Война и детство!

Из воспоминаний моей бабушки Евдокии Григорьевны. Все действия происходят во время ВОВ в Крыму, в Бахчисарайском районе.
В 1941 году прадедушку забрали на фронт, а прабабушка с 5 маленькими детьми 3 года скрывались в лесах и горах.
Евдокия Григорьевна мало рассказывала о своём детстве! Эти воспоминания были написаны ею уже в пожилом возрасте. Для нас потомков, чтобы помнили..
(текст и пунктуация автора сохранены). Все фото в посте из семейного архива.

Партизаны сказали, что нужно уходить. Оставаться нельзя - немцы всех убьют. Сказали на несколько дней, а потом придет Красная Армия. Мы взяли корову и мамину старую, длинную шубу. Тогда мне было 11 лет. Я повела корову. Мама за спиной несла маленького Гришу. Катя шла с маленьким Илюшей, а Лена потихоньку шла сама. Каждый ребенок еще что-то нес в руках из еды или казанок.

Мы пробыли в лесу 3 дня и поняли, что домой возврата нет. Уже пошли дожди, мы промокали, а костер топить не разрешали. Дедушка решил пойти домой и взять топор, чтобы строить балаган. А когда он ушел, в ту ночь немцы сожгли деревню. Дедушка больше не вернулся - он сгорел вместе с домом.

Мы объединились с семьей дедушкиного сына Петра, которого тоже забрали на фронт. У него было 5 душ детей, у нас 5 детей, у тети Тани трое, бабушка наша, тетя Таня. И мы все вместе построили маленький балаган.

Но жить долго нам на одном месте не пришлось. Немцы начали делать прочесы. Мы бросали балаган и уходили дальше в горы.

Я помню, как один раз мы спускались в Бушуйскую балку. Тогда уже выпал первый, хороший снег. Я, как всегда, вела корову, но вдруг налетела «рама», и начали строчить, бросать бомбы. Корова у меня вырвалась и убежала. А мы все попадали в снег и лежали, пока не улетел самолет.

Когда мы спустились в балку, то увидели убитых людей, перевёрнутые подводы. Оказалось, что тут были немцы.

Я точно не знаю, сколько мы шли. Мы все были мокрые и голодные. Ночью на привале развернули парашют, в котором поместилось человек 60, а может еще больше. Все там были как «селедки», такие же мокрые и голодные.

Я не помню, сколько мы пробыли на этой остановке. Вокруг парашюта нельзя было даже набрать снега, чтобы нагреть и потом дать маленьким детям напиться. Всюду было грязно. А далеко уходить было нельзя

Потом люди пошли дальше. Все детки стали слабеть. Днем и ночью было холодно. Кушать было нечего! Потом опять был лагерь, в котором мы продержались долго.

Партизаны стали брать с собой женщин, чтобы добыть еду. Мама, тетя Таня, тетя Клава ходили за едой в погорелые деревни. А мы сидели и их ждали. Придут или не придут?! На нас стали «нападать» вши, которые нас сильно заедали. Было больно, тело зудело, гноилось, маленькие постоянно плакали.

И вот новый переход, опять прочес. Мы шли ночами, чтобы не видели немцы. Всё шли и шли. Мне казалось очень-очень долго. Подошли к реке. И надо было переходить через эту речку. Она была обрывистая, поэтому перейти никак не могли. Партизаны срубили большое дерево. Ночью через него надо было переползать. Подошла наша очередь. И вдруг стало очень темно! Куда нам ползти - мы ничего не видели. Или попадаем в обрыв и утонем, или спасемся! Вобщем, мы были последними, потому что маленькие. Мама за нас очень беспокоилась и стала просить Луну: «Луна, Луна, посвети моим родненьким деточкам, пусть они переползут…». И вот на какой-то миг стало так светло… Мы успели переползти на другой берег реки.

Я еще помню такой момент. Это произошло уже в конце войны. Мы отстали от колонны ночью в районе деревни Пискури. Мы все совсем не могли идти. Да и мама была уже без сил.

Помню, как было очень страшно, мы не плакали, сил не было и слез. Все давно сидели без еды и костра, постолы и одежда были порваны. Нам было уже совсем плохо. Мы с мамой были одни. Вокруг людей не было.

И вдруг из кустов вышел парень. Мы испугались. Мама подумала, что это немец. А это оказался знакомый из деревни.

Он развел маленький костер. У него оказался кусочек животного. Он нанизал его на палочку, немного подпек на огне и разделил нам по маленькому-маленькому кусочку. Мы все как будто немного ожили. Наелись за долгое время.

Спасало нас от голодной смерти и то, что мы ели сосновые шишки, желуди, разгребали листья и откапывали буковые орешки, все, что находили съедобное.

Однажды партизаны дали кусок кожи и мама сама пошила нам постолы. Шерстью наружу, чтобы не было скользко ходить. Они быстро протирались, и ноги постоянно были мокрые. Портянки сушить негде было. Костры не разрешали разводить, чтобы немцы не заметили дым.

Мы постоянно шли выше в горы по глубоким балкам, по воде, по снегу. Все шли и шли.

Дети уже за руки не могли держаться. Постоянно падали, но встать не могли. И мама привязала себе на пояс веревку, за которую мы держались и так шли.

У Лены на ножках появились шишки и огромные синяки. Илюша еле-еле ножками шевелил. Гришу мама носила за спиной. А мы с Катей были уже большие. Особенно я.

Вшей у нас было так много – как песка на реке. Они нас заедали, мы были голодные, слабые, больные.

Весной освободили город Симферополь, стали гнать немцев дальше. Это сообщение так обрадовало людей, что мы от старого до малого от радости и плакали, и смеялись. В горы было трудно идти, а с гор еще - труднее, сил уже не было.

Попробуйте на миг закрыть глаза и представить такую картину: идет женщина, ей 29 лет, но она была похожа на старую оборванную старуху и возле нее пять лохматых, оборванных, голодных, вшивых, в струпьях детишек. Очень больно мне об этом вспоминать.

Сколько дней и ночей мы шли из леса я уже не помню. Мы с огромным трудом пришли, но никого мама не потеряла, нигде не бросила, а привела домой. Наш дом сгорел, а остался только свинюшник. Мы в нем стали жить. Потом немного окрепли, отдохнули. Люди из других уцелевших деревень стали приносить еду. Кто что мог. Этим люди нам помогли и немного поддержали. Потом мы стали ходить в уцелевшие деревни и просить. Кто – даст, а кто и говорит – бог подаст. Так мы выжили.

А потом мама пошла просить. На дороге увидела что-то блестящее. Она думала, что это бомба и испугалась. Хотела вертаться, а потом говорит: «Что бог даст, пойду». Подходит ближе, а это кастрюля перевернутая. Она рискнула, подошла ближе и ее взяла, а там был катык. Мама вернулась. Мы были так рады, что она нас накормила. Так мы потихоньку оживали. А когда мы уже могли двигаться дальше, то мы пошли к тете Дусе на Ачевут (деревня). Мы шли долго с частыми привалами, но все-таки дошли. Тетя Дуся была очень больная. Когда немцы пошли на деревню, то люди с горы увидели столб огня. Она подумала, что мы погибли и ее парализовало. У тети Дуси остались трое маленьких детей. Но люди, жившие в этом поселке, помогали тете Дусе и нам. Они нас помыли, принесли одежду, кто что мог.

Мы там пожили, а потом вернулись в свой свинушник.

Людей стали селить в уцелевшие дома. Поселяли по несколько семей в один дом. В нашем доме было две семьи. Это тетя Паша с тремя детьми и нас пять душ детей.

Мама и женщины ездили под город Севастополь, чтобы собирать трофеи. Однажды мама привезла немецкий китель и от сапог опорки. И вот представьте себе: маленький Гриша в немецком кителе, без штанишек, на босую ногу, в немецких опорках. Это было в начале зимы. Уже выпал снег. Гриша упадет на снег и кричит: «Полундра!». Я этот детский голосок и сейчас очень ясно помню.

И еще мама привезла плащ-палатку, а тетя Надя пошила нам сарафаны и трусы. Мама ходила в немецком галифе. Так мы и выживали.

Однажды нам выдали «американское» пособие. Маме дали юбку и сандалии огромного размера, белые, зимой. Вот один из детей наденет эти сандалии, а другой уже просит: «Сними, теперь моя очередь». Вот так мы и выжили.

Потом открыли школу. Старшие стали ходить в школу. В то время мы уже были переростками. В школе было одно помещение на все 4 класса и одна учительница. По одной стороне сидели дети 1 и 2 класса, а по другой 3 и 4 класса. Школьная доска из куска фанеры была перегорожена посередине. Писали мы на доске куском белой глины. Учебников у нас не было. По одной книге дали по всем предметам. Писать тоже было не на чем. Кто и что достал - на том и писал. На всяких листочках и газетах. Вот так мы и учились.

На этих словах заканчиваются записи, которые бабушка сделала в тетради собственноручно.

Страшно и жутко.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

ТС, я задавался вопросом, куда фото и письма того времени.Знакомый меня попросил разместить, сам с инэтом не дружит.Тут "пара человек прочитает" и тема утонет, а потом удалят.
Гугли Бесмертный полк по твоему городу, там всё расписано как постить.
Нужна твоя фотография в электронном виде, что ты эти фотки и письма размещаешь.Но можно и без неё.
Емайл - электронная почта и сотовый телефон.
там

Это сообщение отредактировал Steban - 9.05.2023 - 01:34

Великий советский народ.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Так и выжили...

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Страшно читать....

Размещено через приложение ЯПлакалъ

У жены тётке ( до сих пор жива) было почти 4 года, когда началась война, а она была в Крыму в детском лагере. Раньше детей спокойно оставляли на попечение нянечек и прочего персонала. Там длинная история как она эвакуировалась, как ее искала мать и как они встретились в Москве на вокзале. Так мать ее сначала не узнала, так девочка повзрослела за пол года, детство сдуло, оно почти закончилось, только успев осознанно начаться.

Даже представить трудно. Это просто ужас. Но какое чувство долга, сила воли, любовь и сплочённость людей. В этом сила русского народа. В мирное время прибить друг друга готовы, но если кто сунется к нам... Лучше пусть ещё раз хорошенько подумают. За пост зелень.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Слава великому Советскому народу!
да здравствует НАША Победа!

был маленьким, бабушка возила к родственнице- тоже бабушке, но старше. я просил рассказать про войну. жила она в Сталинграде, с детьми не успела эвакуироваться. дом разбомбили, поселились неподалеку-в овраге где по. Возрождения. по нему сейчас электрички ходят, а в то время - был ручей. место, кстати, в прямой видимости на Мамаев Курган.
на склоне оврага люди, в т.ч и она с детьми (сколько было- не помню, двое или трое...) вырыли норы, как у ласточек, там и жили. за водой к ручью ходить было опасно- место простреливалось немцами. нескольких соседей так убило. сама ходила за водой, возвращалась с простреленными ведрами, котелком. при бомбежках заваливало норы вместе с людьми. бывало, откапывать не успевали, люди гибли. так она не успела откопать детей-были там, она снаружи. откопала- а они мертвые уже. похоронила там же, в чемодане.
пиздец. мне лет пять было, до сих пор ее рассказы помню...

Размещено через приложение ЯПлакалъ

больше! больше милитаризма! нам не нужен мир! только война! ))))

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Бабушка тоже рассказывала, что когда немцы пришли, почти вся деревня в лес ушла. Что успели с собой взяли. Когда с едой туго стало, то варили суп из крапивы и лебеды. Жёлуди мололи на жерновах, смешивали с остатками муки и пекли хлеб. Да и много ещё чего рассказывала страшного. Это теперь я понимаю, почему она за нами мелкими маленькую корочку хлеба убирала и на батарею складывала, высушивала. А потом или квасу из них сделает, или ещё чего. Ни одна крошка не пропадала. Поэтому у меня с сестрой к хлебу, да и вообще к еде аккуратное отношение. Хотя бабушка была строгая, но хватало пары слов и взгляда. И мы понимали, что так делать нельзя.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Страшно читать. А представить это себе ещё страшнее. И люди тогда были непривередливые. И им было тяжело. А если сейчас такое, это вообще ужас.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Возможно,они прошли вдоль реки Альма к Алуште и поднялись над Алуштой на стоянку алуштинского партизанского отряда на Ай Йори.

Пишет про высокий обрыв над рекой, местность вокруг Севастополя. Вполне может идти речь о Черной речке.

А Алуштинский отряд первого набора ведь сдали немцам местные коллобарациансисты? Вряд ли бы рядом с ними выжили беженцы с детьми.

Я так поняла что они все три года по лесам ходили с места на место..
мои в Тамбове без немцев обошлись но тоже голодали, весь урожай на фронт отдавали., а украинские партизанили, да. Дядю отца даже наградили посмертно героем СССР, всего 18 лет было

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Как там говорят, цитата:
гвозди б делать из этих людей:
Крепче б не было в мире гвоздей

Читать страшно, что пережили наши люди и выжили же вопреки всему, очень жаль всех.