1 октября вступила в силу самая жёсткая часть «закона Яровой»

1 июля в России вступила в силу наиболее обсуждаемая часть «пакета» депутата Ирины Яровой — операторы связи и сервисы должны хранить данные и предоставлять спецслужбам по запросу. Целый ряд законопроектов приняли под предлогом борьбы с терроризмом.

«Закон Яровой» затрагивает всех организаторов распространения информации (ОРИ). Сервис по закону должен сообщить Роскомнадзору о том, что он таковым является, но есть ещё и принудительный порядок включения в реестр: ведомство под угрозой блокировки и на основании запроса силовиков просит прислать информацию в течение пяти дней.

Под ОРИ подразумеваются соцсети (например, «ВКонтакте» и «Одноклассники») и мессенджеры. Под определение также попадают любые сервисы, используемые для переписки (например «почта «Яндекса» и «Яндекс.Диск», «Mail.Ru Агент» и «Облако@Mail.Ru»).

Однако Роскомнадзор включает компании в реестр ОРИ избирательно. В нём нет Viber и WhatsApp, хотя есть Telegram (из-за претензий силовиков). В список также внесли Snapchat, «Хабрахабр», Liveinternet и Badoo, но нет Twitter, Instagram и сервисов Google.

Первая часть «пакета» Яровой» заработала 20 июля 2016 года. За это время по новым «террористическим» статьям Уголовного кодекса вынесли немало приговоров.

• Терроризм. После вступления закона в силу только в 2016 году число приговоров по «террористическим статьям» выросло более чем в два раза по сравнению с 2015 годом, отмечало Би-би-си. Пока известно, что силовики квалифицировали только одно дело как «акт международного терроризма» — об убийстве российского посла Андрея Карлова в Турции;
  
• Миссионерская деятельность. По закону можно заниматься такой деятельностью только с регистрацией, в предназначенных для этого помещениях и со специальными маркировками на изданиях. Известно о множестве крайне спорных случаев. Например, о задержании преподавателя после лекции по йоге в Петербурге, уничтожении экземпляров Библии «Армии спасения» во Владивостоке, штрафе христиан-баптистов за организацию детского летнего лагеря в Ноябрьске;
  
• Недоносительство, к примеру, о подготовке теракта или мятежа. Некоторые жители России уже получили приговоры по такой статье. Жителя Астрахани Улугбека Гафурова оштрафовали на 70 тысяч рублей за то, что он не рассказал об пребывании своего знакомого в лагере боевиков. Жителя Грозного заподозрили в том, что он умолчал о намерениях приятеля примкнуть к террористам в Сирии. Недоносительство на близких родственников остаётся конституционным правом.

1 июля вступили в силу «минимальные», но всё равно беспрецедентные требования. С этой даты операторы сотовой и других видов связи должны полгода хранить записи звонков, электронные сообщения и SMS-сообщения. Если ФСБ пришлёт запрос, компании должны передать данные. Это касается пользователей:

• которые зарегистрировались или авторизовались через IP-адрес на территории России;
  
• которые указали при регистрации в сервисе российский паспорт или другой российский документ, удостоверяющий личность;
  
• чьи географические данные указывают на нахождение в России;
  
• которые указали в сервисе телефонный номер, выданный российским оператором;
  
• о местоположении которых ОРИ знает от госорганов, «осуществляющих оперативно-разыскную деятельность».

С 1 октября провайдеры должны будут хранить пользовательский интернет-трафик примерно за 30 суток и по запросу предоставлять данные спецслужбам. В дата-центрах отведут определённое пространство, рассчитанное из объёма трафика пользователя за 30 дней до начала работы хранилища. Если трафик вырастет, то старые данные станут доступны уже не в течение 30 дней, а на меньший срок. В ближайшие 5 лет операторы обязаны ежегодно наращивать ёмкости для хранения на 15%.

Изначально требования о хранении интернет-трафика должны были вступить в силу не 1 октября, а 1 июля. Однако операторы пожаловались на неизбежные затраты и невозможность соблюдать сразу все новые правила, — правительство перенесло дату. Также по «закону Яровой» хотели обязать операторов хранить данные 3 года, но позже сроки сократили из-за критики в отрасли.

Беспрецедентные затраты, которые ложатся на операторов. Российский союз промышленников оценил расходы на реализацию закона в 10 триллионов рублей. ФСБ и Министерство связи уверены, что провайдеры потратят приблизительно 4,5 триллиона рублей на оборудование и инфраструктуру для выполнения «закона Яровой». Даже официальные расчёты в 2,7 раза больше, чем расходы всей отрасли в 2016 году. По оценкам предпринимателей, операторы «большой тройки» («МегаФон», МТС и «Билайн») только до конца 2018 года потратят до 100 миллиардов рублей. По мнению «Вымпелкома» (владеет «Билайном»), закон ударит по маленьким операторам, которые не смогут пойти на столь большие затраты.

Грядущее повышение цен на связь и интернет — это прямое последствие первого пункта, поскольку компании компенсируют свои затраты. «Дом.ru» повысил тариф с 1 июня, рост цен также ожидается у других провайдеров. «МегаФон» ещё в 2017 году заявлял об «однозначном» повышении тарифов из-за закона. В правительстве просили операторов не увеличивать цены более чем на 5%, однако как получится на самом деле — пока неизвестно.

Спорная эффективность. По оценкам дочерней структуры «Ростелекома», провайдеры должны будут хранить до 157 миллиардов гигабайт. Для сравнения: в 2009 году совокупный объём данных в международном интернете составил почти 500 миллиардов гигабайт. Непонятно, зачем хранить столько информации, если значительная её часть передаётся в зашифрованном виде. Также неизвестно, окажутся ли такие меры полезными в борьбе с терроризмом, ведь, по мнению журналистов, преступники просто уйдут из российских сервисов.

Задержка подзаконных актов и нехватка оборудования. Пояснения правительства — например, какое нужно оборудование — должны были выйти в конце 2017 года, но появились только в апреле 2018. Из-за задержек операторы сомневались, смогут ли они выполнять закон с 1 июля. Компании также жаловались на нехватку сертифицированного оборудования на рынке: «Ростелеком» пояснял, что из-за этого выполнять закон будет «затруднительно».

«Белые» пятна при сотрудничестве с ФСБ. Операторам даже перед вступлением закона в силу не ясно, как они будут работать со спецслужбами и что делать с данными, если они захотят сменить поставщика по хранению трафика. Вероятно, провайдера в каждом регионе будет контролировать региональное управление ФСБ. Ещё одна проблема связана с требованием «закона Яровой», согласно которому компания прекращает оказывать абоненту услуги, если его данные в договоре расходятся с фактическими. До сих пор непонятно, на основании чего силовики будут обнаруживать несоответствия — а это уже грозит проблемами для добросовестных пользователей. Также операторы не понимают, какие именно данные нужно будет предоставлять в ФСБ.

Нарушение прав на тайну переписки и неприкосновенность частной жизни. Правозащитники, среди которых Amnesty International, Freedom House и Совет по правам человека при президенте России, регулярно критиковали «закон Яровой». По мнению организаций, российские власти с помощью «антиэкстремистского законодательства» нарушают базовые принципы Конституции и право на свободу мнения.

Кто заработает на новом законе ?

Действующие производители СОРМ — системы оперативно-розыскных мероприятий — нужно установить всем операторам для выполнения «закона Яровой». Эксперты при правительстве поясняли, что в существующие интернет-сервисы невозможно внедрить типовое оборудование для хранения данных, в связи с чем нужно разработать новое. К тому же, из-за роста объёмов хранения, провайдерам придётся устанавливать дополнительное оборудование. Крупнейший российский производитель «Норси-Транс» предложил комплексы, которые только операторам связи обойдутся не менее чем в 760 миллиардов рублей.

Среди поставщиков оборудования — «Ростех», «Ростелеком» и приближённые к Алишеру Усманову. Обязательства по выбору поставщика оборудования нет, поэтому операторы ищут разные способы хранения информации. К примеру, «МегаФон» тестировал комплекс от «Национальных технологий» (51% принадлежит «Ростеху») и «Цитадели», которой принадлежит производитель СОРМ под названием «МФИ Софт». «Цитаделью» владеет создатель киберспортивной команды Virtus.pro, которая получила 100 миллионов долларов от бизнесмена и основного акционера «МегаФона» Алишера Усманова. Такое же оборудование планирует создать «Ростелеком».

источник

Хабр блять там с какого перепугу?!

Хабр - Оганизатор Распрострранения Информации (ОРИ)

Это сообщение отредактировал kazanec - 1.10.2018 - 07:48

Желаю люто сдохнуть всем придумывающим и принимающим "законы".
Чтоб они не пиздели, но вся их фантазия крутится на высасывании денег в свои карманы. И им похуй, откуда высасывать.

Пошли "Санта-барбару" скачивать, всю.

Там тусуется наиболее технически подкованная часть международных хакеров и террористов.

Полицейское государство, хуле....

В тему. Наткнулся на просторах...

https://storm100.livejournal.com/5534973.html

В недавнем интервью «МБХ Медиа» политолог Валерий Соловей заявил, что, по его информации, отключение российского интернета от мирового запланировано властями на конец 2019 года. В день интернета в России мы решили расспросить эксперта об этой перспективе.

— Расскажите, пожалуйста, о возможном отключении интернета в России, которое вы упомянули.

— Я не буду говорить о технических аспектах этой истории, потому что это не моя тема. Меня интересует принципиальная сторона — интернет как инструмент политики и отношение к нему, диктуемое политикой. Об этом и пойдет речь.

Эти идеи обсуждаются по крайней мере с 2012 года — в связи с протестами в России, «революцией лотоса» в Египте и событиями в Тунисе. В тех волнениях большую роль сыграли социальные медиа. И потому решено было найти способ их контролировать. Сначала пробовали влиять на содержание — насыщать агентами влияния, создавать ботофермы и так далее. Однако, как мы видим, эти сценарии работают не в полной мере. Можно попытаться влиять на повестку, но перебить ее не получается. Возникает сильная альтернативная, оппозиционная контрповестка. Поэтому стали думать о технологических способах контроля. Их, в общем-то, два: перекрыть каналы связи российского интернета с западным и в критической ситуации и отключить интернет.

— Давайте попробуем разделить эти способы. В первом случае сеть, соединение компьютеров, сохраняется?

— Да, я расскажу о каждом из вариантов подробнее.

Первый — отключить рунет от глобального интернета. Речь идет о том, чтобы создать файрвол наподобие китайского, где фильтруются потоки данных, приходящие извне в Китай, и еще есть внутренняя фильтрация, мощная внутренняя цензура. Но, плюс к этому, не исключается, что в какой-то ситуации можно вообще прийти к обособленному рунету.

Второй — просто отключить интернет. Тут большого ума не надо, в общем-то. Это время от времени пробуют сделать в Российской Федерации, на отдельных территориях. Последний пример — несколько дней назад в Ингушетии отключили интернет в столице Магас и в городе Назрань в связи с протестами, и на территории всей республики отмечались проблемы с интернетом. Более того, учения, симулирующие отключение рунета, были проведены еще в 2015 году. Я говорил с людьми, которые имели некоторое отношение к этому. Они сказали, что да, мы можем перекрыть 99% (и даже больше) всех точек связи между рунетом и внешним интернетом, глобальной паутиной, но даже если останется одна сотая процента, этого достаточно, чтобы весь рунет наполнился нежелательным для нас контентом в течение нескольких часов. Они имеют в виду не порнографию, конечно, а информацию, которая представляется им потенциально опасной, подрывной. Было принято решение о технических работах в этом направлении с тем, чтобы обеспечить возможность стопроцентного отключения интернета к 2020−2021 году. То есть к 2021 году, как считается, все должно быть для этого готово.

И подвариант — отключить некоторые социальные сети. В нашем случае это твиттер и фейсбук, поскольку с точки зрения политического влияния они наиболее опасны. Роскомнадзор готовит для этого почву, в том числе законодательную.

— А разве отключение интернета, полное или частичное, не вызовет новых протестов? Какой тут опыт у других стран, у того же Египта?

— В Египте отключали интернет во всей стране на пять дней, и последствия были следующие — это резко усилило уличную мобилизацию. Причем даже не потому что люди протестовали против отключения интернета, а потому что им стало интересно, что происходит, и они высыпали на улицу. В Египте есть такая национальная культурная особенность, характерная для арабской цивилизации — там много кофеен, которые выполняют роль своего рода коммуникационных платформ. Люди собираются, обмениваются информацией. И отсутствие социальных сетей не было уж столь критичным, но, тем не менее, оно усилило мобилизацию. Кроме того, как показывает ряд исследований последнего времени, социальные сети играют очень важную и полезную с точки зрения власти роль. Они снимают напряжение. То есть если вы написали все, что думали о Путине, о «кровавой гэбне», о губернаторе в социальных сетях, вы выпустили пар. Это сублимация.

С этой точки зрения блокировать социальные сети, особенно популярные — контрпродуктивно. Но мы знаем, что в критической ситуации власть действует алогично. Она не будет руководствоваться стратегическими расчетами, знанием социальной психологии. Работают простые инстинкты. Если мы видим, что социальные сети играют подстрекательскую роль — мы будем их отключать, а если надо, мы заблокируем интернет, заглушим мобильную связь, да и все.

— А когда это может случиться? Вы говорили, что технически все будет готово в 2021 году, но отключить могут в 2019.

— Обратите внимание, когда об этом говорю, я всегда стилистически точен. Я говорю, что «попытаются отключить». Я не говорю о том, что это удастся. Теперь о сроках. Любой прогноз носит вероятностный характер. Да, считается, что техническая готовность к отключению рунета от мировой сети будет к 2021 году. Мои источники говорят, что, возможно, придется предпринять какие-то шаги до этого, уже в конце 2019 года. Они исходят из потенциальной динамики протестных настроений. Социальные и политические риски после объявления пенсионной реформы значительно возросли, и можно ожидать роста общественно-политического напряжения.

Насколько эти ожидания справедливы или нет, я не знаю. Но я бы с ними согласился. От этих источников я уже слышал прогнозы, которые оправдывались. Например, в сентябре 2011 года они сказали, что ожидают серьезных политических проблем. И не ошиблись. Причем они исходили именно из оценки массовых настроений и их возможного развития.

— Чем будут заниматься организации, вовлеченные в работу над «цифровой экономикой», если отключат интернет? Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций, например.

— Когда решение принимают силовики, а в таких ситуациях по мере роста того, что они считают нарастанием угроз национальной безопасности, право принятия решений передается им — им на всех наплевать. Скажут: «так надо». Они говорили, что могли бы, в принципе, заблокировать телеграм, но им пришлось бы заблокировать половину рунета. Этого они делать не хотели — для чего? Ситуация не та. Но если они решат, что ситуация «та», они все выключат безо всяких сожалений.

— Кстати, об истории с телеграмом. Как вы думаете, что это было?

— Этот случай кажется мне эталонным. Делается попытка заблокировать мессенджер — и выясняется, что технические возможности для этого недостаточны, в то время как технические возможности обхода достаточны. Интерес к телеграму растет, поскольку с точки зрения обывателей, даже совсем не политизированных и не имеющих никаких секретов, если власть ополчилась против сервиса, значит, он надежен в плане доставки информации. И число пользователей растет. Попытка блокировки никак не влияет на рыночную стоимость компании Павла Дурова и особых проблем ему не доставляет, зато формирует колоссальную рекламу. И провоцируют недовольство властью.

Это оправданное недовольство. Кто-то в Европе когда-то говорил, что власть, конечно, может делать все, что угодно, но она не должна залезать в переписку граждан и к ним в постель. Люди считают социальные сети своим приватным пространством и воспринимают покушение на него крайне болезненно.

В чем еще эталонность случая с телеграмом — помните, была попытка организовать некое подобие акции протеста, с самолетиками. Это должно бы заставить власть задуматься — стоит ли идти на рискованные шаги, чреватые колоссальными издержками? Потому что для власти самое страшное — если вы что-то попытались сделать, и у вас не получилось. Тогда вы становитесь предметом насмешек. И люди смелеют. В истории с телеграмом мы видели оба эффекта.

Поэтому я думаю, что попытаются как-то ограничить интернет, если ситуация станет напряженной, и возникнет угроза массовых протестов. Но, скорее всего, и я даже почти убежден — не получится. Потому что технические средства обхода и альтернативы развиваются быстрее, чем возможности все это взять под контроль. То есть надо просто полностью тогда отключить интернет в стране. И тогда люди, которые не интересуются политикой (а это подавляющее большинство граждан России даже среди молодежи), неизбежно выйдут на улицы. И даже не чтобы протестовать. Их просто начнет занимать сама ситуация. Некоторые будут испытывать что-то сродни наркотической ломки, потому что социальные сети, интернет формируют зависимость. Поэтому это был бы очень рискованный шаг. Но у меня ощущение, что этот шаг все-таки предпримут при определенных условиях.

— То есть «партия блокировки» и «партия развития «цифровой экономики» существуют и действуют параллельно?

— Да. И не надо удивляться. Есть инстанция, отвечающая за экономику, это небольшая группа в правительстве, «недобитки» системного либерализма. И вторая группа, которая отвечает за национальную безопасность. В той или иной ситуации верх берет та или иная группа. Но поскольку считается, что Россия находится в состоянии экономической войны и политической конфронтации с Западом, то логика осажденной крепости побеждает. И можно сколько угодно строить прожекты создания «цифровой экономики» — но когда звучит фраза «интересы национальной безопасности, враг наступает», прожекты откладывают в сторону.

Наиболее дальновидные люди во власти, циничные, но абсолютно трезво смотрящие на динамику, считают, что логика осажденной крепости будет определять все действия. Одновременно эти люди видят, что у страны очень мало ресурсов. Это не Советский Союз. И, по их словам, дело обстоит так: если бы не совершали глупостей, то с этими ресурсами можно было бы продержаться лет пять-шесть. А глупости будут совершаться постоянно, и их объем, видимо, будет нарастать. Скорее всего, срок окажется гораздо короче.

Как раз в истории вокруг телеграма, с моей точки зрения, отчетливо видно столкновение логик. Решение о блокировке было принято силовиками. Я думаю, что они пытались заодно проверить свои технические возможности. Специалисты сказали, что готовы к этому. И те, кто принимал решение, были уверены, что техническая возможность есть. Они нанесли удар. Довольно быстро выяснилось, что технические возможности преувеличены. А все, кто относится условно к экономическому блоку — смотрите, они же не сразу реагировали. Они выждали несколько дней, увидели, что ничего не получается, и тогда возвысили голос. Причем апеллировали они, естественно, к премьер-министру, а премьер-министр вынужден был обратиться к президенту. Прошло еще несколько дней, ситуация оставалась нерешаемой. Могли ли силовики продолжать упорствовать? Могли. Могли, как они говорят, положить половину рунета. Тогда, вероятно, они добились бы своего. Но как долго это все лежало бы? Кроме того, война ведь не объявлена. Телеграм — это, конечно, раздражающая мишень, но не такая уж важная. Поэтому решили спустить дело на тормозах. И, насколько я знаю, решили подготовиться получше в следующий раз.

— Как вы думаете, может ли функционировать изолированная сеть внутри страны?

— Я думаю, что это практически невозможно, но этим вопросом никто и не задается. Было дано задание, те, кому оно было дано, взяли под козырек и сказали, что нужно сделать то-то, нужно столько-то денег. А что будет дальше — если вы полагаете, что для России характерно длительное стратегическое планирование с оценкой последствий, вы порядочно заблуждаетесь. И самое смешное в этой ситуации — никто не думает, что это будет реализовано. То есть они получают поручение, выполняют, но исходят из того, что это на самом деле никто не попробует реализовать.

— Но если никто не верит, то зачем тратить деньги и силы на подготовку?

— Зачем деньги тратить — это понятно. А вообще — так эти организации оправдывают собственное существование. Вы должны постоянно говорить об угрозах национальной безопасности, то есть вы их должны постоянно обнаруживать. А во-вторых, надо постоянно им противодействовать. Это производство ради производства. Скажут, допустим, на заседании Коллегии ФСБ, что Запад пытается на нас влиять и посылает шпионов, а у нас шпионораскрываемость снизилась — и вы тут же с удивлением увидите, что в течение ближайших месяцев задерживается больше «шпионов» или людей, подозреваемых в шпионаже. Это советская система в ее гротескном виде. В середине восьмидесятых СССР, то, что я видел своими глазами, был верхом рациональности по сравнению с нынешней властью.

— Представим, что мы в 2020 году. Нарастает политическая напряженность. Как вы думаете, что еще будут делать власти, чтобы «сохранить нашу национальную самобытность в борьбе против влияния Запада», кроме отключения интернета?

— Мне кажется, что это было бы самое яркое событие. Все-таки сложно придумать более вопиющую попытку бросить вызов всему мировому технологическому и культурному развитию. Это попытка остановить Историю в прямом смысле слова. Задумка, которая своим величественным идиотизмом у меня вызывает даже какое-то восхищение. Вот возьмем и остановим историю в одной отдельно взятой стране.


Леонид Юлдашев
18:44, 30 сентября 2018

Опять все умрём?

неужели за несколько триллионов нельзя развернуть агентуру в террористических ячейках

по моему за такие деньги можно скупить всех террористов
и заставить их принять буддизм

только потом с кем бороться - с коррупцией что ли?

Это сообщение отредактировал brewmen - 1.10.2018 - 08:05

А какое государство не полицейское?

Безопасность требует жертв.. Вы же не хотите чтобы у нас майдан был, а?

Мера необходимая, хотя и непопулярная. Вы небось думаете что дело в хранимых данных, и удивляетесь, как зашифрованные данны помогут справиться с террористами? А вот так! В первую очередь - дисциплина. Террористы - люди религиозные, суеверные, и они, зная что вся их переписка хранится, откажутся от своего преступного замысла.

Впрочем, это касается только отечественных террористов. ну, я ХЗ

Так по порносайтикам любимым можно шастать или нет?
(волнуется)

Демократическое. Не слышал о таком?

ЕДРО головного мозга....не иначе.

можно, там хттпс трафик) тобишь шифрованный)

Походу важен не результат, а процесс

Трамп, ты? Если ты, позеленю, а так шпала.

Если провайдеры будут использовать жесткие диски объемом 8 ТБ, то их им потребуется... почти 20 млн!
Охуеть!

ЯПовчане, а давайте мы её проклянём. Или порчу наведём чтобы облысела и окосела.

когда законы придумывают профессиональные кретины, ничего хорошего ждать не приходится.
интересно, а раньше когда интернет не был засрат идиотскими ограничениями, много народу страдало?

Флаг им в рук и барабан на шею
Пусть хранят
У меня ЕЖЕДНЕВНЫЙ трафик - от 50 до 100 Гигов (трансляция камер и слив рабочих бэкапов через VPN)

Сколько интересно отведено? А то в /dev/urandom или /dev/zero много байтов можно взять.

1 октября операторы связи должны, помимо текстов, хранить картинки и видеофайлы. Бизнес был против принятия этих поправок — на их исполнение нужны триллионы рублей. Стороны пришли к компромиссу, который делает бессмысленной саму идею, заложенную в закон.

«Пакет Яровой» добрался до интернет-трафика. Переговоры и текстовые сообщения операторы связи уже обязаны хранить по полгода — норма вступила в силу 1 июля. С 1 октября представители отрасли должны будут начать, помимо прочего, оставлять у себя на месяц картинки и видеофайлы, которыми обмениваются пользователи.

Причем на протяжении следующих пяти лет емкости для хранения должны будут увеличиваться на 15% ежегодно. Изначально предложенные меры привели операторов связи в ужас. Расчеты показывали, что исполнение «пакета Яровой» в полном объеме обошлось бы рынку в несколько триллионов рублей.

Более того, по некоторым оценкам, даже если бы деньги нашлись, оперативно произвести нужный объем «железа» для хранения такого объема данных не смогли бы все мировые компании, вместе взятые. В итоге стороны начали договариваться. Менялись сроки, откладывались даты вступления поправок в силу. Но главное, изменилась суть требований к операторам, говорит ведущий аналитик Mobile Research Group Эльдар Муртазин:

«Большая часть трафика зашифрована. Соответственно, операторы, не имея ключей дешифровки, не могут раскрыть этот трафик. Зашифрованный трафик совершенно бесполезен для спецслужб. На сегодняшний момент действительно будет храниться трафик, который не является зашифрованным. Чтобы понимать: объем такого трафика составляет сегодня незначительную долю от того, что передается по сетям операторов. И, по сути, это даже не компромиссное решение, а, по сути, это решение, которое поправки Яровой в этой части делает невыполнимыми. Это здравый смысл, это нормально, и, в общем-то, чиновники тоже хотят заиграть эту историю и забыть о ней».

Источники в отрасли ранее в целом подтверждали эту мысль. Принцип таков: операторы не очень-то будут соблюдать новые правила, а регулятор не очень-то будет за этим следить, поскольку все понимают, что требования законов «пакета Яровой» неисполнимы. Вроде бы компромисс, но есть нюансы. Бизнес с этого момента всегда на крючке.

Получить комментарий от представителей «большой четверки» операторов в минувшие выходные не удалось. Но ранее они пространно заявляли, что исправно соблюдают все требования законодательства. Но соблюдать все невозможно, хотя бы потому, что не все еще прописано. Директор и совладелец компании-провайдера «Интерра» из Первоуральска Виталий Листраткин говорит о том, что никто в отрасли не знает, где он должен хранить данные:

— Нет до сих пор технического регламента, нет сертифицированного оборудования, и его в ближайшие год-два не появится сто процентов.

— То есть вы никак не готовились к этой истории?

— А как готовиться? Расскажите мне, я послушаю, как я должен к ним готовиться.

Согласно постановлению правительства РФ, оператор может хранить данные как у себя, так и на стороне, но сторону эту он должен согласовать с ФСБ. При этом в июле при вступлении в действие части норм «пакета Яровой» Минкомсвязь и ФСБ так и не опубликовали требования к оборудованию для хранения данных. Экперты уверены в одном — связь будет дорожать.

В цифрах прогноз эксперта выглядит так: рост цен на услуги связи в 10-15% ежегодно. Справедливости ради нужно отметить низкий старт. На сегодня связь в России по мировым меркам стоит действительно недорого.

via BFM

на рептилоидов не действует