219
Эта история может показаться байкой, фантазией. Я сам бы так посчитал, если бы не оказался в центре событий.
Идеальный сотрудникГод назад в компанию, которой я руковожу, на позицию маркетолога пришёл новый сотрудник. Он выглядел очень толковым, знающим своё дело специалистом. Мы уже на собеседовании обговорили, что после испытательного срока он сможет претендовать на одну из руководящих позиций в маркетинге. Сотрудник проявлял высокую степень сообразительности, быстро принял дела и начал действовать. Немного смущало впечатление, которое он производил, — он казался уж очень правильным. Профессиональный, отзывчивый, очень корректный и вежливый, подчёркнуто внимательный к коллегам и руководству. Откуда в мире такое совершенство?
Прошло некоторое время, и он стал неформальным лидером среди маркетологов. Собранный, трудоспособный, с хорошими административными способностями — всем было ясно, что специалист ценный. И что место ему в управленцах. Я назначил его одним из руководителей маркетинга компании.
Назначение, казалось, ещё больше придало ему сил. Наш герой развернул бурную деятельность. Его активность, разумные предложения, а также умение красиво презентовать их руководству поднимали его значимость в глазах коллег всё выше. Я очень ценил его помощь. Он снимал с меня массу операционных вопросов маркетинга и продвижения. Постепенно я отдавал ему под контроль всё больше задач. Его роль в компании росла.
В рамках нашей бурнорастущей компании был образован коммерческий департамент. Туда вошли все отделы, занимающиеся маркетингом, продажами, поддержкой пользователей. Получилось порядка 30–40 человек. Это значительная часть нашей компании размером примерно в 150 сотрудников. Догадайтесь, кого я поставил во главе этого департамента?
И конечно, поскольку на коммерческом департаменте замкнулись все вопросы, касающиеся поступления денег в компанию, значимость этого подразделения и его руководителя стала крайне велика. Наш герой стал одним из пяти топ-менеджеров, фактически управляющих компанией. Моё взаимодействие с ним было ежедневным, касалось всех вопросов тактики и стратегии. Мы много общались неформально. Я не считал его своим другом, но доверял ему полностью. В итоге он получил доступ ко всей, даже самой закрытой информации по компании, стал постоянным участником советов директоров, которые раз в пару месяцев проходят у нас с инвесторами. В таком режиме мы прожили последние полгода.
Не то чтобы всё было с ним абсолютно безоблачно. Как я теперь вспоминаю, звоночки приходили регулярно. То он одному из акционеров что-то неприятное приватно рассказывает про другого, то начинает осторожно, но последовательно представлять с негативной стороны одного менеджера в глазах другого. Порой информация об этом доходила до меня.
Однажды у меня даже произошёл с ним довольно резкий разговор о том, что такое поведение недопустимо. О том, что, если он хочет высказать критику в чей-либо адрес, он не должен делать это исподволь и за спиной. Особенно если речь идёт о менеджерах компании. Поскольку такое его поведение может внести раздор в команду. Наш герой выслушал мою отповедь, посмотрел мне прямо в глаза и ровным голосом объяснил — это какое-то недоразумение. Он никогда не сделает ничего, что может навредить компании, в которую он, как и другие менеджеры, вкладывает все силы, всю душу.
Кризис и увольненияВ мае нынешнего года, когда дыхание кризиса дошло и до нас, а потребительская активность стала несколько ниже, топ-менеджеры компании приняли решение провести сокращение расходов. Стало понятно, что это необходимо для благополучия компании в долгосрочной перспективе.
Каждый из руководителей компании подготовил концепции сокращений в своём подразделении. В том числе было предложено закрыть ряд направлений, не приносящих деньги или приносящих их недостаточно. Подготовил такую концепцию для подчинённого ему коммерческого департамента и наш герой. Не у дел оказывались 5–6 человек из его подразделения. В это число попадали и пользующиеся авторитетом ветераны компании.
Расставаться не хотелось ни с кем, но предложения его были логичны. Сокращения расходов были жизненно важны для компании. И я дал согласие. Получив при этом гарантии нашего героя, что он обеспечит мягкий уход сотрудников, сумеет провести психологическую работу с каждым, кто уходит и кто остаётся.
Параллельно небольшие сокращения прошли и в других департаментах компании. Все топ-менеджеры занимались разъяснениями людям того, что происходит, подчёркивали то, что сокращения — не знак того, что всё плохо, а страховка от возможного негативного сценария в будущем. Людям, которые уходили, были предложены выходные пособия, рекомендации и активная помощь в поиске новой работы. Большинство ушедших (самостоятельно или с нашей помощью) было трудоустроено в течение 2–3 недель после ухода.
Прошла пара недель. Люди в компании стали забывать об этой встряске. Исключением стал коммерческий департамент. В нём продолжала царить сильнейшая напряжённость. Люди были мрачны, замкнуты, реагировали на мои прямые вопросы странно. Ежедневно мы вели беседы с героем о том, что же делать, почему люди его департамента так огорчены, почему так упала их производительность? Как всегда, он был обходителен до услужливости. Он говорил, что полностью разделяет моё беспокойство, заверял, что только и делает, что старается помочь коллегам, что ведёт с ними психотерапевтическую работу каждый день. С каждым из них.
ИнтригаОн говорил правду. Он действительно вёл такую работу. Только целью её было нечто прямо противоположное тому, в чём нуждалась компания.
В середине прошлой недели, когда напряжение в коммерческом департаменте уже искрило электричеством, вечером мне позвонила операционный директор и, волнуясь, сказала, что нужно срочно встретиться, что у нас авария и это не телефонный разговор. Я тут же рванул встречаться. Через 15 минут мы сидели в кафе. С расширенными глазами операционный директор рассказывала мне о том, что последние недели наш герой только и занят тем, что обрабатывает всех своих сотрудников и уговаривает их уволиться из компании. Беседы он ведёт с каждым приватно. Аргументы находит самые разнообразные. Стартовым тезисом он всегда использует факт проведённых в коммерческом департаменте сокращений. Он утверждает, что гендиректор совсем заигрался, что он видит в сотрудниках только бездушные инструменты, что деньги у компании заканчиваются буквально завтра и, если не уйти сейчас, потом будет поздно.
Для подготовки поголовного увольнения всего коммерческого департамента наш герой мобилизовал всю свою немалую энергию. Как я потом узнал, и днём и ночью он звонил, писал, общался по Skype с каждым из своих подчинённых. Многим он находил и предлагал интересные вакансии, давал рекомендации по собеседованиям, звонил потом и спрашивал о том, как прошли эти собеседования. При этом никогда такие беседы он не проводил в группах. Только личная обработка каждого. Подстройка аргументов под тип личности и позицию сотрудника. Так, одного из управляющих сотрудников департамента он вёл в ежедневном режиме и уже почти требовал от него скорейшего увольнения. Такая системная обработка велась порядка трех-четырёх недель день за днём. Для того чтобы подготовка ко дню X прошла самым лучшим образом, он даже попросил у меня недельный отпуск. Экстренность такого отпуска он объяснил несчастным случаем в семье.
На последней неделе он неустанно готовил и синхронизировал людей (напомню, каждого по отдельности) так, чтобы в день Х все вместе подали заявления об увольнении. Тем, кто сомневался, в последние дни он говорил нечто в духе «Какой смысл тебе оставаться? Все уходят. Эта компания обречена». Всё это проходило, напомню, на фоне того, что мне он рассказывал о том, что работает с людьми, помогает им пережить проведённые сокращения, что ещё немного и всё будет позади. Все эти подробности я узнал позже. Уверен, что много не знаю до сих пор.
РазоблачениеВернусь к тому вечеру, когда мы сидели в кафе с операционным директором и она с ужасом рассказывала о ситуации. Один из сомневающихся сотрудников сказал ей, что в понедельник весь коммерческий департамент разом уволится и что под это готовятся публикации в отраслевой прессе. Действительно — событие не прошло бы мимо новостных сайтов, пишущих о рунете. Такой скандал они бы не пропустили.
Мы с операционным директором и одним из акционеров разработали план действий. И начали проводить его в жизнь. Следующим утром, чтобы убедиться в том, что информация о готовящемся массовом увольнении не фейк, я провёл несколько личных бесед с некоторыми сотрудниками коммерческого департамента. Как всегда, в последние недели они выглядели огорчёнными, опускали глаза, отвечали неохотно. Однако в итоге каждый из них подтвердил, что думает уходить и что их непосредственный начальник тоже считает, что «ловить тут больше нечего».
Убедившись, что против компании и меня лично действительно сплетена интрига, я начал действовать. Мы выключили все доступы нашего героя к корпоративным каналам информирования и коммуникации. Почта, CRM, база знаний и т. п. После этого я написал в общем чате коммерческого департамента длинный текст в духе «ребята, вас разводят». Дело в том, что главным аргументом, почему людям больше нельзя работать в компании и нужно всем вместе уволиться, наш герой приводил прошедшие сокращения. Он утверждал, что горячо отстаивал и бился за каждого сотрудника. И что я как генеральный всё-таки провёл эти сокращения через его голову.
Так вот, в своём сообщении в чате для всех тех, кого он зомбировал, я привёл скриншоты документов и писем, в которых наш герой сам предлагал эти сокращения, брал на себя ответственность за их корректную реализацию и даже предлагал идеи по более радикальным увольнениям.
После публикации этого текста с массой доказательств вранья со стороны нашего героя я зашёл в опенспейс коммерческого департамента. Сотрудники с серыми лицами встретили меня словами «Мы не знаем, кому верить». У нас состоялась двухчасовая беседа, в ходе которой я рассказал и о том, что финансовое положение компании более чем отличное, — и о том, как и почему проходили сокращения. Я приводил новые и новые аргументы того, что жизнь компании продолжается, что компания ценит их. Как в сказке про Снежную королеву, очень медленно некоторые из ребят начали оттаивать и задавать уточняющие вопросы. В ходе этих вопросов вскрылось невероятное количество лжи, залитое им в уши их руководителем. Причём лжи часто настолько вопиющей и далёкой от правды, что сложно было поверить, что такое вообще возможно.
Поскольку на неделю перед массовым увольнением, которое наш герой готовил, он взял отпуск, его не было в офисе. Сотрудники подключили его по Skype. Через громкую связь была организована очная ставка. Люди просили его в моём присутствии подтвердить то, что он говорил им. Он вертелся, как уж на сковороде. До последнего пытался вывернуться. Но по тому, как менялись лица моих коллег, я видел, что они перестают ему верить.
В следующие два дня были ещё десятки бесед с сотрудниками, которые проводил я и мои коллеги. Вскрылось и главное. Осторожную, незаметную подрывную деятельность наш герой вёл не только последние недели. Это просто был апогей. Он начал делать это с первых дней работы у нас. Приватные разговоры с каждым, завоевание его расположения и постоянные мягкие намёки на некомпетентность руководства компании и на то, что всё держится только на нём.
МотивыВсё время с момента, когда я узнал, какие вещи наш герой делает за моей спиной, меня не оставлял вопрос — зачем? Пожалуй, теперь я знаю ответ.
Последние несколько недель он заметно нервничал. Я поставил ему на вид несколько недосмотров. Прежде всего — ужасающее настроение сотрудников в его департаменте. Плюс я продолжал активно общаться с людьми напрямую. За обедом, проходя в коридоре, в процессе обсуждения рабочих вопросов.
Наш герой, судя по всему, посчитал, это означает, что я замыкаю командование его департаментом на себя. А с ним хочу расстаться. Тут, предположительно, и родилась у него эта идея. Если уходить, то с помпой. Организовать уход всего коммерческого департамента. Ведь, если вместе с управленцем уходит всё подразделение, это означает, что он выдающийся руководитель. Что за ним люди хоть в огонь, хоть в воду!
Опалённый огнём сражений с невменяемым руководством, наш герой выводит из боя отряд своих солдат. Всё это активно обсуждается в соцсетях, в СМИ. Аплодисменты. Цветы. И наш герой получает пару щедрых офферов на новую работу и репутацию спасителя и крутого лидера.
Я знал, что амбиции у парня очень велики. Но чтобы настолько… Не могу не оценить красоты и рискованности замысла. Ведь уход всех людей, которые отвечают в компании за входящие финансовые потоки, действительно мог очень сильно повредить ей. Эта история осталась бы в моей памяти, как один из ярких и необъяснимых примеров человеческой подлости, если бы на глаза мне не попалась статья одного психиатра. Называется она «Лжецы, мошенники, интриганы» и рассматривает феномен «корпоративной психопатии». Я не могу объяснить, каким чудом она попалась на глаза одному из моих коллег и почему он решил прислать мне ссылку. Но это совпадение феноменально.
В описанном там расстройстве психики я увидел нашего героя: «Жертвы психопатов зачастую вспоминают их как значительно более приятных и интересных, чем большинство нормальных людей вокруг. (Stout, 2005, 7) <...> В душе психопата в действительности нет тепла и симпатии к тем, кого он очаровывает. <...> Интеллект этого человека очень специфический, по преимуществу однонаправленный. Психопаты — это люди, у которых "весь ум пошёл в хитрость". Также они не способны сожалеть о своих поступках, чувствовать вину или стыд, не способны любить и привязываться и поэтому строят отношения только с целью использования других людей. Они лживы, ненадёжны и не учатся на опыте».
Идея написать этот текст возникла у меня не только из-за желания поделиться с коллегами печальным опытом, но и из-за желания совершить некоторую психологическую разгрузку. В этот понедельник от меня могли уйти все коммерсанты, и компания была бы обескровлена.
via
yaplakal.com