День Икс

Дом возник из пустоты, созданный неизвестно с какой целью.

Дом не строили. Идею его появления никто не вынашивал, ни один человек никогда не желал жить в нём.

Дом появился сразу весь целиком, в готовом виде. Возник на небольшом пустыре, среди пары обступивших новорожденного красавца полуразрушенных зданий, с удивлением взиравших разбитыми окнами-глазами на своего нового соседа. Вечером, когда запоздавшие и задержавшиеся в гостях жители возвращались по домам, никакого здания на пустыре не было. Не было в том месте ничего примечательного и в то время, когда отпущенные на волю, дворовые собаки и кошки спешили к своим хозяевам в полумраке уходящей ночи. А когда ночная темнота начала понемногу прятаться в мёрзлой земле под холодными каплями осеннего дождя, он появился, бросая вызов всему известному своим таинственным рождением.

Первой из людей в затерянном посёлке в вечно голодной по теплу степи, на неожиданно возникшее чудо обратила внимание малышка по имени Лиза:
- Мама, посмотри в окошко, а что это такое? – спросила девочка с русыми волосами, собранными в два смешных хвостика. Она выронила из пальцев ложку, с помощью которой, недовольно ёрзая на кухонном стуле, пыталась разобраться с большим светлым болотцем манной каши в тарелке.
Некоторое время мать девочки, тридцатилетняя Марина, потерявшая обольстительную красоту юности сразу после рождения дочери, повернув голову, недоверчиво и растерянно смотрела на изменённую привычную панораму за окном. А потом, после невероятно долгой минуты молчания, с трудом выдавила внезапно охрипшим голосом:

- Не может быть…
Человек с момента своего рождения привыкает к неизменному и неизменяемому постоянству окружающего мира. Просыпаясь утром, каждый человек точно знает, где в комнате должен стоять шкаф, где постель, а в каком месте обязана висеть люстра. Непременно вверху, а не где-то сбоку. Любой из миллиардов людей, находясь далеко от своего дома, по памяти, довольно точно и в деталях опишет вам в каком ближайшем месте за окном его жилья, находится маленькое или большое здание, или дерево, знакомое с раннего детства. Всё вокруг нас в определённом смысле остаётся неизменным, а если и изменяется, то с течением времени, под воздействием внешних сил.

На железнодорожной станции Штабка, в небольшом сибирском посёлке, в то памятное утро, изменившее всю последующую историю человечества, вмешательство в привычную обыденность оказалось налицо. Из окон небольшого, старого кирпичного домика, в котором на самом краю посёлка проживали молодая мать со своей дочерью, обычно открывался вид на довольно унылый пейзаж. Сразу за домом, последним форпостом обитаемого мира, пара старых, развалившихся под напором времени, ветра, дождя и человеческих рук зданий показывали границу человеческой цивилизации в раскинувшейся бескрайней степи.

Маленькая Лиза вовсе не желала в тот ответственный миг оказаться первооткрывателем чего-либо необычного. Девочка, как обычно, пыталась всего лишь справиться с поставленной перед ней задачей и совершенно случайно подняла голову. И посмотрела в окно. Она знала, что же именно должно находиться за оконной рамой. Из-за печальных стен, с обсыпавшейся штукатуркой и изъеденными влагой кирпичами, как обычно, должно испуганно выглядывать одинокое деревцо. А за берёзкой, если немного приподнять голову, можно рассмотреть начало степи, с пожухшей жёлтой травой, высохшими стеблями склонившейся к самой земле под тяжёлым дыханием наступающей зимы. В любое летнее или зимнее утро стоящие напротив здания, тоскливо смотрели на девочку пустыми глазницами, в каждое из которых Лиза сотни раз пробиралась вопреки запретам матери. А за ними, уныло и покорно опустив плечи, пряталось дерево, под шумящей листвой которого она столько раз уходила в воображаемые царства из окружающего мира, затевая ту или иную игру. Однако то, что увидела Лиза сейчас, оказалось настолько необычным и непривычным, что заставило разжаться её маленькие пальчики и выронить на стол ложку. Ложка упала, перевернулась несколько раз, оставив на чистой белой скатерти маленькие кучки белого вещества, и замерла в ожидании очередного прикосновения человеческой руки.
Он закрыл весь обзор. Вырос из ничего перед рассветом, ни единым звуком не возвестив соседей о своём появлении. Искусные неизвестные мастера в кромешной темноте подняли высоту здания на целых три этажа и постарались на славу. Новые пластиковые окна сверкали, как драгоценные камни в обрамлении красных и жёлтых облицовочных кирпичей, в невообразимом хаосе переплетений создававших необычный, но захватывающий дух узор. Многочисленные полукруги и башенки по особенному гармонировали между собой. Создавали каким-то образом ощущение одного целого, нечто необычайно прекрасного. Посетить чудесный дом-дворец ненавязчиво звали мраморные ступеньки, поднимающиеся к красивой входной двери коричневого цвета

Дом стоял так близко, манил к себе так сильно, что… Лиза, не выдержав, вскочила со стула, на котором сидела. Не задумываясь, бросилась к обуви, рядами выстроившейся у входной, не крашенной со времён смерти отца, двери.
- Лиза!
- Мам!
Семилетняя девочка принялась торопливо натягивать на ногу непослушный ботиночек, успевший немало пережить на своём коротком веку.
- Не может быть такого, и точка, - машинально прошептала Марина, вставая из-за обеденного стола.
- Мама! Мам! Пойдём, посмотрим! Ну, пойдём же скорее, а то всё сейчас исчезнет!
- Лиз, подожди… Может быть…
Страх и беспокойство, едва успев появиться, очень быстро сменились возбуждением и любопытством. Марина торопливо надела на девочку шапочку, застегнула кнопки и замок на курточке, а затем оделась сама.
- Хорошо. Пойдём, Лиз, посмотрим.
Лиза согласно кивнула головой. Мать и дочь не заметили, как покинули свой дом и преодолели под каплями плачущего от наступивших холодов неба короткое расстояние, отделявшее от волшебного строения.
Подойдя ближе, девочка поняла, что дом оказался ещё красивее и ещё чудесней, чем виделся через стекло окна за пеленой из тумана и дождя. Ничего подобного раньше Лиза, как не пыталась вспомнить, не видела. Не сталкивалась ни с чем похожим и её мать, как и, вообще, ни один живущий на Земле человек.
- Какая красота, - с нескрываемым восторгом прошептала девочка.
- Не верю своим глазам. В жизни не встречала ничего похожего, - ахнула за спиной дочери, не в силах сдержаться, Марина.
Возле дома, всего метрах в двадцати от крыльца с мраморными ступенями взрослый и совсем ещё маленький человек в одинаковой мере почувствовали прикосновение и присутствие Чуда. Совсем как летом, только над одной сказочной постройкой ярко светило Солнце. В небольшом, правильно и точно очерченном круге на небе не было видно ни одной тучки, ни одна холодная капля не падала с небес в заколдованном пространстве. А за пределами магического круга, над матерью и дочерью свинцовые тучи плотно затянули небо, создав полумрак, в котором сквозь порывы холодного ветра, часто-часто по лицам вышедших из своего укрытия людей били с силой крупные и ледяные капли.
Лиза сделала резкое движение, стараясь поскорее попасть в солнечный круг. Зачарованная, шагнула вперёд, не желая оглядываться больше назад на свой маленький домик, с завалившейся деревянной, давно не крашеной оградой; с раскинувшимся тёмным полем-заплаткой, оставшимся после недавно убранного картофеля. В одном порыве маленькая девочка, увидевшая Чудо, хотела вырваться из сумрачного и холодного мира в иное, волшебное место, полное света и тепла, и мать едва успела схватить её за плечи:
- Стой, Лиз! – Марина, немного нагнувшись, решительно взяла дочь за руку. – Мы же не знаем, что перед нами. А этот дом ведь, может, оказаться и опасной штукой.
Девочка недовольно попыталась вырваться, но предпринятая попытка не увенчалась успехом. Мать одною ладонью крепко держала дочь за сжатый кулачок, а другую руку вытянула вперёд. Оголившаяся и не прикрытая никакой тканью кисть молодой женщины мгновенно покрылась лопающимися водяными волдырями, собравшимися в ручейки, которые быстро нашли короткий путь внутрь рукава куртки. Немного замешкавшись, Марина, протянула ладонь с растопыренными пальцами дальше, за пределы действия дождя. Пройдя через водяную пелену, рука оказалась внутри ярко освещённого круга. Женщина почувствовала резкий перепад температуры. Жар солнечных лучей коснулся кожи, а тёплый ветер дуновением развеял по воздуху холодную влагу с недавно мокрых пальцев.
Женщина испуганно отдёрнула руку назад.
Двери дома открылись.
- Ой, - тихо произнесла Лиза и перестала вырываться. За открывшейся дверью, в темноте, где-то внутри странного дома что-то угрожающе зашевелилось. Девочка и мать не могли разобрать, что именно пряталось в пугающей тьме, но нечто неразличимое, в силу своей невидимости и неведомости, показалось им необычайно страшным.
- Лиза…
- Мам…
Неизвестность, вырвавшись из мира тьмы в царство света, мгновенно обрела форму в виде ослепительно красивой женщины. Длинные, белокурые локоны доходили незнакомке до локтей, рассыпались золотым водопадом по плечам. Широко раскрытые глаза, прямой нос, чувственный рот и правильный овал лица собравшись воедино, создавали впечатление подлинного совершенства женской красоты. Мягкие волосы трепал, не в силах наиграться, тёплый и ласковый ветерок.
У незнакомки не было возраста, как не могло быть возраста у совершенства. Во всяком случае, Марина сначала оценила прожитый путь, стоявшей перед домом женщины, в тридцать лет, потом дошла до сорока, а затем вернулось к пятнадцати. Несколькими секундами позже она вовсе перестала гадать на эту тему, с всё более возрастающим любопытством разглядывая пришелицу.
На женщине, а Марина и Лиза ни на секунду не засомневались, что перед ними находилась самая настоящая земная женщина, было надето длинное вечернее платье. На вид такое же, что могли позволить себе носить в телевизионных передачах голливудские звёзды. Мерцающая ткань каким-то образом одновременно смогла скрыть и в то же время подчеркнуть женскую красоту: тонкую талию, широкие бёдра, большую грудь и длинные ноги. Удивительное платье жило своей, отдельной от движений человеческого тела, жизнью. Ткань сверкала, искрилась, переливалась… По всей длине платья пробегали десятки едва различимых по цвету волн. Иногда приливы и отливы сталкивались, и тогда образовывались большие и малые воронки, в недрах которых, где-то в бездонной глубине, вдруг начинали блестеть… звёзды. В колодцах пространства, внезапно открывшихся зрению людей Вселенной, легко усматривались как отдельные светила, так и переплетения далёких Галактик. К большому разочарованию маленькой Лизы окна быстро затягивались и тогда вновь новые волны разбегались в разные стороны, чтобы в каком-либо другом месте, в момент очередного столкновения, опять дать возможность двум зрителям посмотреть на далёкие уголки безграничного и полного самых необычных сюрпризов космоса.
- Моя имя - Патрисия, - тихим и мелодичным голосом произнесла незнакомка, но поспешно поправила себя, - или, примерно, так. Как-то так. Может, познакомимся поближе? Чего же вы ждёте? Идите ко мне!
Не в силах отказаться от заманчивого предложения мать и дочь, держась за руки, прошли сквозь пелену дождливой и холодной осени, и оказались в солнечной зоне. Кое-где, сквозь прогретую землю, в защищённом от холодной осени круге, показались поросли свежей зелёной травы. С недоверием и испугом смотря по сторонам, два человека как-то незаметно для себя поднялись по ступеням и оказались внутри дома.
Первым делом следом за Патрисией, Марина и Лиза попали в поразительный коридор. Был верх. Был низ. Существовали правая и левая сторона в виде прозрачных стенок. Впрочем, за привычными ограничениями присутствовало ещё нечто, вызывающее удивление. Кругом сверкали звёзды. Как одинокие, так и тысячами скрученные в спирали или хаотично рассыпанные блестящим бисером по тёмному бархату. Далёкие и чужие светила ярко вспыхивали в глубинах бездны при новом шаге внизу и вверху, справа и слева. Но едва люди проходили мимо, как звёзды гасли, перегорев, у них за спиной.
Первое время Марина чувствовала себя довольно неловко рядом с ослепительно красивой и эффектной Патрисией. Невольно сравнивала себя с незнакомкой и находила любые аналогии, приходящие на ум, проигрышными. Лиза, которая не собиралась играть ни в какие взрослые игры, наоборот, не могла удержаться от восторженных реплик:
- Мам, мам, ты только посмотри! Только посмотри!
Два одиноких человечка шли и шли, следом за таинственной женщиной, удаляясь всё дальше и дальше от старенького дома, от осеннего дождика, от одинокой берёзки. С каждым шагом они погружались всё глубже и глубже в неизвестное, а конца коридора так и не было видно.
- Идите, идите за мной, - пару раз подбодрила Патрисия, - и ничего не бойтесь.
Наконец, в один момент, она остановилась и обернулась к своим гостям:
- В моём доме везде находятся двери, просто вы не можете их увидеть, - негромко, успокаивающе улыбаясь, произнесла женщина своим приятным голосом, вытянула холёную руку цвета слоновой кости и ладонью, несильно, толкнула стену. Яркий свет ослепил на несколько секунд людей и заставил закрыть глаза. А когда они вновь, очень осторожно, открыли их, то обнаружили, что появившийся в стене квадратный проём открывает вход в какое-то необычное место. В непривычном небе, с совсем неземными оттенками красок, лениво плыли облака. Несколько крупных спутников, а, может, и маленьких планет устало улеглись на ватные небесные перины. За облаками легко угадывались на серых и голубовато-зелёных дисках, зависших в небе, моря и океаны, горные хребты, низменности и зелёные массивы огромных лесов.
Однако то, что находилось под небесным сводом, показалось при ближайшем ознакомлении маленькой Лизе гораздо интересней и привлекательней. Недалеко от пришельцев призывно блестела водная гладь тихого и спокойного озера, с необычайно чистой водой. Водоём спрятался за песчаной косой, перед которой раскинулось огромное поле, сплошь усеянное цветами удивительной красоты, с большими и яркими лепестками.
Лиза, ни на минуту не задумавшись, бросилась к воде. Уже на бегу, сорвала с головы шапочку и принялась расстёгивать куртку, но, сделав несколько десятков быстрых и торопливых шагов, внезапно остановилась. Те крупные цветки, возле которых она остановилась, неожиданно ожили. Посередине бутонов навстречу солнечным лучам вытянулись маленькие пушистые головки с блестящими глазками. Лепестки, оказавшиеся крыльями. принялись совершать движения, которые убыстрялись до тех пор, пока десятки разноцветных существ, величиной с кулачок ребёнка, не оторвались от земли и закружились вокруг головы девочки.
- Мам, ма-а-амам, - несколько растерянно позвала мать Лиза. Марина шагнула к дочери, но Патрисия поспешила остановить её, удержав за локоть.
- Не бойся. Они не причинят ей никакого вреда. Вообще-то, вы сейчас находитесь в одном из самых дружелюбных и безопасных миров во всей Вселенной, одной из самых моих любимых комнат.
Марина повернулась лицом к Патрисии. Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом, вдруг, две одинокие капли образовались в глазах пришелицы и, до конца сформировавшись, повисли тяжёлыми бриллиантами на длинных ресницах:
- Как так можно… жить… Как же должно быть… тяжело… - едва слышно прошептала она.
Не выдержав, Марина спросила ослепительно красивую незнакомку:
- Кто ты? Откуда?
Патрисия, впрочем, уже не слушала женщину. Она, отпустив руку Марины, повернулась в сторону маленькой девочки, бесстрашно продолжившей свой путь в окружении новых летающих сказочных друзей в сторону призывно блестевшей воды:
- Какая хорошенькая! А ОНИ все здесь такие?
Почувствовав материнским сердцем нечто такое, что вызвало тревогу, Марина тоже повернулась к дочери:
- Не смей её трогать! Лиза, беги назад! Лиз, иди к маме!
Девочка развернулась на крик, окружённая роем ярких созданий, подняла руку, помахала матери и улыбнулась. А потом повернулась и бегом бросилась к озеру.
- Неужели, они все здесь такие? – уже громче сказала женщина, одетая в необычное платье и, не обращая внимания на Марину, шагнула следом за убегающим ребёнком.
ПЯТЬ ДНЕЙ СПУСТЯ.
- Виктор Петрович, согласен с вами. Слишком много происходит в последнее время непонятного. Я до конца ещё не пришёл в себя от того, что смогли выяснять вчера, а утром встаю – пожалуйста, готова гора новых новостей. Притом, все сюрпризы-то не из числа приятных.
- Пока сам не могу ничего понять. Ещё один необычный сигнальчик поступил недавно. Как всегда, в последнее время, довольно странный. Одно к другому, одним словом… Из одного посёлка в Сибири. Название ещё такое, не запомнишь сразу…
- Знаешь, а меня больше всего беспокоят «тетрадки». Да и компьютеры тоже. А последние два дня и электричество…
- Сейчас, сейчас… Ага, вот есть. Штабка, называется.
-Никогда не слышал.
- Да и я бы лучше не слышал – спокойней спал.
- Ну, и что там?
- С первого взгляда сигнал пустой, но, я думаю, имеет прямое отношение к тому, с чем мы столкнулись. Местный участковый звонил оттуда пару дней назад в «контору», а потом, по цепочке, информация дошла и до меня. Говорит, у них дом появился. Ниоткуда. Взял и за ночь вырос бесшумно на самом краю станции. Красивый такой, трёхэтажный.
- За ночь говоришь? Уже заинтересовал. И что?
- Клянётся, что в дом тот уже полдеревни вошло, а назад почти никто не вернулся. А вот те, что вышли, изменились, по его мнению, очень сильно. Всё время таинственно улыбаются, как будто облучились счастьем, прикоснулись к чему-то, нам ещё неведомому. На вопросы отвечают охотно и утверждают, что самое интересное впереди, что веселье только начинается.
- Да уж… И сколько человек назад не вышло?
- Участковый говорит - не меньше трехсот.
- Сколько?! Полковник, сколько?
- Триста человек.
- Триста?!
- Утверждает, что примерно столько. Просит прислать помощь. Сам собрался идти внутрь, на месте разобраться, что к чему.
- Когда звонил?
- Последний звонок – пару часов назад.
- Прямо беда какая-то. Принимай меры, Петрович. Может, в этом месте и скрыта отгадка, которую мы так ищем в последние дни. Отбери человек пять ребят, понадёжней, и посылай в эту Штабку. Что-то там неладно… На исполнение тебе – пару часов. Найдите участкового, разведайте, что за новая напасть. А по исполнению – доложите.

Часть 2

ДВАДЦАТЬ ДНЕЙ СПУСТЯ.
Генерал Смольников Иван Сергеевич, высокий статный мужчина с хорошо заметной военной выправкой, с недоумением посмотрел на сопровождавшего его офицера ФСБ. Плотный, полный брюнет средних лет был одет в военную парадную форму зелёного цвета, а погоны на плечах указывали на звание сотрудника – капитан.
- Нет, нет, мне дальше нельзя. Не заслужил пока, - в очередной раз приятно улыбнулся провожатый и нажал вниз на ручку двери, возле которой остановился, - проходите. Вас, наверное, заждались. А я свою миссию выполнил.
Посередине небольшой комнатки находился одинокий квадратный канцелярский стол белого цвета. С той стороны, с которой в помещение зашёл Смольников, появления генерала ждал лишь одинокий стул, а вот по другую сторону стола сидели двое мужчин. Кроме стола и стульев, в хорошо освещённой встроенными в подвесной потолок лампами комнате, не было больше ничего примечательного. Ни одного предмета, за который мог бы зацепиться взор. Одна стена по правую сторону привлекла на секунду внимание матово блестящей поверхностью.
- Здравствуйте, Иван Сергеевич, - с напускным радушием приветствовал генерала тот из мужчин, что был постарше. Он поднялся из-за стола, невысокий, с заметно выпирающим животом, с хорошо различимым родимым пятном на лишённой какой-либо растительности голове. Затем не спеша протянул руку вперёд, всем своим видом показывая искреннее дружелюбие и радость от встречи. Видимое добродушие могло обмануть кого угодно, только не Смольникова. Иван Сергеевич неплохо знал стоящего перед ним человека и сразу узнал его, несмотря на то, что вместо обычной формы на мужчине были одеты неприметная рубашка ядовито-зелёного цвета и синие джинсы. Очень опасный тип, генерал ФСБ Петрушев Олег Константинович. Глазом не моргнёт, позавтракает тобой, а потом всё выставит так, что ты же ещё и виноватым окажешься. Несколько раз во время проведения силовых операций армейским ведомствам и спецслужбам приходилось пересекаться и от знакомства с методами работы, от недолгого личного общения с Петрушевым, у боевого генерала остались далеко не радужные воспоминания. Неприятно удивлённый неожиданной встречей, Смольников заученно улыбнулся и протянул руку для рукопожатия.
- Не представляю вас без формы, - один из самых высокопоставленных чинов в «конторе» в нужный момент находил именно те слова, которые хотел услышать собеседник, - она вам очень идёт.
- Ага, наверное, приросла к коже. Рад вас видеть, Олег Константинович.
- И я вас, Иван Сергеевич. Очень, - пока шёл обмен ничего не значащими любезностями, Смольников, скосив глаза, оценивающе «прощупал» взглядом второго участника незапланированной встречи. Вылитый персонаж из голливудского фильма «Люди в чёрном». Одетый в строгий тёмный костюм невысокий сухощавый человек с типично армейской короткой стрижкой тёмных волос, в которых успела поселиться седина, с цепким неприятно-тяжёлым взглядом серых глаз, терпеливо ожидал стоя, конца приветствий. Такое выражение глаз и такую невидимую энергетику генерал не раз видел и чувствовал у ветеранов локальных конфликтов.
- Прошу любить и жаловать, - представил помощника генерал «конторы», - полковник Полевой Виктор Петрович. Пожалуй, самая светлая голова в моём воинстве.
- Да что уж вы так меня, - едва заметно усмехнулся офицер ФСБ, - ведь перехвалите когда-либо.
- Располагайтесь поуютней, Иван Сергеевич, разговор у нас будет не короткий и всё, что вы узнаете, должно так и остаться здесь, - Петрушев указал рукой на одинокий стул.
- А у меня на всякие секреты, как у рыбы память короткая – всего один день, - армейский генерал осторожно, явно опасаясь, что стул с тонкими ножками не выдержит тяжести тела, присел на мягкую обивочную подушку синего цвета. Внимание Смольникова теперь вновь привлекла к себе матово блестевшая стена, протянувшаяся от одного угла до другого в нескольких метрах от стола. Изготовленная из очень прочного, тёмного стекла, она разделяла две комнаты, но не прятала соседнее помещение, а, наоборот, в силу специфики использованного материала позволяла свободно рассмотреть его. Там, за пластиковым стеклом, на одиноком стуле, который и составлял весь нехитрый интерьер небольшого помещения сидел, сложив руки на коленях, щуплый светловолосый парнишка лет двадцати пяти, одетый в серую футболку и чёрные джинсы. Молодой человек задумчиво смотрел на выбранную по каким-то причинам точку на стене, казалось, прямо в лицо Ивану Сергеевичу, в то же время не замечая, группы расположившихся совсем рядом наблюдателей.
- А это кто? За стеной?
- Объект, - полковник произнёс слово холодно и равнодушно, как будто говорил вовсе не о человеке, а о каком-то неодушевлённом предмете, - но об этом немного попозже, после вступительной части.
- Можете начинать вводить генерала в курс дела, - Петрушев кивнул головой, нервно несколько раз негромко постучал костяшками сжатого кулака по поверхности стола, а следом пробарабанил пальцами какую-то мелодию. Раньше Смольников уже слышал похожий набор звуков. При последней встрече, пару лет назад. Видимо, за прошедшее время высокопоставленному чиновнику так и не удалось избавиться от вредной привычки.
- Вы что-либо слышали о «тетрадках»? – полковник, одетый в строгий деловой костюм, не сводил с лица генерала тяжёлого взгляда.
- «Тетрадки»? – Иван Сергеевич нахмурил лоб. – Конечно. Кто же о них не слышал? Все в последнее время только об них и говорят. Одни - одно, другие – совсем другое. Поговаривают, что из-за них и началась вся неразбериха и бардак, уж, извините за выражение.
- Я так и думал, что вы должны многое знать, - довольный, утвердительно кивнул головой Олег Константинович, - полковник, продолжайте.
Полевой немного нагнулся вперёд, положил стоящий до этого у его ног пакет на колени и достал из него пачку очень похожих на ученические тетради брошюр и положил их на стол. А затем аккуратно поставил явно не пустой, наполненный неизвестно ещё какими сюрпризами, пакет возле себя на стол.
- Вот они. «Тетрадки». Перед вами. Самые что ни на есть настоящие. Можете пересчитать – ровно десять. Нам пришлось, как бы выразиться поделикатней… э-э… позаимствовать их у реального владельца. Вы хоть раз держали одну из них в руках?
- Нет, - отрицательно покачал головой Смольников, - слышал многое, видел пару, а вот, пальцами не щупал.
- А вы полюбопытствуйте, занятная штука. Посмотрите на них поближе, пока я буду говорить, - полковник ФСБ протянул армейскому генералу верхнюю брошюрку. Иван Сергеевич с некоторой опаской взял её в руку. Его сразу же немного удивила обложка, изготовленная из какого-то непривычного, легко гнущегося пластика.
- Очень странная бумага, - невольно констатировал вслух отмеченный факт Смольников, едва открыв брошюру. Всего в блоке оказалось десять скреплённых между собой глянцевых, загадочно поблёскивавших в свете электрических ламп, листков. Ни на одной из страниц не было заметно и следов от каких-либо знаков, не было на них ни одной чёрточки или полоски.
- Эта, похоже, чистая, хотя я слышал кое-что о скрытом содержании и смысле, - генерал не спешил открыть свою осведомлённость о данном вопросе. - Хотя нет, постойте. Она пронумерована. Вот, на задней обложке есть цифра один.
- Точно, - подтвердил Полевой, - есть цифра. Сзади, арабская. Каждая из лежащих передо мной «тетрадок» пронумерована цифрами от одного до десяти. И каждая из них предназначена определённому человеку. Для любого другого она не представляет никакой ценности.
- Продолжайте, - Смольников, заинтересовавшись, внезапно захотел побольше узнать о том предмете, который держал в руках. Уж слишком много шума было поднято в последнее время вокруг пресловутых «тетрадок».
- Вы что-либо слышали о мысленной передаче информации на расстояние от одного респондента к другому? Такие опыты и, притом, весьма успешные проводились в своё время в нашем ведомстве. С чем-то похожим мы сейчас имеем дело… Хотя, всё по порядку. Первые «тетрадки» появились ровно двадцать дней назад. Последняя материализовалась в моём кабинете, на моих глазах в воздухе сегодня утром и аккуратно улеглась на стопку из девяти предыдущих. Вот таким образом, получилось десять. Ровно десяток поступил к получателям, где бы они не находились, с регулярной периодичностью в два дня. Несмотря на кажущуюся пустоту, как вы правильно заметили, все из посланий несут в себе определённую информацию. Притом, как должен заметить, эта информация представляет собой каждый раз некое технологическое откровение, в корне меняющее наше представления о физических законах, об устройстве окружающего мира. По существу, если конкретизировать проблему, каждая «тетрадка» для получателя является руководством, инструкцией к действию. Что интересно, каким-то образом «читаемое» только тем конкретным лицом, получателем, к которому и было направлено послание. Наши эксперты упорно бились над обнаруженной проблемой несколько дней и теперь в один голос, очень уверенно заявляют, что никто другой, кроме получателей не сможет ничего «прочесть» с этих, на внешний вид, «чистых» листов. В принципе, они остаются ничего не значащими пластинками из довольно необычного материала не только для наших учёных, но и для сверхточных и суперсовременных приборов. Разумеется, «прочесть» их не может та аппаратура, что имеется у нас на руках. То есть, изготовленная на планете Земля.
После последних слов полковника, Иван Сергеевич неожиданно почувствовал, как потяжелели его руки и ноги, но постарался сохранить видимую невозмутимость. Похоже, разговор предстоял действительно серьёзный.
- Честно признаюсь, - вмешался в беседу Петрушев, - я и сам попытался прочитать несколько таких «тетрадок». – Он несколько раз нервно и несильно ударил сжатым кулаком по крышке стола. – И в силу служебных обязанностей и, знаете, мне… любопытно стало. Ничего не получилось.
- Вот так же ничего не вышло и не одного из наших экспертов. Хотя и оборудованием располагаем современнейшим, и светлые головы не перевелись ещё в отечестве. А вот получатель, вне зависимости от своего интеллектуального уровня, как стало известно, даже безграмотный, всё может прекрасно разглядеть на «пустых» страницах. Одно время, всего пару дней назад мы придерживались мнения, что перед нами своеобразные листовки, распространяемые враждебными силами. Знаете, как легко можно победить любого предполагаемого противника? Проще всего при помощи слова. Допустим, у вас есть в распоряжении сверхмощный печатный станок, с помощью которого вы можете в очень короткий срок полностью дезорганизовать общество и государственную машину неугодного вам государства. Задумайтесь, идеальное оружие! При минимальных затратах, вы добиваетесь в короткое время максимальных результатов. Вы не теряете в боях технику, не устилаете трупами своих солдат поля сражений… Озадаченные и озабоченные наши сотрудники попытались ещё тщательней проанализировать полученные результаты, хотя бы относительно выяснить конечную цель предпринятых против нас действий. Сразу обращу внимание на то, что с подобной масштабной операцией или диверсией, направленной против государства, мы столкнулись впервые… Идём дальше. Полученные результаты из лабораторий помогли установить, что данный материал не пластик и не бумага. В силу задействованных технологий и по своему составу он не мог быть изготовлен ни на одном заводе, ни одного из современных государств. В конечном счёте, выяснилось, что предмет всё же является носителем информации, но несёт её ВНУТРИ себя, в каком-то неизвестном нам поле, просто адаптированный и стилизованный под привычный нашему восприятию аналог. Чем больше мы изучали «тетрадки», тем больше убеждались, что образцы, находящиеся у нас в руках, не смогли бы произвести на свет никакие западные или совершившие рывок азиатские страны. Похоже, они, вообще, были изготовлены не на Земле, иными, неизвестными нам материалами и при помощи неизвестных технологий.
Смольников невольно отвернул голову, чтобы скрыть от внимательного взора контрразведчика охватившее его волнение. Отображение генерала смотрело на него с матовой поверхности стены, за которой на одиноком стуле сидел незнакомый Ивану Сергеевичу человек. Генерал любил смотреть на своё отражение. Мужественным профилем Смольников всем окружающим напоминал генерала Ермолова, покорителя Кавказа. Сравнение со знаменитым героем прошлого всегда чрезвычайно льстило самолюбию. Такая же подобная профилю льва внешность, решительный взгляд. Была и ещё одна маленькая особенность, почему генерал часто подходил к зеркалам. Глядя на себя, он довольно быстро успокаивался.
- Может, сигарету? – Петрушев пододвинул к Смольникову круглую бронзовую пепельницу, которая обыгрывала известный сюжет змеи, пожиравшей свой хвост.
- Бросил, - довольно глухим голосом отозвался на предложение армейский генерал, - курите при мне, если желаете. Полгода прошло, уже не так «цепляет», как в первое время.
- Это хорошо, - пожилой генерал ФСБ достал сигарету из лежащей рядом с пепельницей пачки «Мальборо», щёлкнул зажигалкой и, глубоко затянувшись, выпустил изо рта облако пахучего синевато-коричневого тумана. – Может, водички? – он кивнул на полулитровую бутылку газированной воды.
- Нет, благодарю. Лучше вернёмся к беседе. Вроде бы мне всё понятно из того, что вы рассказали, а вроде и не совсем.
- А что здесь непонятного? – Петрушев посмотрел на потолок, всем своим видом показывая умственное превосходство офицера из «конторы» над армейским генералом. – Это - вторжение. День Икс или, если вам угодно, час Икс. Помните «Войну миров» и все производные от этой истории? Так вот. Теперь нечто подобное происходит и с нами, на самом деле. Можете продолжать, Виктор Петрович.

Ещё одна долгоиграющая дурь)))
Так как текст представляет из себя монолит, буду обозначать части.

Давай , давай .Не останавливайся . А , "Третья раса" , дописал уже , а то ,я только зашел .

Стена текста. Потерялся на первых абзацах...

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Третья раса написана, насчёт абзацев - да, извините, не успеваю . Спасибо!

Tor123123
Штабка? А с другой стороны железной дороги — Новые зори?

Как то витиевато штоле, и опять же с расчётом на продолжительное время выкладывания повествования. Да ну его нахуй. Читать не стану такую хуиту.

Это сообщение отредактировал ibi - 9.11.2021 - 11:55

Dipsa, я с Алтайского края))))) Спасибо!

Не успеваешь абзацы расставлять?

Честно, не успеваю, простите. Спасибо!

- Я уже упоминал, каким образом появляются «тетради», - ни один мускул не дрогнул на бесстрастном лице полковника-аналитика. Губы и глаза у этого человека действовали в автономном режиме, выполняя независимые, друг от друга задачи. В то время как губы произносили слово за словом, серые глаза внимательно наблюдали за тем эффектом, которое они производили. – Они возникают просто из воздуха, приходя неизвестно откуда. Зависают перед лицом того, кому предназначены и, повисев секунды две-три, падают к ногам или на стол, в зависимости от обстоятельств. Кстати, не все получили по десять «тетрадей»… По уточнённым данным послания дошли до восьмидесяти пяти процентов достигших совершеннолетия жителей Российской Федерации. В Китае процент ещё больше. В Киргизии, Узбекистане, Таджикистане, насколько я знаю, свыше девяносто пяти. Процентов. А вот в Штатах и Европе обстановка на данный момент куда спокойней - менее пятидесяти. Впрочем, американцы, как всегда, что-то скрывают и, как обычно, хитрят. Однако факт остаётся фактом – мы оказались свидетелями единого процесса, невероятно масштабного. Не представляю, какой мощности должен быть ретранслятор, источник распространения «тетрадок». Наверное, даже пингвины во льдах и те их получили… И действовать послания начали с момента своего появления практически сразу. Насколько я знаю, Штаты уже столкнулись с серьёзными внутренними беспорядками и практически теряют контроль над ситуацией. У нас пока всё относительно спокойно.
- Вот этот момент меня настораживает особенно, - Петрушев затушил бычок в пепельнице.
- Любопытны получатели посланий. Интересны, как отдельно взятая категория, как слой, срез общества. В основном, это так называемые среднестатистические граждане, ничем не выдающиеся из общей среды. Учителя, врачи, рабочие. Ни один из крупных предпринимателей, ни один из депутатов Госдумы не получил ни одной «тетради». Обделили вниманием заключённых и бомжей. Не получил ничего и я.
- Меня так же забыли по какой-то причине, - невесело улыбнулся высокопоставленный сотрудник государственного аппарата и выдал по столу своим кулаком очередную, нервную и далеко не музыкальную, дробь.
- Я в таком же положении, - Смольников уже не скрывал того, что желает узнать больше.
- А мы знаем. Поэтому вы здесь, вместе с нами, - Петрушев вытер ладонью лоб, - полковник, расскажите генералу побольше о «тетрадках». Пожалуй, расскажите ему ВСЁ.
- Как скажите, - пожал плечами Полевой. – Как я уже говорил, послания появляются в определённой последовательности и они пронумерованы. Легко усматривается явная связь и вытекающая последовательность между появлением «тетрадок» и теми событиями, что происходят в последнее время. Когда появились послания, пронумерованные цифрой один, через пару часов после первого зафиксированного случая, упомянутые восемьдесят пять процентов взрослых россиян перестали пользоваться компьютерами и выключили телевизоры. Все и везде. Согласитесь, очень сильный удар по некоторым компаниям и хороший пропагандистский ход. Как всегда, с некоторым запозданием, мы попытались выяснить, чем же были заменены привычные средства общения и времяпровождения. Как оказалось, все опрашиваемые получили одномоментный доступ к колоссальным залежам знаний, информационным полям космического масштаба, перед которыми всё, чем мы раньше пользовались, выглядит убогими, жалкими и нелепыми детскими поделками. Каждый желающий смог при помощи нехитрой рекомендации увидеть другие планеты или отправиться в далёкое прошлое. Естественно, наши сотрудники попытались узнать, как было совершено необычное подсоединение. Удивительно, но никто из опрошенных не пытался ничего скрыть, охотно поясняя череду последовательных действий и разъясняя полученные инструкции. Мы попытались повторить рекомендации, но у нас ничего не получилось. «Тетради» оказались не только носителями информации, но и проводниками, помогавшими в каждом отдельном случае, как это невероятно не звучит, совершить громадный эволюционный скачок. Именно тогда, пару недель назад мы установили, что «тетради» несут в себе определённые ЗНАНИЯ, неизвестные ещё земной науке. Едва мы успели это понять, как появилась брошюра под номером два. Час в час, минута в минуту, через сорок восемь часов после первой. По всей Земле. И сразу же пошли новые сигналы. А через пять или шесть часов потребление электроэнергии упало повсеместно на пятьдесят процентов. Руководствуясь подсказками из нового послания обыватели, обычные послушные граждане, перекрыли поступление электроэнергии в принадлежащие им помещения самым простым способом – отсоединив и заизолировав кабеля от счётчиков. Где сами, а где при помощи электриков. Ведь оставаться без света – это частный выбор, никакой не проступок, не так ли? Счётчики перестали считать ватты, а энергетики получать деньги. Хотя лампочки в квартирах не потухли, и электроприборы продолжили свою работу. Чтобы совершить технологический переворот оказалось нужно иметь под рукой всего лишь отвёртку. Вот, посмотрите, - Полевой немного нагнулся вперёд, извлёк из пакета и положил перед генералом небольшой бытовой прибор, в котором Смольников сразу узнал раптор, известное дешёвое устройство, помогавшее освободиться от присутствия в помещении кровососущих насекомых.
- Перед вами ничем не примечательное, всем известное нехитрое приспособление. Таких выпускается в мире миллионы штук, - Полевой достал из своего пакета отвёртку. Довольно быстро открутил единственный болтик, который скреплял две пластиковые половинки и одну из них отложил в сторону. Внутри небольшого, открытого для обозрения корпуса, Смольников увидел загадочное переплетение из маленьких пластин, металлических шариков и соединяющих их проводков.
- Ничего необычного и неземного внутри устройства вы не обнаружите, уверяю вас. Привычные и знакомые нам с детства предметы, продукт нашей цивилизации, составляют начинку инопланетной разработки. Странность состоит в том, что если все эти проводки, шарики от подшипников, пластины и катушку собрать в установленном порядке, то прибор начинает работать. Каким образом? На совершенно неизвестных и непонятных нам, пока, принципах. Какими физическими законами руководствовались создания, придумавшие эту штуку, нам непонятно, но она работает. Хитрый механизм вырабатывает электричество. Притом не в качестве какого-то действия, будь то результат использования движения водных масс или расщепления атома. Нет, он просто берёт, как мы понимаем, черпает и перебрасывает энергию из какого-то неизвестного нам, бездонного источника в определённое место, являясь своего рода простеньким проводником. Нам не удаётся, несмотря на все усилия установить, ОТКУДА берётся энергия, но КАК её использовать, понятно даже маленькому ребёнку. Обычному человеку ведь даже приятно оказаться в такой ситуации, он только потирает руки и усмехается, наблюдая, как разоряются монополии. В каждой квартире, в любом частном доме существует готовая система для распространения электроэнергии по всем помещениям, принадлежащего собственнику жилья. Я имею в виду находящуюся под тонким слоем штукатурки сеть, состоящую из соединённых между собой проводов и кабелей. Стоит посвящённому открыть тетрадку под номером два, взять в руки отвёртку, за полчаса собрать схему, поместив её в любой подходящий корпус – утюг, раптор или магнитофон и потом вставить штекер в первую попавшуюся розетку в доме и всё, вуаля, ты становишься обладателем личной электростанции невероятной мощности. Да, нужно ещё не забыть отсоединить подающие кабеля и сразу же энергетические кампании остаются с носом. Энергетики и предъявить-то ничего не могут, ведь просто услугами перестали пользоваться, а, значит, и платить-то им не за что. Правда вся беда состоит в том, что ушёл ни один, ни два потребителя, отток произошёл в невероятно массовом порядке.
- Честно признаюсь, я тоже купил себе такой, - невольно вырвалось у Ивана Сергеевича, - только не разбирал его. Продавец на рынке предупредил, что если начну копаться, обязательно сломаю. Уж очень, говорит, сборка сложная.
- Да уж… Сложнее некуда. Пять минут работы для любого третьеклассника. Кстати, а вы не один такой, - ухмыльнулся Полевой, - инопланетными разработками поспешили в первую очередь обзавестись владельцы предприятий, цена конечного продукта на которых напрямую зависит от количества потреблённой электроэнергии. Это был сюрприз от «тетрадки» под номером два. Третья брошюрка нанесла через два дня смертельный удар по нефтедобывающей промышленности. Ознакомившись с рекомендации, полученными на ментальном уровне, каждый желающий смог с лёгкостью изготовить из подручных материалов ещё один нехитрый приборчик, установить его в указанном месте на мотор автомобиля и, вместо бензина, прямо из крана, заливать в бак обычную воду. Никто не смог устоять перед соблазном, даже директора нефтяных компаний. Автомобили так же, как вы знаете, продолжают передвигаться по нашим улицам, только вместо выхлопных газов выбрасывают в последнее время в атмосферу облака пара. Вода заменила бензин. Повсеместно и в самый короткий срок. Потому что жидкость, вытекающая из крана ничего не стоит, по сравнению с бензином. После появления тетрадки номер четыре, ещё через два дня, большинство жителей нашей страны объявили голодовку. Перестали посещать продуктовые магазины. А заодно и ходить на работу. Зачем в поте лица добывать кусок хлеба, когда ты постоянно сыт? Что в остальных шести «тетрадках» мы не смогли установить. Наверное, то, что сможет нас добить. В принципе, уже первые четыре послания нанесли смертельный удар всей привычной для нас экономической модели, основанной на товарно-денежных отношениях. Притом подстрелили нас через самое уязвимое место – посредством исключения из схемы самого главного звена – потребителя. Все земные армии оказались разбиты чуть более чем за неделю. По нашему обществу и государственному строю нанесли сильнейший удар. Цель демарша остаётся совершенно неизвестной, а средства, несмотря на кажущую странность, оказались необычайно эффективными. Должен признаться: мы стоим на самом краю пропасти, в которой лично мне видится один сплошной хаос и гибель цивилизации. Монополисты, подсчитывая убытки, находятся в панике и оказывают на правительство давление. Государственная Дума, собравшись в связи с создавшимся положением в срочном порядке, ратифицировала ряд законов, которые даже я могу признать, как крайне жёсткие и непопулярные. Кое-какие меры, в экстренном порядке, как вы знаете, приняты на днях. Участковые, усиленные теми сотрудниками из полиции, что ещё являются на свои рабочие места, обходят квартиры, призывая сдавать «тетрадки». В больших городах введено военное положение, а по радио и телевидению идут, одна за другой передачи, в которых мы пытаемся хоть в какой-то мере дать адекватный ответ враждебным проискам. Хотя, должен признать, все наши усилия постоянно запаздывают. Использованные «тетрадки» обыватели с улыбками сдают целыми возами, а радио и телевидение игнорируют. Шах и мат. Нам. Для того чтобы изменить ситуацию, спасти привычный для нас мир, необходимо принять срочные меры. Именно для этого вы сейчас находитесь здесь, перед нами.
- Вы наделяетесь особыми полномочиями. Предстоит общевойсковая операция. Без каких-либо ограничений, - внушительно пророкотал Петрушев, до этого момента внимательно слушавший своего подчинённого и несколько раз возбуждённо ударил сжатым кулаком по многострадальной крышке стола.
- Военная операция? Да, притом, ещё и масштабная? Позвольте спросить, а против кого? Своих сограждан?
- Что вы, Бог с вами… Дело в том, что нам, похоже, удалось установить источник всех наших неприятностей и бед. Позвольте перейти к главному. За несколько часов до того, как появились первые «тетрадки» в одном небольшом сибирском посёлке, всего за одну ночь, а, вернее, в какой-то краткий миг этой ночи, на самом краю жилой зоны появился дом. Откуда он взялся? Мы не знаем. С другой, удалённой планеты? Из параллельного мира? Пока неизвестно. Однако можно сказать вполне определённо, что по временным рамкам странное появление полностью совпадает с последующей чередой быстрых ударов, нанесённых могущественными противниками. К тому же, в самом населённом пункте, где было отмечено странное явление, происходят очень необычные события. Более тысячи местных жителей вошли внутрь здания, а назад вернулось менее половины.
- Сколько, сколько? Я не ослышался?
- Больше пятисот, - подтвердил Петрушев, - растворились, исчезли, пропали. Не знаю, куда.
- А что говорят те, что вышли назад?
- Молчат… Наши сотрудники прибыли в тот момент, когда здание посетило более половины жителей посёлка. Не знаю, что за магнит их притягивал, но попасть внутрь стремились все. Даже не ходячих и грудных детей с собой тащили. Пять наших людей, очень здравомыслящих, надёжных, прошедших множество проверок на первые сутки стали основным источником информации о происходящем. Двое из них, вместе с местным участковым, вошли внутрь, в то время как трое других остались снаружи. По настоянию местного полицейского сотрудники аппарата зашли в здание без оружия. Назад они не вышли. А вот участковый странным образом через некоторое время объявился в своём доме, находящемся довольно далеко от взятого под наблюдение объекта. Те трое сотрудников, что остались за пределами здания, не спускали глаз с объекта. Клянутся, что не могли пропустить тот момент, когда участковый вышел из дома. Якобы, никак.
- Непонятно пока ничего. Один туман.
- Да, это так. Должен заметить, что три момента нас настораживают особенно.
- И какие же?
- Начнём с первого. Я вижу, вы уже давно обратили внимание на странное устройство нашей комнаты. На человека в соседнем помещении, отделённого от нас прозрачной стеной.
- Практически сразу, как вошёл. Впрочем, если приглядеться, то не заметил ничего необычного. Парень, как парень.
- Перед вами один из жителей упомянутого посёлка, который по каким-то причинам вышел назад из дома. Отвергнутый или, возможно, посланный назад… с каким-то заданием.
- Даёт показания? Что-то рассказал?
- От него бесполезно чего-либо добиться. Боли он не чувствует. Проверяли. В общем, для вас он всего лишь наглядная иллюстрация необычности ситуации. Заметьте, в его комнате воздух подёрнут лёгкой дымкой, сгущающейся к потолку. Это вовсе не иллюзия, не обман зрения. Соседнее помещение в настоящий момент наполнено смертоносным газом в огромной концентрации. В герметичной комнате мы использовали сразу несколько сильнейших отравляющих боевых веществ. Если бы вы оказались вдруг на месте этого молодого человека, то не протянули в той комнате и нескольких секунд. А ему, как видите, всё нипочём. Не подумайте, что попали в гости к бессердечным палачам. Молодой человек не ощущает ничего по той простой причине, что больше не является человеком. Мы помещали его в барокамеру с чудовищным давлением, в помещение без намёка на кислород в атмосфере. Он прошёл сквозь смертельные для любого живого существа радиоактивные излучения, горел в огне, тонул в воде, пил различные яды. Уверяю вас, объекту не удалось нанести никакого вреда. А вот лабораторные анализы говорят о том, что на клеточном и биохимическом уровне испытуемый по-прежнему ничем не отличается от нас с вами. Однако обычные, визуально-зрительные наблюдения противоречат показаниям сверхточных приборов. Кожа испытуемого превратилась в нечто эластичное. Гематомы просто не возникают на ней. Так же невозможно сломать объекту кость. Его кровь мгновенно свёртывается при выходе и закупоривает раны. Несмотря на пугающие изменения, перед нами всё-таки находится человек! Он узнает окружающих, у него существуют прежние наклонности, интересы и привязанности. Оставаясь внешне одним из нас, сидящий в соседней комнате субъект, как это ни странно звучит, всё же уже не принадлежит ни к какому подвиду сапиенсов. Это - совершенно неизвестное нам существо.
На некоторое время в маленьком помещении наступила тишина. Невольно все трое повернули головы в сторону сидящего за прозрачной стеной человека и разглядывали его с опаской, как очень опасного хищника. Невысокий парнишка, в повседневной одежде, приобретённой на неведомом захолустном рынке, неторопливо встал и прошёлся по комнате. А затем несколько раз присел, вытянув перед собой обе руки, разминая затёкшие мышцы. Несмотря на хорошо заметный смертельный туман, чувствовал себя узник превосходно. Этот факт Смольников отметил у себя в памяти особенно.
- А второе? Вы сказали, что тот, кого мы сейчас видим первое неизвестное… хм, уравнение, что ли. Значит, изменение физических данных объекта далеко не единственное, о чём вы хотели мне рассказать. Отсюда закономерный вопрос: а что же тогда второе?
Полковник снова нагнулся над пакетом и извлёк из него небольшую пачку фотографических снимков. Полевой аккуратно, немного подвинувшись вперёд, положил их перед армейским генералом. Смольников с видимой заинтересованностью взял в руки один, повернул карточку вокруг оси, пытаясь обнаружить подвох. Ничего особенного ему найти не удалось. На фотографии оказались запечатлены два полуразрушенных здания и одинокая берёзка между ними. И ничего больше. Точно те же строения присутствовали и на других снимках, только запечатлённые с различных ракурсов.
- И что? Что здесь-то такого особенного?– уже немного раздражённо спросил Полевого Иван Сергеевич.
- Перед вами снимки странного дома. Собственно, это и есть объект номер один.
- Вообще-то, на снимках два объекта плюс берёзка, - с издёвкой в голосе произнёс Смольников, - мне, каким-то образом, удалось разглядеть скрытое от обычного взора.
- Вы очень близки к истине. Уверяю вас, что все, кто смотрели на фотографии, не видели ничего более тех двух полуразрушенных зданий и дерева, о котором вы упомянули. А ведь на снимках должно быть изображения ещё одного здания. Того дома, что появился на упомянутой станции. Не видят его практически все наши сверхчувствительные приборы – камеры, фотоаппараты, радары и сканеры. А вот стоит вам оказаться рядом с ним, и обычный человеческий глаз сразу оценит всё изящество и красоту иллюзии. На данный момент мы склоняемся к мнению, что имеем дело с некоей проекцией, отражением того, что реально существует и находится в неустановленной удалённости от нас. Можно сказать, что перед нами вход в неизвестность. А так же, возможно, и выход.
- Просто замечательно. Наверняка, есть ещё и третье.
- Да. И притом, самое главное. Ключ ко всей истории. У дома есть свой хозяин.
- Даже так? – Смольников нервно потёр ладонью по щеке. - У каждого дома просто обязан быть свой хозяин, насколько я знаю.
- Наверное.
- Женщина, - полковник в очередной раз усмехнулся. Видимо, то, что он знал, забавляло его, а вот Иван Сергеевич не находил ничего смешного в том, что только что услышал. – Во всяком случае, мы так можем рассмотреть нечто, устроившее мировой беспорядок. А, может, наше сознание рисует нам образ. Или же мы видим только то, что нам хотят показать. Для того чтобы успокоить. Ваш противник вам, генерал, наверняка, понравится. Эффектная фактура, сказочно красивая. И, как я думаю, смертельно опасная. Впрочем, в этом вы разберётесь на месте.
- На месте?
- Да, на месте. Полномасштабная войсковая операция. Танки, самолёты, вертолёты, ракеты, вплоть до ядерного оружия. Всё в вашем распоряжении.
- Никогда не слышал о том, чтобы кому-либо давали такие полномочия.
- Любое проявление силы, в каком угодно масштабе, - вмешался в разговор, долго молчавший, Петрушев, - всё согласовано с Главным. Вы должны действовать немедленно, сразу по прибытию на место назначения. Мы хотим, чтобы с нашей стороны рядом с вами находился наш человек. Полковник Полевой.
- Давят на нас, Иван Сергеевич, - Полевой впервые с самого начала встречи тяжело вздохнул, - давят со всех сторон. И очень сильно. Амеры, англы и китайцы довольно быстро установили причинно-следственную связь, скорее всего, произошла прямая утечка информации. Хотя, об этом уже поздно говорить. Нам прямо предъявлен ультиматум: если российское руководство не решит проблему в течение сорока восьми часов, до появления очередной «тетрадки», названные страны, совместно со своими союзниками грозятся применить силу и ввести войска в обозначенный регион. Единственное, что удалось предпринять нашим дипломатам. оттянуть время исполнения угрозы. То, что вышеупомянутые страны постараются получить всевозможный доступ к объекту и скоро перебросят ограниченные контингенты в непосредственную близость к нему, уже ни для кого не является секретом. Нами установлено в настоящее время нахождение в аномальной зоне нескольких подозрительных лиц, прикрывающих свою деятельность журналистскими и научными допусками. Вне всяких сомнений, мы имеем дело с полевыми агентами зарубежных спецслужб.
- Змеюшник настоящий. Чем я располагаю?
- Пока вблизи объекта развёрнут мотострелковый полк. Неполный. Знаете, из числа тех, что в сокращённом составе охраняют до установленного часа законсервированную технику и в случае войны накачиваются резервистами. Один танковый батальон в полном составе выдвинут на позиции в укомплектованном виде. Плюс к нему «Град», гаубичные и миномётные батареи. Несколько «Шилок», БМП и БТР. Есть и новые разработки типа «Позитива» и «Радости». Два дня назад в срочном порядке перебросили в новую «горячую точку» батальон ВДВ из Пскова.
- Как же без них!
- Ну, да. Никуда. Авиации и «вертушек» сколько угодно. Желательно, конечно, решить каким-то образом проблему без применения силы. Однако если Вы посчитаете нужным, после краткого согласования и в случае необходимости возможно нанесение по объекту удара любой мощности. Если, опять же, это окажется возможным. Наши учёные разводят руками и признаются в собственном бессилии, поэтому мы вынуждены перейти к более активным действиям. Кроме военных местное руководство МВД настояло на присутствие в зоне усиленной группы краевого ОМОНа. Практически всего, что был в наличии. Недавно с Кавказа переброшена группа спецназа ГРУ. В зависимости от Ваших выводов мы готовы многократно в кратчайшее время увеличить военную группировку.
- Я думаю пока вполне достаточно. Когда начинаем? – по решительному виду Смольникова становилось понятно, что он готов приступить к выполнению порученного задания в любой момент.
- Прямо сейчас. Машины уже ждут. Они перебросят Вас на военный аэродром. А там, по воздуху, прямиком в Сибирь.

Спасибо ТС! Прочитано!
Ждём продолжения!

Затягивает...

Спасибо за новую историю Tor123123, только раз уж подсадил - давай не затягивай с продолжением!

Благодарю за новые буквы. "Третью расу" только дочитал, вставило

Стругацкие. Град обречённый.
Сразу напомнило, как только дом появился.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

А я, кстати, у Стругацких не читал этой книги. Понедельник... - тыщи раз, а эту нет)) Да я вообще худохку лет 15 не читаю, если честно))) Спасибо!

- Что ж, я готов.
- Вы у нас генерал боевой, не зря на вашу кандидатуру пал окончательный выбор. Всюду, где пришлось действовать, зарекомендовали себя только с лучшей стороны. Нам понравилось то, что результата достигаете максимального при минимальных потерях, значит, и в нашем случае будете действовать обдуманно и взвешенно. – Петрушев встал со стула, давая понять, что отпущенное для беседы время подходит к концу. – К тому же мы прикомандировываем к Вам полковника Полевого, которому, уверяю вас, можно доверять и довериться.
Петрушев протянул перед собой ладонь для прощального рукопожатия. Армейский генерал сжал руку, не опуская и не отводя взора от лица собеседника.
- Пока мы люди. Пока ещё люди… Пока… Есть такое подозрение… Удачи вам, генерал.
- Удача, похоже, пригодится. Всегда, как не встречусь с Вами, попадаю в какую-либо историю. Прямиком в пекло.
- Да, я тоже заметил. Служба у нас такая, Иван Сергеевич.
- До встречи. Надеюсь, ещё увидимся.
- Удачи, - ещё раз повторил Петрушев, в то время как Смольников в сопровождении невысокого мужчины в сером деловом костюме покинул помещение. Закрыв за собой дверь, Иван Сергеевич вновь оказался в просторном коридоре ведомственного здания, где присущая уверенность в себе сразу вернулась к нему. Следом за сотрудником спецслужб он миновал несколько хитросплетений, состоящих из ярко освящённых коридоров и связывающих их лестниц. Через некоторое время генерал уже стоял в огромном фойе.
На выходе рассредоточился усиленный наряд из крепких молодых людей. Несколько человек маячили за пластиковой стеной. Одни сотрудники ведомства щеголяли в парадной форме зелёного цвета, другие же скрывали своё звание и принадлежность к «конторе» за гражданской одеждой самых разнообразных расцветок. Возле вращающегося «колеса» проходной пара широкоплечих парней при виде Полевого вытянулись, успев одарить Смольникова цепкими взглядами.
- Секунду, - Полевой немного обогнал генерала и, нагнувшись в окошечко, расписался в протянутом из дежурного помещения большом журнале, - пойдёмте, пойдёмте… Со мной… Сами понимаете, повышенные меры предосторожности. Мы уверены в том, что столкнёмся с чем-то серьёзным в самое ближайшее время…
Оказавшись на улице, Иван Сергеевич невольно немного втянул голову в плечи. Солнце спряталось в глубине хмурого неба. Светлым размытым пятном завис мутный диск в дождливом тумане, окутавшем столицу. Холодный ветер встретил людей осенним душем. Множество спешащих по делам жителей мегаполиса и гостей огромного города, сменивших яркие летние рубашки, блузки и футболки на тёмные куртки и плащи, раскрашивали сумрачный осенний мир в цветные краски теперь с помощью многочисленных зонтиков. Красные, жёлтые, синие и зелёные цветы-купола плыли над тротуарами, иногда сталкивались, чтобы секундой позже исчезнуть из поля зрения.
Невольно Иван Сергеевич поймал себя на мысли, что количество прохожих заметно уменьшилось за несколько последних дней. Стоило оглянуться, и можно было понять, что и автомобилей в столице убавилось. Никакая погода не могла победить знаменитые московские пробки. А сейчас вот, на лицо, немногочисленные машины неторопливо передвигались по проезжей части. Облачка пара, вырывавшиеся из выхлопных труб, ещё раз указывали на то, что человечество перестраивалось жить на новый лад в совершенно изменённом мире.
- Прошу вас, карета ждёт, - Полевой открыл перед генералом дверь чёрного джипа, припаркованного напротив выхода из административного здания. Оказавшись внутри, в тёплом салоне, подальше от капризной осени и суетливой толпы, Смольников невольно погрузился, едва автомобиль тронулся с места, в нерадостные и тревожные размышления.
Движению нисколько не мешали неведомо куда исчезнувшие пробки и через пару часов уверенного и быстрого лавирования по улицам и проспектам, дорогам и перекрёсткам, представительный автомобиль достиг аэропорта. Лишь одни многочисленные светофоры, на короткое время, притормаживая движение, пытались хоть как-то напомнить сидевшим внутри салона людям о том, что они находятся по-прежнему во всё той же Москве, перешедшей, по всей видимости, к стадии вымирания.
На аэродроме Смольников долго не задержался. Небольшой самолёт с изящными формами застывшей в металле смертоносной птицы ожидал прибытия пассажиров. Водитель джипа немного сбавил скорость на пропускном пункте, а затем вывернул прямиком на взлётно-посадочную полосу. Возле опущенного трапа шофёр остановил машину, а минутой позже Смольников уже находился внутри самолёта. После короткой разбежки лёгкий толчок и непередаваемое ощущение изменения силы тяжести возвестили Ивана Сергеевича о том, что летающее судно оторвалось от земли. Быстро удаляющиеся строения под крылом скоро сменили низко повисшие над городом облака, которые подбирались всё ближе и ближе к иллюминаторам до тех пор, пока не заслонили собой далёкую землю. Но ничто не могло оторвать генерала от тех мыслей, что настойчиво продолжали его беспокоить. Смольников продолжал искать разумные объяснения всему тому, что недавно услышал.
В какой-то миг Смольников зацепился за конец ниточки, которая могла, на его взгляд, помочь распутать зловещий клубок загадок. Генерал вновь вспомнил кому, по словам сотрудников госбезопасности, предназначались Послания. Прежде всего, обычным среднестатистическим гражданам в различных странах. А если вдруг все эти сотни миллионов обывателей, ничем с виду не примечательных, неожиданно и внезапно исчезнут, то кто останется? В оставшиеся пятнадцать процентов населения, не получивших по какой-то неизвестной причине «тетрадок» входили, как понял Иван Сергеевич чиновники, уголовники и лица без определённого места жительства. Смольников вздрогнул, когда представил себе общество, лишившееся в один миг врачебной помощи и оставшееся без практически всех сфер услуг. Мир, в котором перестали работать заводы, где закрылись магазины, школьные и лечебные учреждения. Где в один миг исчезла наука. Место, в котором неизменно вместо порядка, само собой и в кратчайшее время, должен наступить всеобщий хаос и разрушение. В таких условиях даже сплотившись в небольшие вооружённые группы, выжившим будет крайне тяжело уцелеть. От зримо возникших перед ним картин наступающего апокалипсиса, Смольников тяжело вздохнул и попытался в который раз безуспешно прогнать тревожные мысли прочь.
Всю сознательную жизнь Иван Сергеевич посвятил военной службе. Он поднимался по служебной лестнице постепенно, без посторонней помощи, только благодаря своему усердию и таланту. Со временем генерал вполне обоснованно счёл себя везунчиком, стал незаметно сверх равным в развитой общественной иерархии. Избранный раньше, теперь неожиданно он был обойдён вниманием судьбы. Могущественные и непонятные силы выбрали в этот раз других, но для какой цели? Смольникову стало неожиданно нестерпимо обидно от такой явной несправедливости, и он не заметил, как задал вслух мучавший его вопрос Полевому:
- А вы получали Приглашение?
- Какое Предложение? – в голосе полковника Иван Сергеевич услышал плохо прикрытую насмешку. Долгое время сотрудник ФСБ делал вид, закрыв глаза, что дремал, но едва стоило задать вопрос, как на него немедленно последовал ответ. Полевой, конечно же, сразу понял, о чём пытался спросить генерал, но предпочёл в своей традиционной манере продолжать играть в загадки. – Куда?
- Вот и я хотел бы знать.
Иван Сергеевич опять погрузился в размышления. Одна мысль скоро вытеснила остальные. Какая важная информация содержалась в остальных шести «тетрадках»? Четыре первые перевернули привычную жизнь, навсегда изменив повседневный уклад. Полученная информация быстро и безжалостно нанесла сокрушительный удар. За пару недель человечество вступило в совершенно новую фазу развития, перевернула следующую страницу своей истории и возможно… своего развития. Закономерно возникал вопрос. Если четыре первые «тетради» так повлияли на всю цивилизацию, то какая информация могла содержаться в оставшихся шести? Насколько знал генерал, шесть в любом случае всегда больше четырёх, а это значит, что скрытые изменения превосходят те, что произошли ранее.
Разбрасывая колёсами воду из луж на асфальте аэродрома, самолёт сел на посадочную полосу. Едва крылатая машина закончила движение, как посередине блестящего сигарообразного тела появилась чёрная рана. К аэробусу подкатили трап и установили его под открывшимся тёмным провалом.
Продолжая находиться во власти тревожных мыслей, генерал шагнул на верхнюю ступень. Стоило покинуть салон самолёта, как Ивана Сергеевича вновь встретили порывы холодного ветра, принёсшие с собой множество капель осеннего дождя. Несколько последних дней дождь не прекращался. Днём, утром, вечером и ночью, без всякого перерыва с неба падали и падали капли влаги, без всякого намёка на то, когда же закончится выделенный природой лимит. Смольников знал из новостей и репортажей, что дождь шёл сейчас всюду. В Нью-Йорке и в Москве, в Катманду и Кейптауне. Везде по Земле, уже несколько дней подряд.
Смольников торопливо спустился по ступеням трапа, и поспешил укрыться от непогоды в ожидающем недалёко чёрном «мерседесе», который через несколько минут доставил пассажиров к стоящему на том же аэродроме, готовому к полёту, вертолёту. Лопасти боевой машины вращались с огромной скоростью.
Возле вертолёта гостей из столицы встретил моложавый высокий офицер, с капитанскими погонами на кителе.
- Капитан Смирнов, – чётко и деловито представился он. – Всё готово к полёту. Через полчаса будем на месте!
- Хорошо, - согласился Иван Сергеевич. Полчаса - это совсем даже неплохо. Хотя, с другой стороны, и не очень-то и много. Как посмотреть. Отпущенные на решение задачи сорок восемь часов, после которых наступит настоящий и неконтролируемый хаос, давно уже вступили в силу. Долгие перелёты, передвижения на автомобиле через город, забрали чуть более шести часов из обозначенного времени, а разобраться за оставшийся короткий промежуток, что происходит, будет, ох, как нелегко.
Снова земля, покрытая бетоном, в иллюминаторе возле пассажирского кресла начала стремительно уходить куда-то вниз, под днище вертолёта. Смольников, чтобы отвлечься, с интересом смотрел на проплывающие мимо унылые осенние пейзажи. Сначала летающая машина пересекла большой лес. Кое-где зелёные вставки из елей и сосен образовывали отдельные острова, в иных же местах перемешиваясь с разноцветным ярким букетом проржавевшей листвы берёз, тополей и осин. Впрочем, попадался и другой тип деревьев вовсе лишившихся какого-либо убора. Как заметил Иван Сергеевич здесь, в южной Сибири, осень успела прочно вступить в свои права, решительно подготавливая природу к приходу суровой зимы. Он немного пожалел, что оказался довольно легко одет для необычайно холодной погоды.
Следом за лесным массивом блеснула отражённым серебром в тусклых лучах спрятавшегося в хмурых облаках солнца изогнутая и изломанная линия большой реки. Возле берега пролегала довольно оживлённая трасса, а где-то далеко, на самой линии горизонта можно было, если хорошенько прищуриться, разглядеть большой мост, связывающий оба берега широкой реки.
За шоссе начинались бесконечные поля, чернеющие после уборки урожая разрыхлённой и избитой землёй. Изредка группы невысоких строений собирались в кучку, прижимаясь, довольно тесно друг к другу в ожидании наступающих холодов. Небольшие населённые пункты можно было легко пропустить и не заметить из-за частых и густых околков.
Минут через десять полёта над унылым и однообразным ландшафтом, Иван Сергеевич обнаружил признаки присутствия на земле военизированного лагеря. Дым от костров и полевых кухонь привычно заметил издалека. А вскоре Смольников увидел десятки крошечных фигурок, с какой-то целью двигавшихся под холодным дождём. Военная техника, с знакомыми контурами, расположилась в количестве сотен единиц на полях и в редких степных рощицах. Несколько десятков танков, множество полевых орудий, БТР и БМП перемешались, готовые в любой момент обрушить всю скрытую под бронёй мощь на указанного им, генералом Смольниковым, врага. Пожалуй, никогда ещё в распоряжении Ивана Сергеевича не поступало такой сильной группировки.
Выбрав нужное место, пилоты приступили к давно ожидаемому маневру.
- Снижаемся, - громко, пытаясь перекрыть звук работающих двигателей, почти прокричал сопровождавших офицеров армейский капитан и для убедительности выдвинул большой палец из кулака и пару раз указал им вниз.
Скоро лёгкий толчок возвестил о том, что военный вертолёт благополучно достиг поверхности. Удобность используемого воздушного транспорта заключалось в том, что боевая машина не нуждалась во взлётно-посадочной полосе. Собственно, опытному экипажу не составляло труда посадить вертолёт в любом подходящем для намеченной цели месте. Когда двери транспорта открыл всё тот же провожатый, Смольников увидел, что пилоты выбрали в качестве посадочной площадки ровную, блестящую от влаги, поверхность асфальтированного шоссе.
Гул двигателя, немного ускорив сначала обороты, начал постепенно стихать. В открытый дверной проём ворвался всё тот же неприятный старый знакомый - холодный ветер и, торжествуя, набросился на неосторожных людей. Чтобы порыв ветра не сорвал форменную фуражку, Смольников поднял руку и немного придавил её к голове.
Едва генерал успел покинуть борт вертолёта, как его окружили несколько военных. Невысокий, улыбающийся полковник, поспешил представиться неподходящим для его роста зычным и громким басом:
- Полковник Красильников. Командир сто тринадцатого мотострелкового полка. Иван Сергеевич, вас уже ждёт машина.
- Ух, ты, «Рысь», третья модель, - Смольников заметил знакомые обтекаемые формы новейшей разработки российского военного автопрома.
- Нет, нет, для вас у нас есть кое-что поудобнее, - полковник указал на джип чёрного цвета.
- Откуда богатство, полковник?
- До того, как мы перекрыли трассу федерального значения, хозяин машины по непонятным причинам остановился возле объекта. Может, хотел полюбоваться поближе, а, может, ещё для каких-то целей, неизвестно. Номерные знаки, видите - неместные. А потом зашёл в дом. Зайти-то зашёл, а назад не вышел. Так как автомобиль мешал движению, пришлось открыть двери, не давить же такую красоту траками. Короче, позаимствовали авто, но как хозяин объявится, непременно вернём. В целости и сохранности, - принялся с неизменной улыбкой пояснять военный.
- Однако, вы шутник, - проворчал Смольников. Один из офицеров открыл дверь автомобиля, и генерал, нагнувшись, вновь обрёл опору для своей пятой точки. Рядом с ним устроился Полевой. На переднем пассажирском сидении, возле водителя, поместился полковник Красильников. К удивлению генерала вместо сержанта или рядового на месте водителя находился офицер в чине лейтенанта.
- А что это у вас за водителей теперь офицеры?
- Поехали, Сергей… Да, практически так и есть, - добродушно усмехнулся Красильников, - кругом одни офицеры. И за заряжающих, и за наводчиков, и за механиков, и за водителей…. Всё сплошь офицеры. Полк-то сокращённый и выдвинулись мы на место назначения с имеющимся на лицо составом. На доукомплектование по штату времени никто не дал. Сказано было предельно ясно и просто. Наличными силами в установленный срок выдвинуться в такую-то точку дислокации для выполнения задач.
- Понятно. Как тогда, на Кавказе. Там тоже офицеры всё тащили в основном на себе и платили на каждом углу кровью и жизнью за чужие ошибки. А кто ещё с вами?
- В начале, первыми здесь мы всё же окопались. Местные тогда ещё в Дом ходили… А, нет. Вру. Краевой ОМОН до нас появился и ребята в ограниченном количестве из ФСБ. Потом мой полк подтянулся, а следом и более мелкие части. Пару дней назад батальон вэдэвэшников прибыл.
- Слышал, куда же без них.
- Ага. Кроме военных местные власти задействовали правоохранительные структуры. У нас собрался полный набор из всех окружающих областей. Краевой ОМОН, из соседних городов подтянулись внутренние подразделения – из Новосибирска, Кемерово, Новокузнецка… Даже спецназ с Кавказа недавно перебросили, так сказать, в экстренном порядке.
- Неплохо. А техника?
- Жаловаться не на что. Даже несколько новейших разработок есть… Может, немного отдохнуть с дороги желаете? В посёлке половина зданий без хозяев оказались, когда мы в деревню вошли. Где никого не было, сразу определили. Собаки воют голодные, коровы мычат, свиньи голос подают. Вот большую часть личного состава и распихали по всевозможным углам, чтобы по ночам не морозить лишний раз. И для вас командный пункт оборудовали, в непосредственной близости от объекта.
- Нет, нет, давайте сначала к нему.
- К объекту?
- Ну, да.
- И мне хотелось бы посмотреть, что он собой представляет, - негромко, с едва заметной ноткой недовольства в голосе, вмешался в разговор Полевой.
- ФСБ. Будем вместе работать. Полевой Виктор Петрович, - представил своего куратора из «Конторы» Иван Сергеевич, - прошу любить и жаловать.
- Очень приятно, - обернувшись, с переднего сидения внимательно и оценивающе скользнул взглядом по сидевшему рядом с генералом человеку с невыразительным лицом, но очень настораживающим холодным выражением глаз, по-прежнему улыбающийся военный. – Полковник Красильников. Юрий Васильевич.
- Взаимно, уже слышал, - слегка раздражённо ответил Полевой.
- К объекту, - распорядился сидевший на переднем сидении Красильников.
- Как прикажите, - отозвался водитель. Машина мягко тронулась с места.
Совсем низко, почти над самой головой, едва не коснувшись тяжёлым брюхом небольшого эскорта, пронеслась пара боевых вертолётов. Сначала с характерным шумом лопастей и двигателей, они выплыли откуда-то из-за спины, заслонили собой свинцовый небосвод, а потом стремительно умчались вперёд, быстро уменьшившись в размерах. Справа и слева от трассы на поле, всюду, куда только не посмотришь, без всякого труда угадывались следы присутствия крупного военного контингента. В одном месте, на просёлочной дороге, возле нескольких деревьев с пожухшей листвой, напряжно и сердито гудела колонна едва ползущих в грязном месиве грузовых автомобилей, выкрашенных в характерный зелёный цвет. Пара БТР образовали вместе с десятком военнослужащих блокпост, через который небольшой кортеж пронёсся, лишь немного замедлив скорость.
По мере продвижения вперёд Иван Сергеевич видел всё больше и больше военных и техники. Люди, танки, пушки концентрированно, кольцами окружили нечто, находящееся в центре общего движения. Миновав ещё несколько блокпостов, автомобиль с офицерами быстро достиг нужной заветной контрольной точки. Уже на подъезде, довольно далеко от объекта, Смольников легко разглядел быстро вырастающие очертания. Огромный кирпичный массив, в котором насчитывалось шесть этажей, возвышался над окружающей местностью сказочным дворцом, поражая великолепием форм и отделки. С первого взгляда казалось, что все материалы, используемые для достижения гармонии, имели земное происхождение. Привычный отделочный кирпич красного и жёлтого цвета, штукатурка, черепица и пластиковые окна казались в каждом отдельном случае до боли знакомыми предметами, но в тоже время что-то неуловимо незнакомое в форме и цвете заставляло задуматься о месте изготовления каждого увиденного ингредиента. Невольно генерал поймал себя на мысли, что рассматривая здание, видит во вроде бы привычных очертаниях необычную и непривычную стилизацию ЧЕГО-ТО под знакомые сознанию конфигурации.
Незаметно джип остановился. Перед тем, как покинуть автомобиль, Смольников обратил внимание на одну бросающуюся в глаза несуразицу, абсолютно не соответствующую всему тому, что он слышал раньше.
- Постойте, постойте, - генерал не пытался скрыть своего раздражения, - я что-то не понимаю. И, вообще, эти бесконечные загадки порядком начинают надоедать. Знаете, я ведь могу легко посчитать до шести. Пожалуйста. Один, два, три, четыре, пять, шесть… Да, совершенно верно. Вот оно – шестиэтажное здание, прямо передо мной. Но мы ведь, если мне не изменяет память, говорили о трёхэтажном строении.
- Ну, да, - с небольшим опозданием, неуверенно подтвердил Полевой, - он ДОЛЖЕН быть трёхэтажным. Этот дом ОБЯЗАН быть высотой в три этажа. Иного быть не может.
- Нет, нет, он растёт, - радостно сообщил сидевший рядом с водителем полковник, - сам собой. Можете мне не верить, но это так, и с фактами ничего не поделаешь.
- Никто не может уловить и зафиксировать, когда и как, - водитель, немного повернув голову, поспешил высказать осведомлённость по данному вопросу.
- Так и есть, - подтвердил Красильников всё тем же бодрым тоном, - в какой-то миг появляется ряд кирпичей и небольшая часть «пластикового» окна. Никакие приборы и камеры не могут зафиксировать происходящего изменения. Вон, видите, под крышей образовался, пока я вас встречал седьмой этаж?
- Заметил, - теперь и Смольников обратил внимание на то, что в доме не шесть этажей, а существует и ещё один, «зачаточный» седьмой уровень. То, что имело вид земного здания, продолжало само по себе увеличиваться. Но по какой причине происходили изменения?
- Нужно посмотреть поближе, - Иван Сергеевич открыл дверь и выбрался на свежий воздух из салона автомобиля. Оказавшись снаружи, генерал по достоинству оценил уровень подготовки и профессионализм задействованного в операции личного состава. Дом окружили со всех сторон. Глубоко эшелонированная система обороны включала в себя стрелковые ячейки и окопы, среди которых в качестве опорных пунктов возвышались грозные и массивные туши танков и БТР. В непосредственной близости, за первым рубежом, поблёскивали мокрые стволы выкрашенных в зелёный цвет гаубиц. Созданные людскими руками предметы, призванные совершать чудовищные разрушения, замерли в ожидании одного-единственного приказа, его приказа, его слова, чтобы в одно мгновение проснуться и ожить. Стволы орудий расчёты направили в сторону одиноко возвышающегося здания. Кое-где, выдавая присутствие готовых к действию бойцов, поблёскивали влажные каски прятавшихся в укрытиях солдат. За передним краем, немного глубже в тылу, военные не пытались действовать скрытно. Небольшие группы одетых в камуфляж бойцов с методичностью и трудолюбием муравьёв подготавливались к возможной предстоящей схватке. Несколько человек в небольшом отдалении разгружали с остановившихся на шоссе грузовиков с красными звёздами на дверях кабин большие деревянные ящики. В другом месте ещё одна группа людей усердно углубляла очередной окоп, совсем как во времена первой мировой войны, работая в грязи.
Однако стоило посмотреть немного в другом направлении, как вместо усеянного военной техникой размокшего чёрного поля взгляд упирался в многочисленные строения, почти вплотную прижимавшиеся к странному зданию. Небольшой посёлок вытянулся извилистой змейкой блестящих крыш вдоль находящихся поблизости железнодорожных путей. Немногочисленные приземистые одноэтажные здания и пристройки, серые и неказистые, разбились на несколько широких улиц с избитым, изобилующим многочисленными ямами, асфальтовым покрытием. Крыши, покрытые оцинковым железом, а кое-где ещё и шифером, блестели от постоянно снисходящей с небес влаги. Смольников про себя не преминул отметить довольно странный факт. Лишь несколько печных труб из большого количества кирпичных и металлических столбиков, торчащих из каждой крыши, как-то недовольно курились низко стелющимися столбцами рваного дыма.
Было довольно холодно. Пронизывающий злой ветер заставил генерала поёжиться. Вдобавок к холоду ветер нёс в себе мириады крупинок дождя, который, не разбирая возраста и звания, тут же хлестнул сырой пеленой осенней слякоти по вновь прибывшим людям. Вокруг объекта, в нескольких метрах от генерала, как ему и рассказывали, существовал чётко очерченный круг. Внутри круга блестело яркое солнце, а в заколдованном пространстве внезапно вернувшееся лето вновь призвало к жизни быстро ожившую зелень.
Смольников захотел попасть внутрь. Очень сильно. Туда, где было тепло. В то сказочное место, в котором, как ему показалось, не существовало никаких забот и тревог.
Он вытянул навстречу спрятавшемуся теплу руку, растопырив пальцы. Сопровождающий Ивана Сергеевича командир мотострелкового полка попытался остановить генерала:
- Постойте, подождите, - Красильников шагнул вперёд, поближе к своему новому начальнику и тоже поднял руки. Прежде, чем полковник смог помешать Смольникову, ладонь генерала коснулась чего-то упругого, но в тоже время достаточно твёрдого. – Здесь стена. Она вас не пустит.
- Что ещё за стена? – Полевой не попытался скрыть изумления. – Почему, вашу мать, мы-то ничего не знаем?
- Да она и появилась - то пару часов назад, - пожал плечами офицер, - совсем недавно. Видимо, не понравилась обитателям наша суета. Поняли намерения и постарались отгородиться от любых гостей. Ну, те, кто внутри дома.
- Мы были информированы о барьере, но его можно было пройти, правда, не всем… Теперь стена сплошная, странно… А какие-либо провоцирующие действия, предшествующие её появлению, с вашей стороны были? Какие-то, может ЧП, о каких мы не знаем? – глаза сотрудника ФСБ превратились в две щёлочки, а в голосе зазвучали стальные казённые нотки.
- Да нет… Никак нет. Вроде, всё как обычно. Вот только… Имеет ли это отношение к делу, не знаю… Местные все куда-то запропастились. Уже сутки ни одного не видели.
- Нужно торопиться, время выходит, - в голосе Полевого прозвучала тревога. Сотрудник «конторы», по всей видимости, знал ещё кое-что, о чём не поведал Смольникову.
Иван Сергеевич не успел спросить Олега Петровича о том, что он имел в виду. Молодой высокий офицер, исполнявший ранее роль водителя, указал на стоящий недалеко, за защитным барьером из полуразрушенных строений, приспособленных под охраняемый блокпост, довольно опрятный домик.
- Может, лучше под крышу? Видите, облачность и не собирается развеиваться. Много дней подряд один лишь дождь, дождь. И ни одного лучика солнца, только внутри аномальной зоны. Вопреки всем заверениям синоптиков. Круглые сутки… Мы за этими развалинами оборудовали домик, там сможете немного отдохнуть и перекусить. Создали в непосредственной близости небольшой, максимально защищённый командный пункт со всевозможными средствами связи и наблюдения. Так что можете постоянно находиться практически на передовой.
- А хозяева?
- По нашим данным ещё совсем недавно в нём проживала одинокая мать с несовершеннолетней дочерью. Как и большинство жителей посёлка, они вошли внутрь объекта. А назад не вернулись…
- Стойте, - перебил гида по аномальному и неизвестному Смольников. Какое-то скрытое внутреннее чувство, что-то исходящее от интуиции, заставило его вновь вытянуть перед собой руку. Пальцы опять коснулись невидимой стены, неприятно скользкой на ощупь. Неожиданно в районе контакта ладони и кончиков пальцев с препятствием засверкали разноцветные искры. Они не причинили генералу никаких неприятных и болевых ощущений, а лишь весело заскакали по ногтям, быстро продвигаясь в сторону локтя. Заворожено, Иван Сергеевич смотрел, как огоньки по пальцам перебрались на внешнюю сторону ладони. Скоро вся кисть оказалась объята и завёрнута в яркую радужную оболочку.
- Что… Что это такое? – хрипло выдавил Смольников, не в силах заставить себя опустить руку.
Сзади генерала, слева и справа от него словно из под земли выросли фигуры нескольких одетых в камуфляж бойцов. Стволы автоматов они уверенно направили в сторону внушительного загадочного строения, готовые при малейших признаках опасности открыть огонь.
Разноцветная радуга принялась собираться в каплях очистительного дождя. Капли, одна за другой, падали на землю, омывая кисть руки и в то же время образуя возле подошв ботинок Ивана Сергеевича сверкающую всевозможными цветами лужу.
Однако генерал и окружающие его военные смотрели не на яркую и весёлую лужицу, а совсем в другую сторону. Дверь, расположенная на высоком крыльце, над витыми металлическими перилами, открылась.
Там, за дверными проёмами, жила, казалось, одна лишь тьма. Темнота отталкивала и поглощала любой свет, попадавший случайно в её царство. Тьма обладала собственной массой, плотной и густой. Через несколько секунд после того, как открылись двери, темнота вдруг ожила. Она зашевелилась, задышала спрятанной в ней жизнью. А ещё через пару мгновений, заставив вздрогнуть зрителей, из мрачной и бездонной пустоты навстречу свету шагнула женщина. Она появилась внезапно, явилась из ничего – одна, с высокой замысловатой причёской накрученных золотистых локонов. Незнакомка совершенно неожиданно одарила множество смотревших на неё мужчин царственной улыбкой.
- Патрисия, тихо произнёс Полевой.
Смольников отметил тот неоспоримый факт, что женщина действительно была необычайно красива.
- Что ты видишь, полковник? – через некоторое время хрипло спросил генерал то ли у Полевого, то ли у сопровождавшего его командира мотострелкового полка.
- Женщину… - откликнулся офицер ФСБ. – Как и было отмечено в отчётах, чрезвычайно обольстительную.
- Нет, нет, я не об этом. Почему эта девица голая?
- Голая? – недоумённо немного повернул голову к Смольникову Полевой, стараясь не терять из поля зрения незнакомку, надёжно защищённую невидимым барьером. – Что Вы говорите… На ней надеты какие-то странные брюки и короткая кофточка…
- Нет, это мини-юбка, - неуверенно поправил Красильников.
- Совсем и не короткое. До самой земли длинное платье. Чёрное и блестящее, - произнёс, не выдержав, один из солдат за спиной генерала.
Между тем незнакомка явно кого-то искала, поворачивая неспешно голову, среди собравшихся у защитной стены военных. Скоро она заметила того, кто ей был нужен. Встретившись взглядом с генералом, Патрисия едва заметно кивнула ему головой, ещё шире улыбнулась, а затем развернулась и шагнула назад, в темноту. Следом, без посторонней помощи, закрылись и двери.
- Явление… Народу… - Полевой каждое произнесённое слово снабдил смачным матом-спутником.
- Она не показывалась больше недели, - поспешил поделиться наблюдениями молоденький офицер-водитель.
РОВНО ЧЕРЕЗ ЧАС.
Небольшой домик навеял на Смольникова воспоминания о далёком детстве. Давным-давно, в таком затерянном от сегодняшнего дня времени, что и заглядывать-то в подобные дали с каждым годом получалось всё труднее и реже, Иван Сергеевич провёл перве годы жизни в таком же деревенском строении. Да, и у них было нечто подобное – деревянная лестница, ведущая к давно некрашеной двери, стопка поколотых берёзовых дров, брошенное цинковое ведро в углу двора, частокол забора… Всё как тогда, там, куда уже никогда не найдёшь заветную дорожку… Вот только… Генерал нахмурился. Этого точно не было! Один человек в камуфляже и с автоматом у ворот, ещё двое у дверей, да в огороде плюсом несколько.
Генерал, не спеша, первым из небольшой делегации поднялся по деревянным ступеням и очутился внутри короткого и узкого коридора, который, как он помнил, раньше называли сенями. Миновав в несколько шагов маленький коридорчик, Иван Сергеевич остановился возле внутренних дверей, утеплённых специальным тёмным обивочным материалом. Остановил взгляд на потёртой ручке и снова на краткий миг перенёсся в своё далёкое прошлое, а затем, недовольно мотнув головой и прогнав видение, решительно распахнул дверь.
Смольников невольно вновь совершил прыжок во времени. Простой обеденный стол, покрытый скатертью, старая газовая плита и не менее древний, тяжело и натружено вздыхавший холодильник законсервировали время в комнате не на один десяток лет. Единственное, что немного напоминало о настоящем, оказались довольно современные неплохие обои на стенах.
Обеденный стол располагался возле окна. К нему-то и шагнул из-за спины генерала вошедший следом за ним в комнату молодой офицер, лихо доставивший на временно конфискованном джипе гостей от места посадки вертолёта к затерянным в степи зданиям.
- Прекрасный вид! – радостно сообщил лейтенант, и на его открытом лице появилась приятная улыбка. – За окном объект, сразу за деревом и теми развалинами. Конечно, слишком близко, но в случае необходимости можно провести эвакуацию в считанные минуты.
Иван Сергеевич невольно посмотрел в окно. За небольшим приусадебным участком, недавно с большим трудолюбием обласканным человеческим вниманием; за забором, с почерневшими от времени заострёнными дощечками; за полуразвалившейся стеной какого-то заброшенного здания; за одиноким деревцом, понуро опустившим намокшие под дождём плечи к земле, огромной громадой возвышался дворец, спрятавшийся внутри круга света, за защитной стеной от внешнего мира. Почему и главное, зачем он появился здесь?
- Вон в той комнате, - продолжал словоохотливый офицер, - в зале, мы оборудовали пункт слежения и связи. Развернули соответствующую аппаратуру, несколько связистов круглосуточно находятся на посту, так что всё необходимое находится под рукой. А вот здесь, - лейтенант показал на другую дверь, - мы приготовили для вас отдельную комнату. Чтобы совместить для экономии времени место отдыха с местом работы.
- Неплохо, спасибо, - Иван Сергеевич подошёл к указанной двери, открыл её, шагнул внутрь и осмотрел комнату. О том, что в небольшом помещении совсем недавно жил маленький ребёнок отчасти напоминали детские обои на стенах, на которых весёлые зверюшки пытались догнать друг друга, и круглые часы на стене, оставленные военными дизайнерами для создания атмосферы домашнего уюта. За стрелкой циферблата вошедшему генералу улыбнулось изображение кошачьей мордочки. В остальном же обстановка показалась деловой, располагающей, как к работе, так и отдыху. Довольно значительное пространство у стены занимала широкая кровать, заправленная одноцветным серым армейским одеялом, на которое важно присела надутая, одетая в белую наволочку подушка. Возле окна расположился новый рабочий стол, на котором блестел тёмный монитор компьютера.
Смольников снял форменную фуражку, влажную от впитанных тканью капель дождя и положил её на стол. Вокруг зелёного обода быстро образовалось мокрое пятно.
Так же не торопясь генерал расстегнул пуговицы, а потом освободился от кителя, который повесил на спинку ближайшего стула. Он ещё не успел выпрямиться, как вдруг, больше интуитивно, чем при помощи органов чувств обратил внимание на некоторую странность. Иван Сергеевич внезапно перестал слышать звуки. Сами собой замолчали часы, в окно прекратили стучать капли надоевшего дождя, а из коридора доноситься человеческие голоса. Где-то недалеко гремевшая и урчащая передвигающаяся военная техника тоже внезапно затихла. Кто-то словно отключил весь шум и Смольников погрузился в вакуум, в котором не могло существовать никаких звуков.
Недоумённо оглянувшись на дверь, Иван Сергеевич внезапно понял, что кроме него в комнате находится ещё кто-то. Совершив быстрое движение головой, он обнаружил некую тень, которая стремительно переместилось за спину из пределов видимости. Что-то тёмное, пятно, имеющее форму и объём спряталось туда, куда он не мог заглянуть с огромной скоростью, не оставляя и малейшей возможности рассмотреть что же неизвестное представляло собой.
Чувствуя себя крайне неуютно, встревоженный и раздражённый, генерал попытался поближе познакомиться с незнакомцем. Он повернулся, стремительно совершив оборот вокруг своей оси в сто восемьдесят градусов, но и нечто переместилось в невидимую зону за спиной, вновь переиграв человека. А секундой позже Смольников услышал за своими плечами смех. Чистые звуки, похожие на перезвон колокольчика, заставили Ивана Сергеевича замереть на месте.
- Хотите поиграть, генерал?
Слова прозвучали неожиданно, над ухом Смольникова, там, где в силу законов природы никого не должно было находиться. От неожиданности, Иван Сергеевич вздрогнул.
- А ты ещё кто?
- Вы видели меня. Совсем недавно. Несколько минут назад, на пороге моего корабля… генерал.
- Значит, всё-таки Хозяйка пожаловала в гости. Не выдержала заточения в своём доме. Любопытство подвело…
- Можете и так меня называть, я не против, - согласился пришелец.
Не теряя надежды узнать, как же выглядит зловещий гость, генерал совершил ещё одну неудачную попытку. Он снова резко повернулся, ориентируясь на голос. Уголком зрения Иван Сергеевич успел заметить, как тёмное пятно метнулось опять за спину. Сложившееся положение вещей, когда Смольников не мог видеть своего собеседника, но в тоже время вёл с ним беседу, вызвало у генерала массу негативных эмоций.
- Хватит уже прятаться. Детство какое-то. Если я уже видел вас, то почему должен разговаривать с голосом, который слышу… из-за спины? Мне это не нравится.
- А вы уверены, что видели меня? Никто здесь не видел меня. Такой, какой я есть на самом деле. Это вы так считаете, вы так думаете, что увидели что-то знакомое. На самом деле то было лишь отражение ваших мыслей, которое я вам показала. То, какое попросил и смог воспринять ваш мозг.

- Какая-то сплошная путаница. Я… Я… Всё же видел женщину… На пороге дома…
- Ты ГОТОВ был увидеть женщину. Но сейчас страх внутри тебя создаёт совсем другие образы…
Что-то очень неприятное, похожее на гибкое змеиное, живое и в тоже время холодное тело прикоснулось к щиколотке правой ноги, чуть выше ботинка. Не спеша пугающее нечто обвило ногу, создав первое кольцо, а за ним второе и третье, постепенно поднимаясь всё выше и выше. При первом же прикосновении Иван Сергеевич посмотрел вниз. Сверкающий всеми цветами радуги отросток действительно напоминал змеиное тело, которое покрывала чешуя. Каждая чешуйка обладала своим цветом, который жил своей жизнью, то ярко вспыхивая, а затем постепенно погасая после каждой вспышки. Множество различных небольших, но достаточно ярких цветных взрывов образовывали неповторимую гамму, совершенную по красоте и пугающую необычностью. Возможно, продуманные неизвестным эволюционным процессом сочетания цветов как-то влияли на психику человека. Генерал почувствовал быстро нарастающее гнетущее тягостное ощущение внутри грудной клетки, возле сердца. По мере того, как кольца, обвивая ногу, поднимались, увеличивалась тревога, и вырастал страх. Никогда раньше Иван Сергеевич, даже в самые опасные моменты своей жизни, не испытывал ничего подобного. Он с трудом преодолевал появившуюся тошноту и нарождающуюся панику.
Когда то ли отросток от основного тела, то ли конечность или, может, само существо поднялось до уровня бедра, оно оторвалось от тела, ещё немного вытянулось до уровня лица человека, и зависло, раскачиваясь из стороны в сторону. За какую-то долю секунды наверху разноцветного столбика образовалось утолщение, которое принялось расти, расти до тех пор, пока не превратилась в некую плоскую площадку для дальнейшей трансформации, размером с человеческую голову. Из краёв вновь сформировавшейся массы выдвинулись с десяток отростков, которые по мере продолжавшегося роста, к ужасу генерала, приняли форму покрытых светящейся чешуёй когтистых пальцев. Обзаведясь фалангами, пальцы довольно быстро вытянулись, став похожими на лапы паука, разделённые на несколько сегментов. Образовавшиеся конечности начали шевелиться, а под ними, посередине плоскости ладони, сквозь чешую принялась вспухать плоть, показывая спрятанное где-то внутри демоническое лицо. Смольников отчётливо видел глаза, торчащий нос, с раздутыми ноздрями и… Плоть разорвалась с едва слышным треском, показав человеку пасть с множеством острых клыков.
- Я могу выглядеть и так. Продолжить? – теперь слова доносились из только что сотворённого зубастого рта.
- Нет, нет, - Смольников уже не мог скрыть бившую его дрожь, - раньше было лучше. Пусть останется лучше голос за спиной, чем это.
- Хорошо, - обратный процесс занял намного меньше времени. Пальцы втянулись внутрь импровизированной ладони, черты пугающего лица разгладились, а затем кольца отпустили ногу, скользнув вниз, чтобы исчезнуть вовсе.
- Зачем это всё? Что вы хотите?
- Мы? – снова за спиной прозвучал пугающий смех. – Почему вы решили, что нас много? Я здесь одна.
Генерал судорожно вздохнул. Если один пришелец оказался способным заварить такую кашу и натворить столько бед, то на что же может быть способна высадившаяся на Землю группа подобных существ. Или… армия?!
- Зачем вы здесь? Почему именно Земля?
- Земля? Вы меня удивляете. Ответ ведь прост, вы его знаете, только боитесь произнести вслух. Потому что здесь существует жизнь. И как самое высшее её проявление – жизнь разумная, с довольно развитыми органами восприятия, возможности которых ваши учёные так и не смогли до конца определить.
- Вы по-прежнему не отвечаете на главное. Что вы хотите от нас?
- Теперь уже ничего. Я своё взяла. Один материал мне подошёл, другой оказался совершенно не пригоден.
- Своё? Не понимаю, что вы имеете в виду…
- Узнаете, - в который раз недосягаемое существо засмеялось, - скоро. Ждать нужных изменений осталось совсем недолго.
- Поэтому ты… вы закрыли вход внутрь?
- О, а вы смельчак! Ваши мысли вас выдали. Хотите зайти в гости?
- Да. Я просто обязан принять такое решение.
- Ах, да. Приказы, начальство… Примитивная шаблонная логика… Я знаю, знаю… И что же вы ожидаете увидеть там, внутри моего дома? – неприкрытая издёвка в приятном женском голосе сменилась неприятным коротким смешком. – А, впрочем, приходите.
- Когда?
- Как только я покину эту комнату, ваш мир продолжит своё линейное развитие. Понимаете, я остановила время, это сделать, поверьте, когда знаешь, что делать и как - совсем несложно. Время, как и пространство, когда узнаёшь, что это, представляются простыми условными единицами, легко поддающимися изменениям. Так что, когда я покину вас, снова заработают ваши часы, а защитный барьер перестанет функционировать.
- Мы готовы к сотрудничеству и надеемся на понимание, - торопливо, боясь, что его перестанут слушать, заговорил Смольников. – Мы не хотим причинить вам никакого вреда. В наших мыслях нет зла.
- А вся эта… техника? Танки, пушки, самолёты. Для чего они здесь?
- Поверьте, мы же не знаем кто вы. Притом в последнее время происходит немало такого, что заставляет насторожиться. Так что всё, что вы видите – простая и элементарная мера предосторожности.
- Я сниму защиту… Как акт доброй воли… Генерал…
- Да?
- Миссия завершилась.
- Что вы хотите сказать? Поверьте, я пытаюсь вас понять, но не могу…
- Скоро вы узнаете всё сами. Посылайте своих людей, посылайте их за… отгадками. Только не слишком пугайтесь, узнав правду. Признаюсь, вы оказались на удивление слишком слабыми и доверчивыми, слишком неподготовленными для таких встреч и в некотором роде живущим на этой планете созданиям даже повезло, что вас открыли именно мы, а не другие, более жестокие расы…
От последних слов неуловимого и бесплотного пришельца, Ивану Сергеевичу стало не по себе. Смольников прожил долгую и трудную жизнь, многое повидал, но загадочный разговор с существом, явившимся на его родную планету, с неизвестно какой целью, пугал всё больше и больше.
- Почему, - генерал с трудом смог выдавить давно мучавший вопрос, - почему вы выбрали… избранных? Почему… не всех? И зачем?
Слова растворились в тишине. Никто не удосужился дать ответ.
Через несколько секунд после того, как Иван Сергеевич задал последний вопрос, он вдруг понял, что вновь остался совершенно один в небольшой комнате. Из-за оконного стекла, из-за дверей и межкомнатных стен в помещение вновь, проникли знакомые звуки. На стене ожили долго молчавшие большие часы. Желая удостовериться в том, что существо оставило его, Смольников повернулся, совершив разворот всего корпуса. Ни одна тень в поле зрения не выпала из привычного течения вещей – сомнений не оставалось, гость покинул комнату.
Смольников встряхнул головой, желая освободиться от наваждения, но простое движение только увеличило проснувшиеся страхи, память вновь вернула его к короткому разговору. Он ни на минуту не засомневался, что имел контакт с чем-то неизвестным и непостижимым.
Стараясь внешне сохранять видимое спокойствие, Иван Сергеевич шагнул к двери, взялся за ручку и открыл её. Напротив, у окна за столом, на стуле сидел уже знакомый лейтенант. Тот самый, что исполнял роль водителя. При виде появившегося на пороге генерала, новоиспечённый ординарец вскочил с мягкой подушки стула и выпрямился. По выражению его лица Смольников понял, что дежурный офицер во время визита пришельца не слышал ни одного звука из соседней комнаты.
- Говоришь, спецназ уже здесь? – обратился к лейтенанту Иван Сергеевич.
- Так точно, товарищ генерал.
- Командира ко мне. Немедленно.
Отдав приказ, Смольников закрыл дверь. Он чувствовал большую потребность побыть одному, обдумать сложившуюся ситуацию. Меряя расстояние между кроватью и компьютерным столом широкими шагами, он вновь и вновь пытался найти ответы. Какому таинственному явлению совсем недавно оказался свидетелем? Что, или вернее, кто это был? И что пришельцу нужно было в его, Смольникова, уютном и привычном мире? С какой целью гость, явившийся неизвестно откуда, пытался разрушить его? Иван Сергеевич прекрасно понимал, что может долго мучить себя, пытаясь решить бесконечное количество громоздящихся головоломок, но какие-то конкретные знания получит лишь от группы, которой нужно будет проникнуть внутрь объекта. Может, там и состоится пресловутый первый контакт с иноземным разумом, который подскажет, как нужно действовать дальше. Иначе, зачем пришельцу впускать людей внутрь?
Долго генералу не дали возможность оставаться наедине со своими мыслями. В дверь негромко, но решительно постучали.
- Войдите.
Дверь открылась и в комнату скользнула, неслышно ступая, тёмно-зелёная тень. Вошедший небольшого роста был на добрых две головы ниже Смольникова. Неприметный с виду, как и многие спецназовцы, человек в то же время мог похвастаться прекрасной экипировкой – сухощавое гибкое тело прикрывал новый камуфляж, сверху которого спину и грудь защищал бронежилет. Раскосые глаза и широкие скулы указывали на азиатское происхождение.
При виде генерала едва заметный весёлый огонёк вспыхнул в глубине серых зрачков. В свою очередь, и Иван Сергеевич узнал спецназовца.
- По вашему приказанию капитан Аб… - бодро попытался представиться офицер, но Смольников, улыбнувшись, прервал его:
- Якут? Ты-то как здесь оказался?
Не один раз полная превратностей насмешница-судьба сводила вместе стоящих друг напротив друга военных. Вместе побывали они и в горах Кавказа и в песках Средней Азии. Совсем недавно боролись с сепаратистами в Сибири. Множество раз посылал Смольников щуплого на вид, по телосложению похожего на подростка, спецназовца на выполнение невероятно трудных и опасных поручений и всегда тот с честью выходил из самых невообразимых ситуаций.
Генерал протянул капитану свою широкую ладонь, в которой поспешила утонуть маленькая, но крепкая кисть офицера.
- Рад снова тебя видеть, Якут. Видно судьба крепко повязала нас вместе, капитан.
- Ну, я тоже очень рад вас видеть, товарищ генерал. Ну, тоже никак не ожидал увидеть вас здесь… Предупредили, чтобы были готовы. Сказали, что Главный на подходе. Ну, не думал же, не гадал, что это вы окажетесь… А как сюда попал? Ну, просто. Как обычно. Дали, ну, для форы несколько часов для сбора и, ну, сюда.
- Ты, я смотрю, от своего знаменитого «ну» так и не смог избавиться.
- Ну, не могу никак! Привязалось это «ну» ещё в детстве, даже и не замечаю, где и когда «нукаю». Я уж и так пытался излечиться и этак… Ничего не получается.
- Якут, хорошо, что это ты оказался. Как-то спокойней сразу на душе стало, - совершенно искренне негромко произнёс Смольников.
- Ну, рад слышать, товарищ генерал.
- Понимаешь, капитан, маховик неслабый запущен. Во времени нас ограничивают. Часы тикают. Видишь - на стене, не остановить их уже никак. Счёт идёт не на часы, а на минуты. Не успеем, Олег, начнётся такой бардак, что мало никому не покажется.
- Ну, слышал я уже много. Про китайцев, натовцев и американцев. Давят?
- Не то слово, Якут. Вплоть до прямого вмешательства по прошествии суток. На грани истерики они, как всегда себя не контролируют. Сами утонут и нас в пучину утащат.
Спецназовец улыбнулся. Правда, получился у него какой-то звериный оскал готового сражаться до последнего загнанного в угол свирепого животного. Генерал помнил, что капитан давно и основательно недолюбливал все те силы, что стояли за видимой ширмой происходивших в последнее время событий. Один раз, на Кавказе, группе Якута противостоял турецкий спецназ, напрямую содействовавший террористам. В другом случае подразделение под командованием капитана-спецназовца уничтожила несколько инструкторов-китайцев на одной из баз на российском Дальнем Востоке. Так что стоящему перед Смольниковым офицеру было за что, с явной неприязнью относиться к любым третьим силам.
- Ну, мы этого с вами не допустим. Горло всем перегрызём, а на своей земле сами будем распоряжаться, как и что нам делать.
- Я тоже так думаю, капитан. Но ведь полезут, если смотреть правде в глаза. Настроены очень решительно.
- Ладно, разберёмся. Что делать-то нужно?
- Войти внутрь. Внутрь объекта. Глубинная разведка с максимальной осторожностью и в очень короткое время. Вступать в огневой контакт, чтобы не случилось, крайне нежелательно.
- Ну, там же вроде как барьер. Силовой какой-то. Я проверял – похоже на стену. Попробовал пройти раз, другой, третий в разных местах, нигде не пускает.
- Поверь мне, Олег, сейчас его нет.
Спецназовец не смог скрыть искреннего изумления:
- Как так? Вы, что, с теми, кто внутри, по телефону разговариваете?
- Типа того. Сколько человек в группе?
- Ну, всего одиннадцать. Вместе со мной одиннадцать. Все проверенные в деле, всех вы уже видели раньше. Ну, ничего плохого не скажу – ребята надёжные.
- Готовы?
- Ну, не совсем…
Теперь Смольников с удивлением посмотрел на офицера. Якут всегда и всюду безоговорочно готов был выполнить, насколько помнил генерал, самый немыслимый приказ, а сейчас вдруг открыто пытался возразить по поводу уже принятого решения.
- В каком смысле – не совсем, капитан?
- Товарищ генерал! Ну, скажу вам прямо: я туда всех своих не поведу! Ну, слышал я много разного про место это проклятое, пока здесь нахожусь. И что оттуда никто не возвращается. А если и возвращается, то того, не в себе.
Иван Сергеевич на секунду задумался и невольно признал правоту умозаключения спецназовца. И в самом деле, зачем рисковать всеми сразу? Невольно Смольников почувствовал уважение к вытянувшемуся перед ним хрупкому невысокому человеку со стальной волей. Якут прекрасно отдавал себе отчёт, что с предстоящего задания он в любом случае уже не вернётся, но, тем не менее, обсуждал смертельно опасную ситуацию спокойно и профессионально, как хороший командир, проявляя заботу, прежде всего о своих подчинённых.
- Да, Олег, и я кое-что слышал…
- Возьму троих. Ну, думаю, хватит. Думаю, управимся. Вы нас, ну, камерами с микрофонами нашпигуйте. Дело-то, ну, скользкое, а так сами всё и увидите. Возьму с собой Бульдозера, он любую стену снесёт, и даже её не заметит. Лешего, конечно, очень он уж умный. Ну, и Бабочку, стреляет метко.

Прочти! Офигенная вещь, не пожалеешь!

Офигенные люблю, прочту обязательно!

а где же продолжение то друг

Завтра, у нас уже ночь, немного одно место подредактирую. Спасибо!

Ждем продолжение!!!