Операция «Ш» и другие приключения Студента

Хотелось бы ещё немного рассказать о трудной судьбе Муськи.
Впрочем, те кто не хочет участвовать в поминках усопшей 30 лет назад кошки, могут пропустить этот абзац.
А для оставшихся здесь, глубоко скорбящих котофилов, я продолжу рассказ о Муське.

Где и когда родилась Муська, и как попала на свиноферму, я не знаю.
Наша встреча произошла темным, октябрьским вечером 1978 года, на той самой свиноферме.
Я, 8-летний мальчишка, пришел на работу к маме, в её кабинет ветеринарного врача.
Около печки крутился маленький, юркий, щуплый, выпачканный в саже котёнок.
Котенок мне очень понравился. Несмотря на свой крайне замызганный вид, он излучал жизнелюбие, оптимизм и радость от того, что я с ним играл и гладил.
Мама рассказала мне, что нашла этого котенка, живущим на ферме с поросятами.
Он питался поросячьей едой. Ну как питался…
Даже новорожденный поросенок размером будет почти с взрослую кошку. А вряд ли поросята там осенью были новорожденными. К тому же, поросята живут большими «семьями» и чувство альтруизма им чуждо. В большой семье, как говорится, «клювом не щелкают».
Остается только догадываться, как котенок выжил на грязной, сырой ферме заполненной тысячами поросят и свиней. Чем питался, где согревался холодными, осенними ночами и какие ужасы пережил.
Сломаный в двух местах и криво сросшийся хвост, свидетельствовал о его нелегкой жизни в свинарнике.

Поэтому котенок был неимоверно счастлив, когда его подобрали, покормили и поселили в кабинете ветврача, где была теплая печка. Привязанность к теплым печкам котёнок пронесет через всю свою жизнь.
И ничего, что ночью печка остывала и котенку приходилось залазить внутрь её, чтобы согреться. Поэтому он и был весь испачкан сажей.

Я уговорил маму взять котенка домой и её назвали Муськой.
Наш добродушный кот Васька отнесся к мелкому котенку гостеприимно. А вот котенок долго Ваське не доверял и боялся.
Думаю, котенок привык, жить среди поросят, а кота видел впервые.

Может даже там, на ферме, он считал себя тоже поросенком. Маленьким, уродливым поросенком-неудачником, заросшим грязной шерстью, отстающим в росте и развитии и не умеющим бодро хрюкать, как окружающие.

Вот такая история о "гадком утёнке поросёнке", неожиданно для себя, оказавшемся красивой домашней кошкой Муськой.

Но вернемся к основной сюжетной линии повествования.
Итак, моя душа рвалась взять в руки ключи и тут же заняться таким увлекательным и интереснейшим делом, как сборка настоящего грузовика, своими собственными руками!

Но разум говорил: «Одумайся! Ты не успеешь собрать свой грузовик за 2 месяца каникул! А если даже успеешь собрать, то поездить на нем – нет!»

И бросив печальный взгляд на очередную ржавую раму, которой, к моему величайшему сожалению, не суждено было стать моим грузовиком, я понуро брел в следующую организацию, где картина повторялась.

Когда я уже почти отчаялся найти грузовик, способный передвигаться своим ходом, мне наконец-то повезло. И я устроился водителем на базу МТС (материально-технического снабжения).
Директор базы сообщил мне: «У нас есть в гараже новенький фургон ГАЗ-53, но так как ты начинающий водитель, то поездишь пока на старом бортовом «газике». А там посмотрим!»

«Старым» директор считал годовалый ГАЗ-53 с пробегом всего около 15 тыс.км. – я был шокирован!

Технические характеристики ГАЗ-53-12

Двигатель: 115 л.с./ 3200 об/мин,
8-цилиндровый, V-образный, 4-тактный, карбюраторный, 4 254 куб. см.
Диаметр цилиндра/Ход поршня: 92/80 мм
Коробка передач: 4 вперед + 1 задняя
Длина: 6 395 мм,
ширина: 2 280 мм,
высота: 2 190 мм
База: 3 700 мм,
дорожный просвет: 265 мм
Снаряженная масса: 3 200 кг
Грузоподъёмность: 4 500 кг
Размер шин: 8,25-20 дюймов.
Ёмкость топливного бака: 90 л
Максимальная скорость с полной нагрузкой по шоссе: 90 км/ч (неправда, 110-115 км/час разгонялся мой «газик», когда пустой, с горки и при попутном ветре)
Контрольный расход топлива при скорости 40 км/ч: 24 л/100 км (ха-ха, на скорости 110 км/час по трассе и в городской толчее, расход бензина был раза в два больше, уж я то знаю)

База оказалась «блатным» местом, со всеми сопутствующими атрибутами - новеньким автопарком и автопогрузчиками, собственной ж/д веткой и активным потоком поступающих/распределяемых «дефицитных» товарно-материальных ценностей.

Я до сих пор не понимаю, как я туда попал. Наверное, предлагаемая зарплата была невелика и нормальных водителей не особо интересовала эта вакансия. Но мне зарплата была безразлична – советскому студенту, для безбедной жизни в Советском Союзе, вполне хватало и стипендии. Я пришел работать не ради денег, а «по зову сердца» жаждущего приключений и секса романтики!

Что? Пафосно? Э-э-э, да что вы, современники, знаете о настоящем пафосе? Хотите знать, как я написал бы предыдущий абзац, если бы мы с вами жили в СССР?

Примерно так:

«Дорогие, товарищи читатели! Благодаря великим достижениям советской науки, всего советского народа, благодаря руководству и деятельности Коммунистической партии, ЦК КПСС, Политбюро ЦК во главе с выдающимся политическим и государственным деятелем, верным продолжателем великого ленинского дела, пламенным борцом за мир и коммунизм, Генеральным секретарем ЦК КПСС, Председателем Президиума Верховного Совета СССР Владимиром Владимировичем Путиным, я могу обратиться к Вам посредством Всемирной Интернациональной Сети Электронно-Вычислительных машин (ВИС ЭВМ)!
Я ответственно заявляю, что я - член ВЛКСМ с 1984 года, работал водителем не ради денег – этого жалкого пережитка буржуазного прошлого, а в целях претворения в жизнь величественной программы строительства коммунизма, для совершенствования своей квалификации, для решительной борьбы со всеми проявлениями буржуазной идеологии, с тунеядством и религиозными предрассудками, всегда ставил общественные интересы выше личных, был самоотверженным патриотом Советской Родины, готовым отдать для нее все свои силы, а если понадобится - жизнь, показывал молодежи пример в выполнении своего общественного долга, смело развивал критику и самокритику, боролся против парадности и зазнайства, вскрывал недостатки в работе и добивался их устранения, закалял себя физически, стремился быть готовым к труду и обороне СССР!»

Вот как-то так писались статьи в советских газетах.
И это было нормой, а не пафосом.

Директор назначил для меня наставника – самого ушлого, пронырливого, хитрого и опытного водителя базы.

Николай научил меня главным премудростям советского шофера:
- как подключить электромоторчик к тросику спидометра и накрутить счетчик пробега,
- как заполнить путевой лист, реальными и вымышленными маршрутами, чтобы сошелся баланс пробега и расхода бензина. И не забыть написать в специальной графе «экспедирование груза» - за работу с документами на груз, его приемку-сдачу, полагалась доплата.

Ты, уважаемый читатель, наверное спросишь с укором, почему я, комсомолец, верный великому ленинскому делу, накручивал счетчик? А как же ст.2 Устава ВЛКСМ, обязывающая комсомольца строго соблюдать трудовую и государственную дисциплину, всемерно беречь и приумножать общественную социалистическую собственность?

Нет, я не был расхитителем социалистической собственности и не сливал бензин из бака на продажу, как это широко практиковалось среди идеологически несознательных, беспартийных водителей.
Но бензина «по норме», постоянно не хватало (езда по городу, маневрирование на складах, 110 км/час по трассе) и волей-неволей, даже самым высокоидейным комсомольцам и коммунистам, приходилось крутить счетчик спидометра.

Бензин в СССР отпускался за талоны. Летом 1991 года он был «дефицитом». Длинные очереди у АЗС. Таблички «Отпускаем только по 20 литров». А 20 литров для грузовика – капля. Чтобы заправить бак, приходилось несколько раз выстаивать очередь.
Огромной удачей было заправиться в те редкие моменты, когда бензин наливали «безлимитно» или когда не было очереди. Такое чудо в СССР тоже иногда случалось.

Талоны я получал в бухгалтерии, за бензин отчитывался ежедневно, заполняя путевые листы. Как я писал выше, пробег приходилось накручивать электромоторчиком, а при заполнении путевого листа, заниматься тем, что в СССР называлось «приписки».
«Приписки» являлись одной из бед советского народного хозяйства, с которой велась постоянная, упорная, но безуспешная всенародная борьба.
Да, приблизительно так, как нынче мы всенародно боремся с коррупцией.

Ещё Николай научил меня:

- как вымыть грязнущий, замасленный грузовик до состояния музейного экспоната, сияющего каждой деталькой. С помощью пожарного гидранта, мешка каустической соды и лопаты, которой эту соду надо было забрасывать в грузовик, а потом растирать всё тряпкой,

- как завести двигатель грузовика, после вышеописанной помывки, всего то за 3 часа. Тщательная протирка тряпкой и сушка на солнце каждой детали системы зажигания, с разборкой катушки зажигания и прочие «танцы с бубном» около промокшего электрооборудования - входили в «курс молодого водителя»,

- наилучшей позе для ё… ремонта и техобслуживания двигателя – забравшись ногами в моторный отсек и усевшись на его край. Я не шучу – это действительно лучшая поза, позволяющая быстро и легко дотянуться до любой части подкапотного пространства и работать с двигателем, сидя с удобствами.
Особый комизм этой позе придавало то, что склонившийся в ней над мотором водитель, сливался с моторным отсеком и становился невидим для окружающих. Я помню как истерично смеялась бухгалтерша, искавшая Колю, когда он, неожиданно вылез прямо «из мотора» своего «ЗИЛа». Еле успокоили её.

Да и по всем другим, возникающим у меня вопросам, наставник давал быстрый ответ и оказывал необходимую помощь.
На базе было два «ЗИЛ 431410» и два «ГАЗ 53». Бывалые водители Коля и Володя ездили на больших «ЗИЛах», а у меня было 2 (Два!) «газика».
Но новенький «газик»-фургон так и остался невостребованным и простоял в гараже всё время моей работы.
В фургон невозможно погрузить многое из того, что легко грузится в бортовой. Поэтому бортовой «газик» оказался более универсальным и подходящим для выполняемой работы.

По существовавшей тогда традиции, мой предшественник украсил кабину «газика» желтой бахромой по верху лобового стекла и наклеил на панель переводные картинки с девушками из ГДР.

Это были обязательные атрибуты советского грузовика. Чем больше было наклеено таких картинок, тем роскошнее считался интерьер.

Ещё обязательным атрибутом была ручка КПП из оргстекла с украшением внутри, но не помню, была ли она на моем «газике». Наверняка, была.

Коля и Володя быстро поняли, как им повезло с новым коллегой, получившим среди сотрудников базы прозвище «Студент».
Энтузиазм, рвение, работоспособность и ответственность Студента зашкаливала все разумные пределы.
У Коли и Володи сразу появилось много свободного времени, для «левака», поездок на свои дачи и прочего использования вверенного им автотранспорта в личных и корыстных целях. Я даже подозревал, что эти двое беспартийных, сливали со своих грузовиков государственный бензин! Немыслимо для настоящего комсомольца!

Да, уважаемый читатель, не все граждане СССР были активными борцами за Мир, Труд, Свободу, Равенство, Братство и Счастье всех народов, не все хотели участвовать в строительстве коммунизма. Не все ставили общественные интересы выше своих личных и «не путали свою личную шерсть с государственной».
Поговорки «Всё вокруг народное – всё вокруг моё», «На работе ты не гость – унеси хотя бы гвоздь» отражали суть этих несознательных граждан, которых называли «несунами» и которых в СССР было как…
В общем, очень-очень много.
Тут ведь как, либо ты «несун», либо ты «блатник», либо – «не умеешь жить».

Несуны действовали в течение всего существования СССР по ряду причин:
- отсутствие «юридического догматизма» в сознании советского человека,
- восприятие кражи государственной собственности как восстановления справедливости,
- низкий материальный уровень жизни,
- примеры крупных хищений, совершавшихся руководящими работниками и партийными функционерами,
- товарный дефицит в СССР,
- незначительность деяний отдельных несунов, при большом ущербе, наносимом ими в целом.

После распада СССР несуны и их идейные последователи продолжили свою деятельность в Российской Федерации. Многие дослужились до высоких должностей и перешли в более высокие «масти» современных жуликов - «откатчики», «взяточники» и прочие крысы-коррупционеры.

А истоки явления – в менталитете бывших советских «несунов» и «блатников», выросших в условиях тотального «дефицита» и меряющих успех, умением «достать» материальные блага, не «заморачиваясь» на нормах закона и морали.

В том числе и по вине «несунов», развалился Великий СССР, а ты, уважаемый читатель, навсегда лишился возможности припеваючи жить при коммунизме!

Но я – не такой! Мои каникулы были слишком коротки и мне надо было максимально их использовать.
Я ездил непрерывно:
- привозил контейнеры с контейнерного терминала и отвозил их обратно (это приоритетное дело, так как за задержку контейнера база могла «влететь» на приличные штрафы),
- перевозил мешки из вагонов, стоящих в тупике, на склады (за сверхнормативные простои вагонов тоже грозили штрафы),
- развозил грузы с базы по предприятиям-клиентам,
- перевозил хозяйственные грузы,
- возил сотрудников базы (типа как пассажирский, служебный автомобиль).

И это ещё не всё. За час до окончания рабочего дня, я заходил в отдел сбыта и спрашивал, есть ли грузы в районы области. В отделе сбыта работала очаровательная женщина от которой я млел.
Но я, 20-летний, считал её, 25-летнюю, дамой весьма преклонных лет. Поэтому, увы, нам не суждено было быть вместе.
На стене в отделе сбыта висел ящик, на ячейках которого были написаны названия районов области. По ячейкам были разложены накладные на групногабаритное оборудование для районных пищекомбинатов. Прекрасная дама подходила к этому ящику и нежным, завораживающим голосом, мило улыбаясь, спрашивала, в какой район я хочу ехать.
Да, в этот момент я сильно хотел. Но, как бы, не совсем ехать…
Но отбросив посторонние мысли, я приступал к выбору груза, так как нужно было успеть оформить документы и загрузиться до конца рабочего дня, пока кладовщики и грузчики не разошлись по домам.

Мы выбирали в ячейках накладную на подходящий (по весу и габаритам) груз для моего «газика» и я мчался с этой накладной на склад, а потом – за грузчиками и крановщиком.
Крановщик (мысленно) и грузчики (громко и вслух) матерно ругались, что я отвлекаю их от «подготовки к окончанию рабочего дня», но грузили в кузов «газика» очередную, большую, тяжелую и дорогостоящую хреновину. «Хреновина» могла быть в одном большом ящике или в нескольких поменьше. Могла быть высокой или торчать за задний край кузова.

Самым красивым грузом, который мне довелось перевезти, была блестящая как зеркало, огромная, полированная емкость из пищевой нержавейки. Она была не слишком тяжелая, но 2,5 метра в диаметре и на 1,5 метра выходила за габарит сзади.
«Газик» с ней смотрелся как ослик под великаном. А блеск нержавейки затмевал даже великолепие моего чисто вымытого «газика».

Итак, 17.00. Груз погружен и закреплен, документы оформлены, все сотрудники базы расходились по домам, а я отправлялся в ночной рейс.

Сначала нужно заехать в «общагу» – взять всякие нужные вещи и подушку с одеялом. Потом заехать в столовую – поужинать. И наконец, около 18.00 я выезжал из душного города на трассу – навстречу приключениям и романтике дальних странствий!
Теплый, летний ветерок врывался в открытое окно «газика», солнце двигалось к закату, дорога пустела. Я ехал в неведомую даль, наслаждаясь мелодией мотора в стиле «ГАЗ-индастриал» и ориентируясь по дорожным указателям и «Атласу автомобильных дорог СССР»



Около полуночи я приезжал в пункт назначения и долго ездил по пустынным улицам спящего райцентра, в поисках местного пищекомбината или прохожих, которые могли бы мне подсказать, где он находится.

Успешный поиск оканчивал мой 16-часовой рабочий день советского водителя–энтузиаста. Я ложился спать на уютном «диванчике» сидения «газика».

А в 8 утра неспешно начинался новый рабочий день. Я въезжал на территорию и ждал автокран для разгрузки оборудования.
Чтобы не терять время впустую, я совершал экскурсии по цехам пищекомбината.
Впрочем «цеха комбината» - это громко сказано. По современной терминологии это скорее «малое предприятие» с компактным и простым оборудованием по выпечке пряников, баранок и кукурузных палочек, по розливу газированных «лимонадов».

Кстати, сиропами для тех лимонадов, пищекомбинаты снабжались тоже с нашей базы. Насколько я помню, они назывались «эссенция» и были расфасованы в стеклянные 20-литровые бутыли в деревянной обрешетке.
Эссенция – это спиртованный сироп из натурального фруктового сока.
Да-да, уважаемый читатель, никакой нынешней китайской химии, никаких сахарозаменителей, никаких синтетических вкусовых добавок, придающих нынешним лимонадам тошнотворный привкус!

Советский лимонад был 100% натуральным продуктом, с небольшим содержанием спирта.
Но в неразбавленной эссенции содержание спирта было значительным, поэтому кладовщицы стерегли эти бутыли «как зеницу ока», а поставка на пищекомбинаты была только «самовывозом».
Я – сторонник трезвого образа жизни, поэтому не интересовался свойствами этой эссенции как спиртного напитка.

Советский лимонад из натуральных эссенций, умер вместе с СССР - слишком дорог и длителен технологический процесс изготовления таких эссенций для капитализма.
Но утрите ностальгические сопли те, кто ещё помнит тот волшебный вкус и те, щиплющие нос пузырьки газа!
Нынешний сок в «тетрапаках» намного вкуснее и полезнее для вас, ваших детей и внуков. Вот его и пейте!

Продолжаю рассказ.
Я бродил по пищекомбинату, рассматривая оборудование и конвейеры, по которым бежали бутылки с заманчиво искрящимся лимонадом, свежие пряники, баранки и прочие кукурузные палочки.
Я спросил у местных рабочих, можно ли продегустировать продукцию. Хотя бы чуть-чуть.

Рабочие сказали, что запрещено только выносить продукцию за территорию, а в цехе и его окрестностях, я могу прямо с конвейера ужираться и упиваться государственной продукцией сколько влезет.
Зря, всё-таки, они были так щедры. Видимо впервые встретили студента с 4-летним стажем жизни в общежитии!

И я не устоял перед соблазном. Мне было очень стыдно за поведение, недостойное гордого звания советского комсомольца.

Впрочем, совсем скоро комсомол прекратил своё существование, тем самым предоставив моей совести «индульгенцию» и избавив её от угрызений, а меня – от клятвы следовать Уставу ВЛКСМ.

Уже совсем скоро бывшие комосмольцы станут грабить, убивать, рэкетировать и приватизировать всё, что не успеют украсть и приватизировать их старшие товарищи – бывшие коммунисты.



Но мне с такими «комсомольцами» было не по пути!
Я создам свой собственный жизненный путь, не совсем простой и не всегда правильный.
Только это уже совсем другая история…



А пока я, мучимый совестью юный комсомолец, до отвала нажрался горячих пряников и кукурузных палочек, стоя около конвейерной ленты и выбирая самые аппетитные экземпляры, запивая их пузырящимся лимонадом из горлышек бутылок, тоже взятых с конвейера.
А затем набил полные карманы государственного добра, набрал в руки охапку бутылок и отнес эти припасы в «газик», спрятав их за спинку сидения.

А что мне было делать? Ну не было в СССР «инстаграммов» и цифровых фотоаппаратов для фотографирования еды. Как ещё в то время, я мог поделиться с друзьями своими незабываемыми впечатлениями об этой «гастрономической оргии»?
Кто бы мне поверил без «вещественных доказательств»?
Да и продукцию я не выносил – «газик» же стоял на территории предприятия, значит можно. А про «не вывозить», мне же не говорили.
Впрочем, кого я обманываю? Я тоже стал ненадолго «несуном», немного расхитителем социалистической собственности.
Я же не для себя, я же угостить голодающих друзей в общаге!
Прошу понять и простить меня, братья-комсомольцы!

Разгрузившись, я отправлялся в обратный путь и днем возвращался на базу. Коля и Володя больше всех радовались моему возвращению и облегченно вздохнув, мгновенно исчезали с базы. А фиг ли, Студент и в одиночку справится со всем срочным грузопотоком.

Доработав до конца рабочего дня, я шел в общагу, чтобы наконец-то выспаться на нормальной кровати.
А потом всё повторялось - день езды по городу и снова в ночной рейс.



Выходные? А это ещё зачем? Ведь, для меня эти разъезды были не работой, а весёлыми каникулами с «покатушками» на «прикольном» грузовике!
А в выходные «покатушки» становились ещё прикольнее, так как по выходным я гонял на Колином «ЗИЛе»!
По выходным на базе происходило «дежурство» в ожидании возможного поступления контейнеров и вагонов, которые требовалось разгрузить без задержки, во избежание штрафов. А если грузы не поступали, то занимались уборкой территории и вывозом мусора на свалку.
Разумеется, все дежурства по выходным, я с радостью взял на себя.
Коля и Володя плакали от умиления и от радости, что им не нужно теперь работать по выходным.
Коля даже разрешил мне дежурить на своем «ЗИЛе» - в нём два пассажирских места и большой кузов. Я мог взять с собой двух грузчиков и больше мусора вывезти на свалку за один рейс. Грузчики были нужны для разгрузки мусора - «ЗИЛ» же не самосвал.

Ездить на «ЗИЛе» было приятнее – у него руль с гидроусилителем и сиденье регулируемое и амортизированное, в отличие от «газика». Совсем другой уровень комфорта. После «газика» сесть в «ЗИЛ» - это как с «жигулей» пересесть на «лексус».