Требухашка (мистическая повесть)

Только что дочитал, тоже теперь в ожидании, буду подглядывать.
Спасибо автору, вечерком почитать самое то, перезагрузочка)

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Требухашка как-то безопаснее безумной Лизы кажется. Но гг точно попрётся в неведомо куда с подозрительной девицей
Или ещё вариант - заснул в вагоне и ему опять снится)

Лиза в лесу жива только в роли жертвы или обычного человека).
А вообще я жду когда лекарства повезут к хозяину Требухашки или его самого к лекарствам.
Может узкоглазый прояснит ситуацию.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Это конец ??? Или продолжение ждать???

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Всего 14 глав автор обещал. Выкладывает по вторникам и четвергам. Ну может внеурочно иногда подкинуть. Правда же, Михаил?)))

Всё верно. Стоп. А откуда... Ну ладно.
В субботу если всё будет ок выложу много.
***
Всем спасибо за такие положительные комменты. Очень мотивирует.

реально затягивает... до того, что картинки перед глазами цветные... красиво написано. И сны ночью. Родню ушедшую вижу. К чему бы это???

Теперь представь что ТС снится!
Можешь читать подобное, смотреть и слушать развивая насмотренность. Потом ждёшь когда сны будут круче чем у ТС, записываешь и постишь на ЯП.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Ждём-с...

Конкуренцию плодить? Читателям выгодно.

Глава 10

1.

— Ты идёшь?

Платформа освещается только одиноким фонарем. Огромная тень безумной девчонки падает на землю за её спиной и размахивает руками, как хозяйка.

— Ты чего встал, дядя? Испугался Требухашки? Нет его здесь, улетел он, а если вернётся — мы встретим.

Ситуация. Остаться в полупустой электричке и ехать дальше, неизвестно куда и без денег? Или выйти в ночь на полустанке с полубезумной девчонкой, у которой в портфеле острый нож? Времени «на подумать» совсем не осталось, и Лиза меняется в лице. Она поняла. Она увидела что-то в моих глазах. Сумасшедшие люди они невероятно наблюдательные и хитрые, насколько я знаю.

— Я не поняла, — медленно говорит Лизка, и я жду её неадекватной реакции, жду когда она выйдет из себя, выхватит нож, отбросит в сторону ненужный чемодан и бросится ко мне, в вагон. А потом нужно будет не думать о том, какого пола существо перед тобой, схватиться руками за поручни — изо всех сил пнуть ее ногой в живот, неожиданно, чтобы не успела осознать и пока она встанет, пока придёт в себя, электричка тронется и закроются двери. Никто даже не увидит что произошло и мы больше не увидимся.

— Я не поняла. Ты что здесь делаешь? Он мой.

Холодное железо мягко упирается в затылок и ощутимо толкает, так что я ударяюсь подбородком о грудь, клацая зубами.

— Выходи из вагона. Быстро.

Что-то острое упирается между ребрами и вынуждает слушаться. Мужской голос. Такой знакомый. Такой жуткий. Он странно шепелявит, пришепётывает, присвистывает. Жутко. Это страшнее Требухашки, то, что толкает меня сзади. Я слышал этот голос во сне, и я не сопротивляюсь. Слишком много оживших снов за последние сутки, где-то по дороге я давно растерял всю свою самоуверенность и чувство юмора.

— Но он мой, дядя Юра, — жалобно просит Лизка. Она отходит на шаг — даёт мне пройти и я вижу тень, которая накрывает нас с головой. Большая тень с отростками за спиной. Черт! Я оборачиваюсь и вижу, того, кто спускается следом.

Это мужик. Небольшого роста, неряшливо одетый — порванная тенниска, мятые и грязные джинсы, в руке поварской секач — мясницкий нож. Я когда-то видел такой за работой в ресторане и выглядит изделие жутковато.

Он мягко спрыгивает на перрон, ни на секунду не отводя от меня взгляда прищуренных глаз, топорик-нож занесен и готов рубить мясо. Деваха маячит за спиной, и я стараюсь держать их обоих перед глазами, но урод машет ножом, отгоняя меня на место, как перепуганную курицу.

Лицо у него изуродовано, я уловил каждую деталь. Лица нет, как будто он вышел живым из пожара, но не обгорел, просто огонь сожрал выступ его носа, губы, перемешал кожу на лице, и вдавил глаза глубоко в череп. Щёки опали и высохли. Лица нет, есть только дыры. Он замечает мой взгляд и довольно улыбается, зубы, как ни странно, на месте и выглядят нормальными.

За спиной ничего — никаких крыльев, показалось, наверное. Что-то я начал скучать по загранице, местные реалии как-то совсем не радуют. Провинция, хули. Маньяк на маньяке.

Двери электрички с шипением захлопнулись, и я остался наедине со своими новыми знакомыми.

***

Один нож он держит спереди, другой за спиной. Если броситься на мутанта и вырубить его, девчонка может подрезать сзади. Да и он не прост, судя по всему, я вижу как он держит нож, как покачивает лезвием, как отставил левую руку и держит дистанцию. Взгляд внимательный и ловит каждое мое движение. Нет, этот чувак совсем не прост — его так легко не взять.

— Ты назвала имя. Я заинтересовался. Всё. Парень мне не нужен.

— Что?

Я слежу за её тенью, если дёрнется прыгну в сторону и будь что будет. Побегу по рельсам. Я моложе — смогу уйти.

— Ты говорила с этим и вспомнила имя монстра, который сожрал моё лицо. Почему?

— Этот сказал, что его преследует крылатый монстр, я и приплела Требухашку.

Мутант зашипел как змея и сделал выпад в пустоту, но я всё равно автоматически дернулся, уклоняясь.

— Если бы маленький урод преследовал его, то далеко бы парень не ушел. Придумывает. Наркоман, наверное. Все вы наркоманы — новое поколение.

Тень дергается за спиной, и я оборачиваюсь. Девка ухмыляется и играет с ножом. Мужик играет со мной — ещё один выпад и я ещё раз вздрагиваю. Ни одной живой души вокруг. Когда там следующая электричка? Утром?

— Что вы хотите? — голос становится тонким, как у подростка.

— Что ей надо — она возьмет. Бояться нужно не монстров, бояться нужно живых людей.

— Таких как ты?

Лизка охает за спиной, и я жду нападения, я готов, но она кружит как лиса вокруг добычи. Урод раздвигает свои щёлки в улыбке.

— Именно.

— Я бы на твоем месте боялся Требухашку. Второй раз осечки не будет.

Красное пятно морды становится белым, и рожа мутанта дрожит, как тесто во время готовки. Капля слюны вытекает из правого угла рта. Лизка ругаетсяза спиной. Я сжимаю кулаки и улыбаюсь.

— Требухашка оставил тебя в живых не для того, чтобы ты продолжал, ЮраБезотчества.

Я угадал, и он завывает, рычит как мотор, но не нападает. Следит за моей ухмылкой дырами своих глаз.

— Кто ты такой? Откуда знаешь?

Свистит нож и я успеваю отскочить, не задумываясь ладонью слева направо прилетает затрещина и Лизка кружась вокруг своей оси отлетает назад. Нож падает вниз, со склона в траву и она с воплями бросается за ним. Мы остаемся на платформе одни. Нюанс — я вижу, что противник щурится — плохое зрение. Интересно насколько плохое?

— Я — посланник. Я — парламентер Охотников. Пришел с белым флагом, — говорю первое, что в голову придет, но мне, кажется, верят.

— Охотников?

— Я специально искал тебя, чтобы передать послание от Требухашки.

Девка уже нашла нож, и карабкается на платформу, на четырех ногах, как паук — нож она держит по-пиратски в зубах. Урод жестом останавливает ее и поворачивается ко мне.

— Какое?

— Охотник и Требухашка хотят, чтобы ты завязал. Второго шанса не будет.

— С чем завязал? — он внимательно смотрит, и луна блестит на кончике ножа. Девчонка тяжело дышит и готова прыгнуть в любую секунду.

— Ты знаешь.

— Или что?

— Или они вернутся.

Я жду только знака. Первого резкого движения — удара. Я готов драться, уже готов — разговор дал мне время собраться. Вырублю двоих, может отделаюсь неглубокими порезами. Девка — дура, этот опасен. Грёбаный Чикатилло — его нужно давить первым.

— Парламентёр. И как ты нас нашел парламентёр?

— По крыльям, — говорю я, — уродские простыни воняют мертвечиной.

Мутант опять меняется в лице, никакого самоконтроля.

2.

Тень с крыльями была совсем не случайной. Где-то я «попал».

— Воняют? Ты чувствуешь их?

— Да. Поэтому я "парламентёр". Могу найти "крылатых" по запаху. Что тебя, что Лизку.

Маньяк поднимает нож и поигрывает им.

— Но у неё ведь нет...

Девчонка злобно хихикает. Сейчас я контролирую взглядом обоих, но не контролирую разговор. Меня уже поймали на вранье или ещё нет?

— Всё у неё есть. Просто я вижу, а ты нет.

— О, — говорит деваха и вращает глазами, ухмыляясь, — я же говорила. Я чувствую их, чувствую как они растут.

Он смотрит на меня внимательно. Смотрит и о чем-то думает, что-то решает. Я выпрямляюсь и пытаюсь расслабиться.

— Ну, так что мне передать?

Стараюсь говорить громко и уверенно, но голос, падла, выдаёт.

Он молчит, я вижу как пляшет кончик лезвия, нарезая дуги из воздуха. Напарница нетерпеливо подпрыгивает и смотрит то на меня, то на него. Пауза затягивается, и я теряю уверенность, капля за каплей.

— Дядя Юра, я закурю?

— Заткнись. Много кудахчешь, дура.

Он смотрит. Я смотрю. Напряжение можно черпать ложками просто из воздуха. Девчонка лезет в портфель и грязно ругаясь отбрасывает пачку в сторону.

— Эй, парламентёр Мишка! Закурить не будет?

— Не курю.

— А, ну да. Ты говорил.

Она нервно осматривается по сторонам и плюет под ноги.

— Курить охота. Дядя Юра, давай в город смотаемся. Ты Жигуленка спрятал у кладбища, как всегда?

— Заткнись, дура, — не выдерживает он и говорит со мной. — Как же я домой вернусь? Что жене скажу? А с этой что делать? Её сразу менты примут, она охранника в торговом центре убила.

(Я в курсе)

— А что? Он сам полез, — возразила Лизка. — Нечего руки распускать было.

— И что с ней делать?

— Мне всё равно, — говорю, — делай что хочешь.

Он вдруг резко выбрасывает руку, и нож кувыркается в воздухе. Я бы даже не успел ничего понять, если бы целились в меня. Не успел бы среагировать, но на этот раз хрипы не мои.

Бедная девчонка схватилась обеими руками за горло, пытается что-то сказать и падает на колени. На секунду я вижу маленькие крылья, одинокое перо на холодном бетоне и потом только кровь заливает всё у её ног. На моих глазах еще никогда не убивали человека. Так нельзя! Да какая бы она ни была. Я поворачиваюсь, но поздно. Первый удар в кадык, так что захлебывается дыхание и красный поток крови в глазах, следом несколько толчков в живот, тяжелый удар по затылку и я обнимаю темноту.

***

Опять сон. Я понимаю что это он, но всё так реалистично и я внутри всеми четырьмя чувствами. Это сон, но управлять им я не могу, как и выйти в реальность.

Чертово подсознание. Вспоминаем еще один страх, ты — глубинная тварь? Начали с боязни воды, продолжили боязнью высоты и что на очереди? Опять эпизод из детства?

Я иду по школе. Это холл. Слева раздевалка, справа классные комнаты и музей ВОВ. Впереди центральный вход (или выход, с какой стороны смотреть) я следую туда.

На мне белая рубашка, пиджак тесный в плечах и наглаженные брючки. Сегодня 5-й А дежурный по школе и я должен стоять у входных дверей. Проверять сменную обувь. Записывать опоздавших, здороваться со всеми и помогать родителям советами. Всегда хотелось попробовать, покрасоваться перед девчонками, и вот я здесь.

Я очень ответственно отношусь к обязанностям дежурного. Учителя хвалят меня. Классная хвалит меня. Даже техничка улыбнулась и потрепала по голове, а я всё проверяю и проверяю «сменку». Заставляю переобуваться тех, кто не сделал этого, отправляю домой тех, кто забыл сменную обувь. Всё по правилам. Сегодня мне не нужно идти на первый урок, потому что я нужен на посту.

Играет звонок, сначала один раз, потом второй и третий — «школота» бежит по классам, расходятся учителя и холл понемногу пустеет. Я остаюсь, чтобы записать опоздавших и передать списки техничке. Она улыбается и тоже скрывается на втором этаже.

Дежурный всегда остаётся один. Я прикрываю двери, чтобы не гулял по этажу сквозняк, когда вижу как приближаются опоздавшие. Они идут через школьный двор не спеша, смеются и машут пакетами с парочкой учебников. Старшаки. Местные второгодники. Длинного зовут вроде Слава.

Я возвращаюсь на пост полный решимости и целеустремленности.

— Ты чего малой? — спрашивает Слава, и друзья его округляют глаза и ржут, некрасиво, как кони.

— После звонка нельзя, — говорю я, придерживая двери.

— Чего?

Они ржут всем стадом, и Славка толкает дверь. Я упираюсь ногами и пыхтя удерживаю первую атаку.

— Ты чего? — дальше он наворачивает такую матерщину, что у меня мелкого даже не остается воспоминаний, я просто не знаю этих слов на тот момент.

— После звонка нельзя, — говорю я, представляя себя как минимум неуловимым мстителем среди белых офицеров. Если бы у меня были очки на носу, я бы их сейчас лихо поправил, как Валерка в кино.

Стадо вдруг ухает и втроём налегает на дверь, я пытаюсь удержать и отъезжаю в сторону как на коньках вместе с ней. Пацаны пробегают мимо, не обращая на меня внимания, спешат в раздевалку. Только старший остаётся и я иду к нему с гордо поднятой головой.

— Мне нужно записать твою фамилию и класс.

Он молча толкает меня обоими руками в грудь и я лечу на пол, спиной вытираю там, где наследили десятки школьников и прошлась мокрой тряпкой уборщица. Второгодник подбегает и добавляет пару раз с ноги. Я пытаюсь увернуться, закрыться руками и один удар попадает по пальцам. Слезы унижения перемешиваются со слезами боли. Старшак уходит, а где-то вдалеке ржут его друзья.

Весь в слезах и всхлипывая поднимаюсь, мокрый и грязный от пыли — стараюсь отряхнуться и не по-мужски плачу, не могу остановиться.

А мимо проходит шестой «Б» на музыку, и они смотрят на меня. И я прячу взгляд, но никак не могу остановиться. И хоть я знаю, что она тоже идет в тех рядах, я знаю, что нельзя так себя вести — она же увидит, я все никак не могу остановиться.

Страх номер три.

Унижение. Слабость. Невозможно дать сдачи. Почему этот сон вернулся? Что послужило толчком?

И чем это так воняет?

Глава 11

1.

Потому что есть Алешка у тебя!

Бумц! Бумц! Бумц!

Каждый удар ритм-секции поп-песенки отдает ударом молота в голову.

«Потому что есть Алешка у тебя!» — подпевает несколько мужских голосов. Языки у бедолаг заплетаются и слышно «Патамуста Алёска тебяааа!»

«Об Алешке ты мечтаешь зря!»

... продолжает «фонограммить» артист сейчас уже преклонного возраста и большого веса, но искусство оно ведь вечно.

«Об Алешке ты мечтаешь зря!» — пищат пьяные женские голоса.

Бумц! Бумц! Бумц!

«Зряяяя! Бляяя!» — подпевает мужской хор имени Буханецкого. Вокруг темнота и только назойливая мелодия готовится засесть в голове. И начинает болеть голова — это хорошо. Болит, значит есть чему болеть.

Бумц! Бумц! Бумц!

Как же мне фигово, и как я не люблю попсу. Это опять ад? Как там говорил Брюс Уиллис в «Последнем бойскауте?» Забыл. Башка не варит совсем.

«Об Алешке все твои мечты!»

Как вы мне все дороги. А вот и обоняние вернулось. Воняет парами бензина, разлитым пивом, сигаретными бычками, мокрой травой и травой другого рода. А также омерзительный запах кабака, пропитанного куревом, потом, блевотиной, одеколоном, дешёвыми духами и перегаром.

Бумц! Бумц! Бумц!

Я уже чувствую боль в мышцах, чувствую спину и холод стены о которую облокотился, мягкое место чувствует мокрую землю с травой, пропитавшую джинсы. Восстанавливаюсь как робот по частям.

«Об Алешке все твои мечты-ы-ы-ы!»

Песня набирает обороты, кто-то как будто врубил громкость на полную и заодно выдувает мерзкие запахи вентилятором в мою сторону. Бух и опять глухо.

Бумц! Бумц! Бумц!

«Только о Серёге позабыла ты» — красиво заканчивает куплет Сережа Жуков. «Это о нём что ли песня?» — доходит до меня наконец. Не прошло и десяти лет.

— Мужжик. Эй, мужик!

Меня сильно толкают в плечо, хватают и трясут, заставляя разлепить веки. Во рту пересохло, страшно хочется пить, а надо мной навис усатый мужичок и трясёт-трясёт гад. Сейчас блевану ему на джинсы.

— А, ты малой. Пацан. Пацан. Как ты? Кто тебя так?

Бумц! Бумц! Бумц!

Неожиданно громко ревет мотор и с обочины срывается машина. Москвич или жигуль белого цвета. «Улетает» вправо дымя изо всех сил черным из выхлопной.

— Обалдел! — кричит ему вслед усатый, машет кулаком и неловко падает на задницу. Поднимается и уходит пошатываясь. Я чувствую, как кровь течет по подбородку и кулаком вытираю нос, закидывая голову вверх, большая часть кровавого ручейка решает протечь в горло.

«Только о Серёге позабыла ты-ы-ы-ы!»

Ещё и эта музыка добивает. Серёга, зачем ты ее написал? Надеюсь в аду будет отдельная сковородка для особо вредной попсятины.

Мимо идут пацаны — человек десять с девчонками. Довольные жизнью, смеются. Смотрят в мою сторону презрительно, только одна качает головой и отделяется от толпы. Садится рядом со мной на корточки и берет за руку.

— С вами все нормально? Может полицию вызвать? Или скорую? Вы весь в крови.

— Нет. Спасибо. Не надо ни тех, ни других. Только одна просьба.

— Какая? — она внимательно слушает и готова мне помочь. Совершенно незнакомому человеку, который валяется под стенами вонючего кабака «Фиалка» на Ленинской.

— Выключите эту попсу. Я с ума сойду, так за Серегу переживаю, что кушать не могу.

«Патамушта о Сереге позабыла тыы!!!» — подвывают за спиной.

Она смеётся и поднимается, мелькнув юбкой.

— Ну, как хотите. Только уходите быстрее, а то обязательно люди полицию вызовут.

Я улыбаюсь ей и машу на прощание окровавленной рукой, той, что нос вытирал.

Дверь кафешки открывается и музыка усиливается снова. Пытаюсь подняться, но руки дрожат и не слушаются, откидываюсь назад к родной стене.

"Потому что есть Алешка у тебя!"

— Слышь, парень?

Я открываю глаза и вижу бармена. В белой рубашке с грязными рукавами он наклонился и тоже трясет за плечо.

— С тобой всё нормально? Ты в порядке?

— Вроде бы да.

— Тогда вали отсюда. Что смотришь? Встать можешь? Идти можешь? Давай пошёл отсюда, у меня времени нет с тобой играться. Ты у нас не пил, какого ... сел под заведением, мне проблемы не нужны. Вали давай.

Он хватает меня под руки и помогает встать. Мягко подталкивает в сторону и многозначительно кивает вправо. Я вижу вдалеке двоих полицейских патрульных, идут не спеша — разговаривают.

— Лучше свали, пока они не подошли, — подталкивает меня в спину бармен, — иначе долго будешь рассказывать, почему весь в крови. А у меня свидетелей много — в нашем заведении тебя не было.

— Ладно-ладно, — говорю я, — отпусти. Я ухожу.

Бармен отходит на шаг и смотрит на меня, ждёт.

— Вали уже.

— Успею.

Мужик свирепеет и оглядывается на приближающихся стражей закона. Они лениво переговариваются, смотрят друг другу в глаза как два гомика и смеются.

— Чего хочешь? Сейчас заберут же.

— Как я там оказался?

— Что?

Он оглядывается через плечо, и мы оба смотрим на пятна крови на земле, на вытоптанный газончик под стеной кафешки, на следы в мокрой траве. Скоро и полицейские могут заметить этот беспорядок.

— Я не помню, как очутился под твоей рыгаловкой. Внутри меня не было, как я у стены оказался весь побитый?

Бармен пожимает плечами, и мы идём медленно, но уверенно в сторону противоположную песням Сереги.

— Понимаю. Хочешь вспомнить кто тебя отметелил? Веселая была ночка, наверное.

— Это точно, — поддакиваю, — чувствую себя боксерской грушей. Так откуда я взялся здесь?

— Без понятия, — пожимает плечами бармен и останавливается, — ты просто появился и всё. Говорят, что подъехала машина и тебя скинули у дороги, а дальше сам дополз, но врать не буду не видел. Мне только сообщили, что под стенкой избитый пацан сидит. Поспеши, господа полицейские кажется что-то заподозрили.

И действительно они уже остановились около бара разглядывая мою последнюю (тьфу, крайнюю остановку) а потом один решительно вошел внутрь заведения.

— Ну я пойду? — нерешительно спросил бармен, — меня сейчас искать будут.

Полицейский смотрит в нашу сторону. Узнаёт бармена и кивает ему. Тот машет в ответ и спешит поздороваться, а я, стараясь не шататься, ускоряюсь. Я иду домой.

2.

Конечно, я помню всё. До того момента когда Юра меня вырубил. Дальше темнота. Почему меня не убили и выбросили под кабаком, вот в чем вопрос, разве маньяки оставляют свидетелей? Или он того? Услышал про Требухашку и самовыпилиться решил?

Ощупываю себя на ходу — вдруг Юрабезотчества решил оставить меня без кусочка плоти, с него станется. Вроде бы всё на месте, да и шрамов характерных нет — ничего из меня не вырезали.

Тело в синяках и болит, но в основном потерь нет, только чувство собственного достоинства потерялось. Надеюсь меня никто из знакомых не видел там, у весёлого заведения.

У подъезда нет никого — все спят кроме соседей сверху. Эти наверное до сих пор ругаются. Пока добрёл и полегче стало. Захожу в подъезд, добираюсь до двери и проверяю карманы. Ключей нет, понятно же. Где-то вылетели в пути, пока я лежал, выпучив глаза, или маньяк забрал. Это ещё хуже.

Запасные внутри — соседям я ключи не доверил, некому. И что теперь?

Собираю запчасти в кулак, разбегаюсь и ногой в замок, так пару раз — не думал, что выбить эту рухлядь настолько легко. Соседи на шум даже не вышли. Замок торчит гнилым зубом в двери, готовый вывалиться, прикрываю за собой дверь и вхожу в квартиру.

За спиной шаги и я оборачиваюсь, готовлю виноватую улыбку и объяснение. С таким лицом сделать это будет трудно, но это моя квартира в любом случае. Никого. Тень шмыгнула вниз и спускается по ступенькам. Пока я выхожу, то она уже на улице. Ну и ладно. В душ.

***

Мда... Морда кирпича просит. Опухла вся и повздувалась в некоторых местах. Завтра буду чёрно-красный. Все зубы на месте и челюсть цела, тело тоже все в синяках, даже мягкое место. Еще раз выворачиваю карманы в джинсах — нет, забрал гад. Теперь нужно будет сменить замок и как можно быстрее. Не хочется чтобы он ночью приходил на меня любоваться, если бы хотел убить, то давно бы это сделал.

Пока моюсь в душе Юрабезотчества не приходит. Как и Требухашка. Я совсем один сегодня.

Набираю номер Витьки и слушаю длинные сигналы. Ну вот, и этот меня забыл. На часах четыре утра, спит, наверное. Да и мне пора.

Я прикрываю двери стулом и ложусь спать. На этот раз никаких снов.

3.

Как ни странно, проснулся я рано, а не вырубился на сутки, как обычно бывает после переутомления. Посмотрел на часы — семь, на улице солнышко вовсю светит и сна ни в одном глазу.

Нужно бы и на работу сходить, пока не лишился и её. Но сначала главное.

Вдыхаю и собираюсь с мыслями. Ох, не люблю я с этими ребятами связываться, тяжелый предстоит разговор. Пять минут сижу с телефоном в руке и так и не решившись позвонить иду умываться. Тяну резину как можно дольше а потом быстро, не задумываясь, возвращаюсь и набираю всем известный номер.

В таких ситуациях, когда не можешь решиться нужно, перестать думать и сделать, а потом как пойдет. Что-нибудь да получится.

— Да?

— Здравствуйте.

— Доброе утро.

— Я не знаю туда ли звоню, но хотел бы сообщить о преступлении.

— Слушаю вас.

— Не знаю как правильно объяснить, но если ехать на электричке от нас в сторону города Н. то на третьей по счету остановке произошло убийство. Зарезали молодую девушку, прямо на платформе вчера ночью.

— Как называется остановка?

— Я не знаю. Внимания не обратил. Третья от нас по счету.

— От кого от нас? Остановку назовите.

— Я не знаю. Безлюдная платформа. Я ночью там один раз был, не прочитал.

— Вы сами откуда? Имя, Фамилия и ваш домашний адрес назовите.

— Короче, я вам наводку дал. Там ещё рядом лес и еврейское кладбище.

— А, я вас понял. Знаю где это.

— Ну, вот там это. Обыщите кладбище, лесок — там орудует маньяк. И загляните в деревню за кладбищем, там еще могут быть жертвы.

— Какую деревню? Нет там ничего. Алло? Алло? С кем я разговариваю, нужно записать ваши данные.

Я бросаю трубку и смотрю на телефон: снимаю крышку и вынимаю симку. Конечно отследят даже так, если захотят, но кажется мне, что не захотят. Не нужно было связываться, но это мой гражданский долг. Урода кто-то должен остановить.

Если собрать пацанов и пойти прочесать район, может мы бы и сами нашли этого гандона, вот только парней уже не собрать, поразъехались все — только я в этой глуши остался. Если бы достать где-то ствол, то можно было бы рискнуть в одиночку, но у нас не Штаты — оружие в магазинах не продается на каждом углу. Поэтому бедным маньякам приходится обучаться работе с холодным-режущим.

Не потяну я сам против этого гада, тем более на его территории. Тем более непонятно почему он меня отпустил и где он сейчас? А это ещё что за предчувствие? Резко встаю и смотрю в окно, ожидал увидеть чудака в сером пальто со старым портфелем в руках и в широкополой шляпе под окнами. Но там только ребенок выгуливает пса в два раза больше его. Никаких маньяков под окнами.

Эх, мне бы ручного монстра, типа Требухашки — он лучше пистолета. Наверное заблудился где-то или свалил на свою красную планету. А меня совесть грызёт, что я знаю о маньяке и ничего делать не собираюсь. Я собираюсь на работу.

4.

Маньяки — маньяками, а на жизнь зарабатывать нужно. Одеваюсь и немного офигеваю. Совсем забыл о выбитом вчера замке. Уже в коридоре рассматриваю небольшую рваную дыру в двери и вздыхаю. Как назло сверху спускается сосед-алкаш. Маленького роста — лысый, живот висит над трениками и чешется постоянно, как наркоман.

Я стараюсь не смотреть на него и делаю озабоченный вид, а он подходит, воняет перегаром за спиной и сопит.

— Слышь, сосед?

— Чего?

(Как же его зовут?)

— Слышь. Ты это... По ночам чего бродишь?

— Надо. Дела значит были.

— Слышь. Это ты что ли? — показывает рукой на место, где должен быть замок.

— Типа того.

— Наркоман что ли? Слышь? Опиум для никого? «Давай вечером с тобой встретимся?» — напевает он хриплым голосом и смеется.

— Не понимаю я вашего юмора, сорри.

— Слышь, интеллигенция. «Сорри».

Он рыгает и начинает икать. Приходится хлопать его по спине, ладонь прилипает к потной, нестиранной футболке — мерзость.

— Слышь, сосед.

Я думаю о том, что дальше делать и «типок» бесит и сбивает с мысли, но хамить соседу не хочется. Какой бы он ни был.

— Да?

— Кто тебя так разукрасил? Могу добавить.

— Чего? — Я поворачиваюсь к нему и вижу как ходят раздуваясь ноздри, как сжимаются кулаки и зубы. Черные глаза сверлят мои синяки дрелью и ненавистью.

— Ты, падла малолетняя, еще раз будешь по ночам шуметь, людям спать не давать, я мусоров вызову — будешь еще больше синь... Ох...

Я хватаю его за горло одной рукой и прижимаю к стене. Импульсивно, но нечего лезть к людям на грани срыва.

— Дядя. Не угрожай мне. Еще раз услышу шумные попойки и драки по ночам я сам полицию вызову, а если не приедут, то позвоню друзьям-боксерам, им всегда размяться охота. Они тебя так размотают, что пить бросишь, понял?

Я сдавливаю ему горло и пару секунд смотрю, как сосед краснеет и задыхается. Потом отпускаю и отхожу на шаг. Головная боль возвращается нежданно и с удвоенной мощью, как расплата за ненависть.

— А если залезешь в мою квартиру пока дверь сломана и вынесешь хоть ложку... Я даже не знаю, что сделаю.

— Слышь, я что на вора похож, — он пытается подняться и я подаю руку и помогаю ему подняться — весь эффект насмарку. — Ты что так надолго оставляешь дверь?

— На целый день, — говорю, — мне на работу нужно.

— Так тебя точно «бомбанут». Я крайним быть не хочу. Слышь, давай сгоняю, замок куплю и поставлю. Жалко тебя. У меня инструменты есть. Ты только денег дай на замок и сверху капни. Я всё сделаю — ключи под ковриком оставлю.

Пришлось довериться и расплатившись я оставляю на соседа квартиру и ухожу. Вот это поворот, да?

5.

Директор меня откровенно не ждал. Очень удивился, когда я пришел. А еще больше Тарас удивился, кода меня ближе разглядел. Завис, как зависают компьютеры, только с открытым ртом так и стоял, рассматривая меня, пока руку для пожатия не получил. Тогда и оживился:

— О, тяжелая ночка выдалась? Я читал в новостях, что массовая драка была в ночном клубе вчера. Это они тебя что ли?

— Нет, — говорю, — шел ночью подвыпивший. Упал, потерял сознание, очнулся — гипс.

— Ясно, мальчик. Шутим. Это хорошо, боевой настрой. Работать будешь или за расчётом пришел?

— Какой расчёт? Я ведь день только отработал.

— Ничего-ничего. Видишь? Я тоже шутить умею. Иди переодевайся. Только ты на полчаса опоздал. У нас так не принято. Дядя Толик сам машину разгрузил. Твоя зарплата за час ему уходит.

— Не вопрос, шеф. Ну, я пойду?

— Иди-иди. — Он долго провожал меня взглядом, поглаживая усы и вздыхая.

***

Толян курил за магазином и чуть не подавился сигаретой когда разглядел напарника.

— Ни хрена себе, это кто тебя так разрисовал?

В одной руке он держал сигарету, а во второй грязную кружку с кофе. Заметил мой взгляд и предложил:

— Будешь?

— Нет, спасибо, шеф. Как жизнь?

Я присаживаюсь рядом на холодный цемент и зеваю.

— У меня-то все нормально. А о тебе не скажешь. Муж со своей женой застукал?

— Не, бандитская пуля.

— Ясно. Дело молодое. А мы думали, что ты не придешь сегодня. Вчера замучался, загонял я тебя.

— Нормально, — говорю, — бывало и хуже.

— Тогда беги переодеваться. Тарасик прибежит, увидит что сидим, верещать будет. Кстати, стой.

Я уже поднялся и остановился на секунду, раз уж просят. Дед вдруг подмигнул, хитро и многообещающе, как самый старый на свете мошенник.

— Катька-то. Того... Спрашивала о тебе. Расстроилась больно.

— Почему расстроилась?

— Ну ты это целку не строй. "Патаму что" ты не пришел, да. Иди хоть поздоровайся.

— Тьфу на вас. Шутите.

***

Катька и правда раскраснелась, когда меня увидела и неестественно громко смеяться начала. Но мне было не до толстухи сейчас. Вот абсолютно не до неё. Дело в том, что когда я переодевался кто-то в окошко заглянул: кто-то в широкополой шляпе, и пока я скакал к двери в одной штанине его и след простыл.

6.

С шляпой мы встретились ещё раз чуть позже, почти под конец смены. Я целый день выглядывал его. Я не разговаривал с Толяном, я не смотрел на девчонку. Я мечтал вцепиться в горло уроду. Да, это точно был он. Кому еще нужно следить за мной? Кому я вообще нахрен нужен кроме Витьки, да и тот меня забыл уже.

Но машина стояла на углу, у соседнего дома. Стояла долго. Я работал и смотрел на нее, загружал товар — смотрел, выгружал — смотрел. Кто-то приезжал, кто-то уезжал, а этот Жигуль все стоял и стоял. И, кажется, внутри кто-то сидел.

Под конец дня я не выдержал. Внутри точно кто-то был и, за рулем находился человек в шляпе. Я вытер руки медленно пошел к нему.

— Ты куда? — спросил Толик, — Эй, друг.

— Сейчас. Покури.

Я ускорил шаг. Продавщица выглядывала из-за витрины.

— Эй, мальчик! — крикнул хозяин магазина, отвлёкшись от мобилки, — Свиные туши сами себя не погрузят!

— Минуту! — я уже бежал к машине, а силуэт внутри наклонился и дергал ключ. Заревев и выплюнув тучу копоти, машина рванула и скрылась за поворотом. Водитель точно был в шляпе.

***

— Так это тебя пасут, — говорил дядя Толя после смены, — а я грешным делом подумал по мою душу.

— Пасут?

Он стянул штаны, открывая голые лишенные волосяного покрова ноги, и нащупывал свежие брюки, для улицы, которые утром аккуратно вешал на шкафчике.

— Ты что, думаешь я слепой? Видел я того типа, то в машине сидел, то кругами вокруг нас ходил. Я сначала думал украсть что-то хочет, а потом дошло, что менты это. Вот только думал что за мной. Наливай чайку.

Я цапнул чайник и бессовестно взял чужой пакетик и опустил в воду.

— А чё за вами, дядя Толя? Совершили что-то противозаконное?

Он кивнул:

— Совершил. Давно уже, в молодости, и я свое отсидел. Ты как к бывшим зекам относишься?

— Никак, — отвечаю я и ни капли не вру.

— Не боись. Я уже тридцать лет как вышел, но мусоров узнаю по запаху. Это точно мент был и следил он за тобой.

— Очень похоже на то.

— Я в чужие дела не лезу, но ты это... если что спрашивай. Может совет дам. Хозяину ничего не говори, не поможет и с работы выгонит. Девку тоже не пугай, переживать будет. И это. Зарплату не забудь забрать. Сегодня требуха есть свежая.

Глава 12

1.

Домой добрался без происшествий. Приключения начались потом, а пока я просто шёл и по сторонам оглядывался. Улицы были наполнены вечерними, угрюмыми прохожими, уставшими машинами и скучными лицами в окнах магазинов. Шляпы не видно — не рискует на глаза показываться.

А где-то там: в лесу или в городе, на кладбище или на стадионе, в магазине или на рынке ходит убийца, который выжидает и, может быть, ищет следующую несчастную девушку. А быть может, он уже сейчас сидит в вагоне электрички и улыбается новой знакомой. А я ничего не могу сделать. Или не хочу? Я беру продукты в счёт зарплаты и собираюсь дома хорошо поесть, а, может быть, прямо сейчас Юрабезотчества убивает очередную жертву. Кажется теперь я знаю, что такое муки совести.

***

Задумавшись, влетаю в подъезд и автоматически ищу ключи. Стоп. Дверь ведь была поломана. Молодец, сосед, починил. Вот только ключей под ковриком нет. Договаривались же.

Вспоминаю где его квартира и иду наверх, а там уже знакомые звуки. Восемь часов вечера, а пьянка в самом разгаре. Довольные крики собутыльников слышно на весь дом, неужели нельзя как-то тише выпивать?

Останавливаюсь перед дверью и пытаюсь вспомнить, как же его звать, соседа «на все руки мастера». Из-за двери доносится такая серия ругательств, что хочется кому-то вырвать язык.

Бум. Бум.

Они даже на секунду не замолкают и продолжают гундонить о своём на повышенных тонах. Прислушиваюсь, чтобы понять, как же все-таки зовут соседа но в какофонии пьяных звуков не уловить сути. Как же я не люблю пьяных людей. Стучу громче.

Стук — стук.

Дверь открывается, и морда выползает на порог. Морда незнакомая и грозная. Ну как...

— Чё надо?

За его спиной завывает телевизор, пугая войной и другими ужасными предсказаниями. Спертый воздух, воняет неприятно: пот, перемешанный с лекарствами.

— Хозяин где?

— Чё надо тебе, спрашиваю...

Даже говорить с таким неохота, и я отодвигаю его одной рукой в сторону. Он брызгает слюной и пытается дергаться, пальцы скользят по мокрой футболке — толкаю чуть сильнее, чтобы не лез под ноги и захожу.

Сосед на круглом стеклянном столике бьется в карты с еще одним бомжом, на газете яблоки, стаканы, бутылка открытая. Вот чего они кричат — переизбыток эмоций, даже меня не замечают.

— Мужики! — орёт вахтёр и волочится за мной, как зомби, медленно переставляя ноги. Да и морда у него, хоть святой водой поливай. — Шухер! Мусора!

— Рот закрой, — говорю я и вижу, что сосед повернулся и фокусируется. Его друг увидел меня и пытается встать ругаясь. — Сосед, ключи отдай.

— Слышь, — сосед смотрит, не узнавая. Глаза пустые, почти безумные. — Ты кто?

Меня хватают за плечо, и я даже не успеваю задуматься: резко разворачиваюсь и прописываю плюху с правой. Вахтер молча улетает в стену.

— Ээ!! — кричит еще один собутыльник и старается встать. — Ээ, ты чё, бл.

Приходится с ноги ему засадить в грудак, чтобы успокоился.

— Слышь, — говорит сосед и тупо смотрит. Сосредоточиться не может, как и связать два слова. Он совсем не в адеквате. Одной рукой удерживаю его порывы общаться, другой обыскиваю карманы и достаю связку ключей — новенькие, почти блестят.

— Это мои? — говорю ему и болтаю связкой перед глазами. — Слышишь сосед! Это мои, наверное? Я заберу?

Сосед только мычит и пускает слюни. Напарник машет руками не вставая и что-то пытается сказать. Третий прилег у двери и завывает, держась за щеку. Не так уж сильно я ему дал.

— Если не мои ключи — верну! — кричу и прячу связку. — Может скорую вызвать? Вы ребята плохо выглядите!

Вот тебе и не в адеквате, головой усиленно машет, отрицательно, конечно.

— Ну, я пойду?

Как будто мне ещё нужно разрешение спрашивать. Прохожу к двери и шутя замахиваюсь ногой. Вахтёр пищит и отползает в стену. Двери за собой я прикрываю. Потом возвращаюсь и убавляю скорость на телевизоре. Все трое смотрят на меня перепуганными тарелками.

— Не прощаюсь!

***

Надо было еще и соседу в табло дать, чтобы очухался. Но как-то это не по-соседски. Он ведь старался, дверь мне починил, замок вставил. Вот только, наверное, водка досталась паленая.

Ключи подошли, и я, наконец-то, попал домой. Бегло осмотрелся, вроде бы ничего не вынесли. Да особо и нечего. Золотишко дома не храню, как и наличных.

Закидываю продукты в холодильник и пока вода закипает смотрю в окно, на темный, пустой двор.

Гложет меня, и простить себе не могу. Нельзя так. Не по-человечески. Где-то там бродит убийца, и я об этом знаю. Где-то там ходит молодая девушка, которая может стать его следующей жертвой. И сколько их уже есть и где они закопаны я могу только догадываться.

Сон про Юрубезотчества был не просто картинкой или даже вещим сном. Это была картинка из телевизора, маленькое кино из глаз. Вот только кто мне его туда транслировал? Случайно не тот, кто ночевал на кухне?

Я вздрогнул от воспоминания и огляделся по сторонам. Никого. На всякий случай закрыл форточку, чтобы никакой требухашка на свет не прилетел и заглянул под стол. Нигде не прячется, даже под мойкой.

Хорошо. Допустим это сделал этот уродец, но зачем? Что он хотел показать этим? Во сне он тоже фигурирует и если я правильно помню по приказу съедает Юрке лицо. Жалко, что дело он до конца не довел. Хозяин, или напарник, не разрешил трогать девчонку. А оказывается и маньяк выжил.

Зачем он мне показывал этот кошмар? Похвастаться? Поговорить?

Что было потом? Я проснулся, и тварь сидела в ногах, а потом она начала верещать как резаная. И что сделал я? Побежал? Нет. Я попытался сопротивляться и улетел в другой мир. Потом ещё в один и так пока не оказался в своём. На улице, без обуви и без носок — Требухашка гнал меня как скот на убой или как быка в корриде? Всё было рассчитано? Меня специально вели на поезд или это была случайность? То, что я встретился с поехавшей проводницей это был такой инопланетный план? Без оружия и без носков? Требухашка хотел завершить дело? Но зачем ему я. И где требуха, которую я зачем-то взял в магазине?

Нужно встретиться ещё раз с этим летучим гадом. А если придётся и с двумя сразу. Теперь я не испугаюсь — я буду готов. В конце концов я не маньяк, кажется мне Требухашка очень их не любит. Я действую на инстинктах и, хотя хочется спать, я открываю широко форточку и достаю требуху из холодильника. Вываливаю её на большую миску и ставлю на стол. Летучий хищник должен почуять такое за километр. Пусть прилетает, пусть включает свои картинки. Кажется, мы не договорили.

2.

Я иду по кладбищу. Опять ночь, и опять могилы вокруг. Множество совсем новых крестов, свежих могил, только недавно засыпанных и мягкая земля кладбища, в которую ноги чуть не проваливаются. Смотрю вниз — лужи, болото, недавно прошелся ливень и поэтому сапоги в грязи. Чистить потом придется очень долго. С трудом выдираю правую, с противным чмоканием кладбищенская грязь отпускает из своих жутких объятий. Кому хорошо, так это Требухашке. Он кружит где-то там над головой, полный яда и готовый брать еще. Это последний ангел на сегодня — продолжим завтра, иногда и Ловцам нужно отдыхать.

Вспышка света над головой и питомец кричит. Я смотрю вверх и вижу маленькую точку. Которая падает вниз и увеличивается. Требухашка сегодня полон сил и бодр, как Кайманский метеорит. Он почувствовал зло и сейчас мы кому-то оборвем крылышки.

Я сворачиваю с тропы и пытаюсь идти между могилами, нет, это невыносимо!

— Требухашка! Разрезай малыш! Я что пешком должен к нему идти.

Малыш слушается и уже мчится ко мне. Мягко садится на плечо, и я чувствую его тепло сквозь плащ.

— Подожди, не курлыкай. В нашем деле спешить нельзя.

Оружие в чехле на боку, скрыто плащом от дождя. Потом доставать его будет некогда. Расстегиваю плащ и осматриваю кладбище, сколько видно глазу в темноте. Никого. Только ряды крестов и мы с Резчиком. Осквернитель затаился и ждет. Мы нападем со спины.

— Давай, — говорю я и подмигиваю старому другу. Он улыбается по-своему и, пискнув, открывает портал.

***

Что это? Сон? «Спокойной ночи малыши» от Требухашки? Или я... Или где я? И почему я занял чужое тело.

Почему перерывы? Куда уходит время?

Мир перед глазами синий и блестящий становится черным и мрачным. И опять кладбище. И опять грязь, хлюпает под ногами. Я так резко вступаю в неё, что брызги летят в стороны. Существо, похожее на человека, оборачивается на звук.

Нет, такое трудно назвать человеком. Это гуманоид, горизонтально-ходящий. Оно стоит на четвереньках, спиной ко мне и смотрит, скаля почти человеческое, страшно злобное лицо. Нет, я не управляю этим телом, я всего лишь наблюдатель, потому что я бы не смог так спокойно стоять. Здесь два варианта выхода из ситуации — или бить или убегать. Потому что существо меня уже заметило, и оно свидетелей не оставляет.

Уродец медленно разворачивается и открывает посторонним взглядам яму за спиной. Яму, которую кто-то тщательно рыл, углубляясь всё глубже в кладбищенскую землю. Рыл, фыркая и отбрасывая комья земли в стороны. У существа напротив грязные до локтей конечности и грязная морда, будто оно помогало себе даже зубами, так спешило, рвалось под землю. Рвалось выкопать что-то страшное из-под земли.

— Я за тобой, ангел — говорю «я».

Тварь напрягает все мышцы тела и утробно рычит. Я вижу как черные, еле заметные глазу, крылья расправляются у него за спиной. Они не дрожат на ветру и наверное не способны унести монстра прочь, но смотрятся мерзко, так в очередном японском мультике изображают демонов.

Ангел не понимает по-русски, поэтому идти никуда не собирается. Задней лапой роет землю, как зверь перед атакой и злобно пыхтит. Мой аватар не дергается, не хватается за оружие. Он (я) не боится, не паникует.

Протягивает руку и нежно манит: «Иди сюда».

Тварь распрямляется как пружина и бежит ко мне, победоносно крича, вытянув грязные лапы-руки. Сверху бьет черная молния. Что-то врезается в монстра, сбивает его как птичку на взлете, и тот падает спиной в грязь, катится, подминая под себя крылья. Переворачивается, расшвыривая комья земли и брызги грязи. Левая рука свисает в яму, которую сама и выкопала недавно.

Я медленно, выдёргивая ноги из грязи, подхожу к побоищу. Тварь не сдаётся и катится в сторону пытаясь сбросить чёрную живую «тряпку», которая обвила ей грудь и лезет выше. Требухашка (а это он) кричит и пытается добраться до горла.

Я бью тварь ногой в левый бок, так сильно, с размахом, что она катится вместе со своим противником и падает на дно ямы, даже не успевая схватиться за края и удержаться. Я замечаю только взгляд, наши глаза встречаются на миг и оно летит вниз. Странное безумное существо без капли интеллекта во взгляде. Только ненависть и страх. Оно боится Требухашки.

Медленно проверяя перед каждым шагом твердость земли, я подхожу к краю могилы, которую урод сам себе вырыл. «Только не смотри туда, — прошу своего аватара. — Только не заглядывай. Там наверняка мерзкое зрелище. Там разорванная плоть. Клочки крыльев по всей яме и вырванный язык прилип к стенке. Я не хочу это видеть».

Требухашка появляется первым. С воплем победителя он зависает над ямой и равномерно машет крыльями. Маленькие глазки восторженно блестят, порывы ветра созданные взмахами поднимают волны в ближайших лужах и монстр ещё громче кричит и смотрит на меня. Он хочет ласки, хочет поощрения, печенюшку и преданно следит за каждым моим движением. В лапе он держит кусок черной, тонкой как шелк ткани, которая рваным флагом свисает вниз.

Я разворачиваюсь и шагаю молча прочь. Монстр кричит и пролетает мимо, обиженно оглядывается через плечо и самолетом уходит в темное, освещенное только луной небо. Мой взгляд лениво уходит за ним и возвращается на землю. Земля пульсирует. Что? Воздух искрится и собирается в комок напряжения.

Щелчок и кадр сменяется, как в кино. У меня уже не сон, а какой-то квест с 3d-погружением. Я лежу на боку и осматривая ладонь. Рука вся в крови и даже сейчас красная жидкость продолжает капать. Медленно капля отделяется от ладони и летит чтобы соединиться в объятиях с красной землей.

Тень стоит надо мной неподвижно. Я закрываю глаза, и остаются только звуки. Пульсация в голове, животные крики вдали и удаляющиеся шаги. Она уходит. Существо, от которого бросает в дрожь уходит. Жалко, что я этого не вижу, в глазах только красный туман и кровавые пузыри. Что стало со мной?

Глаза закрываются и кадр меняется.

— Требухашка ты здесь?

Писк издали. Он как будто рядом и одновременно далеко, бесконечно далеко. Вокруг только красный туман и планирующие сверху пузыри.

Кто-то шуршит рядом, но картинка не меняется. Я вздыхаю и опять зову этого чёрта — Требухашку.

— Послушай меня, Требухашка. Найди нового хозяина. Найди ловца на ангелов и продолжай действовать.

Кажется, у меня больше нет сил говорить, и я задыхаюсь, кашляю. Требухашка жалобно кричит и уносится вдаль, звук затихает в небе.

***

Я просыпаюсь резко, как насильно выдернутый из реальности и, теряя равновесие, лечу вниз. Кричу и ударяюсь локтем о пол. Электрическая боль как венами опутывает рукав.

С возвращением домой, Мишаня. Ты проснулся. Постанывая и держась за локоть я поднимаюсь.

Включая по дороге свет, вхожу на кухню.

— С возвращением, Требухашка, — говорю и ставлю табуретку на место.

Маленький монстр сжался в комок рядом с тарелкой мяса и смотрит на меня из-подо лба.

Опаньки, все сложнее чем казалось на самом деле...)
Жду продолжения!

ЗЫ. Две главы осталось?

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Ох... Вернулся блудень Требухашка

Размещено через приложение ЯПлакалъ

О! Спасибо за несколько глав сразу
Я уже слегка запуталась: где сон, где явь...

Думаю, при таких повреждениях лица, как у дядьюры, никаких эмоций там не увидишь. По крайней мере из описания в начале этой главы - лица там не осталось

Это сообщение отредактировал dragonsha - 23.11.2024 - 19:10

спасибо за чтиво.
все чудесатее и чудесатей...
хотя и станрвится собранней картинка+

...Потом ждёшь когда сны будут круче чем у ТС, записываешь и постишь на ЯП...

Круче? Да куда уж... Тут реальный выверт сознания. В хорошем смысле. На Булгакова тянет.
Неееет, мы почитаем чужие сны.

И два продолжения, если первая понравится.

То ли ещё будет.

Спасибо, что читаете и комментируете.

Надеюсь получится логику удержать до конца))

А вот за такое сравнение огромное спасибо. Я с Михаилом Афанасьевичем в один день родился. Надеюсь, хоть каплю таланта поймал из эфира его.

Да ладно?! Мой любимый писатель. Не в честь него назвали? Или это псевдоним?

Мой тоже любимый из классиков.
Назвали в честь дедушки.
Я Булгакова для себя поздно открыл, уже в институте, в школе не зашло. А потом попал в Дом Турбиных в Киеве , там вообще шикарная мистическая история произошла и после этого прочитал всё. Сейчас, например слушаю "Мастера" в аудио варианте.

Заинтриговал... Что за история?

Ждем продолжения, очень ждем. Автору респект и вдохновения.
ПыСы: а где можно почитать другие Ваши произведения?

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Спасибо! За приглашение и за творчество!
Сегодня руки и глаза дошли. На работе с похмелия был и сделав работы и проверку систем,присел почитать. БЛЯ я думал белочку поймаю:Красные планеты и такое сякое,перемещения и под конец понял.
Жду продолжения! Надеюсь удивишь не по детски!
Долго молчал НО это жисть и нет времени.На короткие коментарии есть 5-ть секунд А на творчество и жизни мало.

Ис-то-ри -ю! Ис-то-ри -ю! Просим, просим!