Однажды Георгий узнал, что наш родимый холодец попал в Топ100 "самых отвратительных блюд" мира - на 67-е место. Не сказать, чтобы Георгия это так удивило. Всех его знакомых иностранцев холодец пугает. Демон на тарелке, внушающий ужас. На него смотрят, как на Чужого, женившегося на Хищнике. Реально, Георгий знал девушку из Новой Зеландии, которая, увидев ЭТО, стала заикаться. «Не бойся, просто попробуй его». «Господи, я не могу. Он что-то чудовищное. Готов разверзнуться и поглотить тебя, как создание с другой планеты». Дама так и не смогла себя заставить. Человек из Малайзии подкрался к столу осторожно, словно мангуст при виде кобры. Он вдохнул воздух обеими ноздрями, и заявил — «Нет. Ни в коем случае".
"Почему, блядь?" - вызверился Георгий. "В запахе есть беззащитность обнажённого тела». «Естественно, — стоически ответил Георгий. — Блюдо-то мясное — и того, из кого его сделали, явно раздели». Даже шведы, способные вкушать совершено дивную тухлятину, от аромата каковой падают в обморок лошади, отвергли русский деликатес на стадии обзора. «Оно хуже поражения под Полтавой, — заявил мне шведский журналист. — Я вижу в страшном месиве то, что случилось с нашей армией. Ешь сам своё варварское кушанье». Георгию ничего не оставалось делать, кроме как сдаться. И больше не настаивать на любезной нам закуске, превращённой его заграничными друзьями в жертвоприношение богам зла.
Почему-то это блюдо, появившееся в русской кухне с XVI века, вызывает у иностранцев оторопь. «Он же трясётся!» — показывая пальцем на холодец, заявила Георгию та самая девушка из Новой Зеландии. «Тем лучше, — меланхолично заметил Георгий. — «Значит, он тебя боится, и не сможет напасть». «Он что, живой?! Это что, какой-то моллюск или рыба?». Кстати, она отчасти права. Первый холодец в мире был приготовлен в X веке в Багдадском халифате из голов карпа. Однако встреченные мной арабы нашим вариантом студня как-то не восторгались. «Из чего он делается?» — спросил меня египетский дипломат. «Из свиных ушей». Потрясённый новостью, тот ушёл и больше не возвращался.
Многих угнетало, что зимнее блюдо у нас потребляют с хреном и горчицей. Ну, горчицу хоть как-то понимали, но хрен заставлял психовать большинство. «От него слёзы идут, — сказал мне майор французских спецслужб, в служивший наёмником в Африке. — Почему вы мешаете застывший бульон с хреном? Ешьте его горячим!». Его также поразило, что для холодца берут свиные уши или говяжьи копыта. «Вы не пробовали тупо съесть свинью? — ужасался француз. — Зачем отрезать ей ухо?». «Она уже мёртвая, — парировал я. — А вы вообще у лягушек лапки отрываете».
Число иностранцев, чей рот, сердце и желудок приняли холодец, в мире довольно ограничено. Их впору заносить в Красную книгу как исчезающий вид, вроде горных горилл Восточной Африки. Студень с хреном и горчицей по вкусу полякам, немцам, жителям экс-Югославии, румынам и словакам. Холодец кажется Георгию тайным российским оружием, специальной разработкой.
Нечто вроде средства распознавания «свой-чужой».
Ведь ты никогда не станешь русским, если твоя душа отвергает холодец.
© Zотов
Размещено через приложение ЯПлакалъ
yaplakal.com