Часть 1Вера неспешно шла в клинику, где работала обычным оператором. Производила несложные операции пациентам при помощи хирургического комплекса. Её родные гордо называют её хирургом, игнорируя тот факт, что хирург, собственно, именно сложнейшее устройство, а она сама — его оператор. Нет, она именно медик, она этому училась много лет, практиковалась. И лишь около года назад её допустили к самостоятельной работе.
Буквально вчера она осматривала доставленного по скорой мужчину, получившего травму на заводе. Он что-то ремонтировал и упал с левитирующего помоста. Защитная спецовка уберегла его от переломов и серьёзных ушибов, но какой-то инструмент рассёк ему кожные покровы на ноге, да и мышечные ткани слегка пострадали. Вера поставила диагноз, пациента уложили в бокс. Потом она села в кокон управления, подключилась к комплексу и за несколько минут сперва анестезировала больного, произвела обработку, санацию, затем аккуратно совместила края рассечения и стянула скобками. Не прикоснувшись при всём этом к телу ни разу: все манипуляции производил именно хирургический комплекс.
А на прошлой неделе она делала ринопластику девушке-подростку. Во время соревнований по боксу ей соперница нос к щеке прилепила. И Вера, восстанавливая хрящевую перегородку, размышляла о том, что вот этим спортсменам надо бы препараты Лемке принимать, чтобы не ломалось ничего, да не всем они подходят, к сожалению.
Возле входа она встретилась с коллегой из реанимации, Дашей Суреновой. Та была возбуждена до крайности: нечасто в их отделении появляются пациенты!
- Ой, Вера, представляешь, к нам вчера паренёк поступил. Его эти нашли, кто их… Ну которые по всяким подземельям лазают.
- Диггеры?
- Нет. В пещерах!
- Спелеологи?
- Ага, наверно. Короче, лазали в Антарктиде по какой-то там дыре подо льдом, нашли замёрзшее тело. Мы его поместили в дифростер, сегодня будем реиллюминировать!
Вера удивилась: событие неординарное! Непонятно только, почему такой пациент оказался в их провинциальной клинике?
- Здорово. Забегу, если после обхода дел не будет. Пустите?
Даша махнула ладошкой.
- Приходи! У нас в отделении сейчас аншлаг — со всей клиники народ приходит посмотреть! У этого паренька нашли напястник, так вот, судя по данным, он замёрз больше двадцати лет назад. И он родом из наших краёв, представляешь?!
Пожелав Суреновой хорошего дня, Вера направилась к себе и завистливо вздохнула: везёт же некоторым! А ей опять, небось, складывать сломанное и штопать порванное…
Нет, у неё тоже очень важная и нужная специальность. И основная, и смежная… Но вот в реанимации люди творят чудеса, оживляя погибших! И так интересно — как в Антарктиде оказался их земляк? Да ещё и совсем молоденький…
Удалив липому пожилой женщине, Вера проследила, чтобы ей заклеили разрез и выдали необходимые препараты для скорейшего заживления. После этого навестила обоих пациентов в стационаре: вчерашнего мужчину с травмой лодыжки и горе-спортсмена, сломавшего ключицу во время упражнений на брусьях. Как ещё шею не сломал?! С его-то массой и габаритами — и на брусья… Чем думал?
Закончив обход и убедившись, что в отделении не особо требуется присутствие оператора, Вера предупредила дежурного синтетика, что пойдёт в отделение реанимации.
- Я был там ночью, разговаривал с Помм, — поделился с ней робот. — Это дежурный синтетик в реанимации. Она сказала, что вероятность благополучной реиллюминации высока.
- Хорошо, Би, — сказала Вера. — В любом случае, я на связи. Если буду нужна — ты знаешь, что делать.
- Конечно! — заверил её синтетик. — Иди, посмотри, поговори с коллегами. Случай и впрямь уникальный!
В реанимацию Вера пришла не вовремя: тело перемещали из дифростера в бокс для реиллюминации, где огромное количество всевозможных систем будут постепенно возвращать к жизни размороженное, но абсолютно мёртвое тело. Чаще всего в такие боксы помещали тела из спас-ванн или саркофагов, где их сохраняли для последующей реиллюминации. Но в этот раз ситуация была осложнена именно тем, что человек не просто умер или погиб от каких-либо внешних воздействий. Пациент скончался, судя по всему, от переохлаждения, после чего промёрз насквозь до состояния твёрдого льда. Со всеми вытекающими из этого последствиями.
Вопросов у Веры возникало множество, но лезть с ними к коллегам было неуместно — те делом заняты. А заводить пустой трёп с такими же любопытствующими — пустая трата времени. И она просто пыталась понять, как будут восстанавливать порвавшиеся при замерзании в состояние льда клеточные мембраны. Ведь они же порваны, все до одной лопнули! Вера хорошо училась в школе и медакадемии, она прекрасно представляла себе, как работает физика и биология.
Оглядывая присутствующих врачей и сотрудников реанимации, она обратила внимание на стоящего чуть в стороне мужчину, явно постороннего. Как он попал в стерильную зону? Кто допустил его в отделение? И почему он столь скептично ухмыляется, наблюдая за действиями персонала?
От этих вопросов Веру отвлекли возгласы наблюдателей. Она покрутила головой и поняла, что все смотрят в одну точку. Нашла взглядом нужное место за прозрачной стеной стерильного отделения и сама тихо ахнула: с размороженного тела сняли одежду и стало видно, что погибший — реально мальчишка-подросток, совсем юный. У неё внутри всё непроизвольно сжалось от сожаления: как так-то?! Как он оказался в столь страшном месте, что же он пережил!
К телу подошёл тот самый посторонний мужчина. И что странно и удивительно — медики тут же беспрекословно расступились. А незнакомец положил на тело ладонь и несколько минут так и стоял, ничего более не делая и не говоря. Затем отнял руку, посмотрел на заведующего реанимацией и пошёл к выходу из стерильного отсека.
Вера, повинуясь предчувствию, как-то поняв, что именно от него сможет получить ответы на свои вопросы, поспешила в ту же сторону. И перехватила незнакомца в коридоре
- Простите, подождите немного!
Тот остановился и посмотрел через плечо. Вера вздрогнула. Но мужчина улыбнулся ей и она, собравшись с духом, подошла.
- Здравствуйте. Мне показалось…
- Не показалось, Вера. Можешь составить мне компанию, если тебе столь интересно.
- А… Ой. Ладно, куда мы идём?
- Не знаю. Мне поесть надо. Проводишь?
Она связалась с дежурным в травматологии и Би заверил её, что можно сходить перекусить.
- Давайте прыгуном. Здесь неподалёку есть отличное местечко, где можно вкусно поесть.
Незнакомец снова улыбнулся и кивнул. И до Веры вдруг дошло, что он говорил с ней, не открывая рта. И пси при этом не пользовался!
- Не удивляйся, — сказал мужчина. — Меня зовут Иона, я Великий аква.
И в подтверждение своих слов он сильно втянул воздух носом и… его лёгкая рубашка вздулась пузырём. Он выдохнул сквозь жаберные крышки!
- Великий?..
- Ну да. Я именно так и сказал. Но моё имя — Иона. Иона! Запомнила, Вера?
- Да.
- Тогда веди в отличное местечко, где можно вкусно поесть.
Вера посмотрела в улыбающееся лицо magnus и робко взяла его за руку.
- Идём.
В кафе Иона заказал себе целую кучу всяких разностей, причём только стаканов и чашек с напитками было полдюжины. Вера взяла мисочку фиников и кофе без сахара. Чёрный. Великий посмотрел на неё с укором и придвинул миску с салатом.
- Ешь. От этого не располнеешь.
- Спасибо, но я…
- Ешь, тигра рогатая! — строго воскликнул magnus и весело рассмеялся. — Вера, ну как я буду всё вот это поглощать, видя, что ты себя ограничиваешь? Ну это же почти издевательство!
Она хихикнула и кивнула. Взяла вилку и принялась клевать действительно вкусный салат.
- Иона, что произошло в реанимации?
- Ты всё правильно поняла, Вера. Даже бережно размороженный труп невозможно оживить. Там же всё разорвано на клеточном уровне. Да-да, я понял, что ты подумала. Я проверил. Там реально каша, поскольку мальчик промёрз не в условиях гипотермической установки, а тупо оледенел. Никаких проблем не было бы, будь он охлаждён с целью последующей разморозки: на Шаре два миллиона мёрзлых трупов оживили когда-то. А тут другой случай. Впрочем, ты и сама это уже поняла.
- То есть… Мальчик погиб окончательно?
- Ну да, — с улыбкой сказал Великий, поедая при этом горячий борщ. — Но я подсказал Антону, чтоб тело переместили через Сеть. Она разберёт эту кашу на атомы и соберёт в исходном виде. С психикой проблемы будут, да. И с памятью. Тут ничего нельзя знать наверняка. Но жить будет, раз уж на то пошло.
Вера посмотрела в опустевшую миску, взяла первый финик и сунула в рот.
- Ясно. А как вы…
- Ты. Я здесь один и ни к чему обращаться ко мне во множественном числе.
- Ой, ну ладно! Как ты узнал, что…
- Все врачи на Земле знают, что на планете есть Великий. Ваш Антон тоже в курсе. Он и попросил посмотреть.
Вера прикусила губу и посмотрела на Иону. С виду — обычный человек, ничего особенного. Ведёт себя нормально, хоть и общается каким-то неизвестным способом.
- А я вот не в курсе была. До сегодня.
- Неважно, — отмахнулся ложкой Великий. — При нужде обратись к заведующему травмой или шефу клиники. Они знают, как со мной связаться. Ты извини, Вера, но тебе пока что рано знать некоторые вещи.
- А я знаю, — чуть обиженно проговорила та, — я в академии ещё обратила внимание на информацию, что существуют некие Великие врачи, что могут помочь в крайних, самых сложных случаях. Просто мало кто из студентов обращает на это внимание, считая это мистикой. А я заинтересовалась!
- Ну и молодец. Просто до определённого момента ты не можешь связаться со мной сама. А вот медики более ответственные — могут.
Иона залпом выпил что-то из высокого стакана и удовлетворённо перевёл дух. Оглядел стол и, придвинув очередное блюдо, продолжил трапезу. А Вера смотрела на него и пыталась понять: ну вот куда столько лезет в человека? Ведь ни один желудок столько не вмещает!
- Не удивляйся, — молча ответил Великий на не заданный вопрос. — Просто я почти не выхожу из воды и соскучился по нормальной еде и компании. Аква… Так себе народец, не сильно общительный. А постоянно есть обитателей моря — такое себе, на самом деле.
Вера пожала плечами.
- Да ешь на здоровье. Иона, так что будет с тем мальчиком? Ну оживят его. Он овощем останется?
Великий неопределённо пошевелил пальцами и она обратила внимание на перепонки меж ними. И на ногти, больше похожие на когти.
- Тут сложно что-то предсказать. Мы же не знаем, как всё пойдёт, никто предсказать не возьмётся. Но эксперимент, однозначно, интересный! Буду наблюдать. Я Антона предупредил, чтоб он меня в курсе держал.
Вера дождалась, когда собеседник возьмёт последний не пустой стакан и принялась за свой кофе. И напиток почему-то показался ей отвратительным. Иона же, допив, сыто отдулся и подмигнул ей.
- В другой раз бери грэйн. Тот же кофе, но из другого растения. И на вкус намного лучше!
- Непременно попробую, — смутившись, сказала Вера, — как-нибудь в другой раз. А сейчас меня вызывают в клинику! Прости, мне нужно вернуться. Надеюсь, у тебя не будет проблем с тем, как выбраться из нашего захолустья?
- Ни одной, — ответил Иона. — Мне даже напястник для этого не нужен.
Вера улыбнулась.
- Всего доброго?
- Погоди. — Великий протянул руку и погладил ей пальцы. — Теперь иди. Удачи!
Вернувшись в клинику, Вера не пошла в травму: сигнал пришёл не от Би, а от Суреновой. Поэтому она и пошла в реанимацию, а не к себе. Даша нашлась в коридоре, она от нетерпения аж приплясывала. Увидев подругу, замахала руками.
- Верка, быстрее! Реиллюминация вот-вот закончится! Давай бегом, я с Антоном договорилась, тебя пустят!
Ухватив подругу за руку, она чуть ли не волоком потащила её к стерильной зоне. Они обе зашли в дезотсек, постояли там, потом переоделись и переобулись, наделит халаты, лёгкие колпаки и убрали под них волосы. Дарья заботливо поправила на Вере маску и удовлетворённо кивнула.
- Айда!
Антон Котовский, обернувшись и увидев девушек, жестом остановил их и показал рукой в сторону. Все медики в стерильной были покрыты специальной пенкой, а опоздавшие — в халатах. Дарья и Вера послушно заняли место у стены, прямо напротив кокона реиллюминатора.
Котовский посмотрел на крепкого, рослого санитара, они кивнули друг другу и немного поиграли мускулатурой: кто знает — как поведёт себя оживший пациент? Надо быть готовыми к любой реакции. Антон принялся отключать медицинские системы одну за одной, а санитар начал подготовку к отключению поля кокона.
- Как думаешь, — прошептала Суренова, — он сразу заговорит или как?
- Я думаю, что сразу заговорить он не сможет. А если и заговорит, то вряд ли что-то внятное.
Вера точно знала, что Дашка — не дура. Дура бы не смогла закончить… да и поступить-то в медакадемию не смогла бы! Но она так же знала, что её подруга склонна к некой странной мечтательности. И мечтала она, порой, про вещи совершенно глупые. Что, впрочем, совершенно не мешало Суреновой успешно учиться в академии тогда и нормально работать в клинике сейчас.
Тем временем Котовский отключил аппаратуру, а санитар снял полевую защиту. Пациент — довольно рослый подросток — сидел, откинувшись на спинку, с руками на коленях. Глаза его были закрыты, но веки подрагивали. Грудь периодически поднималась — он дышал.
- Жив! — шёпотом констатировала Дарья.
- А ты чего-то другого ожидала?
- Не-а!
Санитар громко щёлкнул пальцами у лица мальчика и тот, вздрогнув, открыл глаза. Огромные, карие, опушённые тёмными ресницами.
- Как самочувствие? — спросил Антон.
Пациент не ответил. Он даже не посмотрел в сторону говорящего.
- Коля, ты слышишь меня?
Ноль реакции. Из-за развёртки выглянул энцефалист.
- Ментограмма ровная. Признаков активности нет.
- Не заговорит, — пробормотала Вера.
- Жаль, — ответила Суренова. — Так бы было здорово, если бы мозг сразу заработал!
Энцефалист скосился на них и хмыкнул.
- Даже свежие никогда не приходят в себя сразу, — сказал он и спрятался за развёрткой.
Котовский подал знак санитару и тот похлопал мальчика по руке ладонью. И снова пациент никак не отреагировал. Он, не отводя глаз, смотрел на Веру. Та почувствовала себя неуютно и непроизвольно сделала шаг в сторону. Глаза мальчика повернулись — он явно смотрел именно не неё.
- Он следит за мной, Антон! Смотри! Я сейчас в сторону отойду…
Вера сделала ещё пару шагов и пациент повернул голову.
- Да, похоже на то, — согласился Котовский. — Ну-ка, вернись к Дарье!
Вера подошла к подруге и пациент снова повернул голову.
- Ну следит же, Антон! Он таращится именно на меня! Дашка, отойди-ка…
Движение Суреновой паренька никак не заинтересовало: он по-прежнему, не моргая, смотрел на Веру.
- Вася, что с энцефалограммой?
- Ровная. Рептилийный активен, а остальное — по нолям.
Антон помахал ладонью перед глазами пациента, но тот не отреагировал.
- Миша, давай-ка его на ноги поставим!
Два медика подхватили пациента под руки и подняли. Тот чуть качнулся, но остался стоять.
- Вася, что?
- Ноль, Тош. РЦ активен, вестибуляр тоже в порядке. А ВМД отсутствует. Даже то, что он пялится на Терехову — никак не отражается.
Антон почесал макушку и посмотрел на санитара. Тот кивнул и легонько толкнул парнишку. Тот переступил с ноги на ногу, сохраняя равновесие, как синтетик.
- Вась?..
- Ноль! ЦНС не откликается, всё на рефлексах.
Котовский повернулся к девушкам и просительно посмотрел на Дарью. Та фыркнула.
- Ну Даша… Покажи ему.
- А чё я-то?! — возмутилась та. — Он на Верку таращится — пусть она и показывает!
Врач поднял ладони в просящем жесте.
- Даша, солнышко, у Тереховой грудь маленькая. Вера, прости, пожалуйста. Даша?.. Ну я же не для себя прошу!
Суренова снова фыркнула, но халат расстегнула и майку задрала. Грудь у неё и впрямь была роскошная, стесняться нечего. Но смотрели на неё все, кроме пациента. Тот не отводил глаз от Веры!
- Вася?! — громко воскликнула Даша. — Саранский!
Энцефалист помотал головой и снова спрятался за развёрткой.
- Не реагирует. Терехова, попробуй ты!
- И не подумаю, — огрызнулась Вера. — Мне мой Терехов за такое ночной арест объявит!
Санитар рассмеялся, а Котовский всплеснул руками.
- Ладно. На сегодня достаточно. Идём изучать полученные данные. Новорожденного под капельницу, наблюдение не прекращать!
Как бы ни перемещали пациента, тот старался не отводить глаз от Веры, а когда та с Суреновой вышли из стерильной зоны, просто опустил веки.
Вернувшись в травму, Вера приняла капсулу спорамина, чтобы отделаться от возбуждения и сосредоточиться на работе. Впрочем, Би заверил, что в её участии нет ни малейшей нужды: бабушку с удалённой липомой отправили домой, а спортсмен с рабочим рубятся в шахматы и забили на весь белый свет.
Вера присела за стол, вытянула развёртку и набросала отчёт за прошедший день. Вечером внесёт коррективы, если что, а пока и так сойдёт! Потом зашла в крохотную гардеробную, где меняла домашнее на больничное. Покрутилась у зеркала и показала язык отражению.
- У Тереховой грудь маленькая. Вера, прости, пожалуйста, — проговорила она, повторяя фразу Котовского. — А я виновата, что ли?! Я и ростом всего метр семьдесят, куда мне больше-то?! Я же не шарианка какая-то, небо прости… Это у них вымена! И зады с тумбочку.
Она выглянула из гардеробной, убедилась, что посторонних нет и вернулась к зеркалу. Расстегнула халат и задрала майку. Немного пошевелила плечами, пару раз подпрыгнула. Её крепенькая двоечка с небольшими ареолами и пуговками сосков упруго пружинила и быстро возвращалась в состояние покоя. А как может быть иначе? Ей двадцать пять лет, детей нет. Вес для её роста — дефицитный: чуть больше пятидесяти килограммов. Набрать с десяток до нормы и грудь подрастёт! Только зачем? Чтобы что?! Чтоб как у Суреновой плюхи отвисли?
Вера поправила одежду, вернулась в кабинет и устроилась за столом. Она была, по большому счёту, довольна почти прошедшим днём. В отделении полный ажур, отчёт почти готов. И скучать не пришлось! Ведь сегодня она познакомилась с Ионой, а одно это… Да много ли людей на Земле имели возможность поговорить с magnus?! Большинство населения планеты и понятия не имеют о существовании Великих. А она сегодня не просто его видела, она с Ионой обедала и составила вполне нормальную беседу! А Суренова только и сделала, что голыми сиськами потрясла.
Часть 2Котовский пришёл в травму лично. Он не воспользовался связью. Более того, он терпеливо ждал, пока Вера вытащит скобки из лодыжки пациента. Стерев пару мизерных капелек крови, Вера задула шов специальной пенкой и улыбнулась пациенту.
- Вот и всё! Можешь идти домой. С работой подождать придётся с неделю, конечно, но если невтерпёж — можно приступить. Но! Очень осторожно. Хорошо?
Мужчина кивнул, радостно поблагодарил и вышел из кабинета.
- Вера, теперь уделишь мне внимание?
Она посмотрела на врача и кивнула с улыбкой.
- Как там ваш заморозок?
Антон сморщился и пошевелил пальцами.
- Сложно. Ментально он почти не читается. Ест, пьёт, спит. Нужды справляет… Но разумной деятельности — ноль целых, ноль сотых.
- Овощ?..
- В том-то и дело, что нет, — ответил Котовский. — Он игнорирует абсолютно всё. Но при этом не требует нянек и сиделок: ест самостоятельно, ходит в сортир, не под себя. Спит спокойно, но энцефалограмма даже во сне — ровная! Чёрт знает что. Никогда про такое не слыхал.
- Может это из-за того, что его Сеть в порядок приводила?
Антон нахмурился.
- Откуда ты знаешь?
- Я с Великим разговаривала, вообще-то. Мы обедали вместе.
Врач тяжко вздохнул.
- Я вот тоже так думаю. Сеть пацана отремонтировала как-то по-своему. Все био и мед — в полном порядке, кроме деятельности мозга. Как только не пробовали — всё впустую! Ни на что не реагирует.
Вера усмехнулась и с прищуром посмотрела на Антона.
- И ты пришёл ко мне. Потому что пациент на меня таращился.
- Ага, — бесхитростно согласился Котовский. — Других-то вариантов нет! Я притащил более чувствительные ментосканеры, космические. Те, которыми планеты на предмет живности исследуют. Надо попробовать с тобой — вдруг чего дрогнет у пацана в мозгах.
- Или в трусах?..
Антон отмахнулся.
- Да не реагирует он! Я попросил Помм перед ним там стриптиз сплясать — глухо! У всех присутствующих мужиков такой торчок был, а Коля наш — ноль эмоций. Не, ну ты же видела Помм?.. Там… Ну, понятно.
Вера немного подумала, посмотрела в развёртку. Связалась с Би.
- Я отойду в реанимацию, Котовский просит. Смотри тут.
- Без проблем, — отозвался синтетик. — Уж с одноруким бандитом я всяко справлюсь!
Она смахнула развёртку и посмотрела на Антона.
- Только сразу договоримся: никаких вот этих твоих штучек. Иначе нажалуюсь Терехову и он тебя в моё отделение определит. Пациентом.
Врач поднял руки — сдаюсь! Вера кивнула и пошла в гардеробную, менять халат и шаровары на пенку. Всё-таки в стерильном отделении надо соблюдать требования. А когда вышла, то не застала в кабинете никого: Антон ушёл — похоже, вызвали. Она криво усмехнулась и пошла в реанимацию в гордом одиночестве.
Встретила её андрошка Помм. Она виновато улыбалась и делала руками извиняющиеся жесты.
- Доктор, у нас по скорой мертвец. Котовский с ним работает, не может составить тебе компанию. Попросил меня проводить тебя к Коле.
Вера пожала плечами. И подумала вдруг, что вот даже эта синтетическая дамочка выглядит куда как выгоднее её самой. Да и плевать! У неё-то муж есть, а вот Помм так и проходит всю свою бесконечную жизнь в девках!
- Брось. Идём, там же и без Антона куча народу, я не ошибаюсь?
- Нет, — смущённо ответила синтетик, — сейчас все заняты с новеньким. Там суицид, куча осложнений… Придётся нам вдвоём. Нет, приборно всё будет отслеживаться! Новые ментосканеры настроены, работают непрерывно. Если будут хоть малейшие изменения — они зафиксируют.
Вера зашла в стерильную зону и сразу встала напротив гидрокома, на котором восседал Размороженный, как она его про себя окрестила. И паренёк тут же впился в неё взглядом! Вера сделала пару шагов вправо, потом влево — Коля смотрел, не отрываясь.
- Ну так, что, сударь Размороженный, что скажешь?
- Да ничего он не скажет, — ответила ей Помм, занявшая место за развёрткой энцефалиста, куда выводились данные с новых приборов. — Я ему сегодня с утра чего только ни говорила! Кто б услышал — со стыда б сгорел. Даже за хренышек его слегка потеребила — ноль эмоций, даже эрекции не было. А ведь за это рептилька отвечает!
- Ну я тут оголяться не собираюсь. На мне пенка пять микрон, и так почти голая. — Вера подошла к Коле и потрепала ему каштановую шевелюру. — Помм, что там?
- По нулям. Моторика в РЦ и ничего больше.
Она внимательно рассмотрела лицо пациента и вдруг что-то дрогнуло у неё в душе. Небо пресветлое! Это же просто мальчик! Совсем юный. Повинуясь внезапному порыву, Вера снова погладила Колю по волосам, склонилась и поцеловала его в губы. Совсем легонько, по-сестрински.
- Блядь! — крикнула Помм.
Вера резко отскочила и напряглась.
- Что там?!
- Да тут пиздец! Такие всплески, что на развёртке не поместились!
- Рептильные?
- Если бы! Ой… Я пока не разобралась, Вера! Но тут просто… Ой. Опять всё по нолям.
Вера ещё несколько минут бродила по стерильному отделению, а Помм следила за ментограммой — больше ничего не происходило. Но Коля продолжал следить за Верой, провожая её взглядом. Потом они с андрошкой долго рассматривали запись энцефалографа, обсуждая внезапный всплеск во время поцелуя.
- Похоже, что-то откликнулось всё-таки.
- Да, Вера. Не знаю, ты заметила или нет, но Коля пытался отдёрнуться. Он прямо вжался в спинку гидрокома. На миг буквально, ком даже не успел среагировать.
Терехова покусала губу и мотнула головой.
- Дай-ка мне его биохимию. Всю.
- Зачем?
- Котовский по смежной кто?
- Акушер.
- А я — токсиколог. И вот что-то мне кажется, что Колин мозг просто отравлен чем-то. Вот смотри, — она вернула на развёртку ментальный всплеск пациента. — Вот это. И вот это. Это всё сильно похоже на…
- Токсическую судорогу! — согласилась Помм. — Вера, я переслала тебе анализы. Иди, смотри. Я в этом… Сама понимаешь. Азы, не более.
Вера вздрогнула от предчувствия: мальчика отравили! И потом отправили в Антарктиду, в подлёдные пещеры. Это же убийство! Убийство! Жестокое, бесчеловечное, как и любое другое убийство. И сердце её сжалось от нестерпимой жалости. Небо пресветлое, проклятый космос! Колю убили!
- Помм, я пошла смотреть биохимию. Антону расскажи и покажи всё это. Ну… Когда он освободится, разумеется.
- Хорошо, Вера. Как же иначе? Конечно, всё покажу и расскажу.
Придя в травму, Вера зашла в гардеробную и первым делом содрала с себя пенку. Надела трусы, шаровары, халат. Терпеть напыление можно, но недолго. А уж ей, замужней женщине, ходить по клинике в таком виде… Такое себе. Ну да, пенка играет бликами и всё такое. Цвет меняет. Но ощущение, что шляешься голая — не оставляет. А в её статусе подобные вещи сильно напрягают. Сильно! И муж, узнав про такое, опять разворчится и будет укорять
С мужем у Веры было всё сложно. Она, ещё будучи студенткой медакадемии, угодила в постель к преподавателю — история, в общем-то, обычная. Был скандал, её возлюбленный Терехов развёлся со своей старой женой, женился на ней. Пошло и дико. И с тех пор они так и жили, как кошка с собакой: Вера принимала противозачаточные, Максим ревновал её к каждому столбу, беспричинно абсолютно. И на сегодня Вера жила в браке только потому, что не хотела что-то менять. А её муж лишь на людях проявлял к ней какие-то добрые чувства. Поскольку не нуждался в молодой жене чуть больше, чем совсем. Ему и старая-то не была нужна! Женился, как он сам однажды признался, только для того, чтоб не сочли за педераста, каковым он не был. Максим был обычным мужиком, с обычными мужскими потребностями, только вот с либидо ему не повезло. И, войдя в определённый возраст, он утратил всякий интерес к полу противоположному, в плане интимном. А вот все сопутствующие заскоки не просто сохранил, но и приумножил. И теперь изводил Веру беспричинной ревностью, не давая взамен даже тех скромных супружеских утех, что были вначале.
Просмотрев данные по био и химии Николая, Вера откинулась на спинку гидрокома и тяжело вздохнула. Ну что тут гадать?! Парня отравили. Однозначно! Или подсунули дрянь, которой тот отравился сам. Нужен детокс, но как его делать в теле, разобранном и собранном Сетью? Ей никогда не приходилось иметь дел с такими вещами. Даже на практике в академии она всего лишь выводила из тушек синтигомов слабые яды, которые им никак не могли навредить. А вот с реальными отравлениями реальных людей… Да ещё и отравленных невесть чем, невесть когда. Такого ни в её практике не было, ни, наверняка, в практике её учителей.
Вера покопалась в развёртке, ища информацию. Ничего дельного не нашлось, а по симптоматике Коли там не было и вовсе ничего. От безысходности Вера открыла расшифровку работы мозга пациента. В этом она разбиралась и вовсе слабо, но надеялась найти хоть какую-нибудь зацепку.
Напястник дёрнул руку вызовом от мужа и она горестно скривилась.
- Слушаю.
- Вера, я вижу, что ты в клинике. Но какого чёрта ты там всё ещё торчишь?
- Максим, я работаю. Это новость?
- Вера, перестань! Твоя смена закончилась. Почему ты до сих пор на работе? С кем ты там?
Она прикрыла глаза и вспомнила, как вздрогнул от её поцелуя Размороженный. И подумала, что готова променять Максима на этого мальчика. Даже вот в таком его состоянии.
- Максим, я работаю. У меня пациент.
- Передай сменщику! И немедленно — слышишь? — немедленно отправляйся домой!
Вера оскалила зубы и глухо процедила:
- Да пошёл ты. Осточертел.
Терехов как-то непристойно квакнул, потом привёл самый веский аргумент:
- Это что? Развод?!
- Да, — устало выдохнула Вера. — Будь добр, подсуетись там сам. Мне этим заниматься некогда, у меня пациент.
Муж издал какой-то непотребный звук и отбил связь. Она перевела дух, посмотрела в развёртку и резким движением смахнула её — один чёрт сейчас ничего понять не сможет. Внутри всё противно опустилось и прижало мочевой пузырь. Идти в туалет не хотелось, да и не принесёт ей это сейчас никакого облегчения! Ведь она только что собственноручно порвала все последние годы собственной жизни!
- Вера? — послышался голос Котовского. — Вера, включи связь.
Она вытянула развёртку и посмотрела на усталое лицо врача.
- Как там ваш суицидник?
- Да плевать на него, идиота. Вера, что с Николаем? Помм рассказала мне такое, что в голове не укладывается!
- Антоша, Колю отравили. Нужен детокс, но я ему ничем помочь не могу. Свяжись с кем-нибудь более опытным. Судя по тому, что я смогла понять, там синтетика, причём из самых поганых. Это явствует из его реакций и прочего. Найди хорошего нарколога, Тох. Я пас, прости. Навалилось столько всего, что самой в пору к психиатру.
Котовский помолчал, стараясь не быть бестактным. И Вера видела, что он хочет спросить, но сдерживается.
- Антош, я своего Терехова в развод отправила. Достал. Так что пока не трогай меня, ладно?
- Хорошо, — выдохнул Котовский. — Нет, нехорошо, конечно, но… Словом, я понял, отстал и не лезу. Разбирайся там.
Он отключил связь, а Вера расплакалась. Просто от нервной перегрузки. От захлестнувших эмоций. От жалости к самой себе.
В кабинет вошёл Би. Он постоял у входа, потом приблизился, обнял Веру и прижал к себе. Как-то нелепо — головой к животу. Но так по-доброму!
- Не говори ничего. Или говори, если от этого станет легче. Вера, я готов выслушать тебя. Или твоё молчание. Просто постарайся сделать так, чтобы тебе стало легче. Можешь побить меня.
Вера всхлипнула и ткнулась носом в мягкий живот робота.
- Поговори с Помм. Узнай, как там Коля.
Би немного помолчал, потом заговорил:
- Антон пригласил нарколога. И токсиколога. Они работают с пациентом. Состояние его стабильно, но пока без изменений. Помм говорит, что Антон страшно ругается. Ещё она говорит, что он проклинает твоего мужа.
Против воли Вера рассмеялась, стирая слёзы.
- Небочко… Антошка же был в меня влюблён в академии. Но он закончил её, когда я окончила первый курс. Я на него тогда смотрела, как на любимчика небес! Он для меня был чем-то вроде сверхъестественного чего-то. Я и подумать не могла, что у меня с ним может быть что-то. А потом за мной стал ухаживать Терехов. Охмурил, гад старый. И так вот вышло, Би, дружок, что когда я закончила академию, Антон был отцом семейства, а я — юной жёнушкой академика при сединах. И теперь уже ничего не исправить! Я дала развод Максиму, но второй раз чужую семью ломать не стану. Это уж точно…
- Помм говорит, что у Коли начала читаться ментограмма. Он сильно испуган и страшно истощён в неврологическом смысле. И в его ментальных видео — твоё лицо. Только твоё лицо, больше ничего.
Вера попыталась освободиться, но синтетик прижал её чуть посильнее.
- Пусти, Би, всё нормально. Нет, не всё. Точнее… Всё ненормально, но я в порядке. Почти.
Он убрал руки и отошёл на шаг. Ослушаться прямого приказа человека синтетик не может.
- Если хочешь, я приготовлю для тебя отдельную палату. Как я понял, домой тебе идти не хочется.
- Да, пожалуйста. Ту, самую дальнюю. Ты понял, про что я.
Би смущённо улыбнулся.
- Да, конечно. Ту самую, где спят врачи ночной смены. Я предупрежу Валерия и приготовлю ему другую. Или ты?..
- Вот уж нет! — рассмеялась Вера. — Зашей наглухо, чтоб до утра никто не трогал!
Синтетик кивнул и пошёл заниматься устройством ночлега для внезапно осиротевшей оператора Тереховой.
yaplakal.com