Ноосфера. Летописи. Блог Мелкой Кобылки.
Запись 178053:Номад убит? Как?! Как вообще это могло произойти?! Этот звероэльф в жизни никому не навредил! Я даже ни разу не видела, чтобы он на кого-то кричал. Он даже спорил только со Спиидом, и то их споры обычно выглядели больше забавными диспутами на какие-то несерьёзные темы. Знали бы вы, как мы смеялись, когда они обсуждали форму ушей эльфов! Их словесные баталии были для нас с Хорьком лучшим развлечением, театром двух актёров, где никто никогда не переходил на личности. А тут такое.
И ведь произошло всё не в какой-то далёкой, абстрактной точке мира, не с кем-то, кого я не знаю. Нет. Это случилось прямо здесь, на моих глазах, в нашем убежище — месте, которое хоть отдалённо напоминало мне дом. Тот дом, что я обрела после всех бед, что обрушились на меня раньше.
Мы сидели с Номадом на потёртом, но уютном диване, что создал когда-то Хорёк. Я отпаивала звероэльфа крепким чаем из горьких трав, пытаясь привести в чувство. Он был в ступоре. Его мордочка, обычно и так спокойная, стала похожа на неподвижную маску.
— Как ты умудрился в Ноосфере-то напиться? — ворчала я, наливая ему очередную кружку целительного напитка.
— Ржа… ржавчина… — пробормотал он, стуча зубами о край кружки. — Ржав… чина и… и дыры… дыры и паутина.
Про ржавчину я поняла, но что он имел в виду, когда говорил про дыры и паутину? К сожалению, каждый из нас по-разному видел жизненные пути в Ноосфере. Но я рада, что Номад приходит в себя. Он даже попытался улыбнуться своей обычной, немного виноватой улыбкой.
— Ты посиди тут, — сказала я ему, поднимаясь на ноги. — Я сейчас аптечку принесу — там есть кое-что, что тебе помо… И в этот самый момент, посреди моего предложения, он вдруг вскрикнул. Не от боли, нет. Это был крик предельного ужаса, крик души, застигнутой врасплох чем-то абсолютно невообразимым. Его глаза, широко раскрытые, уставились в пустоту за моей спиной, словно он увидел самого Нидила, пожирающего его душу. Затем Номад стал бледнеть, стремительно терять цвет, превращаясь в бледную, полупрозрачную кальку, и через мгновение его просто не стало. Не было вспышки, не было никаких звуков. Он просто… исчез.
Мысль о том, что это глюк, не возникла даже на наносекунду. Компы — да, они могут зависнуть, вылететь из сессии, вызвать помехи. Но скользящие… Мы с Ноосферой на «ты». Мы в ней живём. Наше сознание не просто подключено к интерфейсу Ноосферы, оно само является его частью. Исчезновение скользящего — это как тревожный сигнал. Знак того, что что-то случилось. Что-то нехорошее.
Я осталась одна. Абсолютно одна. Тишина в убежище стала какой-то звенящей, громкой. Спиид мёртв. Номад мёртв. Хорька убили ещё раньше. Я огляделась: разбросанные детали от недоделанных проектов Спиида, засушенный цветок, который Номад принёс неделю назад, мерцающая абстрактная скульптура в углу, что создал Хорёк. Всё это стало памятниками. Надгробиями. И меня накрыла такая волна беспомощности и животного страха, что ноги подкосились. Я отползла в самый дальний угол, в щель между диваном и холодной, излучающей лёгкую вибрацию стеной, вжалась в неё, пытаясь стать меньше, незаметнее, и дала волю слезам. Они лились не из глаз, а из самой глубины души, беззвучные, истощающие. Я хоронила своих друзей, а заодно — и себя саму. Потому что я — следующая. Я это знала.
✹ ✹ ✹
Не знаю, сколько времени я проплакала. Субъективно — вечность. Часов же в убежище не было. А вечность концентрированного отчаяния — это много. Так много, что я думала, что умру от этого. Но тут случилась странная вещь. Слезы будто вымыли из меня всю панику, весь парализующий ужас, оставив на их месте холодную, острую, как лезвие, ясность. Мой разум, обычно скачущий с мысли на мысль, как испуганная лань, вдруг замер и сфокусировался.
Я давно заметила эту особенность: мне нужно выплакаться, чтобы прорваться через стену отчаяния. Так было после того, как я нашла своих родителей бездыханными в нашей квартире, и мир рухнул. Так было в первые дни на улице, когда голод и холод пытались сломить меня. Так было и в интернате, когда старшие воспитанники отобрали моё единственное напоминание о доме — браслет матери. Плач был не проявлением слабости, а ритуалом очищения, странным механизмом выживания, встроенным в мою психику.
И сейчас он сработал. В голове, кристально чистой, зазвучал единственный логичный вывод: «Бежать! Срочно бежать! Найти Номада!»
Последняя мысль заставила меня вздрогнуть. Найти его? Как? Где? Я осознала с приступом стыда, что почти ничего не знаю о нём в реале. Знаю, что он жил где-то недалеко от Найтстейджа, снимая там комнату у дальних родственников. Знаю его как молчуна, ни разу не обмолвившегося о своей семье. Мы все такие. Скользящие. Мы создаём себе яркие, детализированные маски-аватары в Ноосфере, но за ними скрываем уязвимую, спрятанную в самых дальних глубинах, душу. Личная информация — это не просто так, это оружие против тебя. Достаточно знать, где находится твоё физическое тело, и ты мёртв.
«О чём ты думаешь, дура? — прошипел во мне внутренний голос, звучавший вдруг как Спиид в его самые раздражённые моменты. — Сейчас твоя очередь! Если кто-то выкашивает нашу группу, то твоё имя следующее в списке!»
Он был прав. Накануне я не пошла домой именно потому, что на подходе почувствовала леденящее присутствие чужого, враждебного внимания. Инстинкт кричал «опасность!». А что, если бы я вошла? Я бы не побледнела и не исчезла, нет. Со мной в реале случилось бы нечто более приземлённое и оттого более жуткое. Моя «струна» в Ноосфере покрылась бы ржавчиной, моё физическое тело просто перестало бы дышать. И его нашли бы когда-нибудь. Когда владелец дома пришёл бы выселять меня за отсутствие оплаты. Ох и жуткий бы был у меня тогда вид! Мда… ржавчина на струнах. Номад был прав.
Нет, оставаться здесь — самоубийство. Решение было принято. Я поеду в Форестсайд. На окраину, в гущу диких лесов и независимых поселений. Там можно затеряться. Там не любят чужаков из Центра, а уж тем более «тёмных». Память о войне жива, её шрамы всё ещё видны на оплавленных стенах старых укрепрайонов. Они помнят. А значит, будут защищать своё. Мне там будет безопаснее. Насколько это слово вообще применимо сейчас.
✹ ✹ ✹
Приведя свой план в действие, я ощутила призрачное подобие контроля. Действуй, Скарлет. Действуй, а не реви. Первым делом — тайник. Мой потайной ящик в Ноосфере был даже не в убежище, а за его пределами. Я замаскировала его под ничем не примечательный камень, что лежал среди таких же булыжников, как он. Доступ к нему требовал не пароля, а определённой последовательности мыслей, мелодии ментального ключа.
Я дотронулась до него, привычно ныряя внутрь. Здесь пахло пылью и старыми книгами, как и положено библиотеке. Полки с книгами уходили во все стороны и не имели ни конца, ни края. Мой уголок можно было найти, если повернуться три раза через левое плечо. Там, в щели между двумя полками, и находилась моя «сокровищница».
Хотя-а-а… брать было, по сути, нечего. Две стандартные изумрудные пластины-накопители с не слишком ценной информацией, что я не успела продать. Ничего такого, что могло бы спасти мне жизнь. А ещё тут были мои старые записи, дневники. Пожалуй, их надо уничтожить — незачем оставлять здесь что-то, что может навести на след преследователей.
Мои сборы не заняли много времени и вскоре я собралась возвращаться. Но тут я заметила нечто чужеродное. В глубине щели, куда не падал свет, что-то блеснуло. Я протянула руку и достала… кулон. Не изумрудная пластина, а изящная золотая цепочка с небольшим медальоном, на поверхности которого был выгравирован сложный, похожий на лабиринт узор. Стиль был узнаваем с первого взгляда — Хорёк. Только он умел вплетать функциональность в эстетику, превращать утилитарные вещи в произведения искусства.
Сердце заколотилось. Когда он его сюда подбросил? И зачем? Что в нём? Я мысленно «постучалась» в медальон, но он был глух. Судя по мизерному объёму памяти, который я ощутила, внутри могла быть лишь одна вещь — ключ. Длинная, сложная символьная строка, шифр к чему-то гораздо более крупному. Но к чему? Где тот накопитель, который он открывает?
Я вновь и вновь осматривала тайник, водила пальцами по виртуальному дереву стеллажа, ища хоть какую-то зацепку, царапину, знак. Ничего. Лишь тихая насмешка неизвестности. Так и не разгадав загадку, я надела цепочку на шею. Холодный металл коснулся моей кожи, и я почувствовала странное утешение. Словно частичка Хорька, его осторожность и прозорливость, теперь была со мной. Оставалось надеяться, что этой частички хватит.
✹ ✹ ✹
Утро наступило серое и безрадостное. Я быстро вышла, почти автоматически собрав свой нехитрый скарб в седельные сумки: немножко яблок, бутылка воды, походная аптечка, несколько носителей информации и тёплый плащ со сменой белья. Никаких лишних вещей. Всё, что не могла забрать с собой и что могло бы навести на мой след, было стёрто или уничтожено.
Выйдя на улицу, я вдохнула воздух Центра — влажный, с резкой примесью горелой маны, холодный. Сейчас он показался мне ядовитым. Я двинулась к остановке автобуса, который шёл до внешнего кольца, по направлению к Форестсайду.
И снова это чувство. То самое, что не пустило меня домой. Чувство наблюдающего взгляда, тяжёлого и безразличного, словно взгляд хищника, следящего за добычей из засады. Оно исходило отовсюду и ниоткуда одновременно. Из-за тёмного стекла небоскрёба, от мимо проходящего пешехода, из объектива уличной камеры. Мне хотелось оглянуться, побежать назад, в моё тайное убежище, зарыться в привычную виртуальность Ноосферы, где можно затеряться среди миллионов струн чужих судеб.
Но я знала, что это ловушка. Убежище больше не было убежищем. Оно стало клеткой. Выйти за едой — значит показаться. Остаться — медленно умирать от голода и жажды. Они убили Хорька. Они смогли достать Спиида, который жил в таком шикарном доме — настоящей крепости. Они нашли Номада. Найти меня, простую скользящую-самоучку, для них было вопросом времени. Да та тёмная пикси уже находила меня! Я еле убежала тогда от этой убийцы!
Я пошла в сторону остановки, ступив на гулкий пролёт моста через Лею. Река в это время выглядела красиво. В воде отражалось множество огней от стоящих на набережной шикарных домов, чей возраст насчитывал не одно тысячелетие. В одном из таких домов жил Спиид — это воспоминание больно резануло по душе.
И тут я увидела такое, от чего у меня всё заледенело внутри — на встречу мне летела… тёмная пикси!
yaplakal.com