Как живут люди в красноярской общаге, которую все обходят стороной

День в общежитии Дом геолога, которое все обходят стороной, а жильцы не могут покинуть.

Лет сорок назад на улице Северо-Енисейской возводят панельную девятиэтажку. Типовую, в серую мелкую плитку на стенах. От других ее отличают большие красные буквы на крыше: «Дом геолога». Ведомственное жилье для молодых специалистов и командированных. Они приращивают могущество страны полезными ископаемыми Сибири. В 90-х геологи выветриваются, дом превращается в дешевую общагу. Со своим единым укладом: пьяной бытовухой, наркотиками, воровством и драками. Адрес общежития надолго впечатывается в криминальные сводки дежурной части. Исчезает надпись на крыше. Говорят, и сейчас от этого места лучше держаться подальше. Корреспондент NGS24.RU Алексей Тайганавт отправился узнать, что там изменилось и так ли опасно там жить.

31 фото и текст via

Бывший Дом геолога

Перцовый баллончик в подарок невесте

— Да пойдем покажу — жить тут можно, главное успеть съехать, — говорит мне Никита, первый встреченный мной у подъезда житель Дома геологов

Окружение

Выщербленный фасад девятиэтажки на фоне пепельного неба по-казенному безличен. Смотрит окнами на шиномонтажку, автостоянку, гаражи и заборы. Повешенное на фонарном столбе в траурном фоне «Кредит всем» звучит как окончательный приговор. Судя по многочисленным объявлением над входом — общага неиссякаемый источник дохода для дезинсекторов.

Хорошо, что предупредили

Дезинсекторы не вывозят

С Никитой мы поднимаемся на четвертый этаж, большинство комнат которого в социальном найме. Его жилье как раз из таких.

Бытовое

— Невеста моя работает в муниципальном садике. В прошлом году её признали лучшим педагогом в крае, она такая молодец, — говорит Никита пока идем. — В этом году второе место заняла, их сам губернатор поздравлял. А вот наша комната. 12 квадратов — и зал, и спальня и кухня. Тут у нас еще не все вещи, половину сестре на хранение отвёз. Кофе будешь? Так, сахар кончился, будем заедать «Твиксом»

Так по соцнайму

В комнате стол, шкаф, холодильник, микроволновка, кровать — и пара свободных метров для самих жильцов. Никита поселился здесь полгода назад. В Красноярске он живет несколько лет, переехал сюда из Курагино. У себя в деревне потихоньку возводит большой дом, сначала думал — на продажу. Пожив в городе, понял — похоже, строит для себя. На потом. Работы в селе нет.

— Мы сегодня общались с брокером — женщина такая хорошая попалась — короче, сами ипотеку не потянем. Детей у нас нет, под семейную не попадаем, — говорит Никита. — А так, я прикинул, там сейчас что-то под 27% будет. То есть, ты за 10 миллионов покупаешь квартиру, и сколько за 30-40 лет переплата — лямов сорок? Будем думать, как выкрутиться.

Бесшовный вариант

Никита работает монтажником, собирается на вахту, а пока как может изолирует комнату от общажной действительности. Прошелся герметиком и залил отравой все места, где в жильё есть доступ снаружи. На розетках толстый слой скотча.

— Это обклеил, чтобы тараканы не лезли. Короче, они тут бегают в таком количестве, что я чуть с ума не сошел. Видишь, у меня возле двери всякие средства лежат: реально на пять минут откроешь — заходят. На кухне вообще лучше не появляться, они там даже не разбегаются, когда ходишь. У раковины умываешься и смотришь, чтобы он просто на тебя не заполз, вот так вот. Травить постоянно приходится, помогает, но ненадолго. Сам понимаешь, соседи такие что… — рассказывает Никита. — Бухают по-черному, здесь люди безбожно себя ведут. Мужики бьют баб вообще жестко. Сколько раз я встречал — идёт с рассеченным лбом, говорю, вызови скорую. Она говорит, нет, не надо. Вот с такой головой. Смотри, я своей невесте «перцовку» (перцовый газовый баллончик) подарил, а то она побаивается без меня тут находиться. Ну, а так, нормально…Знаешь, раньше тут в лифте написано было «Долго ты здесь будешь жить???». Сейчас ее затерли, но я смотрю туда каждый раз и думаю: «В натуре, сколько я здесь еще буду жить?»

Подарок невесте

Всё под рукой

Знакомый полицейский рассказывает, как лет 10 назад постоянно «принимали» одного из жильцов общежития. Он постоянно избивал свою жену-инвалида. А она спустя время его прощала и забирала заявление. В одной из таких ссор он отрубил ей ноги...

Общага

Хорошо, но не просто

За окном незаметно темнеет, в пустых коридорах слышно хлопают двери — народ возвращается с работы. В общей кухне секции запахло жареным, еще полчаса назад туда было не попасть — на этом этаже она за железной дверью и запирается на замок.

Кухня

Вика

— Замыкается, да. Вы знаете, у нас такой сосед. У него интересная жена, по ходу, отобрала у мужика все что можно, а его сюда выкинула, как собаку. И он повадился еду воровать у нас. Я сама в шоке. Курить всё выпрашивает. Девочку восьмилетнюю подговаривает, чтобы у родителей стащила, — рассказывает жительница общежития Вика. Она уже обжарила хлеб в яйцах, теперь в кипящем пузырящемся масле до коричневой корки доходит вареная колбаса к ужину. У нее с мужем четверо детей, самый младший еще грудной. — Тут, блин, такое: и алкаши, и наркоманы, чего только нет — как не запирать? Ну, поверьте, за машинкой даже вот туда в угол залазили и спали детки маленькие, семья была не благополучная.

Кухня

Кто главный

Не обращая внимания на ползающих тараканов Вика перекладывает еду в тарелки, уносит в комнату. Её уже ждут муж с младенцем на руках, одна из дочерей и огромный телевизор над столом в маленькой комнате. Под холеными ведущими федерального канала на столе пиво к ужину.

Все так живут

— Телевизор я в кредит взял, это для детей в основном, чтобы им побольше видно было. — объясняет Василий, супруг Вики. — Жизнь такая. Ипотеку не потянем, пока маленькие ребятишки, жена в декрете, у меня зарплата небольшая. Я не знаю, что делать. Ждем какие-то варианты. Может что-то пробовать подкопить?

Василий молчит, как будто прикидывая: каково это копить?

Василий

— Мне кажется, все в России так живут. Везде хорошо. Но не просто, — заполняет паузу Вика. — Мы как все смотрим новости. Ну, когда время есть. У меня брат на СВО, поэтому в основном оттуда ждем вестей.

По-домашнему

Василий идет курить на балкон. В полутемном холле, где под навесными замками стоят самодельные шкафы с вещами, его восьмилетняя дочь крутит «колесо». «Это я научил», — с гордостью делится отец.

Детство в общаге

Поднимаюсь этажами выше. Железные двери во многих секциях заперты. Наконец натыкаюсь на открытую. В холле секции Б под светом с улицы льются сумерки. Лампы горят дальше по коридору — там в картоне общественной двери большая дыра. Похоже выбивали ударом ноги.

Пробитие

В неспокойной тишине запертых комнат приглушенно бубнят телевизоры. Мимо, не замечая ничего кругом, проходит женщина. Откликается.

— Как живем? Да помаленьку, нормально всё. У меня сына убили на СВО. Он… полгода назад убили. Понятно? Просто тебе не понять. Ничего тебе больше не могу сказать.

Сумерки

Она захлопывает дверь своей комнаты. В секции Б снова пустынно и сумеречно. Но на следующем этаже все почему-то повторятся. Женщина в возрасте с заплаканными глазами, говорит мне на ходу.

- Простите, мне сейчас не до разговоров. Понимаете, у меня проблема с ребенком. У меня на СВО он пропал, ничего не знаю… что делать? Завтра в военкомат иду.

Общее

В следующую секцию захожу вместе с Максимом. Он возвращается с работы. В своей комнате наливает себе пиво.

Холостяцкое жилье

— Работаю в грузоперевозках, ухожу рано утром, прихожу часов в 12 ночи, это сегодня так получилось. Пришел, быстро приготовил тут же в комнате и спать, — расписывают свою жизнь Максим. — С женой развелся, вот и переехал сюда. За десятку в месяц снимаю. Ну, тут я никого не знаю, зачем это мне. По выходным на правый берег езжу, с дочкой встретиться, пивка с ней где-нибудь попить. А дальше я не загадываю, как сложится, так сложится.

Не донесли

Прошение

По лестнице к забитому мусоропроводу парень выносит остатки мебели. Напрашиваюсь в гости. Василий — из ненцев, коренной малочисленной народности в таймырском поселке Носок. Добраться до туда можно только вертолетом из Дудинки. Бывший охотник и рыбак Красноярске живет восемь лет, отучился на сварщика, теперь ставит бордюры на дорогах

— На Таймыре делать нечего. Работы нет. Рыбалка — коту под хвост. В общем, у нас там одни старики сидят, молодежь, как я уезжает. Сам на родине с тех пор, как переехал не был ни разу. Дорого, блин, хотя и тянет, — говорит Василий, располагаясь перед двумя мониторами. Они у него вместо телевизора. — Рублюсь в «Контр страйк» лет шесть. У меня уже звездочка есть. Три тысячи часов наиграл за это время. Ну как — выпил, поиграл, и всё. Я трезвый не играю, привычка уже такая. Но напиваться давно перестал, контролирую себя. Вообще одному скучно жить.

Василий с Таймыра