124
Такую фразу слышишь сплошь и рядом, когда речь заходит о современных автомобилях. Дескать, существовали когда-то счастливые времена, когда «инженеры» выпускали автомобили с миллионным ресурсом, а потом пришли какие-то злые «маркетологи» и все испортили: машины стали одноразовыми.
Давайте подумаем, так ли это? И начнем с простого вопроса: а когда это произошло? Когда на смену автомобилям, «построенным инженерами», пришли машины, «построенные маркетологами»?
Ответ прост: пятнадцать лет назад. Пятнадцать лет назад сегодня, пятнадцать лет назад вчера, пятнадцать лет назад в прошлом десятилетии. Помню, в начале 2000-х, когда я искал себе первую машину и только-только погружался в автомобильную тусовку, мне все рассказывали, что «последние настоящие» автомобили были в восьмидесятых. Машины девяностых – это, дескать, уже не то, «придумано маркетологами». Из уст в уста передавали рассказ о том, как немецкие таксисты бастовали, когда «Мерседес» вместо «сделанного инженерами» W123 поставил на конвейер «сделанный маркетологами» W124.
Но время шло, и в какой-то момент вдруг оказалось, что «последние настоящие» автомобили были как раз таки в девяностых! А недавно я все чаще стал слышать, что «инженеры» делали машины до начала 2000-х и только потом сдались без боя «маркетологам». То есть «лупатый» «Мерседес», который в 2005 году считали фигней, «построенной маркетологами», к 2015 году вдруг стал «настоящей машиной», которую «создавали инженеры»!
Получается то же самое, что с горизонтом. Помните? Это воображаемая линия, которая удаляется по мере нашего приближения к ней. Мы можем идти к горизонту хоть весь день, но он будет все так же далек от нас. Разница только в том, что здесь мы «удаляемся» от линии, разделяющей «последние настоящие» машины и «изделия маркетологов» — а она бежит вслед за нами, оставаясь на расстоянии примерно пятнадцати лет.
А все потому, что линия эта – воображаемая. Как и линия горизонта. И лет через двадцать наши дети будут говорить, что в 2017 году делали «настоящие машины», которые «создавали инженеры».
А теперь давайте вдумаемся: нас пытаются убедить в том, что когда-то инженеры самостоятельно решали, какую машину и как создавать. И делали то, что им хотелось сделать, совершенно не заботясь о том, будет ли кто-нибудь покупать их изделия.
Да, такое тоже бывало. Почитайте историю мирового автопрома – там целое кладбище моделей и целых марок, «сделанных инженерами». Многие из них – хорошие сами по себе машины, которые оказались никому не нужны на рынке. Потому что именно рынок диктует, какая машина будет бестселлером, а какая нет. Рынок – это не конкурс технического совершенства и оригинальности инженерной мысли. Это миллионы людей, которые независимо друг от друга решают, готовы они отдавать свои деньги за это совершенство и эту мысль – или нет.
И вот тут мы переходим к тем самым злобным маркетологам. Которые, как инопланетяне из дешевых ужастиков, поработили планету и теперь диктуют всем, какие машины производить и покупать. И, поскольку по законам жанра они очень злобные, то и машины, конечно, получаются обязательно плохие.
Открою страшную тайну: маркетологи – это люди, которые изучают рынок. Они ищут ответ на то, какой товар будет пользоваться спросом у покупателя. За что люди – мы с вами – готовы отдать свои деньги. А дальше производитель выпускает те машины, которые будут пользоваться спросом на рынке. Так было и будет всегда.
Мне могут возразить, что, дескать, реклама формирует спрос. В какой-то степени это так. Но реклама может повлиять на то, какой из примерно одинаковых автомобилей Вы купите. Скажем, «Солярис» или «Поло Седан». Но никакая реклама не заставит Вас купить «Оку» по цене «Соляриса». Если бы все решала реклама, не было бы моделей, которые проваливаются на рынке.
Это не маркетологи, это мы решаем, какие машины будут выпускаться. Это мы предпочитаем побольше наворотов, пусть даже ценой более дорогого обслуживания. Это мы предпочитаем красоту, а не функционал и надежность. Это мы стараемся поразить всех модным дизайном и количеством лошадей под капотом и одновременно потратить поменьше денег на бензин.
Да, я тут немного увлекся и забыл уточнить, что «мы» — это не все люди вообще. Это только те, кто может позволить себе покупку новой машины. Если Вы к их числу не относитесь, то Ваше мнение производителям автомобилей неинтересно. Если у Вас в кармане есть всего двести тысяч рублей и Вы хотите купить пятнадцатилетнюю машину с большим остаточным ресурсом, то смиритесь с тем, что автомобильным компаниям Вы и Ваши желания по барабану. Не потому, что они плохие. А потому, что если они будут ориентироваться на покупателей 15-летних, а не новых автомобилей, они моментом вылетят в трубу. Они ведь производят и продают новые машины.
И вот представьте себе: человек приходит в автосалон с двумя честно заработанными миллионами. Подбежавшему менеджеру он говорит:
— Хочу купить новый «Пассат».
— Да, без проблем! За два миллиона могу предложить Вам «Пассат» В8 в комплектации «Хайлайн» со 150-сильным турбодизелем, шестиступенчатой АКПП, подушками безопасности по всему салону, раздельным климат-контролем, множеством электронных помощников… Но есть и другой вариант!
— Интересно, какой же?
— Вы знаете, мы по просьбам любителей «настоящих машин» восстановили производство «Пассатов» В3. Вот он – новенький стоит! Отличный бензиновый двигатель в 90 лошадиных сил, каноничная 5-ступенчатая механика, никаких электронных помощников! Подушки, правда, только две, выглядит не очень современно – но это же нестареющая классика! Зато миллионный ресурс!
— И сколько стоит?
— О, те же два миллиона, что и В8.
Почему столько же? Ну, Вы же хотите настоящее немецкое качество, настоящие немецкие запчасти, сделанные немцами из немецких материалов по немецкой технологии, а не Китай какой-нибудь? Иначе откуда там взяться миллионному ресурсу? А железа на В3 нужно не меньше, чем на В8, а то и побольше.
Как Вы думаете, что выберет покупатель за свои два миллиона? Если он – не отчаянный фанат В3, то все более чем очевидно. А за счет фанатов производителю массовых автомобилей не прожить никогда.
Другая ситуация. Приходит наш покупатель в тот же салон, но за новой «Октавией». Улыбающийся менеджер говорит ему:
— У нас есть для Вас два варианта. Вот «Октавия» в средней комплектации за миллион. А вот – такая же – за полтора!
— А в чем разница?
— У первой ресурс – триста тысяч километров. Это, конечно, примерная цифра, все зависит от того, насколько бережно Вы будете к машине относиться. Может и пятьсот легко проехать. А вот у второй ресурс – миллион.
И вот стоит наш клиент и думает: я самый что ни на есть средний покупатель, значит, по статистике буду продавать эту машину лет через пять. Опять же, поскольку я покупатель вполне средний, то в год буду проезжать около 20 тысяч километров. К моменту продажи пробег у моей машины будет около сотни. Зачем я буду переплачивать немалые деньги за ресурс, которым никогда не воспользуюсь? Они что, за дурака меня держат?
И девять из десяти клиентов купят версию за миллион.
Подчеркну: реальных клиентов. Я постоянно слышу разговоры в стиле: «Если бы у меня было два миллиона, я бы купил новый В3». Проблема в том, что это говорят люди, которым и старый-то не осилить. Им легко рассуждать о деньгах, которых у них нет. Как показывает опыт, как только у них эти деньги появляются (причем не подаренные доброй феей, а заработанные своим трудом, иногда очень тяжелым), все старые мечтания оказываются забыты.
Поэтому рассказы про «инженеров и маркетологов» — это миф. Любая машина создается инженерами, при этом максимально учитываются потребности рынка. Так было и так будет всегда. Но почему этот миф так живуч?
Во-первых, машины становятся все сложнее. Те, которые выпускались в 90-е, казались космическими кораблями на фоне простеньких автомобилей 70-х годов. А сегодня, в свою очередь, уже они кажутся нам примитивными, как рельса, на фоне современных наворотов. Поскольку чем сложнее система, тем она при прочих равных менее надежна, реакция вполне понятна.
Во-вторых, говоря о «настоящих машинах», многие вспоминают свой опыт десятилетней и более давности. Я недавно писал о том, что память – штука весьма причудливая, и нам свойственно со временем забывать все плохое и видеть свои бывшие машины в розовом цвете. Поэтому и кажется, что раньше деревья были зеленее, солнце ярче, а автомобили лучше.
В-третьих, у машин 80-х ресурс действительно был больше, чем у современных. Но объясняется это не «заговором маркетологов», а как раз таки работой инженеров. Методы проектирования тогда были куда примитивнее, возможностей провести компьютерные расчеты еще не было, поэтому в каждую деталь закладывался избыточный запас прочности. Избыточный с точки зрения как производителя, так и первого покупателя, который, естественно, не хотел платить за то, чтобы двадцать лет спустя седьмой владелец автомобиля не знал с ним горя. Вы бы тоже не захотели, поверьте. Поэтому, как только появилась такая возможность, от этого избыточного ресурса избавились.
Вот и все. Никакого «заговора маркетологов» не существует. Машины как вчера, так и сегодня создаются инженерами. А какие машины будут продаваться – решает рынок.
Источник
yaplakal.com