Часть 2. Правила вылазки
Женька новость благополучно пропустил мимо ушей, он засыпал перед работающим телевизором. Сказал: «Хорошо, чем больше тем веселей» и закрыл глаза похрапывая, а я еще долго лежал под мягким одеялом и думал. Как-то мне все это уже не нравилось и в поход не хотелось, лучше бы и правда на речку пошли. Бабушка с собой целую корзину пирожков дала бы, вон как пахнут на весь дом. Она отдыхает вообще когда-нибудь? Я попытался вспомнить видел ли бабушку спящей и незаметно сам заснул.
Мне снился парад, гремел марш. Шагали солдаты распевая что-то грандиозное, но не понятное. Точно не на русском языке. На украинском? Нет. Я прислушался, понял что это за гавкающий язык и проснулся.
— Вставай! — толкал в плечо братец. — Идем, хватит спать!
Встретиться мы договорились у памятника освободителям, но когда вышли на крыльцо Тимур уже махал улыбаясь .
— Не понял, — спросил Женька и помахал в ответ.
— Он идёт с нами. Я тебе вчера говорил.
— Ясно, — согласился брат, — чем больше, тем веселей.
Девчонки и Давид собственной персоной уже ждали нас на окраине села. Когда Давид увидел Тимура то почему-то побелел и спрятался памятником.
— Здрасьте, — сказала Верка, изумленно вытаращившись на нового члена группы.
— Привет всем, — улыбнулся Тимур. — Давид, выходи. Сегодня не трону.
Тот приблизился, но стоял бочком, готовый убежать в любую секунду.
— Сегодня я иду с вами. Четыре головы хорошо, а пять лучше.
Тимур вдруг с силой врезал себе по шее и Давид сорвавшись с места исчез в пыли.
— Стой! — смеялся Тимур и мы вместе с ним. — Давид вернись я все прощу! Это всего лишь комары, ты ни в чем не виноват!
Тот опять вернулся, но теперь держался от нас подальше. Кружил вокруг, как стервятник кружит в небе над умирающим животным и подойти ближе не решался. Тимур его звал, и я, и Женька. Даже девчонки просили, но подозрительный малой так и шел, соблюдая дистанцию.
— Совсем кукушкой поехал, — сказал негромко Тимур, — зря вы его с собой взяли, паренёк хороший, но у него иногда крышка течет. А в этот момент я бы рядом не хотел оказаться. Он хоть и мелкий, может кадык взрослого мужика выгрызть — зверюга. Фашисты его бы на цепи держали вместо собаки, концлагерь охранять. Год назад у придурка срыв был на свадьбе — пригласили на свою голову. Так двадцать мужиков его били, пытались успокоить, а он только сильнее становился. Вам бы стоило это увидеть, в городе такого нету. Всем рубашки порвал, всех в грязи вывалял. Но и его тоже чуть не убили, сильно пьяные были.
***
К пещере дошли за час. По пути встретили пару мужиков, да и только. Дядьки размеренно кивали, здоровались со старшим и с вопросами не приставали. Тимур держался строго, держался главным. Шагал уверенно, размашисто — Давидку изредка резкими движениями пугал, с девчонками шутил. Женька его зауважал еще больше чем обычно и рядом бежал. Я отстал и держался недоразвитого, тянет меня слабых защищать, а девчонки то отставали, то догоняли болтушку Тимура. «Тимур и его команда» получилась у нас, не меньше.
Ну да, он старший, но это не единственное достоинство. Высокий, красивый, мускулистый. Парни из сельских местностей все такие — крепыши, городским приходится в спортзалах мучиться, чтобы мужественности набрать, а в селе достаточно просто жить и работать — всё само придет. И «грудак», и мощные руки, и наглая, уверенная в себе походка. И девчонки тогда липнут сами по себе, без лишних усилий.
Поэтому и образовалась Тимур и его команда — не Женька и его команда или, о ужас, Давид и его команда. Ну да, хватит ныть, это только присказка, а сказка будет впереди. Веселье только еще начиналось.
***
Солнце светило ярко, на ослепительно голубом безоблачном небе ни облачка. Удивительная летняя погода из детства. «Такое лето уже не делают». Да и таких деревень и лесов тоже уже не делают, если честно. Но не будем о грустном.
На фоне бескрайней зелени полей и яркой голубизны неба пещера в скале смотрелась черной дырой, гнилым зубом, червоточиной, да как ни назови выглядела она жутковато. Местность в районе холмистая: поля пшеницы и кукурузы сменялись черными лесами, в которых можно заблудиться, а глубокие овраги сменялись отвесными скалами. Да, тот еще ландшафтик. Пещера торчала в скале, как выбитое окно заросшее зелеными занавесками. Мы стояли внизу и задрав головы с интересом рассматривали это окно в другой мир, таким оно казалось тогда. Ведь именно по этой тропинке поднимались гуськом партизаны, стремясь скрыться в лабиринтах пещеры. Именно там, где сейчас переминается с ноги на ногу горстка подростков когда-то расположились лагерем немцы, окружив единственный выход наружу и выкрикивая в мегафон что-то на ломаном русском. И здесь дрожали от холода и страха заложники с желтыми звездами вышитыми на одежде. И, быть может, там где мы стоим и пролилась первая кровь невинных жертв. А в пещере до сих пор где-то гниют пустые гильзы от ППШ-41 или шмайсера. Меня завораживали эти фантазии и пещера, похожая на портал в прошлое. Если бы я знал…
***
— Значит так, — сказал Тимур, — а теперь, детки, поговорим серьезно.
Женька фыркнул, но промолчал. Девочки слушали старшего, открыв рот, а Давид смотрел то на пещеру, то на Тимура.
«Хорошо, — продолжил тот, — Видите вон ту стежку?»
Я присмотрелся. Еле заметная тропинка действительно была. Заросшая со всех сторон кустами она вела вверх по скале, по направлению…
«Вот именно, — продолжил Тимур. — Эта тропинка ведет прямо в ту пещеру, в которую вы так стремитесь, юные спелеологи. Я уже жалею о том, что связался с детьми, но в армейке меня научили не вилять, если пообещал. Поэтому мы пойдем по этой дорожке и упремся прямо в цель. Не передумали?»
Никто не передумал. У Женьки горели глаза, да и я был возбужден, признаюсь. Давид потирал лапы, предвкушая какие сокровища он может вынести оттуда. Сестры улыбались, заразившись общим настроением.
«Хорошо. Тогда немного правил. Мы для длительного похода не готовы, поэтому только заглянем в пещеру и сразу назад… что тебе, дурик?»
Давид уже давно старательно тянул руку, тряс и похрюкивал, явно желаю что-то спросить.
— Если найдем кольцо с черепом, можно я его заберу?
Тимур тяжело посмотрел на него и прихлопнул очередного комара. Давид вздрогнул, но не отступил.
— Хочу себе кольцо с черепом. Остальное мне не надо. Заберу?
— Девочки закройте уши.
Уши, конечно никто не закрывал. Верка и Наташка слушали заинтересованно.
— Ты что реально думаешь, что мы найдем там именной перстень эсесовцев? Ты реально больной, если веришь в то, что через столько лет… да у меня даже слов нет.
Давид насупился, но не отступал:
— Но если найдем — кольцо с черепом мое.
Тимур выдохнул и потянулся к мальчишке, тот отскочил в сторону и сжал кулаки.
— Ого. Так сильно «Мёртвую голову» хочешь, что готов против меня встать?
Мальчик молчал, но загадочный перстень явно хотел сильнее чем боялся здоровяка односельчанина. Хорошо что Женька встрял между ними, его тоже любопытство разрывало и это как-то погасило вспыхнувшую искрой агрессию.
— Что за кольцо? Расскажет мне кто-то?
— «Мертвая голова». Кольцо с черепом. Именное. Выдавалось только офицерам СС лично Гиммлером. Знаете, пацаны и девчонки кто такой Гиммлер? Ну и не надо знать. Короче, изготовить их и раздать успели всего лишь пятнадцать тысяч штук. Потом началась война и у Германии уже не было денег на изготовление крутых перстней. Начались подделки, польские ювелиры клепали их для желающих покрасоваться солдат и офицеров, но оригинал есть оригинал и почему-то наш друг, придурошный Давид решил, что найдет оригинал в пещере посреди украинского леса.
— Но если вдруг найдем кольцо, оно моё, — упрямо ответил Давид, но кулаки он уже давно разжал, — даже если подделку, мне всё равно.
— Обещаю, — встрял Женька, — как старший группы я тебе обещаю — кольцо твоё. С черепом или без, мне все равно. Только пойдемте уже.
Тимур сначала ничего не сказал: не возразил, но и не согласился, просто смотрел на Давида, который был на полтора головы ниже его и наверное где-то глубоко внутри Тимур был поражен внезапной храбрости мелкого, но списал это на болезнь пацана и махнул рукой.
— Ладно, недоразвитый, черт с тобой, убедил. Я даже на секунду поверил в то, что мы найдем в пещере хоть что-то. Обещаю, заберешь перстень если найдем.
Давид продолжал сверлить старшего взглядом и зловеще молчать, наверное очень ему хотелось заполучить еще не найденную побрякушку, но односельчанину он не поверил. Неизвестно, чем бы все это закончилось, но разрядила обстановку неожиданно Верка.
Не переставая ковыряться в носу она задумчиво вставила свои пять копеек.
— А я возьму гимнастерку Красного солдата. Я за наших.
Мы удивленно уставились на нее, стараясь переварить новую информацию и ответил неожиданно Давид.
— Нет здесь гимнастерок. Это партизаны были, они как придется одевались. Выбери что-то другое.
— Я не хочу другое! Хочу гимнастерку!
— Успокойся, ты!
— Сам успокойся, сейчас Ваське скажу, он тебе наваляет!
Мне конечно было приятно, что угрожали мной, но успокоил их Тимур.
— Тихо! А ну перестали делить шкуру неубитого медведя молодежь! Я виноват, сам начал, но я и закончу если нужно будет. Как дам каждому по шее, быстро успокоитесь, чёрные копатели. Мы идем в потенциально опасную экскурсию и должны держаться вместе, четко и собрано, как на войне солдаты. Это ясно?
— Ясно.
— Ясно.
— А остальным неясно? Не слышу подтверждения.
Мы с Наташкой тоже подтвердили готовность слушаться и подчиняться, старший парень, который еще и местный был опытнее и знал больше.
— Все слушаются меня. Ведем себя тихо. По пещере не разбредаемся. Держимся друг друга. Сначала я захожу и проверяю, когда дам знак заходите. Если пойдём вглубь, то Давид идет первым, я за ним.
Инструктаж Тимур начал собрав нас полукругом вокруг себя. Еще и лицо такое серьезное сделал. А Давид даже немного обиделся.
— Почему это я первый?
— Будешь растяжки высматривать, — Тимур опять со всей силы залепил себе по шее, оставляя красное пятно от раздавленного комара, — у вас дураков чуйка развита невероятно. Один раз помню хотели тебе вечером п-ды дать с парнями, уже и не помню за что, так ты свалил и с концами, вечер нам испортил. А если и пропустишь ловушку, то может на тебе мина не сработает.
***
— Правила вылазки, — говорил Тимур, пока мы продирались сквозь заросшей колючими кустарниками тропинку, — первое, я вам рассказал, но придется запомнить еще. Вы слушаете?
Мы слушали, конечно очень внимательно слушали, пыхтя пробираясь сквозь желающие разорвать кожу растения. Но мы очень внимательно слушали, ага.
— Мы не снаряжены для нормальной подземной экспедиции, вы даже одеты все неправильно! — кричал Тимур, шагая первым. — Эти шортики, маечки и юбочки вас в пещере не спасут.
— А ты? — огрызнулся Давид. Тимур посмотрел на свои джинсы и безрукавку и кивнул соглашаясь.
— Я тоже не готов. Если вы не в курсе — то в пещерах холодно и чем дальше заходишь тем холоднее. Поэтому далеко мы идти точно не будем, как и долго там находиться. Просто глянем и назад.
— Да, — вякнули девчонки, а мы промолчали. Не будем загадывать наперед.
— Хорошо, — сказал Тимур — Там внутри может быть целый подземный комплекс, заблудиться я не хочу. Вообще-то нужно было предупредить родных о том, куда мы пошли, вы говорили бабушке?
— Нет, — сказал Женька.
— А вы своей?
Наташка с Веркой тоже не признались.
— И я деду не сказал, — Тимур оглянулся на Давида, который боролся с кустарником, чуть не плача. — А ты, Давидка, Будулаю сообщил? Табор в курсе?
— Я не цыган, — проскрипел мальчик и все-таки справился с препятствием. Сломал самую длинную и противную ветку и с удовольствием растоптал ее на траве.
— Ну да, ну да, — Тимур продолжил поучать (как я не люблю это в старших). — Вы, конечно, не додумались взять фонарики, туристы. Или я не прав? Я захватил, и батарейки новые поставил. Один фонарик на всех, что это значит? Правильно. Все держимся около меня. Идем со скоростью самого медленного из нас — так ходят спелеологи. Еще я взял свечу, зажигалки, спички и бензиновую горелку. Свет — это очень важно и я бы не хотел остаться там в темноте.
Мы уже практически подошли ко входу и Тимур остановился, дожидаясь когда все подтянутся, как и учил.
— Почти пришли. Я ещё еды взял на всякий случай и молока бутылку, но надеюсь кушать будем на выходе, а не внутри. Кстати, если кто хочет перекусить сейчас самое время. Потом мы войдем.
Он оглянулся на черный лаз за своей спиной и вздохнул:
— Отступать уже поздно. Нужно было вас сдать родителям и не мучиться, время не тратить. Еще я в двадцать лет по пещерам не лазил. Взрослый пацан, связался с малолетками.
Он протяжно вздохнул и опять посмотрел на вход, обтянутый зелёными «лианами», как шторами.
— Если боишься — подожди нас здесь.
Давид сжал кулаки и смотрел снизу вверх на парня, который мог сбросить его вниз одним тычком левой руки. Все напряглись, я ещё помню это электричество в воздухе. А потом Тимур улыбнулся.
— Вечером поговорим с тобой о бессмертии. А сейчас вперед моя команда! За приключениями!
***
Пещера делила мир на две половины. Как бы это объяснить? На две реальности.
Сейчас ты стоишь и солнце безжалостно печет в затылок, пот капелькой стекает по груди на живот и болит сгоревшая шея. Вокруг трава, зеленая, как разлитая из ведра с краской и неповторимый запах летней свежести.
А через секунду ты шагаешь внутрь и переходишь в другой мир, будто шагая сквозь портал ты телепортируешься в мифическую страну холода и ледяных великанов. Солнце скрылось кажется навсегда и унесло с собой тепло и свет. Ты слепнешь на несколько секунд, пока глаза привыкают и ёжишься от холода. Зелёные краски слизала корова языком и вокруг только холодные стены. Не без растений, конечно, но поначалу ты их не видишь совсем. А потом они пропадают оставляя только скалы, скалы и скалы.
Первым внутрь вошел Тимур по праву вожака. Он дал знак мне остановиться (я шел следом) и раздвинув свисающие сверху растения из которых рванули в разные стороны крылатые насекомые и сделал пару шагов. Я смотрел ему в спину и видел как она скрылась за зеленой ширмой.
— Ну что там? — подпрыгивал позади брат, нетерпеливый черт.
— Подожди, — почему-то прошептал я, — знака не было. Тимур проверит все и войдем.
— Да, блина. Чё там может случиться у входа? Дай, я пройду первый.
— Да успокойся ты!
Мы потолкались немного, и Тимур дал добро.
— Заходите! По одному! Не бежать.
Я вошел первый. Удивительное ощущение ловится во время перехода: одна половина тела уже чувствует прохладу и начинает замерзать, а вторая еще под солнцем печется, как на гриле. А потом обе части объединяются и ты уже внутри. Я осматривался, когда Женька толкнул в плечо.
— Проходи, не мешай.
Я отошел в сторону, пропуская брата, а за ним уже входил жадный до перстней Давид. За руку он почему-то держал Верку.
— А где твоя сестра? — спросил Тимур.
— Осталась там. Сказала, что одному лучше быть снаружи, если что она помощь приведет.
***
— Рассказывай дальше, внучек. — Дед Захар смотрел на меня в упор. — Да побыстрее, время не ждёт.
Тимур перепуганным комком забился в углу и косился на деда.
— Не могу. — ответил я.
— Нет такого слова «не могу». Твой брат в опасности. Есть слово «надо». Говори!
— Дедушка Захар… Вы мне не поверите.
— Я смотрю в твои глаза и уже верю. Продолжай.
yaplakal.com