Туркменистан: иностранец в очень странной стране («The Independent», Великобритания )
Ее правитель переименовал дни недели в честь себя и своей матери. Опера, балет и цирк запрещены. Чтобы получить водительские права, нужно сдать экзамен по автобиографии покойного вождя. Добро пожаловать в Туркменистан.
В аэропорту Ашхабада нет ни единого знака, который говорил бы о том, где ты находишься. Ни тебе "Добро пожаловать в Ашхабад", ни "Международный аэропорт Ашхабада, терминал 1", ни чего-либо в этом роде. Вместо этого, здание терминала украшает рельефный позолоченный профиль мужчины средних лет.
Последние десять лет Туркменистан всячески старался ограничить визиты журналистов, и для московских корреспондентов типа меня он был недосягаемой мечтой. Но почему-то - видимо, в силу какой-то административной ошибки - они пустили к себе нескольких репортеров для освещения нудного инвестиционного форума, и вот, я схожу с трапа самолета в одной из самых изолированных и причудливых стран мира.
Золотой профиль был первым контактом с человеком, который будет сопровождать меня на протяжении всей поездки в Ашхабад. Это был Сапармурат Ниязов, местный партийный босс, ставший президентом, когда в начале 1990-х страна получила независимость от Советского Союза, и создавший культ личности, равного которому нет нигде в мире, кроме, пожалуй, Северной Кореи. Ему надоело быть просто Ниязовым, и он решил стать Туркменбаши - Главой всех туркмен. Он был Сапармуратом Туркменбаши Великим; он был Всемогущим и Бесстрашным Сердаром; он был Вечным Солнцем Туркменистана и Великим Архитектором Золотого века туркмен; он был Отцом, Пророком и Пожизненным президентом. С декабря 2006 г. он был вдобавок покойником. Но, тем не менее, его присутствие ощущалось.
Туркменистан, этот унылый и неприветливый клочок пустыни, находится в центре внимания всего мира, благодаря своим огромным запасам газа, по объему которых он занимает четвертое место в мире. Они лежат под его песками и на шельфе каспийского побережья. На доходы от продажи газа Туркменбаши построил, пожалуй, самый странный город в мире.
Ашхабад - это не просто чудной город. Это сумасшествие мирового уровня; дикая фантазия; памятник сумасбродству. Годами он поставлял сочные сюжеты журналистам, сидящим в Москве и Лондоне (мало кто мог взглянуть на страну собственными глазами). Туркменбаши переименовал дни недели и месяцы в честь себя и своей матери. Он запретил оперу, балет и цирк, но открыл гигантский парк развлечений по мотивам туркменских сказок. Он включил свою книгу "Рухнама" в школьную программу, и каждый, кто хочет получить водительские права, должен сдать по ней экзамен.
Первой прогулки по городу было достаточно, чтобы понять, что все разговоры о туркменской экзотике - правда. Туркмены - очень колоритный народ, особенно женщины. Они носят шелковые и бархатные платья по щиколотку всех оттенков ярко-красного, оранжевого, синего и зеленого; на шее у них вышитые золотой нитью ленты, спускающиеся от горла до пупка. Любое скопление туркмен превращает самое банальное место в калейдоскоп цветов и эмоций.
Но здесь их не было. Ни души. В старой части города, которую стараются не показывать иностранцам, люди живут в нормальном сером советском городе, многие районы которого были просто стерты с лица земли, чтобы уступить место новому городу. Эти постоянно расширяющиеся новые районы состоят исключительно из огромных белых мраморных зданий, стоящих на совершенно безлюдных проспектах. Здесь можно увидеть только армии дворников, которые поддерживают улицы в такой чистоте, что можно спокойно пообедать прямо на асфальте. Поскольку новые квартиры могут себе позволить немногие, большинство из них стоит пустыми. Я чувствовал себя статистом в фильме об апокалипсической катастрофе, гуляя по этим длинным, широким проспектам, окаймленным новыми домами, мерцающими на солнце, но без единой души на горизонте. Здесь, в самом сердце Центральной Азии, романтического края шумных базаров, загадочных узких улочек и старинных мечетей, стоит этот новехонький город, полный стерильных беломраморных высотных домов и сверкающих золотых статуй человека, по приказу которого они были возведены.
В самом его центре (ну разумеется) - площадь Туркменбаши. С трех сторон на нее выходят просторные дворцы; белизна их мраморных фасадов говорит о том, что построены они совсем недавно. С четвертой стороны - главное украшение города. На огромном белом треножнике установлена конструкция причудливой, я бы сказал - фаллической - формы, напоминающая, впрочем, и космический корабль, а на ней, высоко в воздухе, - золотая статуя человека средних лет, который распростер руки над головой как проповедник-маньяк в позе религиозного экстаза. Да, это Туркменбаши, который весь день поворачивается вокруг своей оси, чтобы всегда быть обращенным лицом к солнцу.
Мало того, теперь страна поражена биполярным культом личности. После смерти Туркменбаши в 2006 году новым лидером стал его бывший дантист, а позже - министр здравоохранения с труднопроизносимым именем Гурбангулы Бердымухаммедов. Хотя позолоченные статуи Туркменбаши стоят на своих местах, менее прочные элементы культа его личности - портреты на зданиях, банкнотах и так далее - постепенно ликвидируются, а Бердымухаммедов исподволь раздувает собственный культ.
Бердымухаммедов моложе своего предшественника. Черные волосы зачесаны точно так же, как у великого Туркменбаши, но в сочетании с пухлым лицом производят более зловещий эффект - на огромных плакатах, украшающих почти каждое здание в городе, он выглядит как этакий библиотекарь-вампир. После его прихода к власти много говорилось о либерализации, но в Туркменистане все относительно. Раньше никому, кроме небольшого числа правительственных чиновников, не разрешалось пользоваться Интернетом. Сегодня в Ашхабаде целых четыре интернет-кафе, но в каждом из них всего по пять компьютеров, скорость соединения чудовищно низка, а пользователям дважды напоминают о том, что Большой Брат следит за ними. Мало того, что со стен на вас смотрит портрет Бердымухаммедова, так еще в одном из них назойливый молодой человек с зачесанными волосами записывал имя и номер паспорта каждого посетителя прежде, чем допустить его к компьютеру.
Бердымухаммедов стал достойным преемником Туркменбаши и в плане склонности к гигантомании. Его главный проект - строительство за миллиарды долларов одного из лучших в мире курортов в Авазе на берегу Каспийского моря. Неважно, что большую часть года вода слишком холодна, чтобы в ней купаться, пляж кишит морскими змеями, а получить визу для посещения нового райского уголка почти невозможно. Было отдано распоряжение строить гигантский курорт, поэтому новый курорт строится. Никто никогда не ставит под сомнение решения президента. Телевидение отслеживает каждый его шаг, и за ними повсюду следуют орды рукоплещущих, широко улыбающихся школьников. Среди недавних достижений Бердымухаммедова, запечатленных телевидением, - гонки по пустыне, в которых его соперниками выступили два профессиональных автогонщика (говорить, кто победил, думаю, излишне), и открытие нового онкологического центра. Бердымухаммедов, дантист по специальности, выполнил сложную операцию по удалению опухоли, хотя информированные источники сообщили мне, что он просто держал скальпель и улыбался перед камерами, а всю работу сделали два специально доставленных немецких хирурга.
Инвестиционный форум проходил в просторном белом зале, а делегаты сидели вокруг обеденных столов, уставленных фруктами, орехами и напитками. Предполагалось, что его откроет Сам, но тот в последний момент передумал, и присутствующим пришлось довольствоваться его громадным портретом, висевшим высоко над подиумом. (Хотя Бердымухаммедов не сумел найти пятнадцати минут, чтобы выступить перед самым представительным собранием инвесторов в истории его страны, на следующий день он провел несколько часов на церемонии открытия птицефермы).
Туркменские чиновники, участвовавшие в форуме, произносили монотонные речи, приводя вымышленные статистические данные и примерно каждые 30 секунд упоминая о «чудесных инициативах уважаемого президента».
В конце заседания я поймал заместителя министра здравоохранения и спросил, есть ли у страны проблема с ВИЧ. Она с тревогой и подозрительностью взглянула на меня и сказала: «Мы строим новый большой центр профилактики ВИЧ. Но, к счастью, пока у нас нет ни одного случая». И это в стране, которая граничит с Афганистаном, крупнейшим поставщиком героина, где широко распространена проституция, и все соседи которой признают у себя наличие серьезной проблемы с ВИЧ. Позже она намекнула, что «лучше бы об этом в статье не писать».
«Здесь проблемы не решают, - сказал мне один иностранец, живущий в Ашхабаде. - Их просто отрицают».
Впрочем, компании, желающие инвестировать в страну, это похоже не волнует. Все новые хвалебные речи западных бизнесменов вызывали самодовольные улыбки и одобрительное кивание у туркменских чиновников, которые слушали перевод в наушниках. Парад иностранцев, угодливо расписывающих мудрость и таланты их президента, напоминал эмиссаров, которых отправляли ко двору древних ханов, чтобы подарками и красивыми словами добиваться уступок в торговле, и не похоже, что это хороший способ вытянуть страну из ее добровольной изоляции.
«Этот президент - настоящий новатор», - вещал с сильным немецким акцентом один из гостей, призывая делегатов вкладывать деньги в позолоченную туркменскую гавань для инвестиций. Один британец, представлявший ЕБРР, говорил о мудром политическом курсе страны. Никто не считал уместным заметить, что мы находимся в одном из самых странных и автократических государств мира. И, конечно, немногие компании действительно хотели делать долгосрочные инвестиции в столь загадочную страну.
«Большинство здесь - торговцы, а не инвесторы», - тихо признался мне один из делегатов в кулуарах форума. Они с удовольствием построят любой дворец или пятизвездочный отель, о котором их попросят туркмены. Но делать долгосрочные инвестиции и подвергать свои деньги риску? Ни за что.
Я сбежал с конференции в кафе, и там мне удалось поговорить с группой молодых туркмен. Они были хорошо одеты и вертели в руках iPhone. Оказалось, что все они работают в ахшабадских представительствах международных компаний - это были одни из тех счастливцев, которым разрешили поучиться год за границей, и в Штатах они выучились английскому.
«За шесть месяцев в США я узнал больше, чем за четыре года на лучшем факультете лучшего университета в Туркменистане, где я не научился абсолютно ничему», - сказал мне один из них.
«В девяностые всех действительно талантливых профессоров уволили и заменили их идиотами, которые только и могут, что вещать о Туркменбаши и «Рухнаме», - тихо продолжал он, стараясь не привлекать излишнего внимания. -При прежнем президенте все было уничтожено. Все. Я патриот. Я люблю свою страну и хочу здесь остаться. Если бы я как следует постарался, я мог бы получить гражданство в Штатах, но я хотел вернуться домой. Но если за ближайшее десятилетие дела не пойдут лучше, то такие люди, как я, начнут уезжать. Я хочу, чтобы мои дети получили приличное образование, а сейчас это здесь невозможно».
Хотя здесь, возможно, и не столько жестокости, как в соседнем Узбекистане, это связано только с тем, что туркмены в общем и целом, похоже, смирились со своей судьбой и знают, что лучше не высовываться. Отчасти это объясняется оболваниванием населения, которое приняло невиданный размах. Здесь не печатаются другие книги, кроме «Рухнамы» - велеречивых рассуждений Туркменбаши о жизни, морали и туркменской истории - и томов Бердымухаммедова. Несмотря на то, что последний находится в должности менее трех лет, он уже успел состряпать одну книгу о кухне, одну - о лошадях и одну - о лечении травами, а по телевидению не показывают ничего, кроме Бердымухаммедова и танцующих детей.
Чтобы проверить, насколько эта страна действительно изолирована, в пятницу вечером я провел эксперимент в одном из немногочисленных ночных клубов Ашхабада. Я спросил десять человек - состоятельных типов в возрасте от двадцати до тридцати, могут ли они назвать имя нынешнего президента США. Семеро из них развели руками, один предположил, что это «Буш», а один из барменов пошел звонить «другу, который знает все», и через несколько минут вернулся, гордо потрясая листом бумаги, на котором было выведено русскими буквами «Вагасса Авама». И только одна застенчивая русская девушка промолвила «Обама», но ее тут же засмеяли, и она, смутившись, сказала, что, наверно, ошибается.
* * *
Хотя проявления культа личности как Туркменбаши, так и Бердымухаммедова, были видны на каждом углу, только после того, как я посетил Кипчак, село примерно в 15 милях от Ашхабада, где в 1940 году родился Сапармурат Ниязов, мне стала по-настоящему очевидна дикая экстравагантность его культа. Именно здесь построена мечеть Туркменбаши.
Блестящий белый мрамор и огромный золотой купол говорили о том, что эта мечеть, как и все новые здания в Туркменистане, - еще один пример дорогой безвкусицы наподобие отеля «Мекка» в Лас-Вегасе, если бы таковой был там построен. Но хотя она и не могла соперничать в элегантности с большими мечетями Ирана и Ближнего Востока, уже один ее размер не мог не впечатлить. Подходя к мечети со стороны шоссе, я миновал более сотни фонтанов, бивших на зеленых лужайках вдоль него, прежде чем вышел на пешеходную дорожку, окруженную с обеих сторон фонтанами и зелеными туркменскими флагами. Сама мечеть располагалась на платформе, приподнятой над землей метра на четыре, и со всех сторон каскадами спускалась вода. Четыре высоких минарета были выполнены из белого мрамора и опоясаны золотыми кольцами, а саму мечеть окружала высокая стена с мраморными колоннами и восемью портиками.
Главные ворота мечети были украшены не цитатой из Корана, а длинным изречением из «Рухнамы» и словами «Туркменбаши велик».
Внутри основание купола было испещрено синими буквами, прославляющими Аллаха и Сапармурата Туркменбаши Великого. Пожалуй, это самая явная попытка обожествления диктатора в новейшее время. После совершения хаджа в девяностые, Туркменбаши получил миллиарды долларов помощи от Саудовской Аравии, и быстро построил мечеть, в которой на каждом шагу видишь его имя. За мечетью виднелись в тумане горы Копетдаг, а за ними - Иран, всего в нескольких десятках миль отсюда. Я подумал, что в Иране не поздоровилось бы тому, кто написал бы собственное имя в мечети. Даже изображения аятолл Хомейни и Хаменеи, лидера исламской революции и его преемника, которые в Иране встречаются повсюду, никогда не будут вывешены внутри или снаружи мечети - это же чистой воды богохульство. Тем более, никто не позволит писать в мечети их имена. Мне немного жаль Салмана Рушди и датского художника, который нарисовал пресловутые карикатуры на Мухаммеда - безусловно, Туркменбаши, пока он был жив, был гораздо достойнее фетвы.
Охранник сказал мне, что мечеть может вместить 20 000 человек, но, когда я вернулся сюда на пятничную молитву, присутствовало не более ста. Мечеть Туркменбаши - лишь один из тысяч монументов, которые этот тип воздвиг в свою честь, но, пожалуй, она представляет собой самую крупную и беспардонную трату средств.
Впрочем, у нее есть, с кем побороться за это звание. Вернувшись в Ашхабад, я сходил в новый музей и библиотечный комплекс, построенные незадолго до смерти Туркменбаши. Опять эта напыщенность в лас-вегасском стиле: три мраморных здания с золотыми куполами, окаймляющих внутренний двор, перед каждым из них - по четыре громадных каменных льва. Улицы вокруг этого комплекса были совершенно пустыми, но, приближаясь к входу, я увидел двух туркмен, которые вышли из машины и фотографировали здания своими мобильными телефонами. Я подошел поздороваться с ними, и на тот факт, что я из Англии, они отреагировали не совсем пристойными выражениями удивления. Мы говорили по-русски. Большинство туркмен пользуется этим языком наряду с родным, тюркским, - это наследие советского периода.
Оказалось, что Мурат и Али - нефтяники из одного из региональных центров, в столицу они приехали навестить родных. Они уже четыре года не были в Ашхабаде и, изумленно разглядывая окружавшие их здания, выглядели как типичные провинциалы в большом городе. Али был спокойным и вежливым, а Мурат без конца болтал и вел себя довольно задиристо. Кроме того, он оказался первым встреченным мною настоящим энтузиастом Туркменбаши.
«Этот комплекс был построен нашим первым президентом, великим Сапармуратом Ниязовым - Туркменбаши, - непонятно зачем кричал он прямо мне в эхо. - Ты про него слышал?»
Я воздержался от напрашивающегося ответа, что о нем трудно не услышать, пробыв в Туркменистане больше двух минут, и ответил нейтрально: «Да, похоже, он много построил».
«Не просто построил, Шон. Он еще много сделал; он столько сделал для туркменского народа».
Просторные залы на первом этаже музея были отданы под дары Туркменбаши - малахитовые вазы, золотые часы искусной работы, хрустальные сервизы, громадные ковры. Мурат то и дело подзывал меня, чтобы показать особо дорогой подарок, пересыпая свою речь русским словом «п...ц», выражением удивления, образованным от вульгарного наименования женских гениталий.
«П...ц, это же чистый хрусталь! Прикинь! Чистый! Вот какой он был великий, п...ц! Ты представляешь? Они ему подарили вещь из чистого п...ц хрусталя».
Кто были эти «они», большей частью оставалось загадкой. У большинства экспонатов была табличка, в которой объяснялось, что это такое, но не указывался даритель, так что я задумался, не подарил ли он их себе сам. Особо подозрительно выглядели ковры с цитатами из «Рухнамы» и туркменского национального гимна (первая строчка: «Туркменбаши возвеличил Туркменистан»).
Потом мы с Али и Мурадом пошли выпить пива. Разговор неизбежно перешел на денежную тему. Они спросили, на какую минимальную сумму в месяц может рассчитывать квалифицированный рабочий в Англии. Я сказал, что около 1000 фунтов, но это прожиточный минимум, и напомнил, что в Англии более высокие налоги и цены. Они посмотрели друг на друга в изумлении. Потом они спросили, сколько я плачу в месяц за съем квартиры в Москве. Я занизил сумму вдвое, но они все равно были ошеломлены. Они сказали мне, что получают в месяц около 100 фунтов. И это работники государственной нефтяной компании с высшим образованием и пятнадцатилетним стажем работы. Коммунальные услуги в Туркменистане бесплатны, да и вообще цены невысоки, но все же это чудовищно мало. Али по выходным подрабатывает плотником, чтобы свести концы с концами.
«На эти деньги я должен покупать еду и одежду для жены и двух детей, - сказал Мурат. - Не жизнь, а ужас. Денег нет». Тут уж я, конечно не смог промолчать. «Мурат, - начал я как можно тактичнее. - Какая польза от всех этих монументов и фонтанов, на которые правительство тратит миллиарды долларов, если у таких работяг, как ты, нет денег, чтобы прокормить семью?»
Мурат на секунду задумался. А потом выдал: «Как сказал Сапармурат Туркменбаши, тот, кто усердно трудится, получит воздаяние».
Неясно, когда предполагается получить это воздаяние - через пару лет или в загробной жизни, но было совершенно очевидно, что пока его нет. Я решил, что не стоит дальше ковырять эту логическую трещину. Не первый раз за время своего пребывания в Туркменистане я задумался о том, действительно ли кто-то из жителей этой страны поддался пропаганде, которой их подвергали годами, или же люди очень хорошо понимают всю сложность ситуации, но пытаются убедить меня - или себя - в том, что Туркменбаши действительно был мудрым и справедливым лидером.
* * *
Сижу в аэропорту, жду вылета на Стамбул. Время рейса не самое удобное - 4:50. Оказалось, что среди горстки направлений, обслуживаемых авиакомпанией «Туркменские авиалинии», - Бирмингем и Амритсар, и небольшой, облезлый зал вылетов забит примерно двумя сотнями измученных сикхов с мидлендским акцентом, которые ждут пересадочного рейса. Заказать билеты «Туркменских авиалиний» почти невозможно - собственного сайта у них нет, а на таких порталах, как Expedia, их билеты не продаются. Но, видимо, несколько бирмингемских туроператоров научились их добывать и по бросовым ценам продают билеты на рейс Бирмингем-Амритсар с пересадкой в Ашхабаде.
Я спросил нескольких из них, слышали ли они когда-нибудь о Туркменистане, и известно ли им что-нибудь об этой стране. «Честно говоря, до того, как мы получили билеты, я никогда о ней не слышал. Понятия не имею, где мы находимся. Где-то рядом с Россией?» - спросил меня один из них с сильным бирмингемским акцентом. Я начал рассказывать о Туркменбаши, «Рухнаме», статуях, и так далее, но они, похоже, мне не верили.
Да, читать в четыре утра импровизированную лекцию о политической мысли Туркменбаши парням в тюрбанах из Бирмингема.... не так я себе представлял завершение своего визита в Туркменистан. Но, в конце концов, по своей сюрреалистичности это было достойным финалом поездки в самую чудную страну мира.
Страна в цифрах: факты о Туркменистане
* Туркменистан занимает площадь в 488 100 квадратных километров, чуть больше, чем Калифорния.
* Основные языки - туркменский (владеет 79 процентов населения) и русский (12 процентов). Девять процентов говорят по-узбекски.
* Религия: 89 процентов составляют мусульмане.
* Основные предметы экспорта: нефть, газ, текстиль, хлопок-сырец
* Уровень детской смертности: 45,36 смертельных случаев на 1000 новорожденных
* Аннексированная Россией в 1865-1885 гг., в 1924 г. страна стала Туркменской Советской Социалистической Республикой.
* Получила независимость от Советского Союза в 1991 г.
* Крупные запасы природного газа, ежегодно добывается около 70 млрд. кубометров, но адекватных маршрутов транспортировки нет. Экономика недостаточно развита, значительная часть населения живет в бедности.
* Средняя заработная плата - от 120 до 220 фунтов в месяц.
* Объем ВВП в 2008 г. оценивался в 30,332 млрд. долларов.
* Валюта - манат, 1 манат = 100 тенге. Предыдущий президент Сапармурат Ниязов изображен на купюре в 500 манат (107 фунтов), на сегодняшний день это самый высокий номинал.
* Хотя по официальным данным уровень безработицы составляет пять процентов, международные организацию оценивают его почти в пятьдесят.
Холли Уильямс (Holly Williams)
Шон Уокер
yaplakal.com