Тайга: страшные истории. Часть 3

Затравленным взглядом осмотрелся вокруг. Место глухое, труднодоступное. Среди замшелых камней несколько довольно приличных валунов, за которыми можно схорониться. А вон неподалеку вообще козырное место: среди кривых береговых сосен огромный камень стоит торчком, как стена! И Саня на карачках, морщась от боли, пополз в его сторону.
Торчащий валун был почти правильной прямоугольной формы, высотой метра два. Весь поросший почерневшим от времени мхом. У его подножия - нагромождение более мелких камней да приямок, в котором Саня и нашёл укрытие. Затаившись, стал прислушиваться к звукам погони, озираясь по сторонам сквозь щели в камнях. И хоть не был набожным человекам никогда, в те минуты принялся про себя шептать молитву о спасении.
На его удачу вечерело, в лесу стало быстро темнеть. Но вдруг шагах в полста от укрытия показалась одна из лагерных собак. Пегая овчарка металась туда-сюда среди камней, вынюхивая след. Ветер дул с реки от ищейки в сторону затаившегося зэка, который лежал, стараясь не дышать. Оружия у парня с собой не было, кроме одеяла. Даже подходящего камня поблизости он, пошарив глазами, не смог обнаружить. Всё большие валуны…
Собака же явно чуяла след, нареза́ла круги буквально в нескольких шагах, но почему-то никак не могла наткнуться на такую лёгкую, казалось бы, добычу. Потом, досадливо тявкнув, скрылась из вида. Саня ещё минут десять напряжённо прислушивался к звукам, и вскоре с глубоким облегчением, понял, что собачье гавканье постепенно удаляется...
Немного расслабившись, он наконец обратил внимание на муравьёв-пожарников, которые облепили руки, разутую распухшую ногу и уже, пробравшись под одежду, лезли на шею и голову, нещадно кусаясь. В горячке как-то не до них было! А тут глядь, всего в паре метров от его схрона, как раз за каменной плитой, огромный муравейник. Даже муравейничище! Кучу выше человеческого роста маленькие лесные работяги умудрились натаскать. Запах муравьиной кислоты резал глаза даже на расстоянии. Сколько же их там?! Наверное, из-за этого овчарка лагерная его не учуяла. Да и комаров с мошкой почти не видно. Хотя обычно в сентябре они ещё жужжат вовсю…

Наступил поздний вечер, а затем тёмная таёжная ночь. Вот и одеяло пригодилось. На всякий случай, стараясь не издавать лишнего шума и не меняя дислокации, измученный парень завернулся в толстую ткань и провалился в чуткий, тревожный сон.
Сколько проспал, он не знал. Проснулся вдруг в непонятном страхе. Откинул с головы одеяло и прислушался. Вроде тихо… Но вдруг где-то близко раздался негромкий глухой рёв! Внутри всё похолодело. Рёв повторился. Теперь ближе. Мама дорогая!!! Медведя ещё не хватало!
Глаза уже привыкли к темноте, и Саня различил громадный, двигавшийся в его сторону, силуэт зверя. Это, привыкшее к лесным запахам, чудовище никакой муравьиной кислотой не проведёшь. Он самих мурашей на завтрак хавает. Во, фыркает носом! Учуял чужака.
Огромный хищник неотвратимо приближался. В какой-то момент зэк даже пожалел, что его не поймала охрана с собаками. Лежал бы сейчас спокойненько в ШИЗО на бетонном полу с переломанными рёбрами и в ус не дул! А с этим хозяином тайги, похоже, одними рёбрами не отделаешься…
Саня напряжённо всматривался в надвигающуюся тёмную фигуру медведя, с ужасом ожидая неминуемого и жуткого конца. Но вразвалку подойдя шагов на десять, зверь остановился. Во тьме матово поблескивали два его зрачка, внимательно осматривавшие сжавшегося в комок беспомощного человечка.
Потоптавшись на месте какое-то время (Саня потерял счёт ставшим вечностью минутам), медведь молча развернулся и, ловко перенося через скользкие камни свою здоровенную тушу, скрылся в темноте. Откуда вскоре раздался его громогласный рёв, который ясно показывал, кто в доме хозяин. Потом рёв прогремел снова, но уже в отдалении. Зверь уходил прочь, оставив человеку жизнь…

Мужик, постепенно приходя в себя от пережитого страха, даже с какой-то благодарностью подумал о медведе. Вот же животное! Мог одним ударом снести мне непутёвую башку, а не стал. Найди меня собратья по разуму, то бишь лагерная охрана, вряд ли бы я дождался от них этакого благородства.

Когда в лесу рассвело, Саня попытался встать с лёжки. Ухватившись за шершавые края торчащей каменной глыбы, подтянулся на руках, стараясь не опираться на травмированную ногу. Поднялся почти в полный рост, но тут мох, которым был покрыт камень, поехал под пальцами, отрываясь от каменной поверхности, и мужик мешком повалился обратно. Продрав от ссыпавшегося мха и пыли глаза, глянул вверх, чтобы найти понадёжнее опору для второй попытки и… обомлел! На оголившейся поверхности камня были выбиты буквы!!!
Любопытство придало сил и ловкости, так что через минуту изумлённый беглый зэк читал:
«Здесь покоится… Селиверст… Родился 1777 года…»
Больше ничего разобрать не удалось, как ни скрёб полустёршиеся надписи. Ни фамилии-отчества, ни дня-месяца рождения, ни даты смерти. Хотя написано было много.
Саня тут же вспомнил, что прямоугольный камень сразу показался ему странноватым для глухого лесного места. Но вчера было не до философских размышлений. Значит, это чья-то могила… Причём, давнишняя-предавнишняя. И без нечитаемых дат можно определить, что обелиск древний. Но кого могли похоронить здесь, на пустынном скалистом берегу посреди непроходимой тайги?.. Что за человек был этот Селиверст?.. А может, в глубокую старину на этом месте жили люди?..
Много вопросов проносилось в голове. Даже раненная нога позабылась. К тому же травма и впрямь стала менее болезненной. Можно даже стоять, если спокойно.
Дух искателя приключений и в такой экстремальной ситуации возобладал, так что прежде, чем отправиться в дальнейший трудный путь, Саня стал внимательно осматривать заброшенную могилу, переворачивая камни у замшелого надгробия. К своему удивлению и радости, у самого основания каменной стелы под толстым слоем слежавшейся до состояния дёрна хвои, наткнулся на длинный охотничий нож-медвежатник. Выполненная из кости рукоятка оружия растрескалась, но ещё держалась на месте. Причём в ладонь левши Сани она легла как влитая. На рукоятке была выемка для большого пальца, как раз на левую руку. Видать прежний хозяин тоже был левша.
С полчаса ушло на то, чтобы наточить ржавое затупившееся лезвие. Но старания были вознаграждены, и путник получил серьёзного помощника в пути.
Напоследок зэк привёл в порядок потревоженную домовину, так счастливо сохранившую ему свободу. Отскоблил найденным ножом весь мох с лицевой стороны памятника, выровнял камни у основания, положил небольшой букет последних цветов. И пожелав неизвестному Селиверсту «земли пухом», сильно прихрамывая, двинулся в путь, стараясь не удаляться от реки.
Под вечер устроил себе ночлег в одной из расщелин скалистого берега и мигом погрузился в сон.

А ранним утром неожиданно проснулся от басистого рявканья. Выглянув наружу, сквозь туман над речкой увидел здоровенного медведя, лапой выцеплявшего из водяных струй на перекате крупных рыбин. Да это, похоже, старый знакомый!
Хотя зверь рыбачил не очень далеко, того животного страха, который парализовал всё тело в первую встречу с гигантом, Саня почему-то не испытывал. Наоборот, было интересно наблюдать за ловкими движениями этакого, казалось бы, неуклюжего громилы.
Мишка был толстый и холёный. Видно, что сытый и рыбу ловит не столько для пропитания, сколько для собственного развлечения. Большинство выхваченных из пучины рыбин даже не долетали до берега, плюхаясь обратно в воду.
Саня так увлёкся необычным зрелищем, что в какой-то момент даже рассмеялся. О чём сразу пожалел, но было уже поздно. Медведь поднял огромную морду и уставился прямо в глаза человеку. От этого взгляда холодок пробежал по спине. Убежать нереально, а найденный нож не спасёт от такой громадины. Пока растерявшийся зэк мысленно искал варианты дальнейших действий, медведь отвернулся и вновь принялся за увлекательную рыбалку.
Когда ему это занятие надоело, неспешно направился вдоль берега вниз по течению, периодически порёвывая, словно зовя за собой.
Оголодавший за двое суток парень выбрался из расщелины и, не теряя времени, спустился к песчаной косе берега. Из выловленной мишкой рыбы, всё ещё изредка подпрыгивающей на берегу, выхватил приличного таймешку и быстрее обратно наверх, пока рыбак-хозяин не вернулся. Отойдя подальше, развёл костерок и приготовил на свежих ивовых прутьях жаркое – пальчики оближешь.
Потом продолжил свой путь вдоль берега, с опаской поглядывая по сторонам, так как медвежьи следы то и дело попадались на песке, а иногда издалека доносился знакомый рёв. Но день прошёл без приключений.

На следующее утро, вскоре после того, как продолжил движение, снова наткнулся на результат медвежьей рыбалки. Несколько крупных подлещиков и чебаков валялись на песчаной отмели. Видно, что мишка развлекался недавно – рыбины ещё разевали рты.
«О, завтрак, как по режиму! – улыбнулся про себя Саня. – А в лагере сейчас макароны…» Но макарон, как раз, не хотелось. Быстро приготовив на костре пару рыбин, не задерживаясь, пошагал дальше.

Таким макаром зэк и передвигался по берегу, периодически нагоняя щедрого медведя-спасителя. Близко старался не приближаться, чтобы не провоцировать косолапого. Но тот, казалось, не обращал на привязавшегося турыста-халявщика никакого внимания. Периодически доставал на перекатах из воды рыбу, а иногда надолго углублялся в таёжную глушь по своим медвежьим делам. Но с основного маршрута вдоль реки всё же почему-то не сворачивал.

На пятый или шестой день пути Саня увидел впереди на горке деревянный дом и сараи. Жильё. Подбирался с осторожностью. Незаметно выглядывал из-за ёлок, заходя с разных сторон. Как заправский разведчик, спустя пару часов определил, что особой опасности вроде нет. В огороде копошился бородатый дед довольно мирного вида, и бабуся из дома несколько раз выходила. Видать, вдвоём тут обитают.
В своём путешествии с периодическим дождём, холодными ночёвками на голой земле, Саня простыл и сейчас, как никогда, нуждался в горячем чае с травками (а лучше, самогонке домашней) и чём-нибудь посущественнее костлявых подлещиков.

В общем, на свой страх и риск вышел наконец из елового укрытия и направился к деду.
Дед, казалось, не особо удивился нежданному гостю. Провёл в избу, усадил за стол, поближе к тёплой печи. Выставили с бабкой нехитрый деревенский харч. И самогонку, кстати, не забыли.
Саня сочинил легенду, что грибник, мол. Заблудился. Но что это за грибник в зэковской робе. Дед таких «грибников» повидал на своём веку, поди, целый эшелон. Но виду не подал, старый чёрт.

А когда Саня рассказал про необычного медведя, оживился:
- О, этот мишка старожил! Мы с бабкой четверть века, как здесь обосновались, так он, бродяга, тогда уже в округе хозяйничал. Всех конкурентов разогнал. Много лет других медведей километров на пятьдесят кругом не встречалось. Да и волков заметно поубавилось. Похоже, его лап это дело тоже. Зато травоядной дичи развелось!.. Если охотник, то других таких мест и не сыщешь. Вот, правда, охотнички к нам, на счастье, редко заглядывают. Далековато для простых смертных. А начальство с удобствами любит отдыхать, здесь в глухомани им неинтересно.
Заезжают, конечно, иногда пострелять ребята. Из Свердловска, с Тюмени добираются. Даже из Новосибирска бывали. Но редко.
А миша наш пришлых не жалует. Как-то завернула сюда компания охотников. За лосем. Один из них малька в сторону отклонился. Стал скалу обходить понизу и столкнулся нос к носу с медведем. А ты видел какой он здоровущий! Парень хоть и держал ружьё с пулей наизготовку, вмиг обделался, позабыв как стрелять. Так и застыл на месте столбом. Медведь же подошёл к нему, встал на дыбы (вроде как в атаку вот-вот бросится), да как рявкнет парню в морду!
Вот тут к сердешному резвость и вернулась. Словно ветром сдуло! До своих в пять минут доскакал ни жив ни мёртв со страху. Пошли потом всей толпой брошенное ружьё вызволять – дорогое оказалось. Да сколь не искали, так и не нашли. Все кусты облазили на том месте – как в воду кануло. Вернулись без лося и без ружья. После рассказа перепуганного товарища охота к охоте пропала, стало быть. Попили водку на берегу, рябчиков постреляли и отвалили восвояси.

Мишка-то наш шибко умный зверь! Я иной раз даже думаю, и не зверь он вовсе. Вот со мной был случай. Привёз с ближайшего посёлка (ну, как ближайшего, полста километров, не меньше) на прицепе комбикорму и бракованного пшеничного зерна на корм скотине. Выгружать на ночь глядя не стал, намаялся за день. Перекусили и легли спать с бабкой. Вдруг ночью собаки хай подняли! Выскакиваю на двор, гляжу – мишка в гости заявился. Да не как положено «здрасте-пожалуйста», а по-хозяйски вытащил из прицепа мешок с пшеницей, подхватил зубами и понёс в лес. И не волоком, а на весу (это мешок в полцентнера!), чтобы, значит, не порвался об сучья! Ох, сообразительный!
Я, конечно, покричал в след для порядку, но стрелять ни-ни. Зачем пугать косолапого почём зря? А от одного мешка с меня не убудет.
Да, но это ещё не самое главное. Знаешь, где я позже на этот мешок с пшеницей наткнулся? Вовек не догадаешься! Он ить, рыбья душа, приволок его к реке и забросил в одну из мелководных заводей. Чтобы, значит, рыбу приманить! В нашей речке рыба не закормленная, как у вас по большим городам. На это пшеничное зерно столько голодных лещей с чебаками наплыло, а за ними и таймешки с щуками. Медведюшка целый месяц потом от той заводи не отходил. Уж больно рыбку уважает!

А я с тех пор ему задачу облегчил. Каждое лето спецом два-три лишних мешка пшеницы привожу и рыбу в той заводи подкармливаю. И ему напрягаться не надо, и мне на дворе спокойнее.
Да, не заметил, мил человек, что он всё с левой лапы рыбалит? Потому как левша наш мишка. Ну, всё, как у людей… Нее, всё же непростой медведь, точно тебе говорю. Я один раз тоже с ним близко столкнулся. Глаза в глаза! Дак он меня своим взглядом словно насквозь прожёг! И взгляд-то чисто человеческий, понятливый. Как будто ты весь со своими мыслями у него на ладони…
Мы с бабкой даже имя ему придумали! Селиверст…

Почему Селиверст, говоришь?.. А не знаю… Прилипло на язык и всё тут!..

Проклятый барак в лесу.

История, которую я сейчас расскажу на 100 процентов правдивая. Врать мне незачем, а точнее хорошему другу моего отца, с которым все это и произошло. Мой батя, как и его друг, родом из поселка в глубокой тайге. Друга назовем дядя Миша. Все, кто там жили и живут - рыбаки или охотники. По тайге без компаса как два пальца... на медведя с одним ножом. Все это люди, которые не боятся бликов в зеркалах, дергающихся ручек и прочей хрени.

История произошла осенью, когда постоянные дожди, рано темнеет и холодает сильно. Дядя Миша со своим товарищем решили податься на промысел на одну из речек, глубоко в тайге. Путь был далекий и непростой: сперва на лодке по реке от деревни до избушки в лесу. Затем пешком по чаще, с остановкой на ночевку и потом еще полдня до места назначения. Маршрут этот был не новый и давно протоптан дедами-старожилами.

И вот, на полпути до того места стоял огромный барак, где жили и работали в советское время каторжники. Местные издавна поговаривали, что там место нечистое и прозвали этот барак "нечистым". Само собой, предпочитали его обходить стороной. Лучше ночью под елкой ночевать, чем в том строении. Дядя Миша с корешом посмеивались, но советы дедов уважали. Плохого не посоветуют. Но в этот раз получилось совсем по-другому.

Совсем рано стемнело, полил дождь и ветер уж очень разошелся. И решили они переночевать в том самом бараке, с крышей над головой. Все-таки там сухо и сквозняков таких нет и безопасно, ведь живность стороной обходит человеческие строения.

"Заселились они в барак", развели прям там костер. Поужинали. Вроде все ок. Костер сдох, чуть тлеет, легли спать. Миша проснулся среди ночи, а темнота такая, что вглядывайся, не вглядывайся - абсолютно ничего не видно, еще и костер уже даже не тлеет. Немного раздуплился и понял, что проснулся от странного скрипа - кто-то по старой вертикальной лестнице лезет и сопит. Потом это что-то начало спускаться, а лестница все скрипит и скрипит. Равномерно, но уверенно. Миша нащупал друга, начал его тормошить, а тот повернулся и говорит: "Я уже, наверное, полчаса не сплю, оно весь барак обошло".

Так лежали они обомлевшие минут 5 и вдруг все утихло и словно ветерок дунул. Вглядывались в темноту, но ничегошеньки не видно, как не старайся. Но оба почувствовали, что это нечто остановилось перед ними и сверлит глазами. Настолько взгляд ощущался. Друг вскочил и побежал прочь. Миша в шоке побежал пулей за ним.

Без сапог, по грязи и бурелому бежали они долго и отчаянно, бежали в полной темноте в неизвестном направлении. Остаток ночи провели под кустом, трясясь от холода и страха.

После, настало утро, рассвело, решили за вещами идти, не оставлять же все там. Наконец между собой договорились, что пойдет туда друг. Осторожно добрались до барака - все тихо и спокойно. Товарищ Миши зашел внутрь на минут 5. Было видно, что он осмотрелся и уже было начал собираться вещи, как через мгновение вылетел с выпученными глазами наружу, сжимая в руках то, что успел захватить. Побежали.

Потом остановились, отдышались и друг рассказал, что ему то-то облокотился на спину и закашлял в ухо... За остатками вещей решили не возвращаться, полубосые вернулись к лодке. Уплыли и больше туда не возвращались.

Она - это я.

Мои родители не страдали излишней внимательностью ко мне. Вернее, маму больше заботило, чтоб я поела вовремя, не замёрзла и не простыла случаем, потому как больничный на работе брать ой как не хотелось. Папа пропадал на вечных дежурствах и задержаниях. Поговорить "по душам" с родителями даже и мысли не возникало, и всю эту чертовщину, происходящую тогда со мной, я переживала сама как умела. А было мне тогда шесть лет.
Началось с того, что я начала видеть сны, довольно странные. Причём каждый новый сон был продолжением вчерашнего.
Во сне я была молодой девушкой с пышным длинным волосом, отливающим медью. Носила простого кроя платье в пол из холстины тёмно-зелёного цвета и жила в лесу. Домик, затерявшийся в глуши, наполнен был в изобилии сушёными травами и всякими странными атрибутами.
Вначале мне было интересно и засыпала я моментально, дабы скорее увидеть продолжение. Мне и в голову не приходило, кто же я во сне такая и чем занимаюсь. Но постепенно картина начала проясняться.
Девушка - я что-то творила на окраине деревни, читая заклинания на непонятном языке, совершая резкие порывистые движения. Откуда-то издалека бежали разъярённые люди с факелами. Одеты они были довольно странно, как какие-то средневековые крестьяне, это я позже догадалась, когда насмотрелась картинок в учебниках по истории у Генки, брата моей подруги.
После я каждую ночь слышала эти заклинания, и незнакомые слова постепенно обретали смысл, я их начала узнавать. Вот с этого момента ужас прокрался в мою действительность.
Просыпаясь утром, я абсолютно не помнила ни одного русского слова. Когда начинала говорить, то у меня выходили слова на языке той меня, что во сне. Видя лезущие на лоб глаза мамы, я закрывала тут же рот. Намного хуже дело обстояло в детсаду. Я не понимала, что говорят вокруг меня, только немногие отдельные слова. Самое страшное, что сама я не могла выговорить ничего, кроме заклинаний из сна. Силясь вспомнить хоть что-то, я напрягалась так, что, казалось, вот-вот треснет голова.
Я вспомнила, но это был детский стишок про мишку, наверное, все его помнят: "Мишка косолапый по лесу идёт, шишки собирает, песенку поёт..." Я бурчала этот стишок себе под нос постоянно, боясь, что и его забуду. Такое моё состояние продолжалось каждый день где-то до обеда. Потом всё приходило в норму, но слова заклинаний из снов всё время крутились в голове.

Во сне я умела летать. Это было очень просто - отталкиваешься от земли и... полное ощущение невесомости. Никакого помела и в помине не было. Я стала пытаться летать наяву, эти ощущения свободы и полёта были, как зараза, от которой невозможно избавиться. Ходить мне стало в тягость, но взлететь у меня так и не получилось: как только я достигала наивысшей точки в своих ощущениях, что вот сейчас - мне вечно мешал кто-то из родителей.
Закончилось всё внезапно, как и началось. Это было после того кошмарного сна...

Я убегала от разъярённой толпы, и от дикого страха и волнения взлететь никак не получалось. О, да, наконец я оторвалась от земли. Чья-то рука успела схватить край платья и дёрнуть с силой вниз. Боль от падения, от сильных ударов ног и рук о моё тело, выдранные рыжие волосы...
Очнулась Она - я привязанной к столбу, босые ноги кололи сухие ветки. Вокруг была целая гора этих веток. Толпа бесновалась и кричала что-то, а потом бросили горящий факел прямо ей - мне под ноги.
Пламя разгоралось, набирая силу. Вот оно дотянулось до ног, охватило платье. Рыжеволосая страшно смеялась, выкрикивая заклинания проклятий, Ей - мне становилось всё больнее, и это ужасное чувство скованности тела, которое хочет вырваться из пламени всеми силами и жгучая ненависть от бессилия и желание... Одно лишь желание - отомстить!
И когда вспыхнули волосы, боль стала нестерпимой, и Она закричала, очень страшно закричала в последний предсмертный момент.
Я проснулась от собственного крика. Родители уже бегали по комнате, пытаясь меня разбудить. От пережитого ужаса я так вспотела, что не только вся пижама, но и постель с подушкой были мокрыми и липкими от пота. Сначала я решила, что на меня вылили воды из чайника, но оказалось, что нет. Увидев меня, мама подумала, что был жар и после того, как температура спала, я так нереально взмокла. Мама сказала, что я металась по кровати и кричала всякую тарабарщину.
Немного придя в себя, поняла, что болит нога. На правой ноге, выше щиколотки, был огромный волдырь.
Спустя столько лет я помню все те ощущения, которые испытала тогда. Я знаю, что чувствует человек горя заживо.

P.S. К тридцати годам я выглядела так же, как та рыжеволосая девушка из моих снов, только волос чуть короче был. Её лицо стало моим.

Снега хруст...

А все-таки, говоря, что человек – царь природы, мы жестоко ошибаемся. Потому что это утверждение далековато от истины. Если бы так было на самом деле, сколько аварий и катастроф можно было избежать, и многочисленные сводки СМИ не пестрели бы заголовками ужасных статистик и смертей. Человек – гость природы. Так, наверное, точнее сказать. Ведь порой человека пугают существа, которые по законам логики или любого другого раздела науки в принципе не должны быть в природе, но... Они есть. И, к сожалению, многие из них остаются для нас неизученными и непознанными, но иногда увиденными нами…

Мой родной дядя, брат моей мамы, волею судьбы был заброшен в далекий Иркутск: в дикой молодости поехал туда на заработки, встретил местную девушку и благополучно женился. Жена вскоре забеременела, и они остались там, несмотря на уговоры и мольбы его матери (а по совместительству - и моей бабушки). Ездил он к нам крайне редко, раз в два-три года: оно и понятно, расстояние-то от Иркутска до нас (Саратовская область) составляло где-то около пяти тысяч километров. После развала Союза приезжал еще раза три: раньше попроще все же было, видимо… Потом и вовсе забыл про свою малую родину. Поэтому и видела я его от силы раза два в своей сознательной жизни (те разы, когда я еще под стол пешком ходила, я не считаю). Отчетливо запомнила его последний приезд (мне тогда было лет десять-двенадцать): он, слегка седоватый (я еще, помню, удивлялась: почему? Вроде вполне молодой), сидит на нашей кухне, в окружении родни и табачного дыма. Детей, то есть меня и мою младшую сестренку, покормили и отправили спать (у нас дома было замечательное правило: дети никогда не сидели со взрослыми, тем более, Боже упаси, не вступали с ними в разговор). Однако в этот раз я ослушалась: сделала вид, будто иду спать, а сама тихонько подкралась к кухне и затаилась за стеной. Благо, дверь была приоткрыта, и я слышала, о чем говорили взрослые.

Вначале ничего интересного: быт, работа, жена, дети… Разочаровавшись, я собралась уже идти спать, когда кто-то беззлобно пошутил по поводу ранней дядиной седины, на что он тихо ответил: "Седина – это самое меньшее, чем я отделался. А ведь в тот момент я думал, что мое сердце не выдержит и разорвется от ужаса". Дядя немного помолчал и начал свой рассказ. И я перехотела спать, вся превратившись в одно большое ухо…

"Как-то позапрошлой зимой я и трое моих друзей решили поехать на охоту. В наших краях фауна очень разнообразная, и можно разжиться весьма ценным трофеем. Если честно, я не большой любитель охоты, тем более в зимний период, мне больше нравилась рыбалка. Но друзья так уговаривали, что я решил поступиться своими правилами и согласился. Ехать решили в сторону Байкала, в район поселка Б*** Г***, там, примерно в километре от него, стоял охотничий домик, который мы и собирались посетить. В планах было провести там выходные, а в понедельник рано утром выдвинуться обратно в город. На все мои расспросы друзья отмахивались, сказав лишь только то, что "все схвачено – за все заплачено".

Выехали мы вечером в пятницу, чтобы, отдохнув с дороги, уже в субботу выйти на промысел. До Б*** Г*** дорога преимущественно гравийная, поэтому сто двадцать километров мы преодолели где-то за два часа. Настроение у нас было хорошее, мы что-то рассказывали друг другу, смеялись. Друзья предвкушали удачную охоту, я же относился к подобным разговорам индифферентно: ну не охотник я. Если честно, в тот момент я даже жалел немного, что согласился, но отступать было поздно: что-что, а данное слово я держал всегда. И поэтому, пообещав поехать с друзьями, я не мог перед самой поездкой сослаться на типичное недомогание.

Приехали мы поздно, где-то около девяти вечера. В средних-то широтах зимой девять вечера – это уже достаточно поздно, а в таежных краях и подавно. Домик оказался небольшим, впрочем, никто на хоромы и не рассчитывал. Небольшой дворик был огорожен стареньким тыном. Площадь самого домика была поделена пополам импровизированной перегородкой. Таким образом, получалось как бы две комнаты: задняя, которая использовалась как спальня, и передняя, выполнявшая функции кухоньки. Самый необходимый минимум, четыре спальных места, электричество – мне обстановка пришлась по душе. Единственным минусом для нас было то, что все удобства находились на улице. Сами понимаете, в тридцатиградусный мороз особо не набегаешься. Поэтому мы решили сделать все естественные дела до того, как ляжем спать, чтобы ночью не просыпаться и не выходить в темноту морозной ночи. К слову сказать, туалет находился на территории двора метрах в пятнадцати от избушки, не очень далеко.

Из продуктов, привезенных с собой из города, мы соорудили нехитрый ужин, кто-то достал из загашника бутылку водки "для сугреву"… Скажу сразу: выпили где-то по рюмке для аппетита, у нас не было цели алкашничать эти дни, мы приехали для того, чтобы поохотиться… Вдоволь наговорившись, где-то около двенадцати мы отправились спать.

Среди ночи я проснулся от жажды: наверно, селедка, съеденная за ужином, дала о себе знать. По привычке поглядел на экран телефона: было около двух часов ночи. Тихонько, стараясь не шуметь, я пошлепал на кухню за водой. Свет решил не включать, потому что на улице было светло от снега и луны, которая бледным неживым светом заливала окрестности. Часть ее света попадала и на кухню сквозь полупрозрачные тюлевые занавески. Проходя мимо окна, я мельком взглянул на волшебную картину лунной зимней ночи и пошел дальше. Но тут же замер и медленно попятился назад. У вас бывало когда-нибудь такое ощущение, когда быстрым взглядом на что-то поглядишь, не заметив ничего необычного, а потом мозг с опозданием в несколько секунд посылает сигнал, что все-таки что-то не так? Вот такое ощущение возникло у меня в ту минуту.

Поравнявшись с окном, я пристально начал всматриваться в пейзаж. Вроде ничего необычного, и все же чувство смутной тревоги прочно засело у меня в голове. Медленно вращая глазами, я, пядь за пядью, проецировал картину за окном. И тут мой взгляд остановился, зафиксировавшись на деревянной коробке клозета: сбоку сортира, будто бы подпирая строение спиной, на карачках сидел человек. То есть, в тот момент мне подумалось, что это человек. Ко мне он сидел в профиль, мне так показалось. Обычная поза: устав, человек прислоняется спиной к стене, согнув ноги в коленях. Да, но не в такое же время!
От удивления я забыл про жажду и во все глаза смотрел на незнакомца. Тот продолжал сидеть в своей незамысловатой позе. Я не мог рассмотреть его хорошо, потому что он отчасти сидел в тени строения, отчасти на свету. Да и время суток было неподходящее для детального осмотра. На миг мелькнула мысль: может, человеку плохо, а ты, скотина такая, стоишь и пялишься на чужие страдания, нет бы помочь! Я уже было ринулся к двери, чтобы отпереть ее… Но… Здравый смысл остудил мои порывы: какой человек в трескучий мороз, да еще и в два часа ночи пойдет на прогулку за километр от поселка? Поэтому я приостановился, вернулся к своему наблюдательному посту – окну – и замер, наблюдая за кем-то или за чем-то. Он (для простоты буду так его называть) сидел, не шевелясь. По идее, от долгого сидения в такой позе ноги должны были уже затечь, но ему было хоть бы хны. Прошло минут сорок, а он все не шевелился. Я готов был уже плюнуть и пойти спать, как вдруг он сделал движение. Он повернул голову в мою сторону. Не знаю, с чего я это взял, но движение, которое он сделал, я расценил именно так. Почему-то мне показалось, что он смотрит прямо на меня, хотя этого в принципе не могло быть. Испытывая какой-то первобытный страх, я даже затаил дыхание: мне казалось, что так он меня не заметит.

Он встал во весь свой рост. Ничего необычного: нормальный рост человека. Постояв немного, он сделал шаг вперед и вышел из тени. Иссиня-бледный свет луны полностью упал на него. Это был не человек! Вернее, не то, каким должен быть нормальный представитель человеческой расы. У него не было шеи, и голова просто покоилась на плечах. Рук я не видел, у меня даже было ощущение, что они плотно прижаты к телу. Ноги занимали чуть ли не две трети тела и были чуть согнуты в коленях. Я не знаю, бывают ли такие дефекты тела у людей, но такое я видел впервые. Лица я не рассмотрел, но четко было видно голову, имевшую форму мяча для регби. Я видел, что это неизвестное существо (человеком его я вряд ли назвал бы теперь) смотрит в сторону избушки, мало того, казалось, будто он глядит прямо в окно. Я медленно отступил вглубь комнаты и вжался в стену.

Теперь я уже не видел его, но прекрасно слышал: за окнами отчетливо хрустел снег, медленно и растяжно, будто ходящему там, за окном, с трудом давался каждый шаг. Иногда на лунную дорожку, пробегавшую посредине комнаты, падала его тень. Несколько раз он останавливался и начинал царапать стену избушки (мне так казалось).

Стоять я уже не мог: прямо там, у стены, и осел на пол. Я не рыдал, не истерил, нет. Просто чувствовал, как по моему лицу струятся слезы, но мне было все равно. Я не стыдился. В этот момент в моей душе было чувство страха, которое я не испытывал ни до, ни после этого. В тот момент мне просто хотелось оказаться как можно дальше от этого места…

Очнулся я уже утром оттого, что меня тормошили друзья. Оказалось, я так и уснул, сидя на полу кухни. На их вопросы я честно рассказал все, чему был свидетелем, не боясь быть обсмеянным. Но, к моему удивлению, никто не рассмеялся, просто Витька молча поднял меня и подвел к зеркалу. Из зеркальных глубин на меня смотрел человек, чем-то отдаленно похожий на меня, только осунувшийся и поседевший…

Следов мы никаких не увидели: под утро мело, и весь двор был покрыт ровным слоем свежевыпавшего снега. При детальном осмотре на одной из стен домика, почти рядом с входной дверью, мы увидели несколько глубоких борозд, будто кто-то забавы ради ковырял дерево огромным гвоздем. Каждый из нас мог поклясться, что намедни их не было. Охотиться уже расхотелось… Собрав свои пожитки, мы после полудня выехали домой и уже к вечеру прибыли в город. Конечно, домашним рассказал все: не мог отвертеться от того, что голова поседела, слишком уж приметный признак. Жена попросила больше никуда не ездить. Но уж слишком нереальным кажется все произошедшее там, в тайге… Я до сих пор думаю: это нечто или некто не собиралось нас убивать, скорее, просто припугнуть. Ведь, судя по его "отпечаткам", ему не составило бы труда проникнуть в жилище. И что тогда было бы, я не знаю и знать не хочу… "

Пропавший в заснеженной тайге: Хроника спасения.

Документально-художественная хронология событий по спасению вахтовика-охотника, заблудившегося в глухой заснеженной тайге в 200 километрах от рабочего посёлка Белый Яр, Верхнекетского района, Томской области, и на протяжении пяти дней питавшегося одними замёрзшими ягодами и водой из лесного ручья.

В свои 50 лет Николай решил поехать на вахту в тайгу не из-за хорошей жизни. Работы в их посёлке почти не было. Кто был помоложе, да пошустрее – уже давно поразъехались на заработки в Томск, да там и остались. А он всё как-то не решался, а сейчас, дожив до седин, уже не особо и рвался куда-то там переезжать. Вот и приходилось Николаю перебиваться случайными подработками да изредка промышлять охотой.

Верный друг Николая - сибирская лайка Уртам, уже давно постарел, но ещё иногда сопровождал своего хозяина на нечастых выездах на охоту. А когда Иван, школьный товарищ Николая, позвал его на вахту в свою бригаду лесозаготовителей, то тот не раздумывая согласился и решил взять с собой в тайгу старую отцовскую двустволку и верного Уртама.

Вахтовый посёлок лесозаготовителей находился почти в 200 километрах от Белого Яра и граничил с непроходимыми таёжными болотами, по которым даже зимой невозможно было проехать на транспорте, а только пешим ходом.

Это сообщение отредактировал Marv25 - 24.12.2022 - 18:35

«Рабочий посёлок Белый Яр расположен на левом берегу реки Кеть (приток Оби). Образовался он сравнительно недавно, только в 1931 году небольшое поселение казаков - Юрты Широковы, были переименованы и названы - Белый Яр, из-за высокого обрыва с белой глиной на котором данное поселение и располагалось».
Рано утром Иван подъехал к дому Николая на старенькой вахтовке Газ-66 и повелительно махнул ему рукой, чтобы тот загружался. В грязной будке, на старых потрескавшихся лавках из кожзама, уже расположились четверо хмурых неопрятного вида мужчин, совершенно незнакомых Николаю.

К слову сказать, на тяжёлую работу по лесозаготовке в зимнюю тайгу никто особо не рвался. Платили таким временным бригадам по-разному, да ещё и с задержками, а очень часто вообще обманывали. Так что контингент туда подбирался соответствующий и не очень привередливый.

Николай помог своей собаке забраться в высокую вахтовку, следом наступил на толстую цепь, заменяющую лестницу и попытался залезть сам, но неудачно отклонился в сторону и, больно подвернув правую ногу, упал на холодный пол. Тупая боль пронзила всю лодыжку и отдалась в колено, но Николай не подал и вида, а молча сел на свободное место в углу будки и привязал возле себя нервничавшего Уртама.

Добралась бригада до посёлка вахтовиков уже ближе к вечеру и расположилась в одном из свободных балков (вагончик на полозьях). Конечно, посёлок – это было громко сказано. На небольшой поляне, посреди глухой тайги, стояло несколько единиц лесозаготовительной техники, да три замызганных вагончика со старым покосившимся колодцем посередине. Откуда взялся этот колодец, никто толком не знал, но случайно его обнаружив, первые лесозаготовители решили обосноваться именно здесь, так как место тут высокое и сухое, а до ближайшего лесного ручья с чистой водой было несколько километров.

Николай, потихоньку прихрамывая на больную ногу, прошёлся вокруг посёлка и случайно обнаружил несколько старых деревянных поддонов из под кирпичей, скорее всего привезённых сюда кем-то из водителей для растопки буржуек в балках или будках вахтовок. Взяв инструменты из вахтовки Ивана, он быстро сколотил незамысловатую собачью будку для Уртама, так как находиться в одном балке с большой рычащей псиной, вахтовики наотрез отказались.

К утру нога у Николая совсем распухла и бригадир, зло «цыркнув» сквозь зубы, приказал ему оставаться в вагончике, так как толку от него не было никакого, а сам собрал бригаду с техникой и выдвинулся на выделенный для них лесозаготовительный участок.

Сначала Николай сильно разозлился на товарища, но спорить с Иваном было совершенно бесполезным занятием, да и прав он был во всём, какой толк был бы от него на лесозаготовке – только одна канитель.

Но быть кому-то обузой Николай не желал и твёрдо решил, чуть боль немного утихнет, сразу же отправится в ближайшую тайгу, чтобы добыть какую-нибудь дичь для ужина.

Немного отлежавшись на топчане, Николай решил выйти за снегом, чтобы сделать компресс для больной ноги, а заодно проведать Уртама. Но подойдя к собачьей будке, он замер в полном замешательстве. На снегу валялся обрезанный кусок поводка, а лайки нигде не было. Видно этой ночью, кому-то из вахтовиков сильно помешал громкий собачий лай и он решил отпустить лайку побегать по тайге.

К обеду острая боль немного поутихла, так как Николай всё это время прикладывал к травмированной ноге ледяную тряпку со снегом, и его задумка с охотой теперь представлялась не такой уж и «безбашенной».

«14 ноября 2021 года в 14 часов 23 минуты в Дежурную часть ОМВД России по Верхнекетскому району поступило сообщение, что 10 ноября (примерно в 13 часов) с территории вахтового посёлка, расположенного в 200 километрах от посёлка белый Яр, отправился на охоту и до сих пор не вернулся один из вахтовиков, 1971 г.р.».
Мороз всё крепчал… Уже третьи сутки Николай медленно кружил по незнакомой ему тайге, но не мог отыскать обратную дорогу. Мужчина тяжело ступал на больную ногу, но тут же переваливал тело обратно, боль становилась почти невыносимой. Вдруг охотник зацепился за торчащий корень сосны и, окончательно подвернув ногу, рухнул возле поваленного трухлявого дерева…

Травмированная нога не давала охотнику даже пошевелиться, не то чтобы встать. Нащупав во внутреннем кармане коробок спичек и надрав с упавшего дерева немного коры, он разжёг костёр и стал обдумывать своё незавидное положение. Но сильный голод и боль совершенно не давали сосредоточиться. Замёрзшие ягоды, которые Николай насобирал, пока кружил по тайге, уже почти закончились, а грязный, не очень глубокий осенний снег, совершенно не утолял жажду.

«Столбики термометра показывали минус 15 градусов и на поиски пропавшего человека был незамедлительно ориентирован личный состав районного отдела полиции посёлка Белый Яр. Прибывшим на место происшествия полицейским указали возможное направление, куда мог отправиться вахтовик. Не теряя времени, сотрудники полиции отправились на снегоходе в заснеженную морозную тайгу».
Охотник придвинулся поближе к разгорающемуся костру и в его затуманенном сознании всплыли яркие воспоминания о его молодости и охоте с Уртамом. Он вспомнил почти аналогичный случай, когда он случайно угодил в западню между двух упавших стволов и сидя с собакой возле таёжного костра, думал, что уже не выберется. Но тогда умный охотничий пёс спас своего хозяина, добежав до зимовья и приведя за собой помощь. Но сейчас верного друга не было рядом и шансы охотника на спасение были ничтожны.

Вдруг, сквозь навалившуюся дремоту человек услышал какое-то тихое журчание. Сначала он подумал, что ему это померещилось, но прислушавшись и повернув голову в том направлении, он увидел буквально в нескольких метрах от себя чуть заметный пар, подымающийся прямо от земли.

Сомнений не было – это был небольшой термальный источник, которые довольно часто встречаются в этих местах. Человек с трудом подполз поближе к чистой воде, вдоволь напился и вернулся обратно к костру. Теперь его шансы на спасение возросли, но не на много…

«Сотрудники полиции оставили снегоход у самой кромки внезапно начавшегося болота и двинулись в сторону предполагаемого маршрута движения охотника. К началу вторых суток поисковых мероприятий они наткнулись на почти заметённые следы на снегу и направились по ним вглубь леса. Спустя ещё несколько часов полицейские обнаружили пропавшего мужчину, сидящего возле костра у поваленного дерева. Оказав ему первую неотложную помощь и предложив еду с водой, они незамедлительно доставили истощённого человека на снегоходе до вахтового посёлка».

Проведя пять дней в холодной заснеженной тайге, Николай ни на минуту не переставал думать о своём верном друге – Уртаме. Куда он мог пропасть? Почему не прибежал из тайги на его громкий зов..?

Эпилог
Через пару часов снегоход спасателей подъехал к вахтовому посёлку лесозаготовителей и остановился у одного из балков. Пропавший в тайге охотник аккуратно привстал с сиденья, опираясь на приклад старого отцовского ружья, но тут же упал в рыхлый снег, сбитый с ног огромной охотничьей лайкой. Радостный Уртам стоял на груди своего хозяина и захлёбываясь собственной слюной лизал его обветренное, но до боли родное лицо…
Оригинальная идея и авторство: Александр Астапов-Сибиряк

(По информации УМВД России по Томской области)

Это типа рассказ бывалого человека, выросшего в тайге?

Даже я, житель города. знаю, что дерево растёт с кончиков, а не из земли. И приколоченный к стволу гвоздь всегда останется на своей высоте.

Дополняйте если хотите.

Это сообщение отредактировал Marv25 - 24.12.2022 - 18:13

Извини, ТС, но не зашло совсем, хотя мистику люблю...Плюсану, за труды, конечно.

Норм, многие просили просто, собрал все новое и хорошо забытое старое...Трилогия завершена)

Мой кот мирно спал под лампой. После первого же рассказа обосрался и забился под кровать.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Плата за глупость.

Мир, который для нас кажется привычным и понятным, зачастую оказывается лишь иллюзией. Его создают вещи. Стоит убрать их, исключить цивилизацию, и мы окажемся один на один с природой. Для большинства такая встреча закончится трагично – связь с первозданной силой истончилась и обесценилась. Однако, до сих пор, в отдалённых уголках мира, можно повстречать удивительных людей, чьё древнее знание даёт власть над стихиями. Я говорю о шаманах.

Увлечение шаманской культурой возникло не случайно. Наверное, вы уже читали истории про старика Исая. Если нет, я напомню. У моего деда Александра был друг, охотник из народа нганасан. Сами себя эти коренные жители Таймыра предпочитают называть «ня», что значит «друг» или «товарищ». Уже в то время Исая считали глубоко пожилым человеком. Местные относились к нему с уважением, хотя и осуждали за пристрастие к водке. Даже враждебные нганасанам долганы побаивались этого пьянчужки. Дело в том, что он был последним великим шаманом, если так можно выразиться. Знаю, и сейчас найдутся смельчаки, готовые утверждать, что приняли силу предков и традицию древних камланий. Но Исай никому свой дар не передавал. Молодых соплеменников считал бездарями, недостойными внимания духов. А вот деда моего принимал, как побратима и удостоил чести видеть кладбище шаманов, потаённое место, где в усыпанных золотыми самородками ярангах покоятся мумии его предшественников. Но об этом я уже рассказывал.

С чего началась эта необычная дружба?

Дед говорил по-разному. Мол, оба охотники и заядлые рыбаки, вот и поладили на том. Однако, не всё так просто. Вот что мне удалось узнать…
В посёлке Исая знали. Особенно, по всяким комичным приключениям. Но вряд ли они будут сейчас интересны. Жил он со своей женой на отшибе и часто пропадал в тундре. Другие нганасаны его побаивались – обидеть шамана и прогневать мстительных духов никто не хотел. А вот для русских, особенно вахтовиков, он представлял образчик самобытного таёжного колорита и не более того. Не каждый же день встретишь гостя из Каменного Века.

С ним мало кто общался на равных. Одни опасались, другие посмеивались.
Зимой грузы в посёлок доставлялись вертолётами. Частенько из-за нелётной погоды экипажи вынуждены были пережидать ненастье в гостевых бараках. Вагончиках, где жили либо холостяки, либо сезонные рабочие с буровой.

Можете представить себе этот разномастный контингент и то, как коротали время лётчики? Подскажу: пили очень много. До одурения. И на одну такую попойку попал Исай.

Долг и бремя шамана тесно связаны с обычаями его народа. Нганасаны верят, что любое значимое дело следует согласовывать с духами. А помочь в этом может только знающий человек. Облачённый в особый наряд – «парку», шаман бьёт в бубен и поёт песню на особом языке, такой ритуал называют «камлание». Парка богато украшается перьями, бусинками, кусочками металла, камешками и бахромой. Эта реликвия бережно хранится поколениями. Без неё душа заклинателя не сможет странствовать между мирами.

Исая подловили, как говорится, «тёпленьким». Он возвращался с отдалённого стойбища, где накануне проводил один из своих обрядов. Судя по всему, обряд удался на славу. Благодарные оленеводы щедро угостили старика огненной водой.
Заезжие мужички решили шутки ради ещё больше напоить бедолагу.
Был ясный день, и лишь на следующее утро планировался вылет.
Шамана увели в барак, усадили за стол и стали без долгих перерывов подливать горячительное.
Разумеется, очень скоро по пьяному делу стали подначивать, мол, удиви – покажи своё колдовство? Тот долго отказывался, а потом подмигнул и пообещал, что пока слово своё не заберёт обратно, будет буран, метель непроглядная и ветер злой. Исай для верности достал из сумки скатанный кафтан-парку, чтобы все убедились в серьёзности его намерения.

Наряд этот чужакам показался любопытным и желанным трофеем. Но, чтобы забрать вещицу «по-честному», пришлось опоить нганасана до беспамятства.
Парку как бы выменяли за пару бутылок водки, а старика вынесли в тамбур.
Не прошло и часа, а с большой земли сообщили, что погода портится. И не понятно, когда прояснится. Лётчики унывать не стали и продолжили кутёж. На следующий день снега только прибавилось. Жизнь в посёлке замерла.

Исаю подносили кружку с пойлом, каждый раз, как он приходил в себя. Сколько бы это безумие длилось - неизвестно. Но скоро моему деду Александру понадобилось передать посылку. Почту, как и многое другое, отправляли с вертолётами. Вот и решил он сходить и договориться о цене за доставку с командиром экипажа. С большим трудом удалось выбраться к гостевому бараку. К тому моменту шли четвёртые сутки нелётной погоды.

Когда Александр зашёл в тот перекошенный и провонявший перегаром вагончик, то чуть не споткнулся об растянувшееся на полу тело. Даже в темноте было понятно, что перед ним кто-то из коренного народа, уж очень специфический запах у туземцев.

А в комнате, развалившись на нарах, вповалку лежали человек десять, не меньше. Среди прочего хлама Александр вдруг заметил шаманскую парку. Тот, кто хотя бы раз видел этот кафтан, расшитый костяными бусами и богато увешанный железками, вряд ли спутает его с чем то ещё. Очевидно, что резкий запах в тамбуре и эта вещь имели одного хозяина.

Александр слышал, какие чудеса могут творить таёжные колдуны, но верил в это не сильно. Он скорее уважал их обычаи и опыт. Можно по-разному отнестись к его мотивам, но, мне кажется, он постыдился, что его земляки обошлись так скверно и с реликвией, и с её владельцем.

Пока он обдумывал свои действия, сзади послышалась возня.
Исай очнулся и на четвереньках пытался выбраться в комнату. Жалкое зрелище не оставило Александра равнодушным. Он поднял старика и усадил на стул.
Шаман выглядел подавленным и озлобившимся. Он неразборчиво бубнил что-то на своём наречии и искоса поглядывал на утраченную парку.

- Что ты там бормочешь, ирод?
- Парку забрали… у-у… медведя разозлили, теперь всё ломать будет.

Надо заметить, что «медведем» местные называют и нечистых духов. Так уж вышло, что хитрый лесной хищник для них стал олицетворением и тёмных сил.
Александр растолкал одного из уснувших вахтовиков и жёстко поинтересовался: кто додумался отобрать вещь у шамана? Но внятного ответа не получил. Поэтому, вытащил из кармана несколько крупных купюр и бросил деньги на стол, а кафтан забрал. Исай наблюдал за происходящим как-то отстранённо, но увидев, что артефакт перекочевал в руки к моему деду, заголосил ещё больше.

- Забирай, свою парку и уходи…
- Нет, - причитал шаман, - теперь нельзя, надо платить. Буду платить. Потом верну.

Посылку передать не получилось. В довесок, на руках оказалась странного вида шуба, от которой пахло, как от оленя в период гона. А ещё и нганасан не оценил благородного порыва…

Александр вернулся домой с паркой. У домочадцев предмет этот не вызвал особой радости. Вещь воняла и сама по себе казалась страшной.
Совпадение или нет, но в тот же день ветер стих. Буран прекратился.
Шаман вскоре пропал. Почти месяц никто не встречал его в посёлке и не слышал разговоров о нём. Пока однажды Исай не объявился на пороге барака, где жил Александр.

Он изменился. Лицо выглядело осунувшимся, а левый глаз затёк бельмом.
- Заплатил духам. Верни мне парку, Саня, - заулыбался старик и показал на незрячий глаз.

После этого случая было много чего ещё удивительного и странного. А насколько это выдаётся за рамки обычного, решайте сами. Что до меня, я думаю, шаман ещё легко отделался за свою ошибку.

Это сообщение отредактировал Marv25 - 24.12.2022 - 18:56

Рыжий кот.

Когда мне рассказали об этом случае, я лишний раз убедился, что кошки не только по-человечески умные, но и в чём-то мистические существа. Чтобы узнать подробности истории из первоисточника, даже попросил познакомить меня с главным участником – Григорием.

Григорий, как и я, охотник со стажем. Но, наверное, даже более опытный и фанатичный в этом деле. Если я выбираюсь обычно на два-три дня, то он бродит по лесу неделю, а то и на целый отпуск может забуриться в один из своих охотничьих домиков.

Когда-то по молодости Гриша был женат, но недолго. С молодухой не прожили и года, как разбежались. И до тридцати с хорошим хвостиком Григорий жил с матерью в огромной трёхкомнатной квартире в центре Екатеринбурга. После первого неудачного опыта семейной жизни на повторный брак его уже не сильно тянуло, да и матери, похоже, вторую хозяйку в дому видеть не хотелось. А маманя была у него ого-го! Здоровущая, как кузнец, ростом выше сына. И всю жизнь проработавшая в крупной строительной организации главным боссом. Я её знал по служебным делам – у такой не забалуешь! Сына воспитала без отца. Гриша даже ни одной фотокарточки его не упомнил. Только несколько старых писем как-то случайно обнаружил в маманином рабочем столе, когда ещё пацаном залез туда, играя.

Так бы и не женился мужик никогда, охотился бы и дальше на зверушек и птичек, если б как-то не охмурила его одна особа по имени Алла. Где уж они познакомились, я не узнавал, но парень до того повёлся на женские чары, что пригласил жить в свою квартиру вместе с двумя малолетними детьми от предыдущих браков (и разных отцов).

Сказать, что Гришина маманя была не в восторге от новых жильцов – ничего не сказать! Но, несмотря на серьёзный натиск, Григорий остался неколебим в своём решении, как каменный утёс. Недаром охотник! Если мы что решили, нас даже грозная мать с пути не собьёт. Тем более места в квартире было много, все разместились, не мешая друг другу. Даже вроде мирно уживались свекровь с невесткой. Явно невзлюбили только друг друга Алла и маманин любимец – старый рыжий кот Кирпич (мать-строитель такое прозвище придумала за окрас шерсти). Молодуха при каждом удобном случае шпыняла важного котофея, а тот шипел на врага и иногда даже в ногу мог зубами вцепиться. Хотя с её детьми играл с удовольствием.

Периодически мама всё же пеняла сыну, что, дескать, неправильной выбор он сделал. И не из-за двух чужих детей, которых на шею себе и ей повесил, а Аллочка эта самая – нехорошая женщина. Сердце материнское чувствует. Не любит она тебя! Но молодой мужик не верил и просил мать быть снисходительнее и добрее. К тому же с деньгами проблем нет. У мамы доход – любому мужику на зависть, у самого Гриши – тоже с делами всё в порядке. Вот уже есть накопления на собственный коттедж и новую (большую семейную) машину. Коттедж действительно вскоре был куплен.

Но вдруг случилось несчастье. Мать, которую за глаза на работе называли «железная леди», потому что ни разу не была на больничном, вдруг прямо с объекта увезли на скорой в реанимацию кардиологии. Обширный инфаркт! И как ни бились хорошие врачи (больная – человек в городе известный и уважаемый), но оказались бессильны. Померла маманя на вторые или третьи сутки. Сын всё это время провёл в реанимопокое. Хотя к ней его не допускали. Только уже за несколько минут до смерти врач, опустив руки, разрешил попрощаться со стремительно угасающей женщиной. Последние слова сыну её были: «Расстанься с Аллой…Погубит она тебя…»

Убитый горем Григорий объяснил эти тяжёлые предсмертные слова материнской обидой, не придав им значения и тем более не следуя её совету.

Маму схоронили. Странным образом одновременно пропал и рыжий кот Кирпич. Его гулять на улицу никогда не выпускали, совершенно домашний питомец. Наверное, выскочил во время похоронной суматохи, народу-то много на прощание приходило, и двери в квартиру практически не закрывались два дня. Но тогда Григорию было совершенно не до кота, хотя и жаль было тоже очень, ведь прожил у них с мамкой семнадцать лет.

Алла после похорон сразу захотела переехать в новый коттедж. Григорий перевёз её с детьми туда обживаться. А сам остался в городской квартире. Там ещё витал мамин запах, лежали её такие знакомые и родные вещи. Он просто не мог вот так всё это разом бросить. Поэтому решил пожить какое-то время здесь, а немного успокоившись и придя в себя, присоединиться к жене и пасынку с падчерицей.

Чтобы быстрее развеяться, взял отпуск на месяц и дней через десять после похорон двинул на свою самую дальнюю и любимую заимку в северном уральском лесу. Раньше он всегда выбирался с одним или двумя приятелями, но в этот раз решил побыть один. Потому что не мог даже улыбаться и тем более шутить там с весёлыми мужиками-охотниками.

Заехал переночевать в коттедж, предупредил Аллочку, что уедет на три дня, собрал всё, что нужно для охоты, и рано утром выдвинулся в дорогу.

До своей заимки добрался уже под вечер. Прошагав нагруженный амуницией по летней жаре километров двадцать, устал безумно. Когда сбросил с себя походные тяжести, вышел из охотничьей избёнки на возвышающийся над быстрой речкой берег, увидел красивейшее закатное солнце над дремучим, простирающимся во все стороны лесом, сразу полегчало в душе. Вот она вечная и могучая жизнь! Как мал и убог человек в сравнении с этим величественным и вечным великолепием природы! В вечерней тишине затихало понемногу пение лесных пташек, кругом стояла тишина, нарушаемая только негромким плеском речушки. Давящее все последние дни горе начало отступать, и Гриша, чтобы окончательно расслабиться, выпил вискарика из своей неизменной охотничьей фляжки. Потом наскоро перекусил и лёг спать.

Проснулся ночью неожиданно весь в поту. В груди неимоверно жгло и щемило. Воздуха не хватало. Стало страшно, сил не было бороться за жизнь, он не мог даже шевельнуться. Любые попытки встать на ноги отдавались кинжальной болью в сердце и тошнотой. Становилось всё хуже и хуже, он понял, что долго не выдержит. Григорий чувствовал всем нутром, что умирает. Помощи ждать было неоткуда. Сотовый здесь не ловит. Других людей поблизости тоже нет на десятки километров. В какой-то миг сознание ушло…

Очнувшись, сначала даже не понял, где он. Темнота. Но лишь шевельнулся, пронзительная боль в груди вернула память и этот неизбывный страх смерти. В тридцать с небольшим лет так обидно умереть, да ещё в полном одиночестве. И ведь никогда же не жаловался на здоровье! Не курил, спиртным не злоупотреблял, хронических болячек не накопил. Что же случилось?! Во рту ощущался привкус виски и крови. Не двигаясь, держась последними усилиями воли за уходящую жизнь, Григорий лихорадочно размышлял: «Искать меня начнут через три дня, когда я не вернусь, и Аллочка поднимет тревогу. Но как продержаться трое суток, если сил уже не осталось?!»

Тут краем глаза Гриша увидел у самой двери два светящихся зеленоватых огонька. Они мигнули пару раз, а затем стали приближаться. Потом он почувствовал, как что-то тяжёлое вспрыгнуло на полати, на которых лежал. Кот!.. Огромный, рыжий и пушистый, как зимняя лисица. Откуда он здесь, в лесу, за многие-многие километры от ближайшего человеческого жилья? Сразу вспомнился мамин старый добрый Кирпич. Но этот явно был крупнее и мохнатее. Да и моложе, по всей видимости. И вид у него ухоженный, шерсть лоснится, волосок к волоску. Удивительно для бродячего кота, да ещё из леса.

Кот уверенно прошёл по краю и осторожно, сначала ступив одной лапкой, затем другой, взгромоздился к Григорию на грудь. Улёгся, распластавшись во всю длину, и громко замурлыкал. Мужик не стал его сгонять, да и сил никаких не было, просто лежал и смотрел в кошачьи глаза. А тот мурчал и щурился, приятно согревая и вибрируя своим мягким животом. К удивлению и радости Григория, страх смерти сразу же куда-то улетучился. Бодрое мурлыканье котяры словно говорило, что всё будет нормально, понадейся на меня!

Григорий приподнял руку и стал гладить кота. Тот заурчал с новой силой. И силы стали возвращаться к молодому мужчине. Через час он даже попытался приподняться и встать, но боль пронзила снова, словно шпагой. Гриша пал, боясь пошевелиться, и незаметно для себя провалился в сон. Кот слез с груди и примостился рядом, не переставая мурчать.

Когда утром Григорий проснулся, рыжий зверюга всё так же лежал рядом и смотрел на него своими зелёными глазищами, будто интересуясь: «Ну, как ты?» Хотя в грудине продолжало жечь и резкая боль пронзала при каждом шевелении, Григорий понял, что не умрёт. Встать он не мог, поэтому пролежал на дощатых полатях весь день. Кот периодически отлучался по своим кошачьим делам, но потом снова возвращался и, запрыгнув к человеку на грудь, начинал мурлыкать. А тот с благодарностью его поглаживал.

Так прошли вторые сутки. По малой нужде Гриша ходил прямо под себя, лишь к вечеру вторых суток смог немного повернуться и облегчаться на пол. Очень хотелось есть и особенно пить, но подняться он не мог.

Утром третьего дня, открыв глаза, первое, что увидел охотник, – это кошачью морду возле своей головы с крупным хариусом в зубах. Кот выпустил рыбину на грудь Григорию, но ещё живой хариус дёрнулся, упал и «затанцевал» по полу. Кот тут же спрыгнул, поймал добычу и снова запрыгнул к больному. Охотник взял рыбу рукой и с жадностью стал есть. Кто пробовал хариуса, знает, какое нежное и не костлявое у него мясо. От сочного мяса немного утолилась и жажда. Вскоре рыжий кот принёс ещё несколько хариусов, рыбину за рыбиной, сложив их на постели Гриши. Сразу видно, спец в рыбалке. Хотя, конечно, рыбы в этой речке всегда было в достатке. Людей-то нет поблизости.

На следующий день, превозмогая боль (которая всё же стала не такой сногсшибательной), мужик смог встать с полатей и доползти до рюкзака с водой и продуктами. Надежда на выживание уже приобретала отчётливые формы. Аллочка скоро поднимет МЧС, и всё закончится благополучно.

Так прошло ещё пять дней. МЧС на горизонте так и не замаячило. Григорий ничего не понимал. Алла же знала, куда он отправился. Однажды, в самом начале их знакомства, он даже приводил её сюда, и они провели здесь два изумительных дня и две ещё более изумительные ночи! Может, и у неё что-то случилось?! Другого объяснения он не находил.

К концу первой недели с момента злополучного путешествия охотник начал помалу ходить, но был ещё очень слаб. Постоянно кружилась голова, подташнивало, и боль в груди никак не проходила. Кот всё это время крутился рядом. Продолжал носить в дом рыбу, лесных мышей, а один раз приволок даже рябчика, которого Григорий запёк и с удовольствием съел целиком. Предлагал и котяре, но тот только морду воротил. Привык, очевидно, к лесной сырой пище.

Так минула ещё одна неделя. Охотник чувствовал себя уже более-менее готовым к обратному двадцатикилометровому переходу. В дорогу взял несколько вяленых хариусов и охотничий нож. Всё остальное оставил в избушке, чтобы дойти быстрее. Когда уходил, обернулся на домик. Рыжий кот сидел на крыльце и внимательно смотрел вслед. Невольно Гриша вернулся, поднял кота на руки и расцеловал в мохнатую мурчащую морду.

– Спасибо, брат! Только благодаря тебе я живой! Спас ты меня от верной смерти!

…Подъезжая на своём старом внедорожнике к коттеджу, мужик сильно волновался. Как там Аллочка? Места, наверное, себе не находит! А может, с ней или детьми что приключилось?! Больше двух недель от меня ж ни слуху, ни духу! Всё, обязательно куплю спутниковый телефон, чтоб в будущем никогда не попадать в такие смертельно опасные ситуации!..

У ворот коттеджа с удивлением увидел новенький кроссовер «Ауди» красного цвета. Как раз такой Алла и хотела купить на оставшиеся после расчёта за коттедж деньги, а не «большую семейную» машину. Бросив свой заляпанный грязью внедорожник рядом с блестящей на солнце красавицей, Гриша вбежал в дом. В комнате, за своим макияжным столиком, Аллочка наводила красоту. Увидев отразившегося в настольном зеркале мужа, выронила помаду и так и осталась сидеть с открытым набок ртом. Потом подскочила к ничего не понимавшему мужику и давай причитать: «Гриша, прости, меня! Бес попутал, это бабка мне капли подсунула, а я не хотела!..»

У Григория всё смешалось в мозгу: «Какая бабка, при чём тут капли?..» И только через несколько мгновений страшная догадка пронзила сердце, как та боль в лесу. Нет, не может быть! Алла не могла же… За что?!

…Он никогда не прятал свою фляжку, а жена знала, что этот обязательный атрибут непременно возьмёт с собой. Всхлипывая, несостоявшаяся вдова призналась, что взяла у знакомой экстрасенши пузырёк с препаратом, который наши знахарки частенько используют, чтобы навести так называемую «порчу». Эти капли при добавлении в алкоголь создают такую гремучую смесь, что даже у здорового как бык человека вызывают сильнейший сердечный приступ или даже обширный инфаркт. Летальный исход обеспечен в большинстве случаев, если вовремя не оказать квалифицированную помощь. И к тому же через несколько часов после применения остатки препарата растворяются в крови «порченного», не оставляя следов. Так что отнести труп к криминальным – у следствия (если даже такое организуется) не будет никаких оснований.

В пылу раскаяния или под влиянием чувств, одной ей ведомых, молодая женщина выложила всю правду ошеломлённому Григорию. Мол, вышла замуж за него, потому что устала одна на себе тащить двоих детей, и сначала тоже любила, мол, Гришу, но со временем любовь прошла, ведь он уделял ей так мало внимания, уезжал на свою охоту (и на охоту ли?), оставляя со злобной свекровью. В общем, она вся измучилась от такой жизни и теперь хочет развестись! А если он заявит на неё в милицию, всё равно ничего не докажет. Поэтому завтра же идём в ЗАГС, подаём заявление на развод и раздел совместно нажитого имущества, если у тебя, мол, нет совести оставить меня в покое с детьми в новом коттедже!

Григорий никогда не скандалил с женщинами, тем более не поднимал на них руку. Мамино воспитание. Он был до того поражён ядовитой подлостью так сильно любимой им женщины, что не находил слов для ответа. Просто уехал в свою старую квартиру и провёл там ночь. Несмотря на сильную усталость от перенесённых лишений, не сомкнул глаз до утра, но для себя всё решил окончательно. Да, надо развестись и забыть эту женщину, вычеркнув навсегда из своей жизни и воспоминаний.

Утром вернулся к коттеджу и, не заходя в дом, стал ждать Аллу. В это время около красной «ауди» играли её дети, о чём-то шушукаясь с загадочным видом. К обоим детишкам (брату с сестрой) Григорий всегда относился очень хорошо, да и они его не сторонились. Хоть и не называли «папой», но любили и поиграть вместе, и домашние задания к школе просили помочь сделать, да и сами с охотой откликались на любые его просьбы.

Вскоре вышла наряженная и накрашенная, как на торжество, Алла, отогнала детей от машины в дом и позвала Григория. Окинув снисходительным взглядом неухоженного и невыспавшегося мужа, потом его заляпанный внедорожник, сказала:

– Не надо тебе ехать позориться на этой развалюхе. Садись в мою, довезу уж в последний раз.

Григорий не стал спорить и сел на пассажирское сиденье. В машинке бодро пахло новеньким салоном и терпкими Аллиными духами. Пусть всё это куплено на его, Григория, деньги, да Бог с ней. Лишь бы скорее всё закончить и начать свою новую жизнь.

Поехали. Алла совершенно пришла в себя после вчерашнего раскаяния, выглядела свежо и даже радостно. Вела шустрый кроссовер лихо, нарочито бравируя перед ставшим таким невзрачным мужем. Да и мужем уже недолго ему осталось быть… И тут Григорий краем глаза заметил, как из-под водительского сиденья прямо в педали, под ноги улыбающейся жене, метнулся маленький пушистый комочек. И в тот же миг раздался пронзительный визг, сначала кошачий, затем женский! Это Алла вместо педали тормоза наступила на невесть откуда взявшегося в салоне рыжего котёнка! От неожиданности ошеломлённая женщина бросила руль, в ужасе поджав к груди обе ноги. Неуправляемая «ауди» на всей скорости вылетела на встречную полосу. Как в замедленной съёмке Григорий увидел приближающуюся навстречу и ревущую клаксоном фуру… Интуитивно опытный охотник дёрнул ручку открывания пассажирской двери и бросился наружу. Ужасающий по силе удар пришёлся в левую переднюю часть новёхонького кроссовера, швырнув неуспевшего выпасть до конца из салона Григория далеко в кювет, в мягкую траву и чернозём.

Он тут же вскочил на ноги и кинулся к отлетевшим на несколько десятков метров от места удара остаткам «ауди». Туда же со всех сторон из останавливающихся автомашин тоже сбегался народ... Алла погибла. При таком столкновении шансов практически никаких. Да и Григория, если б не успел вылететь в открытую дверь, ждала бы аналогичная участь. Люди стояли вокруг расколпашенной красной (и от крови) груды железа, не решаясь подойти ближе и увидеть зрелище, от которого потом долго ещё будет мороз по коже. Только Гриша первым заглянул в сплющенный салон и тут же услышал жалобное мяуканье.

На полу, в самом углу искорёженного салона, сидел с вытаращенными от ужаса глазищами, изо всех сил вцепившись коготками в ворс пола, малюсенький рыжий котёнок. И испуганно мяукал. Гриша достал малыша, еле отодрав его от полика, и спрятал на груди…

Позже выяснилось – котёнка оставили Аллочкины дети. Они нашли его утром у ворот коттеджа, сначала игрались с ним во дворе, а когда мать вышла из дома, сунули в салон, чтобы та не увидела, не заругала и не заставила котейку выгнать обратно на улицу. Алла вообще не любила живность в доме, а кошек особенно, как познакомилась с независимым Кирпичом, вообще на дух не переносила. Котёнок, знать, сначала забился в укромный уголок под сиденье, а потом решил выскочить. Да только вот так неудачно…

Детей погибшей жены Гриша не стал отдавать в интернат и отвозить к её родителям (запойным) в деревню. Решил, что сам воспитает, раз так судьба сложилась. Пацана начал уже к охоте приучать. Рыжего бедолагу-котёнка тоже себе оставили. Вот уже третий год пошёл как все вместе. А дальше – жизнь покажет.

а ты вслух читал?

Не верю я в мистику. Но уж очень рассказы напоминают те, которые мы в детстве у костра рассказывали. ) Будет что почитать на ночь.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Этим и цепляют.

Спасибо, с удовольствием все байки прочитала, теперь буду ждать историй в комментариях.
Призывающим кота с лампой - спасибо, блядь, ребята, итак милых сказок тут почти не публикуют, одни новости, да сводки с полей. Нравится, да?

Размещено через приложение ЯПлакалъ

так в этом и смысл, мы обезьяны, рассказывающие истории.
мне в детстве хотелось реально хоть раз увидеть какую-нибудь хуйню, о которой я пиздел, чтобы напустить страха. а то пиздеть впустую не люблю.

Мне лет 17 было, шёл через кладбище домой ночью. Чтобы вы понимали кладбище сельское, полузаброшенное. Шёл от подруги , в хорошем настроении. Вдруг поднимаю глаза, мужик на могилке сидит, опершись локтем на колено. Подошёл ближе, оказалось что куст. А мне воображение дорисовало и глаза светящиеся и зубы с клыками.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Мне тоже.
Во взрослом возрасте увидел, даже почувствовал.
Больше не хочу.

Сказать я пытался:
Чудовищ нет на земле
Но тут же раздался
Ужасный голос во мгле
Голос во мгле © КиШ

А что было - то?

Много в лесу странного, особенно ночью.
Сам охотник . Всякое бывало .