Часть 6.Лида работала в центральном госпитале Космопорта, крупнейшего города планеты Регенда. Город вырос не в самом лучшем месте, поскольку с самого начала космодром был выстроен не в самом годном для жизни районе материка. Здесь, в широтах, соответствующих земным пятидесятым, суровые зимы и унылые, облачные лета, словно в широтах шестидесятых, но без белых ночей и сырости. Этакая каменистая пустыня, полгода промерзшая и чуть присыпанная снегом. На Регенде вообще очень сухо, даже на экваторе. Исторический центр и столица, город Нойе-Штадт, скажем, находился в более удачном месте, в экваториальной зоне, где природные условия более благоприятны для жизни людей.
Лида — дочь Зенона Всемогущего и Лилит. Она землянка по рождению и мурерка по месту жительства. И оба этих факта никак её не волнуют. Она, будучи Великой и всю сознательную жизнь прожившая среди Великих, вообще мало интересуется делёжками людей по гражданству и тому подобным малозначительным искусственным признакам. По мере взросления Лида интересовалась людьми как таковыми, какое-то время она даже всерьёз проводила сравнительный анализ Homo neanderthalensis, Homo sapiens и Homo magnus. И попутно выяснила, что сама является полукровкой последних двух рас.
А ещё Лида выглядит молодой девушкой, хоть и давно не является таковой, разменяв второй век. Но принадлежность к бессмертной части человечества позволяет ей выглядеть так, как ей хочется. И потому Лида сияет юной свежестью, притягивая восхищённые взгляды мужчин и завистливые – женщин. Но и это обстоятельство ей мало интересно.
Когда отец предложил семье заняться изучением различий людей, живущих на разных планетах, Лида хотела отправиться на Уль’м’Уку, к неандертальцам, но Триклон напомнил, что работа с живыми дикарями в их естественной среде обитания несколько отличается от кабинетных исследований. И она решила не геройствовать в полях, а заняться академической работой в среде нормальных, цивилизованных регендийцев. О которых не знала ничего вообще, как, впрочем, и о прочих людях, поскольку даже с мурерцами почти никогда не общалась лично.
Оказавшись на Регенде, Лида не раздумывала по поводу места жительства и работы на этой планете и потому выбрала, возможно, самое неудачное – город Космопорт. И это было главной ошибкой! Совершенно незнакомая с экономической стороной жизни общества, она постоянно сталкивалась с чиновниками всех мастей, бюрократами и жуликами различного пошиба, не дававшими ей нормально работать. То и дело ей на персоналку приходили какие-то сообщения с непонятными требованиями, а следом за ними, поскольку Лида никак не реагировала, являлись то люди, то андроиды, а то и целые группы тех и других.
Постепенно, с большим трудом, официальные структуры таки выполнили все необходимые условия, с которыми сама Великая так толком и не ознакомилась, но оставались ещё и всевозможные коммерческие структуры и жулики. И вот этих различать Лида так и не научилась. А потому продолжала игнорировать абсолютно все сообщения на персоналку и даже личный коммуникатор (кроме вестей от родных). Являющихся периодически гонцов и лазутчиков обезвреживала, исследовала и выдворяла с запретом возвращаться.
Словом, жить и работать спокойно, как она привыкла за всю свою долгую жизнь, совсем не получалось, что расстраивало Великую. Не сказать чтоб сильно, но тем не менее. Лида уже подумывала о смене дислокации, но понимала, что переезд в Нойе-Штадт, скажем, ничего не изменит, а удаляться в глубинку — гарантированно лишаться пациентов.
Визит очередного посетителя оторвал её от изучения городков средней руки, каких на Регенде, в экваториальном поясе, имелось в достатке. Мужчина подошёл к столу, но не сел, а положил на стол листок синтпапира, на каких здесь иногда передавались важные документы. Лида с тоской посмотрела на визитёра и произнесла стандартную формулу:
- Привет. Я Лида. Садись и клади руку на стол.
- Привет, Лида. Я Тимофей, ты меня уже исследовала и два раза пыталась сделать это повторно. Это уже третья попытка.
Голос и лёгкая картавинка Тимофея, да и имя тоже, были Лиде явно знакомы. Она напрягла память и вспомнила, что это курьер из какого-то финансового учреждения и после его визитов у неё с баланса слетает определённая сумма. Поэтому добрых чувств у неё к этому человеку не было. Не потому, что счёт худел, а потому, что визиты эти были, с её точки зрения, бессмысленны и навязчивы.
- Там кто-то есть не приём?
- Нет! Я бы не стал отрывать тебя от работы, нам это строго запрещено.
- Ага. Тогда садись и положи руку на стол.
- Зачем?! Лида, я просто курьер, я только вот платёжку принёс!
- Сядь, сказано! По-хорошему…
Тимофей всплеснул руками и, оседлав стул, сердито хлопнул по столу ладонью. Лида прижала к ней палец и с ходу влезла в память посетителя.
- Ты же всё уже смотрела. И вылечила от чего-то там… Не помню. Зачем тебе тратить на меня время и силы?..
- Замолкни. Так… Ага. То есть вот как… — Великая по крупицам собирала информацию об организации, приславшей документ. — Ага. То есть, как я понимаю, это плата за то, что я работаю. Правильно?
- Это подоходный налог.
- А ничего, что у меня нет дохода?
- Извини, я просто курьер! Я только разношу платёжки и другие документы!
- Вот что, Тимофей, забирай платёжку, возвращайся на работу и объясни там, что у меня нет доходов и я отказываюсь платить этот налог.
- Воля твоя, Великая, но его платят все, кто работают. И никого не волнует — есть у тебя доходы или нет. Раз работаешь, то и налог платить обязана.
- Тогда скажи им, что я больше не работаю!
Лида сердито оторвала палец от ладони Тимофея и откинулась на спинку стула, сложив руки на груди. Тот встряхнулся, словно облитый водой пёс и несколько раз моргнул. Потом поднял глаза на врача и спросил:
- А что делать тогда будешь? В Космопорте нельзя не работать без уважительных причин.
- Уеду. Здесь всё равно никакого покоя не дают, постоянно лезут со всякой ерундой!
Курьер всплеснул руками.
- Это не ерунда! Это закон.
- Поищу место с другими законами.
- Законы везде одинаковые, Великая. Во всех городах. Если вот, скажем, на ферме — то там по-другому. У фермеров в этом смысле меньше проблем.
- Значит поеду на ферму!
Тимофей рассмеялся, представив себе эту женщину в сельском наряде и помотал головой.
- Там другая работа, Лида. Никто не будет кормить и одевать тебя только за то, что ты людей пальцем трогаешь.
- А врачи фермерам не нужны?
Мужчина задумался и принялся разглядывать свои руки. Лида тоже на них посмотрела и вдруг поняла, что этот курьер не так уж и давно сам был фермером — кожа ладоней всё ещё была толстой и грубой, а местами и мозоли присутствовали.
- Лида, я могу поговорить с отцом. Он один на ферме остался, места в доме много. Если ты будешь помогать ему по хозяйству, он поделится кровом и столом… Одежду и прочее самой придётся покупать, но тебе же не понадобится много, это же ферма, для кого там наряжаться?..
- А почему отец остался один?
Тимофей досадливо махнул рукой.
- Он мать выгнал, давно ещё. Пила она и по хозяйству ленилась… А мы выросли все. У старшего брата своя ферма, он тростник растит, а сёстры замужем, тоже ушли из дома.
- А ты почему ушёл?
- А я городскую женщину полюбил. Мы поженились и я теперь здесь вот… Чёрт-те чем занимаюсь. Но в наших краях мне завидуют! Считают счастливчиком.
- Отцу же тяжело одному, Тимофей. Ему и лет немало, наверное.
Мужчина горестно кивнул.
- Пятьдесят семь уже. Но мы ему помогаем, ты не думай! Когда сёстры замуж выходили, их мужья отцу по два робота отдали, а я три года назад взял кредит и со старшим братом в складчину купили папе трихсиарского децидроида. Он всю, считай, работу делает, это же двадцать рабочих рук! Ему просто одиноко там, Лида.
Великая улыбнулась.
- Тимофей, я бы с радостью составила твоему отцу компанию, но мне нужно работать. Мне нужны пациенты.
- Ха… Этого добра в наших краях будет по горло! Ближайшая больница в Грюн-Тау, а они только по неотложке работают с фермами или за немалые деньги. Флаеры у нашего брата не в чести, дорогое удовольствие, а про наземный транспорт и вообще речи нет. Продукцию корпорации своими передвижными порталами вывозят.
- А телепорт рядом есть?
- Есть. От нашей фермы — километров семьдесят.
- А Грюн-Тау?
- Тот в четырёхстах.
Лида всплеснула руками.
- Так как же вы там живёте-то?! Если до врача не добраться случись что.
- А так и живём… У регеша, Лида, две болезни: пиздец и хуйня. Хуйня сама проходит, а пиздец неизлечим.
Великая задумалась над перспективой стать районным доктором и идея ей понравилась: для официальных властей она станет селянкой, претензий по работе не будет; уведомлять о ведении исследований она тоже больше не станет и прекратятся бесчисленные проверки. А медики Грюн-Тау вряд ли заметят, что у них появился конкурент — о том, чтоб пациенты не болтали лишнего, она позаботится. И, опять же, население: самые что ни на есть регеши!
- Тимофей, а я точно не стесню твоего отца? Ведь мне не просто комнатка нужна, я же с людьми буду работать.
- О! — курьер взмахнул руками. — Дом у нас большой! Купол тридцать метров, с атмосферной установкой. Двор глубиной четыре метра, а какие комнаты просторные… Там же лабиринт целый вырублен! Ещё мои прадеды — они близнецы были, всю жизнь вместе прожили — они на две семьи строились, под большую толпу. Они и женились на сёстрах, чтоб в доме лад был. А прабабки их подзуживали — каждая хотела перед сестрой выпендриться. Ну и сами пахали, как рабыни, тут я дурного не скажу. Домище отгрохали ай да ну, куда там с добром. А какие ангары стоят заместо амбаров — любо-дорого посмотреть!
Лида просканировала холл и нащупала ожидающую пациентку.
- Тимофей, будь добр, выйди и скажи женщине, что я скоро её приму. И не уходи, я с тобой ещё поговорить хочу.
Курьер очнулся от воспоминаний о родном доме и заметался, пытаясь сообразить, что от него требуется — выйти или не уходить? Лида покачала укоризненно головой и повторила просьбу. Тот с готовностью кивнул, подскочил и вышел из кабинета. Потом вернулся, сказал, что женщина готова подождать и с интересом посмотрел на Великую. А та вынула коммуникатор — здоровый и с виду не современный, даже для регеша — и сделала вызов. Ждать пришлось долго, но абонент, в конце концов, ответил.
- Акуля, прости, если не вовремя.
- Нормально, говори.
- Слушай, Рыб, на Шаре есть такие небольшие телепортики, чтоб пару человек в разные места перемещать? С тэ-приводом, или как они там… Вывернутые! Тут с транспортом вообще проруха.
- Бр-р-р… Что-то есть. Уточни, что ты от него хочешь?
- Ну чтоб мне по фермам гонять. Типа там спутниковые координаты ввести и — хлоп! — на месте. Ну и чтоб больного, если что, с собой переместить.
- Поняла. Тебе куда переслать?
- Отель «Старшип» в Космопорте, номер сто один. Там стойка доставки есть.
- Хорошо. Ты-то сама как там, маленькая? Всё нормально?
- Да, тёть Куль, всё в ёлочку! Тружусь на благо человечества.
- Ну и славно.
- Сама как? Я так скучаю по всем вам…
- Я? Когда у меня плохо-то было, Лидусь… Отлично! Тут океан просто волшебный и в нём белобочки живут. И рыба вкуснейшая!
- Ой, как я тебе завидую!.. На Регенде холодно и сухо, как в антарктической пустыне. Даже дома, на Мурере, и то лучше.
- Крепись, женщина.
- Креплюсь, тёть Куль.
Лида отключила прибор и посмотрела на Тимофея. Придвинула ему коммуникатор и попросила:
- Введи координаты дома отца. И предупреди его, что на днях у него появится компаньонка.
Курьер подвигал пальцем карту, нашёл отчий дом и ткнул в него пальцем. Тут же появилась строчка спутниковых координат объекта.
- Вот. Папу я сегодня же предупрежу.
- Спасибо. Теперь забери платёжку и попроси женщину, пусть заходит. До свиданья.
- Да, до свиданья!
Приняв пациентку (хронический бронхит, с ума сойти!), Лида дошла до начальника госпиталя и уведомила о прекращении практики. На ресепшен ей выдали посылку с Шары и она едва не взвизгнула от восторга. Потом уведомила о выселении из отеля и пошла в номер за немногочисленными своими вещами. В посылке был небольшой, но изрядно тяжёлый блок с управлением через пси-приставку, что радовало: Лида решила стартовать прямо из номера. Она встала посреди комнаты, надела рюкзачок с пожитками и блоком телепортации, прилепила за ухо пси-приставку и прочитала с коммуникатора координаты финиша. Однако перемещения не произошло и потребовалась пара минут, чтобы понять, что нужно задать третью координату — вертикальную. Великая, не долго думая, указала четверть метра от поверхности…
Шлепок о каменную поверхность с высоты четырёх метров был ошеломляюще-неожиданным. Тимофей указал центр купола, а под ним был дворик… Лида ещё успела напрячь и чуть подогнуть ноги, но приземление всё равно получилось жёстким. Едва она погасила шок, как к ней подошёл длинный и сухой дядечка с недельной щетиной и волосами, заплетёнными в косу.
- Надо полагать, ты Лида.
- Ой… Да. Здравствуй.
- Сама здравствуй, тебе нужнее. Мой сопляк звонил недавно, но я тебя сегодня не ждал. Так вот, как жопу отряхнёшь, иди вон в ту дыру и устраивайся, как сможешь. Андрошка там убирался, но вам, бабам, вечно ж надо всё на свой манер… Сортир вон там, полоскальня — там и вон там, поделим на Мэ и Жо, мне в душе твоих помаз не надо.
Лида поднялась на ноги, хоть и знала, что оба голеностопных сустава повреждены. Она отряхнула задницу и спросила:
- Тебя как звать, отец Тимофея?
- Сам приду, — буркнул мужчина и пошёл прочь.
***
Ферма отца Тимофея называлась Клинцы и располагалась в предгорьях невысоких гор, прямо на экваторе Регенды. Это было, пожалуй, одно из лучших мест планеты: здесь текла речка, имелся пусть не густой, но лес на склонах, а собственно ферма находилась на довольно-таки плодородной равнине, пусть и с небольшим уклоном, пусть и с выходом скал на поверхность, но весьма благодатная для земледелия. Название хозяйство получило от формы полей, устроенных в промежутках между каменными грядами и действительно клинообразными. Собственно купол и ангары стояли в местах, непригодных к распашке, на горбушке центральной гряды, от которой и расходились в стороны, словно рёбра от хребта, гряды поменьше.
Двор дома, овальной формы, двенадцать метров в длину и семь в ширину, имел вертикальные стены, в которых были вырублены девять проёмов, за которыми и начинались катакомбы. За шестью дверьми сразу, почти без перехода, располагались различные помещения — кухня, туалет, две ванных и две большущих комнаты в маленьких радиусах овала: одна комната была круглой, а другая шестиугольной и кроме входной имела ещё три двери, ведущие в комнаты поменьше. Три остальных двери со двора вели в коридоры разной длины и те, в свою очередь, приводили также в различного назначения и размера комнаты, общим числом семь. Всего было двенадцать комнат, не считая кухни, ванных и туалетов, которых было аж четыре, включая тот, что имел вход со двора.
Лиде была выделена дверь с коридором, ведущим в две комнаты и туалет. Немного напрягало, что в ванную нужно было идти через двор, но Великая умела обходиться и без водных процедур: достаточно было выпить несколько литров воды и выгнать её через поры кожи. Однако волосы мыть всё же иногда необходимо. Что до туалета, то Лида почти не нуждалась в посещении этого места, поскольку всё, что попадало ей внутрь, перерабатывалось полностью. Наружу выходили считанные граммы совершенно не усваиваемых минералов и это происходило настолько редко, что…
Справившись с починкой суставов, Великая сходила в душ, который хозяин дома уже украсил пиктограммой с огромными сиськами. Прогулявшись по дворику (семь кругов по часовой стрелке и семь против), Лида решила найти выход из дома. Ну вот в дом она свалилась, тут всё ясно. А как наружу выйти? Логика подсказывала, что надо спросить либо у хозяина, либо у домашнего андроида, но первый показал себя не сильно приветливым, а второго нигде не было видно. Вторая подсказка логики заключалась в том, что если дом и впрямь старый, то к выходу должна быть проторена хорошая тропка.
Самая широкая дверь во двор была у шестиугольной комнаты, а самая широкая дверь внутри неё располагалась напротив входа. Лида прошла через эту многогранную гостиную и нырнула в предполагаемый выход. За дверью была комната. Маленькая и совершенно пустая, если не считать вырубленного в стене шкафа, закрытого дверцами. Шкаф ли? Великая открыла дверцы и убедилась в напрасности сомнений: это был действительно шкаф. И в нём висела какая-то одежда и стояла обувь. Но где же тогда дверь выхода?
Помогло сканирование. Одна из стен комнаты оказалась полевой ширмой с голограммой. Ни на ощупь, ни визуально фальшстена не казалась ненастоящей! Лида перестроилась на электромагнитное восприятие и нашла сенсор, но тот её не знал и выпускать не захотел. Отыскав примитивный «мозг» устройства, она «познакомила» его со своей ладонью и снова приложила её к сенсору. Ширма свернулась и за ней обнаружилась широкая лестница с удобными ступенями.
Выйдя наверх, Великая была неприятно удивлена тем, что она всё ещё под куполом и какого-либо выхода пока что не наблюдается. Но есть отчётливо видимые тропки, ведущие в обе стороны! Она свернула влево и неспешно пошла по кругу, отмечая трубы вентиляции подземелий. И вскоре убедилась в том, что выход из купола «засекречен», поскольку вернулась к лестнице, ведущей вниз. Сканировать девяносто четыре метра окружности было бы слишком утомительно и Лида уж было собралась вернуться в дом, когда заметила мерцающую красную точку на поверхности купола.
Естественно, это был сенсор! С управляющим устройством удалось «договориться» тоже быстро и Великая с облегчением вышла на свежий воздух. Свежесть его была далеко не первой, но сути дела это не меняло: на Мурере Лиде и джи-джи не раз в лёгкие попадал, ничего страшного. Великие и без воздуха могут жить довольно-таки продолжительное время. Уходить далеко не следовало, но прогулялась Лида не без удовольствия даже вблизи купола, суша влажные волосы на лёгком ветру. Отдельно её порадовал свет Мю, местного светила, красной звезды в созвездии Пастыря. Она и на Мурере Лямбду не часто видела, а на Регенде и вовсе впервые вышла на улицу без тёплой одежды!
Вернувшуюся во двор Великую ждал сердитый отец Тимофея. Похоже, ему не сильно понравилось, что все его тайные ходы открыла какая-то девчонка и теперь хотелось посильнее выразить недовольство.
- Какой чёрт тебя понёс в таком виде шляться невесть где?
- Рот закрой, — мило улыбаясь парировала Лида. — Я вдвое старше тебя и не нуждаюсь ни в чьих указаниях. Если хочешь предъявить мне претензии, готовься выслушать и мои.
Мужчина побагровел (первый признак гипертонии, отметила Великая) и, глубоко вздохнув, заорал:
- Да мне насрать, сколько тебе лет! Ты живёшь в моём доме, так будь добра соблюдать мои правила!
- Чёрта с два, — возразила Лида. — Я могу найти и другое пристанище, с более дружелюбными хозяевами. А выслушивать вопли гипертоника, рискующего схватить инсульт, я уж и вовсе не обязана. Кстати, если хочешь полечиться, то не вижу препятствий. Лечить я могу даже отъявленных негодяев.
Фермер слегка стушевался, но продолжил, хоть уже и не столь агрессивно:
- Можешь делать что в голову взбредёт, но не в моём доме!
- Завязывай психовать. То, что я нахожусь в твоём доме, вовсе не даёт тебе права обращаться со мной подобным образом. Полагаю, ты хотел позабавиться, наблюдая, как я буду метаться в поисках выхода? И андроида удалил, чтобы я у него не могла спросить? Шутка, достойная регеша. Не удивлена, что никто из детей не хочет с тобой жить.
- Заткнись!
- Или что? Велишь убираться отсюда? Даже и спорить не стану, уберусь с удовольствием.
Отец Тимофея сжал кулаки, оскалился… но так ничего больше и не сказал. Резко развернулся спиной к собеседнице и ушёл. А Лида вздохнула с облегчением: гипертонию она ему чуть позже устранит, а вот последствия инсульта так просто не поправить!
***
Первым пациентом на новом месте стал, как ни странно, не отец Тимофея, а один из его наёмных рабочих, Ганс Ланге. Лида обратила внимание на странное поведение парня, пришедшего проверить готовность децидроида к полевым работам. Хозяин фермы всегда сам лично управлял этим комплексом, но вот тестирование и наладку делал именно Ганс. В этот раз он пришёл в Клинцы загодя, поскольку работы по его специальности в округе хватало и нужно было успевать повсюду. Великая наблюдала за процессом из простого любопытства, ей никогда не доводилось видеть ничего подобного. И всё было нормально ровно до тех пор, пока Ланге не снял с головы сенсор управления. Дроиды послушно замерли, а парень сел на походный стульчик и замер в полной неподвижности. Мю светила ему прямо в лицо, но он даже не закрыл глаза.
- Эй, с тобой всё в порядке? — Ганс не отреагировал и Лида похлопала его по плечу. — Парень! Слышишь меня?
- Оставь его. Посидит и встанет, — буркнул подошедший фермер. — Ганс отличный мастер, но иногда зависает.
- Он синтигом?
- Такой же, как ты! — съязвил отец Тимофея. — Обычный парень, просто от большого ума перегревается.
Великая прижала палец к щеке неподвижного мастера и начала диагностировать его. У Ланге нашлась странная особенность психики, вероятно связанное с детской травмой отклонение, из-за которого он при переутомлении уходил в себя настолько глубоко, что могло показаться, что уснул. Собственно, это состояние и было сном, причём очень глубоким.
- Давно это у него?
Фермер, загонявший четырёхногих дроидов в ангар, отмахнулся равнодушно, словно речь шла не о человеке.
- Всю жизнь. Сколько его знаю, столько он и виснет, будто батарея садится.
Лида зашла вслед за хозяином, огляделась и, прихватив кубик пустой пластиковой канистры, вернулась к спящему. Села с ним рядом так, чтоб тенью прикрыть лицо Ганса, взяла его за палец и принялась за работу уже всерьёз. Психика людей очень сложная материя и при работе с ней требуется максимум внимания и три максимума осторожности!
Ганс вдруг моргнул и пошевелил глазами. Посмотрел на Лиду, но ничего не сказал и даже не пошевелился. И не удивительно: Великая запретила ему разговаривать. Закончив правки, она быстро прошлась по генам и физиологии, отметила нужное и отпустила психику пациента. Ланге вздохнул полной грудью и спросил:
- И какого, собственно, чёрта, дамочка?
- Обычного. Я Великая, у меня работа на Регенде. Ну и лечу вот попутно от всего подряд…
- И много налечила?
- Пока не очень. В Космопорте больше с разными дебилами приходилось общаться, чем работать. Решила вот податься в народ, говорят у вас тут нравы попроще.
- Ага. Так а от меня-то тебе чего надо?
- Меня Лида зовут, Ганс. А надо мне от тебя только одно: подскажи, где неподалёку есть люди с проблемами здоровья? Я метнусь и полечу, я же врач, как-никак.
Ланге потёр палец, за который его только что держала Великая и скривил губы.
- Да куда ни подайся, везде у людей проблемы. На любую ферму вон…
- Давай к тебе домой. Можно?
Ганс потёр щетинистую щёку, глядя куда-то в сторону.
- Да наша ферма далековато… Я б тебя отвёз, да мне ещё к Шульцам и Савиным надо.
- Я сама доберусь. — Великая вынула из кармана коммуникатор, вывела карту местности и протянула парню. — Найди свой дом. Только это… Метров двадцать в сторону, а то я снова во двор свалюсь.
Ланге пошевелил изображение туда-сюда и спросил:
- А голосовой ввод есть?
- Есть. Назови цифры.
Парень продиктовал координаты и посмотрел на результат на карте.
- Ёб… Чё за херня?.. Лида, как убрать, я чё-то не то наговорил.
Великая стёрла пальцем цифры и кивнула подбадривающе. Ганс снова и ладом повторил цифры, посмотрел и улыбнулся. Потом покусал губу, стёр два последних знака и назвал другие. Лида увеличила масштаб на карте и присвистнула.
- Это не двадцать метров, а двести!
- Ну переставь там… Я с такой картой не умею.
- Это точно твой дом?
- Да! Вот купол, вот амбары… загон вот. Точно наша ферма.
Великая аккуратно перетянула точку к загону и улыбнулась.
- Ганс, предупреди своих, а то мало ли. Я домой схожу и дуну к вашим, ты прям сейчас позвони.
В предвкушении работы, она подскочила с канистры и поспешила ко входу в купол. Ланге проводил её взглядом, почесал ширинку и негромко свистнул. Хозяин вышел из ангара, плотно закрыл ворота и подошёл к наладчику.
- Как обычно?
- Ну… Если она меня лечила…
- Это с ней и решай! С меня — как обычно?
- Да, Лёш, да, как всегда. Я всё проверил, там у восьмого сустав щёлкает — не нагружай его.
- Угу, — буркнул отец Тимофея Алексеевича, переводя оговоренную сумму Гансу.
- Слушай, Алексей, а что за Лида эта такая?
- Тимка прислал с города. Она инопланетянка, вынюхивает тут чего-то. Но допуски в порядке, Тимка сам видел…
- Как думаешь, она мамку мою подлечить сможет?
- А я ебу?! Ганс, ты ехай уже к Шульцу, хорош тут сраку квасить. Некогда мне с тобой лясы точить!
Мужчины попрощались и Ланге пошёл к своему верховому антиграву, а Алексей, хмуро поглядев на оставленную жиличкой канистру, смачно сплюнул и пошёл в дом, чтоб вернуть растяпу и заставить прибрать брошенное. Он несколько минут постоял во дворике, ожидая, когда Лида выйдет. Потом дошёл до отведённой ей комнаты и обнаружил, что той нет. Алексей постоял у туалета — тихо! И, пройдя назад и пересекши двор, дошёл до душевой. Там тоже никого не было!
- Что за?..
Он был уверен, что Лида из купола не выходила. Да и на чём она собиралась ехать к Ланге, если Ганс её везти отказался? Алексей вспомнил, как его жиличка упала во дворик… Но в тот раз выход из купола был закрыт, как она вообще здесь оказалась?! Он потёр пальцем щетину на подбородке, хмыкнул, пожал плечами и пошёл в кладовую за складным креслом-качалкой. Следовало дождаться возвращения чудной девки (про немалый возраст она наврала, конечно) и выяснить, как ей снова удалось улизнуть и остаться при этом незамеченной.
Стемнело, а Лида всё не возвращалась. Алексей созвонился с Гюнтером Ланге, старшим братом Ганса и поинтересовался — была ли у них гладкая девка-врачиха. Тот подтвердил, добавив, что та перещупала за пальцы всю семью и даже пацана Лепски, забегавшего спросить про Ганса, а с матушкой просидела чуть не целый час.
- Мы её хотели оставить поужинать, но мать рассказала про тётку Дору и эта гладкая исчезла, как привидение!
- Как исчезла?!
- Да вот, Лёх, вот как сидела, так — хоп! — и исчезла. А перед тем попросила на карте дом тёткин показать.
Алексей отбил связь, не поблагодарив и даже не попрощавшись. Впрочем, для него это было нормально и никто из соседей на него за это не обижался. Выйдя во дворик, он нашёл место, где Лида упала и посмотрел по сторонам. Ни с какого края углубления та не могла бы сюда допрыгнуть, даже если и взбрела ей в голову такая дурная идея.
- Это что же… Она вот тут в воздухе откуда-то возникла и ёбнулась? Да нет, бред какой-то! — Алексей вспомнил слова Гюнтера про исчезновение и пожал плечами. — Или не бред?..
***
Тимофей сидел, привязанный к стулу, а Лесли и Каспар по очереди били его шокерами. Эти двое пытались выяснить, почему их курьер принёс не отмеченную платёжку. Документ, как и все предыдущие, был фальшивым: Лида платила нормальный минимальный подоходный налог автоматически, через персоналку и даже не подозревала, что второй раз, большую сумму, она переводит по подложным платёжкам мошенникам. И те, лишившись неучтённого и не облагаемого налогами дохода, теперь были просто в бешенстве.
Лесли служил мелким клерком в банке, а Каспар — охранником в этой же конторе. Первый придумал схему обмана инопланетянки и обеспечивал вывод средств по подложным платёжкам, а Каспар, сдружившийся с простаком-курьером, подговорил того носить дурной богатейке документы. И всё было хорошо до последнего момента, но Тимофей какого-то чёрта несколько дней не отдавал платёжку, а когда Каспар приволок его за шиворот в переговорную, где их поджидал Лесли, курьер отдал не подписанный документ…
- Тим, сволочь, почему не подписано?! Говори! — Каспар ткнул курьера в плечо шокером. — Говори, тупица деревенская!
- Ну я же говорю: не было её на работе!
- Не ври! Я узнавал — ты проторчал у этой бабы чуть не час!
- Ты спал с ней, Тим? — подключился Ласло. — Она дала тебе, чтоб не подписывать платёжку?
- Да нет же! Какая гладкая захочет иметь дело с таким, как я?! Да и женат я, братцы.
- Тогда почему платёжка не подписана? — Ласло жиганул Тимофея в рёбра. — Что она тебе наобещала, чтоб ты ушёл?
Тот перекосился от боли и простонал:
- Перестаньте, парни! Ну не подписала сейчас — потом подпишет.
- Лас, этот гад нас подставит. Или кинуть хочет! Небось, себе с докторши списал и нас провести решил.
Коммуникатор Каспара подал сигнал и тот отошёл в сторону. Переговорил с кем-то и вернулся, криво ухмыляясь.
- Ничего она потом не подпишет. И никогда уже! Лас, наша дойная тёлка уволилась и свалила!
Клерк зашипел сквозь зубы. Он уже вывел средства под эту платёжку, намереваясь покрыть недостачу со счёта врачихи!
- Дрянь дело, Кас… Сейчас безопасники начнут копать, искать, куда ушли бабки и почему не вернулись. Если даже я сам верну эти средства — мне хана. Куда уехала эта сука?! Нужно найти и заставить подписать платёжку, иначе всем нам тюрьма!
Каспар злобно выругался и ударил Тимофея кулаком.
- Куда она поехала?! Говори, урод, пока я тебе кости не переломал!
- Да откуда ж мне знать, Кас?! Я и не знал, что Лида уехала, думал потом сходить и подписать…
- Погоди, не бей его, — вмешался Ласло. — Тим, у тебя есть связь с докторшей? Позвони, спроси её — куда она поехала?
- Нету у меня её номера, парни, ну откуда?..
- Сука рваная! — Каспар был вне себя от злости. — Как теперь выкручиваться?!
- Погоди, Кас, — клерк задумчиво потёр гладко выбритый подбородок. — А этот твой друг не может сказать, где эта Лида осела?
- Он пытался найти. Но та или не зарегистрировалась ещё, или как-то без билета куда-то ушмыгнула.
- Так… Прошло четыре дня?
- Да.
- Докторша явно не в городе, её уже должны были выдворить. А раз нигде не засветилась, то где-то на ферме, там могут и не регистрировать.
Каспар выразительно посмотрел на Тимофея и Ласло кивнул.
- Ты думаешь о том же, Лас?
- Да, друг мой.
***
Дора Нитке смотрела на невесть откуда пришедшую гладкую и хмурилась. В этих краях людно, с другими не сравнить, всё так… Но откуда бы здесь, на не самой добротной ферме (муж Доры умер пару лет назад, сорвавшись с крыши сарая и сломав шею), вдруг взяться вот этой явно не местной девке? А та подошла, улыбнулась и принялась нести какую-то чушь про племяшей и сестру…
- Ты кто будешь, гладкая?
Та смолкла и улыбнулась ещё шире.
- Лида. Я врач, твоя сестра говорила, Лора Ланге, что тебе давно бы надо в больницу, а ты всё не можешь хозяйство оставить. Вот я и пришла проведать твоё здоровье.
- У меня лишних денег нет!
- А мне и не надо денег, Дора. Пригласишь в дом или здесь лечиться будешь?
Хозяйка, приземистая, массивная, с широким лицом, подозрительно прищурилась и ехидно спросила в ответ:
- А как это ты меня здесь лечить собираешься? Наложением рук, что ли?
- Почему бы и нет, — пожала плечами Лида, — мне-то без разницы. Просто всё может затянуться, так нам и придётся тут стоять, как два столба.
- Стой тут, я Лорке позвоню. Что-то мне не нравится всё это!
- Хорошо-хорошо, — помахала ладошками Великая, — звони на здоровье!
Дора ушла в дом и ещё на крыльце услыхала, как коммуникатор верещит поросёнком — такой сигнал был установлен для своих. С чужих абонентов прибор блеял бараном. Она поспешила в дом и ткнула пальцем в сенсорный экранчик.
- Алло!
- Дора, здравствуй, это Лора. Там к тебе врачиха должна прийти, Лида, гладенькая такая… Ты её не бойся, она безобидная! Не знаю — поможет она тебе или нет, но у меня сердце колоть перестало.
- Лорка, а голова у тебя на месте? Или потерялась где?
- Дорка, не стрекочи! Раз говорю — слушай! Вот ты всю жизнь такая, что за манера?! Эта Лида тут у нас всех за пальцы держала, даже Пашку Лепски — он к Гансу прибегал, а он работает у Шульца или у Серёжки Савина — она и его за палец подержала. А меня, Гюнтер говорит, она чуть не полчаса за руку тискала!
- И сердце колоть перестало?
- Перестало! Ты погляди, может она и пришла уже…
- Может и пришла. Пойду гляну.
Дора отбила вызов и задумчиво прикусила губу: что Лора заполошная, то всем известно, она с детства такая. Но что её сестра никогда не была дурой, Дора знала с тех же времён… Подойдя к двери, она выглянула на двор и присмотрелась к Лиде. Обычная гладкая девка, молоденькая. Только как вот она от фермы Ланге сюда так быстро добралась? Флаера-то не видать, а телепортов у них отродясь не было…
- Лида, в дом иди! — крикнула Дора.
Та махнула рукой и поспешно пошла на зов. Войдя в дом, огляделась и спросила:
- Где присесть можно?
- Да вот стул, устраивайся.
- Электричество рядом есть?
- А на что тебе?
Гладкая поёжилась и как-то виновато проговорила:
- Проголодалась. У Ланге сильно устала. Они про ужин говорили, но неудобно… Незнакомые люди же.
- Так а электричество тебе на что? — растерялась хозяйка.
- Ну… Я с Муреры. Там привыкла, что электричество даже из воздуха можно втянуть, а тут нет такого, вот…
- Ты его ешь, что ли?!
- Ну да. Говорю же: проголодалась. Ну, — Лида чуть развела ладонями, — так бывает.
- А нормально есть умеешь?
- Да.
Дора шёпотом ругнулась и пошла на кухню, где у неё стояла кастрюлька грибного супа на курице. Она сунула его в дипольник, достала и порезала хлеб, приготовила тарелку и ложку.
- Иди к столу!
Лида вошла и остановилась у дверей. Помялась и нерешительно предложила:
- Давай я сброшу за ужин там сколько-то?..
Нитке повернулась к гостье и едва не загнула матом:
- Вот ты всегда такая чумная или только сегодня? Садись и ешь, что вы за люди такие?! Не в ресторане чай, не в городе!
Великая подняла руки, словно сдаваясь и, извинившись, села к столу.
Прикончив суп и слопав весь хлеб, девица снова улыбнулась и сказала:
- Спасибо, Дора. В Космопорте никто и ничего без оплаты не делал почему-то. Одна я ни с кого ничего не спрашивала, наверное. Но платёжки на подоходный налог приносили регулярно.
Хозяйка махнула рукой и тяжело опустилась на стул.
- В городе свои порядки, а у нас свои. Там одни законы, тут — другие. У соседа нашего, Алексея Касселя, сын вот тоже в тот Космопорт от отца к жене съехал. Оно и негоже так мужику, да всё ж выбился в люди, хоть и так…
- Его Тимофеем зовут?
- Тимоха, он самый. Ты у старого Касселя тоже побывала? Он-то всё головой страдает, давление у него.
Лида как-то неопределённо пошевелила пальцами и сменила тему.
- Дора, давай я с тобой займусь.
- Давай. Что мне делать надо?
- А руку вот просто на стол положи и сиди спокойно.
Хозяйка обтёрла натруженную ладонь подолом платья и послушно водрузила её на стол, а Лида наложила сверху свою ладошку и подмигнула.
- Больно не будет!
Дора сначала не чувствовала вообще ничего. Потом рука девушки ощутимо нагрелась и почему-то поплыло в глазах, перехватило дыхание и зазвенело в голове, зашуршало в ушах…
- Да что ж это?..
- Всё нормально, Дора, сиди. Сейчас как струйки у тебя внутри побегают, как брызги. Не переживай, все твои недуги пройдут. Не сегодня, но за две-три недели — точно. Тебе и вправду давно надо было врачу показаться, разве можно вот так себя не жалеть?
- Небо пресветлое, да что это ты такое делаешь-то, милочка? Я будто шнапса напилась!
- Ничего-ничего! Это пройдёт, Дора. Просто я стараюсь делать всё осторожно, чтоб ты со стула не шлёпнулась. Сейчас немного жечь будет, я тебе свою плазму запущу, чтоб она все инфекции твои повыжгла. Потерпи!
По руке, через плечо и грудь, к животу прилила горячая волна, словно кипятка в жилы запустили. И Дора Нитке, сжав зубы, глухо застонала, а Великая, закрыв глаза и сжав зубы, стягивала на себя большую часть болезненных ощущений, боясь, что пациентка не вынесет такой нагрузки, ведь сердце её и так было порядочно изношено.
Минут через пять кипяток в теле начал остывать и Дора облегчённо вздохнула. Кинула взгляд на осунувшееся лицо гладкой и аж вздрогнула: ей показалось, что это вовсе не девушка молодая, а женщина куда как старше её самой!
- Доктор, с тобой всё в порядке?..
Та, не открывая глаз, кивнула и попыталась изобразить улыбку. Вышло так себе — не сильно-то поулыбаешься, когда внутри словно кирпич раскалённый. Но через минутку Лида открыла глаза, смахнула свободной рукой слезу и кивнула уже уверенно.
- Теперь нормально. Дора, ешь фрукты и овощи. Сырые и побольше. Салатики строгай, сок выжимай — как угодно, но обязательно. Всё остальное можно есть как привыкла. И никакого самолечения больше, слышишь? По возможности снизь физические нагрузки, хоть на месяц. Попроси Гюнтера, племянника, чтоб пожил у тебя, помог по хозяйству. Скажи, что я так велела, тогда Лора не станет противиться.
- Да она и так не станет, сестра чай.
- Вам виднее. Но пусть Гюнтер поможет. Или Ганс — кому сподручнее. Сама ничего тяжёлого пока не делай, хотя бы дней двадцать.
- Хорошо… Лида, а айву кушать можно? У меня айва поспела уже, много её нынче.
Великая осторожно отняла ладонь от руки женщины и пожала плечами.
- Я не знаю, что это такое. Можно посмотреть?
Дора вывела её из дому, подвела к деревцу, ветви которого были буквально увешаны крупными жёлтыми плодами и подпёрты рогатками. Нитке сорвала одну айву, вытерла подолом и протянула врачу.
- Она твёрдая, но если в кашу размолоть, то есть можно… Лучше варить, конечно, но раз сырое надо…
Лида откусила от плода, с хрустом разжевала, подержала во рту и, кивнув, проглотила.
- Это можно. Не не вари и не добавляй ничего. Кроши, размалывай и ешь. Хоть штуки по три в день. Я это доем?..
Дора всплеснула руками:
- Небо пресветлое! Да ты снова голодная?!
- Есть немного, — ответила Лида, азартно круша зубами айву, твёрдую, как деревяшка.
- Пойдём в дом, накормлю чем-нибудь! Масло есть коровье, сыр… Идём!
***
Алексей уснул во дворе в своём кресле, так и не дождавшись возвращения Лиды. Сон его был неспокоен, потому как он привык спать в своей постели и под добрым одеялом, а не вот так. Великая, записавшая координаты дворика в вертикальной плоскости, в этот раз опустилась на камни всего лишь с сантиметров сорока. И почти беззвучно. Отключив «переноску», она, тихо ступая по камню, подошла к спящему и прижала палец ему ко лбу. Всё верно: гипертония и прочие сопутствующие немолодого человека. Жизнь на Регенде сурова и люди здесь редко долго живут. А уж встретить регеша старше семидесяти почти невозможно.
Лечить сейчас Лида не могла, следовало подпитаться хоть бы и электричеством, да и тело просило отдыха — она не привыкла так много и подолгу использовать за-способности. Алексей беспокойно заворочался, веки его начали вздрагивать. Великая отняла палец и выпустила пси-туман, чтоб он её не увидел. Фермер приоткрыл глаза, оглядел дворик, негромко и беззлобно матюкнулся и тяжело выбрался из кресла. Потянулся, расправляя затёкшие мышцы, да и пошёл к себе, ложиться спать нормально.
Стоило хлопнуть двери, как Лида отключила морочилку и пошла к себе. Ей тоже нужно поспать, потому что завтра с утра начнётся работа. Потому что Лора и Дора наверняка оповестят всех своих соседушек…
***
Ласло опустил двухместный флаер в полусотне метров от купола дома Касселей. Оглядел его внимательно, ища вход и принялся выбираться из машины. Каспар терпеливо ждал своей очереди.
- Лас, надо было взять машину побольше.
- Мне и эта встала во столько, что до сих пор жаба давит. Давай, вылезай. Навестим нашего папочку!
Мужчины дошли до рамки входа и клерк придавил сенсор. Но дверь не открылась, вместо этого послышался недовольный голос хозяина:
- Кого там черти давят?
Ласло чуть откашлялся и ответил с профессиональной вежливостью:
- Здравствуйте. Мы сотрудники банка «Ка Пэ Один» и, прежде чем прогнать нас, выслушайте. Спешу отметить, что Тимофей Кассель является моим подчинённым. Мы можем войти?
Прошло минуты две, но поле внутри рамки свернулось и Кас с Ласом вошли под купол дома. Их никто не встречал, но неподалёку виднелась лестница, ведущая вниз и с выбором направления проблем не возникло. Спустившихся во дворик встретил высокий и худощавый хозяин фермы.
- Чё надо?
Ласло профессионально улыбнулся, немного подумал и спросил напрямую:
- Мы можем видеть Лиду? Она была клиентом нашего учреждения и у нас осталось одно незавершённое дело.
Если бы эти двое начали чего-нибудь мямлить или буровить околесицу, Алексей сразу бы окликнул андроида и тот проводил бы гостей. Но пришлые говорили по делу и он ничего не заподозрил. Знал бы Ласло, насколько им повезло!
- Нет её. По больным как вчера умотала, так и не возвращалась ещё.
- А где её найти? — нетерпеливо спросил охранник.
Кассель развёл руками.
- Понятия не имею! Округ большой, она где угодно может быть.
Каспар раскрыл было снова рот, но Ласло пихнул его локтем.
- А Лида не сказала, когда вернётся?
- Она мне не дочь и не жена, чтоб докладываться! Когда вернётся… Может и совсем не вернётся, откуда мне знать?! — Алексей эмоционально взмахнул руками. Потом совсем другим тоном спросил: — А что Тимка мой, хорошо работает? Справляется?
- Вполне, — заверил Ласло. — Но вот как раз у него и будут неприятности, если не завершить транзакцию. Руководство банка может не только удержать с него недополученные средства, но и отстранить от дальнейшей работы. — Клерк скорчил сочувственную мину. — Лично мне Тимофей нравится, не хотелось бы, чтоб он по вине клиентки потерял работу!
Фермер снова развёл руками, показывая, что бессилен как-то помочь. Каспар же, воспользовавшись отсутствием внимания к нему, приблизился к старикану сбоку, незаметно вынул шокер, включенный в режим парализатора и, улучив момент, ткнул им хозяина в бок. Кассель охнул на выдохе и рухнул на пол.
- Ничего, старина, — глумливо проговорил охранник, — мы эту суку тут подождём. Ты, главное, не мешай нам.
Вынув из футляра на поясе пару специальных хомутиков, Каспар присел и сковал хозяина по рукам и ногам, потом вскинул безвольное тело на плечо и понёс к ближайшей двери. Там оказалась душевая и Кас выругался. Ласло, видя затруднения дружка, пробежался по периметру дворика, открывая и закрывая все двери по очереди. Найдя вход в круглую комнату, он махнул рукой.
- Тащи сюда!
***
Посетив три ближайшие к Клинцам фермы, Лида решила немного отдохнуть на берегу Рейнца и вернуться на ферму пораньше. Чтобы приготовить нормальный ужин, накормить им Алексея и после этого внимательно полечить его уставший организм.
Выяснив у уже знакомого Пашки Лепски (к ним она завернула после Шульцев и Савиных), где на реке можно хорошо устроится, Лида в очередной раз неудачно переместилась, угодив после мерцания прямо в воды Рейнца. Выплыть удалось немного ниже по течению, где в сплошных зарослях, покрывающих берега реки, нашлась небольшая прогалина. Выбравшись на сушу, она первым делом вынула из рюкзачка перемещатель и, хорошенько осмотрев, убедилась в его работоспособности. После этого Лида разделась, развесила вещи на ветках для просушки и поставила кеды на солнцепёк.
После купания она перекусила прихваченными у Липски морковками и прилегла на травку. Наконец-то ей стало комфортно на этой бестолковой и неприветливой планете… Немного подремав и обсохнув, Великая собрала вещи, оделась и отправилась в Клинцы. Выйдя из мерцания во дворике, она сразу почувствовала тревогу и тут же ментально окликнула Алексея, опасаясь, что тому стало плохо. Тот не откликнулся, но Лида и не знала — пси-положителен ли он. Поэтому она нашла его, пользуясь собственными за-способностями и удивилась: отец Тимофея почему-то находился в круглой гостиной и явно был нездоров. А подойдя к двери, поняла, что внутри Алексей не один и тревога её ещё усилилась. Улучшив слух, она прислушалась и по обрывкам разговора поняла, что двое чужаков, Лас и Кас, дожидаются её и намерения их почему-то недобры.
- И что здесь происходит? — решительным тоном поинтересовалась Великая, входя в гостиную.
Один из сидящих мужчин действительно растерялся, а второй почти тут же расплылся в фальшивой улыбке.
- Рад видеть тебя, Лида! — он вынул из кармана уже знакомую ей платёжку и помахал ею в воздухе. — Ты кое-что забыла сделать перед отъездом и теперь у твоего друга Тима большие неприятности на работе.
- А почему Алексей связан?.. — Великая уже поняла, с кем имеет дело и поэтому была готова ко всему.
И тревожный звоночек тут же прозвенел: здоровяк в форме начал подниматься со стула, вынимая из кармана какой-то электроприбор, подозрительно напоминающий по излучению её собственный, биологический электрошокер. Дожидаться нападения Лида не стала. Она вытянула в сторону вставшего мужчины руку и послала ему в лицо разряд средней мощности. Тот вскрикнул, выронил своё оружие и кулём рухнул на пол, где и забился в судорогах. Второй, выронив платёжку, поднял руки с раскрытыми ладонями и забормотал:
- Чёрт с ней, с платёжкой… Это вот он!.. Это вот он всё придумал! Я его сам боюсь, он меня заставил…
Лида применила самое подходящее в этом случае средство: гипноз. Лепет прекратился и сидящий уснул крепким сном, откинувшись на спинку стула. С ним можно будет поговорить попозже: интересно же, что за дерьмо в головах вот у таких вот типчиков. А прямо сейчас нужно было оказать помощь Алексею — ему-то и впрямь было плохо. Она подошла к связанному фермеру и приложила ладонь к предплечью, снимая спазм от действия парализатора. Купировав шок, она принялась за собственно лечение Касселя от гипертонии и прочих болячек, заработанных сельскохозяйственным трудом. В психику заглянула, но трогать ничего не стала: ничего там страшного не было, а менять нрав человеку, прожившему жизнь, занятие глупое и никчёмное.
Минут через пять Лида отняла руку и пошла на кухню за ножом — стяжки с Касселя следовало снять. Когда вернулась, тот уже сидел и с матами пытался освободить конечности.
- Подожди, Лёш, я сейчас срежу.
Тот протянул к ней руки:
- Режь! И нож мне давай, я этому козлу на жопе свастику вырежу! На ломтики, как пирог, булки построгаю!
- Это без меня! — строго предупредила Лида. — Я вот с этим, что на стуле спит, переговорю, уйду, а ты тут потом сам со своими гостями уж как-то… Договорились?
- Договорились, — пробурчал Алексей, растирая кожу запястий, пока Великая с трудом разрезала путы на лодыжках. — Как скажешь, доктор… Я вот тоже послушать имею желание, что эта блядина гладкорожая тут блеять будет!
Освободив фермера, Лида отошла в другую сторону просторной комнаты и там положила нож на столик. Потом вернулась к сидящему клерку и привела его в чувства, щёлкнув в нос несильным разрядом. Ласло вскрикнул и схватился рукой за пострадавшее место. Дико огляделся и, увидев развязанного фермера, вздрогнул. А вид неподвижного Каспара и вовсе привёл его в уныние: сам клерк особо хорошей физической формой похвастать не мог. И оставалось лишь надеяться на изворотливость ума и на удачу.
Но надежды его были напрасны: Великая вогнала его в состояние полного безволия и начала задавать вопросы. Ласло пытался лгать, но тут же начинал чувствовать удушье! Он прекрасно осознавал, что топит сам себя, что после всего сказанного ему светит уже не камера с решёткой и даже не каторга. Вряд ли его отсюда вообще живым выпустят…
- Что вы сделали с Тимофеем? — первым делом спросила Лида.
- Накачали транквилизаторами и заперли в подвале.
- Где?
- У Каспара дома. Он в разводе, живёт один.
- Чего вам было от меня нужно?
- Подписать платёжку.
- Зачем? Я же не работаю и не обязана платить этот налог!
- Это не налог. Я выводил средства из банка и потом покрывал недостачу за твой счёт. Налог с тебя брали автоматически, но ты же инопланетянка и ничего в этом не понимаешь.
- Тимофей с вами заодно был? Почему вы его заперли?
- Этот кретин деревенский решил, что может просто сказать, что ты уволилась с работы и всё. Он не знал, что я средства уже вывел. Дурак проклятый. — Голос Ласло не выражал никаких эмоций, но он по привычке ругал бестолкового курьера, подведшего его в самый неподходящий момент. — И он не хотел говорить, куда ты поехала. Как будто так трудно догадаться. Взяли флаер на прокат и прилетели сюда.
- Что с тобой будет за кражу из банка?
- Суд решит. Если вы не убьёте — лет семь-восемь тюрьмы или лет пять каторги.
Лида вздохнула и посмотрела на Касселя. Тот недобро смотрел на клерка и сжимал кулаки.
- Не бей. Не в таком состоянии, Лёш. Он как тряпка сейчас. Если спросить чего хочешь — спрашивай.
Кассель посмотрел на врача так, словно хотел послать её подальше, но сдержался. Потом повернулся к Ласло.
- Тимка не умрёт там?
- Не знаю. Если вовремя не вернёмся с Каспаром, то может.
Лида присела возле охранника, открыла футляр и вынула хомутики.
- Лёша, вяжи обоих. Ты флаером умеешь управлять?
Фермер пожал плечами.
- Чё там уметь?.. Там и корова справится, — бурчал тот, стягивая конечности лежащему на полу бугаю.
- Ну вот и давай, забирай Каспара, я его сейчас в себя приведу. А с Ласло я сама туда приду. Похоже, Тимке медик нужен.
- Как это — «приду»?
Лида посмотрела на Алексея и подмигнула.
- Не твоё дело! Зови андрошку, ты сам эту тушу до флаера не дотащишь. И купол снаружи запри!
Дождавшись, когда Кассель с роботом уйдут, унося мычащего охранника, Великая без затей ухватила клерка за ухо и быстро выяснила, где находится дом Каспара. Потом подобрала с пола фальшивую платёжку, взяла сидящего за воротник и дала перемещателю координаты финиша, не забыв указать вертикальное положение: треть метра от поверхности. Выйдя из мерцания, Лида разжала пальцы и сама похвалила себя за это: стул с клерком не переместился и тот смачно приземлился на жопу. Подняв его на ноги, она спросила:
- Где подвал?
- Надо обойти дом. Там дверь чёрного хода. Справа лесенка вниз. Двери все закрыты, ключи у Каспара.
Великая прикинула так и этак и решила не рисковать: если эти два урода неправильно дозировали транквилизаторы, то парень мог уже и концы отдать. А с электронными запорами ей договориться несложно… К сожалению, она не ошиблась: Тимофей был в коме и вывести его из неё обычный медик уже не смог бы. Лида не стала возиться с путами, пережавшими парню вены, сразу же приступив к нейтрализации препаратов.
На лестнице послышался шум — то спускался Кассель-старший.
- Что с Тимкой?
- Спасу. Иди и вызови сюда представителей власти или что там положено? Шериф, ещё что там…
- Врача надо?
- Нет. Я же сама врач. Иди, Лёх, с ним тут всё нормально будет. Ты там с этим жуликами… Ну что тут у вас положено? Не знаю! Просто иди отсюда и займись чем-нибудь.
Когда Лида через полчаса вывела пошатывающегося Тимофея из подвала, его отец уже закончил возню с Ласло и Каспаром: те висели в петлях и, подёргиваясь, ссали в штаны. Алексей стоял в паре шагов от повешенных и критически разглядывал свою работу. Завидев сына живым и относительно здоровым, он погрозил ему кулаком и негромко, но твёрдо проговорил:
- Марш домой. Собирай свою бабу и чтоб сейчас же выехали в Клинцы! В рот я ёб ваш город, ясно?
Тимофей согласно кивнул, хотел было что-то сказать врачу, но Великая показала ему кулак и состроила такую физиономию, что парень развернулся и трусцой побежал прочь.
- Лёша, что-то мне подсказывает, что нам отсюда валить надо и побыстрее.
- Пошли к флаеру.
- Нет. Иди и сотри там все свои следы, а переместимся моим способом.
Фермер посмотрел на утихших мошенников и махнул рукой.
- Оставь тут их платёжку, чтоб полиции проще было понять, что тут произошло.
***
Два дня спустя, в доме Касселей в Клинцах, во дворике, у вытащенного туда стола, собрались Великая, Алексей и Тимофей. Жену его к разговору не приглашали, поскольку старший Кассель баб ни во что не ставил и для Лиды сделал исключение лишь по необходимости. Великая пила простоквашу и молча наблюдала за семейным разговором, а Лёха и Тим орали друг на дружку, аж брызги летели. И то и дело били кулаками ни в чём неповинный стол.
- Да блядский рот, да, вляпался! И чё?! Это моя жизнь!
- Заткнись, щенок! Нет у тебя жизни! Сдох ты в подвале! Если б не она (Алексей ткнул пальцем в сторону Лиды), пиздой бы вся твоя жизнь накрылась!
- И что?! Ты здесь при чём?! Какого блядь хера ты за меня решаешь — где мне жить и как?!
- Ах ты высер курячий! Ты, сука, нарешал уже, хватит! Решала сраная! Тимка, вот моё слово: нехуй тебе в том городе делать. Ни ебать ты там не смыслишь, тебя как осла на верёвочке под топор завели, а ты только ушами и водил. Хватит! Жить здесь будешь и баста!
Лида допила простоквашу и с грохотом вбила кружку в стол так, что щепки отлетели.
- Брэк, мужчины.
Кассели глянули на неё, потом ошалело уставились на вбитую в древесину глиняную кружку. Тимофей только хлопал глазами, а Алексей негромко пробормотал:
- Вот нихуя себе…
- Я пару слов — можно? Спасибо. — Великая повернулась к младшему: — Тима, папа прав. Я понимаю твоё желание казаться всем вот таким вот… Но прав — папа. Сам же знаешь, что в городе тебе плохо. — Повернувшись к старшему, Лида улыбнулась. — Лёша, ты человек немолодой, но уж постарайся сделать так, чтоб Тима с Витой не сбежали от тебя, куда глаза глядят. Если не пообещаешь, я с тобой по-своему поговорю… Ты понял. Давайте, мужчины, учитесь жить нормальной семьёй. А я Виту попрошу, чтоб она мне рассказывала, если вы друг на дружку кидаться будете. И тогда вам обоим влетит.
***
И в большом доме в Клинцах пошла совсем другая жизнь.
Лида пять дней в неделю моталась по всем доступным фермам и небольшим городкам, работая с больными и здоровыми, если первых в наличии не было. Отдыхала пару дней, отсыпаясь и отъедаясь, посещая полюбившееся местечко на Рейнце. Старший Кассель несколько раз пытался подкатить к ней яйца, но всякий раз выхватывал в роговый отсек то сковородой, то скалкой, а то и пяткой ненормальной дамочки. И после этого седлал свой верховой низколетающий антиграв и уматывал то с удочками на рыбалку, то с бутылкой шнапса к старому Лепски, а то и с бусами в кулаке ко вдовой Доре Нитке, что после лечения принимала гостя куда охотнее, чем прежде.
Мужчины, конечно же, цапались. Но Вита, хоть и городская, быстро научилась разбираться — когда просто идёт разговор двух регешей, а когда дело реально доходит до ручки. И старалась вовремя вмешаться, не давая конфликту перейти в активную фазу с мордобоем и поломкой различных нужных в хозяйстве вещей. И никогда не жаловалась ни на что Великой, которой боялась сильнее, чем мужского ора. Надо отдать также должное и Алексею, сумевшему укротить свой сварливый не в меру нрав и увидеть реальную пользу в хозяйстве от детей.
Однажды Великая, вернувшись из очередного рейда по экваториальным посёлкам, устроилась позагорать между куполом и ангарами. Она вытащила туда пористую синтетическую подстилку, принесла термос с холодным морсом и вытянулась, подставив лучам Мю свою уставшую тушку. Минут через десять к ней подошёл Алексей и спросил:
- Не помешаю?
- Ну… Если опять с глупостями…
- Не-ет! Просто поговорить. А то ты всё пропадаешь где-то.
- Лёш, у меня на Регенде есть определённая работа. И это вовсе не врачевание болящих.
- Да это… — фермер неопределённо пошевелил пальцами и махнул рукой. — Я вот спросить хотел: после визита тех двоих уёбков у меня жбан болеть перестал. Твоя работа?
- Угу.
- А с Тимкой там… В подвале. Там же всё совсем серьёзно было?
- Угу.
- Он говорит, что едва кони не двинул.
- Угу. Вполне мог.
Алексей смолк и долго разглядывал свои ладони. Потом, сильно смущаясь, проговорил:
- Спасибо тебе, Лида. И за Тимку, и за… ну, что башка не болит.
- Угу. — Они помолчали какое-то время, потом Великая попросила: — Пересядь, Солнце застишь.
Мужчина покрутил головой и мотнул головой.
- Ничё не понял.
- Мю. Я вот на Мурере живу, там светило зовут Лямбда — хрен выговорить. И люди его по привычке Солнцем зовут, как на Земле. Ещё есть слова непонятные?
- А, так я на тебя тень навёл!
- Ну да.
Алексей пересел так, чтоб не застить и вдруг спросил:
- А правда тебе больше ста лет?
- Угу.
- А с виду и не скажешь… Витка вон Тимкина — девка совсем, а ты получше скроена… А сто с чем тебе?
- Спасибо. Трудно сказать точно, Лёш, я родилась на Земле, а потом мы все перебрались на Муреру. А на ней ведь год не как на Земле. Мы по привычке считаем за год не земной год, а годовой цикл Муреры, а он немного отличается. Я до ста земных лет ещё отслеживала, пересчитывала. А потом надоело и… Сейчас кого из наших ни спроси — никто не сможет назвать свой точный возраст, даже кто на Мурере родились и не были в долгом космическом перелёте.
- А это тут при чём?
- Там… Течение времени меняется и даты перестают совпадать с реальным возрастом. — Лида перевернулась, подставив Мю спину. — Всё это вообще весьма условно. И время, и возраст, и всё прочее… Очень условно и почти никакого значения не имеет.
- Ну как же?! Вот мне, скажем, пятьдесят семь лет. И я могу прикидывать — сколько ещё буду дрыгаться, прежде чем Тимке ферму сдам в имение.
- Лёш, на Регенде годовой цикл равняется почти четырёмстам земным суткам. И если пересчитать, то тебе не пятьдесят семь, а шестьдесят два года. Но вот стоит тебе слетать на Промглобал на танкере или даже на тушевозе, а потом вернуться, то по времени корабля тебе добавится двадцать земных лет, а по времени Регенды ты вернёшься… Ну пусть лет через сто, там от скорости зависит. И вот сколько тебе тогда будет? Восемьдесят два? Семьдесят пять? Или сто семьдесят пять?
Фермер мотнул головой и усмехнулся.
- Хитро… А я вот живу носом в землю и ни о чём таком даже и не думаю.
- Да и не надо, Лёш. Я же говорю: всё это условно. Так и с моим возрастом — я Великая и могу выглядеть вообще как угодно. Отцу вот лет четыреста, а с виду моложе тебя. Матери вообще больше двух тысяч лет! Когда я ушла с Муреры, она снова была беременной. Вернусь — у меня там сестра или братик уже будет.
- Ибить твою мать, извини мой регеш! Чё, правда две тыщи?! И с пузом в такие годы?!
- Угу.
- Да-а-а… — Алексей крепко почесал голову под косой и хохотнул. — Лид, а ты на Регенде долго жить планируешь? Или там — как работу выполнишь, то и домой?
- Год. Один годовой цикл этой планеты. Отец всем отпустил срок в один годовой цикл той планеты, где будешь работать. Кроме тех мест, где он сильно отличается.
- А такое бывает?
- Угу. — Лида немного порылась в глубокой памяти и сказала: — На Штиссе годовой цикл почти тридцать три земных года. А на Арк-Ха — около двух. А на Леде время вообще аномально, там никогда точно не знаешь, что получится в итоге…
Мужчина сидел, глядя куда-то в пространство и изумлённо мотал головой.
- Небо пресветлое! А вот скажи честно: чего вы ищете в людях? Ты ж сама говоришь, что лечишь только… Ну… Не то чтоб попутно… Ну, ты поняла.
- А! Ты про это… Ничего особенного. Люди, поколениями живущие на других планетах, начинают отличаться от землян. И мы ищем эти отличия, потому что некоторые из них могут быть полезны и другим людям, на других планетах.
- А вот если не у людей? Вот ты про рептиную планету говорила. Или это так — к примеру?
Лида задумалась. Стоит ли объяснять, что у её отца возникла мысль — проверить, какие разумные существа стали разумны благодаря неким события во времена столь давние, что их как-то и обозначить сложно? И решила не доламывать Касселю мозги.
- А нелюдей мы изучаем потому, что это просто интересно — сравнивать разных разумных.
- Лид, а если Тимке двадцать пять, то по-земному это сколько?
- Двадцать семь.
Алексей поднялся на ноги, отошёл немного и, обернувшись, обронил:
- Всё равно сопляк.
А Лида лежала и размышляла о том, что жизнь порой вытворяет совершенно невероятные фортели. Потому что регеши и гладкие, судя по всему, потомки двух разных групп земных людей — не модифицированных и модов. И предки первых при переселении на Регенду очень плохо акклиматизировались.
yaplakal.com