История дедушки Ленина

Ни коим образом не посягаю на лавры Дианы, но текст мне зашел.


Жил-был Владимир Ильич Ульянов, он же Ленин. Родился в 1870 году в Симбирске, в приличной, образованной семье. С детства был не то чтобы буйный — просто, если видел хрень и тупость, сразу заводился: «Исправим, блядь!» — и шел решать вопрос.

В 17 лет грянул гром: старшего брата Сашу повесили за попытку хлопнуть царя. Дом в черном, мать седая, а Володя глядит в окно и скрипит зубами: «Ну все, ребята, играем по‑крупному. Раз вы так, я вам устрою научный социализм без смс и регистрации».

Поступил в Казанский университет, но недолго музыка играла — за участие в студенческих движухах его выперли. «Да и хрен с вами, — сказал он. — Книги умнее ваших лекций». Сдал экстерном на юриста, обложился Марксом, Энгельсом, как кирпичами, и начал собирать кружки. В Питере сколотил «Союз борьбы» и пошел по классике: подполье, типографии, арест, каталажка, Сибирь. В ссылке женился на Крупской — она тоже была из тех, кто «дело, а не блеск». Ловил рыбу, писал «что делать с этой буржуазной хренью», ругался на перо, которое мажет, и планировал, как всех построить.

Освободился — и в загранку: Мюнхены-Лондоны-Женевы. Газеты, съезды, бесконечные драки на тему «кто главный марксист в комнате». На съезде 1903 года хлопнул дверью и сказал: «Ладно, я с большевиками». «Почему “большевики”, если вас меньше?» — ехидничали. «Зато мы, суки, громче», — улыбнулся Ильич, подтягивая кепку.

1905 год — первая серия без титров. Бардак, баррикады, советы, кровь и расстройство. «Репетиция, — решает Ленин. — Генеральная потом». Снова подполье, явки, пароли, шифры, чемоданы с нелегалкой. Псевдонимов как у вора в законе, но «Ленин» прилип крепко.

1917-й застал его в Швейцарии. В России — февраль, царя унесло ветром истории. Ильич швыряет в окно снег: «Везите меня в Питер, срочно!» «Через Германию?» — ужасаются товарищи. «Через хоть ад, — отрезал он. — Я туда — чтобы оттуда». Запечатанный вагон, марш-бросок, Финляндский вокзал. «Товарищи, — объявляет Ильич, смахивая дорожную пыль, — никакого “потерпим”. Вся власть — советам, мир — немедленно, земля — крестьянам, банки — к чертовой матери в одни руки». Его тут же объявили немецким шпионом. «Вы еще скажите, что я король Англии, — хмыкнул он. — Делом займемся, а?»

Осенью — финал сезона. «Временное» временило, фронт трещал, внизу кипело. Ленин натянул парик, спрятал бороду, проверил бумаги и прошипел: «Пора». Ночью двинули. Зимний взяли не по книжке, а по нервам: шум, беготня, караулы в ахуе, матросы в сапогах и пыль на занавесах. «Готово, — сказал Ильич, садясь на стул, — теперь декреты». И понеслось: о мире, о земле, о восьми часах, о том, чтобы всем — по делу, а не по чину.

Брестский мир был как валерьянка с керосином. «Отдаем много», — шептались. «Чтобы выжить, — рявкнул Ленин. — И потом вернем». Гражданская развернулась, как адский вентилятор. Белые, зеленые, интервенты, голод, холод, телеграммы днем и ночью. «Государство и революция» — на стол; ГОЭЛРО — в люди: «Накроем темноту электричеством, чтоб никто не путал лампочку с царизмом». ЧК дышит в затылок всем, кто шарит за саботаж. «Сурово?» — спрашивают. «Война, мать вашу, — отвечает Ильич. — А не воскресная школа».

В 1918-м его пытались завалить. Пули вошли, Ильич присел, побледнел, но отмахнулся: «Не дождетесь. Мне еще пятилетку обещаний выполнять». Переехали в Москву, засел в Кремле — бумаги, заседания, вечные споры с теми, кто «всех душить» или «всех отпустить». Он сощурился: «И тех, и других — к делу. НЭП — чтоб торговля шевельнулась, а не жопой по лавке».

В 1922-м ударил первый звонок — инсульт. «Ничего, — пишет на бумажке, — продолжайте». В 1923-м — второй. «Сталин груб», — диктует в «Письме к съезду». «Пусть будет помягче, а то нахлобучит всех раньше плана». Пытается еще править формулировки, но голова как набат, рука не слушается. Сидит, глядит на карты, на лампу, на кипу докладов. «Времени мало, — бурчит. — Дел — херово туча».

В 1924-м все. Городки переименовываются, слезы, транспаранты. Партия решает сделать из Ильича архитектурную опцию. «Мавзолей?» — ахают. «Ну охренеть теперь, — сказала бы его тень. — Я вообще-то просил по‑людски, по‑домашнему». Но страна хочет иконостас из гранита — получает. Он лежит, а над ним ходят, спорят, строят, ссорятся, клянутся и забывают, что он предупреждал: «Смотрите за аппаратом, а то аппарат посмотрит за вами».

Про Ильича говорят разное: строгий, дерзкий, упрямый, жесткий. Все правда. Он был не про уют — про трос и лебедку, чтобы выдернуть историю из болота. И если бы его спросили, чем он, блядь, занимался всю жизнь, он бы, наверно, хмыкнул: «Подчищал ошибочки с дореволюционных времен. Где‑то перестарался, где‑то не додал. Но главное — толкнул. Дальше сами, товарищи. Без соплей».

Это сообщение отредактировал Gnoom - 1.09.2025 - 17:38

Я не помню Ленина живьем,
Я его застал уже холодным.
Говорят, был дерзким пацаном,
Поимел державу принародно.
Отнял у богатых кошельки
И подвел под "новые понятия".
Дескать, все отныне - босяки,
Вот такая, значит, демократия.

Маленький, картавый, без волос,
Без конца по тюрьмам ошивался.
Видно, там несладко довелось,
Говорят, чернильницей питался.
Десять лет торчал на Колыме,
Партизанил в питерских болотах,
А потом метнулся по зиме
За бугром подтягивать босоту.

Женщин он к себе не допускал,
Все боялся, что менты банкуют.
Он, конечно, жутко тосковал,
Съест чернила - и сидит, тоскует.
Но однажды в питерских Крестах
Ленин встретил каторжанку Надю -
Тоже вся на шифре, в кандалах,
Вот и поженилися не глядя.

Он Надюхе спуску не давал,
Так сказать, держал всегда на стреме,
Сам удачно банки обувал,
Надя знала фарт на ипподроме, -
В общем, жили воровской семьей,
Вечерами резались в картишки.
Только вот о жизни половой
Вова беспокоился не слишком.

Как он мог Надюхе рассказать,
Как в далеком магаданском крае
При морозе минус сорок пять
Он по снегу полз от вертухаев,
Как, отняв ладони от лица,
Плакали навзрыд оленеводы...
Нет у революции конца!
Отдала, однако, за свободу.

От судьбы приняв такой удел,
Вова стал чудить и куролесить,
Прокатился дикий беспредел
По российским городам и весям,
Расстреляли тысячи людей,
У живых отняли пропитанье.
Воно как бывает у вождей,
Если он не вождь в интимном плане.

А теперь он вон, в гробу лежит -
Может, помер, может, притворился.
Он ведь, гад, живее всех живых,
Не, ну воно как в гробу-то сохранился.
Может быть, гореть ему в аду,
Но пока для всех, на всякий случай,
Пусть он будет лучше на виду,
Вдруг еще чего-нибудь отчебучит...

муз. Трофимов С. / сл. Трофимов С.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Малоизвестный факт: в мавзолее лежит Ленин из мякиша, которого настоящий Ленин вылепил в тюрьме.

Он бы тогда разложился на плесень и на липовый мёд!

Чёткий пацан был.

Ленин очень любил чернильницы. И вот почему. В ночь с 8 на 9 декабря 1895 года Ленин и значительная часть его соратников по петербургскому «Союзу борьбы за освобождение рабочего класса» были арестованы. Соратников посадили в общую камеру, а Ленина – в одиночку, чтоб он не влиял на них плохо своим авторитетом. А Ленин слыл крупным авторитетом. Даже бывалые воры в законе прекращали материться в его присутствии, памятуя о крутом нраве его братана. В тюрьме Ленин не прекращал своей революционной деятельности назло царизму. Свои нелегальные работы Ленин писал лимонным соком, коего ему давали в изобилии, а также молоком, налитым в маленькие чернильницы, искусно сделанные Ильичом из хлеба. Чтобы надзиратель не заметил этого, Ленин как только слышал щелканье дверной фортки, моментально, не жуя проглатывал свою чернильницу. «Сегодня съел шесть чернильниц», – писал Владимир Ильич со свойственным только одному ему юмором в одном из своих писем на волю. На воле листки с тайными записями прогревали над огнем или опускали в горячую воду, и бесцветные молочные строчки делались заметными. Кстати, один из охранников Никита Григорьевич Зябин в своих воспоминаниях, изданных в Париже, пишет: «Мы-то прекрасно знали о том, что заключенный Ульянов ест чернильницы. И вздругорядь, понарошку, в день раз по сто к нему заглядываем. Ужо-тка забавно было нам смотреть, как он глотает их не жуя. Они уж не лезут ему, а он все глотает. Бедовый был! А ночью мучился, сердечный. Пучило его ночью! Страшно слушать! Зато за 14 месяцев, что он у нас пробыл, он так крепко раздался от постоянного переедания, что штаны лопались» (Н.Г.Зябин. «Мои встречи с Лениным». Париж, 1924, изд.»Суаль», с.248). В тюрьме Ленин начал работать над книгой «Развитие капитализма в России». А его «Очерки политической экономии начала XIX века», написанные в этот период, до сих пор не найдены, поскольку молоко, которым он их написал, было шибко разбавленным. Привычка есть чернильницы прочно укоренилась в революционном сознании вождя революционно-настроенных масс. Уже будучи в ссылке в Шушенском в 1897 году он продолжал лепить чернильницы и съедать их, заставляя следовать его примеру также своих подельников Г.М.Кржижановского и В.В.Старкова, которые проходили срочную ссылку неподалеку в селе Теснинское. Ленин был убежден, что лепка и съедание чернильниц дисциплинирует истинного революционера-марксиста-ленинца.

В ссылке Ленин впервые попробовал при изготовлении чернильниц использовать другие материалы: творог, мясо, фрукты, сыр, яйца, глину, гипс, цемент, пробовал вырезать чернильницы из дерева, работал в граните. С каждым днем росло мастерство Ленина-чернильничника. Каждая новая чернильница была не похожа на предыдущую. Каждая была произведением искусств. Свои чернильницы он безрассудно и легкомысленно раздаривал местным жителям. За время ссылки он обеспечил чернильницами весь свой уезд и весь Минусинский округ Енисейской губернии. Слава о нем разнеслась далеко за пределы Сибири. Надо сказать, что режим ссылки был достаточно лояльным. За время ссылки Ленин с выставкой чернильниц побывал в Минусинске, Теснинском, Красноярске.

Ленин любил вспоминать один забавный эпизод, связанный с чернильницами. В 1903 году, в Брюсселе, во время открытия II съезда РСДРП (17 июля) кто-то из делегатов дурачась крикнул: «Полиция!». Ленин по привычке схватил стоящую на столе чернильницу и не моргнув глазом заглотил ее. Чернильница та была настоящей. Ленин тогда заразительно смеялся. Съезд вынужден был прервать свою работу и перенести его в Лондон.

Большую работу по изготовлению чернильниц проделал Ленин, находясь на отдыхе в Горках. Если это вообще можно было назвать отдыхом. Ленин работал не покладая рук, лепя чернильницы в огромном количестве. Чернильницы отправлялись вагонами в детские дома и германскому пролетариату. Некоторые из чернильниц Ленин украшал драгоценными каменьями: нефритом, алмазами, сапфирами, хризолитом, демантоидом, аквамарином, топазом, бериллом, хризопразом, альмандином, верзалином, сурлянином, цитрином, аметистом и др., превращая их в ценнейшие ювелирные изделия. Сегодня, к сожалению, ленинских чернильниц осталось мало. Многие из них были съедены в трудное для страны время. Другие чернильницы увезли с собой фашистские изверги в годы Великой Отечественной войны.

Каким бы он ни был, это часть истории моей страны, можно сколько угодно смотреть с опыта прошедших лет на все перемены и перепетии того времени, но на то время все он правильно сделал. имхо.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Ильич живее всех живых!

Размещено через приложение ЯПлакалъ

В первую очередь - он Бланк и «цареубийца». Играет роль рядового солдата своих талмудических хозяев. Он знает, что и его зарубежные повелители, и большинство ведущих большевиков – все «из своего племени», поэтому он пытается снять с них естественную и традиционную русскую подозрительность, подчёркивая их «невиновность». В то же время он преувеличивает рассказы о погромах и других так называемых антисемитских беспорядках, не раскрывая правды об их происходившем.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

У меня всегда был один вопрос, на что он жил вот так? Откуда бабло?

старцы поговаривали что он гриб

Госдеп подкидывал через Энгельса с Каутским

Размещено через приложение ЯПлакалъ

когда Ильич был маленький
с кудрявой головой
он тоже бегал в валенках
по горке ледяной

любил кататься в саночках
работать не привык
вот отрастил он бороду
и влез на броневик
©Д.И.В

Ленин смог изменить ход истории.И его всегда будут помнить. Он реально смог это сделать.Почти пол страны поддержали его идеи.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Вот вы смеетесь, а я в детстве начитавшись книг про Ленина лепила вышеупомянутые чернильницы из хлеба и писала молоком уж не помню чего, но кажется не проявлялись письмена над огнем

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Хуевый из тебя историк.Почитай за Николашку,кто и как.Кто Николашку выпиздил из дворца в феврале и загнал в ЕКБ(большевики в то время были ничтожной партией)Уж не славные ли генералы (За царя,за Отечество недавно кричавшие).И почему не вывезли(спасли),У Саньки Колчака уже не спросить.

Это сообщение отредактировал anmas - 1.09.2025 - 18:29

Как некоторые л̶и̶ч̶н̶о̶с̶т̶и̶ граждане любят "пошутить" над тем, кто не может ответить.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

На правое дело он поднял
Народы
На труд и на подвиги нас вдохновил

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Ржал в голос!

"Но главное — толкнул. Дальше сами, товарищи. Без соплей".
И понеслась пизда по кочкам.
Телепает теперь бедную Россию из стороны в сторону уже больше 100 лет и никакого просвета в этом телепании.....

Я ваши талмуды не читаю.

Прямая ответственность:
• Яков Юровский — большевистский комендант, возглавлявший расстрельный отряд и организовавший убийства.
• Местный Уральский областной совет — большевистский совет в Екатеринбурге, принявший непосредственное решение о расстреле семьи.

Ответственность более высокого уровня:
• Владимир Ленин — как лидер большевиков, он нес полную ответственность за это решение, хотя точная степень его непосредственного участия в отдании приказа о расстреле остаётся исторически спорной.
• Большевистское руководство в Москве — различные источники указывают на то, что решение было принято или одобрено на высшем партийном уровне.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Я может быть выскажусь странно и "неправильно", но...
Ленин самый великий русский человек на Земле. Причем "русский" можно и не говорить - я просто не знаю в истории человека, кто смог бы сделать больше для всего человечества.
Но его никогда не поднимут, как знамя, те, кто "радеет" за русский народ в нынешнее время. Его скорее "обзовут" евреем Бланком.
Ленин сделал и показал людям то, о чем мечтали простые люди еще со времен Гомера - что построить справедливое общество возможно.
Кто то возразит, мол все пропало, ушло в небытие. Что это чушь и утопия. Но история еще докажет, и не раз, насколько крут был Ленин.
И кстати, поглядите на хронику с ним. Все время и во все времена педалировали, что Ленин учился хорошо, некоторые его воспимниаю как ботана. Но на хронике видно - крепок был человек. Одни его "лапы" чего стоят.
В общем - ВЕЧНАЯ СЛАВА ЛЕНИНУ!

Это сообщение отредактировал b0mgavs - 1.09.2025 - 18:44

Из лесу, вестимо. В Европе всегда находилось множество желающих поддержать движуху в России. А революционеры всегда были непереборчивы в источниках финансирования. Но есть разница.

Между теми, кто за деньги, и теми, кто за идею.

Так вот. Дедушка Ленин был из тех, кто за идею.

Это сообщение отредактировал maximus20727 - 1.09.2025 - 18:41

"Заложил мину"©