"Всё не то, чем кажется". Часть четвёртая
К сожалению, не могу вставить картинки в текст, потому вставлю ссылки на них внизу, а в тексте укажу лишь номера
- Почему? - ошарашенно продолжил бормотать Иванов. - Как мёртвая? И причём тут очередь?
Швец поморщился от неприятных воспоминаний, зябко повёл плечами и по блатному, через зубы, сплюнул себе под ноги.
- Девочка ещё совсем тёпленькая. Только-только в петлю влезла. Надеялся застать и опросить. Не успел – в каких-то пару минут разминулись...
От этих слов ведьма тихонько взвизгнула, испуганно закрыв ладонью рот, и уставилась на инспекторов так, будто они сейчас рассказали несмешную, глупую и злую шутку.
- В доме ещё кто-нибудь есть? – оправившись от потрясения, включился в рабочий ритм Серёга.
- Нет, только покойница. Более ничего не знаю – сразу наверх, - Антон для убедительности поднял глаза к небу, - рванул. Вот сейчас вместе пойдём и всё осмотрим как положено, по науке.
- А я? – напомнила о себе Элла.
Иванов раздумывал недолго:
- А ты машину отгони нафиг отсюда. На работу езжай! Скоро люди в город потянутся, нас срисуют, а уж твои номера и подавно. Мечтаешь потом с органами объясняться? Поняла?! – ведьмочка часто-часто закивала, по собачьи преданно глядя парню в глаза. - Живо, уже почти совсем рассвело! – рявкнул на подружку инспектор, да ещё наградил её увесистым шлепком пониже спины. – После поговорим!
Девушка в очередной раз проявила себя с самой лучшей стороны. Не став устраивать разборок и сцен недовольства таким отношением к собственной персоне, она быстро забралась в автомобиль и, даже не прогрев двигатель, помчалась в сторону трассы.
Инспекторы, проводив взглядами удаляющуюся машину, синхронно развернулись и спокойно пошли вглубь СНТ.
- Похоже, спалился ты, дружище, когда дачу пробивать ходил, - озвучил призрак донельзя неприятный, но совершенно логичный в данной ситуации вывод.
Иванов подумал, мысленно воспроизвёл хронологию событий и не согласился:
- Вряд ли. Фонарь от силы секунду горел – я практически сразу успел отскочить в темноту. Даже если предположить, что в доме никто не спал – пока штору отдёрнешь, пока меня разглядишь… Нет. Не мог. Такие датчики движения, как правило, даже на собак средних размеров реагируют. Дешёвка… Те, которые правильно откалибровать можно – стоят дорого и вряд ли здесь используются. Не по средствам такие девайсы местным. Да чего спорить? – не столько оправдывался, сколько успокаивал сам себя он. - Сейчас посмотрим. Уже более-менее видно.
Швец ничего не ответил, сосредоточенно глядя вперёд и быстро, чуть ли не бегом, ускорился по центральной улице дачного посёлка.
- Не телись, - подстегнул он приотставшего Иванова. – Люди уже попросыпались. Нечего тут отсвечивать.
Вот и перекрёсток с Яблочной. Свернув, друзья, не сбавляя хода, прошли мимо злополучного фонаря. Тот почему-то не сработал, хотя и должен был -рассвет ещё только входил в свои права. Сергей, мимоходом бросив в сторону мини-прожектора взгляд, лишь подтвердил свою догадку:
- Дерьмо китайское. Во всех магазинах за копейки продаётся. Так что я прав! – вот только никакого удовольствия от собственной правоты парень, к горькому сожалению, не испытал.
Дошли до нужных ворот с прикрученным к ним шильдиком, на котором белела краской цифра «47». Теперь дом получилось рассмотреть во всей красе.
За невысоким, по грудь, забором из вертикально сваренной арматуры расположилась типовая, кирпичная дачка в два этажа размером шесть на шесть, обрамлённая невысокими, облысевшими в силу погоды фруктовыми деревьями. Перед строением - небольшая, из выщербленного от времени бетона, стоянка для автомобиля; сзади, на дальнем конце участка – корявенькая беседка и простенький, небольшой мангал, в углу чернел сарай. Почти всю землю укрывала прелая листва, выдавая нелюбовь жильцов к осенним благоустроительным работам.
- Жди здесь, - коротко приказал Швец, исчезая в воздухе. – Я сейчас открою.
Однако ждать не пришлось, как и перелазить через забор. Въездные ворота, всё из той же арматуры, оказались незапертые. Калитки же не имелось вовсе – видимо, неизвестные строители посчитали её недопустимым излишеством.
Парень втянул руку в рукав куртки и осторожно, стараясь не скрипнуть и не оставить отпечатков, плавно толкнул створку от себя. Она послушно сдвинулась, и Серёга, не мешкая, бочком протиснулся с улицы на участок. После прикрыл – на всякий случай.
Из дома обычным способом (через дверь) вышел Антон. В руках призрак держал истоптанные, резиновые тапочки.
- Входная дверь тоже не заперта. Тебе, - протянул он обувь другу. – Здесь переобуйся, чтобы внутри не наследить. Это Юргена, думаю…
Иванов послушно, без лишних вопросов, переобулся прямо на пороге, стараясь не наступить чистыми носками на грязноватый бетон. Взял туфли в руки, прошёл в дачный домик. Призрак посторонился, давая дорогу напарнику, а после вошёл в дом сам и прикрыл за собой дверь.
- Ничего не лапай. Нам ещё полицию сюда вызывать. Отпечатки вряд ли брать станут, но мало ли…
Предупреждение было откровенно лишним. Сергей и сам думал так же.
В коридорчике, куда инспекторы попали со двора, стоял довольно плотный сумрак. Свет, естественно, зажигать не стали, потому пришлось напрягать зрение, чтобы осмотреться. Ничего особенного: небрежно валяющиеся тапочки, две пары недорогих женских кроссовок, простенькие резиновые сапоги, на вешалке куртка. Иванов сразу проверил карманы, однако кроме мелочи, крошек и растянутой резинки для волос голубого цвета ничего ценного или информативного не обнаружил. Свою обувь он предусмотрительно оставил здесь же, у самого входа, дабы она не занимала руки.
Швец уже вовсю орудовал, чем-то погромыхивая, в глубине дома. Пройдя за ним и привыкая к неудобным, не по ноге, тапкам покойного, Сергей оказался в большой, частично разделённой стеной, комнате.
Старые бумажные обои, продавленный диван, кинескопный телевизор с комнатной антенной, овальный, с облезшим напрочь лаком, стол середины прошлого века в окружении нескольких стульев с высокими спинками. В углу мрачной громадиной высился массивный, с ростовым зеркалом, шкаф ветеранского возраста, явный ровесник стола.
Видимость здесь оказалась значительно лучше, чем при входе. Этому весьма способствовали легкомысленные, полупрозрачные, в разноцветный горошек шторы на окнах и наступающее утро.
- На, - откуда-то сбоку появился Швец и сунул другу новенькие тряпичные перчатки оранжевого цвета, продающиеся повсеместно в хозяйственных магазинах. – В столе нашёл.
Натянув неприятно-холодные, с резиновыми пупырышками на внутренней стороне, нитянки инспектор не преминул поинтересоваться:
- Тоха! А ты?
Призрак устало отмахнулся.
- Мне до лампочки. Пусть ищут, - затем, помолчав немного, добавил. – Она там, в кухне.
Отложив обыск на потом, Иванов прошёл во вторую половину комнаты, обогнув стену. Привычно мазнул взглядом по помещению.
Простенький, типовой мебельный гарнитур с бойлером под потолком и электроплиткой на столешнице. Грязная, небрежно сваленная в раковину посуда, электрочайник, холодильник. У разделяющей помещение стены расположился стол с тремя табуретами, на котором традиционно скучали солонка и сахарница. В углу темнела чугунной плитой потухшая печь.
И тут вся мебель была не новой, эпохи позднего социализма. Такую теперь только и встретишь или на небогатых дачах, или у древних старичков, кому обстановку обновить пенсия не позволяет. Совсем уж, видно, экономил Юрген…
В конце кухни виднелось окно с точно такими же, как и в первой комнате, занавесками, а справа от него примостилась довольно крутая, без подступенков, деревянная лестница на второй этаж.
- Там, - угрюмо уточнил Швец, направляясь в сторону окна. Сергей шёл следом, стараясь ненароком ничего не зацепить и ни к чему не притрагиваться.
Девушка обнаружилась под лестницей. Она спокойно висела, спиной к парням, на скрученном в несколько раз бельевом шнуре, привязанном к одной из верхних ступенек.
Инспекторам с первого взгляда стало понятно, почему удавленница выбрала такое странное, неприметное место для сведения счётов с собственной жизнью. Тут же, в полу, располагался вход в погреб, потому самоубийца попросту подняла крышку, накинула петлю на шею и шагнула вниз. Её тело, из-за слегка растянувшейся под весом покойницы верёвки, наполовину осталось в кухне, наполовину оказалось под ней.
Напарники всмотрелись в висящую – худенькая, костлявая, возраст непонятен – от семнадцати до тридцати, точнее, при таком отвратительном освещении и обезображенном предсмертной гримасой лице, не скажешь. Из одежды лишь старенькая, выше колен, ночная рубашка.
- Словно впопыхах в петлю лезла, - озвучил Швец циничную, но по своей сути вполне очевидную мысль. – Давай я тело осмотрю. Сам не лезь! – рявкнул он на было сунувшегося с помощью напарника. – И напоминаю: ничего не трогай!
Иванов сделал шаг назад, освобождая призраку место и Антон, подкатив рукава пиджака, приступил к делу. Он долго сопел, вглядывался в место соприкосновения верёвки с шеей, несколько раз провёл вдоль висящей Печатью, даже немного повертел труп вправо-влево.
Потом принялся за руки. Неудобно забравшись под лестницу, брал поочерёдно каждую, внимательно всматривался в ладони, ногти, предплечья.
- Что сказать… - выдал наконец он. – Умерла от механической асфиксии, совсем недавно. Петля неумелая, примитивная, но сработала на отлично. Направление натяжения верёвки и уже намечающиеся странгуляционные борозды однозначно говорят о том, что её не задушили. Похоже, чистый самовыпил, классический… Следы драки или волочения отсутствуют, под ногтями грязно – неряха какая... Из интересного: на венах точек от старых инъекций в избытке.
- Наркоманка? – уточнил Серёга.
- Похоже на то… Только или в завязке, или с укольчиков на что-то другое перепрыгнула - свежих дырок не вижу. Тут бы анализ крови не повредил… Ладно, я в подвал полез, снизу ноги осмотрю. Не из петли же её вынимать…
Антон, ловко воспользовавшись умением изменять собственное физическое состояние, ухнул вниз, прямо через пол. Через пару секунд послышался негромкий щелчок выключателя и в погребе загорелся тусклый свет, подсвечивая суицидницу снизу. Зрелище получилось жуткое, сами собой напрашивались ассоциации с марионеткой в руках кукольника-маньяка.
- Ничего себе! – послышался приглушённый, растерянно-удивлённый голос Швеца. – Серёга, посмотри!
Иванов послушно встал на колени, и, морщась от соприкосновений собственной головы с телом покойницы, занявшей собой практически весь проём, просунул физиономию в подпол. Пахнуло сыростью плохо проветриваемого подземелья, смешанной с затхлостью и гнилью.
- Чего тебе? – недовольно начал он и осёкся.
В пустом, без единой баночки с консервацией, погребе, прямо посередине располагался грубо сколоченный, самодельный стол длиной около двух метров, на котором валялись осколки… мусор… горка… горки… а вот что это такое, непонятно было даже со второго взгляда. Длинная куча из земли, песка, виднелись мелкие камешки, что-то насыпью, что-то кусочками. Словно в обычную цементно-песчаную смесь бухнули чернозёма, потом всё это с маниакальным упорством перемешали до однородной консистенции, а затем припёрли сюда с неизвестной целью. Всё влажное, комковатое, грязеобразное.
Самое странное, эти, на первый взгляд безумные, выводы подтверждались небольшими кучками песка, глины, щебня и земли у дальней стены. Там же, незаметный поначалу из-за отвратного освещения, покоился початый мешок строительного клея и мирно стояли два пустых ведра.
- Видал? – без особого интереса поинтересовался Антон.
- Ага? Что это?
- Понятия не имею. Зато вижу другое. Эту хреновину кто-то усердно покрошил молотком. Вот он – из груды не пойми чего призрак вытащил увесистый инструмент, показал другу, потом вернул на место. – Но кое-что осталось… ну-ка! – Швец запустил руку в кучу, покопался в ней и неожиданно попросил:
- Найди пакет какой-нибудь.
Иванов, вставая, не больно стукнулся головой о пока ещё не одеревеневшее бедро покойницы, окинул взглядом кухню и, заприметив возле мойки выдвижные ящики, рванул туда. Требуемое отыскалось почти сразу: пакет с пакетами мирно лежал в одном из отделений, дожидаясь своего часа. Выбрав, на всякий случай, целлофан попрочнее, инспектор вернулся назад и бросил добычу вниз. Антон подобрал.
- Смотри, - произнёс призрак, показывая напарнику бережно зажатую в руках находку. – Ничего не напоминает?
Сергей честно всмотрелся в демонстрируемый ему кусок грязи, определённо имеющий форму, но, как ни силился, опознать не смог. Потому просто спросил:
- Что это за хрень?
- Человеческая стопа из этого, - кивок в сторону кучи на столе, - винегрета. Плохо слепленная, но именно стопа. По размеру – подростковая. Вот пальцы, - он завозил ногтем по неприметным бороздкам. – Их – пять. Вот подошва…
В этот момент макет стопы в руке призрака тихонько хрустнул и рассыпался бесформенными комками.
- Хрупкий, сволочь! – выругался Антон. – Только тонкая корочка сверху форму и держала. Внутри – сплошной грунт липкий, вонючий…
- Почему вонючий? – переспросил Иванов.
- Потому что мертвечиной воняет. Сам потом посмотришь. Похоже, на клее эта хрень замешана, но из-за высокой влажности и низковатой температуры высохнуть не успела. Или пожадничали на материал? Или мозгов не хватило пропорции для нормального отвердения выдержать? Кто знает?..
Произнося риторические, обращённые неизвестно к кому, вопросы, призрак не забывал и про дело. Все остатки от находки он тщательно собрал в пакет, а после, немного подумав, туда же добавил несколько комков грунта со стола. Запаковав вещественное доказательство и завязав целлофановые ручки в тугой узел, сунул свёрток в карман, объявив напарнику:
- Изучить надо! В первый раз вижу, чтобы скульптурой в погребах увлекались.
Более ничего интересного под домом обнаружить не удалось. Осмотр ног повешенной, ради которого, собственно, и полез в погреб Швец, также не принёс никаких результатов кроме понимания того, что покойница за собой не очень следила. «Ни педикюра, ни депиляции», - выбравшись по практически отвесной лесенке, коротко заявил призрак.
Из кухни поднялись по весьма скрипучим ступенькам вверх.
На втором этаже, представлявшем собой одно большое помещение, обнаружились две кровати: большая, двуспальная, практически идеально приспособленная своими почти квадратными размерами для любовных утех и обычная, одноместная. На обоих ложах постельное бельё чистотой не блистало, одеяла валялись скомканными, подушки засаленными. Всюду разбросаны женские вещи вперемешку с дамским бельём. Пахло потом и ещё чем-то неуловимо-едким, присущим давно непроветриваемым помещениям. По углам виднелись лохмы паутины.
Помимо кроватей, имелись тут ещё и шкаф, и захламлённый различным барахлом столик, и прикроватные тумбочки.
Приступили к поверхностному осмотру. Перерыв и перещупав все обозримые тряпки, инспекторы практически одновременно обратили внимание на одно несоответствие: осматриваемые вещи принадлежали как минимум двум женщинам. Те, что поменьше – покойной; те, что раза в два шире первых – кому-то другому. Той, кого они пока не нашли. Выводы подтверждались и обнаруженными на подушках волосами. Одни, длинные и блёклые, принадлежали самоубийце; другие, не менее длинные и рыжеватые с коричневыми корнями – неизвестной. На всякий случай взяли образцы и тех, и других.
В тумбочке у большой кровати нашёлся паспорт самоубийцы. Обнаружил его Сергей среди простенькой, почти не пользованной, косметики и примитивного набора медикаментов; немедленно раскрыл и, подойдя к окну, прочёл:
- Савченко Инга Витальевна. 2000 года рождения… Ишь ты, миллениалка… Так… прописка местная. Более никаких отметок нет. - смартфон в руке Сергея засверкал вспышкой. – Всё! Готово! Я ксиву обратно положу, мало ли…
Других документов, как ни искали, обнаружить не удалось. Зато на первом этаже дачи почти сразу нашли кое-что из одежды Юргена и початую пачку охотничьих патронов.
На улице, между тем, совсем рассвело.
- Валим! – требовательно произнёс Антон, посматривая в окно на уверенно поднимающееся солнце. – Я потом сам вернусь, закончу осмотр. Не хватало ещё здесь засветиться. В полицию тоже после сообщим.
- А со второй бабой как поступим? Вдруг мы уйдём, а она заявится? – счёл необходимым обозначить беспокоящую его проблему Иванов.
- Не переживай, разберёмся как-нибудь. Пошли отсюда. Время…
***
Оказавшись на улице, инспекторы бодро направились по уже известной дорожке к главной магистрали СНТ, как вдруг им навстречу попалась миловидная женщина средних лет.
- Здравствуйте, - неожиданно приветливо поздоровалась она, проходя мимо парней.
- Доброе утро, - холодея внутри, проявили ответную вежливость Швец с Ивановым.
Неизвестная спокойно, не оборачиваясь, направилась в тупиковый конец улочки, а парни, остановившись и достав сигареты, закурили, ненавязчиво провожая её взглядами. В какой домик пойдёт? Может, свидетельница? Но ничего подобного не случилось. Женщина, дойдя до наружного забора, огораживающего по периметру садовое товарищество с незапамятных времён, просто протиснулась в небольшую щель между железными прутьями и пошла себе дальше.
- Глянем? - сам не зная, зачем, предложил Иванов.
- Не повредит, - согласился Антон.
Повторив путь неизвестной и оказавшись за заграждением, парни с удивлением отметили, что вдоль забора идёт весьма натоптанная тропа, по которой в одном и том же направлении движутся люди, изредка выбирающиеся аналогичным способом с территории дач.
Любопытство взяло верх, и Сергей с Антоном пошли вместе со всеми, пытаясь понять, куда это народ движется. Ответ пришёл минут через десять, когда дачи закончились и началось небольшое, неухоженное поле.
- Видишь? – спросил призрак, показывая рукой вправо.
- Ага. Гаражи. Те самые, где Юрген застрелился. Получается, мы с другой стороны в этот «Ручеёк» приехали, сразу и не догадались. Вот оно как…
Не раздумывая, пошли по тропинке дальше и через пять минут оказались в тупике маршруток. Только тогда инспекторам стало окончательно понятно, откуда покойный оборотень попал в тот загаженный гараж и почему он свёл счёты с жизнью именно там.
- На дачах услышали бы, здесь – тоже, - резюмировал Серёга, - а там и идти недалеко, и тихо. Стреляйся – не хочу.
- Согласен, - полностью разделил точку зрения напарника Антон. – Поезжай домой и чайник ставь, а я вернусь, осмотр доделаю. Встречаемся через два часа, обмозговать сегодняшнее утречко надо… - вдруг он спохватился. - Тапки на место поставить не забыл?
- Нет. Перчатки только что в урну выкинул. Тебе, может, пивка взять? Вон, рожа какая помятая…
Призрак героически отвернулся, вздёрнув нос кверху.
- Нет! Рабочий день только начинается! – и было в его словах что-то такое… от чего жутко хотелось заплакать и обнять превозмогающего похмельную природу инспектора.
***
Дожидаться новостей от Швеца Сергей не стал, а сразу, лишь только добрался домой, уселся поудобнее на привычной кухне, открыл ноутбук и приступил к розыску аккаунтов покойной Инги в соцсетях. По имени и фамилии поисковик не выдал ничего, однако инспектор не унывал. Он и не надеялся, что будет просто. Потому, посмотрев по карте, где расположены ближайшие школы к адресу прописки Савченко и прикинув возможные годы выпуска, поискал группы из возможных однокашников. Таких набралось четыре. Три открытые и одна закрытая, «для своих». Приготовившись рыскать по тегам и ссылкам, Иванов тем не менее прилежно пролистал доступные источники и был приятно удивлён, обнаружив девушку через каких-то пять минут просмотров. Не то чтобы какая-то суперпобеда – и так всё бы узнали о ней стандартными методами, но приятно – не отнять.
В популярнейшей отечественной соцсети Инга взяла себе пафосно-пошлый псевдоним «Королева Грёз», что свидетельствовало о её не слишком большом уме и вкусе. Полторы тысячи друзей… пятьсот с лишним фото… Парень без интереса полистал. Судя по одежде – не богатая, в семье достаток максимум средний. Снимки скучные: типовые позы вполоборота на носочках, с цветами, с осенними листьями, ротик чувственно приоткрыт. Везде позирует сама. Бойфренда или нет, или удалила совместные фото… Так себе девица, если честно. Худенькая, невзрачная, однообразная. В комментах лайки в основном от подружек, мальчики почти не попадались.
Насмотревшись и скопировав, на всякий случай, некоторые, в основном портретные, снимки, Сергей перешёл к постам на личной странице. Заумные цитаты… девичьи любовные статусы… красивые картинки о женском счастье и неземной любви… Присмотрелся к датам – сплошное старьё. Последняя публикация сделана больше года назад, но оно и понятно – наркоманы из рабочих районов редко ведут активную интернет-жизнь. Некогда им такой чепухой заниматься – доза сама себя не добудет.
Просмотрел и группы, в которых состояла девушка. Тоже унылый шлак. Косметика… любовная проза… подслушано… Ничего такого, за что можно зацепиться. Задумался…
Совершенно не факт, что у неё один аккаунт был. Сейчас это в принципе редкость. У Иванова, уж на что он ленился в интернете общаться, и то два имелось. Один обычный, с его именем и фамилией; второй – со студенческих времён остался, специально заведенный для участия во всевозможных сетевых срачах. В те счастливые, беззаботные деньки подобное времяпрепровождение казалось жутко весёлым, захватывающим занятием. Естественно, ник там использовался другой: «Пупырь». Почему именно такой – Серёга уже и сам не помнил.
Заложив страничку покойной в закладки браузера, собрался было перешерстить одноклассников, но не успел. Пришёл Антон.
Зайдя в кухню, он начал прямо на стол вываливать из карманов изъятое при осмотре, приговаривая:
- Всё облазил. Двор, сарай, домик. Даже по соседним дачам пробежался. Живёт на этой Яблочной улице ещё одна семья, но далеко, почти в другом конце. Пока обыскивал - нашёл кое-что интересное. Вот, земля из подвала, - на стол бухнулся завязанный пакет, - вот чай, который они пили, - небольшая жестяная баночка из-под кофе, - странный. Сплошь травы. Вот бумажка, в куче земли валялась, с противоположной от стоп стороны… Волосы с одежды…
Сергей взял маленький, грязный клочок тетрадного листика и аккуратно расправил его. Всмотрелся. На бумажном огрызке с неровными, будто обкусанными, краями синей шариковой ручкой кто-то нацарапал:
1
- Не понял, - честно признался парень, тщательно изучив находку. – Это что за каляки-маляки? И где остальное?
Швец присел на табурет, устало вздохнул и ответил:
- Что смог, то забрал. Грунт влажный, сам видишь – бумаженция почти вся размокла и расползлась. Восстановлению не подлежит. Как я понимаю, это лишь часть какого-то рисунка или надписи… Ещё нашёл кусочек руки того чуда земельного, которое на столе создать пытались. По всему выходит -фигурку человека лепили. Некрупную, судя по пропорциям, ростом около полутора метров; может, чуть больше... Жила там наша покойница действительно с какой-то женщиной, по мелочам всяким определил. Две кружки немытые с травяной заваркой, две тарелки с остатками ужина, шмотки с рюшами… Под одеялами ещё не до конца тепло вышло – на разных кроватях спали. Дальше… Телефонов нет. Или не имели, что маловероятно, или сбежавшая прихватила с собой. Склоняюсь ко второму варианту – денег, за исключением мелочи, нигде не обнаружил. Собиралась она явно впопыхах. Сам помнишь – бардак повсюду, почти все вещи брошены. Да и не драпанёшь через ту щель в заборе с тремя чемоданами. Что ещё… в холодильнике, в морозилке, два круглых следа на льду. По размеру наиболее подходят литровые банки. Видимо, тёплыми их поставили, потому и подтаяло под ними.
- Кровь Юргена?
- Похоже на то. Самих банок я не нашёл. Вроде бы всё…
Иванов, осмысливая услышанное, подошёл к плите, поставил чайник и громко позвал:
- Маша! Ма-а-аш! А у нас что-нибудь к чаю есть?
Домовая не заставила себя ждать. Выйдя из своих апартаментов, куда она ушла, чтобы не отвлекать Серёгу от работы, бегло взглянула на усталого, с воспалёнными глазами, Антона и безапелляционно заявила:
- Какое ему сейчас печенье? Ему сто грамм в самый раз.
Призрак отрицательно замотал головой, а после прижал активированную Печать к собственному лбу, тихо охая.
- Понятно, - с сочувствием в голосе произнесла кицунэ; дождалась, пока закипит и принялась готовить напиток.
Сергею досталась полная кружка, а Антонова наполнилась лишь до середины. Вторую её половину вскоре занял ликёр, добытый Машей в одном из шкафчиков.
- Пей! – поставила она ароматную смесь перед болезным и, предупреждая возможное возмущение почти принципиального, в плане злоупотребления в рабочее время, Швеца, добавила. – Это лекарство. Чай такой… своеобразный.
Призрак с благодарностью схватил предложенную кружку, жадно приложился к ней и долго, гулко глотал, расцветая прямо на глазах.
Пока один из инспекторов активно лечился, а другой неторопливо прихлёбывал вкусное китайское зелье, кицунэ с интересом взяла обнаруженный на даче клочок бумаги, повертела его в руках, понюхала, сразу недовольно скривившись.
- Трупом пахнет, - брезгливо утирая платочком носик, заявила домовая. – Зачем вы эту погань в квартиру припёрли? И что там за человек из земли обнаружился?
Иванов растерялся.
- Ты что, подслушивала?
Однако такими мелочами бойкую Машу было не смутить.
- А что я за домовая, если не буду знать, что у меня в жилище творится?! Тьфу, а не домовая! И не подслушивала я вас, вот ещё! Орать тише надо, если секретничать хотите…
Антон наконец-то оторвался от кружки, окинул всех шальным, весёлым взглядом и в качестве благодарности за чудесное исцеление встал на защиту кицунэ.
- Серёга! Чего ты расходился? Она и так в курсе всех наших дел, какой смысл тень на плетень наводить? К тому же красавица, - за эти слова девушка сходу огрела его кухонным полотенцем. Но не сильно – исключительно для порядка, с улыбкой. Призрак не обиделся, ойкнул для виду и продолжил. – Умнее нас обоих. Садись, Машуля! Втроём подумаем.
Однако домовая не спешила воспользоваться столь радушным предложением Швеца, с тревогой посматривая на Серёгу. Как-никак, хозяин в квартире он, ему и решать.
- Садись, - улыбаясь, повторил Иванов. – Я тебе сейчас тоже чайку сделаю.
Донельзя довольная таким развитием событий кицунэ уселась за стол и, пока парень заваривал ей напиток, с живейшим интересом выслушала рассказ Антона о самоубийстве Юргена, о даче, о найденных там странностях. Со стороны могло показаться, что инспекторы мелят языком о своих делах кому ни попадя, вовсю нарушая должностные инструкции, однако напарники точно знали, что это не так. Маша – это Маша… Преданная, любящая, заботливая и хитрая, словно настоящая лисичка. «Третья в дуэте», как когда-то, со всем уважением, охарактеризовал её Швец.
Домовая своей репутации не уронила. Пока входила в курс дела – ни на что не отвлекалась, вопросы задавала изредка и по теме, привычные эмоциональные ахи и вздохи держала при себе, понимая, что им сейчас не место.
Когда призрак закончил, заговорил Иванов. Коротко рассказал о своих изысканиях, показал страничку покойной в интернете. После перешли к вещдокам.
Первым делом открыли банку с травами, которые Инга с неизвестной себе заваривали. Парни по очереди понюхали, попробовали мелкое крошево на ощупь.
- Сбор лечебный. Наверное, от почек. Его чаще всего люди берут, - озвучил свою мысль Швец.
- Похоже, - на всякий случай с умным видом согласился абсолютно не разбирающийся в ботанике Иванов.
- Нет… - протянула задумчиво кицунэ. – Странный состав. Чую, - и она перечислила несколько наименований трав, свободно продающихся в любой аптеке. – Но это не все. Тут специалист нужен. Навскидку скажу: сильное успокоительное. Я в зельях и отварах не слишком сильна, так, пока в деревне жила – кое-чего нахваталась...
Баночку отставили в сторону, перешли к пробам грунта.
Только развязали пакет – в кухню хлынул заплесневелый, приторно-сладковатый аромат смерти. Оба инспектора, не сговариваясь, уставились на кицунэ, ожидая вердикта. Её лисья ипостась, как они только что убедились, позволяла более тонко вникать в сложную гамму запахов.
Маша не подвела. Не дрогнув ни единым мускулом, она сунула личико внутрь и долго, с шумом втягивала в себя воздух. После вдумчиво поковыряла один из грязно-серых комков ноготком.
- Выбросьте эту гадость. Прямо сейчас! – немедленно потребовала домовая, лишь только отстранилась от влажного, липкого, неприятного даже на вид грунта и сразу направилась к мойке, где с остервенением стала намыливать ладони. – Провоняете здесь всё, ещё и беду накличете.
Швец, ни говоря ни слова, споро завязал пакет и тотчас исчез вместе с ним. Вернулся почти сразу.
- Выкинул? – требовательно уточнила домовая. – Тогда иди руки помой.
- Нет, - честно признался призрак, послушно отправляясь в ванную комнату. – Припрятал. Вдруг пригодится?
В ответ девушка лишь равнодушно пожала плечами. Главное – из её дома эта гадость с мертвечиной убрана, а куда – ей было без разницы.
Дождавшись Антона, она заявила:
- Нет там ничего особенного. Земля с камнями, химии немного и чья-то кровь.
- Юргена, - уточнил Иванов. – Или кого-то другого.
Швец отмахнулся.
- Не будем плодить вероятности. Давай для удобства предположим, что кровь принадлежит оборотню. Просто предположим, и не больше... Как по мне, сейчас важнее понять – зачем вся эта возня? Для чего лепить человеческую фигуру на такой престранной основе? У кого-нибудь идеи есть?
Все задумались. Намечающийся мозговой штурм требовал переосмысления ранее полученных выводов и логичности в построении новых умозаключений. Каждый исподволь посматривал на соседа, надеясь, что тот начнёт первым.
Наконец, роль первопроходца решительно взял на себя Иванов:
- Секта это. Божка себе сооружали. Потому и кровь понадобилась. Ритуал какой-нибудь чокнутый, из разряда «для начала возьмите правое ухо нетопыря, сваренное в желчи карликового козодоя в ночь с тридцать второго мая на пятое февраля». Дураков хватает…
- Именно оборотня? – сходу принялся разбивать версию друга Антон. – Сомневаюсь я. Хотя… в идее с сектой что-то есть. Чувствуется определённая связь: бывшая или действующая наркоманка, плотно сидящая на успокоительных и повесившаяся при первом приближении Серёги, самоубийца Юрген с его запиской о другом мире, неизвестная бабёнка, весьма ловко свалившая при первом намёке на шухер…
Серёга при упоминании сбежавшей женщины вскинулся, грозно сверля глазами коллегу:
- Кстати! А если она вернётся? Надо бы засаду по всем правилам организовать.
- Не упустим, не переживай, - успокоил его Швец. – Я Печать к двери приложил: если кто откроет – я почувствую.
- А так можно?
- Можно. Отстань, не сбивай с мысли. Потом этот фокус покажу. Мне другое сейчас покоя не даёт: почему одна из дачниц в петлю добровольно полезла, а вторая преспокойно ушла? Почему вместе не смылись? Или… - призрак неожиданно замолчал, поражённый неприятной догадкой.
Иванов вопросительно уставился на друга, ожидая продолжения, а Маша даже нетерпеливо потеребила его за рукав.
- Ну?!
- А если одна сразу драпанула с чем-то очень ценным, - осторожно ступая на тонкий лёд домыслов, начал Антон, - а вторая чучело то, подвальное, в это время крушила? Потому и не успела свалить. И молоток был один, и руки у неё грязные… Доломала и повесилась, понимая, что сбежать не успеет.
Хозяин квартиры и домовая переглянулись.
- Вариант, хотя и за уши притянутый… Но как они про меня узнали? – завёл свою старую песню парень. – Я же секунду от силы на свету был, и ушёл сразу. Никто за мной не выходил…
- Не знаю! – рявкнул Швец. – Вот не знаю! Мне самому до чёртиков полосатых это интересно! Ни магической сигналки, ни эманаций непонятных, кроме смерти… Не морочь голову! Найдём сбежавшую – спросим!
В кухне установилось тягостное молчание. У каждого из присутствующих складывалось стойкое ощущение, будто они что-то упускают. Что-то важное, лежащие прямо под носом. И это бесило.
Наконец, когда пауза в обсуждении совсем уж затянулась, решилась высказаться и Маша. Мило морща лобик, она задумчиво, не обращаясь ни к кому конкретно, произнесла:
- Что мы имеем… Песок, глина, земля, камешки, кровь оборотня, строительный клей, клочок бумажки с непонятными значками… И из всего этого добра пытались создать… голема?
- Чего? – оба инспектора уставились на девушку с неподдельным интересом.
- Голема, - терпеливо повторила кицунэ. – Я в кино видела. Колдовской биоробот из глины. Подчиняется создателю.
- А кровь зачем? – удивлённо, плохо улавливая ход мыслей Маши, уточнил призрак.
Девушка снова призадумалась. Серёга отмалчивался, понимая, что сейчас лучше дать ей развить свою мысль и не отвлекать лишней болтовнёй. Швец просто ждал ответ.
- В чём отличие крови оборотня от крови иной нечисти и людей? – неожиданно задала интересный вопрос Маша.
Иванов честно задумался, а Антон сообразил быстрее. Ахнув, всплеснул руками, вскочил, забегал по кухоньке. Три шага туда, три шага обратно...
- Регенерация! Самая сильная – именно у ликантропов! Помнишь, - он с горящими глазами уставился на друга, - Пауль рассказывал? А ну, открывай интернет! Полюбопытствуем…
Серёга, поддавшись всеобщему возбуждению, среагировал быстро: схватил с подоконника ноутбук, при этом невежливо стряхнув с него прикорнувшую на крышке Мурку, включил, вбил в поисковик: «Голем».
Первой традиционно выскочила Википедия. Не мудрствуя лукаво, обратились к ней и, едва приступив к чтению статьи, обомлели. Почти сразу в описании мифического андроида бросилось в глаза заумное слово «тетраграмматон», обозначающее непроизносимое четырёхбуквенное имя Бога, которое, по преданию, написал и вложил истукану в рот некий гражданин Бен Бецалель, пионер в области средневековой робототехники. «Таблетка», как утверждалось, сработала на все сто процентов, обеспечив владельцу полный функционал.
Не сдержавшись, прошли по ссылке. Долго пялились на появившуюся в верхнем правом углу картинку.
2
Не говоря ни слова, Сергей взял найденный в подвале клочок бумажки, приложил его к монитору рядом с надписью и тихо сказал:
- Две средние буквы. Сверяйте.
3
Антон и Маша по очереди посмотрели, соглашаясь и искреннее радуясь тому, что сложная на первый взгляд загадка так просто и легко разрешилась.
Однако Иванов их восторгов не разделил, скептически забрюзжав:
- Ну узнали мы, что из всякого мусора с кровью вперемешку голема делали, строительным клеем для поддержания формы обмазывали, и что? Эксперимент, если до вас ещё не дошло - явно не удался. Как нам это поможет? Мало ли, кто чем забавляется? Вы действительно верите, будто для создания голема наши фигуранты просто перешли по первой попавшейся ссылке и наскоро сляпали невесть что? – произнося эти, не самые лестные, слова, Сергей смотрел на домовую и призрака с лёгким осуждением. Нервно достал из пачки сигарету и, закурив, продолжил. - Википедия – тот ещё ресурс… там каждый волен своё графоманство вывалить в виде статьи. У меня, к примеру, вопросов только больше стало: что в неудавшейся попытке создать сказочного истукана было такого, отчего двое на тот свет отправились? Почему разрушили фигуру? Почему не из глины, как в этой дурацкой статье написано, делали, а целый набор материалов использовали? Нафиг им регенерация голема, если проще десяток болванов наклепать по описанной методике, не заморачиваясь с поиском подходящего вервольфа? Как меня засекли? Почему неизвестная, проживавшая с Ингой на даче, сбежала? Что спасала? И почему Юрген согласился себе в башку стрельнуть? Хотя тут, как раз, стало понятно, для чего… по-другому из него много крови не добыть. Порезы на глазах затягиваются, раны попросту исчезают… а так – наверняка.
Призрак и кицунэ подавленно молчали. Всё их возбуждение как рукой сняло.
- Кстати, - тоже взяв сигарету, медленно заговорил Антон. – Хорошо, что напомнил. Я, собственно, чего задержался на той даче – в местное отделение полиции бегал, одолжил у эксперта-криминалиста кое-что… но вернул потом! В общем, я отпечатки пальцев снял где смог. Вот, - из внутреннего кармана пиджака появился свёрнутый в несколько раз лист бумаги, на который были наклеены кусочки скотча с чёрными отображениями папиллярных линий. – Надо пробить. У тебя концы в полиции остались? Заплати им из денег Пауля, если нужно.
Сергей посмотрел на импровизированную дактилокарту, почесал в затылке.
- Не знаю… Сложно… Большинство моих знакомых деньги, конечно, возьмут, вот только делать ничего не станут. Наврут, что по базе не значатся… Это же им официальный запрос готовить нужно; начальству объяснять, почему и откуда, собственно, пальчики взялись. Проще сказочку выдумать... А те, кто правду скажет – к ним я и сам не пойду. Вопросы могут возникнуть ненужные.
Швец искренне огорчился, небрежно бросил результат своих трудов на стол.
- И как быть?
- Попробую у адвоката помощи попросить. Дорого, конечно, встанет, но у него и уровень… Может, возьмётся... Если нет – в область, к знакомому смотаюсь. Тому самому, который Машуле с документами помог… Ладно, с Андреем Андреевичем позже свяжемся, а там видно будет - куда бежать и кому денежку заносить. Сейчас нужно ехать по адресу прописки Инги, с роднёй пообщаться. Времени до вечера полно.
Призрак, согласно кивая, вернулся на своё место за столом и оттуда неожиданно обратился к Маше:
- Попробуй его лоб. Мне Элла сегодня шепнула, что у Серёги жар.
Кицунэ немедленно приложила ладошку к голове парня.
- И верно. Горячий, что твоя печка…
Не слушая возражений, домовая быстро сбегала за градусником и насильно всунула его Иванову под мышку.
- 38,4, - печально констатировала она через пару минут. – Тебе в больницу надо.
Инспектор запротестовал:
- Да я нормально себя чувствую, чего вы выдумываете?!
Но домохранительница была непоколебима:
- В больницу! Прямо сейчас! Сгореть хочешь от температуры?! Совсем с ума сошёл…
Ей вторил и Антон:
- Маша права. Не хватало ещё свалиться по-взрослому. Пару дней полежишь в тепле и покое, таблетки попьёшь. Сейчас всё одно рутина пойдёт: опросы родни, соседей, установление круга связей… Это дня на три, как минимум. Сам ведь это знаешь – не маленький. Да и отпечатки за пять секунд по базе не пропустят – тоже ждать нужно. Потому докторам сдавайся, пока есть возможность спокойно поболеть.
- Но я…
- Ты лучше с Эллой своей обязательно свяжись! – не давая другу вставить ни слова, тарахтел Антон. - Договорись, чтобы по своей, ведьминской линии проверила изъятые волосы и прочую лабуду, которую мы на даче нашли. Вдруг выстрелит? Отнесу сам, скажешь – куда… И не спорь, здоровье важнее. Если что-то узнаю – обещаю честно сообщить! Могу даже поклясться, если хочешь… - Швец лихо щёлкнул ногтем большого пальца о верхние зубы, а после провёл пятернёй вдоль собственного горла. - Не бойся, не заскучаешь! Будешь координатором! На телефоне с интернетом сидеть и указания раздавать. Аналитическим центром будешь, во! И не переживай, не раскрою я самовыпил Юргена без тебя!
- А Инга? - пробовал отбиться парень, весьма обескураженный таким напором.
- А что Инга? Пусть себе пока висит. Хоть это и пошло прозвучит, но сейчас холодно – не испортится. Девчонке уже всё равно. Потом стуканём по её поводу куда следует.
- Серёжа! – домовая, встав на табурет, вплотную приблизила своё лицо к физиономии Иванова. – Не зли меня! Ты – болен. Понимаешь? И лучше сейчас поезжай, чем потом тебя на скорой увезут. Ну пожалуйста…
Деваться было некуда, пришлось соглашаться.
- Хорошо. Поеду в медицинский центр, пусть посмотрят… В государеву больничку не хочу, ну её… А там видно будет. Ну, Элла… зараза…
Маша возмутилась. Искренне, от души.
- Ты чего на девушку наговариваешь? Она тебе же, Ироду, как лучше сделала! Наверняка ведь не один раз говорила о том, что у тебя жар, да только ты всё в героя играешься, внимания не обращаешь… Надо мне с ней познакомиться, с умницей такой! Глядишь, мы ещё сделаем из тебя человека!
Эмоциональную речь домовой прервало пиликанье смартфона. Радуясь внезапно выпавшей возможности сменить тему, парень схватился за лежащий на столе аппарат, посмотрел на дисплей. Абонент оказался известен:
«Марек»
Пожав в недоумении плечами (этому-то чего понадобилось?), Серёга ответил:
- Слушаю.
Из динамика донёсся на удивление серьёзный, против обыкновения, голос демона.
- Здравствуй. Нужно поговорить. Дело есть.
Иванов поморщился, вспомнив настырные намёки о совместной пьянке. Как некстати! Сейчас начнёт тошнить…
- Марек! Нам сегодня бухать некогда, - не особо выбирая выражения, ответил инспектор звонящему. – Работы полно. Давай как-нибудь потом мероприятие устроим…
- Я как раз по работе и хочу пересечься. Без шуток.
Голос коллеги из Ада звучал напряжённо, нервно. И Сергей проникся. Понял, что что-то случилось. Потому, отбросив собственное недовольство, предложил:
- Согласен. Когда и где?
- Да я у вас под подъездом стою. Жду.
- Ну заходи…
Продолжение следует...
Это сообщение отредактировал ВадимБ - 23.04.2020 - 07:32
yaplakal.com