно, подрагивая от холода. Костер потух, эта ночь оказалась самой холодной за все время их пути. Вечером ветер усилился, несколько раз задувая костер, он свирепствовал и сейчас, пробирая до самых костей. Салли открыла последнюю банку бобов. Половину они съели еще вчера вечером, теперь у них совсем не останется еды. Желудок невыносимо болел, они уже несколько дней не ели досыта, стараясь растянуть еду на более долгий срок. Она с трудом проглотила свой завтрак, почувствовав, как обожгло горло. Холод все же сделал свое дело, и она заболела. Теперь к ее страху замерзнуть или сломать ногу прибавился еще и страх умереть от болезни. Еще она уже второй день наблюдала волчьи следы неподалеку. Эти твари явно шли за ними, очевидно, уже приметив себе жертв. Она снова разожгла костер, нагрела воды и попыталась покормить Корта.
- Давай, дружок, нужно поесть, нам еще долго идти.
Но Корт все лежал, дрожа от холода. Салли закрыла банку с остатками еды и аккуратно уложила в рюкзак, наткнувшись руками на сложенную кольцами веревку. Теперь ее мысли все чаще возвращались к этой проклятой веревке. Вон тот сук казался подходящим. Она взглянула наверх. «Нет, я не оставлю Корта, только не сейчас, когда мы уже так близко». Пес поднял голову и посмотрел на хозяйку, думая, что она говорит с ним.
На самом деле Салли не была уверена, что они близко. До станции могло быть еще миль двадцать, а то и тридцать. Она не знала на какое расстояние проходит сигнал. Изо дня в день ее переполняла уверенность в том, что вот они пересекут следующий холм и увидят вышку, но каждый раз перед ними был только снег и голые деревья. У костра Корт немного согрелся и все-таки поел. Сама Салли выпила немного теплой воды, горло снова обожгла боль, но уже не так сильно. Она затушила костер, и они снова пошли. Она всем весом опиралась на свой самодельный посох. Пока они шли, в голове уже не было никаких мыслей, только пустота. Бесконечная белая пустота, покрывающая все вокруг. И боль, разрывающая горло. Корт ковылял впереди, метель почти скрыла его очертания, при таком ветре он, конечно, не мог ничего учуять и продвигался, следуя какому-то внутренним, собачьему компасу. Ветер усилился настолько, что Салли не слышала даже звука своих шагов. Затем через две мили он вдруг прекратился. Не просто стих, а вовсе исчез, словно кто-то выключил огромный вентилятор. От неожиданности Салли остановилась и до ее слуха донесся хруст снега. Она взглянула на одинокую фигуру Корта впереди и поняла, что звук исходил позади нее. Она обернулась. Темные фигуры волков хорошо выделялись на снегу. Их было не меньше пяти. Двое уже заходили справа, один слева. Остальные шли в тридцати футах, следуя прямо по ее следам. Салли с ужасом осознала, что волки шли за ними уже не меньше получаса во время метели, а она даже не слышала их шагов. Она закричала Корту, подняв вверх палку. Корт услышал сразу. Он тут же поспешил назад, от чего несколько волков вернулись немного назад. Теперь они медленно приближались к ним. Салли встала к Корту спиной, чтобы не пропустить нападения сзади. Пес ощетинился, из его горла доносилось приглушенное рычание. Те волки, что заходили с боков, снова начали занимать свои позиции, Салли поняла, что драки им уже не избежать. Один из тех, что находился сзади, внезапно бросился на Салли, она выставила перед собой палку и закричала, горло резанула боль. Волк отпрянул назад и занял свои прежнюю позицию. В этот момент другой бросился на Корта, он зарычал в ответ, клацнув у его носа зубами и тот тоже отпрянул назад. Салли поразило спокойствие, с каким эти звери совершали свои нападения, будто просто играли, а не охотились. На их мордах не было злобы, они не скалились и не рычали, лишь слаженно выполняли хорошо отточенные действия. Она посмотрела по сторонам, кольцо сужалось. Их окружали. Если они начнут нападать одновременно с разных сторон, им не отбиться. Перед ней появился крупный волк с серой шерстью. Его проклятые зеленые глаза снова смотрели прямо на нее и в них было нечто до боли знакомое, даже родное. Салли выхватила нож. Волк сначала прошелся из стороны в сторону, пока его собраться сделали еще пару попыток ухватить Салли за ногу, а когда подобрался достаточно близко, опустил голову и начал переминаться с ноги на ногу, словно в танце. «Кому-то со стороны это могло даже показаться забавным», - подумала Салли. Она же сразу поняла, что это готовность к броску, и не ошиблась. Он бросился, как только она успела закрыться рукой. Отшатнувшись в сторону, Салли со всей силы ударила его палкой. Звук был такой, словно она ударила ей о ствол векового дерева. Послышался треск, и ее оружие переломилась пополам, зверь даже не отшатнулся. Он вцепился в ее запястье, рука разжалась и обломок палки с каплями крови упал на снег. Салли нажала на рычаг, лезвие ножа выскочило наружу, она уже приготовилась нанести удар, но промахнулась. Волк дернул ее вперед, и она, потеряв равновесие, тут же упала. Она поняла, что может только зажмуриться и лежать, закрыв руками лицо. Послышался визг. Корт бросился на волка. Зверь сразу повалил пса на снег и прижал челюстями к земле. Пес лежал под громадным зверем, не в силах крикнуть, волк держал его за горло мертвой хваткой. Ярость вдруг захлестнула Салли. Не замечая боли в левой руке, она бросилась вперед и всем весом вогнала нож чудовищу в бок. Зверь даже не вскрикнул, он просто рухнул замертво, несколько раз дернул лапами, словно пытаясь встать, оскал застыл на его морде, и он замер.
- Корт, - Салли подползла к лежащему на снегу псу.
Остальные волки исчезли, не было видно даже следов на снегу. Корт лежал неподвижно, тяжело дыша. Из раны на шее пульсирующей струей лилась кровь. Салли зажала ее руками, стараясь остановить кровотечение.
- Нет, дружок, только не сейчас, - она была не в силах даже плакать, слез просто не было.
Корт спокойно, даже безмятежно посмотрел на нее, словно понимал свою участь и нисколько ей не противился. Спустя минуту он просто закрыл глаза и перестал дышать, пока Салли еще зажимала его рану.
Она снова оказалась в том темном парке. В день, когда он попал под машину. Отец стоял перед ней, сжимая в руках его поводок. Он ничего не сказал, но по его глазам, красным от слез, все было ясно. Он только тихо произнес слова, которые она запомнила навсегда.
- В этом нет твоей вины.
Но она была. Была с ней всю жизнь. Она виновата в его смерти. А сейчас он умер снова, умер, защищая ее, и ее руки опять были в его крови. Салли поцеловала пса в морду и поднялась с колен. Она пошла вперед не оглядываясь, сжав все свои чувства в один комок. Они не дошли всего пару миль, за этим холмом должно было быть их спасение.
***
- Салли, ты взяла мой овечий плед? – Кара ковыляла к машине, держа в каждой руке по большому чемодану и с гитарой на спине.
- Да, я положила его в свою сумку, у меня там еще много места, - Салли вышла из дома следом и заметив чемоданы в руках жены, бросилась ей помогать. – И зачем ты все это берешь? Мы просто едем к отцу в Техас. А плед нам вообще вряд ли понадобится, там почти всегда жарко.
- Как зачем? – Кара сделала такое лицо, словно Салли произнесла несусветную глупость. – Свою гитару я не оставлю, это даже не обсуждается, - начала перечислять она. – В этом чемодане мои купальники, одежда для города и для пикника, - она снова взглянула на нее с таким выражением лица, словно говоря: «Мне все еще продолжать?».
Салли улыбнулась и поцеловала ее.
- Я поняла, у тебя только все самое необходимое.
- Именно так, - подтвердила Кара, улыбаясь.
Салли помогла ей погрузить вещи в багажник и села за руль.
- Ну что, мы точно все взяли? – она осмотрела салон, уставленный сумками и рюкзаками.
Кара изобразила глубокую задумчивость:
- Можно было еще захватить наш тостер, но я думаю он будет лишним.
Салли опять улыбнулась и снова ее поцеловала. Она выжала педаль сцепления и их Рено поехал вдоль роскошных домов с пальмами и ровно подстриженных живых изгородей.
Вскоре они выехали на шоссе и уже двигались в общем потоке легковых машин и грузовиков. Салли любила вот так ездить к отцу или просто путешествовать вместе с Карой. Они часто выбирали маршрут наугад и отправлялись в какой-нибудь штат, посещая по пути интересные места.
Солнце уже почти село. Из приоткрытого окна приятно дул прохладный ветер, пахнущий свежей травой и чем-то таким, что Салли всегда называла запахом счастья. Из приемника тихо звучала музыка. Кара уже спала, устроившись на сидении рядом. Салли вела машину и иногда смотрела на жену, стараясь сохранить этот момент в памяти.
Когда они встретились, Салли была забитым, уничтоженным существом. Она, может быть, и выглядела, как самодостаточная девушка, но никогда раньше такой себя не чувствовала. Теперь у нее был дом, была собака, которую она назвала Корт младший и была любимая жена. Она была счастлива и теперь ей было не страшно себе в этом признаться. Почти всю сознательную жизнь она скрывалась от матери, от коллег по работе, от друзей. Все вокруг убедили ее в том, что для нее быть счастливой это равно быть несчастной. Теперь ее жизнь изменилась до неузнаваемости и каждый день, просыпаясь, она не понимала, чем же заслужила все это.
Рено выехал на двуполостную дорогу, двигаясь вдоль кукурузных полей. Мимо проносились машины с включенным дальним светом. Может, если бы скорость встречного автомобиля была меньше, Салли бы и сумела вывернуть руль правее, но она не успела. Все ее мысли в этот момент были только о Каре, мирно спящей рядом. Ослепительный свет фар ударил ей в глаза, разрушительный толчок и ее словно закрутило в вихре. Затем темнота и белая пустыня. Равнина, сплошь покрытая снегом.
***
Салли шла, превозмогая боль в руке. Еще несколько шагов, каких-то пару жалких миль, и она обогнет холм, за которым находится радиовышка. Корт. Он остался лежать на снегу. Больше всего ей сейчас хотелось вернуться и лечь рядом с ним, остаться здесь навсегда. Слезы замерзли на щеках, но она должна была дойти. Должна была обогнуть этот холм. Ради него. Снег трещал под ногами. Боль в руке становилась невыносимой. Добравшись до крутого склона, Салли упала на колени, но все равно продолжала ползти вперед, оставляя за собой кровавый след. Еще шаг, еще несколько футов и она будет на вершине. Тяжело дыша, она сделала последнее усилие, вдыхая ледяной воздух, который резал ее горло словно ножом, она наконец добралась. Упершись руками в снег, она смотрела на свои кровавые отпечатки. Кровь Корта, смешанная с ее собственной.
- Ничего, дружок, видишь, я смогла.
Салли подняла голову и увидела обледеневшую реку. Раздвоенную гору с подлеском у подножия, два голых сплетенный дерева и ее желтый рюкзак, который она бросила в самом начале пути. Она легла на снег и закрыла глаза. Из радио все громче доносилась музыка.
***
Яркий свет ударил ей в глаза. Когда она смогла привыкнуть к нему, то сумела различить больничную палату. На стене возле двери висела безвкусная картина, заключенная под стекло с изображением орхидеи. Салли попыталась повернуть голову, но ощутила шейный бандаж. Она повела глазами в сторону от кровати и заметила Кару, которая сидела на стуле рядом, склонив голову над книгой и закрыв глаза. Она выглядела очень болезненно. На лбу виднелся шрам, закрытый широким пластырем, под глазами залегли глубокие тени, а лоб даже во сне был слегка наморщен, словно она хмурилась. Салли хорошо знала это ее милое выражение. Кара всегда делала такое лицо, когда сильно о чем-то беспокоилась. Она вдруг ощутила безграничную любовь к жене и непреодолимое желание обнять ее и утешить. Салли попыталась произнести хоть слово, но горло обожгла сильная боль, и она сразу оставила эти попытки. Она только сейчас осознала, что в палате все это время играла музыка. Старый папин приемник стоял на прикроватном столике у стены. Из него доносились слабые звуки блюза, который они так любили. Кара шевельнулась, и книга с ее колен упала на пол. Она нагнулась, чтобы ее поднять, но так и замерла в этой позе. Салли улыбнулась ей, по крайней мере она хотела надеяться, что у нее это получилось и Кара бросилась к ней со слезами.
Через несколько минут в палате появился отец. Он выглядел не лучше ее жены и, казалось, постарел лет на пять. На лице его сияла улыбка, а в глазах тоже стояли слезы. Он аккуратно обнял Салли и только произнес:
- Я очень скучал.
- Пап, - попыталась заговорить Салли. – Там был Корт. И он умер, - слезы хлынули из ее глаз.
Она снова ощутила тоску. Эту непреходящую боль от утраты, которую ничем нельзя было излечить.
- Это я виновата в том, что он умер, это моя вина, - повторяла она рыдая. Отец обнял ее, утешая, как тогда в парке.

Вот эта вещь у вас почти супер. Немного подшлифовать бы. Например: "жуя что-то в пасти", эта конструкция меня настолько поразила, что из головы не выходит
Где-то ещё можно жевать?

"Вряд ли конечно кто-то прочтет ее полностью)" зря вы так, очень неплохо. Мне у вас ещё "Дети Дракона" и "Плесень" понравились.

Большое спасибо

Буду откровенен, не всё понял до конца, но списываю это на тугоумие. Понравилась повесть, очень. Спасибо автор.