С Тайганами у меня связано все детство. На Старом – меня неудачно учили плавать родители. Я барахтался на метровой глубине, вырывался у отца из рук, кричал «Утопить меня хотите!» и рвался к берегу. Только после 15 лет я смог нормально научиться плавать. Сначала на море, потом – на пресной воде. Почти поборол страх глубины и спокойно долго плаваю. Старый вообще – считается детским, там есть детский пляж. Можно прыгать с плит плотины, плавать до одури. Купаться после жаркого дня или вообще торчать там весь день. Только в августе вода начинает цвести и все чаще встречаются серые гадюки, что лишает нас, уже взрослых, детской прелести купания там. А тогда нам все было по колено и немножечко выше.
На Новом мы часто рыбачили. Нагружались с отцом вещами, провиантом и снастями и шли от города вдоль реки до лодочной станции, за лодкой. Там всего около шести километров. Но тогда для меня это был поход с лишениями и испытаниями. Потом на лодке плыли в самое начало Тайгана или на другую сторону, в один из заливов. Я любил и на веслах погрести, и просто посидеть пассажиром. Или же садились в городе на автобус и ехали до поворота на Карасевку. А там снова, нагруженные, пешком в гору, с горы и до нашего заветного места у остатков опор старого моста. Ходили, обычно, с ночевкой или двумя, как у отца выпадали отгулы на скорой. Рыбачили с удовольствием. Это потом, в «добрые» 90-е и лихие 2000-е «умные» люди (да какие они люди!?) вычистили Тайган от рыбы сетями до состояния, что сидишь с ворохом снастей и надеешься на удачу. Проще купить в рыбном филе и не морочить голову, не кормить комарье.
Но тогда – в Тайгане водилась разная рыба. Я с берега на бамбуковую удочку тягал карасей, окуней, тарань, попадался и голавль. Отец на донные снасти брал карпов. Нет, не так! КАРПОВ! Если не подводила леска – мог выудить карпа в мой тогдашний, метр с кепкой, рост. А карпы на от полтора кило и до четырех килограмм – считались делом обыденным. А также были и щуки на блесну. Вечером – обязательный костер, домашняя, маринованная аджикой, опать таки домашней, курочка запекаемая на углях. Чай с травами, что растут прям под ногами – Чобан-чай, с лимонным вкусом, еще какие-то, что названия сейчас и не вспомню. На другой день уже пекли рыбу. Палатка. Лето. Еще тогда я видел звезды – бесчисленную россыпь мириадов светлых точек над головой… потом мы всегда шли через лодочную станцию. Показывали улов и, если взяли лишнего, отпускали рыбу в пруд-питомник у станции. Тогда за уловом следили. Браконьерство было не в почете. Так, однажды мы поймали рыбу мечты – карпушу длинной чуть выше меня ростов. Вываживал его отец около получаса. Даже я помогал в меру сил, а в финале и держал снасть, пока отец загребал этого монстра подсаком и брал за жабры. Тогда мы на станции оставили всю рыбу, кроме этого красавца. Донесли домой еще живого – отец обернул его голову в мокрую ткань и в пакет с водой, и так, головой вниз опустил в рюкзак, завязав рюкзак чуть выше середины, и перехватив еще хвост. Дома мы выпустили карпушу в большое корыто. Полчаса. И пришлось его убить. Было жалко до слез. Половину пожарили. Половину дед замариновал и закоптил.
А еще мы на новый выбирались семьями. Однажды расположились на берегу, недалеко от воды. Август. Тепло. Комарики. Рыбалка. Костры. Ночью через наш лагерь проползла стая гадюк – мы очень «удачно» стали у них на пути. Отец с братом тогда убили штук 5 особо ретивых, желавших погреться с нами в палатках. Остальных отшвыривали половинками бамбуковых удочек. А утром я пугал дохлыми змейками женскую часть нашего лагеря и предлагал большого серого червячка дяде Ёжику, отчего тот вздрагивал и по-доброму посылал меня к отцу. Лагерь мы потом перенесли выше по берегу, в траву, и под вечер выдворяли из палаток других непрошенных гостей – серых паучков размером со спичечный коробок. Тогда я и пауков не особо то и боялся.
Ностальгия…
Отвлекся в очередной раз.
yaplakal.com