19
В доме номер тридцать семь по улице Балакирева проживали самые одаренные дети города: вундеркинды-музыканты, юные поэты, математики, шахматисты, орнитологи и даже гениальные хулиганы. Но, если говорить честно, то и взрослые были буквально пропитаны талантом. Ладно, не буду лукавить: старики, младенцы, коты, попугаи и даже голуби на карнизах, пришлые курьеры и ремонтники — каждый, кто попадал в стены этого дома или находился в радиусе ста метров, обретал крылья вдохновения и летел на них к своему личному Олимпу. И все это благодаря квартире № 100.
За самой невзрачной на свете дверью, обшитой деревянными рейками и не имеющей дверного глазка, проживала настоящая муза. И звали ее Роза Аркадьевна.
Роза Аркадьевна жила на первом этаже в типовой квартирке, была типовой старушкой с типовой прической, в типовом платье в цветочек и с типовым котом, вечно кружившим у ее ног. Ничего особенного, бабушка как бабушка, просто очень терпеливая.
— Витя, я сегодня спала как серафим на облаке, а солнечные лучи были мне вместо одеяла, когда слушала твою великолепную игру, — прикрыв глаза, томно произнесла Роза Аркадьевна, встретив соседского мальчика у лифта.
— А папа говорит, что у них на заводе шредер ломает поддоны и то музыкальнее. Он хотел и пианино туда отвезти, но еще не договорился с начальством.
— Папа твой просто не умеет слышать сквозь время, а я умею, дорогой мой, — все еще не открывая глаз, говорила Роза и при этом плавно дирижировала руками, словно прямо сейчас слушала Витиного «Кузнечика» и направляла его в нужную тональность.
— А как это — сквозь время?
— Очень просто, милый соседский мальчик: я слышу, как будет звучать твоя игра через пять лет, а потом через десять. Я слышу ее в зале консерватории, в аудиозаписях, слышу, как шепот зрителей на твоих концертах сливается с нотами и становится одним целым. Играй, Витенька, не лишай бабушку счастья и здорового сна, а папе передай мои слова, пусть подумает.
Она погладила Витю по голове, и как только двери лифта открылись, радостный мальчик зашел внутрь. Роза знала, что родители Вити не собираются переезжать в ближайшие годы из-за финансовых проблем, а это значит, что соседям предстоит еще долго наслаждаться музыкальными потугами юного Рахманинова. Вдохновленный ребенок, в которого верят взрослые, намного быстрее научится играть хорошо, и все от этого будут только в выигрыше.
У выхода из подъезда Роза увидела такую картину: соседская девушка с неизвестным Розе Аркадьевне именем выгребала рекламный мусор из своего почтового ящика.
— Вы ведь сто первую снимаете? — невзначай спросила Роза, подойдя к своему ящику и вставив ключ.
— Да, а что? — хмыкнула девушка.
— Я очень люблю по утрам пить чай и слушать, как вы продаете по телефону интернет. У нас с вами общая стена на кухне.
— Ну простите, что я вам мешаю. У меня удаленная работа, а хозяева квартиры зачем-то установили роутер на кухне, и там самый лучший прием. Я работаю днем, и законом это не запрещено.
— Что вы, что вы, милая, какой закон? — Роза одарила соседку своей самой ласковой улыбкой. — Я же без сарказма. Ваш голос и манера общения с клиентами меня так вдохновляют, что я сама бы подключилась к вашему оператору, если бы не оплатила интернет на год вперед!
— Правда? — щеки девушки зарделись от внезапного комплимента.
— Чистейшая. У вашей должности есть карьерный рост?
— Ну… если только руководитель отдела.
— Работа предполагается в офисе? Никакого телефона?
— Ну да, только если позвонить удаленщикам вроде меня.
Роза повернулась к девушке лицом, заглянула ей прямо в глаза и, понизив голос, заявила:
— Мне кажется, нет, я уверена, что вы созданы для этой работы.
— Вы думаете? — девушка не могла отвернуться от этого гипнотического взгляда.
— Уверена. С вашим напором, подвешенным языком и умением сглаживать углы — эта должность будет в самый раз. Вы должны поговорить с начальством. Нет, не так, — Роза нахмурилась, словно выдвигала ультиматум, — вы обязаны оповестить начальство о том, что намерены стать руководителем отдела, и спросить, когда вам собираются предоставить это место.
— Но оно уже занято и…
— Милая моя, — Роза отвернулась к своему ящику, — занято место может быть только на кладбище. Все остальное никакими болтами не прикрутить и бетоном не залить. Вы готовы, верьте мне, как я верю в вас.
Закончив разговор, она забрала свои счета за коммунальные услуги и закрыла почтовый ящик.
Войдя в ближайший магазин, Роза схватила корзину и начала складывать в нее продукты. В одном из рядов ей попался сосед с верхнего этажа, который постоянно перекрывал своей огромной машиной проход ко всем местам общего пользования и вел себя весьма эпатажно, когда напивался. Соседи очень уставали от такого поведения, но ничего сделать не могли.
— Вы ведь Михаил? — спросила вездесущая старушка у мужчины, складывающего литры пива в свою корзину.
— Что хотели? — ответил вопросом на вопрос тот.
— Я давно ищу встречи с вами, чтобы сказать, что ваша машина — самая красивая, какую я когда-либо видела. Что это за марка?
Суровое до этого момента лицо Михаила вдруг разгладилось. Мужчина расправил плечи и гордо произнес:
— Это JAC.
— Здорово звучит, — восхитилась Роза. — А знаете, что он мне напоминает?
— Что? — Михаил проявил неподдельный интерес.
— Ваш торс. Вы ведь явно занимаетесь в спортзале. Такой рельеф, такая осанка, бицепсы, трицепсы…
— Сейчас уже не хожу, забросил, — мужчина не понимал, к чему ведет эта говорливая пенсионерка, но ему очень нравилась ее сладкая, как патока, лесть. — Времени нет.
— Зря бросили, — огорченно вздохнула женщина. — Вам нужно поддерживать фигуру, от нее трудно оторвать взгляд… — она многозначительно захлопала ресницами. — Я бы хотела вас кое о чем попросить…
— Ну… попробуйте, попросите, — беззлобно ухмыльнулся Михаил.
— Вы не могли бы парковать вашу шикарную машину исключительно напротив моего окна? Я живу на первом этаже, в самом конце дома.
— Зачем? Там же рядом мусорные баки, — скривился сосед.
— Понимаете, я хочу как можно чаще наблюдать за тем, как вы выходите и садитесь в свой JAC. Ваше появление создает мне определенное настроение. Я снова чувствую себя восемнадцатилетней студенткой, готовой бежать на свидание.
— Я вообще-то женат, — Михаил кокетливо сложил бровки домиком, — но если вы так хотите…
— Я очень хочу. Вы просто услада для моих глаз. Пожалуйста, ставьте своего жеребца напротив моего окна и вернитесь в спортзал. Пиво скрывает от всех нас вашу безупречную фигуру. А я уверена, многие девушки нашего дома хотели бы, как и я, наслаждаться этим мощным прессом! — Роза похлопала Михаила по пивному пузику.
— Хорошо, — смущенно улыбнулся сосед и отправился к холодильникам, чтобы выложить алкоголь.
На кассе Роза похвалила молодого хамоватого кассира, назвав его дар вести диалог с покупателями идеальным дипломатическим оружием. Потом обозвала его современным Макиавелли и сказала, что парню нужно продолжать совершенствовать свои навыки общения, и тогда его ждет большой успех в профессиональных и любовных делах. Обезоруженный молодой человек дал Розе обещание практиковаться, а Роза Аркадьевна дала обещание проверять его успехи.
Возле дома, на необорудованной для футбола площадке, дети гоняли мяч. Эти юные шумные спортсмены жутко бесили окружающих: мамочек с колясками, собачников, людей, которые спали днем после ночной смены. Роза села на скамейку, достала бутылочку йогурта и стала наблюдать за игрой. Она делала так уже несколько месяцев и громко аплодировала каждому забитому в импровизированные ворота голу. В конце игры она всегда подходила к ребятам и говорила, что таким классным футболистам обязательно надо записаться в секцию, чтобы развивать свои спортивные навыки на настоящем поле с настоящим тренером и стремиться к чемпионату мира. Она знает. Ее собственный сын играл когда-то в очень серьезном клубе. Ребята отмахивались от странной назойливой тетки. Но потихоньку некоторые мальчишки все же прислушались к совету и записались в секцию. Роза знала, что еще два-три месяца — и вся эта орава переберется из двора на искусственный газон местной ДЮСШ.
Вечером Роза Аркадьевна, как обычно, встречалась с кем-нибудь из подруг. Женщины гуляли по парку, заложив руки за спину, либо кормили уток на пруду, а иногда ходили в кино или на какой-нибудь бесплатный концерт. Роза привычно продолжала вдохновлять и рассказывать людям об их сильных сторонах, заставляя крылья за спиной расправляться.
— Роз, вот ты, конечно, молодец, что всех нас так наставляешь и воодушевляешь, — завела как-то беседу одна из подруг Розы Аркадьевны, когда та в очередной раз начала лезть не в свое дело во время очередного моциона по парку. — Но на одних твоих вот этих воодушевлениях жизнь ведь не построишь.
— Я согласна, — кивнула Роза.
— Сама-то ты как вообще справляешься? Я так понимаю, что тебя и хвалить-то некому. Из Сережки твоего слова лишнего не вытянешь, я вообще не уверена, что он помнит родной язык.
— Помнит, еще как помнит. Просто ему больше по вкусу внутренние диалоги. Такой вот он замкнутый. Одиночество любит человек и книги, а я и не против. Пусть живет в свое удовольствие, мне достаточно того, что он рядом.
— Ну это понятно. Так тебя-то кто вдохновляет на жизнь?
— Да сама справляюсь, — Роза не понимала сути вопроса. — Приготовлю что-то на обед и хвалю себя. Говорю, что очень вкусно и надо стараться в следующий раз сделать еще лучше.
— Даже если все подгорело или ты пересолила?
— Ну да. Я же старалась. А в следующий раз буду стараться еще больше. То же самое и с другими делами. Квартиру убрала — похвалила сама себя. Не убрала — похвалила за то, что вовремя отдохнула. Я ведь молодец. И об этом надо просто помнить и напоминать.
— А это не самообман?
— А кто ж меня, кроме меня самой, осудит? — посмеялась Роза, и подруга подхватила этот порыв. — Ладно, пойдем в нарды, что ли, поиграем.
— А тебе со мной не скучно? Я же плохо играю, лучше же с равным соперником, с Валентиной, например.
— Валентина к детям укатила, а ты очень хорошо играешь и скоро будешь играть еще лучше.
Александр Райн
yaplakal.com