Глава 39.
На следующий день рыжий Федька вместо завтрака дёрнул меня к настоятелю. Игумен сидел за своим рабочим столом и вел степенную беседу со средних лет мужиком в кожаной куртке. Добытая мной книга лежала под рукой у иеромонаха.
- Познакомься, Максим, это капитан Коптелкин, следователь. - Пояснил Симеон. - Хочет задать пару вопросов по поводу твоих вчерашних приключений.
Я с сомнением посмотрел на полиционера.
- Не уверен, что имею права давать показания без ведома непосредственного командира и в его отсутствие. - Если чему-то меня жизнь и научила, так это тому, что с этими ребятами лучше иметь как можно меньше общего.
Капитан дернулся, но пастырь остановил его успокаивающим жестом.
- Без протокола и в моем присутствии. - Попросил он. - Поверь, тебе ничего не угрожает. Более того, никаких упоминаний о тебе и твоем участии в документах и заявлениях для прессы не будет, если ты сам этого не захочешь. Это я тебе гарантирую. И Павел Семёнович тоже. - С нажимом добавил он в сторону капитана.
- Думаю, этого будет достаточно. - Кивнул следователь. - И да, я со своей стороны гарантирую конфиденциальность.
- Ладно, - кивнул я, - тогда спрашивайте. Только расскажите мне потом, что это за книга, и как она туда попала.
- Договорились. - Улыбнулся игумен.
Я коротко рассказал капитану о событиях вчерашнего вечера и ответил на уточняющие вопросы. Про кота молчать не стал. Будет знать в следующий раз, как меня подставлять, скотина рыжая.
После доклада отпросился у игумена и отправился искать Зиновия и ребят. Печально знакомая часовня была оценена ленточками, стояли машины полиции и МЧС, вокруг сновали люди в форме. Двери были открыты нараспашку Парни, конечно, тёрлись здесь же.
- Макс, а что тут случилось, не в курсе? - Громким шёпотом спросил белобрысый. - И чего тебя к игумену таскали?
- В курсе. Труп нашли в подвале. Карима подозревают. На почве религиозной вражды.
- Это не я! - Возмутился дагестанец.
- И не я. Остаёшься ты, Витёк. Чистосердечное будешь писать? Я следователя знаю, он тебе скидку сделает. - Посмеявшись над вытаращенными глазами рязанца, мы отправились искать келаря.
Зиновий обнаружился на продуктовом складе. Он перекладывал огромные круги сыра с полки на полку и делал пометки в клетчатом блокноте.
- Помочь? - Предложил Карим.
- Сам управлюсь. - Огрызнулся монах. - Вас только допусти до продуктов! Чего хотели?
- На пасеке работы закончили. - Напомнил я. - Настоятель велел наряд у вас получить.
- Работы у меня всегда полно. - Согласился келарь, бухнув последнюю сырную голову на деревянный стеллаж. - Пойдёмте.
Идти пришлось далеко, до самой речки. Там стояла рубленная из сосновых бревен банька. Зазоры между брёвнами были подбиты мхом. На двери висел огромный амбарный замок. Перед баней было свалено несколько машин дров.
- Дрова распилить, наколоть, сложить в штабеля. - Пояснил Зиновий. Было заметно, что он куда-то торопится. - Потом можете помыться. Веники на чердаке. Инструмент в предбаннике. Вопросы?
- Ключи. - Протянул я руку.
- Сейчас. - Келарь извлёк откуда-то из-под рясы огромную связку и принялся её перебирать. - Не этот, и не этот... Забыл, похоже. - Расстроенно развел он руками, после чего ткнул в меня пальцем. - Пошли со мной, у меня дубликат есть. А вы тут подождите. Козлы вон подготовьте.
Я со вздохом потопал за монахом. Желудок чем дальше, тем сильне напоминал об отсутствии завтрака.
В кабинете Зиновий распахнул шкаф у входа и подслеповато прищурился, глядя на ровные ряды висящих на гвоздиках ключей.
- Где же ты? - Бормотал келарь. - Не ты, и не ты...
Я заглянул ему через плечо, и мне в глаза сразу бросился знакомый фигурный ключ - тот самый, которым я открывал подвал часовни. Интересно... Осмотревшись, я заметил стеклянную банку с керосином на полу, поставленный на зарядку аккумуляторный фонарь, моток репшнура с карабинами. Мысли в голове начали выстраиваться в цепочку.
У кого все ключи? У келаря. Зачем он ходил в тот подвал? Может, по каким-то хозяйственным делам? Может быть. Но вся рухлядь в подвале была пыльной и пролежала явно не один год, а вот керосиновая лампа блестела чистотой и была заправлена под завязку. Зачем ему горное снаряжение? Может, белить потолки в храме, а может и лезть в подземный ход, где не исключена возможность обрушения. Пожалуй, надо поделиться сомнениями с настоятелем.
- Вот же он! - Обрадовано воскликнул Зиновий, снимая с гвоздя круглый трубчатый ключ. - Держи. Баню запирайте обязательно. В прошлом году туда кто-то сходил по большому, после того и замок повесили.
Я кивнул, сунул ключ в карман и зашагал обратно.
Инструментом оказалась двуручная пила и топор-колун. Похоже, бензоинструмент тут не уважают. Или же работа послушников обходится дешевле.
Замерив длину печки, мы изготовили смерок и принялись за работу. Я сочувственно посматривал на парней, тягающих туда-сюда длинное полотно, но с помощью не лез. Колоть дрова мне нравилось больше. Нераспиленной была только одна горка дров, так что я успевал не только колоть то, что выходило из-под пилы сослуживцев, но и подтаскивать пеньки из другой кучи, и складировать готовые дрова в поленицу.
- Перекур! - Взмолился Витёк через полчаса ударной работы.
- Курить вредно. - Возразил я, но топор отложил.
- Смотря что курить. - Не согласился со мной дагестанец. - Прадедушка Ибрагим говорит, что хороший чилим и жить, и любить помогает.
- А прабабушка что говорит?
- Прабабушка умерла давно, я совсем маленький был, не помню её почти.
- Залюбил, стало быть, до смерти. - Сделал вывод белобрысый.
- Я и говорю, курить вредно. - Согласился я, снова взяв руки колун.
С шутками и подколками мы проработали до наступления сумерек. Глаза страшатся, а руки делают. Непиленая куча дров ополовинилась, одну поленицу мы забили доверху в три ряда и начали собирать вторую.
После работы с наслаждением отмылись и отпарились в бане, даже по паре раз, вопя благим матом, прыгнули с мостушки в студёную по осеннему времени речку. На чердаке обнаружились берёзовые и дубовые веники и связки сушеных трав, которые для аромата я добавил в чан.
К ужину мы шли, пошатываясь. В теле чувствовалась приятная расслабленность. Мысли улетели куда-то далеко, я бездумно смотрел на звёзды и глупо улыбался. Великая вещь - баня.
В трапезной мы быстро смолотили свои порции гречки с гуляшом, выпили по чарке кагора и отправились к себе.
Настоятеля не было, и я решил, что мои подозрения вполне себе потерпят до завтра, но, проводив парней, под дверью своей кельи встретил знакомую пушистую сволочь. Рыжий кот шагнул мне навстречу, отделившись от густой тени, и, мяукнув, побежал к выходу.
- Опять ты? Чего надо? - Вот нафиг не нужны мне эти приключения.
Кот вернулся, аккуратно зажал зубами мою штанину и потянул меня за собой.
- Да что ты привязался, рыжий? Опять под монастырь подвести хочешь? Я спать хочу, между прочим!
Зверь не унимался. Уперевшись всеми лапами в доски пола, он тянул меня к выходу.
- Учти, под землю больше не полезу. - Обречённо выдохнул я. - Веди, блохастый.
yaplakal.com