За что Достоевский всей душой ненавидел Тургенева

Н. Н. Страхов — Л. Н. Толстому

28 ноября 1883 г. Санкт-Петербург.

Напишу Вам, бесценный Лев Николаевич, небольшое письмо, хотя тема у меня богатейшая. Но и нездоровится, и очень долго бы было вполне развить эту тему. Вы, верно, уже получили теперь Биографию Достоевского — прошу Вашего внимания и снисхождения — скажите, как Вы ее находите. И по этому то случаю хочу исповедаться перед Вами. Все время писания я был в борьбе, я боролся с подымавшимся во мне отвращением, старался подавить в себе это дурное чувство. Пособите мне найти от него выход. Я не могу считать Достоевского ни хорошим, ни счастливым человеком (что, в сущности, совпадает). Он был зол, завистлив, развратен, и он всю жизнь провел в таких волнениях, которые делали его жалким, и делали бы смешным, если бы он не был при этом так зол и так умен. Сам же он, как Руссо, считал себя лучшим из людей, и самым счастливым. По случаю биографии я живо вспомнил все эти черты. В Швейцарии, при мне, он так помыкал слугою, что тот обиделся и выговорил ему: «Я ведь тоже человек!» Помню, как тогда же мне было поразительно, что это было сказано проповеднику гуманности и что тут отозвались понятия вольной Швейцарии о правах человека.

Такие сцены были с ним беспрестанно, потому что он не мог удержать своей злости. Я много раз молчал на его выходки, которые он делал совершенно по-бабьи, неожиданно и непрямо; но и мне случилось раза два сказать ему очень обидные вещи. Но, разумеется, в отношении к обидам он вообще имел перевес над обыкновенными людьми, и всего хуже то, что он этим услаждался, что он никогда не каялся до конца во всех своих пакостях. Его тянуло к пакостям и он хвалился ими. Висковатов стал мне рассказывать, как он похвалялся, что соблудил в бане с маленькой девочкой, которую привела ему гувернантка. Заметьте при этом, что, при животном сладострастии, у него не было никакого вкуса, никакого чувства женской красоты и прелести. Это видно в его романах. Лица, наиболее на него похожие, — это герои Записок из подполья, Свидригайлов в Прест[уплении] и Нак[азании] и Ставрогин в Бесах; одну сцену из Ставрогина (растление и пр.) Катков не хотел печатать, но Д[остоевский] здесь ее читал многим.

При такой натуре он был очень расположен к сладкой сантиментальности, к высоким и гуманным мечтаниям, и эти мечтания — его направление, его литературная муза и дорога. В сущности, впрочем, все его романы составляют самооправдание, доказывают, что в человеке могут ужиться с благородством всякие мерзости.

Как мне тяжело, что я не могу отделаться от этих мыслей, что не умею найти точки примирения! Разве я злюсь? Завидую? Желаю ему зла? Нисколько; я только готов плакать, что это воспоминание, которое могло бы быть светлым, — только давит меня!

Припоминаю Ваши слова, что люди, которые слишком хорошо нас знают, естественно, не любят нас. Но это бывает и иначе. Можно, при близком знакомстве узнать в человеке черту, за которую ему потом будешь все прощать. Движение истинной доброты, искра настоящей сердечной теплоты, даже одна минута настоящего раскаяния — может все загладить; и если бы я вспомнил что-нибудь подобное у Д[остоевского], я бы простил его и радовался бы на него. Но одно возведение себя в прекрасного человека, одна головная и литературная гуманность — Боже, как это противно!

Это был истинно несчастный и дурной человек, который воображал себя счастливцем, героем и нежно любил одного себя.

Так как я про себя знаю, что могу возбуждать сам отвращение, и научился понимать и прощать в других это чувство, то я думал, что найду выход и по отношению к Д[остоевскому] Но не нахожу и не нахожу!

Вот маленький комментарий к моей Биографии; я мог бы записать и рассказать и эту сторону в Д[остоевском]; много случаев рисуются мне гораздо живее, чем то, что мною описано, и рассказ вышел бы гораздо правдивее; но пусть эта правда погибнет, будем щеголять одною лицевою стороною жизни, как мы это делаем везде и во всем!

Я послал вам еще два сочинения (дублеты), которые очень сам люблю, и которыми, как я заметил, бывши у Вас, Вы интересуетесь. Pressense — прелестная книга, перворазрядной учености, а Joly — конечно, лучший перевод М. Аврелия, восхищающий меня мастерством.

Еще давно, в августе, я послал Вам в Ясную еврейскую Библию. Прошу Вас, не поленитесь — черкните, получили ли Вы ее? У меня есть если не сомнение, то возможность сомнения в том, дошла ли она до Вас.

Простите меня и прошу Вас, помните мою преданность. Теперь, хоть и нездоровится, чувствую себя недурно, освободясь от тяжелой работы. Но лучше ли я стал, Бог ведает — а ведь это главное.

Написал несколько страниц об Тургеневе (для Руси), но неужели Вы ничего не напишете? Ведь во всем, что писано, такая фальшь, холод! А я с ним помирился — хоть и не имею права так говорить: не знал его почти вовсе.

Графине мое усердное почтение, и если кто вспомнит. А как Вы нашли И. П. Минаева? Он очень восхищен.

Всей душою Ваш

Н. Страхов

1883. 28 ноября. Спб

Господа, не ссорьтесь. В который раз вам говорю - Пушкин тоже не читал Достоевского. И нихуя. Ни разу не пожалел об этом. И никто в жизни его за это не упрекал.

Это сообщение отредактировал ТэКа - 19.10.2024 - 21:46

Ну т.е. такое же субъективное мнение как и вашего оппонента про Невзорога? Благодарю

Ну Пункенс был голова, я бы ему в рот палец не положил бы

Пуанкаре.
– Бернсторф – это голова! – отвечал спрошенный жилет таким тоном, будто убедился в том на основе долголетнего знакомства с графом. – А вы читали, какую речь произнес Сноуден на собрании избирателей в Бирмингаме, этой цитадели консерваторов? – Ну, о чем говорить… Сноуден – это голова! Слушайте, Валиадис, – обращался он к третьему старику в панаме, – что вы скажете насчет Сноудена? – Я скажу вам откровенно, – отвечала панама, – Сноудену пальца в рот не клади. Я лично свой палец не положил бы!

Это сообщение отредактировал ТэКа - 19.10.2024 - 21:55

В высшей степени оригинально.
Пушкин счастливец, что не дожил до нашей эпохи.
Ну - или вы счастливец, а то, гляди, он за такие слова вас бы подстелил бы на дуэли. А, нет, вы же не дворянского происхождения, поди - он просто бы за ухо вас оттаскал, тогда.

Позер, толи дело Перельман!

Ну почему же.
Вот что Невзоров такого создал, чтоб мериться плодами творчества с Достоевским?
Например?
Но опять же - в отличие от вас, я хоть субъективное могу, а вы по сути - никакого, на что-то опирающегося.

Ну вы все таки согласитесь кто качественная оченка "величия" "класиков" русской да и вообще мировой литературе делу сугубо субъективное?

За эти слова стрелять нужно Серёжку Довлатова, а не меня. Я его только процитировал.

Не я вам говорил про Невзорова, но лично для меня ваши оба мнение- сугубо субъективны, и даж не берусь судить кто из вас прав

И? О чем это должно говорить?
Кстати:

Это называется "сплетничать". Сам не слышал, но со слов некоего Висковатого, не пытаясь их проверить, залепил в письме.
Очень "высокоморальный" этот господин Страхов. И подлизун знатный, судя по окончанию письма.

Всё верно. В вашем случае, исходя из уровня вашей подготовленности, лучше даже не пытаться.

О чем я вам сразу и сказал, вы позиционируете себя элитарием, просто на соновании того что понимаете какие то там смыслы, которые так и не смогли сформулировать

Это сообщение отредактировал DDDmitry - 19.10.2024 - 21:59

Но это слова не Довлатова, а художника Бахчаняна.
Кстати, обратите внимание на фамилиё этого человека. Ну что ещё вы ожидали услышать от человека с такой фамилией?

Ваше заявление говорит лишь о том, что вы ухитрились не понять очень простых смыслов моих немудреных слов.
Куда же вам тогда понять смысл того, что писал Достоевский?
Это даже правильно, что вы не пытаетесь.

Бахчинян нигде этого не писал, а то, что Серёга об этом написал - это его свойство пиздануть по пьяни. Знаком был с ним, поэтому знаю.

Это сообщение отредактировал ТэКа - 19.10.2024 - 22:05

Определенно!

Кстати, как писали два представителя одного великого народа - "это медицинский факт".
Мозг Ивана Сергеевича имел вес выше среднего, ЕМНИП, 2 120граммов.

Но между тем, признавая художественную ценность того же "Бежина луга" и прочих охотничьих рассказов, вплоть до реальной встречи с русалкой (описано в произведении) - но за Иваном Сергеевичем были и сомнительные моменты.
Например, спор с очень хорошим писателем Гончаровым Иваном Александровичем.
Кста, блестящий писатель и очеркист, с великолепным наблюдательным взглядом, аналитикой и литературным стилем.
Так вот - у него были претензии по поводу заимствования сюжетов и ходов, по этому поводу собирались коллеги.
Вердикт был вполне примиряюшим, но осадочек всё равно остался, и не без оснований.

Вы думаете, что вы чрезвычайно остроумно тут иронизирует над мной, а на самом деле со страшной силой палитесь, демонстрируя симптомы своего собственного комплекса неполноценности.

Кстати, как в "Преступлении и наказнии" - это по сути одна из тем. Как необоснованная претензия на большее, чем дано от природы индивиду, калечит жизнь людей.

Это сообщение отредактировал Horizen8 - 19.10.2024 - 22:13

Ну так Довлатов прямо же написал, что мол не он это сказал, а Бахчанян.
За что купил, за то и продаю.

Ну вы то, в отличие от кузнеца, хотя бы понимаете, что же за цитата им подразумевалась?
Похоже, что нет, как и кузнец не понимал её смысла, ибо оригинал её применительно к нашей дискуссии - приведён совершено бессмысленно.

Это сообщение отредактировал Horizen8 - 19.10.2024 - 22:21

Вы просто не поняли ее смысла

"Слабый ход.
На уровне школьного "сам дурак".

Моё мнение основано на том, что я прочёл за свою жизнь..."
и "Совсем без мнения не могу.
Без своего собственного.
И по моему собственному мнению..." © один безвестный яповец
А почему вы считаете, что мнение которое имеет Невзоров не имеет права на существование?