Секрет Прометея. Глава 3

(Сказка для родителей и их замечательных юных разведчиков, с пожеланием не просто читать сказки, а обсуждать их, больше разговаривать друг с другом, всегда учиться и никогда не сдаваться)

Глава 3. Ляо и таинственная незнакомка

Все это повторялось изо дня в день. Тренировки, уроки, чтение библосов, наведение порядка в пещере, снова тренировки… Но сегодня мы не успели даже приступить к еде, как в пещеру вбежал мой друг Ляо. На нем не было лица. Нет, щеки были. Нос картошкой. Глаза были на месте. Но лица не было.
─ Там, там, в лесу... ― он растерянно показал рукой в сторону переправы через реку Дачжанси, в которую впадал наш ручей.
Ляо ― человеческий детёныш, живущий в Миньчжуне. Это довольно далеко, даже для него. Но он ― сирота, и если пропадает на несколько дней из деревни, этого никто не замечает. Восемь зим назад в жестокие морозы последней луны Цилинь нашел Ляо недалеко от нашей пещеры рядом с телом замерзшей женщины, которая, была мамой мальчика. Они сбились с пути и заблудились в лесу. И если бы не Цилинь, погибли бы оба. Позднее выяснилось, что Ляо был родом из царства Вэй. Его отец погиб в одном из сражений, которые вело царство со своими соседями. А мама была родом из Миньчжуна, куда после гибели мужа и решила вернуться. Они прошли через земли Хань и Чу ― самый трудный и опасный отрезок пути. Но не смогли осилить последнего перехода. Мороз оказался сильнее их воли и желаний.
Цилинь принес полузамерзшего мальчика к нам в пещеру. Мама отогрела и накормила его. А когда спали сильные морозы, Цилинь отнес Ляо на окраину Миньчжуна. Ведь человеческий детёныш должен жить среди двуногих, а не среди цилиней и драконов. Таков закон жизни. Но Ляо решил иначе. И, как только наступило лето, он разыскал нашу пещеру.
Моя мама всегда относилась к нему, как к своему младшему сыну. Я, как к младшему брату. Цилинь, не относился к нему никак. А только усмехался, глядя на этот маленький, но настойчивый комочек жизни. Который тянется к теплу, к свету и знаниям. Как маленький росток бамбука тянется к солнцу.
Ляо приходил к нам довольно часто. Как только появлялось свободное время. Но в основном зимой, потому что летом он пас деревенских волов или работал на поле. За кров и еду.
Цилинь учил его читать и писать, мама кормила всякими вкусностями. А я учил его языку драконов. Языку леса, озер и рек. Ляо часто просил, чтобы я рассказал ему о подвигах, которые я совершил. Но мне нечего было ему рассказать. Да, позапрошлой зимой я убил большого медведя-шатуна, который забрел к нам в пещеру. Его шкура теперь украшает пол маминой спальни. А мою правую лапу украшает большой и уродливый шрам. Но в этом не было ничего героического. Ведь героизм ― это когда ты делаешь то, чего не могут сделать другие. А я делал только то, что на моем месте сделал бы каждый.
К тому же, не могу сказать, что мне было тогда не страшно. Было страшно. Хотя к тому времени мне уже исполнилось пятнадцать зим. А вот Ляо, в свои одиннадцать зим, не боится ни лютых морозов, ни больших пеших переходов. Вот он ― настоящий герой!
Но сегодня в нашей пещере стоял не герой, а обычный взъерошенный мальчуган и сбивчиво рассказывал нам о том, что он увидел у переправы.
─ Там... Там убитые. Очень много.
Это были проблемы двуногих. И нас они совершенно не касались. Но одна мысль не могла нас не беспокоить: переправа находилась слишком близко от нашей пещеры. И появление вооруженных двуногих в нашем лесу не могло не вызывать нашей тревоги. Ждать чего-либо хорошего от них было, по меньшей мере, глупо. Для того чтобы понять это, не нужно быть мудрым Цилинем! Двуногие всегда были проблемой. Тем более, когда в руках у них было оружие, они становились совершенно несносными. Именно поэтому мы вынуждены были сделать вылазку к реке. Осмотреться и решить, что нам делать дальше.
Дорога не заняла много времени. И вскоре мы были на месте. Картина, представшая перед нашими глазами, была ужасной. Весь наш берег был завален телами погибших.
Носильщики в соломенных шляпах лежали вповалку между телохранителей. Придворные музыканты с тринадцатиструнными цитрами-чжу и златозвучными цинями лежали рядом с лучниками и арбалетчиками. Повсюду валялись мечи и алебарды. Латы и щиты. У самой воды лежали две перевёрнутые колесницы. Рядом с ними несколько мужчин и женщин в парчовых халатах. Все они были мертвы.
Обращаясь куда-то в сторону, Цилинь чуть слышно бормотал о чем-то непонятном.
─ Прошли времена рыцарства и этикета. Теперь только глупцы и обреченные на поражение воины обременяют себя старыми этическими нормами. Древний обычай поединков явно вышел у двуногих из моды.
Я не удержался и спросил его, о чем он там бормочет? Цилинь ответил не сразу. Он снова окинул взглядом поляну и только после этого показал мне на кусты, растущие вдоль реки.
─ Арбалетчики и лучники прятались там. У этих двуногих не было ни малейшего шанса выжить. Их всех убили из засады. Раненых добили алебардами и копьями. И судя по всему, не уцелел никто.
Цилинь на мгновение замолчал. Снова посмотрел по сторонам.
– Удивительно только, почему нападавшие не забрали у погибших ценности и оружие? Слишком спешили, либо жизни убитых стоили дороже золота и оружия? Или же была еще какая-то причина? Возможно, убийц могли опознать по этим украшениям и оружию? И в этом они были заинтересованы меньше всего.
Мне рассуждения Цилиня совершенно непонятны. И не очень-то интересны. Я понял только одно ― нападавшие покинули наш лес. И непосредственная опасность для нас миновала. Пока миновала.
А еще где-то глубоко в груди у меня появилась маленькая льдинка, пронзившая мое сердце чувством тревоги и ощущением грядущих бед. Раз в нашем лесу появились двуногие, следом за ними в лес неминуемо придет и беда. Рано или поздно, но придет непременно. Я в этом не сомневался.
Кто-то уткнулся в мою правую лапу. Я посмотрел вниз. Это был Ляо. Он выглядел явно напуганным. Или, по крайней мере, растерянным. А я всегда считал его храбрецом! Ляо озирался по сторонам, прижимаясь ко мне все ближе и ближе. Мальчишка, что с него возьмешь! Хотя, если честно, мне и самому было немного не по себе. Хотелось поскорее вернуться в пещеру. И поскорее забыть об увиденном.
Цилинь словно прочитал мои мысли.
─ Нам здесь делать больше нечего. Пора возвращаться.
Дважды уговаривать нас с Ляо не пришлось. Мы быстренько развернулись и, стараясь чтобы наш отход не показался Цилиню обычным бегством, направились к пещере. Цилинь, переваливаясь с боку на бок, направился следом за нами. Но в этот момент произошло что-то непонятное. Никто из нас не ожидал такой прыти от старого Цилиня. В одно мгновение он прижал нас с Ляо к земле, а сам приготовился отразить чье-то нападение. То, что сейчас на нас кто-то нападет, мы с Ляо догадались почти одновременно. Нет, не то, чтобы мы с ним всегда отличались умом и сообразительностью. Просто никогда в жизни мы не видели такого Цилиня. Он весь превратился в комок мышц, готовых к защите и нападению. Смертоносного и опасного.
Но никакого нападения на нас не последовало. Раздался какой-то странный звук, словно маленькая мышь-полевка пыталась выбраться наружу из своей норки, заваленной каким-то хламом.
Недалеко от нас, у большого чаньсяна (дерева, из коры которого делается порошок для благовоний), лежал навзничь двуногий в латах из бронзы. Несколько стрел торчало в его огромном теле. Я не знал, что стрелы могут пробить латы. Возможно, это были какие-то особые стрелы? Не трудно было догадаться, что двуногий умер не сразу. Длинная кровавая полоса вела от перевернутых колесниц вглубь леса. К тому месту, где душа двуногого навсегда покинула его тело. Какое-то движение происходило под ним.
Цилинь осторожно приблизился к рыцарю и, настороженно озираясь по сторонам, перевернул его на спину. Нет, нападать на нас никто не собирался. По крайней мере, здесь и сейчас. Под двуногим лежала девушка, примерно пятнадцати зим от роду или чуть старше, в бело-красном парчовом платье. Или в красно-белом, разобрать было сложно. Потому что все платье было залито кровью. Но чьей, было непонятно. Главное, что эта кровь спасла её от верной гибели, может быть даже больше, чем телохранитель. И нападавшие сочли девушку мертвой. Потому что всех раненых они добили.
Такие выводы после беглого осмотра сделал Цилинь. Возможно, она ранена не слишком тяжело. Потому что явных ран на ней он не заметил. Как бы то ни было, сказал Цилинь, её срочно нужно отнести в пещеру к моей маме. Ибо без помощи У-и она непременно погибнет.
При этих словах девушка застонала и немного приоткрыла глаза. Либо она действительно была тяжело ранена, либо очень слаба. Потому что при виде нас с Цилинем, она снова потеряла сознание. И в этот раз надолго.
Хотя, быть может, причина этому была совершенно иной. И наш вид был тому причиной? Кто знает этих девушек?! И кто знает, от чего они теряют сознание?!
Мы с Цилинем очень бережно понесли её к нашей пещере. Ляо убежал предупредить мою маму о том, что мы возвращаемся не одни. И когда мы зашли в пещеру, они уже нагрели воду и приготовили какие-то целебные настои. Цилинь положил девушку на большую медвежью шкуру в пещере моей мамы. Я в нерешительности топтался за его спиной, не зная, что мне делать дальше?
Мама приступила к осмотру девушки. Неожиданно, заметив, что мы еще в пещере, она вежливо, но довольно настойчиво произнесла: «Кыш»! И указала нам с Цилинем на выход из пещеры. Мы обреченно побрели к выходу. Всегда так! Всё самое интересное опять достается другим. Я с неприязнью подумал о Ляо. В отличие от нас, его мама не прогнала. Конечно, от него помощи было больше, чем от нас с Цилинем, но все равно это было несправедливо! Мы могли бы просто постоять в сторонке! И даже не смотрели бы в их сторону. А если бы и смотрели, то совсем чуть-чуть.
Александр Карцев, http://kartsev.eu

Начало - https://www.yaplakal.com/forum3/topic3018570.html
2 глава - https://www.yaplakal.com/forum3/topic3018608.html