«Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее племя»©
18 февраля 1961 года в оазисе Ширмахера была открыта новая советская антарктическая станция Новолазаревская. В составе участников первой зимовки был и врач Леонид Рогозов.
Но в апреле 1961 года он тяжело заболел. Сначала чувствовал слабость и усталость, потом - резкую боль, разливавшуюся в правой части живота.
"Поскольку он был хирургом, ему не составило труда диагностировать у себя приступ аппендицита, - рассказывает его сын, Владислав. - Это была операция, которую до того он проделывал много раз, да и во всем мире этот вид хирургическом вмешательства давно стал обыденным. Но он находился вдали от цивилизации, посреди полярной пустыни".
К концу апреля стало очевидно, что помощи ждать неоткуда. Путешествие из СССР в Антарктику занимало 36 дней по морю, а перелёт был невозможен из-за сильных ветров.
"Он оказался в ситуации выбора между жизнью и смертью, - говорит Владислав. - Ему неоткуда было ждать помощи. И он мог предпринять попытку прооперировать себя".
Выбор не был простым. Рогозов знал, что аппендикс может порваться во время операции, а перитонит убьет его. Но его состояние ухудшалось, боли усиливались.
"Ему нужно было вскрыть себе брюшную полость, затем вытащить наружу кишечник. Он не знал, можно ли так делать в принципе", - делится Владислав.
Руководству полярной станции пришлось запрашивать разрешение на проведение операции у Москвы - если бы попытка Рогозова не увенчалась успехом, советская Антарктическая программа оказалась бы окутана дурной славой.
Рогозов принял решение: лучше оперировать, чем ждать собственной смерти от перитонита.
"Я не спал в эту последнюю ночь. Болело дьявольски. - писал Рогозов в своем дневнике. - Это почти невыполнимо... но я не могу просто опустить руки и сдаться..."
Врач разработал детальный план операции. Два ассистента, его коллеги-полярники должны были подавать инструменты, направлять свет лампы и держать зеркало.
"Он очень тщательно все продумал, даже проинструктировал их, что делать, если он потеряет сознание - как сделать укол адреналина и искусственное дыхание", - делится сын Леонида.
Об общем наркозе речь, конечно, не шла. Доктор Рогозов мог применить местное обезболивание для того, чтобы сделать разрез брюшной полости, но дальнейшая операция должна была проходить "наживую", чтобы голова хирурга оставалась ясной.
"Мои бедные ассистенты! В последнюю минуту я посмотрел на них: они стояли в белых халатах и сами были белее белого. Я тоже был испуган. Но затем я взял иглу с новокаином и сделал себе первую инъекцию. Каким-то образом я автоматически переключился в режим оперирования, и с этого момента я не замечал ничего иного", - писал впоследствии Леонид Рогозов.
Рогозов работал наощупь, без перчаток. Добравшись до аппендикса, он понял, что отросток может в любой момент лопнуть.
Операция длилась почти два часа в ночь с 30 апреля на 1 мая 1961 года.
Рогозов восстановился через две недели.
yaplakal.com