Эпизод 84Афалина спит в своей огромной постели. Сон её тревожен:
она видит детство, игры в океане, гонки с друзьями вокруг
корабля. Она ныряет, разгоняется под водой и резко
выпрыгивает в воздух... На лету она сталкивается с собратом
по стае и рикошетом отлетает в сторону корабля – она моложе
и легче собрата. Удар о борт дезориентирует её и она на
минуту забывает об опасности, забывает о необходимости
держаться подальше от этой людской машины... И судовой
винт бьёт её по спине.
Сородичи не сразу замечают её отсутствие, увлечённые
игрой вокруг корабля. Она тонет, воздух из лёгких выбит
ударом винта, кровь вытекает из разорванной спины, тело
ниже раны отказывается слушаться... Она изо всех сил
старается не тонуть, она уже слышит встревоженные крики
членов стаи, она так мучительно хочет вынырнуть и вдохнуть!
И чувствует приближение акулы. Кошмарная тварь учуяла
кровь и изо всех сил торопится поживиться... Она не видит
страшную рыбу, но слышит её, чувствует её холодный разум,
всем естеством ощущает приближающуюся угрозу. Стая,
родная стая рассеивается в поиске, двое двигаются к ней, но
пока не нашли. А акула уже рядом, уже чувствуется её близкое
присутствие... Она видит движение страшной рыбы и, теряя
сознание, втягивает лёгкими воду. Разум её гаснет и тело
медленно начинает опускаться ко дну. Смерть милосердно
закрывает ей глаза, она не видит своей могильщицы, что
устремляется за ней вослед в глубину.
***
Пара дельфинов, устремившихся назад от корабля, видели
разлитую в воде кровь и чувствовали присутствие акулы.
Акула шла вертикально вниз и они поняли, где искать свою
подружку. Они внимательно проверили округу на предмет
других акул, но тут была лишь одна. И тем не менее они знали,
что их сородича преследует смертельно опасный хищник...
Они издали крик, призывающий стаю и синхронно нырнули
вглубь. Навстречу им всплывал человек. Нет, не человек!
Нелепая, двухвостая акула с какими-то ненормальными
плавниками, делающими её похожей на человека. Уродливая
рыба упорно волокла их подругу к поверхности, не пытаясь
есть её. И это сбивало с толку: ни одна акула не станет спасать
дельфина, они не родня. Они враги друг другу!
Внезапно дельфины получили ясный и чёткий приказ:
помочь вытащить пострадавшую к берегу. Они не знали,
откуда и как поступил этот приказ, но он соответствовал их
дельфиньей природе и два сильных животных споро начали
поднимать на поверхность утонувшую соплеменницу.
Подоспевшая стая увлекла несчастную к берегу; они не
просто держали её на поверхности и толкали к мелководью,
они попутно подталкивали нелепую акулу, что периодически
подплывала к пострадавшей и заставляла ту дышать. У самого
берега, где дельфины уже не могли плыть, невиданная рыбина
встала на свои хвосты, плавником схватила раненную в охапку
и поволокла к самой суше. С виду – человек! Не отличить! Но
– акула. И крупная, тварь... Усевшись на дно у кромки берега и
положив голову пострадавшей на свои ноги-хвосты, акула
успокоила стаю и велела им плыть прочь: незачем вертеться на
мелководье, так и до беды недолго.
***
Афалина проснулась вся в слезах. Полежала, глядя в
потолок и успокаиваясь... Ей часто снится океан. Часто снится
детство. Но вот этот, самый страшный эпизод её жизни,
приснился впервые. Смерть ей ещё ни разу не снилась.
Дель откинула одеяло и встала с постели. Подошла к окну
и открыла жалюзи. Как и в большинстве окон клиники, в её
окне видно Море. Это совсем не то море, оно пресное и то
горячее, то покрытое льдом, это неправильное море! Дельфины
не живут в таких морях.
Афалина снова всплакнула и отошла от окна. Ну да,
воздухом она дышала всю жизнь. Она и летала по воздуху,
выпрыгивая во время игр из воды! Но вот то, что ей придётся
жить на суше – ходить (!), сидеть (!!), лежать (!!!) и есть
людскую еду... Это ей не могло присниться ни в каком, даже в
самом нелепом сне. Да и как она могла предположить, что
после утопления она придёт в себя уже не дельфином, а
приростком к человекообразной акуле, той, что спасла ей
жизнь, сама едва не отдав концы от истощения...
Она подошла к зеркалу и в который раз принялась
разглядывать своё изуродованное, обезображенное тело.
Круглая, необтекаемая, с копной длинных, чёрных волос,
голова на тонкой, длинной шее. Широкие плечи с длинными
плавниками-руками (вот нелепость!) с расширениями на самых
концах – словно специально, чтоб ещё сильнее мешали... И
огромные, торчащие вперёд молочные железы. Сужающееся от
плеч тело и опять резко утолщающееся в самом тонком месте –
лишь для того, чтоб тут же раздвоиться... Ноги! Нелепые,
неуклюжие подобия хвоста! Для передвижения по суше – ну
да, как-то пригодны, но в воде!..
Афалина никак не может смириться с тем, как она теперь
выглядит. Ей показали много разных людских самок (женщин),
Акулина тоже постоянно показывается в неодетом виде, но это
плохо убеждает новоявленную дельфиноженщину в том, что
она не безобразна. Вот в бытность просто дельфином она (да!)
была и впрямь хороша... Как-то раз Афалина заложила своё
фото в программу, предлагающую персонажей для
виртуальных игр разного рода. Рейтинг её образа побил все
рекорды и удерживал лидерство в течение длительного
времени.
Ну да, да. Столько людей не могут так долго заблуждаться
по поводу её внешности, но... Дельфином она сама себе
нравилась всё-таки больше.
Дель (у Великого всегда по несколько имён, для всех)
отошла от зеркала и взяла со стула халат – длинный, до полу. С
капюшоном. Надела, завязала поясок и в очередной раз
невольно восхитилась кистями рук: не так уж и нелепы эти
растопыренные плавники. Скольких обитателей морей можно
было бы спасти от спрутов, имея такие конечности! Она обула
тапки в виде кроликов и вышла из спальни. Спать не
хотелось...
Прошла на шум – по коридору на галерею и, выйдя
в холл, замерла от неожиданности. Внизу, на полу громадного
«предбанника», бурлила стайка детей! Они что-то
выкрикивали, вскакивали, перебегали с места на место, но
никуда из круга света не удалялись, словно мотыльки возле
лампы... В центре светового пятна на полу – Великий. Сидел
он неподвижно, молча, сложив скрещенные руки на колени
согнутых ног. Одинокая лампа с отражателем, подвешенная к
потолку длиннющей верёвкой, матово освещала его голую
голову.
Афалина опёрлась локтями о перила галереи и замерла,
наблюдая. Сначала она вообще ничего не могла понять: дети
что-то щебетали наперегонки, хором, их голоски многократно
отражались в пустом помещении и дробились тысячеголосым
эхо. Она прислушалась к пси-фону Великого – тихо. Это её не
удивило: если человек не думает в твой адрес, его не
услышишь. Дель мысленно тихонько позвала врача и тот стал
ей слышен. Но это не помогло – он разговаривал со всеми
детьми одновременно! Спрашивал, отвечал, смеялся,
окрикивал... В восемь адресов. Афалина опешила слегка и
решила вычленить один диалог из всех, и по нему попытаться
понять хоть что-то в этом ночном безумстве. Она выбрала
подвижную девочку с лёгким, мягким выговором – Асмик. И
стала слушать её голос ушами, а пси-речь Великого –
сознанием. Сначала получалось не очень хорошо: говорили
они по-армянски. Но вскоре начал прорисовываться связный
диалог:
- Асмик, ну что ты бегаешь и бегаешь? Тётя Марта
угостила тебя ягодой оживикой?
- Ой, какой ты смешной! Оживикой! Разве есть такая
ягода?
- Ну не знаю... Похоже, Марта выращивает где-то
втихушку. Ты такая живая сегодня!
- Оё-ёй! Не смеши меня, пожалуйста! Как смешно ты
сказал!
- Хватит, Асмик, угомонись. Ночь на дворе, не разгоняйся...
- Ну пожа-а-а-алуйста!..
- Ти! Хо! Асмик, сядь на попу, посиди, моторчик ты наш.
Афалина непроизвольно
заулыбалась. Пару раз бессистемно вычленила по крохотному диалогу с другими
детьми и уж совсем, было, собралась уходить, как вдруг...
- Рома, ты что, так и не скажешь ни слова? Тебе не нравятся
мои фокусы?
- Какие?
- Ну вот... С картами. Выбери карту – я её угадаю.
- Карт нет.
- Ну вот же – другие дети видят...
- Нету карт. И вы сидите неподвижно и молчите.
- Рома, если я молчу – как же мы разговариваем с тобой?
- Я не знаю, я маленький и больной. Откуда мне знать?..
Дель быстро прошлась взглядом по кругу света и нашла
мальчика, спокойно сидящего на полу с моделькой подводной
лодки в руках и не произносящего ни звука. Судя по всему,
мальчик страдает аутизмом.
- Вот даже как... А разговаривать с тобой интереснее, чем с
другими детьми.
- Я не умею разговаривать. Я немой. Это вы со мной
разговариваете как-то не по-настоящему. А что за фокусы с
картами? Я люблю с картами играть!
- У меня и вправду нет карт. Я их придумал, чтоб
повеселить других детей.
- Жалко...
- А хочешь, я подниму твою подлодку, не касаясь руками?
- Так нельзя.
- Мне можно!
- Нет, вы снова хотите что-то весёлое для других детей
придумать. А я опять ничего не увижу...
- Не-а. Это только ты увидишь, остальным это не
интересно. Это будет наш с тобой фокус... Клади модель на
пол!
Рома положил игрушку неловким движением – с
координацией у него тоже что-то неладно. Дель внимательно
всмотрелась в модельку – лёгкая, пластиковая, размером с
крупную селёдку... Она слышала, что Великий может
поднимать предметы при помощи телекинеза, но не верила. Ну
не бог же он, в конце-то концов!
- Смотри, Ромка. Наша подлодка всплывает! – Великий
повернул голову в сторону мальчика и... игрушка медленно,
неуверенно, словно поднимаясь с морских глубин, стала
подниматься над полом. Рома провожал её зачарованным
взглядом, раскрыв ротишко. Протянул руку, едва не
промахнувшись. Подлодка подлетела к нему и упала прямо в
ладошку. Малыш прижал её двумя руками к себе и вдруг
весело и громко засмеялся!
***
Он проснулся от шума в холле – это доставили группу
детей из Кавказской Республики. Союзники хотят чудес за
свою лояльность... Восемь ребятишек, дети и внуки членов
правительства. Их вывезли с родины в Россию, к ближайшему
телепорту – в КР нет ни одного, до недавнего времени этот
край держался нейтралитета. (А собственных средств на такое
дорогое и сложное приобретение так и не нашли.) Оттуда
детей переправили в клинику, но забыли про часовые пояса –
на Острове уже ночь.
Не желая больше никого будить, Великий решил сам
принять их, раз уж всё равно встал. Быстро разобравшись с
диагностикой (Олега он отпустил), он отвёл уставших и
взволнованных ребятишек на кухню. Марту для помощи всё
же пришлось поднять... Поевшие мелкие (от пяти до
одиннадцати лет) сразу оживились и напали с кучей вопросов,
весьма бойко треща по-армянски. Лишь Рома тихо сидел за
столом с личиком, перепачканным манкой и рассматривал
свою подлодку. Из столовой перешли в холл, где и занялись
нехитрыми развлечениями на сон грядущий: надо же деткам
пар выпустить! А то и спать не смогут... Можно, конечно и
прихлопнуть их легонько, но не стоит лишнего нагружать
детскую психику, да и рассмотреть их повнимательнее – не
повредит.
Великий быстро рассредоточил часть сознания на группу
собеседников и основной частью мозга взялся за углублённую
генодиагностику, периодически прикасаясь к каждому из
детей.
...Асмик. Десять лет. Уже сейчас лишний вес и
кардиопроблемы. Очень плохо с зубами. На перспективу: ИБС
и ожирение, не доживёт до пятидесяти...
...Рустик. Семь лет. Выглядит на пять – общее
недоразвитие. Психики в том числе. Прогноз очень плохой:
низкая обучаемость, несоциализуемость. Умрёт до сорока...
...Ваха. Пять лет. Жить будет долго, в общем и целом
здоров. Хороший, здоровенький сапиенс, но травма ноги плохо
вылечена, хромает...
...Рома. Десять лет. Аутизм, нарушения координации
движений, немота. Низкий общий тонус. Надо было делать
аборт. Жить всё равно не сможет без специального персонала,
а с возрастом будет всё хуже...
...Дина. Семь лет. Красивая и умненькая. Всё хорошо, но
на перспективу – проблемы с кожей сведут на нет всю детскую
красоту, а после тридцати фигура приобретёт некоторую
грубость форм, лишив её последней привлекательности. Но
доживёт хоть и до девяноста...
...Лиза. Шесть лет. Слегка хромает – родовая травма.
Слегка тупит – последствия
кислородного голодания,
рождалась долго, двадцать один час и ножками вперёд. Общий
прогноз: счастливой ей не быть, умной не быть, красивой –
тоже. Проживёт норму, но рожать не сможет, нужно будет
кесарево...
...Арам. Одиннадцать лет. Обычный ребёнок. Всё в норме,
кроме лёгкой шизофрении, делающей его неуравновешенным.
Прогноз: велика вероятность суицида в подростковом
возрасте...
...Мелик. Одиннадцать лет. Тихий, забитый. Гомосексуалист, любовник собственного отца. Психика свёрнута соответствующим образом. Тут бы папашу вылечить! А мальчик неглупый, сообразительный, не по годам развитый.
Мастерски притворяется, чтоб не выделяться среди остальных.
Прожить мог бы долго и счастливо, но с его ориентацией –
проблематично...
Покончив с диагностикой, Великий наконец-то обратил
усиленное внимание на Рому. Кое-как разговорил-таки немого
– в пси-диапазоне мальчик вполне сносно способен общаться.
Интеллект просто закрыт от внешнего мира, а так-то очень
даже и очень... Но самое главное: Рому можно
модифицировать почти на семьдесят сейчас, с перспективой на
сотку к возрасту половой зрелости! С ним просто необходимо
как следует поработать. Поэтому Великий и прибегает к столь
нелюбимому им (но столь эффективному!) приёму, как
внедрение в доверие... Хоть и нелегко заставлять летать
нелетучие предметы, но тут овчинка выделки стоит.
***
- Нет. Не хочу секса! Объясни: как ты заставил летать
игрушку?!
- Далась тебе та игрушка. Дель, я устал. Хочу любви и
ласки... Пойдём спатки, а?
- Не-а! Я знать хочу! Это что – телекинез существует?
- Ну телепортация же существует... Почему бы не быть
телекинезу? Пойдём в койку!
- Отстань, говорю. Руки убери! У Рыбки любви попроси...
Расскажи вот лучше – как предметы передвигать? Я же своими
глазами видела, как ты подлодку по воздуху перемещал.
Колись давай!
- Мне тебя за ответами к Шарки послать?.. А самому к
рыбачкам сбегать? Дель, зачем вот ты споришь? Не со мной, с
собой зачем споришь? Ты же уже хочешь и сейчас захочешь
ещё сильнее. Так что – из вредности таки откажешь?
- А чтоб тебя... Утром про телекинез расскажешь?
- Расскажу, расскажу... Тащи скорей свою красоту сюда!..
- Куда?! А может – поцеловать для начала всё-таки?
- А что, дельфины целуются?..
- Сам меня женщиной сделал – целуй теперь! А то...
Хитрый какой.
***
Назавтра, как только дети проспались, врачи клиники
тщательно провели с ними процедуры и модифицировали –
кого на пять, кого на двадцать процентов. На всё-про всё ушло
чуть больше суток: спокойно, внимательно, с
постпроцедурным мониторингом.
Лишь Рома остался в стационаре на несколько недель,
Великий очень внимательно подошёл к проблемам этого
ребёнка и его усилия не пропали напрасно: мальчик
выписывался из клиники внешне абсолютно здоровым. С виду
мало кто мог бы определить, что он – высокомод с очень
большим потенциалом.
Тайна летающей подлодки так и осталась тайной, Дель так
и не вытянула из Великого ни слова о телекинезе. Ни утром, ни
через месяц, ни через год.
Вопрос открыт по сей день...
***
- Асмик, дочка, ну как ты?.. Хорошо себя чувствуешь? Ты
такая худенькая стала! Расскажи, что там было, в клинике?
- Всё хорошо, мама! Нам перед телепортацией делали укол,
так Лиза и Ваха расплакались. А мне понравилось! Нас с
мальчиками вчетвером посадили в кабине, сделали уколы... Я
заснула, просыпаюсь – дяденька в белом костюме Мелика из
кабинки выносит! Во, думаю, опять что-то не получилось,
никуда не уехали!
- Как так?
- Мама, кабинки телепортов одинаковые! Я уже потом
смотрю – комната за дверью кабинки другая!
- Ну надо же так! Неужели не испугалась?..
- Нет, мама, там ничего страшного! Даже от укола не
больно совсем, от прививок и то больнее... Я сама из кабинки
вышла. А там уже все наши стоят и смотрят на какого-то
чудного дяденьку. У него на голове волос нету, только семь
косичек – длинные, тонкие такие, слева над ухом в рядок... Я
тоже подошла, он меня спрашивает: «Есть хочешь?» А сам и
рот не открывает! Я ему говорю: «Хочу лаваш с брынзой и
зеленью!»
- Ой, дочка! Разве можно так в гостях себя вести?.. Надо
было просто кивнуть головой – вдруг русские не знают, что
такое лаваш с брынзой? Или у них наша зелень не растёт в
России?..
- Да нет, мама! Знаешь, кто это был? Хозяин! Он нас отвёл
в столовую, там такая добрая тётя Марта... Она нас такими
вкусными вещами кормила! Мальчики даже шашлык из
барашка молодого ели. А лаваш у них такой свежий, вкусный!
И брынза самая настоящая! Только зелень немножко не такая,
как у бабушки растёт... Но ведь у нас в городе зелень тоже не
такая, как у бабушки? Так что – ничего страшного! Я только
так и не поняла: откуда Марта это всё среди ночи взяла? Там
же ночь была, когда мы приехали.
- Ночь? Ты не придумываешь? Вас же в восемь вечера в
телепорт завели! Не могли же вас так долго перемещать...
- Ой, мама, ну ты что? Нас же на восток переместили, на
четыре часа вперёд! И до того, как отправить ещё на вокзале
сколько времени продержали... В общем, на часах в холле
клиники было половина первого ночи, когда мы из столовой
вышли. А хозяин опустил с потолка на длинной верёвке лампу,
и мы в круге света играли... Он нам карточные фокусы
показывал, разговаривал с нами, шутил – он такой весёлый!
Так здорово было, только Рома сидел на полу со своей
подводной лодкой и не смеялся. Он был совсем больной, ну ты
же знаешь. А потом мы вдруг слышим: Рома смеётся! Мы все
аж замерли от неожиданности.
- Рома? Рома Акопян засмеялся?.. Асмик, но Рома же не
умеет смеяться!
- Хозяин что-то сказал ему смешное и Рома стал смеяться.
Правда, я не придумала! А потом мы спать пошли, а назавтра
нас опять тётя Марта кормила всякими вкусными вещами, я
даже добавки у ней попросила.
- Ой, дочка, неудобно как... Она могла подумать, что тебя
дома плохо кормят.
- Ну что ты, мама! Они там все очень хорошие люди!
Добрые и весёлые! Ну вот, а потом нас лечили врачи, а Рому
лечил хозяин – он тоже врач. Он Рому очень долго лечил...
- А как тебя лечили? Ну-ка расскажи! Ты не плакала?..
- Нет, мама, там лечат не как в больнице! Там такая
высокая и красивая тётя Света взяла меня за руку и посадила к
себе на колени, а на мониторе показывала, как она мне плохие
гены выключает и хорошие включает. Потом она меня
отпустила и назавтра меня очень красивая тётя Мари тоже за
руку подержала и сказала, что у меня теперь всё-всё хорошо
будет и что у меня пять процентов.
- А что это такое – пять процентов? Ты не спросила?
- Спросила! Тётя Мари сказала, что я была почти совсем
здоровая и мне изменили гены совсем чуть-чуть.
- А других детей сильнее изменили? Ты не спрашивала?
- Нет, мама, я не спрашивала. Просто слышала, что у Лизы-
хромоножки было двадцать процентов и она хромать
перестала! А я вот похудела и сколько ни съем – всё равно не
полнею.
- Ну и слава богу. Спасибо врачам в клинике! Дай им бог
всего хорошего!.. Интересно, а у Ромы теперь сколько
процентов?
- Не знаю! Он ещё оставался в клинике, когда нас всех
домой отправили.
- Ну и ладно... Асмик, я так рада, что ты наконец-то
вернулась домой!
- Я тоже рада, мама!
yaplakal.com