Марек
Марек старался не смотреть вниз, там где урчали, рыгали, рвали мясо на куски мелкие и довольные твари.
— Доволен, неприкаянный колхозник? — спросил Хозяин Кладбища, который сейчас разглядывал его с любопытством исследователя.
— Да.
— Силы вернулись?
— Да, спасибо.
— Как тебе угощение?
Марек промолчал. Он старался не думать о том, что сделал. Старался не вспоминать как набросился на «еду». Как дёргались во все стороны белые руки и ноги. Как желудок наполнялся тем, чем нельзя его наполнять. Как восстанавливались внутренние органы, заживали раны, крепли ногти, открывались глаза. Это было восхитительно и это было ужасно. Дьявольское пиршество — проклятая еда — проклят человек, отведавший её. Да и не человек он теперь больше, а ракета идущая к цели. Нечестивая баллистика. Понять бы, куда его запустить хотят.
— Молчишь, — признал Смотрящий. — Привыкаешь. Верю. Только времени у тебя совсем не осталось. Так и будешь между двух миров бродить? Или может в небытие рухнешь, да и перестанешь за жизнь цепляться?
— Может быть, — ответил Марек.
— Как там, демоны? Вкусно? — рявкнул Хозяин, отвлёкшись и вернулся к Мареку, который терпеливо ждал.Те, только хрустели и чавкали. Что-то ответили, сквозь жевание было неясно что.
— Что со мной дальше? — спросил Марек. — Куда я после этого? В ад?
— Что не сделаешь, ради выживания, да? Голод валит с ног сильнейших. Не бледней так, работяга. Ты уже не человек и законам другим подчиняешься. Чувствуешь силу? Не благодари. Это только начало. Зови Коракса и присоединяйся к нашей армии нечистых.
— Не понял. Разве люди и особенные не живут мирно?
«Дурак, дурак, глупец», — запищали упыри, вылизывая языками пол до блеска.- Вкуснятина. Война близко».
— Знаешь почему я пришел сюда, работяга? Я обычно не покидаю кладбище и предпочитаю руководить делами с погоста, но ты мне нравишься. Ты первый отказался от вечной жизни, ты первый стремишься куда-то дальше своих желаний, рвёшь зубами эту реальность, цепляешься за мёртвых, чтобы бежать дольше. Ты мне нравишься — нам нужна такая сильная духом порода. Из тебя выйдет отличный боец. Я думаю ты — штурмовик. Поэтому я решил дать тебе шанс, помочь тебе выбрать сторону.
— Что за война? Что за армия?
— Присоединяйся к нам узнаешь. Позвать Коракса? И, кстати, чувствуешь силу, чувствуешь как бежит странная энергия по венам? Это только росток, одуванчик, пробивающийся из кладбищенской земли. Ты будешь сгустком мощи с ясными мозгами и неукротимой энергией. А таких мы ценим и бережём.
— Кто «мы»? Рассказывай, дохлый, или я никуда не пойду.
Один из чертей даже мясом подавился и страшно кашлял, пытаясь вырвать кусок застрявший в горле, а второй бросился на Марека, но был отброшен пинком в дальний угол и завыл обиженно там.
— Некрасиво, неразумно, но смело. Ладно, крестьянин, слушай. Скоро этого мира не будет в том виде в котором ты его знал. Хватит вам угнетать особенные существа! Хватит занимать этот мир оставляя нам жалкие проценты болот и лесов. Особенные существа больше не будут ютиться по лагерям, специально отведенным резервациям и колониям. Пришло время делиться разрезом и мы собираем армию. Грядёт война. Новый водораздел на теле земного Разреза. Слишком долго мы сидели в склепах, на задворках мира! Теперь похоронный оркестр сыграет для тех, кто подталкивал особых к войне!
— Хватит лозунгов. Я здесь при чем? Я ведь не нечисть, — Марек посмотрел на свою руку, жилистую черную конечность с загрубевшими длинными когтями и хмыкнул. — Хотя ясно. Я ведь и не человек.
— Именно.
— Рекрутинг. И я должен согласиться?
— А какой у тебя выход? — удивился Хозяин Кладбища. — Продолжать жить, может даже вечно. Или просто сгнить неприкаянным. Выбор есть, но я бы не затягивал. Вы, обычки любите такое — думать долго и в итоге выбрать неправильную сторону.
— А вы, значит, правильная сторона?
— Почувствуй мощь в своей груди. Она сейчас перекатывается внутри тебя, как тяжёлый шар. Представь теперь его, мысленно возьми в руку, размозжи голову противнику. В чем сила, мертвый брат? Хочешь так? Или хочешь червячков в череп?
— Ясно, — сказал Марек.- Где там ваш Безымянный?
— Ну, мы все в курсе где он. Летает, осваивает инфразвук. Ориентация на местности вслепую. Недавно ко мне заскакивал, чтобы на тебя пожаловаться.
— Статистику порчу…
— Именно. Ну что? Звать его? Будем обряд инициации проводить?
Хранитель Кладбища
Помеха. По хорошему нужно было бы устранить помеху, но этот мужичок подавал такие надежды, что жалко было потерять экземпляр. Начальство может не понять, но кто же им скажет? Черти? Сам рекрут? Когда он обратится ему будет всё равно.
А в случае неудачи крестьянина можно ликвидировать. Кладбищенская земля и не такое прятала.
А вот если он обратится — армия получит качественный, уверенный в своих силах, жилистый и хладнокровный экземпляр. Не то, что эти пенсионеры и наркоманы-одиночки, которых поставляет Демьян — на ходу разваливаются даже в иной форме.
Этот ещё думает. Смотрит на Хранителя, будто мысли прочесть хочет у высшей особи. Смешной. Самоуверенный. Гордый. За такого премию выпишут.
— Решился наконец? Черти сейчас пол в гараже до дырок в цементе вылижут.
Мертвец пошевелился, словно вышел из летаргического сна.
— Как проходит система иннициации?
Ну, наконец-то.
Просто соглашайся и выйдешь из гаража обновлённым.
— Зомби?
— Фу таким быть, — засмеялся Хранитель. — Ты немного не понимаешь суть особенных. Мы не принадлежим вашему канону. Мы странники между разрезами.Когда приходим, то подчиняемся местным законам. В других разрезах особенных называют клонами — здесь нечистью. Сейчас мы полстергейсты, завтра иблисы или шайтаны, после адзе, Камазотцы, духи предков. Всё просто. Ты станешь нашим рекрутом — равным среди сильных. Тёмная, необычная сторона. Те, кто скрываются в ночи. Вампиры, русалки, домовые, лешие, джины — ты и правда думаешь, что это порождения вашего разреза, то есть цивилизации? Нет. Это мы — особенные, пришли и нашли своё место здесь. Мимикрировали под ваши желания, страхи, надежды и фантазии. Нас практически невозможно убить — разруби меня на куски и я вернусь, ну ты знаешь Коракса. Мы — особенные, принесли мир в этот разрез, но людям не понравились чужаки и вы расселили нас по резервациям. Подальше от городов. Подальше от людей.
— Ладно, я понял. Давай без пропаганды. Я буду жрать трупы, пить кровь и охотиться на людей как безмозглая тварь?
— Если только сильно захочется. Представь, что кровь это мощнейший энергетик, который придает сил твоей земной сущности. Да, ты можешь обойтись и без этого и с голода не умрешь и не высохнешь до состояния туалетной бумажки, но почему бы и не пользоваться новыми возможностями. На войне все средства хороши. Ваши так говорят, не наши.
— Война. Это обязательно?
— Принимая нашу силу ты принимаешь нашу сторону.
— Выбор без выбора?
— Это и есть твой выбор.
— Мне нужно подумать, — всё еще сомневался «новобранец», но у Хозяина Кладбища кончилось терпение.
— Или сейчас или никогда. Слишком долго ты думаешь, мёртвый колхозник.
И Марек склонил голову.
Пётр
Стрёмно, нехорошо, трусливо. Шеф совсем поехал чердаком. Одно дело рекрутинг мёртвых душ для уродов, совсем другое похищение ребенка. От мертвецов всегда можно отгородиться святой водой или солью, но от наших не уйдёшь. Если полицаи возьмутся, то найдут и в тюрьме сдохнешь. Но если подумать, сжать яйца в кулак и подумать, то кому нужно это мёртвое село? Кто сюда приедет? Если и да, то и сутки не продержится без интернета, водопровода, канализации. А у шефа есть знакомые везде. ничего не будет. Никто не приедет. Никто не узнает. Всё будет хорошо. А Зоряне шеф рот закроет.
Пётр было успокоился и продолжал наблюдение из своего укромного места под яблоней. Шеф уже зашел во двор и остановился там. Две тени — разговаривают, замолаживает. Он это умеет. Может нагрубить так, что осядешь на коленки и поползешь в сторону выхода, а бывало братом назовёт, обнимет, даст закурить и былое начнет вспоминать, да так сладко, что в огонь и в воду за него готов лезть. Глотки всем рвать за шефа хочется, когда он добрый. Но если провинился, лучше пересидеть в тени. Злой Демьян это не просто грозовая туча — это танк, который летит на тебя с огромной скоростью и ты прижался к стене, понимая что шансов убежать не осталось.
Открылась калитка и двое вышли за ворота. Первый явился Демьян, галантно придержал калитку и появилась Зоряна. Мастерство не пропьёшь- никто не отказывает шефу. В два часа ночи вылезти из постели и ехать на кладбище раскапывать могилу? Не вопрос шеф. Встать из-за стола вечером, протрезветь и неизвестный мешок отвезти в лес чтобы утопить в болоте? Неохота, но шефу не откажешь. Выкрасть несовершеннолетнюю? Сомневаться никто не запрещает, но работу придётся выполнить.
Женщина прикрыла калитку и парочка медленно пошла по дороге вниз, небольшая прогулка по центру села. Медленно идут, ещё опасно высовываться, нужно подождать. Пусть скроются в темноте и тогда он побежит. Почему так трясутся руки?
Демьян
— Зоряна? Зоряна?
Он тихо вошел во двор и на всякий случай постучал ногами друг о друга, чтобы не напугать женщину. Она курила, сидя на скамеечке, и не спрятала сигарету — узнала. Мужа она боялась и скрывала глупую привычку, Демьяну доверяла.
— Ты чего так поздно? Ночь на дворе.
— По моим данным только вечер, детское время. Можно войти?
— Ты уже зашёл, но если нужно разрешение — пожалуйста. Только тихо.
— Златка спит?
— Уложишь её, как же. Мультики смотрит, наверное, или читает.
— У себя?
— А где же ещё. Не в туалете же. Она его с рождения боится.
— Не она одна, — подчеркнул Демьян и вздрогнул, — как вспомню эту дырку, этих червей, этих пауков по стенам и вонь. Фу, Зоряна, ну и тему ты вскрыла, я ведь ещё не ужинал.
— А не чего развивать, — засмеялась она и достала из-под скамейки баночку с окурками. В таких обычно анализы в больнице сдают, а она пепел сбивала.Засмеялась и вдруг помрачнела. Сразу темная стала, мрачная, злая как ночь. — Ты чего хотел, Демьян? Ещё бы в полночь пришел, как чёрт к этой как её… Забыла.
Она махнула рукой и глубоко затянулась.
— Плохо тебе, — сказал Демьян. Присаживаться его не звали, да он бы отказался. — Понимаю. Мне тоже хреново. Ужасно хреново и не отпускает, будто похороны ещё не закончились. Понимаешь?
Он махнул рукой и отвернулся, мимоходом смахнув слезу. Очень удачно вышло, сам придумал — сам поверил. Она курила и отвернулась к стене. Пальчики дрожали, сигарета тряслась, прыгала вверх вниз.
— Мы всегда крепко дружили, на то и братья, да? Марек защищал меня, потому что сильный был. А я хитрый — помогал ему с уроками. Вместе самолет в лесу делали — хотели в Америку улететь. Потом батя разрушил, помню как мы вдвоём рыдали над пепелищем. А потом как-то расти начали, вытягиваться и жизни наши потянулись в стороны. Так бывает. Вроде бы и в одном селе остались, а почти чужие.
Он вздохнул, как можно тяжелее и рукой махнул.
— А теперь в сердце пустота. Будто вырвали один клапан и качать стало в два раза медленнее, понимаешь?
— Курить будешь? — Зоряна протянула раковую палочку и Демьян головой помотал.
— Не могу. Если начну, то уже не остановлюсь. Я ведь бывший курильщик, а это навсегда. Курю запоем, пью запоем и люблю также. Если уж закурю, то остановиться будет трудно, пусть лучше повезёт в любви.
— Это да, — вздохнула Зоряна и спрятала сигарету. — Теперь мы с тобой одинокие. Кем ты мне приходишься? Деверь?
— Чёрт его знает, — махнул Демьян и оглянулся, показалось, что мелькнуло над головой. — Я не разбираюсь. Там всё сложно. Я деньги умею зарабатывать, быт устраивать, с людьми общаться — это умею. А деверя от шурина — только с блокнотиком отличу, если подготовлюсь.
Шутка не зашла, Зоряна опять думала о своём, но уже потеплела и по скамейке хлопнула.
— Садись, что ли. Чего как не родной, родственник? Беда у нас одна теперь, дай бог последняя.
— Не, спасибо. Идём прогуляемся лучше. Воздухом подышим. Не могу я на месте сидеть — характер не тот. Вот брат он был домашний, а я беспечный, озорной гуляка.
Она будто напряглась сразу. Глаза почернели, сигарету затушила и смотрит волчицей.
— Ты что это меня на свиданку зовешь, родственник?
— Ты, что, — отшатнулся Демьян, — да как ты могла. Ты жена брата, как там правильно… Да как так… Я знаю у меня репутация. Но мы ведь родня. Марек был моим братом. Слушай, ну я вынужден звать тебя на дуэль.
— Ладно, — она поднялась немного смущенная, — не обижайся. И правда нужно прогуляться. А если кто что и скажет… Так это их проблемы. Иди, вперёд, кавалер. Я двери закрою, хотя от кого тут запираться.
yaplakal.com