20
Хочу поделиться с Вами хорошей новостью: в ближайшее время питерское издательство «Лира» планирует переиздать мой роман «Шелковый путь. Записки военного разведчика» – http://artofwar.ru/k/karcew_a_i/text_0010.shtml
Многие мои читатели хорошо знают этот роман и будут рады выходу этой книги в бумажном виде. А пока меня попросили немного переработать и дополнить «Шелковый путь» – сделать книгу более документальной и немного подробнее рассказать о Военном отделе ЦК КПСС, под «крышей» которого я начинал свою работу в военной разведке.Военный отдел ЦК. Афганистан
Раньше я был уверен, что самое главное в работе военного разведчика ― это смелость и решительность. Ведь как без них обойтись в дерзких разведывательных рейдах, при захвате языков и секретных документов! Ну, и немного терпения, наверное. Сидя в засаде, оно тоже лишним не будет. Вскоре оказалось, что работа в разведке ― это не только рейды и засады. Но и умение направить усилия противника в нужном тебе русле. Умение работать на опережение. А еще ― умение ждать.
Это в кино и в книгах разведчик приходит на явочную квартиру, называет пароль и попадет в дружеские объятия других разведчиков, партизан или подпольщиков. В жизни все немного иначе. Особенно на Востоке.
В начале августа 1986 года я прибыл в окрестности Баграма на встречу с нашим агентом, который был в хороших, дружеских отношениях с моим шефом ― Александром Александровичем Щелоковым, человеком, который привел меня в военную разведку. Официально Сан Саныч был выпускником Тбилисского горно-артиллерийского училища и Военно-политической академии, работал главным редактором журнала «Советский Красный крест», членом Союза обществ Красного креста и Красного полумесяца СССР, написал более двадцати остросюжетных повестей и романов, выпускал серию «Военные приключения» и был известным нумизматом. А неофициально ― был одним из руководителей Военного отдела ЦК КПСС, разведчиком, работавшим в Афганистане еще до ввода наших войск.
Перед самой отправкой в Афганистан Сан Саныч подарил мне на память книгу афганских сказок и легенд. В сказках хранится душа и ключ к пониманию любого народа, сказал он на прощание. Посоветовал никогда не забывать, что на языке моих новых друзей разговаривали и писали свои труды Фирдоуси, Ибн-Сина Авиценна и многие другие великие мудрецы прошлого. А в тех местах, где мне предстоит работать, в далекой древности располагалась Кавказская Александрия Александра Македонского.
Вскоре я познакомился с местным дехканином Шафи (агентурный псевдоним «Кази» ― судья, на фарси). Шафи был выпускником Оксфордского университета, несколько лет проработал в Китае и в Японии, затем преподавал в Кабульском политехническом институте. Одним из его студентов был Ахмад Шах Масуд, налаживание контактов с которым было моей основной задачей.
При первой встрече я передал Шафи привет от Сан Саныча. И все. Затем четыре месяца я занимался своей сторожевой заставой, налаживал отношения с местными жителями, открывал лазарет в ближайшем посту самообороны. Нужно было дать Шафи время присмотреться ко мне…
Оказалось, что разведка ― не всегда дело быстрое. И если западные разведки при вербовке агентов часто использовали шантаж, то советская разведка предпочитала использовать личностные связи и авторитет нашей страны. Да, и девиз Рихарда Зорге: «Чтобы узнать больше, нужно знать больше других. Нужно стать интересным для тех, кто интересен тебе» постепенно начинал работать. По логике вещей, благодаря высочайшему уровню образования моих учителей и наставников, я должен был заинтересовать Шафи. И ему, действительно, нравилось со мной общаться, обсуждать какие-то вопросы. И даже подстраховывать меня, когда я оказывал медицинскую помощь местным дехканам в нашем импровизированном лазарете в кишлаке Калашахи. Ему нравилось мое общение с местными жителями. Нравилось, как я решил вопросы с обстрелами мирных кишлаков и наших сторожевых застав, с минированием дорог. И даже то, что я сбежал из баграмского инфекционного госпиталя, в который попал с тифом.
Вскоре я получил тяжелое осколочное ранение ног, в баграмском медсанбате их должны были ампутировать. Я, как Колобок в известной сказке, снова сбежал ото всех. Но если из инфекционного госпиталя я сбежал к себе на заставу, потому что больше командовать ею было некому, то в этот раз я сбежал потому, что просто струсил. Испугался остаться без ног. Как ни странно, не моя смелость, а моя трусость помогла мне наладить нужный контакт. Это было нелогично. Но почти два месяца Шафи приходил к нам на заставу, приносил какие-то мази, хотя они и не помогали. Раны на ногах долго текли и не заживали. Эта неопределенность всех угнетала. Но почему-то именно после этих двух месяцев началась наша настоящая дружба с Шафи.
Он начал делиться со мной своими медицинским знаниями, которые в дальнейшем очень здорово помогали мне в работе с моими пациентами. рассказывал интересные истории о своем племени. Оказалось, что взаимоотношения: «учитель ― ученик», очень полезны и эффективны не только для налаживания отношений, но и для получения самой различной информации.
А письма от нашего командования, которые я вскоре стал передавать через Шафи Ахмад Шаху, теперь были не просто бумажками с какими-то предложениями. В нагрузку к ним шли слова Шафи о том, что среди шурави есть такие, как я, а значит, с нами можно договариваться и стоит дружить. И эти слова дорогого стоили.
Примерно в это же время я получил весточку от Сан Саныча. Он писал, что хранит все мои письма, потому что они обязательно пригодятся мне для написания моей книги. Мысли о каких-то книгах в это время могли показаться мне совершенно абсурдными. У меня была замечательная должность ― заместителя командира мотострелковой роты, которая позволяла совмещать мои должностные обязанности с работой «почтальона Печкина», свободно встречаться с Шафи, проведывать раненых в лазарете, помогать с переводом на станции радиоперехвата. У нее был лишь один недостаток ― в случае гибели или ранения кого-либо из офицеров нашего полка, при необходимости проводника или арткорректировщика, меня постоянно куда-то дёргали. И времени мечтать о каких-то книгах, у меня просто не было. Все двадцать шесть месяцев в Афганистане у меня была лишь одна мечта ― выспаться. Но с самого первого дня своего пребывания в Афганистане я вел дневник ― на клочках бумаги, на чем угодно (затем переписывал в самодельный блокнот). Понимая, что происходящее вкруг меня необходимо обязательно сохранить и передать тем, кто придет после нас. И интуитивно догадываясь, что Сан Саныч не случайно стал писателем. Для чего-то это было нужно.
В очередном письме я получил от Сан Саныча еще один наказ ― подтянуть свой английский. Вероятно, английский язык должен был мне понадобиться в моей следующей командировке? Это было логично: во время одной командировки готовиться к следующей. И правильно: ведь разведчик должен всегда говорить правду, одну только правду, ничего, кроме правды. Но не всю правду. Если когда-нибудь меня кто-то спросит, чем я занимался в Афганистане, можно будет ответить, что просто воевал. Это будет правдой, но не всей. Ведь на самом деле в Афганистане, кроме всего прочего, я изучал английский язык и собирал материал для своей первой книги.
Этот урок я уже усвоил на четвертом курсе училища, когда, как и все остальные курсанты, учился и готовился к выпускным экзаменам. Это было правдой. Я лишь не рассказывал, о том, что параллельно с учебой в училище проходил еще и курс разведподготовки. Это было правильно, ведь на лжи даже самого крутого разведчика поймать гораздо проще, чем на склерозе.
Был у этой «правильности» один недостаток: где было найти время для этих "дополнительных" занятий? Но, по словам Сан Саныча, наше время подобно глине. В руках ребенка она останется глиной, в руках мастера станет произведением искусства. Поэтому мы должны уметь использовать наше время с максимальной эффективностью. И должны всегда учиться.
Александр Карцев,
http://vk.com/alexandrkartsevНачало:
https://www.yaplakal.com/forum7/topic2871737.html(продолжение следует)
P.S. На фото: Партия в домино с моим разведчиком Ильей Третьяковым на 8 сторожевой заставе (Афганистан, провинция Парван, гора Тотахан, отм .1641 м., 10 км. южнее Баграма), 1987 г. В правом верхнем углу фото - пост самообороны Хасана, в котором располагался мой лазарет. Вдали (между нами) виднеется 9 сторожевая застава.
Это сообщение отредактировал kartsev - 27.12.2024 - 13:24
yaplakal.com