Иван Антонович начал свой рассказ медленно, часто замолкая. Видно было, что ему тяжело от воспоминаний, что очень тяжело говорить.
- Об этом мало пишут, но такое было. В сорок втором мне исполнилось семь лет. Меня забрали из деревни под Смоленском от матери, сказали, что будут воспитывать в Германии, учить в немецкой школе. С толпой детей от семи до четырнадцати лет нас привезли в какой-то небольшой лесной городок. Поселили в хорошие, чистенькие, аккуратные домики, по четыре человека в комнате, вымыли, дали чистую одежду, хорошо кормили. Регулярно выводили гулять. Хотя территория нашего городка была большая, но мы заметили, что она огорожена колючей проволокой и охраняется солдатами с автоматами и с овчарками, чтобы мы не разбежались. Один мальчишка постарше пытался убежать, так его жестоко высекли, заставив нас смотреть на эту порку, а когда он через несколько дней повторил попытку – затравили собаками и сказали, что так будет с каждым, кто ослушается воспитателей. После этого случая все были послушными. Стоило только воспитательнице в эсэсовской форме рявкнуть на нас, как все дети превращались в послушных солдатиков.
Нас учили говорить по-немецки, каждый день осматривал доктор. Приучили каждый день мыться под душем, спать в хороших кроватях с чистым бельём, которое меняли каждую неделю. Сначала между собой мы высказывали разные догадки. Самая распространённая, что из нас хотят вырастить солдат для фашистской армии, чтобы не посылать на фронт своих, фашистских детей. Но недели через две после прибытия у всех взяли из вены по 250 грамм крови. И сразу дали каждому по большой шоколадке, заставили всех съесть её. После этого старшие ребята под большим секретом сообщили нам своё мнение: «У нас берут кровь для фашистов, которых Советская Армия убивает по нескольку тысяч в день, а раненых привозят с фронта десятками тысяч – им и вливают нашу кровь, чтобы они не подохли». Этому мы сразу поверили, так как кровь у нас брали регулярно по два раза в месяц по 250 грамм.
Так длилось почти три года. Потом над нашим посёлком начали пролетать самолёты с красными звёздами на крыльях, мы поняли, что скоро фашисты будут драпать. Хотя надзиратели и следили, чтобы мы не разговаривали между собой по-русски, но дети начали шептаться, что, убегая, фашисты нас просто так не оставят – надо что-то делать – убегать, что ли? Иначе нас всех убьют и тайно закопают в лесу. Всего нас там было человек двести, а может и больше. Но охраны с собаками было очень много, и все мы понимали, что убежать невозможно, что спасти нас может только чудо. И это чудо случилось. Однажды нас построили в колонну и погнали в лесную глушь. Но танки с красными звёздами на башнях выскочили так неожиданно, что фашистов как ветром сдуло! Не успели они никого убить – сами еле ноги унесли.
В Калининград мы пришли за пять дней до праздника. Сразу сдали все отчёты по рейсу и на третий день после прихода должны были получить зарплату за рейс – такое было жёсткое требование начальства. План выполнили по всем показателям и знали, что зарплата будет очень приличная. С утра я зашёл в расчётную бухгалтерию, чтобы подписать последние бумаги перед получением зарплаты. Через несколько минут увидел, что в кабинет вошли трое наших моряков. Среди них был Иван Антонович. Он очень вежливо обратился к старшему бухгалтеру:
- Скажите, пожалуйста, сегодня можно будет получить зарплату за рейс БМРТ «Григорий Полуянов»?
Бухгалтер, которая буквально несколько минут до того объясняла морякам другого траулера вопросы зарплаты, вдруг сорвалась на резкий крик, рявкнула так, что Иван Антонович втянул голову в плечи, съёжился и мгновенно скрылся в коридоре. За ним молча ушли и остальные моряки, зная крутой нрав старшего бухгалтера. Подождав, пока начальник-дама успокоилась, я зашёл к ней в кабинет и наедине рассказал, почему матрос Тихеня так испугался начальственного окрика и убежал.
- Из него три года фашисты выкачивали кровь и «воспитательницы» в эсэсовских мундирах рявкали по любому случаю. Поэтому он так испугался, когда вы на него крикнули – непроизвольно сработал рефлекс, выработанный в детстве в немецком лагере.
- Ой, извините, – я же ничего этого не знала! А матросы народ такой назойливый – не дают спокойно работать!
Этот случай из жизни моряков я вспомнил совсем недавно, услышав в автобусе разговор двух стариков лет семидесяти с лишним о том, что из недр России выкачивают нефть, газ и прочие богатства, а деньги переправляют в западные банки, как во время войны выкачивали кровь из наших детей.
Действительно, то, что происходит сейчас в нашей стране с выкачиванием богатств нашей Родины, очень напоминает те страшные факты времён Великой Отечественной войны. Как бы красиво и убедительно ни объясняли нам по всем каналам СМИ министры и президент, что они делают это во имя будущих поколений, что создают «Стабилизационные фонды», все прекрасно понимают, что деньги, попавшие в чужие банки, к нам больше никогда не вернутся. Слишком много примеров в истории, когда сотни тонн российского золота под разными предлогами и по разным причинам попадали в иностранные банки (исключительно надёжные банки!) – до сих пор Россия ничего вернуть не может. Даже огромные кредиты, которые выдавала наша страна десяткам других стран в разные времена под твёрдые гарантии, долги за разные поставки, «добрые дядюшки» из Кремля по непонятным причинам вдруг начинают «прощать» или «списывать». Что это за термины такие – политические, экономические, или чисто рыночные? Если это рынок, как настойчиво объясняют нам политики, министры и президент по случаю отмены льгот: «Бесплатного ничего не бывает!», то можно уверенно сказать, что за эти «прощения» и «списания» долгов кто-то получает сврхприличные презенты. Об этом, конечно, в «приличном обществе» спрашивать не принято. За то, что наш «стабилизационный фонд» в 500 с лишним миллиардов долларов отдан на «хранение» в чужие банки и работает на чужую экономику, кто-то из «больших людей» в Кремле обязательно имеет свой «гешефт». А ведь у честных хозяев деньги не лежат «под спудом», а работают очень активно. Наверное, если бы наши «хозяева» были честными людьми, то они закупили бы за эти деньги новейшие технологии, построили бы новейшие заводы. Это могло бы обеспечить рабочие места нашим людям, выпускать конкурентоспособную продукцию, подняло бы производство в сельском хозяйстве до такого уровня, чтобы наша страна была в состоянии обеспечить себя продуктами питания и поставлять их другим странам. И, конечно, не выкачивали бы богатства из недр своей страны «во имя будущих поколений», а оставили их на месте, как стратегические запасы, чтобы следующие поколения сами могли пользоваться этим добром, а не выцарапывали «стабилизационные фонды» из западных банков. А правительства западных стран очень часто умеют замораживать вклады под разными предлогами, когда не хочется отдавать чужие деньги.
yaplakal.com