Если будете в Ужгороде, постарайтесь посетить пару культовых мест - "Деца у нотаря" и "Снекбар". "Деца у Нотаря", что переводится как "100 грамм у нотариуса", или в другом варианте "100 грамм у председателя колхоза", открыл закарпатский юморист, кандидат филологических наук Павел Чучка. Всё пропитано местным колоритом и юмором. Мы провели там часа четыре и не заметили, как время пролетело, потому что взгляд везде попадает на что-нибудь весёлое. Просто ржачное меню, таблички в туалете, статуи и весёлое кладбище. Цены вполне демократические. На аперитив подают 100 гр. семидесятиградусной сливовки и бутерброд с салом и огурцом.
ВТО сулит нам качественную еду, но из-за этого может разориться отечественный фермер.
До конца июля Госдума собирается ратифицировать документы о присоединении России к ВТО. Правила Всемирной торговой организации начнут вступать в силу одно за другим. Аграрные - в 2017 году.
Через 5 лет вся еда на наших столах будет соответствовать международной Системе управления безопасностью пищевых продуктов (англ. HACCP, Hazard Analysis and Critical Control Points).
Ура! Но наши фермеры нудят и путаются под ногами прогресса: мы, дескать, эти стандарты не потянем. Разоримся. Будете импортное вкушать. Стол - полная чаша и вымершее село: это что, в самом деле наше скорое будущее?
Иван Петрович оглянулся на свою супругу Анну Николаевну, озабоченно смотрящую на него сквозь толстые линзы очков, и аккуратно приоткрыл дверь в комнату внука. Перед ним открылась знакомая за последнюю неделю картина: 15-летний внук Андрей, приехавший к ним на летние каникулы, с надетыми на голову наушниками, ожесточенно стучал по клавишам старенького ноутбука и порывисто юзал не менее старой мышкой. Время от времени он откидывался от стола, вскрикивал, порывисто вскакивал с кресла и тут же падал обратно, тупо уставившись на экран монитора.
– Да блин, что же такое-то! Куда админы смотрят?!! Этот Аргус – «читерюга» же реальный, сплошные «хедшоты»!!! Блин, ну ладно, сейчас слонобоя возьму и устрою ему, козлу вонючему!
Пауза миновала, и Андрей снова схватился за мышь.
– Андрей, Андрей, – негромко позвал внука дедушка. Но Андрей никак не реагировал на деда, полностью поглощенный игрой. Тогда Иван Петрович потряс внука за плечо. Тот дернулся и с раздражением, в очередной раз отбросив от себя мышь, резко повернулся к стоящему сбоку деду.
– Блин, ну дед, я же тебя просил не приставать, когда я гамаю! Опять меня в чешку отоварили! – со злостью срывая с себя наушники, проорал внучок. – Андрюшенька, пойди хоть покушай, там бабушка борща сварила и пирожков напекла, да погулять сходи, погода-то какая хорошая. Хватит в четырех стенах сидеть, да в свой «дутый кал» играть. Придумают же название, буржуи недобитые, прости Господи!!! – Дед, ну сколько можно тебе говорить, что не «дутый кал», а «Саll of Duty» – «Зов долга» по-нашему. А вот это совсем другая игра, старая правда и графика корявая, но на твоем но
После интервью с Алексеем Никитиным, Ассоциации адвокатов России «За права человека» удалось выйти на связь еще с одним «приморским партизаном» - Александром Ковтуном. Ковтун входил уже непосредственно в группу «партизан», был в квартире во время её штурма. Теперь он также заговорил. В своем интервью Александр Ковтун рассказывает непосредственно о штурме, о гибели Сладких и Сухорады, детально описывает пытки и способы добычи показаний в ОРЧ-4, также с фамилиями и номерами кабинетов, а также рассказывает, как формировалось их дело, как туда отбирались факты и каким образом проводятся проверки по обращениям о пытках. Способ передачи вопросов и получения ответов, естественно, также не раскрывается. Читайте. - Александр, как твое задержание прошло?
- Меня не били. Когда задерживали, только СОБР протащил по ступенькам, там ссадины только остались, и все. Потом я десять дней сидел на ИВС, там не трогали. А потом сюда во Владивосток привезли, на централ, на СИЗО – все, отсюда начали уже на Карбышева возить. Тогда уже долбили конкретно.
- Как именно?
- Ну как обычно – пакеты в основном. На растяжку. По яйцам бьют. Противогаз. Током пытали. Ну, пакеты в основном. На руки, под наручники, подкладывают шапку, шерстяное что-нибудь ложат - специально , чтобы кожу не содрать, чтобы следов не осталось, и все: руки за спину, наручники застегивают , кидают тебя на пол, ноги между застегнутыми руками заводят, чтобы ты не мог шевелиться, и все. И второй садится тебе на спину – на ноги – и пакеты начинают надевать. Если прокусываешь первый пакет, то надевают сразу два. И два, и три над
Пахомов стригся у Лены уже полтора года. Примерно раз в три недели он звонил в парикмахерскую, записывался на вечер, и, выйдя из своего офиса, шел в соседний дом, где и располагался этот, как теперь принято выражаться, салон. Лена была молодая для хорошей мастерицы. Но работала отлично. Они болтали о всякой всячине. Пахомов был архитектором. Она спрашивала: «А как называется стиль нашего зала?» Он серьезно говорил: «Рококо в смеси с ампиром, с элементами модерна», хотя на самом деле это был стиль «бордель на вокзале», но зачем же обижать? «Приятно поговорить с интеллигентным человеком», - улыбалась Лена. У нее были хорошие руки. Она была красивая. Вот, собственно, и всё о ней.
Хотя нет, не всё. Один раз Пахомов пришел на презентацию к одному приятелю и увидел там Лену. Она его тоже увидела. Оба удивились. Пахомов всегда ее видел в брюках и фартуке, а сейчас она была в платье на лямочках, с голой спиной. А она всегда его видела в старом твидовом пиджаке и джинсах, а сейчас он был в шелковом костюме, шарфе и больших очках в клетчатой оправе. Она ему улыбнулась и кивнула, и он улыбнулся, кивнул и подошел поздороваться – «О, Лена, как дела?» «Хорошо, спасибо, а у вас?» - но не успел ответить, как у него дела, потому что рядом тут же вырос крупный парень и недовольно сказал: «Здрасьте». - Пахомов, - сказал Пахомов и протянул ему руку. Тот пробурчал свою фамилию и спросил: - А вы что, давно знакомы? Пахомов вдруг увидел, что Лена, отступив на шаг, делает страшные глаза и мотает головой. - Не помню, - сказал Пахомов. – Да и какая разница? Простите… - и он отошел к группе своих приятелей.
Сразу хочу сказать, что я не профессионал в области архитектурного и интерьерного дизайна. Сфера моей деятельности сосредоточена в основном на полиграфии. Поэтому и выкладываю эту подборку. В прошлом году ко мне обратились с просьбой помочь с концепцией оформления небольшого кафе быстрого питания. Нет, это был не заказ, а скорее дружеский разговор. Особо значения этому не придал, ну возникнет что, так хорошо, а нет, так и суда нет. Одним из основных требований было то, что заведение рассчитано на семейные посещения (по дороге на дачу заскочить, взять пару пончиков, чебуреков и пельменей) и некий отсыл к детству. Все, закруглюсь, а то слишком много буковок. В общем как- то в ночи вспоминается старый добрый мультик "В стране невыученных уроков". Помните, Виктор Перестукин, хлебное дерево, корова, пол землекопа и т. д.
Меня всегда интересовали машины, хотя я не могу похвастать энциклопедическими знаниями, как некоторые из обитающих тут людей. Это не мешает мне с удовольствием посещать выставки и выписывать пару автомобильных журналов. Еще мне всегда интересно послушать мнение иностранцев о чем-либо советском или российском. По долгу службы часто общаюсь с людьми, так или иначе принимавших участие в торговых отношениях с СССР. Их всегда слушаю с удовольствием, тем более, что это время им и самим вспоминать приятно - это было время не только их молодости, но и экономического подъема Финляндии.
Поэтому, обнаружив и прочитав в рубрике "Классика" одного из выписываемых мною журналов, статью о культовом советском автомобиле ГАЗ-13 Чайка, решил непременно поделиться с читателями ЯПа, в надежде на то, что взгляд извне и небольшой экскурс в историю целой эпохи отечественного автомобилестроения, покажется интересным многим из завсегдатаев авторубрики "ЯПлакал"
Перевод "с листа" мой, оригинальный текст на финском и фотографии журнала "Мотор" Просьба не вклиниваться в текст статьи, а дождаться конца, о котором сообщу отдельно
По материалам периодического издания Союза автомобилистов Финляндии "Мотор" нр. 6 / 2012
yaplakal.com