Не помню, то ли Чикатило то ли Сливко так и делал хватал ребенка на глазах у всего города и тащил обвиняя в вымышленных преступлениях никто не верил ребенку, ведь "взрослый" сука всегда прав. а потом на ходили этих детей с жуткими увечьями. Никуда водить нельзя вызывай сама милицию если дети не правы. сама фиксируй лиуа на телефон и пиши заявления. Хватать и тащить ну не знаю правильно вторая тетка вмешалась.
Эта проблема с тем что взрослые не всегда правы еще в детской советской литературе обсуждалась. Вспоминается роман Киселева , "Девочка и птицелет", вот отрывок из него:
...А мой аппарат принять (в комиссионном магазине )отказались. Сказали, что, во-первых, у детей магазин вообще ничего не принимает на комиссию, а во-вторых, не принимают таких аппаратов.
Как только мы вышли из магазина, нас подозвал невысокий, худой старик с желтыми зубами и седой неровной щетиной на подбородке, одетый в застегнутый доверху кремовый плащ.
— Как фамилия? — спросил он у меня неожиданно.
— Алексеева, — ответила я.
— Где живешь?
Я назвала свой адрес.
— А для чего вам это знать? — спросил Витя.
— А для того, — сказал старик, — что аппарат этот краденый… И для того, что вы хотели похищенный предмет сдать в комиссионный магазин, что предусмотрено статьей сто семьдесят девятой, пункт «А» Уголовного кодекса сроком до семи лет.
— Это наш аппарат, — сказал Витя. — Как вам не стыдно! Пойдем, Оля.
— Э, нет, — сказал старик и крепко взял меня за руку своей грязной рукой с обкусанными ногтями. — Сначала пройдем в милицию.
На нас оглядывались прохожие, две женщины остановились возле нас, и я впервые в жизни поняла, как себя чувствует человек, уличенный в воровстве. Это был мой аппарат, но все равно я себя чувствовала так, словно я его украла.
Старик тащил меня по улице, а Витя шел рядом и твердил:
— Отпустите ее… Сейчас же отпустите. Вы не имеете права…
— А вот сейчас придем в милицию, составим там протокол по статье сто семьдесят девятой Уголовного кодекса и тогда посмотрим, есть у меня право или нет, — злорадно бормотал старик и вел меня за руку по улице.
А в другой руке я держала свой фотоаппарат, и он жег мне руку, как краденый. Вдруг старик замедлил шаги перед остановкой троллейбуса и быстро сказал:
— Ну, так и быть… На первый раз прощаю. Я сам куплю этот аппарат…
Он сунул мне в руку бумажный рубль, в который была завернута трехкопеечная монета, взял у меня фотоаппарат и сел в троллейбус.
— Зачем ты ему дала аппарат? — удивился Витя. — Подождите! — закричал он вслед старику.
Но троллейбус уже уехал. Мне хотелось плакать, но, честное же слово, я почувствовала облегчение, когда уехал этот отвратительный старик и забрал этот проклятый аппарат.
Вы хотите чтобы с вашими детьми произошло подобное?
yaplakal.com