***
Юля и Стас расположились в гостинице жилого сектора Аптауна. После рейда, по большому счёту, удачного, им была предоставлена возможность отдохнуть. И они решили воспользоваться этой паузой как следует. И выбирались из кровати лишь для того, чтобы поесть и искупаться в озере.
После очередной постельной схватки Стеллер, остывая, смотрел на мокрую от пота Юлию и думал о том, что воспоминания о бывшей жене уже не вызывают у него прежнего тягостного ощущения потери. И он не знал — принять это как данность или корить себя за такое легкомыслие.
А Гараева, всю сознательную жизнь (уже лет так двадцать) встречавшаяся с мужчинами по желанию левой задней ноги, искоса поглядывала на Стаса, постоянно натыкаясь на его пристальный взгляд. Юля не была легкомысленной, просто относилась к интимной жизни без всё ещё встречающихся среди женщин заморочек: замужества, отношений, семейного счастья и прочего.
- Стас, ты меня глазами продырявишь. Если хочешь сказать что-то, то просто скажи.
- Ты красивая.
- Я знаю. Но ты думаешь о чём-то другом. Бывшую вспомнил?
Стеллер перевернулся на спину и прикрыл веки.
- Да. Пытаюсь понять — чего ей под хвост не хватало.
Юля фыркнула, но острить не стала — бестактно.
- Ну развелись и развелись, Стас. Неужели тебе настолько важно, кто именно у тебя в постели?
- Не в этом дело, Юль. Да и… По большому счёту, ты права. Не всем удаётся прожить в паре всю жизнь. Да, да, я знаю, что это вовсе не обязательно! И нет ничего страшного в том, что пары распадаются. Просто…
- Ой, милый, да это же обычная архаичная заморочка. Нет, я ни к чему не призываю и никого тебе в пример приводить не стану. Ты тоже прав: каждый выбирает свой стиль жизни и, естественно, расстраивается, когда что-то идёт не так. Что до твоей мужской состоятельности — поверь, с тобой всё в полном порядке. И я не сильно понимаю, чего твоей стеллеровой корове под хвост не хватало.
Стас усмехнулся и спросил:
- У тебя дети есть?
- Двое. Они уже большие.
- Как это? Тебе же чуть за тридцать!
Гараева хмыкнула и озорно скосилась на Стаса.
- Ну как сказать?.. Я всегда знала, что буду навигатором. И как только… Короче, сдала клетки и… Ну не была я беременной никогда. И сама не рожала. А дети есть, реально. У нас очень добрые отношения.
- Ну да, прости. Чего-то я затупил. Привык всё мерить на своё понимание.
Юля прислушалась к внутренним ощущениям, прикидывая, не раскрутить ли Стаса на ещё один акт. Но решила, что лучше потерпеть до нового дня и уж там оторваться как следует. Пусть хоча накопится!
- Вы долго вместе прожили? Не говори, если не хочется.
- Всё нормально. Без малого двадцать лет. Мы с Хилли ещё в школе спутались, так бывает.
- Пф-ф-ф… «Бывает»… Это, скорее, правило, чем исключение. Детей много?
- Пятеро. Хил ещё в школе рожать начала. Её старики нормально к этому относились, а мои-то были недовольны. — Стеллер снова перевернулся на бок и подпёр голову кулаком. — В нашей семье не принято такое вот. Мы же на Шаре лет сорок всего, а у регендийцев такие вольности не приветствуются. Но нам с Хилли было классно, чхать мы хотели на всё. Знаешь, наверно я сам как-то подвёл её к мысли о разводе. Всё-таки у меня ещё крепки представления о семье, совместной жизни и всём вот этом.
Гараева недовольно сморщилась и даже легонько укусила Стаса за плечо.
- Не загоняйся. С детьми видишься?
- Конечно!
- Ну и всё. А жена… Это единица с переменным знаком. Минус эта, плюс другая… Сейчас вот вообще холостой, так и не теряйся. Хочешь — найди себе ещё одну школьницу и с ней попробуй заново жизнь построить. Нет — ну так и не загоняйся! Живи сам по себе, учи детей хорошему и занимайся любимым делом без оглядки на внешнее окружение.
Стеллер нащупал под простынкой задницу Юли и немного потискал эту округлость.
- Купаться пойдём?
- Сперва в душ. А то в озере все жуки забеременеют!
- А ты? Не того?..
Гараева поджала губы, но тут же улыбнулась и прихлопнула Стаса по лбу ладошкой.
- Не дождёшься!
Говорить о том, что стерильна, Юля не любила. Этот простой жизненный факт почему-то отталкивал некоторых мужчин. Но сама для себя она давно решила, что не станет рожать детей. В центре репродукции хранилось ещё пять её клеток и в любой момент (или в случае её гибели) они могут быть запущены в процесс передачи генетического наследия Гараевых. Какая разница — как и когда её дети появятся на свет? А вот навигатору все эти сложности ни к чему. По её настоянию две клетки были использованы почти сразу, когда она была ещё подростком. Просто чтобы точно знать, что дети есть. Что они живы и с ними всё нормально. С этим знанием можно отправляться в любой рейд, в любое, самое плоховообразимое место.
Ополоснувшись под душем, Юля и Стас наклеили маски и помчались на озеро, нисколько не заботясь тем, что голы и босы. Купались они долго, ловили в воде плавунцов и перебрасывались ими, словно дети. По-хорошему, делать этого, конечно, не стоило. Но как удержаться от соблазна пульнуть друг в друга парой этих тяжёлых, как камешки, насекомых?
Отплыв подальше от мостков, Стеллер вдруг вспомнил, как его отец рассказывал про спелеодайвинг на Урудине и решил попробовать нырнуть как можно глубже. Сам Стас плавал очень хорошо, на пляжах Альбиона даже умудрялся ставить какие-то рекорды в дайвинге, но здесь, в экваториальном озере, пресном и без грависетки на дне, всё оказалось неожиданно сложно! Уйдя на глубину метров в двадцать, он вдруг испытал паническую атаку и задёргался, пытаясь всплыть как можно быстрее. И… совершенно закономерно утонул.
Вытащили его из вод озера спасатели-андроиды. В аптаунской больнице произвели необходимые реанимационные процедуры и оставили утопленника под колпаком медицинского комбайна. Юлия Гараева, одетая в белый медицинский халат, убедившись, что с её другом всё относительно хорошо, вернулась в гостиницу, где и нашла первым делом координаты бывшей жены Стеллера. Затем навигатор привела себя в порядок, одевшись и обувшись, оставила Стасу видеозаписку и пошла к камере телепорта.
Отыскав в Хлум-Штоте Хиллари Стеллер, она первым делом избила молодую женщину в сопли, затем утёрла ей физиономию и настоятельно рекомендовала перестать маяться дурью. И немедленно ехать в Аптаун к Стасу. Что та, как ни странно, незамедлительно и сделала. Нашла в Аптауне больницу, переговорила с врачом и, получив допуск, пошла в палату к мужу. Хоть и бывшему, как она считала. Долго молча смотрела в его лицо через прозрачный колпак, пытаясь понять — что она здесь делает. Потом расплакалась и уткнулась Стасу в живот мокрым лицом.
- Не умирай, — шептала Хилли, — я дура, Стася, дура бестолковая, прости ты меня, идиотку… Никто мне не нужен, поверь, никто. Просто… Ну вот нашло что-то, натворила дуростей! Небо пресветлое, космос великий! Вы же знаете, что я не разлюбила, я просто ошиблась. Я ошиблась, ошиблась! Стасик, родной, не умирай. Ты живи, просто живи. Прогони меня, разбей рожу, но живи! Матери-праматери, да скажите!.. Бабы дуры не потому, что дуры, а потому, что бабы!
Горький плач женщины сработал так, как и должен был: Станислав Стеллер открыл глаза и глубоко вздохнул. Медкомбайн, управляемый совсем неглупым искусственным интеллектом, фыркнул кислородными шлангами и убрал прозрачный полевой колпак.
- Сука. Тварь конченая.
Хиллари вскинулась, напуганная тем, что муж вдруг заговорил, утерла слёзы ладонями и автоматически ответила:
- Дебил! Обязательно было вот это всё устраивать?! Идиот! Мне какая-то блядь рожу разбила, говорила, что ты тут при смерти! А ты!.. Сволочь!
Стас откашлялся и оглядел палату. Потом с трудом поднял руку, пошевелил пальцами и… Врезал благоверной добротную пощёчину.
- Падла. Пошла вон, тварь такая!
Хиллари всхлипнула, с воем упала мужу на грудь и запричитала:
- Бей… Хоть искалечь, но прости. Прости, Стас!
Мужчина задумался. Вспомнил совсем недавние свои поебушки с совершенно посторонней женщиной. Вплёл пальцы в волосы жены и прижал к себе покрепче.
- Ниже. Забыла?..
Хиллари послушно сместила лицо с рёбер мужа к зоне бикини и занялась делом.
***
Усечённый состав ТСБМ собрался на Урудине, в городе Сучье. Мэр города, в порядке исключения, присутствовал на совете. Виктор Камловски посчитал это справедливым: ведь Микель Кляйн первым вступил в переговоры с Резером, что и послужило причиной всех последовавших событий.
- Начну без предисловий. Великая Линда сейчас работает на планете, условно названной Режим-Два, где живут… — Камловски замялся, подбирая слово, — родственники известных нам режимлян. Положение этой расы бедственное, они почти вымерли. А режимляне не способны предпринять никаких действий по улучшению ситуации.
- Требуется наше вмешательство?
- Да, Карл. Предварительно: возможно, в Большом Мире потребуется морфировать под определённые условия одну из незаселённых планет. Во избежание разногласий, скажу сразу, что собираюсь настаивать на использовании Венеры. Но это всё пока эфемерно.
- А что представляет из себя упомянутая раса? — спросил Дат'Сам, элэянин.
Виктор вывел на развёртку видео, полученное от Великой и все с интересом стали разглядывать неведомое существо.
- Малосимпатичный тип, — буркнул Кляйн.
- Это самка. Самцы ещё менее симпатичны.
- А причём здесь планеты Большого Мира?
- Пррф, я и сам не знаю всех подробностей. Линда сообщила, что для спасения расы арахнид, да и режимлян — если я правильно понял — нужно создать отдельный мир, где будет возможность поселить часть… Не знаю. Очень непростая ситуация.
- А оно нам надо? — спросил Сейсо Серыш, ледянин. — Насколько я знаю, гаже режимлян нет существ. Вымирают? Да и на здоровье! Кто расстроится?
Уловив несколько укоризненных взглядов, он стушевался, но брать назад сказанное не стал.
- Я понимаю тебя, Сейсо. В Большом Мире полно собственных проблем, всё так. Но чего мы все будем стоить, весь наш Тайный Совет и весь наш Большой Мир, если бросим на произвол судьбы гибнущий народ?
- Полагаю, Венера — хороший выбор. Она совсем рядом с Землёй, то есть присматривать будет несложно.
- И не только это, Пррф. Великая сказала, что желательна планета с жарким климатом. Скажем, Регенда или Эль-Ха совсем не годятся. По космологическим параметрам лучше всего подошла бы Шара — там и жарко, и гравитация подходящая. Но проводить сомнительные эксперименты в населённом мире недопустимо!
Карл фон Дитц усмехнулся и помотал головой.
- В принципе, места у нас свободного достаточно. Можем принять и ещё одну расу в соседи. Но вот создавать четвёртую экосистему… Простите, нет.
Камловски улыбнулся и махнул руками.
- Карл, даже и речи быть не может! Судя по описанию Линды, Режим-Два сейчас больше всего похож на Промглобал, но это вовсе не повод для переселения арахнид на эту планету. И потом: Венера в любом случае наиболее удобна. В ОКФ уже есть разработанный план по морфированию этой планеты, так зачем ломать копья? Очень просто доставить с Земли телепорты и запустить процесс перестройки экосферы на нужный лад.
Виктор, знающий больше остальных советников, немного хитрил: основные и главные параметры предполагаемого нового мира были мало отличимы от земных. И, в случае неудачи с возрождением арахнид, в Солнечной системе появилась бы вполне пригодная для людей планета… Что в любом случае было бы совсем не лишним.
- Чисто теоретически, — заговорил Кляйн, — нет ничего не реализуемого. Но, как-то для морфинга планеты требуется время и немалое.
- Ну так и арахниды не завтра вымрут, — возразила дюнка Строгова.
- Ира, Микель, — Камловски огляделся и добавил: — Ну и все остальные! Я предлагаю уже сейчас начать морфинг Венеры. Первичные мероприятия при таких операциях всегда одинаковы. А тонкую подгонку делают на последних этапах! В любом случае, даже если что-то пойдёт не так и арахниды не приживутся… Или что-то ещё не получится. В Большом Мире будет готовая землеподобная планета, готовая под заселение кем угодно. Это хоть как принесёт пользу всем нам! Даже если использовать Венеру в качестве рудника, не особо отстраивая морфинг. Пусть там не будут, как говорится, цвести сады, но уж полезных-то ископаемых там не мерено. И после даже грубого преобразования, их можно будет добывать. Сейчас-то это и вовсе невозможно!
Строгова, как и любая неглупая женщина, тонко почувствовала странную настойчивость шефа и внимательно посмотрела ему в лицо. Виктор едва заметно кивнул и чуть развёл руками, давая понять, что она права.
Милая привычка землян: перетягивать одеяло на себя.
***
Линде до смерти надоело торчать на Режиме-Два. Нет, арахниды не были агрессивны по отношению к ней, ничего подобного! Доставали режимляне, непрерывно пытающиеся устроить ей допрос или открыто требующие убираться прочь. От прямой агрессии их удерживало лишь присутствие Иихх-Схи в системе: дракона чёртовы гусеницы боялись до усрачки.
И ещё очень хотелось по-человечески поесть. Время от времени Великая грызла плоды местных деревьев, но те были отвратительно невкусными и радиоактивными. Удручало и отсутствие мало-мальских бытовых удобств: Линда ночевала где придётся, зачастую и на открытом воздухе, благо, что климат планеты был жарким.
И ещё было крайне неприятно ощущать неприязнь аборигенов и постоянно сталкиваться с каким-то необъяснимым отказом арахнид понимать, что она пытается спасти их. Создавалось ощущение, что те вовсе и не желают спасения. Исследования генома взрослых особей и личинок дали совершенно однозначный результат: всё сводилось к тому, что обе, так сказать, расы обречены на вымирание. А предоставить медицинские и прочие сведения о собственных не выродившихся предках — ни боже мой! Лишь один нормальный (относительно) учёный, пытался сделать хоть что-то, да и то лишь после активного напинывания Великой.
В один из дней Линда, взбешенная пассивностью аборигенов, взяла, что называется, за холку одну из последних особей, прошедших метаморфоз, и едва не битьём принудила ту к откровенному разговору.
- Ты не можешь не понимать, что вам приходит конец. Пусть вот лично тебя это никак не волнует, плевать. Помоги мне установить — можно вам помочь или нет. Если нет — я оставлю вас в покое, сама перестану дёргаться и вас дёргать перестану!
Мокруша крутила головой, дрыгала рудиментарными конечностями и даже пыталась отбиваться от назойливой пришелицы руками и ногами. Но Великая была настойчива.
- Линда, оставь. Прими за истину, что нам не помочь. Вернись домой и забудь о нас.
- И не подумаю! Пока не буду знать точно — не оставлю.
Мокруша впилась взглядом фасеток в собеседницу и попыталась надавить ей на психику. Великая лишь усмехнулась и в ответ даванула так, что арахнида едва не потеряла сознание. Потом всплеснула руками и с каким-то уже отчаянием спросила:
- Ну вот установишь ты, что можешь что-то сделать! И что дальше?!
Линда протянула к ней руки и мягко улыбнулась. Положила пальцы Мокруши на ладонь и накрыла, поглаживая, другой. Успокоив собеседницу, она негромко заговорила:
- Мы найдём для вас новый мир, новое место для жизни. Мы с тобой отберём несколько жизнеспособных амбистом и аксолотлей и я со своими родными поработаем с вами, постараемся вернуть вам исходные конституции. И будем помогать воссоздавать нормальный, природный образ жизни. Поможем вывести эфи, чтобы у вас исчезли проблемы с репродукцией.
- Звучит красиво, но совершенно невероятно. Новый мир? Да мы за тысячелетия не смогли найти такого!
- Родная, мы давно сами создаём миры. Такие, как нам нужно. И для того, чтобы ваши безумные личинки не могли вмешиваться в жизнь нового мира, мы создадим его в Большом Мире.
Мокруша пошевелила пальцами, но руку отнимать не спешила. Ей нравилось ощущение покоя, которое давал контакт с руками пришелицы.
- Ну хорошо. Но как вы собираетесь… работать с нами?
Линда чуть сжала меж ладоней пальцы арахниды и та почувствовала необычное тепло.
- Неважно. Я уже кое-что изменила в тебе, ты не заметила? Мне сложно пока влиять на твой организм более радикально, я боюсь навредить. Но избавить тебя от некоторых явных дефектов мне вполне по силам. Скажем, пальцы ног у тебя больше не подламываются при ходьбе, ведь так?
Арахнида вздрогнула и едва не вырвала руку. Но, подумав, расслабилась.
- Я заметила, но никак не связывала это с твоим присутствием. Как ты это сделала?
- Неважно. Я врач, понимаешь? И вся моя семья — врачи. И у нас накоплен громадный опыт лечения самых различных живых существ. Вы, арахниды, очень сильно отличаетесь от нас, но это не имеет никакого значения. Если бы я имела больше информации о том, какими вы были прежде, было бы много проще… Помоги мне. Твой друг обещал найти древние записи, помоги мне убедить его выполнить это обещание.
Великая, уже немного разобравшаяся с центральной нервной системой Мокруши, совсем легонько принуждала её к сотрудничеству. Настолько мягко, что та даже и не замечала давления на психику.
- Я поговорю с ним. Но, Линда, дай мне твёрдое слово, что вы, люди, не имеете никаких дурных замыслов!
- Я не могу говорить за всех людей. А я сама замышляю лишь попытаться спасти вашу расу. Даже не могу обещать, что справлюсь. Потому что всё ещё не имею представления о том, что предметно придётся делать. Ведь я не всемогущая, могут возникнуть проблемы, которые решить просто не удастся. И тогда мне придётся попросить у вас прощения за причинённые неудобства и расстаться с мечтой помочь вам.
Через несколько дней у Великой состоялась встреча с другом Мокруши. Тот принёс причудливого вида блок и долго вертел его в руках, прежде чем отдать.
- Здесь очень много всего. Полагаю, вам удастся изучить эти записи, потому как сам я сделать это просто не в силах. Мне не удастся даже просто отделить важное от не важного. Слишком много времени, сил и знаний для этого нужно, а у меня нет ничего из этого. Возьми, — он протянул прибор, — вы справитесь, я верю. А если и не справитесь… Нам всё это уже не понадобится.
- Что здесь?
- Практически полная медицинская и физиологическая история арахнид. Очень, очень много информации обо всём, что касается нашей расы. Просто громадный массив всевозможных записей. — Собеседник внимательно посмотрел на Линду и строго добавил: — Никто посторонний не должен работать с этим! Впрочем… Вряд ли это уже имеет значение.
Линда повертела в руках тяжёлый блок и кивнула.
- Обещаю, что ничто из этих записей не будет обнародовано, либо использовано во вред. Девиз нашей семьи — «Не навреди».
Арахнид совсем по-человечески кивнул и отступил на пару шагов, словно освобождая дорогу.
- Иди, Линда. И делай, что считаешь правильным.
***
- Проблема в том, что если мы изымем самых молодых и живучих, то Режим и Режим-Два окажутся на самом краю. Можно оставить пока всё так, как есть, но с каждым днём хоть мало-мальски годных арахнид будет всё меньше.
Линда ходила по комнате деда, где кроме них присутствовала лишь Сеть, своеобычно принявшая форму плотного фантома в образе Джоконды. Огромный Всемогущий сидел в кресле, изготовленном собственноручно, Сеть делала вид, что сидит на стуле. А Линда металась по всей комнате из угла в угол.
- Морфирование Венеры уже начато, — безэмоционально заметила Джоконда, — земляне визжат и ссутся от радости, получая ништяки из атмосферы этой планеты.
- Сеточка, это замечательно. Морфированная Венера хороша уже сама по себе. Ништяки тоже никому вреда не приносят. Хвала небесам за то, что эта работа началась наконец. Но!
- Что? — спросил Зенон.
- Дед, я работаю не над морфингом Венеры или благополучием промышленности Земли. Нужно срочно дешифровать и изучить записи, полученные мной на Режиме-Два. Да поймите же вы, наконец: целая раса под угрозой вымирания!
- Так и что? Линда, девочка, да масса разумных рас просто ушла в небытие. Примером тому хоть гуманоиды Погоста. Это нормальный ход истории. Природа обнуляет то, что нежизнеспособно.
Линда сжала кулаки и топнула ногой.
- Дед! Оставь свой цинизм и вспомни, что мы — люди! Гуманоиды. От слова «гуманность». Мы человеки лишь пока человечны! Твою мать… На мерцателе вила плакала над телом Охры Макарова, убитого по недоразумению пиздэстрянами — вот она человечна, в отличие от тебя!
Зенон, пряча улыбку, скосился на Мону Лизу. Та, пожав плечами, улыбнулась в ответ.
- Дед, я готова сделать что будет нужно. Скажу больше: Иихх-Схи просил меня о содействии. Нет, он для меня не важнее тебя, правда. И если ты против возрождения арахнид — я не стану с тобой спорить.
Всемогущий откинулся на спинку кресла и посмотрел на внучку.
- Сетка, исчезни. Сделаешь, что будет сказано, когда — и если! — что-то будет сказано.
Мона Лиза встала со стула, сделала книксен и неспешно рассеяла фантом. Зенон, убедившись, что посторонних в его доме не осталось, посмотрел на внучку тяжёлым взглядом. Линда чувствовала, что дед буквально выворачивает её наизнанку, но не сопротивлялась.
- Линда, процесс уже пошёл. Сейчас совсем неважно, как я к этому отношусь, это всё ерунда. Делай, что задумала! Я не судья и не указчик тебе. Сеть подчиняется любому из нас, ты это знаешь. Работайте! Пинайте Землю, чтобы морфинг Венеры был закончен как можно быстрее. Привлекай всех наших родных… Всех, кто будет полезен, чтобы как можно быстрее дешифровать, изучить и рассортировать записи с блока, что дал тебе тот арахнид. Привлеки к этому Сетку — у неё немыслимые возможности! В её распоряжении триллиарды компьютеров во всём Большом Мире. Мне безразличны аборигены запределья, поверь. Но… Я вижу, что ты им сочувствуешь! И я верю тебе, маленькая. Делай, что считаешь нужным.
Линда подошла к деду и прижала его лицо к своему животу. Погладила по коже головы, потеребила косицы. Потом отстранилась, наклонилась и поцеловала его.
- Спасибо, деда. Я рада, что ты поддержал меня.
- Лапа, разве могло быть иначе? Режимляне… отвратительны. Но что взять с гусениц?! Их старшие много интереснее, но они на грани исчезновения. Вселенная и не заметит, если исчезнут и те, и эти, но как будем жить мы, если даже не попытаемся спасти их?
Великая сдёрнула через голову верхнюю часть комбинезона, скинула с плеч лямки нижней, оголила живот и снова прижала к нему лицо деда. Всемогущий поднял руки и прижал к себе Линду, ухватив за ягодицы. И буркнул в пси:
-
Покажись.
- И только? Зенон, я готова на большее.
- Лап…
- Дед, я никого и никогда не впускала в себя. Но готова сделать это сейчас. Ты — единственное во вселенной существо мужского пола, от которого я готова стерпеть.
- И родить готова?Линда ненадолго задумалась и кивнула.
- Готова. В конце концов, я родилась женщиной. И хочу попробовать быть таковой.
Она отступила от деда на шаг и сняла оставшуюся одежду, едва ли не впервые в жизни представая перед посторонним в обнажённом виде своей природной сущности. Всемогущий крепко потёр лицо ладонями и посмотрел на внучку. Нет, он отлично понимал, что в данном случае инцест принесёт миру не какого-то выродка, а ещё одного magnus. Но Зенон был рождён в середине ХХ века в СССР и воспитан традиционно. И, несмотря на все бесчинства, что творил несколько веков своей жизни, не мог вот так, запросто, решиться на совокупление с собственной внучкой!
Линда подошла к Всемогущему и принялась стягивать с него рубаху. Руки её дрожали — ведь ей предстояло сделать нечто, чего она избегала всю сознательную жизнь. И если бы она не решилась сделать это прямо сейчас, вряд ли вообще когда-то сделала бы. Огладив ладонями исполосованное кошмарными шрамами тело деда, она заплакала и выдавила срывающимся голосом:
- Сделай это, Зенон. Сделай, даже если я буду орать и сопротивляться! Прошу, в другой раз я уже никогда не решусь на это.
Всемогущий встал с кресла, сбросил оставшуюся одежду и поднял внучку на руки. Отнёс к своему ложу и пробормотал, укладывая Линду:
- Крепись, женщина.
Через час Линда вышла от деда и вызвала Сеть. Объяснив той, что потребуется для отбора амбистом и аксолотлей, она решительно прошла в аппаратную, откуда могла связаться с любым существом в любой точке Большого Мира. И за его пределами, если понадобится.
Миссия по спасению расы арахнид началась.
***
Против ожиданий, на Пиздэстру всё-таки пришлось отправить ещё одну экспедицию. Изучение генома аборигенов этого мира дало подсказку к решению проблем расы, живущей в соседнем измерении. И Станислав Стеллер, вместе с Хиллари и командой специалистов, был вновь отправлен за два предела, для углублённого изучения всех представителей человечества Пиздэстры. И Хилли была там вовсе не балластом, поскольку имела достаточно большой опыт работы в клинике инфекционных болезней ксеноморфов.
Юля Гараева, вновь занявшая место навигатора, в этот раз обходилась без помощи режимлян и дракона, опираясь на собственный опыт. И мастерски провела мерцатель от Шары на орбиту Пиздэстры всего за три мерцания. Чем заслужила аплодисменты Зиэм, тоже входящей в состав экспедиции.
- Браво, капитан. Этот рейд войдёт в анналы космонавигации! Впервые в истории корабль, созданный в Большом Мире, прошёл в соседнее измерение соседнего измерения, практически не зависая на точках перехода.
- Да ладно скромничать, Зимушка. Твоей заслуги в этом уж точно не меньше. Кстати, чем занималась между рейдами?
Зиэм пожала плечами и недовольно сморщила нос.
- Торчала в институте. Из меня выкачивали все данные по первому полёту, сортировали, что-то изымали, чтобы освободить память… Тоска и рутина! А ты?
- Дралась и трахалась, как обычно. Было весело!
Синтигом легонько ткнула навигатора кулаком в бок и пробурчала:
- Чего вот дразнишься? Я бы вот тоже во все тяжкие пустилась, да кого мои хотелки интересуют?..
Юля сочувственно поглядела на собеседницу и спросила:
- У тебя реально такая эмопрошивка или ты шутки шутишь?
Зиэм подмигнула и показала кончик языка.
- Не грей голову. Вернёмся — устроим загул, разброд и шатания на пару. А в институт сдамся потом, после отрыва. А что?! Тварь я дрожащая или право имею?
Гараева рассмеялась, дала пять. Зимушка звонко отбила и пошла в кают-компанию, где уже вовсю шла работа по распределению задач среди экспедиционеров.
Стеллер, руководитель коллектива, сидел в сторонке, задумчиво кусал палец и наблюдал, как его жёнушка, грудастая и жопастая кубышечка с заметным пузиком, обтянутая стандартным серым комбинезоном, хватко распределяла народ по локациям и раздавала задачи. С таким энтузиазмом и уверенностью, словно всю жизнь руководила планетографическими экспедициями.
- Земляне! Берёте в подкрепление синтигома и идёте на архипелаг Жоап. Там сущая мешанина из всех четырёх видов людей, вам и карты в руки.
- А можно пару синтигомов?
- Можно. Возьмите ОА 1-37, он вас хоть гонять будет, чтоб не сидели. — Хилли повернулась и нашла глазами своих. — Ребята, шариане, берите до кучи регендийцев, они поответственнее. И двух… трёх Оек. На вас материк. Не спешите, прочёсывайте каждую блоху. Промцы! Братцы, на вас архипелаг Струй, где самые развитые. Давайте, ребята, повнимательнее с ними! Там те ещё выблядки… троих наших убили и ксена, бедненького, до истерики довели, аж заговорил, маленький.
Стас с некоторой даже ревностью выслушивал реплики супруги и планировал месть узурпаторше. Но в целом был доволен: сам он вот так быстро и просто не смог бы распределить задачи участникам. Но когда дело дошло до архипелага Пёрд, где произошёл инцидент с местными охотниками (там следовало поработать с β-аборигенами), пришлось вмешаться.
- Хиллари, туда пойдут только синтигомы. Пёрдские неандертальцы весьма агрессивны, найти с ними общий язык будет сложно. Велик риск конфликта.
Женщина обернулась и согласно кивнула, хоть и планировала иначе. Но решение Стаса было оптимальным и поэтому спорить с мужем из желания настоять на своём она посчитала неправильным.
- Конечно! Спасибо, что подсказал, Стас.
- Обращайся. А ещё лучше — не пытайся заменять меня без малейшей на то надобности. Хиллари Стеллер и Станислав Стеллер — разные люди, вообще-то. И общая фамилия не даёт тебе права заниматься делами мужа, пока он сам в состоянии их делать. Тот факт, что мы супруги, не делает тебя руководителем экспедиции. Поэтому собери жопу в горсть и скройся где-нибудь на кухне.
Стас намеренно устроил ей показательную порку. Он отлично понимал, что двоевластие не приведёт ни к чему хорошему. Отлично зная характер благоверной, Стеллер пресёк показушно-деловитую активность Хиллари сразу. Это в доме, в кругу семьи могло сработать, но никак не в исследовательской экспедиции!
- А ты молодец, — подошедшая Зимушка запустила пятерню в шевелюру Стаса и с ехидцей посмотрела на разом поскучневшую Хилли. — Эк ты жёнушку на место поставил!
Станислав крепко шибанул по руке синтигома и жёстко отчеканил:
- Знай своё место, робот! Меня твои эмо-настройки не интересуют абсолютно, а потому — будь уж так добра — веди себя соответственно.
-
Молодец, — отходя на шаг, заметила Зиэм в пси, —
уважаю.Проигнорировав похвалу Зимушки, Стеллер поднялся со стула и, как ни в чём не бывало, закончил расстановку исследователей по локациям. Экспедиционеры, получив указания, разошлись из кают-компании и занялись делом. В помещении остались лишь сам Стас, его жена и Зиэм. Стеллер посмотрел на жену и сделал вопросительный жест.
- Не знаешь, чем заняться? Вспомни, что ты чья-то жена и поди, накрась хотя бы рожу, что ли. Для мужа, а не для того, чтобы на тебя посторонние таращились! А ты, — он повернулся к синтигому, — поступаешь в распоряжение навигатора. И сделай всё, чтобы у Гараевой не было причин быть недовольной твоей помощью. Разошлись!
***
Резер сидел дома и отказывался принимать посетителей. Старый режимлянин не хотел видеть никого вообще, даже родных. Эксперимент с деятельностью без выгоды с треском провалился и в этом был повинен лишь сам он. И от этого было ещё тошнее! Резер ещё мог бы пережить обман партнёров и не полученную вследствие этого выгоду. Но осознание того, что сам — сам! — декларировал необязательность оплаты, а после едва ли не на брюхе ползал, выпрашивая… Это Резера просто убивало. Хотелось устроить какой-нибудь локальный карачун, но в системе торчал Древний и это напрочь исключало любые резкие движения.
Домашний киберсекретарь доложил, что пришла колдунья с Муреры.
- Прочь! Гони взашей! — закричал Резер. — Не желаю никого видеть! И слышать не желаю!
Домовой что-то хрюкнул и через минуту в дом вошла громадина. Резер в отчаянии махнул в её сторону всеми четырьмя руками, но это никак не помогло: Великая прошла в комнату и уселась на пол, упёршись спиной в стену.
- Не егози, Резер, разговор будет серьёзный. Чтобы тебе полегчало, начну с того, что при условии, что ты сделаешь то, что потребуется, тебе выдадут пол-тонны урана.
- Тонну.
Линда усмехнулась и показала ящеру дулю.
- Торг неуместен, Резер. Соглашайся. Или ничего вообще не получишь. А пятьсот кило топлива… Это пятьсот кило топлива.
Ящер замер на месте, прекратив бесплодные метания и вытянул омматофоры в сторону гостьи.
- Оставим это. Что дадите — то и хорошо. Топливо лишним не бывает!
Линда усмехнулась и кивнула.
- Резер, на Режиме-Два я отобрала несколько взрослых особей. Они будут изъяты из вашего мира, из вашего измерения и вы их никогда больше не увидите. Так надо, поверь. И сейчас мне нужно отобрать здесь, на Режиме, с десяток личинок. Молодых, здоровых и с минимальным количеством покоцанных генов. Это нужно для… Сам понимаешь. Если я стану заниматься отбором сама, в одиночку, процесс затянется, да и противодействие гарантировано. Помоги. Просто помоги отобрать нужный материал.
Старый режимлянин поёжился, меняя цвет тела и отвернулся от собеседницы. Его раздирали совершенно противоречивые чувства: с одной стороны — ну что ему за дело, если десяток сородичей будут изъяты? А с другой… Нужно впарить этой ведьме своих! Как бы там ни было, а о потомстве нужно позаботиться. Резер подумал об Ореши, что уже была готова продолжить его род и начал прикидывать — удастся ли пристроить дочку.
- Ты можешь посмотреть моих родственников. Никакого противодействия не будет. Думаю, состояние их здоровья тебя вполне устроит.
Линда задумалась на несколько секунд, кивнула и сказала:
- Вариант хороший, но нужно отобрать особей, не родственных друг с другом. Резер, ты живёшь здесь всю жизнь и наверняка знаешь семьи, где неполноценные дети не рождались. Или таковых было немного.
Заводить такой разговор в своём кругу Резер бы не стал: устроят торги, достанут до смерти. А вот семейки вроде дочкиного Порогота вполне можно и обмишулить, забрать детей. Главное, чтобы колдунье они понравились. А ещё важнее — втюхать ей Ореши! Надо как-то договориться, чтоб её точно взяли.
- Линда, возьми мою дочь. Она скоро даст потомство, наверняка это не будет лишним.
Великая уже догадалась, что с этим потомством что-то не так, что Резер готов избавиться от дочери, чтобы избежать каких-то неприятностей. Но её проблемы старого ящера мало волновали и она кивнула.
- Хорошо. Можно ещё кого-то другого пола?
- Таро. Ты с ним знакома. Молодняк из других семей можно будет выбрать с помощью медика. Он подберёт кандидатов, ты выберешь, какие годятся.
- Таро — сын Ореши?
- Нет. Другой дочери.
- Мать не создаст проблем?
- Нет. Прикажу заткнуться и всё.
Великая подумала про собственный, подрастающий в животе эмбрион, немного посомневалась, потом всё-таки спросила:
- Резер, я могу понять, что ты… ну, по определённым причинам… готов отдать родную дочь. Но Таро? Мне казалось, что ты любишь своего внука!
- Именно поэтому и отдаю самых дорогих мне! Линда, я стар, я отлично понимаю, что наш мир обречён. Если бы я не понимал этого, я и не пошёл бы через зону перехода в Большой Мир, понимаешь?! — Старый ящер принялся метаться по комнате, то и дело пробегая по стенам и потолку: присоски на ногах вполне позволяли ему выполнять подобные трюки. — Возьми Ореши, что вот-вот даст потомство. Возьми юного Таро, совершенно здорового и крепкого. Если надо — возьми этого остолопа Порогота! Он хоть и туп, но отменно здоров. Мой род ничего не потеряет, если они даже пропадут пропадом и сотрутся из нашей истории. Но ты даёшь мне надежду, что и мои потомки могут стать прародителями возрождённого народа!
Линда смотрела на метания гусеницы-переростка и размышляла о своём. В принципе, особой нужды в аксолотлях не было, она запланировала их в качестве резерва. Сколь бы ни был чужд и причудлив геном расы арахнид, он вполне себе нормально разбирался и дешифровался. И личинки амбистом не давали ничего в деле выведения венерианских арахнид, по большому счёту. Но… Стоило таки взять с десяток этих мерзких тварей. На всякий случай.
- Резер, на одной из планет Большого Мира уже создан инкубатор. Именно там и будет вестись работа по возрождению расы арахнид, ваших прародителей. Никто, никогда и ни под каким предлогом. Ни один режимлянин. Не увидит отселённых туда. Ты. Готов расстаться с родными навсегда?
Ящер спрыгнул со стены и подошёл к гостье вплотную.
- Я готов. Просто потому, что всё равно скоро умру! Если вы не обманете и всё же дадите мне топлива — я останусь в памяти своего народа немного дольше. И моя семья будет ещё немного богаче. Но я не настаиваю! Линда, пойми, я изо всех сил борюсь с собственным естеством и пытаюсь поступить совершенно алогично.
- Пустое. Пол-тонны урана ты получишь, даже если станешь отмахиваться восемью конечностями.
yaplakal.com