По следам «Цилиндра счастья».– Ох... Тяжёлая, сука... – Васечкин поставил на пол букву «А» и покосился на «Ю», приставленную к стене склада вооружения. – А этой как биться? На голову что ли надевать?
– Выбирайте оружие, – механическим голосом произнес охранник.
– И вообще, что это за битва такая? Почему буквы? Давайте на цифрах? Единички взяли и пошли драться.
– Ваш оппонент – учитель русского языка. Она выбрала битву на буквах в качестве финального состязания.
– Может, она имела в виду... как это называется... метафора? Ну, не на настоящих буквах драться, а сочинение какое-нибудь написать?
– Выбирайте оружие, – повторил охранник.
Васечкин вздохнул и перевёл взгляд на смертоносный алфавит, разложенный по всей комнате. Наконечник каждой буквы были идеально заточен.
– Ладно, сейчас выберу методом исключения, – вздохнул Васечкин и приподнял с пола букву «У». – Неудобная какая-то, сука. Центровки вообще нет.
Повертев в руках букву «Х» и решив, что ею можно ненароком и себя заколоть, он отбросил её в сторону, где уже валялись «Ж», «Ш», «Щ» и «Ц».
– Теперь я понимаю, что буква «О» вообще на хрен не нужна в алфавите. Бесполезная хрень, – усмехнулся он и откатил её в сторону.
Схватив букву «Г», он несколько раз взмахнул ею в воздухе, но потом все же отросил в отбракованную кучу и вытащил из-под буквы «М» своё оружие.
– Вот же! – радостно замахнулся он буквой «Т». Вот идеальное оружие! Всё, я готов!
– Ваш выбор – «Т»? – безэмоционально спросил охранник.
– Да, «Т». Топор, Татьяна, Титьки, Тарантела.
– Принято.
***
Когда Васечкин вышел на арену с буквой «Т» на плече и взглянул на оружие своей соперницы, лёгкая улыбка пробежала по его губам.
– Ну все, трындец вам, Мариванна, – шепнул он себе под нос.
Бой начался. Васечкин вальяжно зашагал к центру арены, перекладывая из руки в руку свою букву. Мариванна двигалась медленнее, но недобрая улыбка на её лице почему-то нервировала Васечкина, хоть он и был уверен в своей победе.
– А я дневник забыл! – выкрикнул он и, размахнувшись, обрушил на соперницу букву «Т».
– А голову ты дома не забыл? – ответила Мариванна, ловко парировав удар своей буквой. – А отвечать пойдёт...
Обхватив двумя руками своё оружие, она сделала неуклюжий выпад, от которого Васечкин с лёгкостью увернулся.
– Я не пойду – я болел.
– Чем? Воспалением хитрости? – отступив, чтобы перевести дыхание, покачала головой Мариванна.
– Нет. У меня записка от родителей есть! – кружась вокруг своей жертвы, хмыкнул Васечкин и сделал ложный выпад.
– Пока что ставлю точку, но в следующий раз... – она выбросила руку, пытаясь дотянуться буквой до выставленной ноги Васечкина, – в следующий раз она превратится в двойку!
– Русичка... – презрительно сплюнул Васечкин и, сокрушительным ударом выбил из рук замешкавшейся учительницы её оружие.
Бросившись вперёд, он толкнул её ногой, отчего та завалилась на спину. Сев а Мариванну сверху, он приставил «Т» к её горлу и, мерзко улыбаясь, произнёс:
– И что теперь? Родителей вызовете? Или к директору отведете?
Неожиданная боль в боку заставила его охнуть, и выронить свое оружие, скатившись с училки на землю.
– Сука... – пытаясь прикрыть окровавленной ладонью вспоротый бок, прошептал он, – но... но она же жульничает! Вон её оружие! Что она в меня воткнула?
– Это называется «кратка», Васечкин, – держа перед его лицом изогнутый короткий нож, произнесла Мариванна, – неужели ты думал, что я выбрала букву «И»?
– А это разве не «И»? – прохрипел Васечкин, морщась от боли.
– Это «Й», дурачок. Двойка тебе, Васечкин. Но исправить её уже не получится.
С этими словами она воткнула кратку – палочку над «Й» в его грудь и, поднявшись, ударом ноги загнала её ещё глубже.
– Еще есть желающие ответить? – она осмотрела пустую арену и, плюнув на мертвого Васечкина, неспешно направилась к выходу, – лес рук... лес рук...