Завели у нас в экипаже такой обычай: давать возможность молодым офицерам представиться всему экипажу и сделать это торжественно, но, вместе с тем, приятно. Потому, что вот приходит молодой ракетчик Серёга, например, и смотрит на всех, как голодный кот на сметану, а в ответ сто семьдесят пять незнакомых мужчин вокруг расхаживают с отстранёнными выражениями на надбровных дугах и внимания на него не обращают по собственной инициативе: кто знает, что это за Серёга и надолго ли он пришёл, а может так, вообще, за заваркой к товарищу – и вот что делать Серёге, если (а по другому и не бывает) он хорошо воспитан и приучен уважать уставы чужих монастырей? Не ходить же, заглядывая всем в глаза и спрашивая, не желают ли с ним познакомиться? На перекурах приходится стоять несколько в сторонке – при нём, вроде как, говорить и не стесняются, но и в беседу активно не вовлекают и поневоле тут начнёшь искать компанию себе среди таких же, как ты, юных, но алчущих. И водиться приходится чорт знает с кем на первых порах: с грубыми механиками, спесивыми штурманами, агрессивными минёрами и, может быть, даже с офицерами береговой базы – от отчаяния, а хочется –то со своими, с родными ракетчиками! Ну вот.
Несколько проще в этом отношении докторам: их по штату не семьдесят, как механиков, а всего трое – коллектив маленький, сплочённый и обособленный, а в свой влился - дальше легче идёт. А ещё, примерно в это же время на корабль приходят приказы о присвоении очередных воинских званий – этим людям положено товарищам об этом торжественно объявить за столом? Положено. Значит и их решили к молодым офицерам присоединить и назвать это всё вливанием в экипаж: «Представление вновь прибывших офицеров» по официальному отчёту заместителя командира по воспитательной работе.
Из всех атрибутов приятной торжественности для нас доступны были:
1. Природа – бесплатно;
2. Шило (спирт) – бесплатно;
3. Мясо – бесплатно (доставал интендант и все предпочитали не спрашивать где, как и кто это в тушах);
4. Овощи – сущие копейки;
5. Аудиозаписи для танцев, при пересчёте на лицо,- тоже почти бесплатно;
6. Женщины для танцев – дорого, конечно, но раз уж они жёны, то не оставлять же их без мяса и свежего воздуха?
И что у вас получилось, при смешивании этих компонентов? Вот всеобщий выход на шашлыки мы и устраивали.
Продукты загодя свозились на корабль и там виновники торжества их готовили: всё, кроме салата. Салат всегда готовил армянин Олег (два пятнадцать, голубые глаза, русые волосы) и выходило у него, стоит заметить, отменно: точного рецепта не помню, но знаю, что накануне он готовил баклажаны, фаршируя их солью и обрезью от мяса, а потом всё (баклажаны, помидоры, перец) жарил на открытом огне, натирал на тёрке, засыпал специями, зеленью и подавал - и я до сих пор не могу найти вкуснее гарнира для шашлыка. И шашлык он всегда жарил сам потому как мы, косорукие и кривоглазые европеоиды к этому не имели никаких задатков. А так как он был мало того, что длинным, но и здоровым, как конь, то спорить с ним можно было, в теории, но никто не рисковал.
Мясо мариновали в двух железных лагунах с крышками.
- Сколько тут? – уточнил старпом, который, естественно, был ответственным за мероприятие.
- Килограмм шестьдесят.
- Телёнок маленький – на всех не хватит! Больше хлеба берите!
А потом поставил Мишу сторожить мясо. Хоть предложение это и звучит сурово своей короткостью, но нет, не в качестве наказания, а чтоб не путался под ногами. Был Миша молодым доктором, который только пришёл на корабль и докторов, по традиции, грязной работой не нагружали, а тут же задор такой, ну никак не усидеть в амбулатории: все готовятся к праздничному мероприятию, приятно суетятся и жужжат, как муравейник, а делать доктору ничего не позволяют, берегут пальцы его, будто он скрипач или пианист какой, а сами же всё делают не так (ну вы меня понимаете): не так режут мясо, не так шинкуют лук, не так фаршируют баклажаны, не так моют руки даже! Ну как тут усидишь в амбулатории?
- Так! – не выдержал старпом, - выносите мясо на пирс! И доктора!
- Выносить?
- Поставить сторожить, на всякий. Пост номер один у тебя будет, Михуил! Чувствуешь, как суставы наливаются ответственностью?
- Это возле знамени?
- Это возле мяса!
Мог ли предположить доктор, обрадованный, что, наконец, и ему нашлось дело в общем муравейнике, что это и станет в его жизни первым, тем самым, воспетым многократно предпоследними романтиками моментом, когда вся жизнь его проскользнёт в сознании за пару минут? Правильный ответ – нет, но, – давайте поподробнее с этого места.
Мясо и доктора вынесли на корень пирса, куда Алексей (тот самый которого папа не пускал домой без зачётного листа) уже подогнал отобранную по случаю у папы красную шестёрку.
- Э! – крикнул доктор вслед убегающей обратно ватаге, - так давайте загрузим сразу в машину!
- Ключи же у Лёши! Сейчас мы его пришлём! – ответили из ватаги.
«Ну и ладно» - подумал Миша, отлично зная, что слово «сейчас» в военно-морском флоте означает абсолютно произвольные отрезки времени сроком до трёх месяцев.
На дворе как раз робко вступала в права ранняя осень, сопки только-только начали краснеть от смущения за полноту свою грибами и ягодами, Солнцу разрешили уже немного поспать ночью и, подобрев оттого, оно не палило нещадно, насыщая воздух вязкими испарениями болот и озёр, а только ласково поглаживало скулы и даже разрешало не щуриться, когда смотришь на море. Чем не идеальная пора, чтоб посидеть на капоте и подумать, нежась на вкусном воздухе из моря, гранита и мха? А подумать было о чём, вот хоть например о том, с какой-такой целью его, врача – дерматовенеролога назначили на лодку вторым врачом в помощь первому, который по специальности был психиатром? Вот исходя из какой такой логики и преследуя какие цели? Или он чего-то не заметил, каких то особенностей именно этого экипажа? Миша был редким добряком и улыбался, думая даже такие научные мысли, когда почувствовал, что его спину сверлят.
С любопытством обернувшись, Миша увидел стаю животных предположительно из отряда лохматых млекопитающих – не то маленьких медведей, не то больших росомах количеством около пятидесяти, как ему показалось, (на самом деле – четыре) которые, выстроившись клином, бесшумно к нему приближались. Ну не к нему, конечно, а к запаху мяса и не клином, а свиньёй, потому, что из построения свиньёй окружать удобнее, но приставка «м/с» к званию старший лейтенант давала Мише право и не знать точные название построений колонн пехоты, от чего, собственно, в данный момент Мише было не жарче и не холодней. Животные были настроены явно недружелюбно и единственным положительным чувством в их взглядах было недоумение оттого, зачем это этот человечек стоит на пути к их обеду. А так, у них всё было готово: клыки – пожалуйста, слюна – пожалуйста, голодные взгляды – пожалуйста!
- Ну вы это, - улыбнулся Миша животным, - давайте! Идите отсюда!
И добродушно махнул на них рукой. Животные оказались плохо воспитаны и на команду среагировали только прижиманием ушей, рычанием и опусканием голов ниже к земле. Видимо, голод на их весах сильно перевешивал страх и почтение к человеку.
Каждый военный в душе готов, в той или иной степени, умереть: никто из них не живёт в уверенности, что наше оружие – самое оружейное в мире и наши полководцы – самые полководческие и все знают, что точно придётся периодически проигрывать бои и оставлять позиции. Но, одно дело, погибнуть в бою, прикрывая собой знамя полка, в чине нуууу хотя бы майора, например, а совсем другое - быть съеденным собаками, когда ты только старшего лейтенанта получил! Это же как после этого в глаза потомкам смотреть? И абсолютно непонятно с какой степенью гордости можно будет им рассказывать о гибели во время защиты экипажных шашлыков! Поэтому вариант героической гибели Миша сразу отмёл и решил принимать меры.
- Эй! – крикнул он в сторону верхнего вахтенного, - иди сюда! Быстро! Мне нужен твой автомат!
Верхний вахтенный, славный сын татарского народа, который до этого лениво бродил по пирсу в ожидании дембеля, до которого оставалось всего-то чуть больше года, оценил ситуацию ещё быстрее Миши:
- Мне не положено, тащ! Мне в будке стоять положено!
И немедленно убежал к трапу в будку верхнего вахтенного, откуда периодически выглядывали только его любопытные ноздри.
- Ну собака! Ну погоди! Придёшь ко мне за таблетками! - погрозил ему Миша и приступил к выполнению плана «Б».
Собаки, которые наступали на Мишу были, пожалуй самой колоритной стаей из тех, которые периодически появлялись в дивизии. Очевидно, что все они были родственниками и произвелись точно от овчарки и ещё какой-то, может быть хаски или лайки – позже этой же зимой Миша наблюдал как они за пять миллисекунд съели кота с медпункта дивизии, не оставив от него не то, что ушей и хвоста, а даже и капельки крови на снегу. Охраняя мясо, Миша ещё не знал, конечно, этой истории, но, согласитесь: человек, который семь лет получал высшее образование, способен оценить степень опасности млекопитающих и без наблюдения разрывания котов, а просто смоделировав развитие ситуации исходя из размера клыков, обильности слюны, а также взглядов и поз. И, смоделировав, Миша кристально чётко понял, что его вот-вот начнут есть, а значит нужно применять любимый приём военных, врачей, военных врачей и правительств любой страны – отвлечение внимания. Сдачу продовольствия врагу, как вариант выхода из ситуации, Миша не рассматривал вообще: как потом в глаза товарищам смотреть?
Покопавшись в первом лагуне, доктор выудил из него кусок жилы с салом и, широко размахнувшись, забросил собакам за спины. Выполнил упражнение «Толчок», закинул первый лагун на крышу машины и потянулся было ко второму, но с изумлением отметил, что собаки уже успели догнать жилу, подраться за неё, съесть и восстановить свою рекогносцировку.
yaplakal.com