136
©ЧеширКоКолдуна Макарыча провожали в отпуск всей деревней.
– Может, останешься, а? – жалостливо поморщился глава деревни, помогая колдуну дотащить тяжелую сумку до коня, к седлу которого была приторочена табличка с маршрутом: «Деревня – Море». – Ну как мы здесь без тебя, Макарыч?
– Я ненадолго, – покачал тот головой, проверяя упряжь своего транспортного средства, – двести лет на море не был. А может и все двести десять. Дайте старику кости погреть. Что вы здесь, помрете без меня что ли?
Он обвел взглядом кислые мины собравшихся и подумал о том, что эти могут и помереть, но не менять же из-за этого свои планы?
– А может и помрем, – округлил глаза глава, – ты вот нас защищал от Того-Кто-Смотрит-Из-Леса, а ну как он прознает, что ты в отпуске?
– Ой, да брось ты, – отмахнулся Макарыч, – он же просто смотрит. Да и то, только по банным дням.
– А эти, которые по ночам на кладбище воют?
Колдун вздохнул и покачал головой.
– Митрофанов, кузнец наш, к лекарю сходил?
– Нет, а что? – не понял глава.
– У него когда зубы болят, он на всю деревню воет так, что тех, с кладбища, даже не слышно. Что вы его сами не отправите? Пусть съездит в город, полечит зубы. Невозможно же слушать его крики.
– Ага, его отправишь, – хмыкнул глава, – сам кого хочешь отправит к лекарю.
– Ну вот и не нойте тогда. А эти, с кладбища – они не буйные. Сами всего боятся, вот и плачут по ночам.
– А кикиморы? Помнишь, как они однажды всем нашим женщинам ночью волосы в узлы позавязали? Ты еще ходил с ними разбираться на болото.
– Помню. А еще помню, как мы бабенкам нашим на восьмое марта расчёски и шампуни подарили, так и волосы перестали в узлы завязываться. У некоторых даже вши пропали. Всё, поехал я.
Колдун с трудом перевалился через седло и сжал ногами бока лошади. Та тяжело вздохнула и поплелась на юг, в сторону моря.
– Когда ждать-то тебя, Макарыч? – никак не мог отвязаться от колдуна глава деревни – он шел рядом, держась рукой за стремя, – а ну как случится что? Как нам быть тогда?
– С голубями письма отправляйте. Я на связи буду.
Макарыч пришпорил лошадь, но та, покосившись на наездника, лишь всхрапнула. Мол, сиди там и не дергайся. Радуйся, что я вообще ходить еще могу.
Жители деревни смотрели вслед уезжающему колдуну и на душе у них было неспокойно. Лучше бы глава на море уехал – без него-то они проживут, а вот без колдуна...
***
Макарыч вернулся в деревню через три дня. Первым о его возвращении узнал Стёпка – местный сорванец, которого отрядили сидеть на дереве на краю деревни и наблюдать за горизонтом – когда же вернется колдун? Заметив Макарыча, он тут же спрыгнул с ветки и побежал на главную площадь, горланя во все горло: «Едет, едет!»
Колдун появился на площади в полдень. Лишь только копыто его лошади коснулось брусчатки, как толпа притихла и замолчала. Макарыч сидел в седле, бросая на собравшихся гневные взгляды, от которых холодело внутри. Он весь, с ног до головы был покрыт голубиным пометом и даже широкополая шляпа не спасла его одежду. Что уж говорить о лошади... Бедная кобылка из когда-то вороной превратилась в грязно-серую и тоже косила недобрым взглядом на притихших людей.
Добравшись до центра площади, колдун натянул поводья, огляделся вокруг и мрачно произнес:
– Я вам говорил, что поехал на море?
– Говорил, говорил, – закивали жители деревни.
– Я говорил, что двести десять лет там не был, а все это время работал без отпуска?
– Было дело.
– Так что же вы, окаянные, на неделю меня не могли в покое оставить?
– Так ты сам сказал, что если вдруг что случится, то ты на связи. Шлите, мол, письма, голубями.
Макарыч молча вытащил из-за пазухи пакет с доставленными записками и достал из него первую попавшуюся.
– Макарыч, – принялся читать он вслух, – пишу тебе с просьбой великой – сосед мой, Кузьмич, стырил у меня грабли, которые мне ещё от прабабки достались. Вечером оставил их в огороде, утром вышел – кукиш. Ни граблей, ни прабабки. Но прабабка-то еще двадцать лет назад померла, а грабли-то точно Кузьмич спёр. Прошу тебя, Макарыч, прими меры, наколдуй на соседа заклятие какое-нибудь. Если помрёт – не страшно, у меня ещё соседи есть.
Колдун обвёл взглядом толпу и вытащил следующую записку.
– Милый наш Макарыч, беда со мной приключилась. Пошла ночью до ветру, присела за домом, да равновесие потеряла и упала. Да ладно просто упала – так там ежик, зараза, пробегал. Теперь опухло у меня всё, болит и чешется. Пришли мне рецептик мази какой-нибудь колдунской, чтобы хотя бы не чесалось. И ежика изведи, гада такого.
Он покачал головой и достал следующую.
– Макарыч, пошел я намедни на рыбалку. А на моём месте Пашка сидит и рыбу ловит. Я ему говорю, мол, иди отсюда, это моё место, а он ни в какую. Поссорились, в общем, с Пашкой. Но я тебе по-другому вопросу пишу – пришли мне какое-нибудь заклятие, чтобы труп можно было без остатка как-нибудь растворить, а то воняет и мешает наслаждаться рыбалкой.
Он бросил пакет с записками на мостовую и снова обвел взглядом толпу.
– И вот таких целый мешок. Стоило мне всего на недельку отъехать, как тут же я всем срочно понадобился. Меня ваши голуби всего загадили! С ног до головы. Что же вы за люди такие, а? Я даже до моря не доехал, а вы меня уже своими письмами одолели.
– А к кому же нам обращаться-то, Макарыч? У кого помощи просить? – развёл руками глава, – милицию еще не изобрели, лекарь один на всю волость и тот в городе сидит, полынью все лечит – хоть простуду, хоть перелом. Интернета, опять же, еще веков пять ждать, чтобы узнать, как от трупов избавляться. Ты у нас одна светлая голова, к тебе и обращаемся за помощью.
– И что же мне теперь, даже отдохнуть нельзя?
– Выходит, что нельзя, – вздохнул глава деревни, – работать нужно, а не прохлаждаться. Отпуск – не повод для отдыха.
Макарыч долго смотрел в глаза главы, а затем вытащил из дорожной сумки лист бумаги и медленно порвал его на две части, бросив под ноги.
– Это мой трудовой колдунский договор. Раз вы его не соблюдаете, то и я не намерен. Живите без колдуна как хотите.
Так и не стало в деревне колдуна. Люди, конечно, кручинились первое время, а потом как давай изобретать всякое – и милицию, и рыбнадзор, и даже левомеколь, если вдруг кто снова на ежика сядет. Колдуны и не нужны стали. По всей Руси стали они договоры свои массово расторгать, да из деревень уезжать. Кто куда пристроился. Кто в поликлинику, кто в библиотеку, а кто и просто на море квартиры отдыхающим сдает.
Официально нет теперь на Руси-Матушке колдунов, а те, кто остался, так они вам об этом никогда не расскажут. Макарыч, кстати, сейчас участковым в городе трудится. Упырей-то должен кто-то ловить.
yaplakal.com