Побег из СССР.Короткие истории.

Шесть коротеньких историй побегов из СССР. Для тех кто в танке напоминаю, побег за границу приравнивался к измене Родине и карался очень сурово. Но находилось довольно много  людей , которые шли на этот риск вполне осознанно .  Эти пять случаев - только на территории Крыма.
“Я вдруг понял, что здесь жизнь уже не изменит никакая революция — тупой начальник, лицемер-партиец — все останутся на местах. И если их не сдвинуть, нужно двигать отсюда самому — валить из Совка”, — поясняет свой порыв один из беглецов.
Ничего не напоминает?

Один из участников этой истории живет в Керчи, но наотрез отказывается вспоминать о ней — слишком дорого обошлась Николаю “измена Родине” осенью 1970-го. Вместе с товарищем он долетел на самолете “Аэрофлота” до Стамбула. Это была вторая в истории СССР удачная попытка воздушного побега. 27 октября студенты — керченского филиала Севастопольской “приборки” и Симферопольского мединститута 21-летний Николай и 20-летний Владимир — купили в аэропорту Керчи билеты до Краснодара на рейс “воздушного такси”, лететь предстояло на маленьком самолете “Морава” L200, где было всего четыре пассажирских места.
Операция была тщательно продумана: один из парней даже научился в аэроклубе управлять самолетом — на тот случай, если во время захвата не удастся убедить летчика изменить курс. О том, что произошло в небе, нам рассказал украинский диссидент Сергей Бабич, который вместе с Николаем отбывал срок в лагере как политзаключенный: “Он говорил, что, когда летчика отстранили от управления, самолет начал падать и все могли погибнуть. Им пришлось снова посадить за штурвал летчика, и посадку они тоже доверили ему. Их очень удивило, что после приземления в турецком аэропорту не собралась толпа, никто не бежал приветствовать беглецов из СССР. Довольно долго они просто сидели в самолете… Были страшно разочарованы и потом, когда турецкие власти просто отправили их в лагерь для перемещенных лиц”. К счастью, в этом захвате обошлось без жертв — летчика и других пассажиров переправили на родину, а студенты остались в Турции, надеясь получить американскую визу. Но они мало кого интересовали на Западе, так как не были ни диссидентами, ни учеными, ни знаменитыми деятелями культуры — резонанса в СМИ не было.
Парни просто летели за своей мечтой о другой жизни, наслушавшись дома “вражеских радиоголосов”. Ожидание визы растянулось на год, и когда американцы уже решали последние формальности — ребят неожиданно навестил корреспондент ТАСС, передал письма от родных с упреками и призывами одуматься. Дядька поднажал на слабые места психологически измотанных беглецов — обещал, что их восстановят в институте, наказание будет условным, жизнь наладится. Коля с Володей, потерзавшись сомнениями, все-таки согласились в декабре 1971-го вернуться домой! А могли встретить Новый год и в Штатах...

Обратная дорога была наземным путем через границу в Грузии. В одном из приграничных совхозов даже организовали застолье в честь их возвращения. Но когда ребята встали из-за стола, на запястьях щелкнули наручники. Добрая, но суровая Родина отмерила беглецам сроки в 10 и 12 лет лишения свободы (а могли и под “вышку” подвести!), которые они отбыли “от звонка до звонка”.
После случая с угоном “Аэрофлот” снял эти чехословацкие самолеты с местных авиалиний.

У севастопольца Владимира Андрусенко мотив побега из СССР был резонным: в 1983 году ему светил срок “за незаконное преподавание каратэ” (по ст. 219 УК — максимум до 5 лет). Он бежал от этого абсурда. По словам Владимира, вовремя предупредили друзья, и ему удалось рвануть из дома через окно буквально за несколько минут до ареста — к подъезду уже подруливала милицейская машина. Из Крыма уехал первым отходящим поездом — с небольшой сумкой и без четкого плана действий. Попутчиком оказался парень-таджик, и вагонный разговор неожиданно оформился в предложение: “А поехали к нам, там тебя никто не тронет!”. Уже в Таджикистане Андрусенко готовился к переходу через афганскую границу.
“Шла война, я планировал по территории Афганистана добраться до Пакистана и сдаться властям, — поясняет он. — Оттуда советских граждан не выдавали. Я много ходил в горы, изучал местность, учил языки. У меня не было какой-то даты, когда я собирался уйти, скорее я готовил себе путь к отступлению, если меня снова придут арестовывать”. И такой момент настал. К границе отправился налегке: фляга с чаем, сахар, арбалет. Но еще на советской территории беглеца засекли пограничники. К слову, в истории побегов из СССР через афганскую границу меньше всего было удачных попыток.
“Черта лысого меня бы догнали, если бы было с собой какое-нибудь средство против собак, — вспоминает он. — Но меня прижали именно псы и держали минут сорок, пока не подбежал наряд. Ну, а дальше — отправили, как врага народа, в Душанбе, в специзолятор”. Затем — то ли по ошибке, то ли нарочно, его перевели в камеру с уголовниками. Там после короткого, но бурного выяснения, кто кем кому приходится, сидельцы уже просили севастопольца “научить их приемчикам”. Андрусенко говорит, что даже надзиратель через глазок следил за обучением и повторял движения. Освободили Владимира во время горбачевской перестройки — во многом благодаря тому, что за него ходатайствовали спортивные знаменитости. Он вернулся в родной Севастополь и по-прежнему преподает единоборства.

Александр Канафьев из Симферополя — рекордсмен по удачным попыткам перехода госграницы в советское время. Летом 1978-го он, 25-летний десантник с дипломом факультета физвоспитания и работой в одном из крымских санаториев, решил кардинально изменить свою жизнь. После неудачной попытки пересечь море на резиновой лодке он успешно перешел советско-румынскую границу.
Как вспоминает его друг Олег Софяник, Канафьев шел, избегая селений, ночевал на кладбищах, в заброшенных зданиях. Как-то попал к староверам, те приютили на два дня, и он наконец-то отдохнул и поел по-человечески. Дошел до Бухареста и отыскал синагогу, рассчитывая, что кто-нибудь из еврейской общины поможет добраться до посольства Израиля. У посольства его и задержала румынская спецслужба, и через день передала нарушителя границы в советский погранотряд. Канафьев заявил, что он — агент иностранной разведки, и в приграничной полосе закопал рацию.
Во время поиска этого самого места ему невероятным образом удалось сбежать в наручниках, от которых он избавился уже на советской стороне. В Союзе он рванул до Баку — надеялся из Ленкорани перейти в Иран. К тому времени фотографии беглеца были на всех постах, и его взяли. До 1985-го он оставался закрытым в психиатрическом учреждении особого режима. Семь лет принудительного лечения не избавили его от иллюзии свободной жизни за границей, и по выходу он сразу же стал готовиться к новому прорыву: подучил языки, подтянул физическую форму и, купив в книжном магазине портрет знаменитого пограничника Карацупы, летом 1986-го опять перешел румынскую границу.
На колючей проволоке он оставил портрет с надписью: “Советским пограничникам с лучшими пожеланиями в их нелегкой, тяжелой и опасной службе. С ув. Александр Канафьев”. Но отойти ему удалось всего на 20 км в глубь Румынии — задержали его сторожа, увидевшие, как кто-то пробирается по кукурузному полю — решили, что вор польстился на созревшие початки. О том, как его избили на советской заставе — а шутка с портретом наверняка для многих имела последствия, — Канафьев не раз рассказывал друзьям. Потом была Одесская тюрьма и попытка покончить со всеми планами. А заодно и с собственной жизнью. Но что-то остановило, все-таки он был очень сильный человек. Сильный настолько, что когда в 1988-м освободился, решил, что никуда больше не будет рваться: бороться нужно здесь. В 1990-х Александр Канафьев был среди тех, кто пытался на руинах разрушенной страны создавать новую, в которой свобода была бы одной из главных ценностей. Он прожил всего 42 года: короткую жизнь, полную метаний, стремлений, надежд, безрассудной отваги и уверенности в том, во что верил.

Евпаториец Алексей Сафронов пошел на прорыв в 1970-м. Ему было 19 лет, и он служил тогда в Западной группе войск, базировавшихся на территории ГДР. Солдат Сафронов бывал в увольнительных, видел жизнь немецкого городка, сравнивал ее с советским укладом, на сэкономленные марки покупал запрещенные в СССР книги — булгаковское “Собачье сердце”, “Технологию власти” Авторханова, “Новый класс” Джиласа, изданные на русском. На волне этих размышлений он подружился с таким же задумчивым солдатом — московским студентом Сергеем Колмаковым, и как-то вместе они пришли к выводу: надо уходить в Западную Германию.
“К самой власти я претензий не имел, — поясняет свой поступок спустя годы Алексей. — Меня не устраивала система управления, и я это осознал уже лет в 15. Было неудовлетворение какое-то, раздражение от того, что навязывается идеология, что кто-то думает и решает за тебя. События в Чехословакии, когда СССР ввел туда войска, заставили еще больше призадуматься. Ведь люди-то всего-навсего хотели жить по-человечески, увидеть, что социализм может быть с человеческим лицом... К побегу мы подготовились. Мне попалась старая штабная карта, по которой наметили маршрут в ФРГ — в направлении города Хоф. Подумали о продуктах, на складе как раз служил мой земляк-евпаториец, он вынес нам тушенки, галет. И когда нас с Сергеем назначили в караул, мы получили на руки оружие с боекомплектом — 120 патронов на двоих и с этим выбрались за территорию части”.
Солдаты остановили на трассе первую же машину, и водитель-немец без возражений вез русских вперед, пока не закончился бензин. “Мы даже рассчитались с ним, — вспоминает Алексей. — Так что, отпуская, понимали — все равно сдаст нас в первом же участке. У самой границы, после трех дней марш-броска, на их след вышли преследователи. И беглецы приняли бой — завязалась перестрелка. Крымчанин вспоминает, что им удалось ранить нескольких немцев, а одна из пуль зацепила и Сергея. Его рана на бедре обильно кровоточила, и он кричал, чтобы Алексей уходил один, когда тот отошел — выстрелил в себя. Алексей же продолжал отстреливаться до последнего патрона...
“Букет” статей, по которым выстраивали обвинение против Алексея Сафронова, — от покушения на измену Родине, вооруженного сопротивления и даже до антисоветской пропаганды и агитациии (за те самые книги, которые он купил в ГДР), — потянул на 12 лет лишения свободы. Алексей говорит, что это время провел с большой пользой для себя в интересном и интеллектуально богатом обществе — политзаключенных содержали отдельно. А когда вышел на свободу, поспешил получить то, что уже было у его ровесников: образование, работу, семью.

У попытки морского побега, которую в 1985-м предпринял севастополец Олег Софяник, уже была длинная предыстория его отношений с КГБ. Первый раз в поле зрения “комитетчиков” он оказался в 1977 году после рассылки писем по городу с призывом свержения брежневского режима — идеологически неправильно подкованного семиклассника строго предупредили, а родителям посоветовали забрать у сына радиоприемник, чтобы не слушал “всякую дурь”.
Через два года Олег уже побывал в КПЗ, когда его вычислили как организатора расклейки антисоветских листовок. А уже после школы был арест в Москве возле посольства США — просил содействия в эмиграции. Дважды его пытались забрать в армию, и он дважды убегал с призывного пункта, на третий раз военкомату удалось-таки забрить Софяника в стройбат. Но уже через несколько дней рядовой Софяник публично отказался служить Родине, пояснив: “По политическим мотивам”.
Из рядов Вооруженных сил бунтаря отправили на освидетельствование к психиатрам Тульской областной больницы, которые признали его негодным к службе. С настроением бессмысленного сопротивления системе внутри страны он решился на дерзкий рывок — морем, в Турцию. “Я понял, что должен покинуть эту страну, — вспоминает Олег. — И выбрал морской путь, понимая рискованность этой затеи. Но мысли такие были, что уж лучше утонуть в Черном море, чем оставаться здесь, и поехал за билетом на теплоход”. Так в конце октября 1985-го Олег Софяник стал пассажиром круизного теплохода “Молдавия”, следовавшего из Одессы в Батуми. На борт судна он пронес в большом чемодане надувную лодку “Лисичинка” — с веслами и насосом-“лягушкой”.
По словам Софяника, ночью 24 октября на подходе к Батуми он спрыгнул за борт, подготовив паек (вода, шоколад, консервы) и плавсредство так, чтобы не растерять все в воде. У него было несколько часов форы, пока не заметят его исчезновения, — и Софяник подналег на весла, ориентируясь в море по звездам и обычному туристическому компасу. Сначала его в море заметили с проходившего мимо югославского танкера, но он отказался от помощи. А потом — уже на третьи сутки, когда до территориальных вод Турции оставалось пару десятков километров, — за ним примчался советский сторожевой катер, и пограничники, подивившись удаче и силе духа экстремала, вытащили его из воды.
Первая одиссея Софяника закончилась в СИЗО под Сухуми, откуда его этапировали в Крым. За этот экстремальный заплыв его обвинили по по ст. 75 УК УССР “Незаконное пересечение границы” и в декабре 1985-го определили на принудительное лечение в психиатрическую клинику Севастополя, где он и оставался до февраля 1987-го. После этого эпизода своей незаурядной биографии Олег Софяник еще несколько раз отличился на фронтах сопротивления системе, а после развала Союза всерьез увлекся марафонскими заплывами — в этом нашел для себя и источник адреналина, и испытание воли.
Уже в наше время добрался вплавь до Турции — с рекордом.

http://mgsupgs.dreamwidth.org/2328296.html
Все....

Твои херои, да ТС? Лови шпалу

Вот странно. Раньше когда нельзя было, они стремились покинуть Страну, сейчас можно, но почему-то сидят здесь и ноют

Это сообщение отредактировал hadjamet - 15.05.2017 - 19:06

Причем тут это? Вы как страусы ей богу. Или синдром "вахтера" не изжить ничем?

Информация интересная, я вот раньше не встречал этого, хотя и не интересовался.

На Кубе точно такая ситуация была. Они там на плотах из говна и досок рвались в США. Фидель сначала приказал топить и отлавливать, или наоборот, отлавливать и топить. А потом махнул рукой, плывите нахуй Ихтиандры хуевы. Так тут сразу США засуетилось, нахуй-нахуй, нам вы не нужны, сидите на Кубе. И теперь никто не плавает.

Это сообщение отредактировал taricc - 15.05.2017 - 19:10

ну таки все просто, тогда перебежчиков использовали как материал для пропаганды,да и то не всех, а уж нынче то вообще нахуй не упали, если конечно это не носитель важной информации

Пиздёж и желтизна. Инструктор не может отстать от пса на 40 минут.

У меня отец служил в Западной группе и рассказывал историю, как один его сослуживец смог пересечь границу и остаться в ФРГ. Долго о нём не было вестей, но потом, вместе с "оттепелью" пришло письмо родным, мол "жив-здоров, работаю". Как оказалось, устроился он там на работу на бумажный комбинат, работал по сменам, за несколько лет обзавёлся жильём и машиной. Немцы на сменную работу не очень стремятся, а он привык быстро. Потом, вроде как родных хотел забрать, но что дальше было - не знаю.

Могильного кто-нить помнит?

Уже нет. Нехуй предателей вспоминать.

Не просто пропаганды. Амеры пытались свергнуть фиделя руками таких вот "диссидентов". Ну были там такие формирования окромя амеровских вояк. Писали пост об этом.

Уважаемый, закусывать надо!

Был пост о нем, зимой где-то....

ну раньше СССР строил забор на границе, теперь европа строит.
А так психушка-правильный диагноз. Были возможности уйти спокойно. Когда я в 80-е был по турпутевке в Финляндии,гид почти открытым текстом говорила- вон паром в Швецию, билет стоит столько то, документов не надо. Сами финны перебежчиков выдавали.

У нас дома была радиола, на которой иногда можно было поймать "вражеские голоса" вроде радио "Свобода". Помню как-то словили передачу, где брали интервью у двух парнишек, вроде бы матросов, сбежавших кажется, в США.
Ведущий спрашивает: - Почему вы решили сбежать из СССР?
Парни в ответ мямлют: - Ну это..Там нам было плохо..
Ведущий: - В каком смысле плохо? Что именно плохо в СССР?
Парни: - Ну там.. это.. Джинсов нету..

В 1987 году в ГСВГ был случай.
Один наш сержант познакомился с немцем в увольнении. За пивом немец мягко поинтересовался, не мог бы сержант достать инструкцию нового танка, за это хорошо заплатят. Сержант (русский, не еврей) подумал, а почему нет, если есть возможность заработать. Договорились о встрече. В части сержант нашел инструкцию старого танка, чуть-ли не Т-34, и решил впарить немцу. Пошел с этой инструкцией на встречу. Но!!! Как всегда наше доблестное КГБ оперативно сработало, сержанта скрутили и... измена Родине, выдача врагу секретных военных сведений и т.д. Как сержант не кричал на суде, про старую инструкцию, что хотел обмануть немца, не помогло (в КГБ тоже нужны ордена, медали, звёзды на погонах) закрыли надолго. Может кого-нибудь вы знаете. Дело было громкое, в газетах писали.

Это сообщение отредактировал Codra - 15.05.2017 - 20:03

Большая ошибка СССР - запрет свободного выезда за границу.

В 80-е - это конкретно когда?

Это в 1970 году-то? Или в 1978?
Смешно даже...



Это сообщение отредактировал Balazs - 15.05.2017 - 20:08

Представьте на минуточкк что бы было в случае открытых границ СССР...