2
Света не собирала вещей в своём доме. Ей было важно быть лёгкой. Все эти переезды были связаны с новым законом.
Перемещаться всем.
Переезжать — не ближе, чем на 150 километров от предыдущего места жительства.
Это значит — Бали. Её любимый Бали. Только раз в жизни.
Столько раз она засматривалась на посты об этом сказочном острове…
Но новое правило говорит: только раз в жизни. И только на один год.
Родной город — где родилась — принадлежит тебе только на первый год. Остальное — только по воспоминаниям родителей. Фотографиям. Кадрам хроники...
Ни к чему не привязывайся.
Иди в эту жизнь без оглядки.
Твори. Рискуй. Создавай.
Но ничего не будет с тобой дольше года.
Поговаривают, что и виртуальную жизнь ограничат:
каждый год — новый профиль, старый закрывается.
Подписчики, лайки — исчезают.
Теряются друзья. Полная перезагрузка.
Пока только слухи. Пока только обсуждения.
Но все знают: если появился слух — где-то уже горит огонь.
Слухи проходят рядом, касаясь лишь краем.
Для чего? Чтобы потом встроиться в твою реальность — максимально точно.
И все ждут.
Пока она думает, куда ехать дальше.
Сегодня отвезла новой знакомой дорогую акварельную бумагу — ту, что купила по вдохновению.
Хотела рисовать. Очень.
Но тот художник, что звал на открытые уроки раз в неделю, уехал.
И вдохновение ушло. Растворилось. Совсем.
Сколько было ожиданий…
Света держала себя в руках. Не позволяла себе захламляться.
Кастрюли, тарелки — только в исключительных случаях.
Одежда — только два цвета, чтобы стирать отдельно.
Никаких полутонов.
Жизнь стала временной.
Оторванной.
Отношения — только с тем, с кем совпал старт года.
Можно успеть договориться о совместном перемещении.
Но перемещение стирает людей из поля.
Каждый раз — новый круг. И потом — потеря.
Или временность в отношениях, с самого начала.
Это странное чувство пустоты… откуда-то всегда.
Света видела, как тяжело старикам.
Энергии не хватает на перестройку. Их держат только вещи.
Воспоминания.
Но перемещаться ежегодно и платить за контейнеры — не по карману.
Они облегчают свой багаж… и ещё… и потом — всё.
Забвение.
Память больше не фиксирует.
Она слышала, что статистику самоубийств закрыли.
Что депрессия, бессонница, уныние — стали привычными.
Об этом больше никто не говорит.
Странно — но только священники и военные чувствуют себя в этом порядке естественно.
У них ничего не изменилось.
Они служат.
Их всегда перемещали — куда и когда угодно.
Так сформировались их паттерны.
Паттерны временщиков.
Теперь — все временщики.
Мы теряемся. Мы исчезаем.
И да — слухи стали реальностью.
Блогеры стонут: то, что они создавали годами — больше не имеет ценности.
Теперь — только жёсткий контент, быстрый охват.
И снова с нуля.
Границы открыты.
Но вокруг может не быть ни одного знакомого.
Ты учишь язык — год.
И снова — в путь.
Сети теперь точно не вернутся.
Родителей — только пять созвонов до конца жизни.
Было двадцать…
Но всё равно большинство утратили в первые два года нового порядка.
Осталось пять.
Они договорились держаться.
Договорились молиться.
Каждый день — представлять друг друга в едином поле.
Звонить — только в исключительных случаях.
Тотальное одиночество.
И оно побеждается.
Если делать, как она.
Быть не жёсткой.
Не уходить в отшельничество.
Не закрываться.
Близкие люди — в поле всегда.
Каждое утро она встречалась с теми, с кем выстроились глубокие духовные связи.
Это стало точкой возвращения.
Чувствовалось странно… но работало.
Общее поле любви. Поле общей любви.
Там есть частичка всего.
И да.
На Бали пока не полечу.
Побуду ещё немного в предвкушении.
А потом — с воспоминаниями.
Ну, как будет — так будет.
Размещено через приложение ЯПлакалъ
yaplakal.com