108
После начала мобилизации я заметил интересный феномен. Наиболее активную промобилизационную позицию среди тех людей, кого я знаю лично или через вторые-третьи руки, заняли женщины в возрасте 35+. Это показалось мне любопытным, и я решил попросить об интервью своего друга и очень талантливого психолога - Елену Косенкову. Ниже - результаты нашей беседы. Приятного прочтения!
Вступление
В: Ближе к концу октября я заметил закономерность - самыми активными сторонниками мобилизации оказались женщины 35+, чаще всего - бездетные или с дочерьми. Это кажется банальным - “их хата с краю”, приходят не за ними и не за их детьми. Но, возможно, здесь есть еще какой-то глубинный, подсознательный мотив?
О: Да, конечно. Основной подсознательный мотив — ненависть к мужчинам или попытка отомстить им. Она может быть выражена совсем на неосознаваемом уровне. Кроме ненависти есть ещё два мотива:
— безопасность («если мужчин не будет — дочка не встретит такого же козла, каким был её отец»);
— желание увидеть в мужчине мужчину, на которого можно «опереться». Но из-за искажённого представления о мужчине, его роли в семье и обид у нас получается картина, при которой «мужчина = мужчина, только в образе расчеловеченного агрессивного воина».
Ненависть к мужчинам как подсознательный мотив
В: Интересно. Думаю, стоит поговорить об этом подробнее. Начнём с ненависти. У меня, на самом деле, возникло похожее ощущение. От одной женщины я услышал фразу, которая звучала примерно следующим образом: “Они сейчас все свалят, а мы мало того, что тут останемся, так ещё и деньги им посылать будем? Нет уж, пусть идут и воют”. В этот момент я и подумал об огромном пласте ненависти к мужчинам. Она довольно широко распространилась среди женщин и сейчас просто вышла наружу.
О: Да, у нас огромный пласт ненависти к мужчинам. Эта цитата — она как раз про глубочайшую обиду маленькой девочки внутри, которая считает, что ей должны. В первую очередь — мужчины. Должны обеспечивать, оплачивать кофе, подарки, хотелки. Защищать. А когда мужчины не делают то, что, по мнению такой девочки, они должны — она уходит в пренебрежение. К сожалению, это даже не про “мужики козлы”, а про тотальное обесценивание. “Если ты не делаешь то, что я хочу, — то твоя жизнь ничего не стоит” — такой посыл у этих женщин.
В: Откуда вообще берется ненависть к мужчинам?
О: Обычно это перенятая от мамы ненависть к отцу. Если посмотреть на то, как в большинстве своём женщины взаимодействуют с мужчинами — сложно с ходу найти семью, где мужчину уважают. Все эти примеры, где бабка на улице шипит на деда “да что ты опять удумал”, где женщина при ребёнке говорит “ну папа же у нас безответственный, что ты на него надеешься”. Или когда девочку учат, что “мальчикам только одно надо, нужно быть хитрой”.
Это всё выражение глубокой боли — обиды на мужчин. У кого-то это растёт из опыта брошенности собственным отцом, у кого-то семейная история, связанная с изменами мужа, с болью, тянущейся ещё со Второй мировой… Но как итог: девочки перенимают от взрослых модели поведения и претензии к мужчинам, даже не понимая, из-за чего на самом деле так.
В: Сколько примерно женщин в России, в процентном соотношении, ненавидят мужчин?
О: Я предполагаю, что это большинство женщин.
Искаженный образ мужчин
В: Неутешительно. Хорошо, давай перейдем к другим подсознательным мотивам. Ты сказала, что в мужчине, который идет на войну, такая женщина видит опору. Но это же нелогично! Если мужчина остается, то он будет заботиться о тебе, обеспечивать тебя. Зачем ему доказывать свою состоятельность с помощью убийств других людей?
О: Вот поэтому я и упомянула, что представления искажены. Кинематограф, литература, соцсети (уже теперь, в наше время) создают образ “мужчины, на которого можно опереться”.
И это образ обычно про:
— всегда сильный, всё преодолевает, герой (что-то вроде Рэмбо или Джеймса Бонда)
— будет готов пожертвовать всем ради женщины и принести к её ногам всё (а что может быть ценнее, чем жизнь?)
Таких мужчин в реальности нет. Потому что этот живой человек не может быть героем, который ещё и готов жизнь отдать ради другого. Это абсолютно невротическое представление. И так как у нас в России среднестатистический мужчина не просто не герой, а тот, кто с трудом добился хотя бы среднего уровня жизни — женщина всё мужское в нём обесценит. Потому что планка ее ожиданий слишком высокая. Единственное, как можно соответствовать — пойти в архетипический образ мужчины-воина и умереть “за что-то великое: за идею о родине, семье, мужском долге”.
Одинокая женщина 35+ в России может быть зрелой личностью, которая осознанно в этот период в жизни без отношений. Но если принять во внимание статистику разводов и причины большинства из них — к сожалению, с большой вероятностью окажется, что такая женщина просто та, кто не умеет строить отношения с мужчинами. А глубинные причины в этом — искажённые представления о мужчине и неосознаваемые травмы, обиды, страхи.
В: Раз уж мы затронули тему брака и отношений. По моим наблюдениям, даже наличие мужа, который может быть мобилизован, не так сильно влияет на отношение женщины к войне, как наличие у нее сына. Почему гипотетическая потеря мужа не мотивирует женщину занимать антимобилизационную позицию?
О: Во-первых, к сожалению, счастливых браков очень мало. Зачастую это браки, в которых жена будет рада, если её муж “уедет навсегда”. Не придётся разводиться, еще и всё имущество получит. Это жёстко звучит, но женщин, которые уважают своих мужчин, не так много.
В: Похоже, что мы снова пришли к проблеме уважения мужчин. Но только ли женщины виноваты в этом, или это проблема и мужчин тоже?
О: Да, это проблема касается и мужчин. Пока мужчины позволяют женщинам обращаться с ними неуважительно — женщины будут так делать. То есть, банальное: если женщина на улице кричит на мужчину и позволяет себе поведение в духе “поистерю, заплачу, надавлю на жалость, чтобы сманипулировать и продавить”, а мужчина на это “ведётся”, то его не будут уважать. Это проблема обоих полов, и решать ее нужно с обеих сторон.
Национальный менталитет и позиция женщин
В: Давай пойдем немного дальше. По-твоему, связано ли такое отношение женщин с национальным менталитетом?
О: С национальным менталитетом связь в том, что мы все повторяем сценарии наших семей. Если бабушка потеряла мужа в Великую Отечественную — она передаёт дочери большой пласт подсознательного страха остаться одной, обиды и злости на ситуацию. Дочка с этим растёт. И её психика, чтобы все эти неосознаваемые чувства наконец прожить — повторяет сценарий потери мужчины. Раньше это было зачастую про «меня бросили». Это передавалось дальше — третьему поколению. Сейчас же внучки тех бабушек могут проиграть изначальный сценарий практически точь-в-точь: настоятельно рекомендовать мужу идти воевать. Даже не осознавая свои настоящие мотивы.
К тому же у нас в культуре есть история про “мужчина должен терпеть”. Защищать кого-то, жертвовать собой ради семьи. Должен обеспечивать. Должен быть опорой. Должен быть сильным. Должен.
В итоге на мужчину смотрят не как на человека, а как на функцию. А когда смотришь на другого как на функцию, то важность его жизни тоже снижается. Эмпатии тогда не будет.
В: Можно ли это преодолеть? Понятно, что на индивидуальном уровне все начинается с работы над собой. А что делать на коллективном уровне?
О: На коллективном уровне нужно менять всю систему воспитания. Я считаю важным начать со школ и детских садов. У мальчиков даже нет примеров мужского поведения. Их с самого детства подавляют и унижают выгоревшие женщины-работники сферы образования. А девочки всё это видят.
Да, выгоревшие работницы травмируют всех детей, но у мужчин создаётся дополнительная травма — нельзя проявить агрессию на женщину, которая тебя не уважает, приходиться учиться терпеть.
Паралельно с этим — примеров “как быть мужчиной” тоже нет. Есть примеры алкоголика-трудовика или гиперболизированной токсичной маскулинности у ребят “альфачей-гопников”, которые чуть что — бьют в лицо. Но это тоже не про мужское. В итоге мальчик вырастает без понимания, а что значит быть мужчиной — в обществе, коллективе, своей семье. Он знает благодаря социализации только два режима: либо ты тиран, либо ты терпишь. Это если утрировать. Женщины также это считывают и играют в игру “либо ты, либо тебя”. В итоге у нас получается семья с атмосферой борьбы за власть.
В: Еще один интересный вопрос - связь патриотизма и воинственной позиции женщин. Некоторые из них до мобилизации занимали антигосударственную позицию - например, поддерживали оппозицию, критиковали власть или вели серую экономическую деятельность. Как они сейчас сочетают свой патриотизм с предыдущими заявлениями и действиями?
О: Я думаю, что дело как раз в ненависти к мужчинам. На уровне рационального ума женщина могла иметь одни взгляды — но в моменты стресса и чрезвычайных ситуаций на первый план выходят наши бессознательные паттерны и истинные реакции. Поэтому для меня это не про патриотизм, а про то, что сейчас появился “удобный повод” выразить накопленную злость.
Что дальше?
В: Очень интересный разговор у нас получился. Завершать давай на позитивной ноте. На твой взгляд, как реагировать мужчинам на происходящее сейчас? К счастью, среди нашего с тобой поколения проблема стоит не так остро - женщины младше 30-35, по большей части, с пониманием относятся к происходящему и к выбору мужчин. Значит ли это, что мы сможем преодолеть этот паттерн поведения просто с течением времени?
О: Из того, что я вижу в своей психологической практике, большинство мужчин до 35 также вырастают с синдромом “я должен”. Должен обеспечить семью, должен быть хорошим, должен быть мужчиной, должен быть сильным. Причём “должен ценой себя, своего здоровья”. Пока внутри есть это “должен” — не так важно, как реагируют женщины, если ты сам себя “толкаешь под поезд”.
Паттерн мы сможем преодолеть. Но всё сложнее: процессы, связанные с волной интернет-феминизма в России, к сожалению, усугубляют пропасть между полами, усугубляют страх перед мужчинами, ненависть к ним. Плюс соцсети, где женщины смотрят на нереалистичную картинку отношений… Поэтому пока непонятно, что будет на коллективном уровне. Но рост осознанности так или иначе есть, поэтому я верю в лучшее.
https://teletype.in/@stupormundi/Qdku7v43689
yaplakal.com