ТриполиТогда первый, чтобы далеко не ходить
Но.. Не обессудьте. Начну, разумеется, с диалога.
Наследство– Итак, у вас пропал поезд, большой черный, который «чух-чух»?
– Да, всё так, – мужчина покрепче прижал к себе старомодный портфель, словно ища в нем поддержку.
– И он ваш, потому.... что? – доктор Корнеев, известный в узких кругах как "тот-еще-мудак-но-диагнозы-ставит-как-бог", приподнял бровь, исследуя странного пациента.
– Мне папа его на пятилетие подарил.
– Как мило. Я вот своему сыну подарил депрессию и тревожное расстройство, – Корнеев скучающе постукивал ручкой по столу. – А оформление дарственной на поезд, конечно же, было?
– Да откуда...
– Из той же волшебной страны, откуда появляются гигантские паровозы в частной собственности пятилетних детей? – саркастически уточнил врач.
Корнеев повернулся к своей команде, состоящей из трех несчастных интернов, которые не то что лечить не умели, но и в сторону пациента старались не смотреть, чтобы не заразиться чем-нибудь странным.
– Дифференциальный диагноз. У нас пациент с исчезающим поездом, подаренным папой. Предположения?
– Может быть шизофрения? – предположила интерн Мария, поправляя очки, чтобы скрыть ужас в глазах.
– Гениально! А может быть, у него просто насморк? – Корнеев закатил глаза. – Если бы у каждого шизофреника была такая стройная и последовательная галлюцинация, моя работа была бы значительно интереснее.
Его взгляд упал на картинку в руках пациента, похожую на старый снимок МРТ.
– Интересно, – пробормотал Корнеев, – вашему поезду сколько лет?
– Сорок.
– И каждый год вы навещаете...
– Да. Выхожу на полустанке. Подхожу к моему поезду. Стою - любуюсь. Потом бегу обратно, в последний момент заскакиваю в вагон и весело смеюсь.
– То есть, вы повторяете то, что случилось с вами в детстве? Когда папа "подарил" вам этот, очень похоже свой снимок.... простите, поезд, потому что забыл купить настоящий подарок?
[В мире, где взрослые мужчины гоняются за воображаемыми паровозами, удивительно, как человечество вообще смогло изобрести что-то сложнее палки для ковыряния в земле]
Мужчина смутился.
– А в этом году решил не выходить из вагона – колено. И его не было, – печально произнес он. – И вот теперь всё время плачу и капризничаю. Даже кашу не доедаю.
– А голова у вас не болит? – как бы между прочим спросил Корнеев.
– Иногда, – пожал плечами пациент. – А что?
– Ничего. Просто удивляюсь, как мозгу не больно, когда он пытается вместить весь этот бред.
Доктор повернулся к интернам:
– На снимке обширная аневризма сосудов головного мозга размером примерно с... – он задумался, подбирая аналогию, – локомотив. Модель 9П.
[Аневризма мозга – это как маленький поезд, который чух-чух-чухает по вашим мозговым путям, пока однажды не решает сойти с рельсов. Получается не менее драматично, но куда более летально]
– Давайте так, – Корнеев повернулся к пациенту, – мы едем с вами на место, ищем ваш паровоз. Хотя на самом деле будем всего лишь делать еще несколько диагностических процедур. И получаем информацию – всё, что сможем найти.
– По рукам! – обрадовался пациент, похлопав по портфелю.
– Вот тут он стоял, – пациент указал куда-то внутрь своей головы на мониторе, не понимая, что видит изображение собственного мозга.
– А у вас, когда день рождения?
– В июле.
– А чего тянули до конца года?
– Не знаю... Боялся...
[Страх – замечательная эмоция. Он предупреждает об опасности, защищает от хищников и помогает пропустить последний визит к врачу перед тем, как что-то в вашей голове лопнет, как воздушный шарик]
Корнеев исследовал снимок, как археолог исследует древние руины.
"Интересно... Здесь явно что-то есть. Выпуклость, готовая лопнуть в любой момент. Буквально висит на ниточке."
– Ну что? – пациент с надеждой посмотрел на врача.
– Нашли! – внезапно воскликнул Корнеев. – Ваш поезд, он прямо здесь! – он указал на огромную аневризму, виднеющуюся на снимке. – Вы просто проезжали мимо него! А он тут, ждет вас!
[Сообщение пациенту, что в его голове огромная бомба замедленного действия, требует определенного такта. Или хотя бы попытки такт изобразить]
– Ура! Он нашелся! – пациент просиял. – Нужно было просто не проезжать мимо! А я проехал! Вот он и обиделся!
– Да, да, похоже, ваш отец оставил вам просто потрясающее наследство. Буквально исключительное, – доктор странно усмехнулся. – Вот ваши документы и направление на срочную операцию. Сейчас вас проводят в приемное отделение.
– Мне нужно внутрь! – пациент схватил свои снимки. – Стоянка одна минута! Нужно успеть внутрь!
[Люди часто стремятся найти что-то внутри себя. Конечно, обычно они ищут смысл жизни или силу духа, а не расширенный до невозможности церебральный сосуд]
Не дожидаясь ответа, он выбежал из кабинета. Через коридор и вниз по лестнице.
– Как тут здорово! – донеслось издалека. – Интересно, а гудок работает?
И тут же прозвучал глухой, тягучий и печальный удар - звук падения тела.
...Кардиомонитор на пульте медсестры выдавал ровную линию. Гудок тоже работал. Интерны в ужасе уставились на пациента, который лежал с застывшей улыбкой.
– Финальная станция, – констатировал Корнеев, заполняя свидетельство о смерти. – Время прибытия – 15:42.
В кармане халата пищал телефон. Сообщение от патологоанатома:
«Результаты вскрытия: обширное субарахноидальное кровоизлияние. Аневризма лопнула. Причина – врожденная аномалия сосудов. Наследственное».
[В жизни всегда так – то, что нам оставляют родители, мы носим с собой до самого конца. Иногда это мудрость и любовь, а иногда – слабый сосуд в голове, готовый лопнуть от малейшего волнения. Обе вещи одинаково формируют нашу судьбу]
Старомодный портфель неудавшегося пациента был забит детскими рисунками. На них в разных ракурсах был изображен черный паровоз с красными следами вокруг. Удивительно, насколько четко пятилетний ребенок уже тогда нарисовал свою смерть.
yaplakal.com