Глава 15.
Коэн.Мы сидели за столом и разговаривали. Я подключил интел к Таракану и тот собирал ледийскую речь, структурируя и сводя в соответствие с остальными языками. Странно: у Румера отец — лингвист от бога, как говорили в древности, а сам Румер в этом почти ноль. Так, в объёме курса Академии. А мне вот как-то от Рэя передался интерес к языкознанию. Хоть мы и не родня. Ар'Гот с Румкой всё толковали хозяевам про рептов и прочую шнягу, про то, что нам как-то отсюда хоть сигнал подать надо. Остальные отмалчивались, чего базар-то устраивать? Тут и так вавилонское столпотворение: переговоры шести рас. Как-то вдруг все замолчали и я стал прислушиваться к тому, что говорит Роза.
- Ситуация хреновая. Насколько я поняла, репты могут скинуть десант и пройти с огнём и мечом по Леде, разыскивая свою мудрую. Я вас надолго не спрячу, люди всё равно прознают, поэтому лучше поступить следующим образом: отправим вас в монастырь. Это рядом, три часа ходьбы. Там и будете сидеть, молиться здешнему Всевышнему и жрать сухари. С пивом по праздникам. Монахи вас не выдадут, по крайней мере — сразу. Сперва дадут свалить, потом скажут, что вы свалили и покажут не в ту сторону. А от местных вы и такого не дождётесь, эти крестьяне за свою шкуру боятся. Транспорт тут только гужевой, даже паровозы ещё не изобрели, суда и те парусные пока. Так что сильно не разбежишься, а спрятать Ар'Гота и Их-Рику — бесполезно, тут даже цирки уродов такого не видели.
- Роза, — подал голос Румер, — ты так странно говоришь, будто сама пришелец в этом мире.
- А я и есть пришелец, — Роза ухмыльнулась и посмотрела ему в глаза, — только не в этом мире, а в этом времени. Я из будущего этого мира и рожусь только через триста лет.
- Во как. А там, в твоём времени... Есть возможность связаться с нашим измерением?
- Нет. Космос только начинают осваивать. Да и попасть нам туда не удастся. Не до хроноразведки там сейчас, война там. Страшная война. Меня ведь сюда послали, чтоб я связалась с пришельцами, с Теми. Которые форсов сюда завёзли почти тысячу лет назад. Только разговаривать они со мной не стали. И с другими Гонцами Света тоже.
- А форсы не могут нам помочь? Ведь они тоже не вчера поумнели...
- Если бы могли — уже помогли бы. Он вас ко мне и не приводил бы. Есть одна ещё возможность... Но она маловероятна.
- Те?
- Откуда ты знаешь про Тех? — Роза округлила свои красивые глаза.
- Ар'Гот рассказывал, что их раса пыталась с ними установить контакт, но Те отказались.
- Ну это и неудивительно. Они со всеми общаются через пилот-автоматы своих тазиков, лично на контакт не выходят. Они и с форсами-то только с помощью андроидов работают.
Помолчали. Я подумал и спросил:
- Так про какую возможность ты говорила, Роза?
- Ну про Тех же. Раз в десять лет их таз прилетает на Леду, чтоб собрать информацию, помотать нервы режиму и свалить отсюда побыстрее. Они считают, что наша реальность может им повредить, хоть это и чепуха на самом деле. Форсы давно знают, что Тем тут ничего не грозит, но держат в неведении — странные они, эти Те... Лучше им держаться отсюда подальше.
- И когда прибывает таз?
- Примерно через месяц. Можно точнее узнать, если хотите. Только вряд ли вам будет прок от того — киберпилот таза туп и сам ничего не решает.
- И всё-таки это шанс! Те могут дать сигнал на Элэй, а они уже точно смогут прислать сюда корабль чтоб и рептов прибить, и нас эвакуировать!
- Ты прав, Коэн. — Роза положила ладони на стол и оглядела всех присутствующих. — Ладно! Сегодня ночуете здесь. Завтра ваш форс с моей запиской отведёт вас в монастырь, там будете жить. Настоятель — мой давнишний друг, так что там вам будет спокойно. Догхэды расскажут о вашей проблеме пилоту таза, а там... Там видно будет! Хватит разговоров, завтра мне вставать ни свет ни заря. Тебя, — она показала на Ар'Гота, — положить негде. В гостевой ты и по диагонали не поместишься, поэтому устраивайся тут. Вика и Их-Рика пойдут в гостевую, Коэн и Румер — в кладовку. Там тесновато, но не девок же к мышам класть, они ж визгом всю деревню подымут. Что?.. Что не так?
Я внёс поправку:
- Я с Викой — в гостевую. А Румер с ней — в кладовку. Их-Рика мышей точно не боится.
- А ты, стало быть, боишься... Хорош пилот, нечего сказать! Ладно, мне похер.
- Мама, — внезапно подал голос парень, — а я где лягу?
- Лад, не придуривайся, а? Можно подумать, ты дома ночуешь... Иди ты к своей Сью, иди. Вся Оро знает, что ты от неё по утрам в трактир возвращаешься, а я, бля, дура и не знаю. Вали нахер! Всё, разошлись. Сортир — вон там.
Хозяйка встала и пошла к лестнице, забрав со стойки одну из ламп. Я с Викой пошли за ней, в гостевую, Ар'Гот принялся устраивать ложе из стульев, а Румер повёл ящерицу в кладовку.
Описать то, что творила со мной Вика ночью, я могу, просто не уверен — стоит ли? Полагаю, что было очень шумно... В какой-то момент мне показалось, что шумно не только у нас, но не стал заострять на этом внимания. Вика прерывалась только для того, чтоб рассказать, как она переживала и как соскучилась, потом принималась работать ртом уже в другой области, потом в ту область отправлялся её отяжелевший от переедания и безделья таз и освободившийся рот начинал пищать, ахать и охать. Потом она снова прерывалась на недолгие жалобы и прочее, потом снова, снова, снова — по кругу. Замолчала и затихла в процессе всего этого марафона она лишь раз, когда раздался явный и недвусмысленный вопль Румера. Но после полуминутной паузы Вика снова принялась елозить кормой, сопеть и драть мне грудь маникюром. И закончилось это лишь тогда, когда у меня там просто отказалось работать и никакие чмоканья и облизывания не привели к нужному результату.
Утром, ни свет ни заря, мы спустились в салон. Ар'Гот с Румером сидели у стола и хрупали волокно, перед каждым стояло по здоровенной глиняной кружке. Форс в углу с упоением глодал мосол, постанывая от наслаждения. Мы уселись на стулья; Вика, делая вид, что ничего такого не произошло, принялась за свою половинку брикета; я тоже стал есть. Заспанная и изрядно помятая Роза принесла нам по кружке пива — а это было именно пиво — и тоже присела за стол со сковородкой скворчащей глазуньи. Ар'Гот слегка улыбался, но поглядывал не на нас с Викой, а на Румера и я догадался, что шумела ночью действительно не только гостевая комната... Их-Рика вышла из сортира и спросила, где помыть руки, Роза молча ткнула в сторону стойки. Ящерица зашла за отгородку и замерла.
- В этом сосуде? — уточнила она.
- Там нет другого, — хрипло ответила хозяйка и зевнула, едва не вывихнув челюсть. Тут заулыбался и Румер, за что отхватил от Розы звонкую затрещину. Я не выдержал и рассмеялся. Захохотал басовито элэянин, задорно заржала Вика, зафыркал и зашёлся смехом Румер, даже Форс захихикал, оставив в покое мосол. Хозяйка оглядела нас и затряслась в смехе, уперев лоб в пальцы. Не смеялись лишь Их-Рика и Таракан: рептам и киберам эта функция недоступна.
***
В монастыре нас раскидали по кельям опять-таки попарно: меня с Румером, Вику — с Их-Рикой. Забавно, но появление Ар'Гота монахов насторожило больше, чем вторжение рептилоида. Элэянину с Форсом отвели подвал: в кельях он не помещался ни лёжа, ни стоя. Я ожидал возмущений со стороны монахов по поводу присутствия в их обители Вики, но тут-то как раз всё обошлось. Настоятель монастыря, молодой, крепкий мужчина, назвавшийся отцом Непром, сразу предупредил нас, чтоб мы не выходили днём даже во двор, да и по храму чтоб не шастали. Для прогулок он определил нам время вечерней службы и ночь — хоть до свету. Но с первой зарёй мы должны находиться в кельях.
Первое время мы занимались кто чем, через три дня Вика выгнала Румера из нашей кельи на ночь и тот вернулся под утро с довольной физиономией. Форс нагло игнорировал все распоряжения отца Непра и шлялся повсюду в любое время, а Их-Рика просиживала дни и ночи у Ар'Гота, ведя с ним беседы обо всём на свете. Кормили нас вполне сносно, Румер частенько притаскивал из трактира то салата, то мяска в горшке, то рыбы жареной. А то и жбан пива в будний день. Я, малость проспавшись за короткие утренние часы, возился с интелом, структурируя ледийский язык; Вика и Румер дрыхли, вылёживаясь перед ночной сменой; лишь репт и элэянин, безразличные к сексу, вели себя порядочно. Таракан по ночам исследовал монастырь и окрестности, а днём взбирался на самую высокую часть крыши и сторожил, попутно заряжаясь от солнца. Которое тут, кстати, называют Милья.
Как-то Румер, измаявшийся однообразием досуга, разговорился со мной на тему местной кухни. Разговор наш естественным путём перешёл на баб и я всё-таки не выдержал и спросил:
- Слушай, брат, а чего ты в первую ночь так орал-то в кабаке?
- О! Это было нечто! Ящерица во сне начала храпеть, у них это норма, как ты знаешь. А тут и так нервы на взводе, так ещё и эта напасть. Вышел в салон — там малыш-то наш пузыри пускает. Пошёл к тебе — у вас там тоже шумно... Вижу — у Розы свет. Ну я дверь приоткрыл, гляжу — умывается. Пока думал что и как ей говорить — ни Форса же, ни кибера — она посмотрела и рукой машет, типа заходи. Короче, понеслась.
- Так орал-то чего?
- Ты что, про секс подумал? Я тоже сначала... Дрались мы.
Я аж подскочил!
- Как дрались?!
- По-разному. Сперва шуточно... Потом она мне пару пощёчин втащила — у меня азарт проснулся, начал силу применять. А она вёрткая, зараза, аж зло берёт! Я ж в Академии был один из лучших по боксу, у меня же папка — чемпион-супертяж! Да и на Орке немногие со мной справлялись. А тут — мелкая, тощая бабёнка мне леща за лещом выписывает! И, вот представь, я в неё попасть не могу! Я уж вовсю разошёлся, а кулаки только воздух и рвут. Устал, вспотел, блядь, думаю — сейчас один хер поймаю. Помнишь, как я делаю, когда соперник не по силам? Ну тебя батя тоже учил! Вот... Делаю два обманных, жду ответку и шагаю вперёд с выбросом. А она возьми и сядь на жопу! Как я в столб врезал! Думал — или столб хрустнет, или кулак до локтя вомнётся.
Тут уж я не выдержал, упал мордой в стол и начал ржать, как конь. Просто представил себе эту картинку: в тусклом свете лампы двухметровый Румер гоняет по всей комнате эту немолодую женщинку, злится, потеет и в результате бъёт ни в чём неповинный столб!
- Кости хоть целы?
- Целы. Когда они у меня ломались-то? Мне ж мать чуть не с рождения препарат Лемке давала, у меня переломов никогда не было.
- Не горюй, брат. Мне от Вики тоже... досталось. Думал яйца сплющатся.
Румер понимающе усмехнулся и подмигнул.
- Так это... Мы с Розой потом спать-то вместе легли. Потные, загнанные. Как схлестнулись!..
- Да я понял. Не драться же ты к ней бегаешь по ночам. Она как? От наших отличается?
- Не-а. Как под копирку. Только зеркальная. Помнишь, мама рассказывала, как у них дамочка зеркальных близнецов родила?
- Тётя Лена? Да, что-то было такое.
- Вот и Роза зеркальная. И все у них тут такие. Кстати, Коэн, а что у тебя там с интелом-то? С языком разобрались?
- Маленький объём. Я монахов подслушивал — так у них всё одно и то же. Молитвы да псалмы. Наказал Таракану собирать их речь. — Я подумал и решил-таки поделиться. — Тут, Рум, другое интересно.
- Чего? — он оживился и заёрзал на твёрдом стуле из дерева.
- Выхх меня озадачил. Вот сразу показалось, что некоторые их слова мне понятны, на коэнские похожи. Речь совсем не такая, звучит по-другому, выговор совершенно разный. А некоторые слова — похожи.
- Например?
- Да хоть вот «выхх»: у нас «выхни», одет, надеть, оденься и так далее. У выхх «выхх» — одетый! Они себя идентифицируют, как одетых! И вот ещё: местные репты для них «альта», а на охоту прилетают «выхх-альта»! Одетые чужие. Есть ещё слова... Я интелу задал искать аналоги, так он нашёл до тридцати процентов слов, имеющих одно или похожее значение с коэнскими и звучащими похоже!
- Во как! По-моему это не случайность.
- Нет, Рум. Основные слова, которые никогда не меняются — абсолютно разные. Вода вот — у нас лэлна, у выхх — лянк. Земля, суша — у нас коэн, у выхх — сакул. И так далее — воздух, свет, мать, отец... Совершенно разные. Но! С другой стороны — лес, хижина, рыба. Почти полное совпадение.
- М-да. Загадочка. Может дома с отцом поработаете?
- Это не всё, Румер.
- М?
- Анатомия. Глаза, уши, нос, два сердца — венозное и артериальное по отдельности. Почти поголовно — черноволосые и кожа серая! Я чуть не в последний день сообразил: у выхх кровь почти чёрная, Румер! Они так раскрашиваются и татуируются, что цвет кожи и не разглядеть. А вот глаза и кровь — ведь ни у одной расы больше нет глаз с наружной сетчаткой. И крови чёрной — тоже ни у кого нет, вот что главное-то!
- Опа-па... Ты не родню ли нашёл, а Коэн?
- Так... Чёрт его знает. Разница всё-таки большая. И анатомическая, и лингвистическая. Хотя — ну как я могу судить? Я ж не специалист. Я в рубке сфероида надписи скопировал, там мало что можно разобрать, но маме надо показать обязательно, она же читать и писать на коэнском умеет, это я так толком и не научился. Не мог понять — зачем нужна письменность народа, вымершего чёрт знает когда.
***
...Так время и шло день за нём. Вика, наконец, начала страдать от головной боли, нашла какие-то общие темы с Их-Рикой и почти не беспокоила меня. Форс приходил из своих странствий без новостей, кибер беспокойства не проявлял и таскал мне подслушанные разговоры орских крестьян. Монахи всё молились и трудились, отец Непр пристрастился трепаться с Ар'Готом, я всё набирал словарь местного языка. Лишь Румер с завидным постоянством шастал по ночам в трактир к Розе и даже поколотил её прежнего дружка. Однажды он пришёл немного пьяным, завалился на солому и принялся рассказывать историю, которую собрал из рассказов Розы.
История Розы. Родилась она в рыбацком посёлке, на одном из островов Курильского архипелага. Росла в обычной семье, обычным ребёнком: летом купалась в море, зимой слушала бабушкины байки о былом. Как и все дети, в положенное время пошла учиться. Учёбу не особо любила, но родители строжились, порой и поколачивали. Так что успеваемость была нормальной, а вот за проказы и за поведение вообще — дома отец никогда не ругал, поощряя хулиганство и драки, а в школе наказывали с завидным постоянством. Единственное, что заставляло Розу в школе быть паинькой, это уроки истории и географии. С рождения окружённая моряками-рыболовами, картами на всех стенах дома, она с замиранием сердца внимала рассказам учителей о странах и континентах, о событиях древних веков и совсем недавних. А дома приставала к отцу и бабушке, допытываясь в подробностях о тех местах и событиях, о которых говорилось на уроках.
Отец Розы, капитан рыболовного судна, был грамотным и неглупым человеком, он всячески поощрял стремление дочери узнать что-то новое, поэтому не только сам рассказывал ей всё, что знал, но и давал читать книги, находил нужные передачи по телевидению. Бабушка, пересказавшая на тридцать раз все свои байки, сама с удовольствием слушала внучкины новости; только мать, вечно занятая младшими детьми, частенько привлекала Розу к тем делам, на которые самой не хватало рук и времени: сбегать за продуктами, прибрать в доме.
Так и дожила Роза, тогда ещё Роус, до того дня, когда в их посёлок приехал в очередной раз вербовщик, что обычно набирал подростков в кадетский морской корпус, находящийся в столице их Курильского округа — огромном порту Фарсборр. В этот раз тот приехал не один, а в компании молодого и энергичного мужчины из самого Эстмура — столицы всего их Конгломерата округов. Приезжие переговорили с администрацией школы и, как обычно, собрали школяров в спортзале, где фарсборрец переписал желающих поступить в кадеты, а эстмурский чужак рассказал о том, что он набирает ребят и девчат для обучения в совсем другом месте и совсем другим вещам.
Дома Роза насела на отца и мать, уговаривая отпустить её в Эстмур — такого шанса выбраться из их захолустья могло больше и не представиться, а провести всю жизнь в посёлке, среди рыбаков и их жён, работающих на фабрике... Отец крепко задумался, оборвал материны причитания и велел дочери хорошенько подумать. Весь вечер мать то так, то этак отговаривала Розу, пилила отца, пока бабушка не устроила ей выволочку. Утром Роза заявила, что если её не отпустят — она сбежит. Мать просто психанула и ушла в детскую, бабушка одобрительно погладила строптивицу по голове, а отец, вздохнув, собрал документы и повёл её в школу.
***
В кадетском корпусе Эстмура Роза проучилась четыре года. Их, крепких и смышлёных подростков со всех округов материка Панамадан, не только учили всевозможным наукам и чужим языкам. Их развивали физически и психологически, усиливая природные способности к телепатии, интуитивному предвидению, ситуационному анализу. И рассказывали о событиях на всей Леде. Раньше Роза никогда не интересовалась политикой, хоть и знала, что в двух других материковых группах планеты живут совсем другие люди и их страны сильно отличаются от стран Панамадана и Фиорта, отделённого от их каплеобразного континента, что «свисал» от Верхнего полюса почти до экватора, лишь цепью архипелагов. На Фиорте, нижнем материке их группы, этой огромной кляксе суши в экваториальной части Нижнего Океана, вытянувшей щупальца мысов во все стороны, жили дружественные панамаданцам народы. Их политика и социальные нормы были близки; наука, промышленность и торговля имели прочные, многовековые связи.
Материк Айлайя, что громадной дугой простирался вокруг Нижнего полюса в Нижнем Океане, малонаселённый и суровый климатически, никогда не привлекал к себе внимания в политическом плане: население его немногочисленных пригодных для жизни округов вело замкнутый, обособленный образ жизни, занимаясь охотой, рыбалкой и разведением скота. Некогда на Айлайе начались разработки полезных ископаемых, что несколько оживило суровый континент, но углеводорододобывающие и горнорудные компании не вмешивались ни в жизнь айлайцев, ни в политику — ледийцам вообще, в основной массе, вопросы политики были совершенно чужды и неинтересны.
Проблемы Леды всегда возникали на Режимах. Эти два материка, похожие на близнецов, расположенных по обе стороны экватора и соединённых пуповиной Кхемологата — громадного горного хребта, змеёй пересекающего оба материка сверху вниз, имели собственную, отличную от вселедийской, историю. Много веков подряд на верхнем континенте работали рудники и предприятия пришельцев и после их ухода режимцы получили множество артефактов чужой цивилизации, позволивших им совершить гигантский прорыв в науке и технике. И именно жители стран Верхнего и Нижнего Режимов, в древности носивших имена Эрпель и Репер, начали экспансию сначала на Айлайю, а затем и на Фиорт. До войны пока не доходило, но стычки редкостью не были, а беспардонное вмешательство режимцев во всё и вся, всё чаще вызывали недовольство жителей как на Айлайе, так и в округах Фиорта.
К тому времени, как Роза закончила кадетский корпус в Эстмуре, война шла уже почти год. Конгломерат, не имевший ни армии, ни военной промышленности, лихорадочно искал способы остановить эскалацию и именно тогда историки и физики предложили направить в прошлое Гонцов Света, с целью установить контакты с Теми, которые, судя по всему, были радетелями справедливости и некогда приложили усилия к тому, чтобы древние пришельцы убрались с Леды. Имелась у историков и некая информация о догхэдах или псоголовах, что населяли их планету ещё пару сотен лет назад.
И была направлена Роза, тогда ещё шестнадцатилетняя выпускница отдела спецподготовки кадетского корпуса, сперва на службу в разведку, где и спуталась для начала с инструктором по экстремальному выживанию, лишившему её девственности, потом с командиром отряда, потом с заместителем начальника штаба разведки. А после, в качестве Гонца Света, сюда, на Эрпель, в прошлое. Миссия её провалилась, несмотря на то, что выйти на контакт с Теми ей удалось; эвакогруппа за ней так и не пришла и она осталась жить в Оро. Лишь через десять лет прибыл второй Гонец Света и рассказал, что идёт полномасштабная война. Бросать троих детей и возвращаться Роза отказалась, лишь спустя ещё два года у неё появилась возможность повидаться с родителями. Она вернулась в Эстмур своих дней, но её семья тихо и спокойно жила на Курилах, нисколько не переживая по поводу того, что творится где-то вдали.
При перемещении в Оро что-то пошло не так и Роза вернулась домой не через несколько часов, как предполагалось, а через пятнадцать лет! Её сыновья выросли, а пожилой муж умер за несколько лет до возвращения блудного Гонца Света.
Так и жила Роза в Оро, содержа доставшийся от покойного Луи трактир, целых двенадцать лет, пока не явились мы. И на сегодняшний день она была биологически моложе Рома, старшего сына, старше Кия на шесть лет и на девять — Лада, младшего. Ром давным давно женился и уехал в Орбурх, Кий и вовсе подался в столицу Репера, а Лад остался с ней. Вот такая история.
***
- И знаешь, Коэн... Роза рассказала мне интересную вещь! Оказывается, местные могут предсказывать ближайшее будущее, если накурятся пыли и запьют алкоголем. Она и сама как-то увидела события своей жизни в будущем!
- Что-то важное?
- Да нет, не в тот раз... Понимаешь, она ещё совсем соплявкой, когда только в Оро попала, накурилась этой херни и напилась самогона с пивом. Хотела выяснить, что у неё с миссией получится. А увидела, как в руднике с режимлянами дерётся. И только через двадцать лет сбылось: она с монахами и псоголовами попёрлась в соседний округ — там участились пропажи детей. Короче, след вывел на Режим, они спустились в рудник режимлян и там передралась с рептилиями. Это они детей внутрь заманивали и жрали, сволота блядская. Ага. А когда вернулась домой, напилась пива от пуза и скурила две трубки пыли.
- И что?
Румер повернулся на бок и опёрся на локоть, показал пальцем в потолок и изрёк:
- Почти наверняка режимляне уберутся с Леды через восемь лет. Она в бреду видела старт их кораблей с планеты. Не грузовиков с ураном, а именно пассажирских судов! Роза говорит, что режимляне сломают установки по производству реагента для дыхания и бросят своих рабочих подыхать в рудниках.
- Ну а что с рептилий взять-то, Румер? Репты и есть репты, как бы ни выглядели.
Мы помолчали. Милья покатилась к закату, монахи потянулись на вечернюю службу. Пришла пора вечерней прогулки. Мы вышли на задний двор монастыря и принялись вяло обмениваться лёгкими ударами, чтоб размять мясо, скучающее от безделья. Мне соперничать с Румером бессмысленно — разные весовые категории, да и он, в отличие от меня, единоборствами занимался куда как серьёзнее. Вот и дурачились, пританцовывая и выворачивая самые неимоверные па. Прервал нашу клоунаду Таракан. Зная, что я неконтакт в пси, кибер проговорил вслух:
- Замечен спускаемый аппарат рептилоидов. По приблизительной оценке — не более четырёх особей.
Мы с Румером переглянулись. Новость ожидаемая, но странная: на десант это не похоже, скорее разведка.
- Далеко от нас? — спросил Рум кибера.
- Приблизительно двести пятьдесят километров на юг.
- Что там, в той стороне? Мы тоже оттуда пришли, но всего за двадцать километров.
- Двадцать пять, — поправил я его, — от Оро сюда прибавь.
- Тридцать один с третью по прямой от места сбора в лесу, — доложил Таракан и ответил на первый вопрос: — В той стороне, на указанном расстоянии, ничего нет. Жилья нет, рудников нет. Сплошной лесной массив с разрывом в сорок три километра и небольшой рекой.
Румер почесал ощетиневшую щёку, прикинул, видать, в уме.
- Вот что, кибер. Иди им навстречу. Следи, попугивай, чтоб шли медленнее, просто задерживай. Не убивай! Ясно? Может, мы и без крови отсидимся.
Я тоже подумал и сказал:
- А если будут бесчинствовать или с режимлянами снюхаться попытаются — убей и шлюпку подорви к чертям собачьим!
- Понял, — отозвался Таракан.
- Выполняй, — сказал Румер и кибер, опустив переднюю пару ног и задрав заднюю, побежал прочь.
- Как думаешь, почему они не скинули нормальный десант? — спросил я Румера.
- Полагаю, оставили его на сфероиде. Не было у них времени их подбирать. Коэн, ты вот что... Я Таракана на пеленг взял, надо мой локатор на шпиль монастыря пристроить, чтоб следить. Кибер он хороший, но и репты не пальцем деланы.
- Так... А я-то тебе чем могу помочь? Это отца Непра надо просить!
- Я его остолопам прибор в руки не дам. Сам не полезу, вешу много, а там черепица. Ар'Гота не послать, он меня тяжелее, а Форс шляется где-то. Или Вику загоним? — Румер ехидно захихикал.
- Ага. С её кормой только по крышам скакать.
Я с тоской посмотрел на шпиль. Нет, высоты я не боюсь, но лезть туда мне вот почему-то совершенно не хотелось.
Подошли элэянин с девчонками. Ар'Гот уставился на шпиль, пытаясь понять, что там такого, Вика, ущипнутая за мякоть Румером, принялась с ним боксировать, смешно задирая отяжелевшие ножонки, а Их-Рика спросила:
- Что там, Кхо-Эн?
- Рика, ты их залезть сможешь? На шпиль? Мы вот с Румером поспорили.
- Ты будешь пить гадкую воду или Ррум-ферр?
Рум замер, прислушиваясь и пропустил Викину пятку в печень. Проржавшись, мы с ним перемигнулись и он тут же сымпровизировал:
- Если ты залезешь, я Коэну принесу из трактира очищенной и жаркого, а тебе — живого барашка и пива. А если не сможешь, Коэн полезет на шпиль сам и... прокричит оттуда петухом!
- Кем покричит? — переспросила ящерица совершенно индифферентно.
- Самцом курицы, — буркнул я.
- Кхурритсса?
- Ну да...
Их-Рика выкатила на меня своё золотое око и облизнула губы.
- Я полезу.
- Нет, ты это... Если боишься...
- Я полезу.
Она повернула голову и принялась разглядывать стену монастыря. Румер снова посмотрел на меня и протянул ей радар.
- Их-Рика, раз уж всё равно полезешь — будь добра, прикрепи к шпилю. Где повыше, ладно?
- Ладно, — она взяла приборчик и сунула в карман пояса, — с какой стороны крепить?
- С южной!
Ящерица задрала подол юбки и прилепила его к поясу, потом сняла боты и размяла пальцы. Примерилась и стремительно метнулась на четвереньках к стене. Я смотрел со смесью любопытства и стыда. За спиной послышался удар. Я обернулся — Румер держался за разбитый нос, кровь текла по его рукам.
- Ур-роды, блядь! Каз-злы! — Вика зарядила мне ботом в лицо и я рухнул на брусчатку. — Рика, вернись! Пошли они на хер, пусть сами лезут, дебилы!
Я мог отбить её удар, как и Румер мог. Но не стали. Потому, что Вика была совершенно права. Меж тем Их-Рика, цепляясь за щели кладки когтями, лезла по стене с какой-то совершенно немыслимой ловкостью и грацией. Я невольно любовался ей, этой отчаянной девчонкой-рептилоидом и ругательски ругал сам себя за то, что поступил с ней так. Небо! Вот чем я думал?! А ящерица уже добралась до верха стены и зависла в напряжённой позе, ища способ влезть на крутую черепичную крышу. Казалось, она вот-вот передумает и слезет. Или сорвётся... Рум подошёл и за шиворот поднял меня на ноги. Мы стояли, сжав кулаки и зубы, и молча смотрели вверх. Ар'Гот обнял Вику и притиснул к себе, как ребёнка. А ведь он никогда не прикасался к людям! Никогда!
Их-Рика боком переместилась поближе к угловой башенке и развернулась почти горизонтально. Эти манёвры на двадцатиметровой высоте просто пугали, вызывали ощущение невероятности всего происходящего. Она сильно махнула хвостом, захлестнув зубец башенки и повисла вниз головой. Вика испуганно ахнула и зажала рот ладошкой. Покачавшись, словно маятник, Их-Рика изогнулась дугой и вцепилась левой рукой в верхний край стены башенки, упёрлась нижней, правой ногой в щель в стене и рывком взобралась наверх. Ладогина заскулила, закрыла глаза и прижалась лицом к Ар'Готу, тот принялся гладить её по волосам и что-то бормотать. А ящерица уже карабкалась по ребру шестигранной пирамиды крыши, до нас доносился скрежет её когтей по черепице.
Если бы я умел, если бы я мог, если бы имел право — я бы молился всем богам всех миров, чтобы всё это немедленно прекратилось! Их-Рика поскользнулась и съехала вниз на пару метров. Румер застонал и так сжал мне кисть, что я чуть не заорал от боли, но я не смел: только бы не напугать, не заставить дрогнуть тонкие пальчики этих смешных, семипалых ручонок! Она каким-то образом остановила скольжение и тут же снова полезла вверх. Вторая попытка оказалась удачнее: Их-Рика ухватилась за стержень шпиля и подтянула тело. Перехватываясь руками и царапая черепицу ногами, она встала на самую верхушку, обняла шпиль ногой и опутала хвостом. Освободившимися руками вынула радар и, покрутив головой и найдя юг, принялась крепить его на самое высокое место, куда только могла дотянуться руками. Затянув хомутик, она подёргала прибор, проверяя крепление и посмотрела вниз. Небо светлое, космос великий... Ей же ещё спускаться!
Их-Рика постояла с пол-минутки, отплела хвост и присела. Покрутила головой и скользнула на животе вниз, зависла, уцепившись кончиком хвоста за шпиль. Вика, притиснутая огромной рукой великана, грызла кулачок. Ар'Гот всё так же, не глядя, гладил её по голове и, не отводя глаз, смотрел на крышу. Мы с Румером просто окаменели... А ящерица, упираясь ладошками в черепицу и раскинув ноги в стороны, расслабила хвост и заскользила к башенке. Там она задрала голову и врезалась грудью в каменное сооруженьице, обхватив его руками. Потом скользнула телом вбок и зависла над землёй уже головой вверх, нащупала когтями ног щели кладки и медленно начала спускаться. Когда до брусчатки осталось метра три, я вырвал кисть из руки Румера и побежал к ней, снял со стены, прижал к себе и заплакал.
Да-да! Я ревел от радости и раскаяния! Я обнимал Их-Рику, не обращая внимания на проколотые её гребнем руки и ревел взахлёб, выпрашивая у неё прощения за свой идиотизм. А потом взял обеими руками за мордочку и принялся её целовать в нос, в щёки... Она стояла совершенно неподвижно с закрытыми глазами. Потом как-то робко обняла меня и прижала к себе, шепнув:
- Кхо-Эн сарра. Их-сарра.
yaplakal.com