Вандало-де-Жанейро

Приветствую всех!

Многоуважаемый идальго HernanCortes, известный тут специалист по конкистадорам, убедил меня опубликовать этот рассказ на любимом ЯП`е. Что я и делаю

Жанр – индианоджонощина с примесью теории заговора. Приключения, в общем.

Локация – джунгли Бразилии.

Отзывы и комментарии приветствуются.

Приятного чтения. И хорошего вам настроения.

Погнали.

Вандало-де-Жанейро

...С самого начала все шло на удивление гладко. И это очень раздражало Лоренсу Флавиу, который с каждым днем становился все мрачней и настороженней. Даже малейшая ошибка при закупке снаряжения успокоила бы нашего главного паникера, но нет, все было точно. В назначенное время вся группа собралась в Куяба, после тщательного инструктажа погрузилась в машины и отправилась на северо-восток штата. После этого был двухдневный переход на лодках, ну а оставшуюся треть пути пришлось преодолевать на своих двоих. Живность не донимала, до сезона дождей еще был месяц, а злобные туземцы нам не попадались. Одним словом – бойскауты в походе.

Неделю нас сопровождали проводники и носильщики из местных индейцев шаванте, но дальше они идти наотрез отказались. Говорили что-то про запретную для них территорию и обитающих здесь духов. Впрочем, уход носильщиков был ожидаем, нас об этом предупреждали заранее. Хотя хитроумный Рубенс до последнего надеялся уговорить носильщиков еще пару дней побыть с нами, суля им щедрое вознаграждение. Но те лишь что-то лепетали про запретную территорию и обитаемых там духов. Так что еще четыре дня мы пробирались по сельве под тяжестью безразмерных рюкзаков.

Сейчас Лоренсу Флавиу с недовольным видом прогуливался у развалин древнего города, словно искал, откуда могут прийти неприятности.

- Может мне просто подойти и дать ему по голове хорошенько, - предложил развалившийся прямо на земле Француз, - раз его так проблемы интересуют.

Упершись спиной на рюкзак Француз лениво жевал травинку и лицезрел окрестности. С небольшого пригорка открывался живописный вид. На огромной поляне расположилось с полсотни одно- и двухэтажных построек, укутанных многолетним зеленым покрывалом. Только кое-где из-под буйной растительности пробивался камень, обработанный руками неизвестного строителя. Стойкую оборону перед наступающей природой держала только мощеная дорога, пересекающая поселение с востока на запад и упирающаяся с двух сторон в непролазный тропический лес. Да и то, по мостовой уже давно начали расползаться зеленые островки.

- Ну и что ты скажешь? – я расположился рядом с Французом примерно в такой же позе. Ноги после перехода ужасно ныли.

- Лет триста, может, триста пятьдесят как люди ушли отсюда, не больше, - флегматично ответил Француз.

Свое прозвище Вальтер получил не за любовь к Франции, а за то, что ему посчастливилось родиться в крошечном городке под названием Нормандия на самом севере страны прямо на границе с Гайаной. Сам я там не был, но подозреваю, что дыра дырой.

- Интересно, почему они ушли? – задал я вопрос, даже не надеясь на ответ.

- Ну а ты как думаешь? Если есть какие-то конкретные мысли, то беги делать заявку на нобелевскую премию мира за громадный вклад в изучение исчезнувших цивилизаций, - хохотнул Француз, чуть не подавившись травинкой.

- Интересно, долго нам тут торчать придется? А то не хотелось бы день рождения тут отмечать, - просто так валяться мне было скучно. Хотелось поговорить.

- Готов спорить, что то, что мы ищем, находится там – Вальтер небрежно махнул рукой в сторону покрытой зеленью усеченной пирамиды, возвышавшейся в самом центре города, - Работаем по схеме - разносим храм, мародерствуем и домой. Так что, через день-другой уже двинем в обратную сторону.

Лагерь решили разбить прямо тут на пригорке, уж очень место было удобным. А пока часть экспедиции отправилась на разведку к развалинам, оставшиеся должны были заняться обустройством. Но мы не особо не торопились, а бессовестно нежились на солнышке.

- Хватит валяться, пока делом заняться! – прямо над нами раздался хрипловатый голос.

- Цезарь, отвали! Успеем еще, - Француз даже не посмотрел в сторону неслышно подошедшего колумбийца.

Цезарь был единственным иностранцем в нашей команде. У нас не принято было брать к себе чужаков, но Цезарь отлично зарекомендовал себя в одной из наших предыдущих экспедиций, когда в Колумбии нам потребовалась помощь местного. После недолгого совещания Рубенс сделал предложение, от которого Цезарь не смог отказаться. В тот же день он уволился из университета, где преподавал историю доколониального периода, и присоединился к команде. А еще тут свою роль сыграло то, что срочную службу в свое время Цезарь проходил в колумбийской морской пехоте. Так что с подготовкой у него было все в порядке, что только помогло ему быстро влиться в наши ряды.

- Давай-давай, пошевеливайся, - колумбиец решил воззвать к нашей сознательности, - ребята уже скоро вернутся, а тут еще ничего не готово.
Вальтер нехотя поднялся, подхватил свой рюкзак и поплелся в сторону стоянки, на ходу бормоча что-то про агентов колумбийской наркомафии и рабовладельческий строй. Мне ничего другого не оставалось, как последовать его примеру.

Это сообщение отредактировал Скеп - 3.05.2020 - 14:19

Ужин удался на славу. Нет, еда была та же самая – та же самая фасоль, консервы, галеты, что мы ели последние две недели. Атмосфера стала другой, ушло чувство неопределенности. На обратную дорогу потребуется столько же времени, может, даже больше, но возвращаться всегда легче. Мне так точно.

За столом много разговаривали, шутили. В такие моменты очень не хватало гитары, но таскать с собой такие музыкальные инструменты в нашем деле непозволительная роскошь. Весит-то она немного, но вот место занимает достаточно.

- …И мне пришлось оббежать голышом почти половину фавел Белу-Оризонти, - закончил травить очередную байку весельчак Паулу Ягу.

В арсенале у Паулу Ягу было огромное количество историй. Правда, больше половины этих историй сводилось к тому, как он лазил по чужим женам.

Рубенс пребывал в отличном настроении и расщедрился настолько, что даже достал пластиковую флягу с отличным кубинским ромом. Вообще, во время экспедиций номинально у нас царил сухой закон, но небольшой запас алкоголя всегда имелся. Под всеобщее ликование Рубенс разливал ром по кружкам. Я же пить отказался. Что мне эти десять капель? Только себя дразнить, если пить, то пить. По-моему так!

Самым старшим и опытным из нас был именно Рубенс, хотя ему только-только исполнилось сорок два. Он не был солдатом, гениальным ученым или профессиональным «выживальщиком». Он был универсалом, всего по немного. Но вместе с тем он имел другое важное качество – наш вожак и непререкаемый авторитет как никто умел управлять и решать вопросы. Из абсолютно разных людей он создал не просто команду, а машину, в которой каждый винтик был закручен на своем месте. Вот кого нужно в тренеры нашей сборной! Ну или в крайнем случае в президенты.

- Док, а ты чего не пьешь? – толкнул меня в бок расположившийся рядом Лоренсу Флавиу.

- Не хочу, - ответил я просто и ясно.

- А, понятно, - Лоренсу Флавиу пожал плечами и тут же снова несильно толкнул меня локтем, - Слышал, что проводники говорили про храм белого человека?

С кем-кем, а вот с инженером разговаривать совсем не хотелось, за последних пару дней он умудрился достать абсолютно всех своими страхами и подозрениями.

- Слышал, - я кивнул, - Извини, но мне это не интересно. Поищи другие уши.

Лоренсу Флавиу недовольно засопел и отодвинулся от меня. Сидевший справа от него Цезарь, видимо, послал его еще раньше.

- Давайте выпьем за самое главное в жизни – за большие сиськи и упругие задницы! – перебивая чужие разговоры, громко предложил Паулу Ягу.

Послышались смешки.

- Умеешь ты красиво сказать! – усмехнулся Рубенс, поднимая над головой свою кружку, - Пьем!

- А еще за геморрой Палермо! – добавил разошедшийся Паулу Ягу.

Новое предложение было встречено всеобщим ликованием и улюлюканьем.

Пожалуй, в этот момент я пожалел, что отказался от рома. За это можно было бы и выпить.

Команда Палермо – наши самые заклятые друзья-коллеги. И дело тут было не только в традиционной грызне между бразильцами и аргентинцами. Ни мы, ни они не упускали возможности уесть конкурентов.

Как правило, работала одна команда, но бывали ситуации, когда заказчика интересовало не только качество, но и скорость. Вот тогда-то и начинаются, как говорит Рубенс, обезьяньи бега. В прошлом году нам пришлось в таких бегах поучаствовать. Условия мы знаем заранее, но соблазн слишком велик. Да и проигравшие в накладе не остаются. Платили в нашем деле очень хорошо.

Тогда в Перу у нашей команды был почти день форы, наш путь был короче и проще, но мы все равно опоздали несколько часов. Как только мы выбрались из леса, то почувствовали витающий по округе запах жареного мяса. Этот запах сводил с ума. Нет, не от голода, а от того, что этот запах сразу давал нам понять, что мы тут не первые. Никто не любит проигрывать. До сих пор помню самодовольную ухмылку Палермо, когда мы наконец-то добрели до его лагеря.

Он с издевательской вежливостью пригласил всех нас к столу, при этом извинившись, что мяса мало, так как нас не ждали так скоро. В тот момент я хотел его придушить, и не только я.

Палермо мы не любили, но уважали. Этот высокий поджарый старик, напоминавший то ли конкистадора, то ли пирата, был настоящим профессионалом. От кого-то из своих я слышал, что он даже успел послужить во французском иностранном легионе. И что важно, он и его люди неукоснительно соблюдали негласный кодекс. Палермо признавал честную конкуренцию. А вот в той же Индии между командами даже случались перестрелки. Правда, в Индии работало почти два десятка команд, а вся Южная Америка была поделена на четверых – мы, Палермо, еще одни бразильцы и чилийцы. Про последних мы вообще мало что слышали, а с ребятами из команды Роберту Алвару периодически пересекались. С ними нам было проще всего договориться, они, так же как и мы, не долюбливали Палермо. Профессиональная ревность, помноженная на взаимный антагонизм Бразилии и Аргентины.

- Ну, что, Рубенс, еще по одной? – Паулу Ягу жаждал продолжения и с готовностью протянул кружку, - А то я и распробовать не успел.

Рубенс покачал головой:

- Нет, на сегодня хватит. Надо как следует отдохнуть, завтра будет тяжелый день. Сам прекрасно знаешь, чем быстрее дело сделаем, тем быстрее попадешь к своим гаванским девкам.

- Да я же не прошу, что бы ты всю флягу отдал, - Паулу Ягу не рассчитывал на успех, но попробовать был обязан, - Так, по чуть-чуть.

- Нет! – довольно-таки резко ответил Рубенс, давая понять, что на сегодня лавочка закрылась, - Все время своего дежурства знают. Давайте уже расходиться.

Время уже подбиралось к полуночи. Постепенно все начали разбредаться по своим палаткам. Где-то рядом в темноте с карабином пристроился Француз, которому выпал жребий первым охранять покой лагеря. Предосторожность не может быть лишней, если дело касается сельвы. Она слишком коварна и непредсказуема. Уж мы-то это прекрасно знали.

Мне, к счастью, этой ночью не нужно было заступать на дежурство, и я мог себе позволить еще немного посидеть у костра.

Я закинул голову. Небо, бесконечное темное небо с горящими звездами. В этих широтах всегда так – чем темнее ночь, тем ярче светят звезды. Мне нравилось просто смотреть на ночное небо, особенно здесь, вдалеке от больших городов.

Буквально через несколько минут глаза начали сами с собой слипаться. Кое-как пересилив себя, я поднялся и побрел к своей палатке на ватных ногах.

Где-то совсем рядом прокричала ночная птица.

… Утро для меня началось с ноющей спины и воплей Рубенса. Сидя на пороге палатки и обуваясь, я наблюдал за тем, как наш предводитель очень жестко отчитывал Лоренсу Флавиу. Наш вечный перестраховщик умудрился уснуть во время своей смены. Рубенс такое не прощал. И правильно делал! По поводу местной фауны мы не очень-то переживали. Хищники костер предпочитали обходить третьей дорогой, но вот встреча с неконтактным племенем не входила в наши планы. Дело тут не в том, что мы боялись внести разлад в устоявшийся быт аборигенов, просто от них можно было ожидать чего угодно. Это больше всего и пугало.

На территории штата Мату-Гросу можно было запросто уместить Германию и Италию, еще бы и место осталось для парочки стран помельче. И только индейские боги знают, сколько по этой земле бродит племен и просто обособленных групп. Именно бродит. Эти люди никогда не сталкивались с цивилизацией, они, как и сотни лет назад, ведут замкнутый образ жизни, промышляя охотой и собирательством.

Мы все прекрасно помнили, как пару лет назад в экспедиции мы наткнулись на такую группу. Вернее, это они наткнулись на нас, когда мы только расположились на привале, выбрав более-менее сухой участок.

Они появились буквально из неоткуда, еще секунду назад нас окружала только колышущаяся сельва, а теперь один за одним из зарослей появлялись индейцы, одетые в одни только набедренные повязки из луба, да и то не на всех. Их было человек шестьдесят-семьдесят. Мужчины и женщины несли в примитивных рюкзаках нехитрый скарб, старшие дети вели младших.

Индейцы прошли мимо нас молча, только дети искоса иногда поглядывали в нашу сторону. Возможно, нас приняли за каких-то лесных духов и постарались не беспокоить. Мы знали, что такие встречи возможны, но в тот момент наше состояние можно было описать как оцепенение. Никто из нас не пытался остановить пришельцев или даже заговорить с ними. Как потом сказал Ренату, наш этнограф и лингвист, это была самая правильная реакция с нашей стороны, мы не причинили им вреда своим вмешательством. К тому же, неизвестно, чем дело бы закончилось при стычке, учитывая численное преимущество индейцев.

- Сегодня наша главная цель – храм. Доедаем и собираемся. В лагере остается Лоренсу Флавиу и Эдсон, - давал распоряжения Рубенс, собравшимся у костра товарищам.

- Почему я? – попробовал возмутиться Лоренсу Флавиу, - Не моя очередь.

- Спать нужно меньше, - отрезал вожак, - Эдсон, даже не думай ему помогать. Ты будешь за ним только следить, чтобы не отлынивал.

Эдсон, единственный чернокожий в нашей группе, загадочно заулыбался.

- Можешь даже использовать кнут, - добавил Рубенс, - У тебя есть шанс отыграться за страдания своего народа, отомстить за годы рабства.

За костром послышались смешки. Расистские шуточки среди нас всегда пользовались популярностью.

- Будешь меня называть просто – хозяин! – здоровенный Эдсон начал вживаться в роль чернокожего плантатора, - Пошевеливайся, кусок белого дерьма!

На этот раз над костром разнеслись раскаты хохота, кто-то даже уронил свою тарелку, настолько Эдсон был убедителен.

- Да пошел ты! – беззлобно огрызнулся Лоренсу Флавиу, несильно пнув подвернувшуюся консервную банку.

- И только попробуй пересолить фасоль, как ты это обычно делаешь! – пригрозил Француз, - А то пожалуюсь твоему хозяину, и он тебе устроит хорошую взбучку.

- Обязательно устрою, - кивнул новоявленный рабовладелец.

- Все, дамы, шмотки, прически и любовников обсудите позже, - Рубенс призывно, словно тренер спортивной команды, захлопал в ладоши, - Нас ждет дело!

...От лагеря до храма было всего три километра. Это расстояние мы не спеша преодолели за сорок минут. В авангарде гордо шагал Француз, время от времени перекидывая карабин с одного плеча на другое. Я, как обычно, замыкал колонну. Хотя смысла особого в этом не было, у нас и так каждый прекрасно умел обращаться с аптечкой и мог соорудить шину на поврежденную конечность. А вот если бы возникла по-настоящему экстренная ситуация, то, боюсь, вряд ли я что-то мог бы сделать. Здесь, посреди джунглей, мои медицинские возможности были крайне ограничены.

Новичков в этот раз с нами было двое. Один – наш, бразилец, подающий большие надежды молодой ученый Жуан Луис, которого коварный Рубенс совратил приключениями и обратил в нашу веру. Второй – поляк с таким привычным для бразильского уха именем Матеуш. Только в отличие от колумбийца Цезаря Матеуш не был полноправным членом нашей команды. Он был наблюдателем, которого нам навязал заказчик. Это была обычная практика, когда с поисковой группой отправлялся представитель другой команды. Логика в этом была проста и понятна, заказчик страховал себя от того, что поисковики сделают что-то не так, что они не позарятся на то, что им не должно принадлежать.

Рубенс таким образом полмира успел объездить. Мне тоже как-то раз довелось съездить в качестве наблюдателя - в Китай. Впечатления, скажем прямо, противоречивые. С одной стороны, мне ничего не приходилось делать, все десять дней за меня даже рюкзак таскали. Но с другой стороны, китайцы на контакт не шли, лишь изредка перекидывались парой фраз со мной, и, то только по делу. Мы петляли по горным тропам, пересекали реки, обследовали добрый десяток пещер, и все это время я был как будто один. Любая моя инициатива, любой мой вопрос сразу же натыкался на вежливое, но твердое «нет». Но несколько интересных момент по организации работы я у косоглазых подсмотрел, о чем и доложил Рубенсу по приезду. А вот весельчаку Паулу Ягу повезло съездить в Северный Казахстан, где он работал с русскими. О той поездки он вспоминал долго, по несколько раз с видимым удовольствием пересказывая одни и те же истории, добавляя в них новые подробности.

Тучноватый бородач Матеуш был парнем компанейским, но общаться с ним было тяжеловато. Португальского он не знал, а по-испански говорил с ужасным акцентом, что даже Цезарю не всегда было понятно, что же пытается нам сказать поляк.

Пока мы шли по городу, меня не покидало странное ощущение нереальности, словно нас закинули в какой-то параллельный мир. Даже сложно было поверить, что тут когда-то кипела жизнь. Что по широким улицам сновали по своим делам люди, что бойко шла торговля, что слышался детский смех. Сейчас всего этого не было. И куда пропали люди, почему они ушли? Вряд ли в ближайшем будущем кто-то сможет ответить на этот вопрос. Существуют десятки гипотез, но ни одна из них не выглядит до конца правдоподобной, ни одна из них не может нарисовать четкую картину произошедшего.

Брошенный город казался настолько естественным, словно его создала сама природа. Дома, пристройки, невысокие каменные заборы – словно все это возникло само по себе. Даже темные не до конца поросшие зеленью проемы дверей и окон больше напоминали норы. Без вмешательства человека через какое-то время это место будет окончательно проглочено сельвой, весь вложенный труд будет перемолот и снова начнется привычный ход вещей. Ну а сейчас нам оставалось только любоваться осколками былого величия исчезнувшей цивилизации.

В какой-то момент я даже позволил себе сойти с дороги и подойти к ближайшему колодцу. Как я и думал, воды в нем уже давно не было, а внутренние стенки были покрыты густым мхом. Мне захотелось сбросить вниз камень, но окрик внимательного Рубенса заставил меня вернуться к группе.
Уже у подножия храма мы устроили небольшой привал. Все вещи были скинуты в одну кучу, с собой решили брать только то, что точно понадобиться.

Некоторое время мы простояли молча задрав головы. Отсюда, с самого низа, четырехгранная пирамида производила еще более сильные впечатления.

Нагромождение многотонных каменных блоков поражало своей монументальностью, своей выверенностью и правильностью. За аскетизмом оформления и грубыми формами скрывались титанические усилия и предельно точный расчет, понадобившиеся для возведения всего этого.

Считается, что древнее инки жили значительно западнее этих мест, но их культура распространилась почти по всему континенту. И этот город вместе с храмом точно были построены инками или близким им народом.

- Я иду первым! – Рубенс начал короткий инструктаж. - Заберусь и сброшу веревку. Пока будете подниматься веревку из рук не выпускать. Смотрите, куда наступаете. Назад лучше не оглядываться, сами знаете.

В принципе, мы бы и так без проблем поднялись, но в таких ситуациях лучше лишний раз послушать «лорда командующего».

- Цезарь, - Рубен обратился к колумбийцу, - переведи нашему приятелю, что я сказал.

- Не надо! - Матеуш выставил вперед открытую ладонь, - Я все понимать, не надо переводить.

Рубенс лишь усмехнулся:

- Цезарь, все равно переведи…

Следующие полчаса мы наблюдали за тем, как наш предводитель буквально полз по каменным ступеням. Он тщательно продумывал каждый шаг, постоянно ища дополнительную опору.

- Человек-паук. Бразильская версия, - пошутил Паулу Ягу, - Может, будем делать на него ставки, какую именно ногу он сломает?

- Я тебе сделаю ставки! Трепло! – откуда-то сверху послышался недовольный голос Рубенса.

- Давай-давай, лезь, не отвлекайся, черепашка-ниндзя, - тут же хохотнул Паулу Ягу.

Можно было не сомневаться, что потом Рубенс обязательно посчитается с шутником.

После того, как Рубенс забрался, нам пришлось еще минут десять ждать, пока он привяжет свой конец веревки. И только после этого мы начали восхождение.

Подъем на пятидесяти метровую высоту не занял много времени, но попотеть пришлось. Особенно тяжело было низкорослому этнографу Ренату, которому приходилось буквально карабкаться на каждую ступень.

Последним наверх поднялся Француз, который при этом даже не запыхался, чего нельзя была сказать обо мне, Матеуше и Ренату. Мы втроем сидели на верхней ступени и любовались видом, приводя дыхание в порядок. Торопиться было некуда.

А вот неугомонный Паулу Ягу, наплевав на приказ ждать остальных, сразу же ринулся в храм.

- Шеф, это надо видеть! – восторженно закричал Паулу Ягу.

Не выдержав ожидания, Цезарь и новичок Жуан Луис рванули внутрь.

- Придурки, ничего не трогайте! – зло выругался Рубенс, страхующий подъем Француза.

- Этого не может быть! – послышался голос Жуана Луиса.

- Вальтер, давай быстрей! – терявший терпение Рубенс прикрикнул на Француза, который и без того бодро шагал по ступеням.

Как только Француз поднялся, Рубенс бросил веревку и чуть ли не вприпрыжку умчался в храм, изрыгая из себя всевозможные проклятия.

Нам ничего другого не оставалось, как пойти следом.

- Если там и есть ловушки, то они их уже все собрали на себе, - резонно заметил Ренату.

Храм больше всего напоминал громадную квадратную каменную коробку, сложенную из таких же громадных блоков. В помещении не чувствовался запах затхлости, три расположенных с разных сторон входа обеспечивали постоянный приток воздуха.

Посреди огромного зала находилась жертвенная чаща, выдолбленная прямо в полу. А вот за ней, у противоположной стены на постаменте возвышалось нечто завораживающее…

Подскочивший к нам Жуан Луис задыхаясь начал что-то тараторить.

- Это невероятно! … Затерянный город, про который рассказывали бандейранты, охотники на индейцев ! ... Старинные рукописи, они не врали! … Та самая рукопись 512! … Где-то рядом рудники Морибеки!

Рубенс отстранил в сторону молодого ученого. Его вниманием полностью завладела статуя, стоящая на постаменте.

Полуобнаженный мраморный юноша в лавровом венке бесстрастно смотрел прямо на нас. Протянутая вперед рука статуи словно являлась приглашение, а дотронуться до этой руки можно было только стоя в чаше.

Поражала та искусность, с которой была сделана статуя. Казалось, что в любую секунду мраморный юноша готов спрыгнуть со своего постамента и зашлепать босыми ногами по холодному полу. Рубенс словно ждал, когда юноша моргнет или сделает глубокий вдох.

Каждая линия, каждый изгиб статуи были естественным и натуральным. На руках и ногах статуи четко просматривались слегка вздувшиеся от физической нагрузки вены.

- Это не могли сделать инки! – почему-то шепотом заговорил Ренату, - Черт побери! Да это ни какие индейцы не могли сделать!

Теперь уже у Ренату перехватило дыхание:

- Это эллинская культура! - громко сказал он и тут же осекся, словно испугавшись собственных слов.

- Невозможно! Это не быть так! – растеряно заговорил Матей, - Но это есть так!
Из оцепенения нас вырвал голос Паулу Ягу:

- Что вы там встали, идите сюда лучше.

Болтливый Паулу Ягу, сидящий на корточках в дальнем углу зала, был на редкость задумчив.

- Посмотрите на этого туриста.

Луч света от фонарика побродил по стене и замер у самого пола.

- Смотри! – Паулу Ягу указал на валявшиеся в углу останки.

Это были человеческие останки, покрытые полусгнившими лохмотьями.

Создавалось впечатления, что в последние минуты несчастный сам лег на бок, подогну колени и обхватил их руками, словно эмбрион.

- А теперь сюда! – весельчак навел фонарик чуть повыше.

На стене можно ясно читалась нацарапанная надпись «I COULD», а ниже дата и подпись «10.10.25 PHF».

- Как это перевести правильно? – спросил Рубенс.

- «Я нашел», - ответил подошедший Ренату, - Или «Я смог». Смысл примерно одинаковый во всех случаях, он что-то нашел, что долго искал.

Еще более озадаченный Рубенс повернулся к Ренату:

- Неужели Перси?

- Боюсь ошибиться, но, похоже, да.

Никто из нас даже и не знал, как реагировать на эту находку.

Каждый искатель приключений, каждый смельчак, отправляющийся в дебри сельвы, слышал историю про подполковника Персиваля Харрисона Фосетта.

Этот британский офицер в начале двадцатого века совершил несколько экспедиций в центр Бразилии. Всю свою жизнь Перси, как его звали друзья и поклонники, был уверен в существовании в Южной Америке неизвестных заброшенных городов. И эти города принадлежали цивилизации, по размаху сопоставимой с Древним Римом и Древней Греций в самом их расцвете. Фосетт даже полагал, что эта цивилизация и есть та самая Атлантида, впервые описанная еще Платоном.

За нами раздались характерные щелчки. Это Жуан Луис решил сфотографировать мраморного юношу с разных ракурсов.

Даже в полутьме было видно, как глаза Рубенса мгновенно налились кровью. За доли секунд он подскочил к Жуан Луису и отвесил тому звонкую оплеуху.

Упавший на пол мобильный телефон тут же был раздавлен тяжелым сапогом Француза.

- Тебе сколько раз говорили, что ни каких фотографий? – Рубенс орал так, что каменным стенам впору было содрогнуться.

- Но я только хотел пару снимков сделать, для себя, - попытался оправдаться молодой ученый, но тут же получил еще одну оплеуху.

- Для себя?! Для себя? – бушевал Рубенс, - Тебе же сукину сыну говорили, что нельзя снимать и фотографировать! Вообще!

- Ладно, Рубенс, остынь, - сердобольный Ренату попробовал вступиться за напортачившего новичка, - Парень просто забылся, ничего страшного не произошло.

- Правила для всех! И он об этом знал, - поддержал командира Француз.

- Ладно-ладно, - Ренату решил сменить тему и кивнул в сторону статуи, - С ним, что будем делать? Это же не то, что мы искали, как я полагаю.

- Нет, не то, - покачал головой Рубенс.

- Ну раз нет, то надо что-то решать, - уверенно произнес Француз, одновременно давая понять, что он самоустраняется от принятия каких-либо решений.

Нависла пауза. В зале было восемь человек, и не один из них не знал, как поступить.

- Так значит, - выдохнул Француз, демонстрируя несвойственную ему рассудительность, - В таких случаях все просто - надо смотреть контракт. Что там сказано про подобные ситуации?

Ренату почесал затылок:

- Там сказано, что если при поисках группа обнаружит дополнительные цели, которые могут заинтересовать заказчика, то они включаются в контракт. В качестве гаранта выступает наблюдатель.

Матеуш с готовностью кивнул.

- Но там есть одна заковырка, - продолжил Ренату, - вопрос отдается на рассмотрение группы.

- Ага, на рассмотрение…- с сарказмом заметил Француз, подливая масла в огонь, - вот только штрафы и кары небесные прописаны до запятой.

- Ну что ж, - принял решение Рубенс, - пойдем самым простым путем. Тем более, нам за него в любом случае приплатят. Вальтер?

- Окей, шеф, - козырнул Француз, - Взрывчатку сейчас принесу. Цезарь, пойдем со мной, подстрахуешь.

- Какая еще взрывчатка?! – поднял голову Жуан Луис, собирая с пола части разбитого телефона, - Зачем еще взрывчатка?

- Взрывчатка нужна для того, чтобы взрывать! – с самым серьезным видом заметил Паулу Ягу, - Вот так – бууууум!

Жуан Луис на пару секунд замер, переваривая услышанное, а потом подскочил как ужаленный.

- Как взорвать? Но зачем? Ведь все на усмотрения группы! Мы не должны этого делать, не обязаны!

- Парень, успокойся, - Ренату положил руку на плече Жуан Луису, - Поверь, так надо. У нас не остается выбора. Если мы это не сделаем, а потом про это узнают заказчики, то нас ждут большие неприятности.

Молодой ученый со злостью откинул от себя руку Ренату.

- Мы…Вы не имеете права! Я не позволю!

- Не истери! – в дело вмешался снова Рубенс, - И мы сделаем то, за чем сюда пришли.

- Но ведь никто не узнает…

- Узнают! – перебил Рубенс, снова начиная заводиться, - Еще как узнают! Они всегда все узнают, рано или поздно! И я должен думать о своих людях, о живых! А не о памятниках, пусть и очень ценных.

- Уроды! – вскричал Жуан Луис, - Я не позволю вам это сделать! Слышите, не позволю!

- Мы тебя не спрашиваем, - сквозь зубы ответил Рубенс.

- А так?! – в руке Жуан Луиса появился пистолет.

В углу присвистнул Паулу Ягу.

- Убери пушку, - четко по буквам произнес Рубенс, в его голосе ясно слышалась угроза.

- А то что? – с вызовом спросил Жуан Луис.

- А ничего … - в доли секунды Рубенс преодолел те пару метров, которые разделяли его с бунтовщиком.

Одним резким движением Рубенс перехватил запястье Луиса и вывернул ему руку. Пальцы разжались, пистолет с громким стуком упал на пол.

Не отпуская противника Рубенс сразу же нанес свободной рукой не сильный, но чувствительный удар в грудь.

Жуан Луис отлетел в сторону.

- Ублюдки! Ненавижу! – прохрипел молодой ученый, держась за солнечное сплетение.

Рубенс засунул за пояс поднятый с пола пистолет.

- Никогда не смей направлять оружие на своих!

- Вы мне не свои! Я вас презираю!

- Презирай, твое право, - спокойно ответил Рубенс.
Жуан Луис в полусогнутом положении кое-как встал на ноги.

- Учтите! Я этого так не оставлю! Вы ответите за это! – каждое его слово сквозило отвращением и враждебностью, - Я всем расскажу, что вы уничтожили реликвию, что вы скрыли величайшее открытие.

- Рассказывай, тебе все равно никто не поверит! – в голосе Рубенса послышались нотки сомнения.

- Пусть не поверят миллионы, но найдутся несколько человек, которые докопаются до правды, - Жуан Луис исподлобья посмотрел на Рубенса.

Меня охватило неприятное предчувствие. В работе с учеными всегда был риск, они всегда могли слететь с катушек на почве научных интересов. Да, они были нам нужны, но сработаться не всегда удавалось. Ученый должен был быть немного негодяем и циником, чтобы работать в нашей команде, он просто обязан задумываться о последствиях. С кем-то мы расставались спокойно, но была одна история, которая прочно врезалась в память.

Года три назад мы исследовали комплекс пещер на востоке Боливии. Был с нами такой Синтра Анжелу да Сильва Азенья, которого за пьянство поперли с преподавательской деятельности. Но как историк и знаток индейской культуры он был хорош. По возвращению Синтру поднял старые связи и созвал пресс-конференцию, на которой заявил, что сделал важное открытие и что он заставит переписывать учебники истории. Рубенс с Французом было рванули в Сан-Пауло, чтобы образумить историка, но немного опоздали. Азенья каким-то непостижимым образом выпал из окна своей квартиры. А Рубенсу представители заказчика потом в приватном разговоре дали понять, что что-то подобное может случиться и с каждым из нас, если не будет держать язык за зубами. И мы прекрасно понимали, что эти люди шутить не умеют.

- Жуан Луис, я тебя прошу, одумайся, - чуть ли не взмолился Ренату.

- Нет! Люди должны знать об этом городе, об этом храме! Это наша история, это правда! – Жуан Луис выпрямился. Сейчас он поразительно был похож на мраморного юношу, которого так неистово защищал. Те же скулы, тот же нос, та же горделивая осанка.

- Щенок! – сквозь зубы процедил Рубенс и со всей силы ударил Жуан Луиса по лицу. Послышался хруст.

- Ты сломал мне нос! – заорал снова оказавшийся на полу Жуан Луис, - Подонки, варвары! Все равно расскажу. Вы мне ничего не сделаете! Потому что вы трусы! Вы крысы, которые думают только о наживе!

Жуан Луис залился каким-то странным и безумным смехом.

Похоже, парень переступил черту, от которой Ренату пытался его оттолкнуть.

Стоявший рядом Матеуш многозначительно хлопнул по весящему у него на поясе широкому ножу. Видимо, эта ситуация ему была знакома и другого выхода он уже не видел. Мы тоже другого выхода не видели.

Рубенс был благодарен Матеушу за предложение, но покачал головой. Это была его команда, его люди, и самую грязную работу предстоит сделать тоже ему.

Начальник экспедиции грустно улыбнулся, сделал пару глубоких вдохов-выдохов и передернул затвор пистолета.

Через полсекунды с Жуан Луисом было покончено…

…Что интересно, но то, что мы искали, располагалось буквально у нас под носом, в паре сотни шагов от лагеря. То, что сначала показалось нам кучей булыжников и камней, на деле представляло куда больший интерес. Спасибо Цезарю, что обратил на это внимание с вершины пирамиды, когда ходил за взрывчаткой.

А еще нужно отдать должное Французу за его расчеты. Храм сложился как пальмовая хижина папуаса под напором урагана, заодно разворотив пару верхних ярусов. Обратной стороной медали было то, что взрывчатки на это дело ушло слишком много. Так что приходилось больше полагаться на грубую физическую силу.

Пыль после взрыва в воздухе еще витала пыль, а мы уже принялись за работу.

Тело Жуан Луиса мы не стали переносить вниз, в этом не было никакого смысла.

Только Лоренсу Флавиу, узнав о случившимся, быстро прочитал молитву и что-то пробубнил про, что его опасения оправдались.

Мне было жалко того парня, но своя шкура дороже. А еще - договор есть договор. Если бы мы нашли золотишко или камушки драгоценные, мы бы запросто могли их заграбастать. Правда, золото пришлось бы переплавить, чтобы оно не имело ни культурной, ни исторической ценности. Только чистый металл. В любом случае, это была ошибка Рубенса, что он не смог сразу раскусить Жуан Луиса. И сам Рубенс это прекрасно понимал.

Кто-то предлагал захоронить останки Перси Фосетта, отдать должное известному исследователю, но после непродолжительной дискуссии от этой идеи отказались, как от противоречащей договору.

Древняя обсерватория, а именно ее мы и искали, представляла собой расположенные по окружности камни разных размеров. Некоторые из камней были выше взрослого человека, а некоторые не больше футбольного мяча. Всего полторы сотни камней. Это если говорить на скидку, подсчитывать точное количество было откровенно лень. В центре пятидесяти метрового круга валялись еще с десяток булыжников.

Принцип, которым руководствовались древние астрономы, нам не был известен, да мы и не пытались в него вникнуть. Одно было понятно абсолютно точно – при помощи этого бразильского Стоунхенджа люди когда-то проводили весьма сложные астрономические вычисления.

На некоторых камнях, вне зависимости от их размеров, можно было увидеть непонятные символы и надписи. Было забавно наблюдать за тем, как недовольно морщится Ренату, разглядывая очередной камень.

- И что скажешь? – обратился я лингвисту во время одного из перерывов.

- Я ничего не понимаю, - пожимал плечами Ренату, - некоторые знаки и символы я раньше видел, некоторые даже могу перевести, но вот сложить все воедино не получается. Слишком умно даже для инков.

- Если это были инки, - заметил я.

- Если … - лаконично согласился со мной Ренату.

Мы делали то, что не успели сделать ветер, дождь и солнце. Остатки взрывчатки пошли на самые большие и тяжелые валуны. Камни помельче дробились, кололись, ломались. Часть обломков разбрасывалась по округе, некоторые камни нашли пристанище на дне близлежащего ручья. После нас уже никто и никогда не сможет по кусочкам собрать обсерваторию.

Как мы не старались, но уложиться к вечеру не получалось. Придется и завтра помахать кирками. Но это нас не особо расстраивало, у нас была определенность, мы точно знали, что уже скоро отправимся в обратный путь.

Для чего мы это делали?

Этот вопрос нужно было бы адресовать нашим заказчикам, которые щедро оплачивали наши вандальские набеги.

Ни разу наши работодатели не показывали нам своих лиц. А их представители очень часто менялись. Да и сами мы прекрасно понимали, что лучше не лезть с расспросами.

Кто-то сочтет нас вандалами и варварами, и будет во многом прав. Ведь мы уничтожаем настоящие реликвии, безжалостно выдираем целые страницы из истории. Но для нас это просто интересная высокооплачиваемая работа. Если не мы, то кто-то другой ее обязательно сделает. Можно сколь угодно говорить про моральную сторону дела, но уж поверьте, если объявить о приеме на такую работу, то от желающих придется отстреливаться.

В своем тесном кружке мы, конечно же, обсуждали наши экспедиции и тех, кто на самом деле за ними стоит.

Была версия, что мы работаем на римско-католическую церковь. Что Святой Престол таким образом пытается скрыть деяния прошлого. Очень религиозные Лоренсу Флавиу и Цезарь наотрез отказывались в это верить.

Кто-то говорил про НЛО и про то, что мы заметаем следы пребывания инопланетных цивилизаций. Звучит, конечно, фантастически, но определенная логика в этом была.

Я же склонялся к версии, что мы работаем на какую-то тайную организацию типа масонов. Может быть, даже и на самих масонов. И мы являлись тем самым оружием, призванным защитить человечество от когда-то утерянных и опасных знаний. А до восстановления этих знаний люди еще не доросли, рано им еще.

По крайней мере, от этого мне было легче.

Рано - значит, рано.

The Конец

Это сообщение отредактировал Скеп - 3.05.2020 - 13:45

Читать было интересно,но оконцовка как-то не очень.Вот фотки в тему.И пятидесятиметровый однако.

И правильно сделал, что убедил!

Отличный рассказ!

Читал чуть раньше на другом ресурсе - прочел на одном дыхании.

Как раньше модно было говорить - "афтор пеши исчо!"

Земля с реликвией не отдаётся на вырубку. А за вырубку уже заплачено.
И тут у заказчика два пути, потерять деньги и уйти, либо снести реликвию, и заработать на вырубке участка.

Спасибо! ;)

Интересный вариант)

Скеп

И идея не нова.
Достаточно набрать в поисковике : фермеры уничтожают археологические памятники.
Проще его распахать, и молчать, чем о нём заявить, и лишиться земли на которой устроят раскопки.
Всё так вот странно устроено.

Жалко, что все свелось к НЛО и масонам. Конец рассказа смазан.

не стал читать так как место локации бразилия, а на первом фото тикаль в гватемале.

ТС.
Ты хоть понимаешь, что натворил?
Судьба Жуан Луиса тебя ничему не научила?

Жди черные масонские вертолеты.

Автор опуса уже получил свою порцию добрых, незлых слов за грамматику, поэтому выскажусь по сути написанного.
Нормальная индианаджонсовщинка Такая, без затей, незамысловатая история. Это не ругательство и не пренебрежение, я говорю о том, что читается легко и интересно. По моему мнению, чересчур даже легко. Но это не недостаток!

А кто сказал, что это точно НЛО или масоны? :)
Это просто домыслы.

Эрнан Кортес дал хорошую наводку. Автору спасибо.

Просто картинка подходящая. Ничего более)

Скорее, черные масонские НЛО с рептилоидами)

И потом, останки Фоссета мы все-таки захоронили.
Не совсем же мы звери, в конце концов.

Упс...
Я что, это вслух сказал??

Это сообщение отредактировал МашруМ - 3.05.2020 - 15:01

Отличный рассказ. Фоссетт вообще к месту я считаю. Единственное что резануло глаз - как они вербовали ученых, не объясняя им чем реально занимаются?
Каждую вторую экспедицию, ученых валили наглухо? По моему немного не развита эта сюжетная линия. У них, жжёных профессионалов такие кадровые вопросы, должны быть отработаны на высшем уровне, имхо.

Хотя может просто придираюсь.