13
Американские туристыОдно время, между отсидками в тюряге Юсеф успел поработать в гостинице заселяя гостей. Особенностью рецепсиониста в Тунисе является то, что ты обязан сотрудничать с полицией, так как они наяривают тебе по 3-4 раза на дню, если ничего страшнго с иностранными туристами не случилось, а вот если случилось…
Однажды в Тунис, не зная бешенство местных полицейских, приехали свободолюбивые американцы. Амеры давно мечтали побывать в пустыне ночью, с собой они привезли какое-то простейшее астрономическое оборудование, чтобы полюбоваться звездами. Странновато, конечно, но увлечение астрономией не мешало их пристрастию канабинолам, но тем не менее, приехав в Тунис граждане США твердо решили, что поедут сами, дикарями ночью в пустыню и проведут там незабываемый отдых.
Арендовав машину и попрощавшись вечером с Юсефом американцы довольно асбстрактно обозначили место своей ночевки и двинули в путь. После их отъезда, когда связь в пустыне перестала ловить, Юсефу, который уже собирался идти домой, потому что закончилась его смена, начали названивать из полиции и спросили ненароком что делают американцы. «Поехали в пустыню на ночь!», - незатейливо ответил молодой тогда еще в делах гостиничного бизнеса Юсеф и сильно пожалел. Полиция приказала находиться ему на своём рабочем месте, а сами подорвались из участка и на служебной машине пулей прилетели в гостиницу. «Где они?! Покажи точно на карте!»,- сказали менты, едва ступив на порог гостиницы. «Звони им!», - прорычал красный, как кипящий в кастрюле рак, от испуга за свою несделанную работу, тунисский блюститель. Но так как звонки по телефону ничего не давали, а точки на карте не было (был лишь примерный район нахождения туристов), то тунисийские копы рванул ночью в пустыню, чтобы найти незадачливых американцев. Покружив в том районе пару часов, злые полицейские вернулись в гостиницу, где по-прежнему дежурил Юсеф (уходить то домой нельзя!).
Юсеф и люди в форме, изможденные бессоной ночью, бесполезными звонками и поездками, прождали до утра путешественников из нового света, а когда те приехали - устроили им вежливую выволочку. Юсефу же строго наказали: если они еще раз куда-то поедут, то ты ДОЛЖЕН знать где именно они будут, с точностью чуть ли не до метра.
Как ни странно, американцы мало что поняли в этой ситуации, а восприняли всё как небольшое недоразумение. Как ни в чем не бывало в этот же вечер они собрались ехать на другое место, чтобы насладиться красотами пустыни.
Вечер в отеле. Звонок: «Они опять уехали?! Опять в ночь?! Немедленно пришлите нам геоточку!». Группа быстрого туристического реагирования в погонах рвалась сквозь ночь, не щадя казенный автомобиль, к подозрительному, а может быть даже запретному лагерю американцев. Приехав туда и всё осмотрев, полицейские сказали, что это место, где туристы выбрали встать с палатками – небезопасно в плане терроризма, а также в плане змей и скорпионов. 5 раз переезжая в этой же местности с одной площадки на другую, полицейские подбирали «максимально безопасное место», а уморившись махнули рукой – «ну, пусть ваш лагерь будет здесь!». Но приятные неожиданности для американцев, с их тонко настроенной на свободу и демократию душой, только начинались!
Разбив лагерь и достав из палаток лежаки, на которых они устроились поудобнее, пиндосы услышали рев двигателей с двух сторон: один был мотоциклетный, второй автомобильный. Не додумавшись не до чего более гениального, чтобы обеспечить безопасность драгоценных гостей Туниса, полицейские начали кружить на отдалении 50 ти метров от лагеря: с одной стороны ехал автомобиль, а на противоположной стороне в ту же сторону передвигался квадроцикл со «стражем порядка» наверху. «Твою же ж мать, как тут всё-таки безопасно!», - наверное, должны были воскликнуть подданные дяди Сэма, глядя на беснующуюся полицейскую оргию вокруг своего лагеря. Злые и невыспавшиеся, любители ночной романтики вернулись в гостиницу, где заказали билет на ближайший рейс и свалили к чертовой матери из «безопасного» Туниса.
«Ты пойми, перед нашей полицией стоит задача охранять туристов от террористов, и от местного населения. Но в то же время мы не знаем, что у туристов на уме, возможно они опасны, поэтому полиция в том числе охраняет нас, местных жителей, от туристов!»
«О боже! Это сумасшедший дом! Ни в одной из стран мира, где я бывал, нет такого полицейского дебилизма как у вас», - ответил я тогда Юсефу.
БельгиецЮсеф не однажды пробовал покинуть злосчастную Африку, но каждый раз происходило нечто, что заставляло забыть его об этих мечтах. В Тозёре жил белгиец, который подружился с Юсефом, так как нашел его довольно интересным собеседником. Бельгиец был позитивно настроен и обещал Юсефу выправить документы, помочь с переездом в Европу, в его родную страну. У Бельгийца в Тозёре была своя вилла в несколько этажей, и, однажды, когда он спускался по лестнице то упал так, что повредил себе тазобедренный сустав.
Несколько раз бельгийцу предлагали сделать операцию в местных тунисийских больницах, но он отказывался, ссылаясь на то, что уровень медицины в Европе безусловно гораздо выше. Через месяц, когда он лёг на бельгийский операционный стол, операция прошла успешно, но уже через сутки обнаружился сепсис крови, от которого бельгиец скоропостижно скончался. Когда Юсефу позвонила сестра бельгийца, то сказала, что скоро прилетит в Тозёр, чтобы исполнить последнюю волю брата.
Бельгиец завещал развеять свой прах после кремации над пустыней Сахара, в парке Рас-эль-Айн города Тозёр, где установлена большая скульптура орла.
ШуткиЧастенько, чтобы поднять себе настроение мы шутили над другими арестантами, иногда по-доброму, а иногда по злому, но всякий раз интернациональный юмор скрашивал наши бесконечно долго тянушиеся часы в тюрьме.
Как уже писалось, даже в нашей тюрьме «призон де бон-бон» места было мало, и при каждом телодвижении соседей часто приходилось двигаться с места на место: в условленный час молитвы, когда кому-то нужно было поесть за столом или поиграть в домино.
«Пус, Пус ан пю. Ле канард вон прэе» [подвинься немного, ублюдкам надо помолиться]. Когда эту шутку Юсеф сказал в первый раз – я заволновался. Казалось бы, в мусульманской стране назвать молящихся людей ублюдками – это верх кощунства и неуважения, но окружающие, слыша такие реплики нисколько не смущались. Наверное, это хорошо показывает уровень глубоко наплевательского отношения друг к другу арестантов, даже если тебя за глаза будут называть «молящимся ублюдкам» - ни один тунисиец и бровью не поведет. Полная свобода мнений и плюрализм в чистом виде – прямо мечта любого западного либерала.
Чуть осмелев и я начал подшучивать: «Нуз’алон манже кян ля конексьон авек ле дьё ва термине» [мы начнем есть, когда сеанс связи с богом закончится]
«Подвинься немного, детишкам нужно поиграть в домино. Посмотри, посмотри на этого малыша!», - сказал Юсеф, показывая на старого стукача Рзугу, у которого на голове нет уже 70% волос, как передних зубов.
Однажды, сильно устав от стресса тюрьмы я вперил свои глаза в телевизор, в то время как там показывали какую то лекцию имама то ли муллы. Юсеф глядя на это сказал: «Пуркуа тю регард са? Сэ’тюн гран монсанж» [Зачем ты это смотришь? Все это большое вранье]
Очень странно, что за такие остроты нам никто не сделал замечание, не повернулся в нашу сторону с хмурым взглядом и уж точно не собирался спрашивать ответа за свой базар. Могу сделать только один вывод: слова с тунисийской тюрьме вообще ничего не стоят.
Мудрость ТунисаВ тюрьме часто накатывало отчаяние оттого, что я не могу ни повлиять на исход расследования, ни получить денег, написав уже 4-й запрос во все мыслимые «органы» «правосудия», ни получить книгу уж хотя бы на французском языке, ни, зачастую, получить даже кусачки для ногтей или вовремя подстричься. На все эти вопросы вертухаи со своими странными улыбками отвечали всегда одинаково: они складывали пальцы на руке в одну точку, так, что подушечки пальцев касались друг друга и потряхивая вот эдак скрюченной кистью у тебя перед носом говорили: «Нужно еще немного подождать». Часто от такого ответа меня бросало в бешенство: ждать чего? Кого? Сколько ждать? Но вопрошая на своём французском языке охранникам ответ оставался тот же – странный жест руками, сопровождаемый «Атонде! Иль фо ан пю атонде!» [подожди, нужно просто немного подождать!].
В очередной раз, получив этот универсальный ответ на все вопросы арестанта, я с грустью и угрюмостью сел на свою «сталь» и начал жаловаться своему другу Юсефу.
— Чёрт, как же меня всё достало: книги – подожди, деньги – подожди, всё – подожди! Тут хоть кто-нибудь собирается работать, в вашей стране?
— А ты разве еще не понял?
— Что именно?
Вряд ли я смогу передать интонацию, с которой Юсеф сказал следующую фразу, но его посыл меня пронял. Не сказать, чтобы я тогда всё понял и впитал ту действительно мудрость, о которой речь ниже, но одно я понял точно: существует совсем другой взгляд на вещи, про который я не слышал. Это – что-то из другого менталитета, с другой земли, из другого мира.
— Что именно я не понял?
— Это первый урок, который ты должен был усвоить, приехав в Тунис, но я вижу, что до сих пор ты с этим так и не разобрался...
Тебе нужны деньги в тюрьме? Нужно немножко подождать… Ты дожидаешься социального работника, моршеда, и всё не можешь попасть с ним на встречу? Нужно немножко подождать… Судья сказал тебе, что вызовет тебя через месяц, но до сих пор нет никаких вестей и ты ждешь уже 2 месяца? Нужно ещё немножко подождать… Экспертиза вашего дела еще не закончена? Нужно немножко подожать… Ты не получаешь книгу из библиотеки и не можешь в библиотеку сходить вот уже 3-й месяц? Нужно немного подождать… В эту неделю тебя не повели в душ и закрыт тюремный буфет? Нужно немного подождать… Твой консул и адвокат не приезжают? Нужно немного подожать… Ты очень нетерпелив, мой друг, надеюсь Тунис вылечит тебя от этого недуга.
Многие арестанты и до этого говорили мне о том, что бюрократия в Тунисе – очень медленная, и нужно запастись терпением, а может даже тренировать и воспитывать это терпение в себе, но до меня как-то не доходило, а после такого обобщения Юсефа до меня наконец-то дошло.
Действительно, когда в тюрьме ничего не происходит, и твоё дело не сдвигается с мертвой точки, да и вообще, самая малое твое желание такое, как постричься или срезать ногти – не выполняется, ничего не остаётся как учиться «немного подождать».
Надо признать, что тунисская тюрьма, помимо того, что основательно подлечила меня от лоховства, эта тюрьма сделала меня по жизни гораздо более способным просто ждать и ничего не делать, и этот навык переоценить невозможно.
Обсуждение фильма «Место под соснами»Есть такой фильм, с Райаном Гослингом в главной роли, и, хотя народ тащится гораздо больше от фильма «Драйв», в котором Гослинг играл отмороженного «независимого» водителя для всякой криминальной сволочи, но на мой взгляд «Место под соснами» - фильм куда более философский. Проблема типажа гослинговцев, к коим я причисляю и себя и Юсефа, - показана куда как интереснее. Примечательна биография самого актёра когда он еще учился в школе: замкнутый, конфликтный, постоянно лезущий в драки по любому поводу молодой Райан Гослинг, однажды, не придумал лучшей для себя забавы чем кидать в своих одноклассников настоящие дротики, а потом и маникюрные ножницы, так, чтобы они втыкались ученикам в мясо. В общем, не поддающийся воспитанию учителями и игнорирующий на себя их влияние идиот.
«Юсеф, какие отношения у тебя были с преподавателями? Как ты вообще учился в школе и лицее?»,- спросил я как-то Юсефа.
«О! Это была постоянная война! “Деор [выйди из класса]!” – постоянно говорили они»,- ответил усмехнувшись Юсеф.
Как это похоже и на мою жизнь! Часто в школе я наслаждался концертом, когда выйдя из директорской, и выслушав там неласковые слова за своего подопечного, то есть меня, мой классный руководитель, Людмила Михайловна, кричала на весь школьный коридор: «Котляроооов!». Мне, как малолетнему школьному дегенерату, вряд ли что-то другое могло доставить большее удовольствие, чем свернуть кровь классной руководительнице и довести её до истерики. До сих пор «Котляроооов!» в моих воспоминаниях застыло некоей зверинной завораживающей жутью… Этот смех над училкой, спустя 20 лет, до сих пор стоит в ушах, и часто, в аналогичных ситуациях, я не могу отказать себе в удовольствии довести до трясучки того, кто назначен мне старшим на работе или ещё где. Возможно, это уродство будет со мной до конца жизни, как страсть наркомана вкалывать себе дешевый «крокодил», от которого заживо гниют вены... Но если понять на чужом примере аналогичную проблему – может быть однажды проймет?
Я пытался написать сюжет фильма «Место под соснами» здесь, в этих записях, но получается скучная профанация. Лучше привести короткую рецензию на сюжет фильма с сайта «Кинопоиск»:
«Мотокаскадер Люк Глэнтон совершает турне из одной провинции в другую, показывая свои каскадерские навыки и зарабатывая этим на жизнь. По окончании одного из своих выступлений он встречает свою бывшую девушку - Ромину, вскоре узнав, что у нее от него годовалый сын - Джейсон. Решив обеспечивать сына, он бросает свою работу каскадера, однако Ромина против того, чтобы Люк был в жизни ее сына, поскольку она сама вовлечена в отношения с Кофи. Тем не менее, Люк остается в городе и устраивается на работу к механику Робину, но вскоре понимает, что заработанных денег не хватает для обеспечения семьи. Робин предлагает ему ограбить банк...»
Вступив в криминальный бизнес с новым приятелем Робином, который знает этот бизнес довольно неплохо и в ньюансах, Люк никак не может сообразить, что он – младший партнёр, и начинает захватывать власть в их мини-коллективе, а на призыв Робина временно остановиться в грабежах и вовсе засовывает тому дуло пистолета в рот, угрожая убить. Нужно ли говорить, что после того, как Гослинг послал на три веселых буквы своего наставника, он тут же теряет всякую удачливость и в следующем налёте на банк гибнет, довольно нелепо, так и не сумев уйти от погони? Вторая часть фильма не так занимательна – там рассказывается об отпрыске Люка и как он повторяет судьбу своего папаши.
Наш спор с Юсефом крутился вокруг фигуры Люка Глэнтона (Гослинга). Мой тунисский товарищ утверждал, что согласно теории марксизма и вообще, коммунистических воззрений, любой попавший в беду человек, в том числе те, кто сидит по тюрьмам – жертвы несправедливого устройства общества. Рассуждения его были таковы:
- Например, человек попадает в тюрьму за изнасилование. Но надо понять – почему он совершил изнасилование? Потому что он не мог создать семью, у него не было для этого средств. Почему у него не было средств? Потому что он не мог устроиться на хорошую работу. Почему он не мог устроиться на хорошую работу? Потому что он уже отсидел один срок в тюрьме, а после тюрьмы ты попадаешь в списки неблагонадежных людей, и любой работодатель, который будет запрашивать твоё досье в полиции, сразу узнаёт эту информацию и откажет тебе в приёме на работу. В этом списке человек после отсидки находится довольно долго, не менее 5 лет. Но почему он попал в тюрьму в первый раз? Потому что его задержали за употребление гашиша. А почему он курил гашиш? Потому что после окончания университета не мог найти работу по специальности, и не нашел другого способа, как бороться с депрессией. Вот видишь, если начать задавать вопросы, то ты сразу увидишь, что наше общество больно, и оно само толкает людей на преступления. Пойми, есть общественная реальность, события, происходящие в обществе, и есть реакция человека. А ты хочешь сказать, что Райна Гослинга застрелили посредине фильма – это бог определил, который каждому предначертал судьбу? Нет, здесь тоже виновато общество!
Такова была тиррада моего друга. Чуть позже, подумав, по сюжету самого фильма он добавил:
- Да, главный персонаж этого фильма пострадал, но виной тому я вижу женщину, его жену. Им всё мало, - мало денег, мало внимания, мало положения мужчины в обществе, квартира, где они живут – тоже мала. Это пропасть, которую невозможно насытить. И персонаж фильма был слаб: он послушал свою бывшую жену, захотел восстановить отношения и попытался удовлетворить её ненасытные материальные интересы, и именно в этой точке он обрёк себя на гибель.
Это был серьезный спор! Я начал чертить схему в своей тюремной тетради, где вывел три заголовка: «Общество и реакция человека», «Бог и предсказанная судьба» и «Выбор человека», а снизу подписал – «жизнь Райана Гослинга»
- Посмотри!»,- сказал я Юсефу, - «Вот, твоя модель движения персонажа по фильму: есть обстоятельства общества – он реагирует предопределенным образом, как муха-дрозофилла, вот он доходит до следующего пункта, очередного события, подкидываемого ему обществом и от него он тоже отскакивает как шарик для пинг-понга, по заведомо известной ньютоновской траектории, какая у него будет реакция на это событие - известна. И следующее событие и следующее… И что же остается в итоге? Чем твоя схема принципиально отличается от второй, той, где Бог всё предопредеяет, и ты идешь от пункта к пункту тоже по заведомо просчитанной траектории?
Кажется, после этого аргумента, Юсеф несколько смутился, глядя на схему – и вправду разница между «божественным предопределением судьбы» и его атеистическим антиподом в виде «реакция – стимул» почти не отличалась. То же предопределение, с вкраплением реакций человека!
- Посмотри, как выгодно отличается моя схема от предыдущих двух: человек, доходя до определенной точки в своей жизни, делает выбор «А» или выбор «Б», отчего зависит его дальнейшая судьба. Вот тебе пункт N1: Гослинг мог найти нормальную работу, например, тренером для молодежи, которая учится гонять на мотокроссовых байках, таким образом он уже бы повысил свой статус в обществе, оброс знакомствами и прочее, стал бы лучше зарабатывать. Он мог пойти работать в автосервис, если уж он такой знаток техники, это тоже лучше, чем гонять в цирке. Пункт N2: можно было не реагировать на свою бывшую жену – она и так уже ушла, у нее другой мужик, какой смысл лезть в эти отношения? Пункт N3: Если уж ты влез в эти грабежи банков, то слушай своего наставника, всё таки у него опыт, он пригласил тебя в этот бизнес, предоставил свои знания, свой фургон и свой гараж для общего дела. Зачем было с ним ссориться и тем более хамить ему? У Гослинга и так не было друзей, так зачем ссориться с последним человеком, который тебе помогает и себя ослаблять? Пункт N4: Когда он поссорился с наставником и ему нахамил – уж точно не нужно было в этом состоянии идти брать банк. У него голова была занята совсем другим, но есть и другой аспект: после ссоры с последним приятелем, который у него оставался, он полностью потерял удачливость и несмотря на свои навыки гонщика даже не смог уйти от погони. Так в чём вцелом проблема Гослинга на твой взгляд?
- В том, что он связался с неправильной женщиной, это ключ к его несчастьям
- А я считаю, что его проблема в том, что для него не существует ни старших, ни учителей. Гослинг никого никогда не уважал и даже в очевидном деле, где нужна удачливость – отвернулся от учителя и ему нахамил.
- А для меня нет старших. Для меня все люди равны. И все люди на одной ступени вместе со мной. Даже Иосиф Сталин.
Люк Глэнток, уже застреленный ментом, сидел вместе с нами двоими на вёдрах из-под краски, в тюрьме «Одна», как в чистилище. Мы так и не смогли объяснить ему, почему его и наша жизни пошли под откос и как всё это исправить. Возможно, что когда то, в другой стране или другой тюрьме мы все получим ответ как нам всё таки жить дальше.
Пидоры, ИГИЛ (организация запрещена в России) и разговор о подсознании.В тунисской тюрьме люди часто «шутят» называя кого-нибудь из камеры словом «мибун». В переводе с тунисского диалекта арабского, это слово означает «пидор» или «педераст». Немыслимо представить такие шутки в тюрьме российской, где за такие слова с человека серьезно спросят и могут наказать за неправильный базар, но в африканском Тунисе – это норма. Так или эдак, но это часто употребляемое слово навело нас с Юсефом на разговор о педерастах как о социальном явлении. К моему удивлению, Юсеф начал доказывать, что педерастия – это всего естественное отклонение от нормы, когда человек испытывает влечение к людям своего пола и получает от общения с ними удовольствие. «Если он испытывает отвращение от общения с женщинами, почему он должен заставлять себя это делать?»,- спросил меня Юсеф. В своих рассуждениях Юсеф говорил сначала, что эти люди страдают гормональными нарушениями и в мужском теле циркулируют мужские гормоны.
Почему-то мне было дико весело слушать как арабский коммунист отстаивает права геев в тюрьме! Я всячески подтрунивал над моим другом, но всё общих чертах, конечно, чтобы не задеть его гордость.
- Почему ты постоянно смеешься?!,- вспылил мой друг,- Ты, наверное, на стороне нацистов, которые ставили эксперименты над гомосексуалистами и пытались лечить их с помощью гормональной терапии. Но это не сработало! Ты не коммунист, мне кажется ты тоже нацист!
- Мой друг, тебе не кажется, что ты противоречишь сам себе? Пять минут назад ты сказал, что проблема этих людей в том, что у них сдвинута гормональная система, но опыты нацистов, которые пытались скорректировать гормональными препаратами сексуальную направленность этих людей – потерпели крах, ведь так?
- Да, так… Ну а как ты относишься к практике ИГИЛ? Ты знаешь, что если они выявляют гомосексуалиста в своём обществе, то они ведут его на самое высокое здание в той местности и скидывают его вниз, на асфальт? После того, как человек упал, к нему подходит доктор, чтобы констатировать смерть и, если человек подаёт признаки жизни, то его ведут или несут опять на самый верх и скидывают еще раз. И так его будут скидывать до тех пор, пока он не умрёт. Ты оправдываешь такую практику?
- Нет, я не оправдываю такую практику, но я прекрасно понимаю зачем они это делают: они стараются защитить своё общество от пагубного влияния гомосексуалистов, но делают это примитивными способами. В нашей стране, например, не так: у нас лишь запрещена пропаганда гомосексуальных отношений среди детей и это имеет свою логику, потому что гомосексуалистами не становятся, гомосексуалистов делают гомосексуалистами другие гомосексуалисты.
- Зыбби! Причем здесь пропаганда? Ты говоришь какую-то чушь.
- Ну хорошо. Вот скажем, становление гомосексуалистом ни от чего не зависит, просто воля случая. Скажем, в твоей семье родится мальчик, а лет в 14 подойдет к тебе и скажет «Папа, я – гей!» ты также спокойно расскажешь ему, что любить мужчин – это его выбор? Что его таким создала природа? Что ты будешь его любить таким какой он есть?
- Мой сын?! Если он будет гомиком, я его придушу… Я его изобью… Я его убью! Мой сын не может быть гомосексуалистом, я ему не позволю!
Глядя на Юсефа, я опять начал смеяться: Юсеф противоречил сам себе. Начитавшись какой-то «умной литературы», он никак не мог не стыковать эту информацию со своим относительно здоровым естеством, и культура педиков, если это относилось к его семье, вызывала у него бурный протест.
К этому моменту разговора наше время в прогулочном дворике тюрьмы подошло к концу и мы двинулись со своими вёдрами в камеру. Усевшись рядом, разговор продолжился. К слову сказать, тема гомосексуалистов – штука непростая, которую и сам я, в отрыве от книг, Семинаров Меняйлова, не подглядывая во всяческие шпаргалки – объяснить кому-либо вряд ли смогу. Нужно рассказать об Аполлоне, Артемиде, схеме Сталина, но чтобы самому вникнуть в это – потребовались годы, а объяснить вот так, с кондачка тюремному собеседнику – было суровым испытанием для моих мозгов.
- Юсеф, ты знаком с теорией Зигмунда Фрейда?- начал я издалека
- Слышал такую фамилию, но с его книгами я не знаком.
- Ну тогда прийдется ввести тебя в краткий экскурс о том, что такое подсознание и о стадиях развития человека по Фрейду.
И тут я начал вещать про нарцисическую (оральную), анальную (гомосексуальную), вагинальную (гетеросексуальную) стадии развития человека, о том как человек может «застрять» на определенной стадии развития, о том какую роль в этом играют неврозы, о том, что такое неврозы и так далее…
Юсеф внимательно слушал, а позже, через несколько дней, как будто бы в канве разговора о подсознании, судьбе и жизни, решил со мной разоткровенничаться.
Почему каждый раз, как я начинаю преуспевать в жизни, меня лишают свободы?
Идеал Юсефа, к которому он стремится – это жизнь хипаря, эдакая коммуна из независимых от властных структур людей, которые живут в своё удовольствие: пьют пиво, обсуждают политику, выращивают скот и садовые растения и вообще ведут натуральное хозяйство. Лучшими моментами своей жизни он считает те эпизоды, когда удалось собраться с друзьями и единомышленниками для того, чтобы потусоваться, покурить ганжу и потрахаться с теми бабешками, которые прибились к из «пати». Свобода! Счастье!
Однажды, когда он работал в отеле, хозяин отеля, который по совместительству был владельцем яхт и магазинов сказал Юсефу: «Ты хороший парень и я тебе доверяю! В эти выходные отель будет пустой – ты можешь позвать своих друзей, а вот тебе, кстати, ключи от бара, где ты можешь брать любую выпивку в любых количествах, а если этого не хватит – то звони, мы со своими корешами привезем тебе еще!». Благославен наш русский народ, в котором с молоком матери ты впитываешь простую мудрость: «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке», но Юсеф не русский, а поэтому простым вопросом о том, с чего вдруг богатеи стали так с ним щедры – он никогда не задаётся. Халява, как манна небесная, затмит каждый раз ему глаза, и он впадает в состояние полной одурелости от того, что «он начал, наконец то в жизни преуспевать». Но каждый раз таких «преуспеваний» кончается для него одинаково – тюрьма. Сначала на полгода, потом на год, на два, на три… Да, конечно, все эти сроки в тунисской реальности чуть короче из-за бесконечных амнистий, но со слов другого моего друга из тюрьмы по имени Махди, о котором речь будет чуть позже – даже срок в 6 месяцев в тунисской тюрьме – это очень, очень, очень большой промежуток времени, который тянется бесконечно долго.
Все эти посадки Юсеф пытался, с его слов, найти корень своих неудач. Не каждому на роду написано сделать 6 ходок в африканской тюрьме, невольно задумаешься! «Сколько я не искал причин, того, почему каждый раз я попадаю в тюрьму – но я не вижу ни одной из них. Моя жизнь проходит мимо меня как кинолента, в которой я ничего не могу поменять».
АнамнезСо многими вопросами в своей жизни Юсеф разобраться не может, наверное, потому что он не так подкован в вопросах «теории» как мы рядом с Меняйловым. Когда я в очередной раз спросил у него: «Почему ты не можешь уехать из Туниса, ведь тебе здесь кроме тюрьмы ничего не светит?», то получил россыпь сведении о его жизни, которую Юсеф не может сам просеить и проанализировать, хотя, казалось бы, нужно только протянуть руку!
По семейной легенде, мать Юсефа, будучи им беременна, прохлопала срок проведения операции по аборту, поэтому стала искать доктора, который смог бы вырезать плод на более поздних стадиях. 9 раз она ездила по разным докторам, в разных городах, обращаясь в том числе и в столицу, чтобы избавиться от «нежелательного ребенка», но доктора как сговорившись неизменно отвечали «Нет!».
Помыкавшись таким образом, и не найдя сообщников в своём богомерзком деле, мамаша наконец поняла, что она еще не родившегося Юсефа - любит! Да-да! Любит! Всей своей материнской сущностью, всей своей материнской душой! Юсеф, пересказывая эту семейную легенду, сам верит в заученные слова о «любви матери», которая 9 раз пыталась его убить. Эти бредни звучат почти как у религиозного фанатика с горящими глазами.
Юсеф был 4-м ребенком в семье и первым мальчиком, что для так называемой патриархальной культуры арабского мира, – праздник. В честь этого праздника, чтобы мальчик рос здоровый и сильный, родители Юсефа каким-то образом добыли сердце дикого волка (они до сих пор обитают в пустыне), и это сердце СОЖРАЛИ «по древнему обычаю».
«Поступок его родителей – это поступок африканских колдунов», - получил я гораздо позже комментарий А.А. Меняйлова. Забавно, что только родившись, твои маман и папан втравливают тебя в колдовские обряды, о которых ты ни ухом ни рылом, если бы они сами тебе не рассказали об этом. Наверное, родители Юсефа поведали этот случай с пожиранием священного животного, зная по опыту, что критически осмыслить эту историю на Африканском континенте – просто некому, а потому рассказать ТАКОЕ – абсолютно безопасно. Возможно, что как раз с тех пор у Юсефа появилось желание попробовать человеческое мясо, ведь если поучаствовал в пожирании священного животного, то почему бы не попробовать и человечинки? Как мог, я объяснял ему, что после такого поступка он заработает невроз, от которого до конца жизни не сможет вылечиться, но я не предполагал тогда, что этот невроз уже сидит в нём, с самого его рождения, хотя и в гораздо более слабой и пассивной форме.
Несложно догадаться, какую профессию выбрал колдун-папаша Юсефа… По иронии судьбы, человек, который 6-й раз мотает срок в страшных тюрьмах Туниса, в свое время был рожден и воспитан охранником тюрем, «гардьяном», то есть вертухаем или попросту говоря африканским мусором. Причем на пенсию он вышел в чине капитана, с тремя звездами, что по временам президенства Бен Али – редкость: тогда повышение по службе для разного рода служак производилось раз в 10 лет, не то что при нынешнем «гаранте», - почти каждый год. Папаша и Юсефа хотел сделать мусором, отправив его поступать в учебной мусорское заведение в другой город, но Юсеф на экзамены не пошел, а папаше сказал, что «охранником тюрем» он становиться не желает. Объяснением для самого себя Юсефу служило то, что вертухаи, мусора и иже с ним – по мнению коммунистов – всегда являются врагами народа.
Через несколько месяцев после отказа вступать с дружные вертухайские ряды, Юсеф попал в тюрьму за «мошенничество». Мошенничество его состояло в том, что, работая на складе фирмы «Астрал» по производству красок в Тунисе, он отпускал товар некоторым покупателям вне очереди, за небольшое «вознаграждение», и когда приехала проверяющая комиссия, то увидела пустой склад. Не ахти какое мошенничество, ведь даже «пострадавших» от такого «преступления» не было – краску подвозили на склад по заявке завсклада, но в день, когда приехала комиссия, краску подвезти как раз и не успели. Так, заработав свой первый срок заключения в 2 года, Юсеф попал в тюрьму, где работал его папаша. Цинус ситуации состоял в том, что папаша вскоре собирался на пенсию, и по-видимому свой невроз по удержанию людей в застенках, он без зазрения совести решил реализовать на собственном сыне! Когда Юсеф попал в тюрьму, то его папаша-мусор, картинно изображая «горе в семье», взял отпуск длиной в месяц, а его подчиненные принялись за это время Юсефа пытать, ежедневно устраивая воспитательные побои, «чтобы он больше не попадал в тюрьму и не позорил отца». Можно предположить, что и папаша Юсефа – Юсефа очень сына «любил»: в его власти было остановить издевательства одним только своим появлением, но делать этого он конечно же не стал. Вертухаи по-собачьи лишь выполняли волю папаши-мусора, а тот как последняя сука скрывался, делая вид, что он не при чем.
Юсеф считает, что в его жизни столько трудностей, причин которых он не знает, что единственное, что даёт ему облегчение и умиротворение, – это моменты, когда ему удаётся накуриться гашишем, тогда все беды отступают и он находится в ладу с собой. Глядя со стороны видно, что такое «умиротворение» имеет слишком дорогую цену: помимо 5-ти ходок за употребление, и суммарно 6-ти лет проведенных в аду тунисских тюрем, несколько раз Юсеф подвергался пыткам и в полицейском участке, когда его в ходе следствия хотели раскрутить на «распространение», вместо «употребления», а это «от шести лет», вместо года. Набор пыток в Тунисе прост, но эффективен: грязная половая тряпка в рот, с подключением электрического тока к ней и другим частям тела, подвешивание через ноги на веревке, когда передавливаются вены в коленях и ты отрубаешься от боли, просто избиения.
Услышав все эти истории о нелепых посадках в тюрьму, пытках, я вспомнил книгу «Овод», где Монтанелли тоже устроил своему сыну «весёлую жизнь» со зверскими избиениями, тюремными застенками, и, наконец, смертной казнью. Мы обсуждали эту книгу, и я намекал тогда Юсефу, что он – и есть тот самый Овод, в африканском исполнении, а папаша его – тот же Монтанелли, тахан, стукач и провокатор, который как истовый каннибал расправляется и пожирает собственного сына, но, кажется, намека Юсеф не понял. По истечении времени, уже выйдя из тюрьмы и проведя на свободе несколько недель, могу с уверенностью сказать, что Юсеф болен «синдромом Овода», подыгрывая своему истязателю во всех его мерзких фантазиях.
Казалось бы, эту болезнь, «синдром Овода», можно было бы сильно купировать, если бы Юсеф отклеился от своих родителей, уехал в другую страну и начал общаться с людьми другого склада и менталитета, но на этом пути стоит в том числе и «арабский менталитет» тунисийца:
— У меня очень крепкие отношения с матерью, я не могу бросить её вот так. Каждый день, я созваниваюсь со своими родителями, чтобы рассказать им как прошел мой день. Даже свой дом я построил по соседству с домом родителей, чтобы быть с ними ближе. Это – в наших традициях, и будет очень тяжело объяснить родителям, что я уезжаю в другую страну, чтобы попытать своё счастье. Однажды я сказал матери, что хочу нелегально перебраться из Турции в Грецию, но она сказала: “Лучше я буду знать, что ты живой и сидишь в тюрьме Туниса, чем ты будешь пробовать что-то с риском для жизни».
— Именно так! И твой отец и твоя мать хотят, чтобы ты сидел в тюрьме и дальше. Таков их невроз. Им так нравится и им так хорошо.
— Я думаю она имела что-то другое, - кажется, буркнул неуверенно мне тогда Юсеф.
«Почему, когда я начинаю преуспевать в жизни, со мной происходит что-то, что отправляет меня в тюрьму? Все 6 лет, проведенных в тюрьме, я искал эту причину, но не вижу ни одной из них», - поведал мне однажды Юсеф. Мы долго вели разговор на эту тему и вышли на тему психотравм и психокатарсиса, я уж думал, что Юсеф захочет провести хотя бы один сеанс, но разговор на эту тему на следующий день сделал Юсефа «немым». Разбирать свои ошибки по жизни, он, по-видимому не готов.
Когда Юсеф вышел из тюрьмы, то папаша-мусор дал ему денег на то, чтобы открыть свою лавку общепита. В теории это говорит лишь о том, что африканский мусор не жалеет ни сил, ни денег, чтобы сделать из своего сына подобие себя, то есть стукача, тахана, и вертухая. Аналога того стукача, который сдал нас в Горжени и мы провели по его «наводке» 5 месяцев в тюрьме за несчастную картонку.
В тюрьму папаша Юсефа за месяц привез одну затхлую передачку, а тут вдруг дал денег на целый передвижной киоск по изготовлению сендвичей, кофе и другой нехитрой снеди со всем оборудованием! Какая внезапно нахлынувшая щедрость! Или, Юсеф, ты опять скажешь, что твой отец тебя любит? Он и твоя мать ненавидят тебя чёрной ненавистью ещё со времен, когда ты не успел появиться на этот свет! Такова правда жизни, мой друг!
Конечно, когда я закончу этот рассказ, и если к тому времени мой друг Юсеф не успеет загреметь в тюрьму, то он прочитает о наших с ним разговорах, о своей жизни и о своих родителях.
Чтобы не заканчивать на совсем печальной ноте, добавлю, что сидельцы в тюрьме не раз подходили ко мне с предупреждением, что Юсеф – опасный человек, потому что он – «хитрый змий» или «хитрая лиса» и с ним надо держать ухо в остро. Такая недоброжелательная характеристика Юсефа, со стороны «обычных», с моей точки зрения вселяет робкую надежду, что рано или поздно он дозреет до того, чтобы менять свою жизнь, а не скакать по верхам, доказывая, что ты УЖЕ сталинист. Сталинист не тот, кто поёт оды Сталину, а тот, кто разбирает свои ошибки и может встроиться в коллектив. У Юсефа и с тем, и с другим пока очень большие проблемы.
ПисьмоВ тунисской тюрьме единственный вариант подать весточку из мест заключения – это твои тюремные приятели и друзья, кореша, которые могут отправить письмо на волю. К сожалению, привыкнув в смартфону и не запоминая ничего не память, у меня на руках не было ни одного номера телефона, ни почтового адреса, ни е-мэйла, куда бы я мог отправить своё сообщение.
Так вышло, что Юсеф по какой-то причине заинтересовался изучением русского языка, поэтому через неделю-полторы, он смог с моих слов, сам записать название группы вконтакте и имена тех людей, которых он бы там нашел. Это были наши ребята, которые, в отсутствие каких бы то ни было вестей о нас, безусловно были бы рады любой информации. Ведь они не знали даже того, живы ли мы на текущий момент?
Ввиду того, что камера набита стукачами, а сверху в камере стоит видеонаблюдение – писать что либо на своё языке небезопасно. Пришлось взять лист тетради и идти чиркать на нём свои письмена в кабинку туалета.
Юсеф сложил моё письмо в восемь раз, положил его в полиэтиленовую упаковку из под салфеток и заплавил упаковку с торца, чтобы она стала герметичной и спрятал в какой то потайной карман. «Я уже ни раз так проносил письма на волю», - объяснил мне мой друг, отвечая на мой логичный вопрос «Не опасно ли это для тебя самого?».
В день своего освобождения, 28 февраля, в очередную амнистию, Юсеф обнял меня и сказал: «Я тебя не забуду!». И он таки передал моё письмо на волю. Вот оно:
«Отправляю это письмо с Юсефом, самым порядочным арестантом, которого я встретил в тюрьме за 4-й месяц отсидки. Он тоже сталинист, читал много русских классиков, уважает Сталина, мотает 6й срок. Подвергался пыткам, мусора пытались выбить из него самооговор, но не смогли. Лучшей рекомендации не придумать. Нас расселили по 5-ти разным тюрьмам, все живём раздельно, не видимся, здесь всё за исключением еды хуже, чем в русских тюрьмах. Зимой в камере 12-18 °C и дует ветер, пар изо рта, пью антибиотики как конфетки. Летом будет 45-50 °C. Подумайте, что это значит для М. Тюрьмы заполнены больше чем на 200%. Сплю на полу. Как слышал, у остальных - то же. Нас могут продержать 14 мес без приговора (следствие) по статье о терроризме, нам грозит от 5 до 20-25 лет, если ничего не сделать до того. Консул не может сделать для нас ничего - он пишет много писем в МИД Туниса, но реакция 0°C. Не может передать для нас ни денег, ни книг, вообще ничего. М-в и С. живы-здоровы. Проблем с едой и медикаментами нет (это то что я знаю). Заказанный братом Юры адвокат явно не на нашей стороне. 3-е из нас уже от него отказались. Интересно что делает для нас X? Всё можно решить одним т. звонком из министерства ИД. (я думаю). Можно завалить как в 2018 всю прессу (международную) инф-ей, как и МИД РФ. Пока все делают вид что нас не существует и решать ничего не нужно.
! Консул не знает ни адвоката и никого из вас. Это вообще как?!!
11.12.24 выходили новости, на местном радио о нас, что задержали русских туристов в Хайдре. Но это всё.
В тюрьме постоянный стресс, иногда кажется, что сойдёшь с ума. Катарсис 1 раз в день, иначе сляжешь. Привыкание к тюрьме очень медленное. Никто практически не говорит ни по фр. ни по англ. Учить арабский сил нет. Но потихоньку живу, хорошо весна впереди и кончится холод.
Помогите Юсефу найти работу в РФ. Он хочет иммигрировать, знает арабский и фр. языки. Иначе он всю жизнь проведёт по тюрьмам Туниса. Может Y. сделает ему приглашение как работнику (нужна рабочая виза)? Юсеф - крайне интересный собеседник. Пообщайтесь с ним. Он подкинет пару идей насчёт нашей ситуации.
С тюремным теплом и арестантским приветом,
КАД.»1 марта мне приснился сон – женщины из нашей группы, те, что живут в Москве, - приехали в Тозёр, в Тунис. Из этого сна я понял, что письмо пришло в Россию и Юсеф меня не подвел.
--------------------------
Кто хочет прочитать предыдущие части - заходите в профиль, нужно искать там. Потому что выкладывать все 10 частей ссылками здесь - та еще головомойка
yaplakal.com