Глава 8,
в которой описываются
будни и выходные наших героев.Очередное ЧП всколыхнуло КЛЮЧ, разморенный августовскими жаркими деньками: в одном из глухих углов территории, между опустевшими мужскими бараками, был обнаружен очередной труп заключённого. Парнишка был зарезан, словно жертвенное животное: судя по положению тела и следам на земле, его притащили волоком, вытащили из мешка, поставили на колени и перерезали горло.
Стационарные камеры, оставленные в этом секторе колонии больше для острастки, ничего не зафиксировали, потому как единственная, направленная в нужное место, оказалась неисправной. Это новостью тоже не было, потому как в таких местах за ними особо и не следили. А именно эта камера зависла едва ли не неделю назад и показывала статичную картинку.
Костя Нерепин, получив очередной втык от Шура, произвёл ревизию всех удалённых камер, но что толку запирать конюшню, когда лошади уже разбежались? Изучение личного дела убитого дало мало: парень, при поступлении назвавшийся Стерхом, вскоре был переименован в Цапеля. Путёвку в КЛЮЧ он заработал тем, что убил своих младших сестёр. Если бы психиатрическая экспертиза не подтвердила его нормальность, то поверить в то, что подросток способен на такое в здравом уме, было бы крайне сложно. Да и не поверил сперва никто! Следствие длилось больше года и, тем не менее, пришлось констатировать: Цапель хладнокровно убил своих сестёр. Одну утопил в ванне, вторую выбросил в окно. Причём обставил всё так, что долго оставался вне подозрения, обе смерти посчитали роковым стечением обстоятельств.
В колонии он (тогда ещё Стерх) сумел поставить себя так, что несколько месяцев пользовался среди заключённых неким даже и уважением, поскольку основная масса малолеток угодила в КЛЮЧ по той же причине — умышленное причинение смерти. Практически все остальные подростки, получившие сроки по другим статьям, попадали в другие учреждения, а заломская зона исходно создавалась для малолеток-пожизненников. И по достижении восемнадцатилетнего возраста, заключённых переводили на заломскую каторгу, так же пожизненно.
Однако Стерх был уличён сокамерниками в крысятничестве — краже у своих. Ему дали шанс доказать, что то было случайностью, но тот повёл себя «неправильно» и вскоре был низведён в шестёрки с присвоением нового имени — Цапель. Без малого четыре года (срок пребывания его в КЛЮЧе приближался к завершению) парень вёл себя практически незаметно, к авторитетам не совался, опущенных не чмырил, к зэчкам интереса не выказывал. Шестерил по тихой грусти, никому не нужный и неинтересный.
Кому понадобилось убивать Цапеля? Его выбрали какой-то жертвой? Проиграли его жизнь? Проверка показала, что от родственников Цапеля с воли заказа на его устранение также не поступало. Ни один сотрудник охраны не смог вспомнить про убитого ничего определённого.
По большому счёту, ни одному человеку на свете не было жалко этого Цапеля. И ни одному человеку на свете, по тому же большому счёту, его смерть не была интересна. Потому что он был изначально приговорён к пожизненному заключению. И ещё в зале суда на нём поставили большой и жирный крест, как и на всех заключённых в КЛЮЧе. Потому-то узники Залома Проклятых и называются «те, кого не жалко».
Но в каждом правиле есть исключения: ни директор колонии, ни начальник охраны, ни трое новых воспитателей учреждения не собирались спускать это ЧП на тормозах. Просто потому, что безнаказанность порождает у преступников чувство вседозволенности. Именно поэтому Шур, Лосев, Бес, Кит и Кура были намерены непременно установить виновных и препроводить таковых в изолятор строгого режима бессрочно.
***
Собрав экстренное совещание, Шур довёл до своих друзей общий план расследования и предложил распределить направления деятельности. Куре, как самой усидчивой и хорошо владеющей оргтехникой, поручили самый обширный пласт поиска — просеивание всех имеющихся видеофайлов, с целью отбора тех заключённых, которые выпали из поля зрения всех средств контроля в интересующий промежуток времени.
Кит, обладающий аналитическим складом ума, засел за изучение всех имеющихся и возможных соответствий по любым критериям, в том числе и по ДНК отпечаткам, дактилоскопии и тому подобному.
Шур, имея доступ к досье на всех имеющихся в наличии заключённых и хорошо разбираясь в психологии контингента, принялся сортировать поступающие к нему от первых двоих данные, с точки зрения их психологических предрасположенностей.
Лосев занялся поиском любых добавочных сведений вне пределов колонии, используя служебное положение и должностные и личные контакты с множеством полезных организаций и людей.
И только Бес, практически беспомощный во всех перечисленных областях, был оставлен, что называется, на подхвате. Убедившись в том, что подхватывать ему просто нечего, он испросил у директора разрешения на свободный поиск. «Поиск чего?» — спросил его Шур. «Да хоть бы и ножа, которым Цапеля зарезали», — ответил тот. Шур пожал плечами и разрешил.
Изготовить нож в КЛЮЧе было просто невозможно, но всевозможные колюще-режущие, различные «заточки» в колонии засвечивались с неприятным постоянством. Поэтому Бес, заручившись поддержкой всех сотрудников охраны, провёл в КЛЮЧе тщательнейший шмон. Заключённых побарачно загоняли в баню и держали их там голыми и босыми до тех пор, пока здание и прилегающая территория не проверялись на наличие запрещённых предметов.
После проверки всех жилых и хозяйственных помещений, была произведена тщательная проверка нежилых и малопосещаемых мест. Запрещённых предметов набралось почти три десятка и все они были отправлены на тщательное изучение специалистами на месте и на «материке». В процессе обследования кухни и столовой выяснилось, что из холодного цеха исчезли два ножа. А судебно-медицинское исследование раны на шее Цапеля показывало, что разрез был произведён орудием с длинным и тонким лезвием, что в точности соответствовало именно кухонному ножу.
Чуть позже один из ножей нашёлся — он просто завалился за шкаф и его оттуда так и не смогли вытащить. И вспомнили только сейчас, после ЧП. Но второй нож не был найден ни на территории колонии, ни за периметром, куда он мог быть тем или иным способом перемещён. Вынос ножа кем-либо из сотрудников КЛЮЧа исключался, поскольку абсолютно все проходят через рентгеновскую рамку как при входе, так и при выходе.
Выждав три дня, Бес устроил в колонии вторичный шмон, при котором в воздух были подняты все свои и привлечённые из города средства видеоконтроля, для исключения тайной передачи чего бы то ни было между заключёнными. Выявили ещё четыре заточки и с десяток предметов не летального назначения, но запрещённых. А пропавшего с кухни ножа так и не нашли.
***
В субботу Бес пришёл в КЛЮЧ пешком, через лес. Рядовой на входе не задавал вопросов, но они читались в его глазах. Этот чёртов воспитатель настолько задёргал службу охраны, что они уже и не знали, чего от него ожидать. А уж когда в казарме рядового состава при шмоне нашли таблетки и весёлую траву, что повлекло немедленное увольнение троих сотрудников… Службу начало прямо-таки подтряхивать при появлении на объекте этого проныры.
Но в этот день Бес выглядел безмятежным и даже, пожалуй, умиротворённым. Он пару минут потрепался с привратником, весело помахал рукой делающим обход парням и неспешно удалился в сторону конторы, вышагивая по камнелитовому тротуару, как обдолбанный зэк по северной стороне бульвара Строителей в День Реформации.
В служебной гардеробной Бес переоделся в подлатный костюм, нацепил свои белые латы, шлем и взял пропуск в ИСР. Так же неспешно он дошёл до проходной в зверинец и, пройдя идентификацию, вышел из здания в локалку. На крыльце он расстегнул зажимы, снял экипировку и шагнул в вольер, ограждающий двери от попыток проникновения заключённых в караульное помещение. Охранник не мог ему помешать, потому что вход и выход из ИСР возможен только для двух категорий лиц: заключённым и тем, кто носит белые латы. Отключить дактилоскопический распознаватель на калитке вольера тоже было не в его власти.
Бес закрыл за собой решётчатую дверку, немного постоял, щурясь на солнце и неспешно пошёл в сторону одного из двух жилых бараков. На пустыре, неподалёку от входа, он сел на горячий от солнца старый колёсный диск и стал ждать. В локалке царила тишина — большинство зэков, получив завтрак и употребив его, снова заваливались спать. Бес слышал, как над ним кружит в небе дрон НВК, что и неудивительно: солдат с проходной ведь сразу доложил Лосеву о происходящем.
Скрипнула разболтанная дверь барака и к Бесу приблизился тощий зэк, явно шестёрка, а то и подлежащий: последнюю содержавшуюся в зверинце девку недавно уволокли, несмотря на её сопротивление, в НИИ. Чумаход остановился метрах в трёх и громко спросил:
- Ты ебанутый, дядя?
- Я Бес. Но ты можешь звать меня просто: «товарищ воспитатель». Теперь развернись ко мне спиной и беги доложи о моём приходе. С тобой мне не о чем разговаривать.
Парнишка покрутил пальцем у виска и похилял назад в барак. Через пару-тройку минут на улицу вышли два относительно чистых и гладких паренька, они посмотрели на гостя из-под приложенных козырьком ладоней и тут же скрылись. Ещё через минуту во двор вылетел первый доходяга, явно провоженный хорошим пинком. Потирая ушиб, он снова приблизился и заговорил:
- Здесь с тобой никто говорить не будет. Иди вон туда, — посыльный вытянул руку в сторону старой швейной мастерской, — там к тебе подойдут.
Бес поднял камешек и с криком «а ну брысь!» кинул его в чумахода. Тот вскрикнул от удара и побежал в барак. Посидев ещё минут пять, Иван встал, потянулся и неспешно пошёл в сторону заброшки. Бес не собирался заходить внутрь, он просто планировал присесть где-нибудь в тенёчке. Подходящий обломок камнелитовой скамьи отыскался возле угла здания. Бес сел и прислонился спиной к стене.
В проёме окна послышался шорох, но он не стал оборачиваться. Шуршащий, похоже, устроился на подоконнике и спросил:
- Бес, ты бессмертный? Нахрена ты сюда без лат припёрся?
- Мне нужен нож.
- Чего?! Какой нож, ты ваще ёбу дался?
- Не лайся, паршивец. С воспитателем разговариваешь.
- Ха. Ну-ну. И о чём же мы разговариваем?
- Нож, которым Цапеля вскрыли. Он здесь.
- Да неужели?
- Принесёте и положите возле калитки вольера.
Зэк пошуршал, видимо устраиваясь поудобнее, потом снова подал голос:
- А что нам будет за?
- Ничего. Днём раньше, днём позже.
- Ты про что?
- До снега в локалке выключат геосетку. Не принесёте нож — сам найду, без вас.
В повисшей тишине не было слышно ни шороха, ни дыхания подростка. Потом тот тихо спросил:
- А с чего ты взял, что тебя отсюда отпустят?
- Не отпустите — отключат сегодня.
- Врёшь!
Бес пожал плечами и усмехнулся.
- Принесите нож. Он мне нужен.
Поднялся и, не оборачиваясь, пошёл в сторону проходной. Шёл он всё так же неторопливо, хоть и чувствовал всей шкурой, что смотрят ему вослед недобро. Ой как недобро…
Метрах в десяти от вольера его обогнал тощий шнырь. Он пробежал в стороне, на миг остановился у калитки и побежал дальше. Подойдя к решётке, Бес увидел лежащий на земле кухонный нож, обёрнутый белым лоскутом.
***
Получив разнос от Лосева и Шура, Бес попросил водки. Директор, переглянувшись с майором, с ворчанием открыл сейф и вытащил початую бутылку коньяка. Иван вынул пробку, понюхал напиток, зябко передёрнулся и отпил пару небольших глотков прямо из горла.
- Шур, там на лоскуте имя написано.
- Да. Дрищ.
- Известно кто это?
Директор взял коньяк и тоже немного отпил из бутылки.
- Его убили незадолго до того, как я сюда устроился на работу.
- А кто? Нашли?
- Нет, — ответил Лосев.
- Тогда какая связь? Или нам намекнули, что эти смерти связаны меж собой? Убийца Дрища убил Цапеля? Такое возможно?
- Вполне. Даже скорее всего так.
- Надо повторно пересмотреть всё, что есть по убийству Дрища, мужики. И нож весь на молекулы распылить, но выяснить, кто его в руках держал.
Директор налил на два пальца в стакан, стоявший у него на столе, рядом с графином, потом убрал бутылку в сейф. Подал стакан Бесу и негромко, но твёрдо проговорил:
- На неделю отстраняю тебя от работы, Иван. Не дрыгайся! Так положено, но сейчас дело не в том. Пока будешь сидеть в Заломе, посети нашего мэра. Нам для КЛЮЧа выделили машину, новую, но груз пришёл, ясное дело, на городской склад. Сам я со всеми этими хлопотами не успел его получить, так мэр подсуетился.
Бес мелкими глоточками выцедил коньяк, с благодарным кивком вернул стакан Шуру и спросил:
- Этот дядя не хочет нам машину отдавать?
- Не совсем так. Он новую решил оставить при мэрии, а колонии пытается всучить старьё. Ты у нас парень ушлый, решительный, с чинами разговор строить умеешь. Попытайся как-то там решить ситуацию в нашу пользу. По ЧП мы тут продолжим работать, следствие только в самом начале. А ты сделал большое дело, Ваня. Спасибо, на самом деле.
Бес встал со стула, обменялся с Шуром и майором рукопожатием и пошёл к выходу. В дверях задержался и задумчиво посмотрел на Лосева.
- Что-то сейчас в голове промелькнуло. Нет, ерунда какая-то!
- Скажи. Просто для того, чтоб оно тебя не тревожило.
- Да я вот подумал… Что если Дрища убил Цапель?
Шур удивлённо посмотрел на майора и почесал макушку.
- Как вариант… Ладно, Вань, ступай, проверим мы и эту версию параллельно.
Глава 9,
в которой мы узнаем о некоторых
особенностях жития в закрытом городе.Сделав пару звонков, Бес погрузился в изучение моделей машин. Его интересовали всего две: новая ульяновская и древняя тольяттинская. В принципе, электромобили выпускались во многих городах России, от Кёнигсберга и до Владивостока, но эти две модели, выпущенные традиционными, старой школы, автогиганатами, отличались некоей элитностью.
В мэрии не сразу, но смогли назвать марку и год выпуска машины, которую планировалось передать колонии. То был ЭМ-Т 8К, просторный и комфортабельный, надо полагать, ухайдоканный или даже хорошо битый. Со вторым, новым авто, было проще: на складе имелись полные данные на прибывший груз. Этот ЭМ-У 4В, как выяснилось, считался вездеходом и имел специфический экстерьер и интерьер. Бес посмотрел фото и видео и понял, почему мэр Залома к нему завожделел.
В техническом плане ульяновская повозка была сложна и пробег на стандартных батареях показывала весьма небольшой, поскольку внедорожные приспособления брали своё. А опыт подсказывал, что чем сложнее устройство, тем чаще оно выходит из строя. Бес вернулся к описанию тольяттинского вагона и ещё раз убедился в том, что он, как раз-таки, конструкционно прост, как молоток. И сломаться может только если ломать намеренно, чего никто в здравом уме никогда не делает.
Вооружённый этими данными, Бес вывел номер премьер-министра на быстрый набор и с этим направился в мэрию, не позаботившись узнать ни время приёма, ни прочую ерунду. Предъявив на входе охраннику Карту, он спросил, где находится приёмная мэра, потому как мэрия оказалась довольно-таки большим административным центром. Вахтёр показал на мониторе и со скептической ухмылкой пожелал удачи.
В приёмной Беса остановила молодая женщина и спросила:
- Молодой человек, вы что хотели?
- Я? Я хотел валяться в гостинице, пить кофе с ликёром и чтоб мне красотка минет делала. А ты?
Дамочка зависла в ступоре, но, видя, что посетитель собирается зайти к мэру без доклада, ухватила его за руку и строго произнесла дежурное:
- Я сейчас охрану вызову!
Бес дружелюбно улыбнулся и сделал шаг назад.
- Я сотрудник колонии для несовершеннолетних. Пришёл урегулировать вопрос с машиной, недавно поставленной из Ульяновска для нашего учреждения. Вот моя Карта!
Дамочка махнула сканером и сделала в планшете какие-то пометки.
- Сегодня Юрий Дмитриевич вас не примет, я запишу вас на двадцать второе.
Бес с улыбкой кивнул, вынул сотовый с маркировкой спецсвязи и активировал быстрый набор. На дисплее появилась физиономия Павлова. Он показал его дамочке и спросил:
- Звонить? Или мэр, внезапно, сейчас ничем не занят?
Она мазнула сканером по телефону, сошла с лица и попросила подождать буквально секундочку. Дрожащими руками схватила свою стандартную звонилку, пару раз едва не выронила её, но сосредоточилась и всё-таки сделала вызов.
- Юрий Дмитриевич, к вам товарищ Бессонов из КЛЮЧа, это безотлагательно, как я поняла. — Положив на стол телефон, она выдавила жалкую улыбку и сделала приглашающий жест. — Пройдите.
Бес, не прекращая бодро улыбаться, кивнул ей и прошёл.
Кабинет мэра представлял собой помесь оранжереи и рабочего места: по периметру большого помещения располагалось множество бочонков с экзотическими растениями, у окон стояли этажерки с вьющимися и цветущими всеми цветами радуги лианами, а посреди кабинета был оборудован небольшой бассейн с лилиями, лотосами и прочей ряской. Иван потянул носом, чихнул и решительно направился к жирноватому типку, стригущему огромными ножницами невысокий куст, придавая ему форму идеального куба.
- Люблю, когда в кабинете уютно, знаете ли, — вместо приветствия пропел тот, — вот и стараюсь придать этим казённым стенам хоть чуть-чуть эстетики.
- Я по поводу нашей машины.
- Подожди, пожалуйста! Мне нужно закончить с этим растением.
- Нихуя. Это куст подождёт, а ты, падло такое, сейчас по стенам бегать начнёшь.
Пухляш укоризненно посмотрел на визитёра, но отложил-таки ножницы и снял фартук. Потом вынул телефон (добротный, из первых моделей) и забубнил со страдальческой интонацией:
- Ну почему, почему все до одного считают своим долгом хамить, угрожать…
- Будем абонентами мериться? — Бес вытянул руку и показал, кто на вызове у него.
Мэр близоруко прищурился, кисло улыбнулся и убрал свой аппарат.
- Ни к чему, ты прав. По поводу машины, — мэр жестами пригласил гостя присесть на садовую скамейку и пристроился рядышком сам, — всё уже решено: колонии будет передана машина с баланса мэрии. Хорошая, комфортабельная.
- Слушай сюда, сала кусок. Ты нагло присвоил чужое транспортное средство.
- Я…
- Заткнись, сука. Ты! Нагло! Присвоил! И теперь хочешь подсунуть нашему учреждению древний хлам, битый-перебитый и гнилой насквозь!
- Ну это же не так, совсем не так, уверяю!
- Так, так. Позарился на новьё и теперь пытаешься изобразить невинность, паскуда такая. Отсюда вопрос: от кого предпочитаешь получить подсрачник? По линии МВД или МГБ?
Мэр сморщился и заныл:
- Ну зачем, зачем всё это?.. Я же просто хотел как лучше! Мэрии не нужен восьмиместный вагон, нам и вот эта маленькая машинка вполне сгодится, а для вашего учреждения ведь лучше большую, просторную машину иметь…
Бес мысленно усмехнулся, но виду не подал и продолжил давление на заплывший салом разум чинуши.
- Не слышу ответа, из чего делаю вывод, что решение могу принять сам. Для госбезопасности ты, свинья, слишком мелок, сдам я тебя милицейским. Они тебя, блядину, отсюда с распинанной сракой и вынесут. Вперёд ногами.
Он склонил голову над телефоном и принялся искать нужный номер. Понятно, что ничего этого у него не было, но мэру откуда про то знать?
- Ну не надо, прошу вас, перестаньте! Зачем же так?! Признаю, неправ я был, ошибся, зачем сразу вот так-то?.. Забирайте новую машину, забирайте! Я же как лучше… А вы…
Бес усмехнулся и убрал телефон. Клиент созрел, осталось сделать самое главное.
- Чёрт с тобой, свинья. Живи пока. Теперь слушай внимательно: в этом городе есть отличная мастерская, в северной части. Загонишь туда муниципальное корыто и пусть из него там сделают нормальную машину. Так и скажи, чтоб перетрясли как следует ходовую, перебрали моторы и восстановили кузов. Я видел, что они делают из угробленного говна. Мастеров простимулируешь как следует, без жмотства — я проверю. Только после этого я заберу вагон для колонии. Новый корч оставь себе, так и быть.
Мэр вскочил со скамьи и принялся всячески заверять товарища Бессонова в том, что всё будет сделано в точности, как товарищ Бессонов велел, что товарищ Бессонов может даже не сомневаться. Всё-всё будет сделано в самом наилучшем виде. Бес поднялся, посмотрел на заплаканную рожу мэра, хотел выдать ему подзатыльник, но побрезговал. Не прощаясь вышел в приёмную, где сурово воззрился на дамочку. Та совсем сникла под этим взглядом и залепетала что-то про свою работу и должностную инструкцию.
- Милочка, ты мне не говори ничего. Мне-то оно всё похер. Ты сама подумай: что ты здесь делаешь? Виртсекретарь делает всё это намного лучше, круглосуточно и места занимает куда как меньше.
- Вам хорошо говорить такое… А мне вот чем заниматься в этом городе?
- В руднике, блядь, пахать! — Подавив чувство гнева, Бес добавил уже совершенно спокойным голосом: — Замуж выйди и детей рожай, если больше ничего не умеешь.
Иван поспешно вышел, спустился на первый этаж и задержался на выходе. Вахтёр вопросительно поднял глаза.
- Браток, что у вас тут вообще такое творится, а?
Тот пожал плечами и развёл руками.
- Это Залом, братец, город Проклятых!
***
Вернувшись в гостиницу, Бес первым делом заскочил в сетевое кафе и связался с мастерской в северной части города. Телефонов зэкам иметь не положено, а вот интернет никто не отменял. Жора немного тупил, видимо, вспоминал, как включать видеосвязь. Потом на мониторе появилась его чумазая физиономия и Бес махнул ему рукой.
- Привет.
- Сам привет.
- Жора, я тебе работу придумал.
- В жопу себе её засунь, Бес.
- Я тоже рад за тебя, Жора. Короче, на днях пригонят мэрский вагон — знаешь это корыто?
Жора потёр нос, перепачкав его ещё сильнее и кивнул.
- Работал эту тачку, знаю.
- Так вот, распустите его дотла, отшаманьте кузов как следует. Ходовку-прошмандовку, все дела. Внимательно поработай с моторами, они старые. Лучше заменить, если что.
- Бес, иди в пень, а? Не учи меня работать.
- С мэра бери всё, что понадобится и не понадобится, в запас и на потом. Все доставки через мэрию — это пока что их машина. За работу с него тяни всё, что в голову взбредёт.
- С него вытянешь…
- Не в этом случае, Жора. В этот раз он тебе сам будет всё в клювике носить.
Мастер задумчиво посмотрел куда-то выше камеры и прищурился, прикидывая, что поиметь с муниципалитета.
- Добро, Бес. Если будет как ты говоришь — добро.
- Будет. Если начнёт жмотничать — присылай маляву, я его тут раком поставлю.
Жора оживился и расплылся в щербатой улыбке.
- Понял я тебя. Только это… Вагон красить надо будет, это немало времени займёт.
- Похер. Делай так, чтоб это корыто к тебе в следующий раз ещё через десять лет попало. А лучше, чтоб через двадцать.
- Там это. Какие-то особые пожелания есть по ремонту?
- Нет. Просто машина. Простая, надёжная и без глюков.
Мастер снова посмотрел куда-то вдаль и спросил:
- А ты здесь каким боком, Бес?
- Всё просто, Жора, этот вагон воспитателям передают.
- Добро! Будем работать.
Попрощавшись, Бес выключил компьютер и пошёл в номер, думая о том, что надо бы чуть позже ещё разок наведаться в мэрию и узнать насчёт того дома в северной части, что он присмотрел себе под жильё. Время идёт, Светка родит и семью нужно будет перевозить. Не селить же их в гостиницу!
Есть пока не хотелось, поэтому Бес подключил к телефону монокль и позвонил домой. Переговорив с женой и всеми детьми по очереди, выслушав лепет младшей дочки и дуэт близнецов, он попросил Свету прижать телефон к животу. Послушав сердцебиение, Иван смахнул слезу и, отвернувшись от камеры, пошмыгал носом.
Светка не жаловалась. Она рассказывала про сыродельню, про успехи Женьки в учёбе, про сельские новости. В визоре она отражалась без монокля и Иван смотрел на её милое и такое родное лицо, удивляясь тому, что раньше, когда виделись каждый день, даже и не замечал, насколько же она хороша. И что понял, насколько близка ему эта женщина, как он скучает по ней, только вот сейчас, в разлуке.
Настроение после разговора было каким-то странным и неоднозначным. С одной стороны, Иван был рад, что поговорил и повидался с родными, а с другой — в душе осталось тянущее, тоскливое ощущение, вызывающее желание напиться или набить кому-нибудь морду. Бес долго сидел, глядя в окно на лиственницы, оставленные при строительстве этого района в качестве дикого парка. Осень, понемногу вступавшая в свои права, уже начинала слегка касаться этих деревьев и на всё ещё пока зелёной хвое начали появляться жёлтые проседи.
Кит и Кура задерживались, они порой и вовсе оставались ночевать в колонии, засидевшись за работой с файлами. Бессонов немного завидовал им и чуточку жалел друзей, но наложенное взыскание не позволяло ему помочь им, поддержать их хоть как-то. Он хотел, было, заказать ужин в номер, но передумал и решил дойти до таверны, где работала Людмила. Спустившись в холл, Бес предупредил дежурную, что, возможно, припозднится и та посоветовала одеться потеплее — к ночи обещали похолодание.
Тёплой куртки у Ивана не было и он спросил у девушки, где поблизости можно найти какую-нибудь неброскую и практичную одежду.
- А тут недалеко есть развал, знаешь, что это такое?
- Нет.
- Ну такое, навроде одёжного магазина, только туда вещи люди приносят. Ну немодные или там похудеют когда или поправятся. В основном-то там детское, они ж вырастают быстро, — дежурная улыбнулась и принялась рисовать на голограмме маршрут, — но взрослые вещи тоже приносят. И обувь, и на голову разное такое… Варежки, сумки. Вот тут, смотри!
- Спасибо, Валя, — Иван скопировал карту в телефон и улыбнулся девушке, — с моей комплекцией как раз на детском развале одежду и выбирать!
- Да прям… Нормальный мужчина, подтянутый, не толстый.
Они посмеялись и Бес вышел на улицу. Вбил в маршрутизатор таверну и посмотрел, что получилось. Выходило, что идти в разные стороны: развал на юге, а таверна на востоке от гостиницы. Мысленно проконсультировавшись с желудком, решил всё же идти за одеждой, потому как ветер усиливался и становилось всё холоднее.
На развале ему повезло: выбрал добротный армейский бушлат и немного перепачканные белой краской зимние рабочие ботинки. Надел куртку на себя и принялся искать какую-нибудь сумку для обуви; пока шарился туда-сюда — нашёл отличные перчатки и шапку. Потом, устав бесцельно бродить, спросил какую-то женщину — не видала ли та где-нибудь сумки. Тётечка покрутила головой и показала в сторону выхода.
- Там, у дверей, обычно там складывают такие вещи.
- Спасибо!
Бес поспешил к выходу, подгоняемый голодом. И впрямь, в углу, на неприметном стеллаже, лежало несколько десятков разных поносок на выбор! Он не удержался и ухватил себе хороший рюкзак — немного великоватый, но практичный и прочный. Скидал в него обновки и пошёл к двери, привычно приготовив Карту. Но ни терминала, ни какого-нибудь работника не увидел. Уходить, не поблагодарив за вещи, было как-то неловко и Бес с досадой вернулся к развалу, ища хоть кого-нибудь, у кого спросить.
- Вы что-то принесли, мужчина?
Он повернулся и увидел невысокую женщину в фартуке с логотипом заведения.
- Нет, я вот тут набрал всякого, хотел вам с Карты скинуть, ну вы ж тут не за спасибо же…
Женщина улыбнулась и покрутила головой.
- Ничего не надо, это же развал.
- Неудобно. Давайте я как-то… не знаю. Не привык я, чтоб вот так.
- Вы недавно в городе? Привыкайте! Это Залом.
Бес обречённо махнул рукой, убрал Карту в ксивник и поспешил на выход, потому как в животе уже началось возмущённое урчание.
Минут через двадцать он вошёл в таверну, бросил в угол рюкзак и пристроил на него бушлат. Пока возился, в зал вышла Людмила, она узнала гостя и широко улыбнулась.
- Привет, Кит!
- Я Бес.
- Ой, точно! Кит такой гладенький был.
- Людка, покорми меня, пока я совсем не усох!
- Да садись ты, чумаход этакий, садись. Сейчас дам водки и борщ, потом Колька пельменей притащит. Ты с чем любишь?
- С горчицей. Водки сразу пол-литра. Перцовка есть?
- Есть, сама делаю.
- Тогда перцовку!
- А в борщ сметану или майонез?
- Мазик.
Людмила растрепала ему шевелюру и пошла на кухню. Почти сразу прибежал Колька с графинчиком перцовки и рюмкой, чуть позже вернулась хозяйка с борщом и приборами. Бес хватанул пяток ложек из миски, потом уже неспешно налил из графинчика и, выдохнув, опрокинул перцовку в рот.
- Хорошо!
Размешав в борще майонез и хорошенько куснув от горбушки сельского каравая, он начал методично перекидывать содержимое миски в желудок. Когда на донышке осталось совсем чуток, Бес наполнил рюмку вторично и залпом употребил. Дохлёбывая борщ, обратил внимание на двух парней с чекушкой водки на двоих и шашлыками. Те наблюдали за ним, не скрывая удивления. Не подавая вида, Иван третий раз наполнил стопку, выудил из графина плававшую там перчину и врастяжку, в три глоточка выпил огненную жидкость. И закусил её красным стручком.
У парней выкатились глаза и приоткрылись рты. Но на столе у Беса возникла тарелка пельменей и плошка с горчицей, и ему стало плевать на слабаков. Наколов первый пельмешек, Иван окунул его в горчицу и засунул в рот, плеснул из графина пол-рюмочки и закинул ещё пару пельменей, но без горчицы.
Подбежал Колька.
- Дядя Бес, чай будешь или чего?
- Ничего, Коленька, спасибо. Я вот с пельменями закончу и, может, салат какой поклюю. А пить я вот это буду, другое не надо.
Парни за соседним столиком чего-то заспорили и Иван строго посмотрел в их сторону — мол, что за шум? Один из них примирительно поднял ладонь и жестами пригласил Беса к своему столу. Тот отрицательно мотнул головой и углубился в поглощение пельменей, периодически смазывая их жгучей, вышибающей слёзы и сопли, горчицей.
Людмила, проводив пару гостей, прибрала их посуду и подошла к Бесу
- Перцовки ещё принести?
- Не, Люд, ни к чему. Тут мне как раз осталось.
- А где твои друзья-то? Чего один сегодня?
- Да на работе завал. А я сегодня в городе проблемки решал, так вот… Набегался, проголодался.
- Ну и молодец, что к нам пришёл. Мы с Юркой вас хорошо запомнили, сразу ваша компания нам понравилась. Видно же, что люди душевные, не говно какое, что на простых людей свысока глядят.
Бес пихнул ногой соседний стул и попросил:
- Люда, ты присядь, я спрошу чего-то.
Женщина оглядела зал, прижала аулин и попросила приглядывать. Потом подобрала короткую юбку и присела.
- Чего ты?
- Люд, ты ж из тех, кого не жалко?
- Ну хоть бы и так. Что, на лице написано?
- Не. На правом бедре. — Бес наполнил стопку и предложил женщине, та отказалась. — Ты не думай лишнего, Люд. Я в своё время тоже уголовку выхватил, сейчас списано уже всё. Так вот… Ты мне про порядки в Заломе немного расскажи, если не трудно. А то я тут смотрю-смотрю, всё настолько по-разному, что голова кругом идёт. В развале хотел с Карты скинуть за вещи, так посмотрели, как на дурака. А в такси слупили столько, что аж жаба задавила.
Женщина усмехнулась и покачала головой.
- Смотри на сканер, когда Карту суёшь. Здесь могут и лишнее взять, народ и в этой части города ушлый. Считают, раз они в этом зажопье сидят, так и все им должны. Я вот вам тот раз тоже подкрутила за банкет, немного, а вы с ребятами мне ещё и сверх того чуть не силком списали. Так что сегодня ты мне Карту даже и не показывай. А нравы в Заломе… Тут за минуту ж не рассказать, сложно тут. Ты вот мне подскажи адрес свой или номер дай. Там как у меня просвет будет какой в работе, свидимся или созвонимся.
- Добро, — Бес вынул сотовый и приготовил к пересылке карту сегодняшней прогулки, — давай телик, заодно и номерами обменяемся.
Женщина прижала аулин и кликнула сына. Колька примчался, неся в руках, как невиданную драгоценность, старенький сотовый.
- Вот. Я не сильно в них разбираюсь, ты, Бес, сделай, как надо.
Он переслал файл и хозяйкин сотик сыто мурлыкнул котом.
- Спасибо, Люда, спасибо, Николаша. Вы идите, я допью и пойду уж, поздно.
Иван намазал оставшийся кусочек хлеба последней горчицей, допил из горла перцовку, закусил и пошёл к выходу. Несмотря на употреблённое спиртное, пьяным он себя не особо чувствовал, а потому такси вызывать не стал, дабы не избить таксиста. После новостей от Людмилы, такой исход был весьма вероятен.
Однако, подойдя к гостинице, Бес застал там Куру, свирепо ругающуюся с таксистом и понял, что драка ему сегодня всё-таки уготована судьбой. Приблизившись, он всунул Галке в руки рюкзак и обошёл машину.
- Ну-ка вылазь!
- Зачем?!
- Ебало расшибать буду, пидар ты вонючий. Вылазь, кому сказано!
- Я милицию вызову!
- Во-во, очень кстати. Они тебя, падло, в кутузку и доставят.
Таксист задёргался и попытался уехать, но датчики сближения не позволили пустить моторы. Бес рванул дверь и за ворот выдернул водителя на асфальт. Тот судорожно вытянул руку с баллончиком, но Кура, подбежав, с ходу пинком вышибла оружие.
- Помогите! — заорал таксист, но Бес, наступив ему на морду, прервал сей глас вопиющего в пустыне.
- Кура, он у тебя списал лишнее?
- Ну да! Говоþю — веþните, вы ошиблись. А он…
- Понятно, — он склонился над лежащим и поинтересовался: — Так мне милицию вызвать или сам девушке вернёшь?
- Да чего вам надо?! Бандиты! Я буду жаловаться!
- Кура, вызывай наряд, тут жадность такая, что мозги не работают.
- Ага, щас, — Галка аккуратно пристроила рюкзак на газон и скинула на него курточку. — Отпускай, я сама из него деþьмо вышибу.
Бес отошёл шага на три и стал с интересом наблюдать за происходящим. Кура, перемежая пинки и тычки короткими матами, заставила таксиста подняться на ноги и коротким хуком снова уложила на асфальт.
- Встать, сука!
Водила прикинулся ветошью, но Бес подошёл и рывком за воротник поднял его на ноги. Тот взмолился:
- Не бейте! Я верну, всё верну, даже за поездку верну, не бейте!
Дрожащими руками он вынул из внутреннего кармана терминал и протянул Куре. Та немного подумала и вынула Карту.
- Тепеþь покажи, как ты, пидаþ, меня наебал с этой штукой.
- Вставь Карту, я всё верну, правда, я верну. — Поделав какие-то сложные манипуляции, таксист показал ей, что операция отменена и отдал Карту. — Тут можно вбить две поездки, типа туда и обратно, это ж не обман, так для простоты сделано… Вот я и вбил случайно, я не специально, правда-правда! Извините, я просто ошибся, зачем драться-то сразу…
- Не пизди, пидаþас! Ты пþосто жиþная и жадная кþыса, хотел на халяву поживиться, тваþина.
Бес подал Куре курточку, надел свой рюкзак и, не сдержавшись, с хрустом вломил таксисту в нос. Тот вскрикнул и снова упал, но тут же сел, сливая кровь между широко раздвинутых ног.
- Пошли отсюда. Блядь, как же я ненавижу таких!.. Нихуя, сука, полезного делать не хотят, только халявить мастера.
В холле их встретила дежурная с тревожным выражением лица.
- Что у вас там произошло?
Кура молча прошла мимо, а Бес махнул рукой.
- Таксист Галку обмишулить хотел, пришлось поучить скотину.
Валя с облегчением хохотнула и сказала:
- Это да! Есть в Заломе такие. Из-за них тут всех таксистов недолюбливают!
- Так а почему на вольном разборе машин-то нет?
- Не знаю. Раньше были, а последние годы понаехали вот такие, все машины под такси и растащили. При Заломове, прежнем мэре, почти все люди сами ездили по городу, никаких проблем не было, а теперь большинство пешком предпочитают.
Бес вспомнил рыхлую ряшку мэра и передёрнулся. С таким градоначальником порядка в городе точно не будет, каждый наглец будет творить, что в голову взбредёт.
Придя в номер, он обнаружил там Куру, но сразу выгонять не стал: как бы там ни было, у девки стресс. Поэтому, спросив, не голодна ли та, заказал в номер целый кофейник и эклеров. Пока Галка клевала, он жёсткой щёткой отчистил от краски новые ботинки и пробрызгал изнутри антисептиком шапку и перчатки. Поболтал флакон, подумал и выдул остатки в ботинки — на всякий случай. Помыв руки, он присоединился к гостье и, слопав пару эклеров, откинулся в кресле и негромко заговорил.
- Галя, я сегодня домой звонил. С женой, с ребятишками повидался.
- Как они? Спþавляются?
- Нормально, спасибо. Я вот, знаешь, как-то себя нехорошо чувствовал при этом. Почему-то впервые в жизни стало стыдно.
Кура поставила кружку и тихо спросила:
- Это из-за меня?
- Это из-за меня, Галя. У меня внутри что-то изменилось, понимаешь? Я тебя не гоню, ты не думай. Просто спать я с тобой не буду больше, прости. Из всей нашей компании я один женатый, Галя. Пожалуйста, попробуй с кем-то другим, ну только не обижайся, прошу! Не умею я красиво говорить, уж как могу.
Кура налила себе ещё кофе и придвинула тарелку с пирожными.
- А я и не обижаюсь. Я ж не дуþа, всё понимаю. Уþвала с тобой кусочек счастья — ну и то хлеб, а целиком ты мне всё þавно не по зубам.
Иван облегчённо выдохнул и улыбнулся.
- Славная ты девка, Кура, честное слово!
- А то!
yaplakal.com