На основании этого фрагмента автор из Spiegel делает вывод о том, что сын Сталина "не делал секрета в своем разочаровании Советской армией, командовал которой его собственный отец".
Нееф дальше выборочно цитирует протокол, добавляя еще один фрагмент, сокращая подлинную цитату:
Джугашвили:... евреи и цыгане одинаковы, они не хотят работать. Главное, с их точки зрения, - это торговля... Он не хочет работать, он не умеет...
Из этого фрагмента и делается вывод об антисемитизме Джугашвили, хотя, на самом деле, речь идет о весьма распространенном этническом стереотипе.
* * *
Вышедшая из под пера Неефа публикация в Spiegel была сразу же замечена британской международной прессой, которая тут же прокомментировала ее, пустив "сенсацию" о "дезертирстве" сына Сталина в глобальный информационный оборот.(3) Весьма характерно - если автор Spiegel в заглавии своей публикации ставил знак вопроса, то автор британской Daily Mail уже не сомневался и писал у себя в заголовке: "Сын Сталина был военным дезертиром". Столь же категоричен был и автор из Independent: "Архивы свидетельствуют: ненавистный Сталину сын сдался нацистам". "Материалы, опубликованные Der Spiegel, доказывают, что Джугашвили не только охотно сдался в плен немцам, но и был антисемитом, и к тому же крайне критично относился к Красной Армии", - подытожила свою публикацию британская Independent.
Кристиан Нееф, между тем, не был столь категоричен в выводах в своей публикации в Spiegel. Он ведь только задавал вопросы: "Действительно ли немцы захватили в плен сына Сталина, или он сам сдался? Дезертировал ли к немцам сразу же после начала войны среди прочего люда этот командир Красной Армии? И знал ли действительно об этом отец, когда он отказывался пошевелить пальцем ради своего сына?".
Но именно публикация Spiegel позволила британским журналистам дальше творить сенсацию: "В архивных материалах, обнаруженных Der Spiegel, говорится, что Джугашвили не только добровольно сдался немцам, но и был настроен крайне критично по отношению к Красной Армии, и к тому же был антисемитом". На самом деле, никакой сенсации в "находках" Spiegel нет, как нет и самих этих "архивных находок". Названные Кристианом Неефом документы уже несколько лет, как введены в научный и общественный оборот в России. В частности, протокол допроса пленного Якова Джугашвили в переводе полностью опубликован на сайте информационно-аналитического издания "Чекист.ру".(4) Домысел о дезертирстве и добровольной сдаче немцам в плен сына Сталина опровергается именно содержанием этого документа. Яков Джугашвили сам лично на допросе отрицает добровольную сдачу в плен и рассказывает обстоятельства своего пленения. Характерно, что Кристиан Нееф этими фрагментами протокола допроса 18 июля 1941 года Якова Джугашвили совершенно пренебрегает. Приведем их полностью без купюр. При анализе этого текста надо учитывать то обстоятельство, что ответы Якова Джугашвили переводились с русского на немецкий и так записывались в протокол. Из формы вопросов видно, что допрашивающий разговаривал с Джугашвили через переводчика. Потом в 1946 году протокол был переведен с немецкого на русский для ознакомления с документом Сталина.
* * *
Вопрос: Как же Вы попали к нам?
Ответ: Я, т.е. собственно не я, а остатки этой дивизии, мы были разбиты 7.7, а остатки этой дивизии были окружены в районе Лясново [здесь и дальше ошибка Джугашвили, на самом деле, Лиозно].
Вопрос: Вы добровольно пришли к нам, или были захвачены в бою?
Ответ: Не добровольно, я был вынужден.
Вопрос: Вы были взяты в плен один, или же с товарищами и сколько их было?
Ответ: К сожалению, совершенное вами окружение вызвало такую панику, что все разбежались в разные стороны. Видите ли, нас окружили, все разбежались, я находился в это время у командира дивизии.
Вопрос: Вы были командиром дивизии?
Ответ: Нет, я командир батареи, но в тот момент, когда нам стало ясно, что мы окружены - в это время я находился у командира дивизии, в штабе. Я побежал к своим, но в этот момент меня подозвала группа красноармейцев, которая хотела пробиться. Они попросили меня принять командование и атаковать ваши части. Я это сделал, но красноармейцы, должно быть, испугались, я остался один, я не знал, где находятся мои артиллеристы, ни одного из них я не встретил. Если вас это интересует, я могу рассказать более подробно. Какое сегодня число? (Сегодня 18-е). Значит, сегодня 18-е. Значит, позавчера ночью под Лясново, в 1 1/2 км от Лясново, в этот день утром мы были окружены, мы вели бой с вами.
[...]
Вопрос: Но раньше ведь у вас говорили: из страха перед пленом, красноармейцы лучше застрелятся.
Ответ: Я должен высказаться по этому вопросу откровенно; если бы мои красноармейцы отступили, если бы я увидел, что моя дивизия отступает, я бы сам застрелился, так как отступать нельзя.
Вопрос: Почему же солдаты покинули его?
Ответ: Нет, это были не мои солдаты, это была пехота.
Вопрос: Знал ли он, что согласно международному праву с пленным солдатом в гражданской одежде предусматривается совершенно иное обращение, чем с солдатом в военной форме? Зачем он надел гражданскую одежду?
Ответ: Я скажу вам почему, потому что я хотел бежать к своим, а если бы меня заподозрили в том, что я имел намерение заниматься шпионажем, то для этого я ведь должен был знать немецкий язык.
Вопрос: Известно ли ему о приказе, в котором говорится, что если солдату грозит опасность быть взятым в плен, он должен обеспечить себя гражданской одеждой?
Ответ: Видите ли, мне известно только, что все те, кто после этого окружения разбежались, начали переодеваться, и я тоже дал себя уговорить это сделать.
[...]
Вопрос: Я хотел бы знать еще вот что! На нем ведь сравнительно неплохая одежда. Возил он эту гражданскую одежду с собой, или получил ее где-нибудь. Ведь пиджак, который сейчас на нем, сравнительно хороший по качеству.
Ответ: Военный? Этот? Нет, это не мой, это ваш. Я уже вам сказал, когда мы были разбиты, это было 16-го, 16-го мы все разбрелись, я говорил вам даже, что красноармейцы покинули меня. Не знаю, может быть вам это и не интересно, я расскажу вам об этом более подробно! 16-го приблизительно в 19 часов, нет позже-позже, по-моему, в 12, ваши войска окружили Лясново. Ваши войска стояли несколько вдалеке от Лясново, мы были окружены, создалась паника, пока можно было, артиллеристы отстреливались, отстреливались, а потом они исчезли, не знаю куда. Я ушел от них. Я находился в машине командира дивизии, я ждал его. Его не было. В это время ваши войска стали обстреливать остатки нашей 14 танковой дивизии. Я решил поспешить к командиру дивизии, чтобы принять участие в обороне. У моей машины собрались красноармейцы, обозники, народ из обозных войск. Они стали просить меня: "Товарищ командир, командуй нами, веди нас в бой!" Я повел их в наступление. Но они испугались, и когда я обернулся, со мной уже никого не было. Вернуться к своим уже не мог, так как ваши минометы открыли сильный огонь. Я стал ждать. Подождал немного и остался совсем один, так как те силы, которые должны были идти со мной в наступление, чтобы подавить несколько ваших пулеметных гнезд из 4-5 имевшихся у вас, что было необходимо для того, чтобы прорваться, этих сил со мной не оказалось. Один в поле не воин. Начало светать, я стал ждать своих артиллеристов, но это было бесцельно, и я пошел дальше. По дороге мне стали встречаться мелкие группы, из мотодивизии, из обоза, всякий сброд. Но мне ничего не оставалось, как идти с ними вместе. Я пошел. Все начали переодеваться, я решил этого не делать. Я шел в военной форме и вот, они попросили меня отойти в сторону, так как меня будут обстреливать с самолета, а, следовательно, и их будут обстреливать. Я ушел от них. Около железной дороги была деревня, там тоже переодевались. Я решил присоединиться к одной из групп. По просьбе этих людей я обменял у одного крестьянина брюки и рубашку, я решил идти вечером к своим. Да, все это немецкие вещи, их дали мне ваши, сапоги, брюки. Я все отдал, чтобы выменять. Я был в крестьянской одежде, я хотел бежать к своим. Каким образом? Я отдал военную одежду и получил крестьянскую. Ах, нет, боже мой! Я решил пробиваться вместе с другими. Тогда я увидел, что окружен, идти никуда нельзя. Я пришел, сказал: "Сдаюсь". Все!
[...]
Вопрос: Не будет ли он возражать, если мы сообщим по радио о его пленении, с тем, чтобы его семья и его жена узнали, что сын жив, или он думает, что отцу это безразлично?
Ответ: Нет, по радио не нужно.
Вопрос: Почему? Потому что его отец занимает самый высокий пост в правительстве, или же он думает, что отец заклеймит его позором?
Ответ: Я не хочу скрывать, что это позор, я не хотел идти, но в этом были виноваты мои друзья, виноваты были крестьяне, которые хотели меня выгнать. Они не знали точно, кто я. Я им этого не сказал. Они думали, что из-за меня их будут обстреливать.
Вопрос: Его товарищи помешали ему что-либо подобное сделать, или и они причастны к тому, что он живым попал в плен?
Ответ: Они виноваты в этом, они поддерживали крестьян. Крестьяне говорили: - "уходите". Я просто зашел в избу. Они говорили: "Уходи сейчас же, а то мы донесем на тебя!" Они уже начали мне угрожать. Они были в панике. Я им сказал, что и они должны уходить, но было поздно, меня все равно поймали бы. Выхода не было. Итак, человек должен бороться до тех пор, пока имеется хотя бы малейшая возможность, а когда нет никакой возможности, то... Крестьянка прямо плакала, она говорила, что убьют ее детей, сожгут ее дом.
* * *
Итак, означенный документ однозначно свидетельствует, что 15 июля 1941 года старший лейтенант Джугашвили оторвался от своего подразделения, поскольку был вызван на КП дивизии. Факт, этот позднее и независимо был подтвержден командиром взвода броневиков БА-6 26-го танкового полка, назначенного в полевое охранение гаубичной батареи 14-го артиллерийского полка, которой командовал Джугашвили. Спустя неделю командира 1-го огневого взвода этой батареи, ординарца Джугашвили и командира взвода броневиков полевого охранения неоднократно допрашивали об этом в особом отделе в той самой Катыни под Смоленском. Таким образом, из протокола немецкого допроса становится очевидным, что отрыв от своего подразделения сыграл роковую роль в военной судьбе Якова Джугашвили. Из-за этого его и не смогли спасти специально назначенные для этого люди. Но самое главное во всей этой истории то, что 16 июля 1941 года старший лейтенант Яков Джугашвили не вышел к противнику с белым флагом и не сдал себя и вверенное ему подразделение, как это делали, к примеру, в сентябре 1944 года офицеры - командиры британских десантников под Арнемом в Голландии. Но кто упрекнул когда-либо на Западе этих героев - элиту английской армии за то, что "Мост оказался слишком далеко", а патроны у их солдат кончились? На войне - как на войне.
В течение многих десятилетий после войны оставались неясными обстоятельства гибели лейтенанта Якова Джугашвили в германском плену. И только в 1968 году Государственный департамент в Вашингтоне опубликовал документы, которые позволили представить обстоятельства гибели сына Сталина в плену. Дело было подано американцами так, что Яков Джугашвили поддался психозу тюрьмы, и смерть его была равносильна самоубийству. Американская реплика стала прямым ответом на интерес к историческому сюжету, вызванный публикацией мемуаров дочери Сталина Светланы Аллилуевой "Двадцать писем к другу".(5) Кстати, "Двадцать писем другу" вышли в 1967 году, как в виде книги, так и в журнальном варианте, который был опубликован все в том же Spiegel. При этом германский еженедельник заплатил за публикацию Аллилуевой 480 тысяч дойче марок.
Аллилуева в своих воспоминаниях специально касается "семейного эпизода" Сталина, связанного с пленением его старшего сына Якова Джугашвили. Светлане хотелось бы верить в то, что ее старший брат Яков попал в плен к немцам раненым. "Все, кто попал в плен, даже будучи ранеными - как Яша - считались "сдавшимися врагу", - писала Аллилуева. Однако архивные документы не подтверждают факт ранения при пленении Якова Джугашвили. Светлана Аллилуева в своих мемуарах сообщила уникальную информацию о предложении немцев обменять Якова Джугашвили: "Зимою 1943-44 года, уже после Сталинграда, отец вдруг сказал мне в одну из редких тогда наших встреч: "Немцы предлагали обменять Яшу на кого-нибудь из своих... Стану я с ними торговаться! Нет, на войне - как на войне". Он волновался,- это было видно по его раздраженному тону, - и больше не стал говорить об этом ни слова". Разумеется, Сталин не мог пойти на такое предложение даже чисто из политических соображений, не говоря уже о морали.
Кристиан Нееф в рассмотренной нами публикации Spiegel утверждает совсем смехотворное: "Даже после смерти Сталина не было нигде упоминаний о его сыне. Вопрос о его судьбе встал только тогда, когда лидер партии Михаил Горбачев открыл для публики в эпоху перестройки московские архивы, хотя многие документы до сих пор остаются тайной". Это очередной домысел германского журналиста, во-первых, потому что судьба сына Сталина в общих чертах была известна фронтовикам, благодаря именно нацистской фронтовой пропаганде, и, во-вторых, достаточно вспомнить первый фильм "Огненная дуга" 1968 года из эпопеи "Освобождение" Юрия Озерова. В эпизоде тогда впервые в художественном фильме на экране появился предатель - бывший генерал-лейтенант Андрей Власов. В лагере Заксенхаузен он под маской безымянного персонажа беседует с сыном Сталина Яковом Джугашвили, склоняя его к предательству. Именно в названном игровом фильме Озерова Сталин по поводу немецкого предложения об обмене к удовольствию зрителей и ответил легендарной фразой: "Я солдата на фельдмаршала не меняю!". Означенные эпизоды озеровского "Освобождения", без сомнения, стали советским ответом на вышедшие на Западе воспоминания дочери Сталина Светланы Аллилуевой.
Тем не менее, эта легенда, ставшая достоянием народа в 1968 году, не воспрепятствовала развитию другой современной - мифа о том, что Яков Джугашвили никогда не попадал в германский плен, и немцы якобы использовали его образ и двойника для пропаганды и провокаций. Для того чтобы рассеять эту легенду начальник Управления регистрации и архивных фондов ФСБ Василий Христофоров 6 июня 2007 года сделал специальное заявление журналистам: "По нашим архивным документам, Яков Джугашвили действительно находился в плену, чему есть многочисленные свидетельства".(6) Именно после этого все документы, которыми сейчас под маркой "сенсационных" и воспользовался в чисто провокационных целях автор из Spiegel, и были опубликованы. К очередной годовщине победы 8 мая 2012 года старший научный сотрудник Института военной истории Военной академии Генерального штаба ВС РФ кандидат исторических наук Михаил Зуев подтвердил, что сын Сталина был убит 14 апреля 1943 года в Заксенхаузене часовым.(7) Смершевцы, допрашивавшие в 1945 году попавшего к ним в руки коменданта этого лагеря штандартенфюрера СС Кайндля, сделали следующий вывод: "Показания Кайндля в той части, что у него в лагере в 1943 году содержался и был расстрелян Джугашвили, не вызывают сомнения. Добавление Кайндля о том, что Джугашвили убит электрическим током высокого напряжения является вымыслом Кайндля в целях смягчения его ответственности за расстрел Джугашвили".(8) В этом отношении примечателен документ, опубликованный в свое время американцами. 22 апреля 1943 г. министр безопасности и рейхсфюрер СС Гиммлер направил письмо в министерство иностранных дел:
"Дорогой Риббентроп!
Посылаю Вам рапорт об обстоятельствах, при которых военнопленный Яков Джугашвили, сын Сталина, был расстрелян при попытке к бегству из особого блока "А" в Заксенхаузене близ Ораниенбурга.
Хайль Гитлер!
Ваш Генрих Гиммлер".
Оказывается, для современной антисталинской пропаганды значение имеет даже то обстоятельство, чем был убит бросившийся на проволоку ограждения концлагеря Яков Джугашвили: электрическим током или пулей. Пуля, отметим, более приличествует смерти солдата.
И, в заключение, подведем итог. Германские спецслужбы на протяжении всей войны использовали записи допросов Якова Джугашвили для своей пропаганды и организации различных провокаций. И вот спустя десятилетия на 70-летие годовщины Сталинграда, германский Spiegel, британские Daily Mail и Independent пошли по знакомым следам ведомства пропаганды Геббельса. Информационная диверсия стала ответом на народное требование в России вернуть городу Волгограду имя Сталинграда. Самое досадное во всей этой истории то, что слабые души в России стали повторять современные измышления Кристиана Неефа из Spiegel и его британских коллег Daily Mail и Independen Алана Холла и Тони Патерсона.
В германском плену в 1941-1945 годах погибло около 2 млн. советских военнопленных. Яков Джугашвили - сын Сталина был одним из них. В плен он попал при трагических обст
yaplakal.com