Это последняя, заключительная глава этого романа
Глава 10. Любовь не при чем
1.– Завтра у нас юбилей, – сказал Туман. – Я хочу отметить это событие.
– Какой-такой юбилей? – откликнулась Оле, и в груди у нее неприятно заныло. Потому что она догадывалась, о каком юбилее идет речь, и не то чтобы отмечать – она надеялась, что Туман забудет об этой дате. И что у них все пойдет и дальше по накатанной колее, то есть они будут продолжать тихую, без встрясок и ухабов жизнь с ее мелкими заботами и огорчениями.
– Ну как же? Завтра исполнится ровно три года с тех пор, как мы с тобой поженились.
– Да, три года, которые ты обязан был со мной провести согласно обычаям твоей семьи, завтра заканчиваются. Ты это собираешься праздновать? – грустно отозвалась Оле. – Послезавтра ты обретешь свободу, а я потеряю последние права на тебя. Ведь ничто не будет заставлять тебя и дальше жить со мной.
– То есть ты считаешь, будто я все это время называл себя твоим мужем по какой-то обязанности? – удивился Туман. – Ну ты даешь! То есть все это время я притворялся, будто тебя люблю, а сам только и мечтал бросить тебя и наших карапузиков? И не просто ходил на завод, а изображал рабочую силу ради… а, кстати, ради чего?
– Ну, не знаю, – произнесла Оле с сомнением. – Ты слишком хорошо умеешь притворяться…
– Умею. Но зачем? Дорогая моя, я не притворяюсь рабочей силой, я ей являюсь – я давно вышел из клана. Ну а поскольку я не клансмен, то и все остальные твои подозрения абсолютно беспочвенны: я имел право уйти от тебя в любой момент, и на наших детей ты получала бы самые обычные алименты. Но я ведь не ушел, эге ж?
– Ты… ты не клансмен? – изумилась Оле. – Но как же?
– Как видишь, жив, не помер, и вполне счастлив. Именно это я и хочу отпраздновать. Я пригласил всю нашу бригаду, с женами, сегодня прилетает Рока со Стеллой, то бишь со Старой, и завтра у нас будет шумно и весело.
Действительно, шумно у них было. Кроме друзей по цеху среди гостей оказалось еще двое приезжих: родственников кого-то из приглашенных. И даже было весело, пока один из гостей не сказал как бы в раздумьи:
– Том, а почему ты живешь в приймах? Ты давно бы мог выстроить себе отдельный особнячок.
– Зачем? – отвечал Туман беспечно. – Нам с Оле и здесь нетесно. И старики все время рядом, есть кому присмотреть за детьми.
– Особенно вот за этим, рыжим! – засмеялся один из незваных. – Малыш явно не от тебя, и весь город об этом знает.
– Тебе требуется предъявить его свидетельство о рождении?
– Зачем мне свидетельство? Если я видел ее несколько лет тому назад на курорте вместе с каким-то рыжим клансменом. Как бишь там его звали?…
Оле покраснела и беспомощно взглянула на мужа.
– Зачем тебе его имя? – насмешливо сказал второй из незваных. – Кое-кому нравится кормиться из вторых рук и подъедать остатки чужих трапез.
– А хоть бы и так, кому какое дело? Разве в этом городе никто ни с кем никогда не разводится и никто ни с кем ничего не имеет до свадьбы? – саркастически улыбнулся Туман, пытаясь под улыбкой скрыть все возрастающую злость.
– Имеют. Но если кто гуляет с чужой девкой, того бьют. А ты не бил, разве не так? Ты ж вообще такой смирный. Одно слово: клановский прихвостень!
– Так… – протянул Туман, привставая со своего места. – А оскорблять чужих жен у вас тоже принято? Вон из моего дома!
– А если мы не уйдем, что тогда? – нагло выщерился первый из пришлых.
– Вышибу!
– Туман! – испуганно вскочила Стелла. – Ты не должен! …
– Я не должен позволять оскорблять мою семью и моих друзей! – парировал Туман, одним броском оказываясь возле места, где сидел один из незваных гостей.
Резко ударив того по предплечьям, он выдернул затем его из-за стола вместе со стулом и стряхнул на пол, а затем пинком отшвырнул к порогу. Раскрыв ногой дверь, он схватил валяющегося на полу тело за рубашку и штаны и, дотащив волоком до калитки, перебросил его через забор.
Все присутствовавшие при этой сцене с испугом наблюдали за совершаемым действом. Второй из непрошеных гостей и тот, с кем они пришли, уже стояли посреди комнаты, готовые ко всему.
– Сами выйдете, или помочь? – жестко произнес Туман.
– Сами, – прозвучал ответ, и оба резво ретировались.
Проводив их взглядом, Туман закрыл дверь и повернулся к оставшимся гостям:
– В моем доме, и вообще при мне, я убедительно прошу никогда не говорить гадостей о клане и клансменах. Потому что у меня среди них есть знакомые, которых я очень уважаю.
– У Тома диплом инженера, он просто любит работать руками. Те, с кем он когда-то учился в высшем колледже, его хорошо помнят. Как он может принимать участие в ваших дурацких драках, если у него друзья и там, и здесь? Не может же он раздвоиться и драться сам с собой? – примиряющее сказала Оле. – А собственный дом он не стал строить из-за меня: потому что я не хочу переезжать от своих родителей.
Инцидент таким образом был исчерпан. Но он имел некое продолжение, хотя о том, что это было именно продолжение случая на «юбилее», ни Туман, ни Оле догадались не сразу.
Итак, Рока со Стеллой вернулись к себе на Четвертою Полосу, и был вечер, когда в калитку дома Эреро постучали. Если быть точными, то не постучали, а позвонили, и вообще это был один человек. Зато какой человек! Увидев его, Туман посерьезнел и проводил его в павильон, что свидетельствовало о важности состоявшегося визита. Оле хотела было оставить мужа с гостем вдвоем, но тот тоном, не допускающим возражения, приказал ей остаться и поприсутствовать.
То, что визитер был из клана, Олеада поняла сразу. Но было в нем еще нечто такое, что настораживало и вызывало … не то, чтобы страх, но нежелание панибратствовать. От этого человека исходило ощущение скрытой силы, таящей в себе угрозу.
– Привет, Туман! – сказал опасный визитер чуток насмешливо. – Я вижу, ты меня узнал…
– Здоровья вам, господин правитель! – отвечал Туман так, как положено было отвечать рабочей силе. – Узнал, конечно. Явился по мою душу?
– А есть за что ее забирать?
– Кто его знает! Нынче в клане не очень понятные дела творятся. Вдруг кому-то не понравилось, что я вместо того, чтобы вешаться, бесстыдно счастлив и далек от раскаяния как от звезд на ночном небе?
Визитер рассмеялся. Оле слушала весь диалог со вполне понятным волнением.
– Вы исполнитель закона? – спросила она дрогнувшим голосом.
– Да, – ответил за него Туман. – Это Влад, мой бывший боевой товарищ. Когда-то мы вместе стояли с ним плечо к плечу перед дулами бластеров, чтобы сразиться с бандой, грабившей золотоискателей на Лакро.
– Да, славное было время! – согласился визитер. – Наш щит был безупречен, и мы уложили их всех.
– У моей жены кланофобия, – сказал Туман, заметив, с какой снисходительной усмешкой его гость смотрит на плохо скрываемый страх на лице его супруги. – Стоит ей увидеть возле меня кого-нибудь из наших, ей начинает мерещиться, будто меня у нее намереваются умыкнуть.
– Вообще-то я за тем сюда и явился, чтобы разрешить это затянувшееся недоразумение. Ваш брак кланом признан состоявшимся, и посягать на ваши отношения никто из наших больше не будет. И еще: я пришел вернуть тебе вот это, – и он достал из кармана коробочку с браслетом. – Претензию никто не предъявлял, и все твои права по-прежнему за тобой. Со всеми вытекающими. Ваши с Олеадой Эреро дети являются законными и на них распространяются все права членов семьи. Подробности ты сообщишь своей супруге после моего ухода.
– Ох! – воскликнула Оле. – Только не говорите такого при моих родителях, иначе моя кланофобия покажется вам легким недомоганием. Мой отец просто панически боится, что ему придется говорить собственным внукам «господин правитель». Ну а мне пора кормить ребенка, поэтому, извините, я вынуждена вас оставить.
И она поспешно покинула павильон. Нежданный визитер задумчиво посмотрел ей в след и вынул из кармана еще одну мини-шкатулку, обтянутую более светлой кожей и чуть более плоскую. Раскрыв ее, он показал внутреннее содержимое и снова закрыл, а после того протянул ее Туману.
– Вот, – произнес Влад странным тоном, в котором смешивались грусть, гордость и улыбка, – передашь это своей супруге сам, а я не успел. Каюсь: торжественности не получилось. Но тебе пора представить свою семью твоим домашним, так что пусть оденет обновку для представительства. Браслет – он все расставит по своим местам, и никаких вопросов больше не будет.
Туман кивнул. Браслет обозначал, что его супруга не просто член семьи, а признана равной. Ну а поскольку она «свежая кровь», то дети их, когда подрастут, будут желанным пополнением клана.
Они посидели еще немного – им было о чем вспомнить, обменялись информацией и договорились встретиться на следующие выходные, когда Туман приедет к своим в Литейный. Возле калитки они обнялись, пожали друг другу руки, и важный гость ушел.
Ни Туман, ни его гость не знали, что из окна второго этажа за их прощанием наблюдают внимательные глаза. И не просто глаза, а целых три пары! Малыш находился в комнате у бабушки с дедушкой, и, покормив его, Оле не пошла к себе, а осталась с ними, чтобы побыть вместе с близкими в этот непростой для нее час. К моменту прощания двух бывших соратников она успела поведать родителям, что заинтересовавший их «пришелец» был исполнителем закона.
– Ох! – воскликнула Нурия, увидев сцену возле калитки. – Отец, похоже, что твой любимый зять слишком высоко летает!
– Я с самого начала подозревал, что он темнит. И ведь как влезть-то сумел, теперь и не прогнать! Уйдет, так не только дочку уведет, а еще и внуков прихватит.
– И что же теперь делать? – горестно всплеснула руками Нурия.
– Не собирается Том никуда уходить! – сказала Оле сердито. – Он говорит, что ему у нас нравится.
Старик подумал.
– Тогда вот что. Притворимся-ка мы, будто ничего не видели и ни чем не догадываемся. Сможешь, мать?
– Я-то смогу, вот ты бы себя не выдал.
На том и порешили.
2.А через неделю семейство Кузнецовых из Зеленгорда в полном составе въезжало в ворота домика под черным солнцем – одного из тех, что украшали фасады Смидтов в Литейном. Рока со Стеллой были уже там: у них был отпуск, и они использовали его на полную катушку. Детей Стелла отвела к своим родителям (Рока по-прежнему изображал, будто он даже не подозревает, на ком женат, и Стелла упорно ему в этом поддакивала, хотя, конечно же, не сомневалась, что он давным-давно ее расшифровал.
– Почему ты не поговоришь с мужем откровенно? – спросил Туман, улучшив момент. – Неужели тебя не тяготит вот эта ложь в отношениях.
– Тяготит, конечно, – вынуждена была признаться Стелла, – но когда я начинаю прикидывать другие варианты нашей семейной жизни, то выходит еще хуже. Вот представь себе: я госпожа правительница, а он – рабочая сила. По закону рабочая сила не имеет права приказывать кому-либо из членов клана. С другой стороны, согласно обычаям клана, в спорных вопросах я обязана говорить мужу: «Хорошо дорогой, пусть будет так, как ты хочешь». Ну и на каких тонах мы после этого должны были бы общаться? В клан вступить он не может, из-за родителей, да и не хочет.
– А сейчас все просто: ты глазки вниз, и полная покорность, – засмеялся Туман.
– Угу, я – примерная жена, предмет зависти всего нашего сектора. Ты не думай, он не злоупотребляет, он у меня умный.
– Не сомневаюсь, – снова засмеялся Туман. – Он хоть иногда с тобой советуется?
– А как же! Я дома полновластная хозяйка.
Рока и Стелла привезли с собой кучу фото и видеоматериала с Четвертой полосы, в том числе и от сестры с ее мужем.
– Она бы приехала сама, но сейчас на сносях, и боится, что начнутся преждевременные роды, – пояснила Стелла. – Она скучает по тебе просто отчаянно, и совершенно не понимает, что заставляет тебя скрывать свой статус и торчать в этом Зеленгорде, подчиняясь акционерам, вместо того чтобы заявить о себе и взять там власть.
Туман засмеялся.
– Чудные вы все! – сказал он. – А вам не приходило в голову, что мне нравится та жизнь, которую я веду? Нравится ни за что не отвечать, иметь много друзей, нравится моя работа. Я не мечусь как угорелый, и заводские проблемы оставляю за проходной. Я живу как на курорте – не напрягаясь!
Его родители обескуражено на него уставились. Да и Влад тоже взглянул на него недоверчиво.
– Почему же ходят слухи про то, что изгнанные из клана ребята кончают жизнь самоубийством? – спросила мать. – Или это просто миф, чтобы удержать молодежь от излишнего легкомыслия по отношению к девочкам из рабочей силы?
– Нет, это не слухи и не миф, – возразил Влад. – Я точно знаю, у нас ведется статистика всех смертей членов клана с описанием причин.
– Но тогда почему? – спросил отец. – Насколько я вижу, и Рока не рвется делать карьеру, да и Стеллу ее положение «девочки из народа» вполне устраивает.
Рока вздохнул.
– Ну, со мной-то как раз все понятно. Я никогда не знал другой жизни, с какой стати она должна меня тяготить? А ваши ребята… Наверное, они слишком привыкли командовать и не умеют подчиняться, вот и самоубиваются.
– Чушь! – презрительно сказал Туман. – В клане есть кому подчиняться, там не только командуют. Там младший подчиняется старшему, а исполнителям закона подчиняются все, вне зависимости от возраста. Кроме того, каждый парень клана по достижении 18 лет служит на ускорителях как рабочая сила целых два года, и знает, что такое дисциплина… И, кстати, чья это смуглая физиономия промелькнула пару раз у тебя в кадре?
– Это Рам, муж Лил, он сейчас обитает на Четвертой в нашем секторе.
– Странно, я думал, что они живут на Первой Полосе…
– Не-а, на Первой действует правило: один мужчина – одна женщина, но он с Тьеры привез себе индианку с пятерыми детьми, а с Лил временно расплевался.
– Не знал об этом. Я думал, у них с Лил любовь.
– Угу, любовь. Только они все время то ссорятся, то мирятся. У них у обоих характеры «нашла коса на камень».
– Ясно. Соедини-ка меня с ним.
– Хочешь узнать, на чем они разошлись?
– Нет, что он думает по поводу самоубийств наших ребят. Мне кажется, мы чего-то упускаем из виду, и свежий взгляд на вещи нам бы не помешал.
Рока пожал плечами и настроил кристаллер на связь с Рамом.
– А что тут думать, – сказал Рам, – скорее всего ваших ребят просто доводят до самоубийства. Отравляют им всячески жизнь, давят на психику. Ну и не выдерживают те, ломаются.
– Никто ж не знает, что они бывшие клансмены.
– Значит, кто-то знает. И что они не просто «бывшие», а наказанные, то есть что клан за них заступаться не станет.
– И кто это может быть?
– Да хотя бы акционеры. Многие из них ненавидят клан, потому что завидуют его власти. Даже здесь на Четвертой есть пара таких.
– Ты так уверенно говоришь…
– Я такое чувствую. Спроси у Лил, она подтвердит.
Все немного помолчали.
– Ты не мог бы показать нам, кто именно там у вас ненавидит клан? – спросил Влад.
– А смысл? Если вы хотите узнать, как именно акционеры доводят кого-то из ваших до самоубийства, нужен подсадной чел, над которым они могли бы поизгаляться всласть. Только тогда вы что-то поймете.
– Резонно, – согласился Туман. – Но если такой кандидат найдется, мы можем рассчитывать на твою помощь?
Рам несколько секунд подумал.
– Я ничего не имею против клана, – наконец молвил он. – И даже сам готов был бы стать вашим кандидатом, но, боюсь, акционеры в то, что я когда-то был клансменом, не поверят.
– Не поверят, – усмехнулся Влад, – тут нечего даже и пытаться. Но рассчитывать на твою помощь можно, ведь так?
– Так.
– Я мог бы изобразить подсадную утку, – сказал Влад. Только надо все хорошо продумать, всю легенду, и тогда забросить меня на Четвертую в ваш сектор.
– Не пойдет, – возразил Туман. – Для этого надо, чтобы акционеры узнали о твоем изгнании, то есть объявить тебя промахнувшимся общему собранию и ославить громко и с треском. А как ты станешь восстанавливать свою репутацию, когда операция закончится? Как ты после этого будешь исполнять закон? Без авторитета?
– У тебя те же препятствия.
– Да нет, мне проще. Я давно проживаю как рабочая сила, и это легко проверить.
– Угу, вот только с возвратом в Зеленгорд возникнут трудности, – сказал Рока. – Акционеры – это сообщество, и за тобой после того начнут следить, и больше уже тебя из своих когтей они не выпустят.
– Зато он сможет без проблем вернуться в клан, – возразил отец. – И в этом вашем Зеленгорде сразу стать властью, а не пришей кобыле хвост.
– Для отца это будет удар, – проговорила Оле робко. – Да и мама не обрадуется. Вы не знаете, как они гордятся тем, что они потомственные. Их никакая карьера не обрадует. Я сразу растеряю всех подруг, с нашими детьми будут бояться играть… Ужас!
– Ладно, мы потом обмозгуем, кого послать, – сказал Влад. – Закроем пока эту тему.
– А чего там думать, – сказал Рока. – Я отлично подхожу. Все помнят историю моих отношений с Туманом, и что я должен был жениться на его сестре. Я был вхож в его дом, мы пожимали друг другу руки. А потом появилась Стара с младенцем на руках, и свадьба расстроилась, а вход в его дом для меня сразу же закрылся. И о карьере больше вопрос уже не стоял. Так что меня свободно можно объявить изгнанным из клана, и все поверят… Рам, похож я на клансмена?
– Один в один. Только рожа другая, а манеры те же. Акционеры клюнут, даже проверять не станут. Но есть маленькое препятствие. Пока мы с тобой корешимся, трогать тебя побоятся.
– Этот вопрос решаем, – сказал Туман. – Двинешь ему пару раз кулаком по скуле прилюдно, и отойдешь в сторону.
– Устроить махач дело не сложное, – согласился Рока. – Но нужна причина.
– Причина? Ха! Начни ухлестывать за моей Радхой! Ну там комплиментики, цветочки, подарок подороже к дню рождения. Все знают, что я ревнивый, сцену разыграем на зависть записным артистам. Стара, ты ведь не против?
– Я только за. Если все будет не по-настоящему.
– Само собой. Я не буду бить в полную силу, просто изображу. В общем, когда вернетесь из своего отпуска, мы это обговорим подробно.
Поздно вечером, оставшись наедине с мужем, Оле проговорила задумчиво:
– Не нравится мне эта история с самоубийствами бывших клансменов. Не верю я, чтобы они были все такие слабонервные, что даже не пытались куда-нибудь уехать в другое место и начать все заново. И что их родные ото всех них поотворачивались и не помогли бы им в любом случае.
– Поэтому и необходимо это дело расследовать, – возразил Туман. – Вот смотри, что мы имеем. Во-первых, изгнание из клана – это случай очень редкий, за всю нашу историю их лишь несколько было. Во-вторых, каждый раз была записка «в моей смерти прошу никого не винить, я устал». Ну и обстоятельства, которые тогда выявлялись, действительно показывали, что причины для депрессии были: увольнение с работы, несправедливая оплата труда, уход любимой девушки, авария с потерей здоровья, пущенная кем-то клевета, из-за чего от парня все отвернулись.
– Обычные житейские мелочи.
– Разумеется, но наложенные на потерю статуса и привычных связей они вполне могли вызвать желание покончить со всем сразу и быстро. Признаться, я тоже так раньше думал, пока не прожил среди рабочей силы эти три года. А теперь… Если припомнить мою биографию, что в ней случалось раньше, так бывало все: и потеря любимой девушки, и травмы, и несправедливость, и клевета. Но я же не стал вешаться? Я стал бороться! Значит, прав этот тьеранец: наших ребят просто психически ломали. И мы должны узнать, как именно, чтобы что-то этому противопоставлять.
– Ах, я не об этом! Я о том, что это не совсем самоубийства могли быть.
– Ты думаешь… – вымолвил Туман, пораженный внезапной догадкой.
– Ну да! Может, они угрожали им смертью кого-то из близких, и ваши ребята пошли на это, чтобы предотвратить? Я боюсь за своего брата. Я очень, очень его люблю. Да и Стара вряд ли хотела бы остаться вдовой!
Туман задумался.
– Ты предлагаешь установить за Рокой слежку?
– Угу. Или хотя бы прослушку. Круглосуточное наблюдение, и чтобы он всегда мог позвать на помощь.
– Но тогда нам придется еще кого-то туда послать, в качестве охраны. Под «легендами», конечно. А кого? Акционеры наших ребят сразу вычислят, это как пить дать!
– Пусть Лил подберет кого-нибудь с Первой Полосы, со своего поселка. Они, конечно, не клан, но вряд ли никто там совсем не умеет драться.
– Тогда уж лучше в твоем городе кого-то найти.
– Нельзя, опасно. У нас власть акционеров. Кто-то же придумал эти нападения на клансменов устраивать после «ночей любви» с местными девочками? А с какой стати, если разобраться? Это вообще прямое нарушение закона, между прочим, о невмешательстве в отношения между двумя!
– Да, ты права, – сказал Туман, подумав. – Но запретить это теперь невозможно.
– Угу. Вот только неизвестно, на чью сторону встанут местные ребята, если возникнет серьезная заварушка между кланом и акционерами. К тому же наши знают, кто такой Рока, и непременно кто-то его выдаст, случайно или намеренно.
– Я об этом как-то не подумал, – признался Туман. – Ну что ж, с Первой так с Первой. Сколотим озеленительный отряд в порядке обмена опытом, и выделим место в общежитии.
3.На следующий день Туман снова пригласил в гости Року и Влада и вызвал Лил. Обговаривать подробности операции в эфире он не решился – если акционеры с такой точностью знали, кто из парней клана был вышиблен за аморалку, то следовательно, они клан прослушивали, и не было никакой гарантии, что какая-то радиоволна не стояла у них на контроле. С другой стороны, собирать всеобщий совет Исполнителей закона он не решился, потому что не был уверен в своих подозрениях по отношению к акционерам. К тому же ничего другого кроме того, что ни уже решили с Владом, клан сделать не мог. Зачем же было шум поднимать?
– Рока, – начал он, когда все четверо собрались вместе, – нам не просто нужны какие-то неопределенные данные по поводу недостойных поползновений отдельных представителей акционеров, нам нужны четкие доказательства их преступных намерений, чтобы мы могли потом предъявить претензию....
– Короче, мы обвешаем тебя «жучками» с ног до головы, и отключаться ты сможешь только дома, где тебя будет охранять Стелла, нравится тебе это или нет, – завершил Влад.
– Не нравится, – сказал Рока, – но вряд ли у меня есть выбор.
– У тебя его нет, – подтвердила Лил. – Все гораздо серьезнее, чем тебе кажется. Акционеры юридически считаются совладельцами планеты, и осудить кого-то из них на основании того, что рабочей силе чего-то там примерещилось, мы не сможем. Ты должен быть максимально корректен, внимателен и осторожен, чтобы потом невозможно было свалить все на тебя, что ты, мол, сам нарвался. Ни в коем случае не провоцируй!
– Если с тобой все будет в порядке, мы будем только рады. Значит, действительно, наши ребята не справились с ситуацией и оказались нежными растениями, не приспособленными к реальной жизни, – сказал Влад.
Рока кивнул: ссориться с акционерами, которых было раз в 100 больше, чем клансменов, ему тоже не хотелось. В конце-концов, именно они осуществляли на практике руководство на предприятиях и в таких маленьких городках как тот, где прошли его детство и юность. И попасть им «на карандаш» удовольствие было бы сомнительным.
– Я буду точен, – сказал он. – Как я смогу узнать о начале операции? Ну, когда мне надо будет ссориться с Рамом?
– Когда в ваш сектор приедет озеленительный отряд с Первой Полосы для обмена опытом. Среди них будет девушка. Пусть твоя Стелла подойдет к ней, и та передаст ей все необходимое оборудование. От Рама после «ссоры» дистанцируйся, с ним контактировать будешь уже не ты. Все указания тебе будут при необходимости передаваться через Стеллу. Еще вопросы есть?
Больше вопросов у Роки не было. Встретившись со Стеллой, он рассказал ей о готовящейся операции, и его несколько удивило, что она ни слова не возразила против того, что ему предстояла роль подсадной утки в сомнительном спектакле по предотвращению самоубийств среди парней клана. Сам он не воспринимал будущее действо всерьез, потому что в любом случае они со Стеллой оба отработали свою последипломную практику после колледжа, и могли уехать, куда им заблагорассудится, в любой момент.
Именно поэтому те мелкие неприятности по службе, которые возникли у него сразу же после появления в их секторе озеленительного отряда с Первой полосы, он воспринял абсолютно спокойно – он их ожидал. Конечно, ему было неприятно, что товарищи по работе начали относиться к нему иначе, чем раньше, и перестали здороваться, что начались подколки. Но тем проще ему было «поссориться» с Рамом – это никого не удивило.
Хуже было то, что он потерял в заработке – никто не хотел больше быть его напарником, и мастер подсовывал ему теперь самую невыгодную работу – «подчищать хвосты», то есть такую, где возни было много, а «выхлопа» – чуть. Наряды ему закрыли таким образом, что полученной суммы едва хватило протянуть до аванса. Следовало возмутиться, и Рока возмутился, но нужного эффекта это не дало. У него начал пропадать из шкафчика инструмент, с его станка свинчивали детали.
Но это было еще далеко не все – как оказалось, только начало. К концу второго месяца ему в доме разбили все окна, а выдать новые стекла на замену начальник склада в наглую отказался.
– Нету, – сказал он.
Искать тех, кто это сделал, разумеется, местная охрана правопорядка даже не приступила. И хотя со стеклами вопрос был решен с помощью озеленителей: они выделили необходимое количество, из тех, что было выдано им под постройку чего-то там, но главным было то, что всю их семью подвергли настоящему остракизму – даже со Стеллой перестали разговаривать, а его, Року, откровенно игнорировали.
– Пора нам отсюда уезжать, – наконец, сказала Стелла.
– Погодим, мне кажется, что это еще не конец, – возразил Рока. – Мне не хочется, чтобы финал был на новом месте.
– Ты думаешь, что это далеко не все?
– Уверен.
Рока оказался прав – на следующий же вечер на него было совершено нападение. И хотя Рока драться умел, но нападавших было несколько, и ему едва удалось спастись бегством.
– Все, – сказала Стелла, – я иду к хозяйке, пусть назначает комиссию по расследованию.
– Ну и что она кому предъявит? – пожал плечами Рока. – Среди напавших на меня не было ни одного акционера. А неправильная раздача нарядов не есть криминал. Попробую-ка я перейти в другой цех.
– Думаешь, поможет?
– Естественно, нет. Но должен же я как-то реагировать?
– Угу. Завтра наденешь вот эту жилетку под куртку. В нее вшиты защитные пластины от ударов ножом.
– Ты боишься… – Рока не договорил.
– Кто их знает, на что они способны. Что пользы мне будет знать, кто это сделал, если тебя будет уже не воскресить?
– Убийство – это не самоубийство, – возразил Рока. – Никто не захочет, чтобы его отправили в пожизненную ссылку куковать в гордом одиночестве среди камней и песка.
Если бы он только знал, как он ошибался!
На следующий день Рока с утра пошел в контору с заявлением о переводе в другой цех. В этом цехе работал Рам, и иметь возле себя хоть одну сочувствующую душу было менее уныло.
– Сходи, – сказал управляющий ехидно. – Новая должность тебя там ждет! Только ты загляни туда после смены, чтобы осмотреть все на досуге, когда народ уже разойдется.
– Хорошо, – согласился Рока. – Если там будет кто-нибудь, чтобы мне все показать.
– А как же! – усмехнулся начальник, и, как показалось Роке, со злорадством. – Тебя уже там будут ждать.
Очень было похоже, что Стелла была права – для Роки готовилось нечто эксклюзивное. Позвонив жене по видеону, он сообщил ей о том, где именно он будет находиться в урочное время, убедился, что прослушка с ее стороны по-прежнему включена, и приготовился к развитию событий. Драка предстояла нешуточная, и оставалось только надеяться, что подмога придет вовремя.
Если бы Рока только знал, что никакой драки не будет!
Однако умирать ему как-то не хотелось, да и попасть в больницу тоже. И на всякий случай, окончив смену и идя по территории завода, он комментировал полушепотом каждый свой шаг, каждый поворот, чтобы те, кто обязался явиться по первому его зову, знали его сегодняшний маршрут продвижения…
Последними его непрерывными воспоминаниями было как он подходит к воротам назначенного цеха, открывает дверь и…
Очнулся он со связанными за спиной руками стоящим на табуретке с петлей на шее. Голова у него трещала, а напротив него стояло трое, среди которых Рока с недоумением увидел Рама собственной персоной. Кто-то сзади, кого он уже не видел, засунул что-то ему в карман…
«Записка», – понял Рока с содроганием.
Табуретка из-под его ног вылетела…
И он снова погрузился в бессознанку. Уже в полубреду ему пригрезилось, будто Рам что-то кричит, раздаются какие-то странные щелчки, грохот и топот чьих-то ног. Что его снова ставят на табуретку, затем бережно кладут на пол…
«Неужели я еще жив?» – успел еще он поймать убегающую мысль и опять погрузился в темноту.
На этот раз он очнулся относительно быстро, и уже окончательно, и склоненное над ним озабоченнее лицо Рама не норовило уплыть в туман. Рока сел и обозрел интерьер вокруг себя. Табуретка с висящей над ней веревкой красноречиво указывали, что он по-прежнему находится в помещении, где происходило действо повешения неугодного акционерам субъекта, да и Рокины несостоявшиеся палачи также стонали рядом, уже связанные и перевязанные пропитанными бурой кровью бинтами.
Группа лиц в униформе озеленителей с Первой Полосы что-то делали рядом, каждый свое, и особого желания у Роки вдумываться в смысл их действий не было – он чувствовал себя усталым до предела.
– Это я их, – кивнул Рам в сторону несостоявшихся убийц. – Мне сказали, что они нужны живыми, ну я и прожог их без фанатизма, не насмерть.
– Но сначала повесил меня. Зачем?
– Затем, что я не по-настоящему тебя вешал. Зря я что ли жилетик твоей Старке подогнал для тебя? Там приспособление за воротом есть, чтобы крючок подцеплять для имитации казни.
– А если бы веревку одевал не ты?
– Тогда я стрелял бы сразу, не дожидаясь, пока они табуретку из-под твоих ног выбьют. Я вообще до самого последнего мгновения не верил, что они в самом деле намереваются тебя прикончить – думал, что только пугают.
– Рам вообще молодец, – сказала, подойдя, девушка из команды озеленителей. – Он не только все фиксировал, но сразу же прямым каналом слал нам, и теперь у нас полный расклад есть, что и как они творили, и кто отдавал приказы. И нас сюда провел он, и показал, где можно спрятаться до нужного момента.
– И что теперь с ними будет? – кивнул Рока в сторону своих мучителей.
– Суд.
4.Суд над несостоявшимися палачами был организован не сразу, а вот перемены в жизни Роки последовали на другой же день. Не случайно – из их сектора как по мановению ока исчезли все до одного акционера, и Хозяйка объявила общее собрание.
– Граждане, я вас не понимаю, – сказала она. – Как можно было устраивать травлю человеку, которого вы давно знаете только за то, что какая-то крыса начала распускать о нем глупые слухи? Рока – не только не клансмен, но никогда им и не был, он такая же рабочая сила как вы, ваш товарищ. Я уже не хочу говорить о вашей иррациональной ненависти к клану. Что я про вас всех должна думать? Что вы готовы меня в любой момент с потрохами съесть лишь за то, что я даю вам работу и забочусь о вашем благополучии?
Люди в зале попускали головы и молчали, даже не пытаясь оправдываться.
– Вот что, акционеров в моем секторе больше не будет. Все административные должности будут отныне исполняться либо лицами из клана, либо рабочей силой. И вот мой первый приказ на тему наших новых отношений. Управляющим в ремонтном цехе назначается Рока Эреро, а в питомнике – Стара Эреро. Наружное озеленение передается в руки команды с Первой Полосы, и кто из них там будет главным, пусть они решают между собой. Каждый из этой тройки в свою очередь самостоятельно будет подбирать себе управленцев. Частично из вас, частично нам пришлют со Второй Полосы, там скоро очередной выпуск специалистов из технических и высших колледжей…
Рока не сразу приступил к своим новым обязанностям главы ремонтного цеха. Он очень устал за последнее время, голова у него слегка побаливала, да и в моральном плане он чувствовал себя не ахти. Хозяйка предложила Стелле отпустить его на пару месяцев одного. Точнее, с Туманом, который нарисовался на Четвертой сразу же после произошедших событий. И на общем собрании он, естественно, присутствовал. Ну и Рам вызвался к ним присоединиться на несколько часов перелета.
– Не боишься оставлять свою индианку без присмотра? – несколько удивленно поинтересовался у него Рока.
– Не-а, она мне недавно изменила, так что теперь пусть делает что хочет.
– Быстро же ты обстряпал это дельце! – засмеялся Туман.
– Я не подкладывал ее ни под кого, если ты об этом – я просто не препятствовал. Я соскучился по Лил – ужас! Теперь у меня есть повод не беспокоиться больше о чувствах Радхи и быть свободным в своих действиях по отношению к ней. Свободным от всех личных обязательств.
– Если Лил тебя простит, – в голосе Роки прозвучало сомнение.
– А куда она денется? Она моя жена!
Туман снова засмеялся – незлобиво и понимающе.
– Ты хорошо пристроился, – сказал он.
– А то! По законам Первой Полосы она моя собственность, хоть с кашей ешь.
Туман с сомнением на него глянул…
– Ну, пока она не подала на развод…
Рам, разумеется, только хорохорился, изображая, будто он уверен в чувствах Лил по отношению к нему. Да и в своих, что греха таить, тоже. Но события последних дней его пребывания на Четвертой Полосе всколыхнули в нем прошлое, он снова почувствовал себя бойцом, а не побитым пёсиком. Лил была его добычей, и он готов был доказать это целому миру…
– Знакомься, мои щенки, – показала Лил ему на двойную кроватку, в которой мирно спали близнецы: мальчик и девочка.
Сердце у Рама так и упало…
«Неужели все?» – подумал он.
– И кто же счастливый отец? – спросил он, стараясь придать голосу необходимую шутливость.
– Сейчас покажу, – отвечала Лил, открывая сумочку.
Она достала оттуда небольшой прямоугольный предмет, похожий на плоскую коробочку, открыла крышку и проговорила с улыбкой, сунув этот предмет Раму прямо ему под нос:
– Смотри!
– Это же зеркало! – изумился Рам. И вдруг понял: – Это… Они наши с тобой?
Лил кивнула.
– Я потому и упала тогда в обморок, помнишь в бункере? что беременная была.
– А почему щенки?
– Ну как же, если папа пес, то дети у него кто будут?
– Запомнила, значит?
– А как же! Только ты учти, что мама у них змея, поэтому они еще и змееныши.
Рам счастливо рассмеялся и опустил зеркало назад в ее сумочку. При этом его смуглая ладонь скользнула по тыльной стороне белоснежной кисти сидевшей перед ним женщины.
– Возьми свое зеркало, – сказал он, – я в нем не нуждаюсь.
– Как, ты больше не боишься протягивать ко мне руки? – деланно изумилась Лил. – И тебя теперь совершенно не заботит, что вдруг я тебя укушу?
– Кусай! – произнес Рам ей в тон, то есть подчеркнуто великодушно. – Если в результате получится еще парочка таких же гибридов, то я согласен рискнуть.
Лил звонко рассмеялась, едва не разбудив детей.
– А как же Радха? – спросила она через полчаса. – Что ты намерен делать с ней?
– Как хочет. На Четвертую я не вернусь. Я хочу туда, где живут такие как я – на Первую Полосу. Я хочу снова заниматься торговлей, которую там называют обменом, хочу ездить с друзьями на рыбалку, лазить по ярусам, летать на собственном аппарате. И если ради всего этого мне пришлось бы жить с демоницей с целым комплектом зубов и рогов – я согласен, однозначно!
– Жаль что с демоницами у нас напряженка, и кроме змеи я тебе никого предложить не могу, – снова засмеялась Лил. – Но неужели тебе ни капельки не жалко своей бывшей подружки?
– А чего ее жалеть? Мы обещали ей сытую жизнь, собственный дом, возможность не работать и красиво одеваться. Все это мы выполнили, и все это останется у нее в неприкосновенности.
– Я бы выдала ее замуж, но кому она нужна с пятью хвостами?
– Я хотел бы забрать последнего малыша с собой. Он мой, и я к нему привязался.
– Самый старший у нее тоже от тебя. Мы делали генетическую экспертизу.
– Ну так в чем дело? Я и его готов прихватить. Если ты не против.
– Я-то не против, но когда он вырастет, он не сможет остаться у нас в поселке. Его придется отправить за барьер в рабочий колледж для получения какой-нибудь профессии.
– Ну и отлично. Отслужит потом на ускорителях и будет жить как все нормальные люди.
– Жаль, что он к наукам не очень способный.
– Это потому что он язык еще плоховато знает. Ну и ленится. Он не привык напрягаться…
5.Суд над акционерами состоялся аж через полгода. Все это время арестованные содержались в специально созданном для них лагере за высокими решетками и колючей проволокой, по которой был пущен электрический ток. Не смертельный, но чувствительный и вызывавший временный паралич. Расследование тянулось так долго, потому что допрашиваемые называли все новые и новые имена причастных к делу лиц.
Как оказалось, среди акционеров действовала организация, готовившая переворот, и общее число вовлеченных составило около 500 человек, в основном, мужчин. Требовалось не только выявить степень виновности каждого, но и определить меру его наказания, а также приготовить возможность отбывания этого наказания. И чтобы все было честно и по справедливости. И вот что в конце-концов было решено.
1. Все замешанные в заговоре будут отправлены в пожизненную ссылку, которая окончится только через 100 лет. Но место отбывания наказания и форма его будут различны. Около половины рядовых членов, не успевших себя ничем серьезным замарать, отправлялась на Четвертую Полосу на противоположный берег моря, вместе со своими семьями, то есть женами и детьми. Им будет дано все необходимое для выживания: палатки для временного размещения, техника для обработки земли, посевной и посадочный материал.
Их разделят на 10 поселков, по 25 семей в каждом и высадят на берегах двух рек не слишком далеко друг о друга. Каждой семье будет выдана инструкция по выживанию, то есть нечто вроде энциклопедии на все необходимые случаи жизни. Как они там обустроятся, что там с ними будет происходить – интересоваться будет запрещено, зато сколько земли они успеют обработать, столько и отойдет им в пользование с правом передачи по наследству. Пусть попытаются, если смогут, создать собственную цивилизацию – с нуля.
2. Остальных отправить на Шестую Полосу, пока не жилую, где нет ни воздуха, ни воды, зато стоят заводы по производству того и другого. Заводы эти располагаются в 500 км друг о друга, и до сих пор там работали вахтами те, кто должен был отбывать свой срок на ускорителях. Заводы эти представляют из себя герметично закрываемые помещения, где полный цикл жизнеобеспечения, и рассчитаны они на работу в пару десятков лет.
3. Группы будут подбираться по степени вины контингента. Двум самым маловиновным (50 человек) через пять лет будут привезены женщины-добровольцы из акционеров. Еще через пять, когда плотность атмосферы достигнет половины нормальной величины, они смогут выйти на открытую местность, им будут привезены материалы для тепличного овощеводства и необходимая техника – все как полагается для выживания.
4. Постепенно (с интервалом в полтора – два с половиной года) смогут завести семьи и другие группы наказанных.
5. Самая последняя группа обвиняемых, состоящая из убийц и тех кто отдавал приказы на убийства, а также были главарями заговора, наказана пожизненно. Это значит, что возможности создания семей у них не будет, и жить они смогут ровно столько, сколько сумеют поддерживать в исправности оборудование внутри своего завода.
Суд состоялся в присутствии представителей акционеров, из клана были Исполнители Закона, потому что именно им предстояло развозить обвиняемых по месту отбывания наказания, и они должны были знать, что и как делать. Текст приговора был размножен и роздан как всем желающим прочитать его клансменам, так и, в расширенном виде, акционерам. В расширенном, потому что к приговору прилагались именные списки, в какую группу кто из наказанных был определен. С предупреждением, что за попытку помочь режим будет усилен, а жалельщик сам попадет к тем, кому решил посочувствовать.
Естественно, Рам был в числе тех, кто этот приговор прочитал.
– Великий Шива! – произнес он. – Неужели их родные им действительно не попытаются помочь?
Лил покачала головой.
– Приговор справедлив. У нас на планете работают агрегаты, ускоряющие ее вращение, и для того, чтобы ее не разорвало, они должны работать синхронно. Синхронность эту обеспечивает клан. Если начнется заварушка, и клан не сможет выполнять свои обязанности, планета начнет кувыркаться в пространстве, и последствия этого непредсказуемы. Поэтому любой заговор в такой ситуации – полнейшее безумие. И акционеры это отлично знают.
– А долго еще работать вашим ускорителям? – поежился Рам, представив себе, как осколки планеты разлетаются в разные стороны. .
– Лет пятьдесят. Мы обычно не раскрываем всех подробностей рабочей силе, но сами-то знаем, что живем как на вулкане. Конечно, есть специальные службы, которые прощупывают малейшее движение коры и глубже, но …
© Седова Ирина Игоревна, 2022 г
Это сообщение отредактировал ЯКассандра - 25.11.2022 - 01:10
yaplakal.com