22
Каждый мужчина в определённом возрасте обзаводится хобби. Кто-то начинает копить марки, кто-то играть в компьютерные игры, а кто-то ходит в походы. Я тоже, пройдя сорокалетнюю черту, обзавёлся подобной причудой.
Только я не сторонник коллекционирования и прочего. Походы мне были ближе, но времени столько у меня не было, жена-дети и прочая. Поэтому я ограничился походами до реки. Иными словами, я начал ходить на рыбалку.
Благо рядом с домом река, лодки и снасти нынче доступнее, чем когда бы то ни было, спасибо маркетплейсам.
Заказал, значит, я себе лодочку небольшую и простенький спиннинг. Теперь каждый тёплый выходной я мчался к реке. Там, накачав своё скромное плавсредство, я отплывал недалеко от берега и пытал счастье рыбацкое, неуклюже метая наживки в разные стороны.
Знаете, в чём прелесть подобного хобби? В том, что рыбалка — это не просто поездки на природу, это ещё и закупки многочисленного оборудования. Кошка-якорь, мягкие накладки на сиденья лодки, трос, сапоги и подсак. И это не считая многочисленных воблеров, попперов, мандул... Словом, сначала сидишь и заказываешь, а потом бежишь на реку и испытываешь.
Так прошло лето. Осень в этом году наступила как-то внезапно. Налетев словно из-за угла, она засыпала причал жёлтым листом и обильно полила дождями.
Поначалу я даже расстроился, однако за лето я малость поднаторел в рыбацком деле, и мне вдруг стало жалко уходящего времени. Тёплые дни уходили, словно вода сквозь пальцы, скоро окончательно похолодает, полетят белые мухи, и о моём хобби можно будет забыть до весны.
Однако же дождь... А что нам дождь?! Решение подсказал сам интернет, словно специально подбросив на экран смартфона нужную рекламку. Дождь не проблема, если у вас есть ДОЖДЕВИК! Девушка с плаката улыбалась милее жены. Мужик! Купи дождевик...
Довольно простое решение, а выручает. И я купил его. Выбрал цвет посерьёзней, такой серо-зеленый. И сел ждать. Уже в пятницу магазин обрадовал поступившей в ПВЗ посылкой. Забрал, не меряя.
Утро субботы порадовало неожиданно солнечной погодой. Лёгкая дымка стелилась таинственной тенью над водой, а я уже топал по насосу, накачивая свою верную ПВХашку.
Ножки трясутся в предвкушении... Это особое чувство. Вот лодка накачана, и я, побросав в неё свои пожитки, отчаливаю от родных берегов. Цель моя — маленький островок посреди реки. Там должна прятаться в зарослях прибрежной травы самая большая рыба. Так, причалил, лодка на берег, спиннинг на распаковку. Наживку. Зелёной соплей просвистела в воздухе мандула и с плеском ушла в тёмные воды Томи. Понеслась родимая.
Ляпотаааа.
Спустя час в моем садке бултыхались три окунька. Хорошо стоим! Однако осень есть осень. Первые капли печально капнули в воду. Потом на мою бритую макушку. Холодное прикосновение, неприятное. Я глянул на небо. Чёрная туча приближалась к моему месту дислокации, недвусмысленно намекая на мокрое дело.
Ранее я бы начал спешно собираться, однако в этот раз я был готов! Более того, я ждал этого часа!
Метнувшись кабанчиком к лодке, я извлёк из недр непромокаемого мешка своё сокровище. Свою прелесть. Мой дождевик. Развёрнутый, он успокаивающе пах свежим пластиком и радовал цветом жиденького болотца. Я накинул на себя спасательную плёнку. На ногах резиновые сапоги. Лей, дождина, хоть обоссысь!
Радостно хихикая, показал я наступающей туче «фак». И зря. Похоже, туча сильно обиделась.
Поток воды хлынул на меня сверху, словно в отместку за обидный жест туча пыталась расплющить меня, похоронить под толщей воды. Должно быть, она шла с тропическим ливнем в тёплые страны, но решила тут маленько подгадить.
Я стоял и обтекал. Вода хлестала по мне, как в адском душе. Ни о какой рыбалке и речи быть уже не могло. Я просто стоял и ждал, когда минует чаша сия, но она была воистину бездонной.
Дождь всё лил и лил. Я стоял и вонял свежим пластиком. Потоки воды стекали по мне, словно по диковинной статуе в Петергофе, а я стоял и тупо смотрел вперёд, где за пеленой дождя слабо виднелся берег. Там стояла машина, в ней можно было спокойно сидеть, слушать музыку и наблюдать за дождем, бьющим в ветровое стекло. Но между нами была Томь. Сама по себе не самая великая река, но вдобавок к дождю начал подниматься ветерок, и по реке, словно отсекая всякое моё поползновение на побег с острова, побежали нехилые такие волны.
Мало было беды, а тут ещё и уровень воды начал внезапно подниматься! В голове надрывно завыл противный внутренний голос. Вообще засада. Надо было что-то срочно предпринимать. А дождь даже не собирался кончаться. Где-то в нутре куртки раздалась короткая трель смски. Осторожно выудив телефон, я глянул на экран и обалдел. Доблестное МЧС уведомляло о подступавшей буре. Вовремя, итиху мать...
Решив, что стоять на этой песчаной проплешине себе дороже, я бросился к лодке. Брести уже пришлось в воде по щиколотку. Сама лодка напоминала больше детский бассейн, нежели плавсредство. В ней плавал мой непромокаемый мешок с вещами и рыбацкий сундучок. А садок... Я обернулся. Где-то посреди реки он мотался на волнах, как маленький красный кораблик. Но вот волна накрыла его, и кораблик пошёл ко дну. Окуни радостно рванули обмывать освобождение. Мне радостно не было.
Ветер с силой хлестал меня дождём по спине. Казалось, что струи воды бьют горизонтально, как из брандспойта. Нашлёпка острова почти скрылась под тёмной водой. Торопливо я перевернул лодку, вылив из неё лишнюю воду, затем запрыгнул в неё, бросил на дно спиннинг и, схватив вёсла, принялся судорожно грести в сторону берега.
Ага. Вы когда-нибудь гребли в ураган? Лодка вновь быстро наполнилась водой. С таким весом она шла тяжело и почти не управлялась. Вокруг меня была одна вода.
Потоки воды били меня по голове, надеясь оглушить. Потоки воды били в дно и готовились отправить меня на встречу с садком и окунями. У них явно были ко мне вопросы, но я не хотел их обсуждать. Течение, которое ещё час назад было почти незаметным, вдруг стало таким, что лодку понесло вдаль не хуже чем на моторе. «Может, бросить якорь?» — мелькнула вдруг дурацкая мысль. «А то так до Оби допрёт, как потом до дому пилить?»
Но не то к беде, не то к счастью, а в этот момент было не до якоря. Волны так яростно раскачивали мою скорлупку, что мне приходилось больше выгребать против волны, нежели плыть к берегу. Я пытался добраться до того места, где стояла моя машина, но меня захватило, закружило и понесло вдаль. Из-за дождя, фигачившего похлеще тропического ливня, из-за капюшона долбанного дождевика, облепившего голову, видимость была практически нулевая. Вдобавок, как всякий слепой крот, я не снимал очки, капли воды на стёклах которых не добавляли мне видимости. Вдруг впереди что-то мелькнуло. Мимо в густой пелене дождя пронеслась какая-то большая тень. Берег? Деревья? Нет, это была баржа, гружёная лесом. Меня несло мимо промышленных причалов. В отчаянии я заработал вёслами как сумасшедший. Этого усилия хватило на то, чтобы, преодолев сопротивление воды, догрести до баржи и зацепиться за неё. Держась мокрыми руками за какой-то трос, я стучал зубами от холода и страха. Вокруг царил кромешный ад. Было темно. В темноте я видел отдалённые отблески молний. Ветер и дождь всё также хлестали не переставая. По реке неслись мимо коряги и всякий мусор. Трепыхались на волнах остатки желания стать матёрым рыбаком. Я держался из последних сил.
Тут появилась новая мысль: а что, если по этому канату попробовать пробраться вдоль борта. Ну не на море же мы, баржа однозначно носом на берегу!
Начал пробираться, аккуратно перебирая руками. Но руки так скрючило от холода, что каждое движение давалось с большим трудом. Ах! Рука соскользнула... Мигом поток подхватил меня и понёс вдаль.
Но простой у баржи позволил немного собрать мысли в кучу. Вместо того, чтобы грести против течения, я принялся как одержимый загребать к берегу. Вот мелькнул ивняк, я попытался схватиться за него, но промахнулся. Однако, ивняк уже берег. Два сильных гребка, и под днищем заскрежетала галька. Я вскочил было на ноги, но вылезти из ванны с ледяной водой было непросто. Течение всё не хотело меня отпускать и пыталось утащить обратно, протягивая лодку вдоль берега. Собрав остаток сил в мокрый кулак, я поднялся рывком и просто выпал из лодки в воду. Выйдя на берег и ощутив под собой твёрдую поверхность, я принялся радостно вопить.
Должно быть, так ведут себя все мореходы, от Одиссея до Робинзона Крузо, когда вырываются на берег из кровожадных лап морских (в моём случае речных) богов.
Весь насквозь мокрый, я так бы и скакал, если б не холод. Меня от него начало сводить судорогой буквально всего.
«Спички! В мешке спички! Надо развести костёр и обсохнуть!» Однако из чего? В книгах всегда пишут, что путешественники сидят во время дождя у костра... Брехня! Вокруг только мокрые палки, жечь абсолютно нечего.
И чего делать? Я перевернул лодку вверх дном и сидел так, укрывшись ей от дождя. Воду из сапог вылил, одежду как мог выжал. Черепашка-гимнаст, ей-богу. Мокрую одежду обратно на себя натянул, поматерился для сугреву и притих. Поначалу зуб на зуб не попадал, но потом даже потеплело. Если не двигаться. Плёнка дождевика окутала меня, как родная мать, и тепло тела мало-помалу прогрело замёрзшее до синевы туловище. Век бы так сидел! Дождь барабанит по лодке, а я сижу на полупустом вещмешке и сундучке с наживками. Пригрелся, как воробей в луже. Единственное, что гадкий ветер всё хотел вырвать у меня злосчастную лодку...
Но всё заканчивается, и буря в том числе. Ветер начал стихать, дождь ослабевать. Брызнул на прощанье, словно стряхивая, и тишина. С тишиной пришёл и холод. Сыро стало, неуютно. Лишь волны плещут лениво, да зубы стучат. Небо очистилось, и, словно извиняясь за произошедшее, на грешную землю глянуло солнце. А на грешной земле, скрючившись под лодкой, стучал зубами бедный я.
Итак, бурю я пережил. Как истинный моряк, избежавший смерти и победивший стихию, я был жутко горд собой. На задний план отошли все страхи, теперь я снова отважный рыбарь. Но стояла новая проблема — теперь, однако, надо думать, как добираться до машины.
Унесло меня довольно далеко. Я, озираясь по сторонам, прикинул, что километров до фига отмахал. Что теперь? Идти по берегу? Но вещи и лодка. Бросать не хочется, я жадный на добро. А тащить это всё по кустам и буеракам... Я так долго не пройду. Лодка, хоть она и небольшая, всего 280 см, но с пайолой (дно вставное из фанеры) и весит килограмм двадцать. Не, пешком не вариант.
По воде? По воде... Без ветра волны улеглись, течение хоть и есть, но по спокойной воде проще, да и лодка без воды внутри пойдёт гораздо шибче. Значит, решено.
Да, я не только жадный, но и не очень умный, как оказалось. Легко сказать — по воде. Наверное, солнце на меня повлияло уж слишком благостно.
Достав из мешка ножной насос и подкачав лодку до «стука», я снова рванул в воды Томи. Не дошло до меня с первого раза...
Ага, течение есть, падла, тянет обратно. Но гребётся действительно гораздо легче. Хоть и не быстро, но лодка идёт вперёд. Вдобавок, чтобы согреться, я грёб безостановочно, орудуя вёслами, словно пароход «Миссури» гребными винтами. Гребу такой, гребу... Посмотришь на воду — вроде быстро иду, глянешь на берег — еле движется... Однако гребу, выбора у меня реально нет. А солнышко печёт, дождевик шуршит и снова воняет пластиком.
Вот пошли первые причалы. Ивняк у берега. Лодки, строительный мусор, бутылки. Красота кругом, природа! Вот показалась баржа с лесом, к которой меня давеча прибило ветром. Проплывая мимо, я с благодарностью кивнул ей, как старой знакомой. Вот... Вот плывёт какая-то дикая коряга!
Я принялся работать вёслами, стараясь что есть силы избежать встречи с опасным куском дерева. Плыви я лицом вперёд, я бы заметил корягу раньше, а так пришлось прямо изворачиваться.
Сперва это легко удалось, но потом коряги пошли часто. Видать, где-то выше по течению размыло берег, а у коряг там вечеринка была. Я крутился между них, вертелся, отталкивал веслом. Но вот недоглядел, и одна из них прошла прямо под лодкой. На реке стояла гнетущая тишина, нарушаемая только плеском моих вёсел. Поэтому громкий скрежет скребущих по дну лодки веток добил прямо до позвончника. Он прозвучал, как показалось, громче, чем выстрел. Я весь прямо сжался. Сердце моё упало вниз и запуталось в кишках. Я понял, что сейчас дно разорвётся, пайолы провалятся, и я отправлюсь -таки на аудиенцию к окуням. Держать ответ за утреннее, так сказать.
Но Заратустра миловал. Коряги прошли, и я зашлёпал вёслами дальше. Холодный пот струйкой пощекотал позвоночник. Теперь я чаще оглядывался на воду и реже глазел по сторонам.
Так я грёб и грёб. Руки уже начинали отказывать, от меня реально валил пар, но островка, на котором я ловил рыбу утром, я так и не видал. Смеркалось. В дальних высотках начали загораться первые огоньки вечерних окон, а я всё на реке, гребу как проклятый. И тут до меня дошло! Какой островок я ищу?! Его же затопило!
Ошарашенный этим внезапным прозрением, я принялся усиленно озираться по сторонам. Вот дурная фишка гребли спиной вперёд — гребёшь и можешь только видеть перед собой часть реки из-за плеча. Озираюсь я такой, смотрю — мать честная! Да это же моя машина на бережку стоит, родненькая, вся в лучах заката ! Аж слеза набежала. Я не догрёб — я добежал по воде до неё. Выпал на берег из лодки и долго лежал, приходя в себя. Потом кое-как собрал лодку, складывал, наваливаясь всем телом. И лишь забросив сумку в багажник, сам сел в тёплую машину и тихонько поехал до дому, так и не снимая того проклятого дождевика...
Размещено через приложение ЯПлакалъ
yaplakal.com