А везли мы их в подарок халифу Сокотры Селиму бен Селимие, мир с ними обоими, в гарем его. Рассчитывали взять там груз ладана, мирры да специй и сдать его в Тергестуме золотом по весу, ну и еще купчишек по дороге пощипать, кто разбежаться не успеет, не без того. Ребята на борту нашей "Морской Ведьмы" тёртые, не один галлон соленой воды глотнувшие, с какого конца за тесак браться, не первый год знающие, да до звонкой монеты охочие, как монах до выпивки, ясное дело. Не позавидуешь купчишкам, да.
И что вы думаете? Идем себе, никуда не торопимся, палубные шканцы драят, мастер покрикивает привычно на них да пинков раздает, вахтенный чуть не засыпает от зноя, на траверзе по бакборту уже Рас Менхелие виднеется в дымке...
И тут, откуда ни возьмись, наперерез странное судно идет. Откуда выскочило, непонятно, вот миг назад не было его, а сейчас уже бушпритом чуть нас не цепляет. Кургузое такое, но ходкое, а парусов не видно, нету их. И гребцов нету, вот те крест! Не иначе шайтан двигает! Я аж деву Марию помянул, не к добру это, ох, не к добру.
А на баке стоит человек в белом весь и рукой так показывает, мол, спускай паруса!
Палубные всё побросали, и к фальшборту, на чудо такое глазеть. Капитан наш из каюты вылез, глянул на такое, бороду пожевал и крикнул в дрейф лечь.
Бросили мы штормтрап по борту, и этот в белом поднимается, с ним еще двое. Один щуплый, молодой, в шапке странной, остроконечная такая, а на ней звезда о пяти концах, красного цвета. Другой одет как бедуин, чалма повязана, глаза черные, так и рыскают, а ружье наготове держит. Необычное ружье, штык тонкий. И у молодого такое же точно, но тот улыбается душевно, лицо веснушчатое.
А главный ихний, в белом который, в руке тоже пистоль чудной держит с дулом тонким, а на поясе кумган почему-то висит, металлический, начищенный. На голове у него шапка плоская, и звезда такая же. Вот он, значит, нашего капитана нашел взглядом и строго так ему и говорит:
- Значит так, дорогие мои товарищи пираты. У меня мандат, выданный мне молодой Советской Республикой, на наведение порядка в этих неспокойных водах. Есть у меня сведения, что на вашем корабле насильно удерживают товарищей женщин, предназначенных к угнетению гражданином халифом, эмм... Петруха, как его?
- Селимом, Федор Иваныч! - это молодой подсказал.
- Селимом Селимовичем, значится. А поскольку угнетать теперь никто никого не будет, не допустит этого Советская власть, прошу, значит, товарищей женщин построить на палубе для передачи их мне, красноармейцу Сухову. А вам, товарищи пираты, как несознательным элементам, но не контрреволюционерам, я дам расписку, что означенных женщин принял под свою опеку. И попрошу не задерживать, у нас еще других дел полно.
И требовательно так, с прищуром смотрит на капитана.
Почесал наш Черный Джек бороду, да и махнул рукой - быть посему. Непонятно, что за Советская республика, но, верно, сильная страна, если у нее такие люди есть, не боятся втроем против целой шнекки идти.
А когда бедуинки, звеня монистами, спустились на это странное судно, белый строгий человек поднес прямую ладонь к своей странной шапке и произнес: - От лица Советской республики выношу вам, товарищ пират, благодарность за содействие делу мировой революции!
Пожал капитану руку и легко так спустился к себе. И молодой слез. А третий, который как бедуин одет, с глазами острыми, чёрными, клацнул своим ружьем, наклонился ко мне и сказал: - Встретишь Джавдета, не трогай его. Он мой!
И тоже спустился на суденышко это странное. Окуталось оно дымом, и пошло в морскую даль.
Переглянулись мы с Черным Джеком, пожали плечами, да и разошлись по местам согласно распорядку. Чудеса чудесами, а только должны мы первыми на Сокотру поспеть.
©
yaplakal.com