Часть 2. Пересвет
Я не ждал его, а он пришёл. Я не звал его, а он явился. Я уловил его запах ещё тогда, когда он брёл по дороге, но не обратил внимания. Я не готов стать ведуном — наверное, я слишком глуп.
***
Когда дверь еле слышно заскрипела, открываясь, знахарь погрузился в чтение рукописи, которую ему презентовал ловец, и не заметил вторжения чужих.
Сначала в комнату вошла тощая собака, мягко ступая, и уставилась на сгорбленную спину старика. Он не почувствовал её взгляда и не заметил тень, появившуюся на пороге.
— Здравствуй, Пересвет, — заговорила тень. Спина выпрямилась, и знахарь, наконец-то, обернулся. Если не обращать внимания на длинные седые волосы и серые, ниспадающие одеяния, то это был не старик, как могло показаться. На лице не было морщин, в глазах — ни покоя, ни мудрости прошедших лет, а во рту ещё были все зубы.
— Ты же мёртв. Твоя жена только вчера плакала у меня на коленях, запивая горе микстурами. И я видел, как несли гроб по этой улице. Я оживлял твою дочку, когда она рухнула оземь бездыханной.
— Как-то так, — взмахнул рукой силуэт на пороге. — Можно войти?
— Нечисть не сможет переступить этот порог. Сухая череда развешана над входом, подкова спрятана под ковриком, который ты испачкал чем-то чёрным. Разве ты не чувствуешь?
— Это могильная земля, Пересвет. Ну что ж — войду?
И нежить действительно шагнула в дом. Молодой знахарь узнал упокоенного Марека: глаза его расширились от удивления, холод побежал по спине и пересчитал родинки.
«Но как?» — думал Пересвет. Ответ он дождался, но не оттуда, откуда ожидал.
— Это долгая история, — сказал пёс, глядя в глаза собеседнику, — но времени у нас мало.
***
Когда рассказ закончился, Марек ещё долго сидел, задумчиво щёлкая костяшками рук. Вредная привычка — нехорошо для суставов, но лучше, чем курить.
— Всё понятно? — спросил мертвец. Теперь он сидел на табурете напротив, а собака лежала у ног. Чёрные штаны, чёрный пиджак, бледная рубашка с манжетами — одежда мертвеца.
— Вот почему ты смог войти.
— Потому что он не является нежитью по факту, — пролаял пёс; язык у него болтался как тряпочка, но говорил нечистый вполне чётко.
— А это, — знахарь нерешительно поднял руку и показал пальцем на собаку, — кто?
— Проводник, который должен был забрать меня в нечистые рекруты, — объяснил мертвец, — да не вышло по ихнему.
— Но ведь...
— Пойдём отсюда, он слишком тупой, — пролаял пёс и зарычал, оскалив зубы.
— Когда я вышел из кладбища и отправился домой, то быстро устал и сел отдохнуть в тени, — продолжил мертвец. — Посланник вернулся уже не такой жирненький, как прежде. На правом глазу появилось белое пятно, а левое крыло было порвано собакой, но он всё ещё оставался таким же мерзким и навязчивым.
— В другом теле! Гав! Дальше не надо!
— Когда он заговорил со мной, я сломал ему шею, — упрямо сказал мертвец. Неприятный запах гниения медленно и неумолимо распространялся вокруг.
— Второй раз! Мой личный рекорд за тысячу лет! Меня убивает...
— Я оторвал птице голову и выдавил немного крови прямо себе в пасть. Это придало силы, хоть я и не вурдалак. Потом я перекусил и хотел было идти дальше, когда сверху спустилась белка — маленькая, шустрая и разговорчивая, как бабка на рыночной площади.
— Ты её тоже съел?
— И выпил. Лучше так, чем засохнуть под деревом, разложившись без нормального питания. А этот всегда может найти себе новое вместилище — он бессмертен.
— Но приятного мало. Я испытываю боль в любом воплощении и, хотя почти не помню, как это... — мертвец запнулся. — Но кошмары снятся иногда.
— Шавку ты не убил? Не голодный?
— Во-первых, я не кореец. Во-вторых, не голоден, и собак люблю. А ещё он больше не раздражал меня и сумел убедить в том, что будет полезен.
— Что тебе нужно от меня, мертвец? — прервал его лекарь.
— Ты поможешь мне найти убийцу.
***
— Нет, — сказал знахарь и, резко поднявшись, отошёл в угол, подальше от них. — Я не работаю с нечистью. И я не ведьмак.
Мертвец тоже поднялся, медленно, кряхтя и держась за поясницу, как старик.
— Мы знаем. Но в этом помещении нет никого из нечистых. Ты не нарушишь своего кодекса, ведьмак.
— Я не ведьмак, — огрызнулся собеседник. — Пока ещё нет.
— Знаю, — кивнул мертвец. — Мне пёс рассказал. Мне не нужна была эта информация — я простой рабочий, а не колдун. Но всё изменилось для меня навсегда. И для тебя изменится; в какую сторону — сам выбирай.
Молодой стоял в тёмном углу и смотрел на выпрямившегося во весь рост деревенщину, который ещё вчера был жив и безразлично ходил мимо дома, ухмыляясь, а теперь вонял в комнате и что-то ему приказывал. А ещё этот пёс с горящими красными глазами рычал и был готов броситься. Хотел же в музыканты пойти.
— Что ты хочешь?
— Помощи. Хочу узнать, кто меня угробил, хочу прожить достаточно, чтобы понять — зачем. Мне помощь нужна, ведьмак. Долго я не продержусь, посыплюсь в разные стороны — не соберёшь. А ещё я не могу в деревне так просто объявиться — будут кричать, испугаются, Зорянке расскажут, что меня видели. Свой человек нужен среди... — он сделал паузу, не мог выговорить — среди живых.
— А ещё он воняет, — залаял пёс, — баньку ему принять нужно.
— Ещё что-то? Может, привести ему банщицу юную?
— Ловцы. Они будут искать меня. А может, уже ищут. И они знают, куда я направлюсь в первую очередь. Ты должен спрятать меня — это раз. И быть моими глазами — это два.
— А если откажусь?
— Тогда я отгрызу твои шарики, — пролаял пёс; мертвец кивнул.
— Ты точно не нежить? — уточнил молодой знахарь, как будто у него был выбор.
***
В деревню он отправился по распределению. Каждый молодой ведьмак перед инициацией должен был получить некий практический опыт. Кто-то силён в травничестве, кто-то — в гадании или общении с духами. Ну а Пересвет гордился своим умением исцелять и отправился на шесть зим лекарем в это южное поселение.
С нежитью особых проблем не было до сегодняшнего дня — ловцы работали безукоризненно. Начали дети в лесу пропадать — нашли Лесного Царя и, вырубив парочку столетних орешников, заставили нечисть вернуть ребятишек живыми и здоровыми.
Пацан в озере утонул — так они сетями вооружились и прозрачную, как медуза, девку распяли перед домом страдающих от горя родителей. Пока у неё не высохли связки, она кричала, призывая Водяного на помощь, но никто так и не явился.
Вот и всё. Больше и не вспомнить местных приключений — про мертвецов и слова не было. Спали спокойно упокоённые в своих могилах — и вот на тебе.
Пересвету выделили дом на краю села и забыли о болезнях: без лишней скромности, лекарь из него был отличный.
Выступила экзема на руках у старосты — получи отвар на основе мёда. Артрит замучил? Прогревай больные места мешочком с заговорённой и, главное, обжигающе горячей солью. Проблема с желудком у пьяницы? Пей не брагу, а настойку из мяты и тысячелистника, а если не успокоишься, то и оберег можно зашить на поясе.
И осталось всего ничего отсидеть, когда этот явился.
***
Он должен был спросить:
— А если я откажусь помогать?
— Я не могу тебя заставить. Как и не могу приказать молчать. Просто вспомни, для чего существуют ведьмаки.
— Я не ведьмак...
— Для помощи нормальным людям. Я прошу о помощи.
— Ты уже не человек.
— Я знаю.
Тут уже не выдержал пёс:
— Я могу заставить его. Я могу контролировать этого смертного юнца, только дай команду, неприкаянный.
— Прошу, — сказал мертвец очень тихо. Он смотрел знахарю в глаза, и хотя упырь уже покрылся мёртвой бледностью и вонял, но страх от него не шёл волнами. Глаза ещё не потеряли осмысленность — казалось, они были живыми в этом разлагающемся сосуде.
Он уже собирался ответить, когда услышал шум мотора.
— Это охотники. Все в подвал! Быстро!
— Обманет! — гавкнул пёс. — Обманет, не верь ему. Сдаст тебя холодненьким.
— Не обману. Верь мне, мертвец.
— Обманет! — надрывался пёс, роняя слюни на пол. — Обманет!
Мертвец кивнул:
— Куда идти? Нужно спешить, я коченею и передвигаюсь медленно. Ты — останешься с ним. И попробуй только заговорить.
— Понял-принял, — согласился пёс и забрался под холостяцкую кровать, откуда уже наблюдал, как знахарь скатывает ковёр, под которым спрятан люк. Через мгновение, когда рёв двигателя стал совсем уж невыносимым и захлопали двери пикапа, мертвец спустился вниз. Дверка люка закрылась, и ковёр вернулся на своё место.
Собака светила красными зрачками из-под кровати, а Пересвет дрожащими руками начал толочь корни мандрагоры в железной ступке — подарок кузнеца.
***
В дверь постучали, хотя могли и не напрягаться — дверного замка не было, только щеколда. Любой мог зайти в жилище начинающего ведьмака с полпинка, но мало кто решался. Вот и Ловец соблюдал правила.
— Можно?
— Заходи, коль не шутишь.
Легко сказать «заходи», если плечи шире дверей; ему кое-как пришлось протиснуться. Стандартная пафосная чёрная одежда: высокие сапоги, плащ, который мешает при ходьбе, и широкополая шляпа. Традиционный пояс ведьмака, на котором закреплены амулеты, метательные ножи, кинжал, кобура со стрелами для арбалета, аптечка. Нет — это в кино. В жизни они не сильно отличались от нормальных людей, как, впрочем, и так называемые «ведьмаки». Шляпу он снял и три раза поклонился знахарю, а потом бросил её на кровать и пригляделся:
— Это что за зверь? Собаку завёл? Для защиты?
— Для моей защиты вся деревня поднимется, — буркнул знахарь и отложил ступку. — А собачка — для разговоров длинными скучными вечерами. Как для вас радио в машине. Когда вурдалака свежуете, тоже, наверное, включаете новости, чтобы не скучать.
— Не думал, что знахарю бывает скучно вечерами, — хмыкнул Ловец и подмигнул собаке. — Ишь, как смотрит. Не трону я твоего хозяина, не рычи. Стул есть у тебя, где присесть можно, молодой?
— Так на кровать и садись, — обиделся знахарь. — Чем могу?
Ловец с сомнением посмотрел на собаку, тихо рычащую, и сказал, что лучше постоит.
— Случилось что? — участливо спросил будущий ведьмак.
— Да вот, — смущённо начал Ловец. — Не видел ничего подозрительного недавно? Никто по улице не проходил? Я верю, что ничего, кроме своих книг и трав, ты не замечаешь, но может, крики слышал — истошные? Будто режут кого-то или даже жуют?
— Страсти какие, — удивился лекарь. — Не слышал.
— А может урчание, рычание или шаги под окном, такие... знаешь, когда ноги не подымают?
Знахарь покачал головой.
— А запаха неприятного не было? Примерно такого, как у тебя в комнате? Не заносило ветерком? Фу, что ты там мешаешь в своих пробирках?
— Мертвеца упустили что ли?
Ловец вздохнул и покраснел.
— Не я это. Я по делам отлучился, оставил практикантов — они что-то поломали и ушли, гад. Первый раз такое в нашем отделе, даже как-то стыдно. Дохляк профессионалов положил в могилы и безнаказанно шастает где-то. Сейчас его примут нечистые, спрячут в Улье — и ищи-свищи. Странно, что он так долго неупокоён пролежал — плохо нечисть работает. Я бы проводника такого безрукого в штате не держал. Успокой пса — это совсем не гостеприимно с твоей стороны.
Пересвет махнул рукой в сторону беснующегося от бессильной злобы пса и спросил:
— Ваши живы все? Помощь нужна?
— Да что с ними станется. Живы, оклемаются. Мы же Ловцы, а не какие-то полицейские. Вот только дело завершить нужно — принцип это. Ты не можешь свои артефакты посмотреть, может, наведёшься на него как-то? Чтобы хоть знать, в какую сторону стрелять?
— Специализация не та, — пожал плечами Пересвет. — Я — знахарь.
— Эх, — вздохнул Ловец и глянул на собаку, — А собака твоя след не берёт?
— Мне очень жаль, — ответил Пересвет.
— Придётся своих вызывать. Это до утра — глупый бюрократизм. С такими порядками нечисть совсем обнаглеет.
Он уже собрался уходить и только на пороге обернулся.
— Слушай, у твоей собаки взгляд такой, нехороший. Я бы усыпил, пока она тебе горло во сне не перегрызла.
Знахарь пожал плечами и взялся за ступку.
— Ну, пока, ведьмак. Если что услышишь — звони. А, вы же не пользуетесь телефонами. Тогда пришли бересту с гонцом.
Он хохотнул и, наконец, ушёл, мягко прикрыв дверь. Машина взревела и умчалась по неровной дороге прочь. Будущий ведьмак выдохнул и смахнул каплю пота, предательски застрявшую в брови.
— Выпускай мертвеца, — рявкнул пёс.
***
Когда освободили Марека из заточения, он уже вонял плесенью, похолодел и не мог согнуть руки в локтях.
«Процесс окостенения пошёл», — сказал знахарь и убежал во двор баньку топить. Пёс тем временем скулил вокруг стоявшего в углу, лицом к стене, мертвеца и тихо просил его о чём-то.
— Нет, — только повторял мертвец. — Никогда. Я должен знать. Я не могу бросить их. Лекарь не убежит? Куда он пошёл?
— Сейчас, — суетился пёс, виляя хвостом. — Сейчас. Я сбегаю, ты только не замёрзни.
— Какой замёрзни, пёс, я в камень превращаюсь. Если в золото — завещаю себя жене.
Никуда не делся Пересвет, зря переживали. Баню растопил, вернулся вместе с собакой, обмотал живой труп одеялом с ног до головы и отвёл попарить мёртвые кости. С собой какие-то снадобья взял.
Нечистой собаке приказал сторожить, чтобы никто чужой во двор не вошёл.
Долго пришлось бывшему ворону бегать от ворот к бане и назад. Войти внутрь он так и не решился, но переживать не запрещали. Из трубы вверх столбом валил то чёрный, то небесно-белый дым. Иногда пёс слышал грозные крики знахаря и тяжёлые удары. Иногда — смех. Вонь пошла такая, что пришлось убегать и прятать нос в курятнике. Хорошо, что соседей не было — иначе точно пришли бы к алхимику ругаться.
А потом настала тишина и спокойствие.
Солнце зашло, когда две фигуры покинули уже начинавшее остывать помещение.
***
- «Утро вечера мудренее?» — спросил знахарь. — Отдохнём и в путь тогда. Поспать нужно.
— Мертвецы не спят, — ответил пёс, разглядывая посвежевшего клиента, на котором уже почти не осталось волос, но который выглядел поприятнее. — Они только разлагаются.
— Этот процесс мы замедлили, но ненадолго. Рано или поздно...
Он замолчал, смущённо прикусив губу.
— Уйду, я знаю, — сказал Марек. — Но сдаваться мы не планируем. Вечером и правда не стоит по деревне гулять — алкашей пугать. Ты и правда ложись, «неведьмак». Отдохни, поспи. А мы твой сон стеречь будем. Не бойся, мозги не сожру. Если что, у тебя там курятник, я видел. Голод одолеет — выпью пару наседок.
***
Уснуть не получилось. Нелегко заставить себя спать, когда в углу щёлкает костяшками мертвец, а говорящий пёс шепчет. Весь дом пропах псиной.
Пересвет прислушивался к бубнежу собаки. Та всё уговаривала мертвеца успокоиться, принять то, что ему следует принять, и стать свободным, а не кучкой перегноя в русской земле. Мертвец отмалчивался и лишь иногда обещал, что «позже», «как только — так сразу», что «не может так оставить».
Заснуть удалось далеко за полночь.
***
- Какой у нас план? – спросил неугомонный с самого утра. Даже собака спала, положив голову на лапы, а он уже стоял над кроватью, излучая благовония. – Дашь мне плащ и куртку с капюшоном? Я должен увидеть Зоряну.
– Ещё чего. Забудь о живых, потому что ты здесь уже лишний. Не нужно пугать родственников и рвать им ткань воспоминаний. Ты хочешь, чтобы она запомнила тебя таким? Зеркало на стене, если что.
Мертвец промолчал. Пересвет встал и начал собираться, стараясь не разбудить собаку. Перед тем как уйти, полез в сундук и достал бутылочку из-под жидкого мыла.
– Я сам пойду к ней и поговорю осторожно. Разведаю обстановку и постараюсь узнать хоть что-нибудь. На детектива я не учился, но люди со мной говорят откровенно, а если нет, то почувствую. Что-нибудь точно узнаю.
– Без приглашения? – буркнул мертвец, пряча глаза. – Разве она примет тебя сейчас? Я не замечал, что ты вхож в наш дом.
– Ты многого не замечал, – улыбнулся Пересвет. – Работа. Работа. Работа. Так и жизнь прошла. Да не смотри так. Не дружен я с твоей женой, просто она заказала успокоительные капли для себя и для дочери. Прийти в себя не могут после твоей смерти, любили, наверное, сильно. Я вчера, кстати, и готовил зелье, когда ты вломился. Вот и повод есть зайти и понюхать на предмет странностей. Чувствую, ниточка из твоего дома вьётся. Возьми.
Он передал мыло Мареку и остановился, чтобы похлопать его по плечу. Такое ощущение, что бьёшь вишнёвый пирог.
– Хорошо натрись, как только уйду. Убивает плохие запахи и предупреждает разложение – вдруг всё-таки придётся встретиться с любимой – не так сильно напугаешь.
– Ясно, – кивнул мертвец. – Узнай, кто сделал это со мной. Прошу тебя.
– Кто на что учился, – кивнул молодой ведьмак и тихо вышел.
***
Пыль витала в воздухе серым порохом, солнце лениво пробивалось наверх, а местные жители уже поднялись и разъезжались по работам. Проскользнул мимо «Форд», забирающий рабочих на маслозавод, пролетел «Фольксваген», в котором селёдками набились сотрудники военного производства, «Мерседес» директора налоговой промчался, забрав с собой весь бухгалтерский отдел.
Днём здесь было пусто — в деревне работать некому, кроме разве что колдунов.
Даже Марек предпочитал строить особняки для богачей, а не работать в поле, а жена его, кажется, занималась стирками и уборками.
Дорога разветвлялась направо и налево, дом мертвеца был по правую руку, но Пересвет свернул влево.
Дошёл до двухэтажного особняка с искусственным бассейном, антенной на крыше и растениями, подстриженными в форме зверушек, огляделся и нажал кнопку звонка на воротах. Лишь бы никуда не уехал.
Динамик зашипел и проснулся голосом Демьяна, родного и более успешного брата Марека.
— Чего надо?
— Это Пересвет.
— Я вижу, тут камеры. Чего надо?
— У нас проблемы, Демьян, твой брат не упокоился. За вами идёт. Открывайте.
Щёлкнул замок и загудел механизм, открывающий ворота. Когда было нужно, деревенский бизнесмен умел быстро соображать, в отличие от брата.
***
- — Говори, шаман.
— Я не шаман.
Они расположились в тени веранды. Пересвет отказался от предложенной сигары и от стакана виски со льдом — сейчас нужен был чистый разум, особенно после бессонной ночи.
— Почему ты не спал? — себе Демьян тоже не налил, но затянулся сигарой с огромным удовольствием. Круглое лицо его лоснилось от счастья, вкусного завтрака и, наверное, от согретой кем-то постели.
— Потому что ваш мёртвый брат сидел в углу и смотрел на меня целую ночь. Или не смотрел, но мне казалось, что смотрел.
Демьян клацнул зубами, как настоящий оборотень, и отнёс сигару в сторону, будто боялся перекусить её пополам. Дым тянулся вверх и разбивался о белый потолок веранды.
— Как так, шаман? — повысил голос Демьян. — У нас ведь был договор. Ты делаешь свою работу — я помогаю тебе. Место в столице уже за тобой, только осталось год здесь повыписывать деревенщине микстурки и вали к своим городским трупам. Я устроил тебя в Центральный морг. Будешь резать, зашивать, складывать и доставать — всё, что вы там делаете с телами. Я часть сделки выполнил, а ты подставил меня...
В его голосе звучала неприкрытая угроза. С такими людьми не шутят — Пересвет знал это прекрасно.
— Ловцы сработали бездарно — упустили нечисть. В чём моя вина? Не было такого никогда. Этот мёртвец оказался сильно замотивирован, настолько, что сопротивление оказал и целым ушёл. Хорошо, что ко мне сразу пришёл.
— И чего же он хочет? — нехотя поинтересовался Демьян. — Мозгов пожрать?
— Он хочет узнать, кто его убил, и защитить жену.
— Вот как, — задумчиво протянул Демьян. — Вот значит как.
— Я привязал мертвеца. Далеко не уйдёт, — почти заискивающе проговорил начинающий ведьмак.
— А я позвоню мужикам.
yaplakal.com