3
Иного ожидать не приходилось. Для сборки комода не хватило одной мебельной стяжки. Так часто бывает с мебелью. Либо не тот крепёж положат, либо не хватает. Но Евгений Борисович комодом гордился. Сам собрал. Вот он стоит, красавец! Цвет — морёный дуб. Всем комодам комод. И если бы Евгению Борисовичу вдруг предложили на выбор сто других комодов, то он без сомнений взял бы именно этот. Выбирал, мечтал, копил, собирал. Теперь комод принадлежал только Евгению Борисовичу и был в полной его власти. Только вот стяжки одной не хватило, но это решаемо. Строительный магазин рядом. Да и без мебельной стяжки комод солидно смотрелся в комнате хозяина, которая была маленькой частью коммунальной квартиры в историческом центре Питера.
Комната чистая, убранная, можно даже сказать, вылизанная. Евгений Борисович был маниакально аккуратен. Сказывалась интеллигентная семья музыкантов Консерватории, вырастившая сына в этой самой комнате, а потом дружно канувшая в стихийной поножовщине, возникшей от извечного спора о противопоставлении неоклассицизма Прокофьева и конъюктурного драматизма Шостаковича. Спор в свою очередь родился от систематических злоупотреблений суррогатами. Но хозяин комода учел урок родителей, не пил спиртного и о музыке не спорил.
Кроме комода в комнате из мебели были стол, два стула, железная кровать, небольшой сервант и вешалка.
— Хороший ты комод, — ласково сказал Евгений Борисович и провел по комоду рукой. — Мой комод, только мой.
Томная прохлада лакированной поверхности через нервные окончания ладони передала привет хозяину.
— Что хочу, то и сделаю с тобой, слышишь, комод? Захочу — сломаю! А захочу и... — внезапная мысль прервала речь Евгения Борисовича на полуслове. От мысли этой он зарделся щеками, заблестел глазами. — А захочу и трахну!
В этот момент небесное светило вышло из-за туч, заглянуло в окошко, и комод всей своей глянцевой сущностью подмигнул Евгению Борисовичу отраженным солнечным светом. Хозяин аккуратно приоткрыл верхний ящик, заглянул внутрь.
— Захочу и трахну! — повторил он в гулкое нутро комода. Затем суетливо спустил штаны с трусами, просунул елду в ящик и аккуратно задвинул шуфлядку, чтобы немного прижало. Постоял, подумал.
"Просто вот люди странные бывают. Скажут — фу, он трахает комод! Да кто сейчас чего только не трахает на самом деле?! Комод — это наименьшее из зол! Хочу — ебу комод, хочу — не ебу! И кому какое дело? Вон, народ лошадей трахает, ослов, овец. Скотиняку мирную пепякой. Правительство народ дрючит тысячелетиями до мозолей на жопе! А от меня какое зло?"
Рассуждая таким образом, возбуждённый Евгений Борисович сделал несколько порывистых движений бёдрами и, тихо пискнув, обильно кончил в ящик.
"Вэ-вэ-вэ, Ленинград! Эс-Пэ-Бэ точка ру!" — доносилась музыка с улицы.
"Да, комод, это хорошо, конечно. Но бытия комод не определяет! — Евгений Борисович открыл окно, чиркнул зажигалкой и закурил. — Не определяет комод бытия. Что мне теперь, всю жизнь с ним валандаться? Неудобный, громоздкий. Стоит ли игра свеч?"
Хозяин выбросил окурок и прошёл мимо потускневшего комода к двери.
— Я тебе позвоню, обязательно... как-нибудь, — сказал он комоду.
Дверь была старой филёнчатой, местами краска облупилась, бесстыже обнажая историю ремонтов, словно куртизанка, показавшая нижнее бельё.
"Вот дверь — вертикальная. Не нужно изгаляться. Приоткрыл, сунул — и дело пошло!"
Евгений Борисович и сам не заметил, как проделал всё, о чём думал. Его естество было слегка прижато дверью и любопытно выглядывало в коридор, когда там степенно, словно мудрая черепаха Тортилла, ползла пенсионерка Мария Ивановна, намереваясь помыть после своего скромного старушачьего обеда на общей кухне посуду.
Сексуальный опыт с дверью прервал звон бьющейся посуды и крик, который всеми своими обертонами выражал предсмертное удивление старой девы, впервые увидавшей бесхозное боевое бибисло, угрожающе направленное на её невинное дряхлое тело.
Евгений Борисович надел штаны, вышел в коридор, нагнулся над Марией Ивановной, прощупал пульс.
— Н-да, крякнула бабуля, — пробормотал он с досадой. — Кто ж теперь за место неё будет?
---
Утро в строительном магазине, как обычно, не предвещало ничего хорошего. Суетились продавцы, приезжали поставщики, толпились покупатели. Вращался в этой кутерьме и я.
— Гагач, туда! Гагач, сюда! Гагач, в отделе крепежа продавец не вышел, пойди, подмени!
Подменить— это я могу. За несколько лет работы кого только не подменял. Повара, уборщицу, продавцов разных отделов. Разве что директором не был. Видимо, время моё ещё не пришло. Ладно, что там, в отделе крепежа?
— Вы что-то ищете? — спросил я у мужчины средних лет, который, растянув в ухмылке тонкие губы, холодными голубыми глазами спокойно наблюдал за нашей суетой.
—Молодой человек, согласитесь, что красивая женщина — это своего рода вещь?
"Вопрос был задан философский, но что ему ответить? Я ж не Киреевский или Соловьёв на худой конец!" — подумал я.
—Допустим...
—Если вы это допускаете, то тогда вам не сложно будет представить, что эта вещь есть комод!
—Комод? Хм... Допустим...
Хотя, конечно, никакого комода я не допускал. Да и Киреевский с Соловьёвым тоже вряд ли принимали комод как эссенцию красоты русских женщин.
—Ну а что может не хватать красивой женщине-комоду? — настырно спросил мужчина.
—Не знаю. Гражданин, покупайте или уходите. У меня нет времени...
—Конечно, ей не хватает самой лучшей в мире мебельной стяжки! У вас есть такие в наличии? — голубоглазый комодовод плотоядно улыбнулся.
—Что-то я не пойму. Это аллегория? Вы женщине мебельную стяжку хотите подарить? Причём здесь комод?
Мужчина некоторое время помолчал, глядя на меня, словно на дурака, и медленно, по слогам произнёс:
— В ней дырка осталась, нужно вставить!
—Вставить?!
—Да, вставить! Мебельную стяжку!
Я живо представил, что несчастную, неизвестно чем провинившуюся красавицу нагибают на комод и шуруповёртом вкручивают ей в сокровенное мебельную стяжку. Волосы встали дыбом.
— Мужчина, речь о комоде или о женщине, давайте определимся?
Покупатель задумчиво пожевал тонкие губы. Крикнул:
—Идите вы к чёрту с этим комодом!
Развернулся и ушел.
---
Евгений Борисович был очень внимательным человеком. И если кому-то нужна была помощь, то Евгений Борисович сразу это замечал. Но не всем помогал. В строительном магазине, в отделе инструмента, на прилавке томился строительный пылесос. Один в один робот R2-D2 из "Звёздных войн". Робот явно просил о помощи.
— Отлично сосёт! — услышал Евгений Борисович рекомендацию от продавца какому-то покупателю. Вопрос со следующей покупкой был решён.
Алексей Гагач
Размещено через приложение ЯПлакалъ
yaplakal.com