Глава 19. Бог устал нас любить
Юрка постарел. Морщины расчертили лицо, как дожди дорогу. Кожа сморщилась и побелела. На голове обосновалась седина и даже очки состарились — по стеклу пошли трещины, как раны. Буквально нажмешь пальцем и они лопнут осколками внутрь.
Костян тоже не молодел, но со стороны изменения всегда виднее. Он чуть оттолкнул брата и стоял дрожа от пробирающего мокрое тело ветерка. Новоприбывшие стояли чуть поотдаль и равнодушно молчали.
— Сколько лет, — прервал молчание старший брат и пальцем поправил очки. — Вот так из-за мелочной ссоры годами друг друга не видим. Как ты, мелкий?
— Норм, — ответил Костян и поёжился.
— Всё такой же говорун? Мама!
На пороге появилась старушка-мать. Посмотрела на одного, на другого.
— Мама, приготовь нам покушать. Как всегда будем у отца Павла обедать, у него двор большой, все влезут. Только скажешь слово и мужики кастрюли перенесут, а женщины пока столы расставят и накроют.
— Хорошо, сынок. У меня уже почти готово всё. Костика с друзьями накормила из ваших запасов. Борщик на плите, картошечка варится. Девушки пусть стол накрывают и на огороде лук и морковку подёргают.
Он будто и не слушал её суетливое бормотание и в глаза Костяна всматривался.
— Что за друзья? Собутыльников приволок? Ты знаешь сколько сахар сейчас стоит?
— Ты меня не учи, старший брат, — встал на дыбы Костян и плечи расправил. — Я мать не грабить приехал. И твоего мне не надо.
Они уперлись друг в друга взглядами да так и стояли секунду-две. Старушка только руками рот прикрыла, а толпа безразлично смотрела.
— Не злись, брат, — похлопал его по плечу Юра и улыбнулся. — Столько лет не виделись, а ты сразу начинаешь… Пообедаем, горилочки дрябнем и забудем все обиды. И познакомь меня со своими друзьями.
— Костик не пьет, — подсказала мама. — Юра ты заходи в дом, с братом посидите, пообщайтесь. Я вам чайка налью, справятся твои без тебя? А я пока приготовлю всё на стол, разогрею как всегда. Теперь… и в такой компании… с братом, может и он поверит? Может с тобой ходить будет…
— Мама, — прервал её Юра и повернулся к брату. — Ну что, идём в дом? Так где твои друзья?
Не успел Костян задуматься и рот открыть как идиллия примирения была нарушена. Грохнула калитка и во двор вбежал ещё один посетитель. Костя запомнил только тяжелое дыхание, расстёгнутую на груди рубашку и волосатые ладони. Первые мгновения пришелец ничего не мог сказать, только в три погибели согнулся и тяжело дышал. А для привлечения внимания брата рукой махал, рисуя круги в воздухе.
— Что?
— Между нами. Не для всех… Нужно сказать… Поспеши…
— Это мой брат, — Юра улыбнулся Косте. — Говори, что там.
— Нет, — мужик не сдавался. — Только тебе. Это насчет гостьи.
— Ладно, — Юра улыбнулся Косте. — Брат, будь другом, в доме подожди. Помоги маме. Может нужно чего, кастрюлю горячую с плиты снять или черпак подержать.
Гонец смотрел на него. Другие смотрели на него. Юра смотрел. Все ждали.
— Идём, Костик, — мама взяла его за локоть и потянула. — У мальчиков свои секреты.
Когда он развернулся и пошел в дом вслед за мамой Юра вернулся к мужичку и тот зашептал что-то ему на ухо, быстро и взволновано. «Как босc, — подумал Костя, — крёстный отец почти».
Будто услышав его мысли, брат обернулся, и Костя поспешно закрыл дверь.
— Кто это, мам?
— Люди эти? Друзья Юркины. Городские все. Приезжают с ним часто.
Она доставала тарелки из шкафа и быстро вытирала их полотенцем, а Костя прикрываясь занавеской как бы ненароком смотрел во двор. Брат о чем-то судачил с мужиком и явно был недоволен. Снял очки, вытер их платком и посмотрел сквозь стекла на солнце. Щурясь повернулся в сторону дома и Костя невольно отшатнулся.
— В нашу деревню?
— Не кривись. А что такого? Мы не люди что ли? Приезжать к нам не нужно? Речка, лес, земляника, грибы, рыбалка. Люди соскучились по природе.
— Мама…
— Не кривись, говорю. И самогонка тут почти бесплатно. И Юрка объединил народ.
— Юрка? — тут Костю чуть не прорвало, но как всегда было рот лень открыть. Этот Юрка которого всю жизнь в школе чмырили стал лидером? Этот Юрка, которого приходилось встречать у школы, первые четыре года маме, а ещё два ему? Этому Юрке, про которого говорили что «ему ни одна баба не даст»? Не верю. Но он промолчал. Впрочем как и всегда.
— Он изменился. Не то что ты, прости господи. Хотя и ты изменился, только в другую сторону. Был солдат, стал пьяница. А Юра маме помогал. И людям помогал. Вот и поверили в него они, потянулись за ним.
— Сектой попахивает, — буркнул Костя и выглянул в окно, но кто-то заслонил вид случайно, встав у стены. Будто не хотел чтобы Костя видел.
— Верующие они, — согласилась мама. — В церкву ходят. И что? У нас теперь не коммунизм, люди верить хотят, надеются, что там будет лучше.
— Секта, — подытожил Костя и постучал в окно. — Уважаемый! Вы свет закрываете! Можно попросить?
«Спина» точно его услышала, только почесала между лопаток.
— Что за… — пробормотал Костян и во дворе забили паруса будто кто-то решил выбить огромные ковры. Воздух почернел, а мама побелела, и Костян бросился на выход. На пороге стоял залетный очкарик с бородкой, но препятствовать Косте не стал. Облако поднявшейся пыли медленно рассеивалось. Люди шли на выход, только брата среди них не было. Костян посмотрел наверх и ладошку козырьком поставил:
— Ясно.
В небе не было ничего кроме одинокого журавлиного клина и пары белых пушистых облаков.
— Что? — переспросил очконавт. Костян махнул рукой и вернулся в дом.
— Мама?
Она замерла в углу и тарелку бессмысленно в руках крутила, будто машину вела, вздрогнула и ничего не сказала, пряча глаза.
— Мама, ты тоже видишь у них крылья?
****
— Вот и я не знаю, что делать, крылатый ты наш.
Я думал, но голова не варила. Оставить дракона здесь? Так он сбежит, заблудится и сдохнет, или за мной полетит. Если за мной увяжется то наткнётся на крылатых. Если сбежит, то вообще фиг знает, что с ним станется.
Вернуться в деревню, спрятав его в сумку? Можно, хоть и рискованно. Я вообще не знаю чего туда толпа пошла и как они встретили Андрюху и Костяна. Ещё и мне со своим чемоданом, полным драконов, туда идти. Но и стоять посреди кладбища глупо. Я мысленно метался из стороны в сторону не зная что делать.
Телефон! Посмотрел на полоски — связи здесь не было, мертвецам мобилки не нужны. Требуха крутил головой изредка вздрагивая и принюхивался. Толку от него как от облезлой кошки.
— Ладно, дракон. Выходит, что попали мы с тобой в переплёт, крылатик. Заберём сумку и вернемся на станцию, позвоним оттуда. Там должно ловить.
Решение принято. Требуха шипит и лупит крыльями, я оборачиваюсь и не сразу замечаю на кого он так реагирует.
— Воздухом решили подышать? А я думал уезжаете.
Сначала я увидел два кружка двустволки, потом глаза деда, который её держал, а потом и целая картинка сформировалась. Он подкрался незаметно, вынырнул из лесочка, пришел почти не скрываясь и увидел то, что ему нельзя видеть.
— Зверюгу выгуливаешь? Я её не видел в деревне-то. Прятал в чемодане? Мы чемодан с Рексом нашли под деревом, там и оставили.
У его левой ноги рычала псина и на моего дракона смотрела оскалив пасть.
— Зачем выкидывать чужие вещи?
— А ты зачем разбрасываешься ими? Закладки делаешь непонятные, по кладбищу ходишь, подслушиваешь. Вы сразу мне не понравились, городские. Особенно ты не понравился. Ходишь, вынюхиваешь по селу.
Неприятно слушать такое под дулом ружья. Я бы этого любителя бокса с одного удара уложил, если бы не оружие.
— Дед Игнат, вы хоть ствол в сторону уберите. У вас вон пёс какой. Не нужно нервничать, давайте спокойно говорить.
— У меня то пёс, — согласился дед и ружье чуть отвел в сторону, буквально на сантиметр. — А у тебя что за хрень на плече сидит?
Сербернар продолжал глухо рычать и смотреть на дракона, а тот шипел на него сверху.
— Летучая мышь. Китайская порода, редкая. Еще не тренированная, так что я бы пса крепко держал, а то без глаза может собака остаться. А моя крыса без крыла. Никому не выгодна эта драка. Пока, дед.
— Щас, — не согласился дед и махнул стволом указывая направление. — Шагай в деревню. Разбираться с вами умный человек будет, не я.
***
— Какие крылья? — мама прятала глаза и бледнела.
Костян ткнул пальцем в окно. Один из местных как раз раскрыл спину, как самка чужого, показывая черные перья. Мама посмотрела и быстро отвела глаза. «Видит, — понял он, — всё она прекрасно видит и знает. Но вот понимает ли? Я и сам ни черта не понимаю».
— Они, как падшие ангелы, — тихо сказала мама. — Ждут своего Христа. Чтобы он принял их и простил за прегрешения их. А Юра поводырь их на земле этой.
— Ты тоже ждёшь?
Она вздрогнула, поняв его интонацию, и нашла силы ответить.
— На мне грехов нет. Разве что сыновей не доглядела, но разве это большой грех? Глупость человеческая. У тебя нет крыльев под футболкой, я ведь смотрела когда вы спали. И у твоих друзей тоже. Уезжайте в город, пока ещё не поздно.
«Похоже уже поздно», — подумал Костян и кивнув матери вышел во двор, не прощаясь. Очкарик исчез, как и все остальные гости. Двор опустел и только потерявший квочку цыплёнок желтым комочком метался между двумя перевёрнутыми вёдрами и беспомощно пищал.
***
Андрей бежал вниз по улице, задыхаясь от усталости. Толпа не спешила и загоняла его как зайца в ловушку. Они знали местность, каждый поворот, каждый колодец и каждую улочку — уйти невозможно, он просто бежал вниз. Свернул в противоположную сторону той, куда убежала девчонка, но и толпа разделилась — опять неудача.
Преследователи младше, их больше, но жить очень хочется, а страх попасть в руки священника, который держит в сарае пленницу придавал сил. Андрей продолжал бежать и радоваться, что дорога идет постоянно вниз. Больше ему ничего не оставалось.
***
— Не пойду, — я сунул руки в карманы и лениво посмотрел в небо.
— Что? — удивился дед и повысил голос. — А ну шагай, а то застрелю!
Ствол ходил в руках вверх-вниз. Пес всё также фотографировал злобным взглядом Требуху.
— Я конечно знал, что деревенские не любят городских, но так чтобы ружьем угрожать? Не пойду.
— Застрелю на месте!
— Стреляй, — поджилки у меня тряслись, конечно, но ведь со стороны не видно. Пусть дед боится больше меня.
— Застрелю и закопаю здесь же!
— Мои друзья знают куда я пошёл. Полиция быстро по останкам поймёт из какого ружья стреляли. Провести остаток жизни в тюрьме, даже если осталось пару лет, никому не хочется, тем более оставить после себя память убийцы. Стоило жить девяносто лет ради тюремной баланды?
Я сделал вид, что задумался и осторожно головой покачал.
— Вита Геннадьевна будет недовольна. Передачки носить убийце точно не станет.
Дед выругался и пса погладил, опять ружьё навёл, скрипя зубами.
— Я сейчас участкового вызову и он во всем разберётся.
— Да не вопрос. Зови, поговорим, самому интересно что тут у вас происходит. И сумку верни.
Пёс вдруг вскочил и яростно залаял, будто по бочке поленом колотил. Бух-бух. Гав-гав! Дед только его успел за ошейник схватить и с трудом здоровенного быка удерживал, а тот хрипел и рвался вперед, пуская слюни. Дед улыбался, гад такой, и нам с Требухой за спину смотрел. А я слышал хлопки. Такие знакомые, такие мощные. И потоки воздуха ударили в спину подталкивая меня вперёд к собаке и Требуха обернулся назад и залаял по своему. А я всё боялся обернуться. Я уже знал кто там прилетел.
***
В конце концов силы у него закончились. Несмотря на весь страх, не смотря на бурление адреналина в крови, несмотря на желание жить бежать Андрей Батькович больше не мог. Всё. Приплыл Андрюха.
Он слышал топот приближающихся ног, но сил обернуться не было. Не физических сил, нет. Он просто боялся смотреть на эти торжествующие рожи, не хотел видеть наглую ухмылку дьявола с крестом. Не хотел знать, кто нанесёт первый удар.
Андрей сплюнул в пыль и равнодушно наблюдал как почти мгновенно засох харчок, оставив серое пятно.
— Обернись, Ирод. Хочу посмотреть в твои наглые очи, человек обидевший священник.
«Бог устал нас любить», — подумал лысый человек лениво и не обернулся.
— Боится, — сказал кто-то. — Боится своей судьбы неминуемой. Что с ним делать будем, святой отец?
— Юрий сказал свидетелей быть не должно. Дай топор.
Андрей попробовал подняться, но предали его ноги. Ослабли, дрожали и слушать не хотели. Тогда он обернулся, чтобы встретить смерть достойно.
Священник тянул руку, но мужик с оранжевыми подтяжками за спиной прятал топор за спиной.
— Ты чего? — спросил бородатый и руку не убрал. — Дай мне, я сам сделаю.
Тот головой замотал и в глаза святому отцу не смотрел.
— Юрия звать надо. Он разозлится если без него такие вопросы решать будем. Без обид, святой отец, но тут дело такое. Ты девку упустил и не тебе сегодня командовать.
Тот только зашипел и руку всё-таки убрал. Несмотря на Андрюху повернулся к еще одному члену банды.
— Васька, знаешь где Юрий?
— У мамки.
— Будь другом, сгоняй, приведи его. Можешь даже по воздуху потренироваться, уже всё равно.
Васька обернулся, посмотрел на Андрюху и пожал плечами.
— Я лучше пёхом.
И побежал по улице. Поп тоже посмотрел на Андрюху, который пытался встать и улыбнулся зловеще, как вампир.
yaplakal.com