Вот тут то и начались все беды. Из порта долго не выпускали по неизвестной причине. А когда траулер вышел он оказался под пристальным вниманием авиации и флота супостатов.
Скучнейшее занятие - чистить картошку! Курсанты мореходки долго и нудно корпели на верхней палубе, пытаясь начистить картошку на все сто с лишним человек экипажа. Вертолеты стран НАТО кружили над траулером почти непрерывно, пытаясь разгадать, какое же секретное оружие скрывается под брезентом. Особенно нагло вел себя один пилот, он снижался настолько, что от ветра, создаваемого винтом вертолета, картофельная шелуха разлеталась по всей палубе траулера. Не в силах перенести такой беспорядок, осознавая, что им после всего придется еще и палубу драить, один из курсантов резко поднявшись с места, точным броском, попал крупной картофелиной пилоту по шлему. Вертолет обиженно удалился.
Вернулся он через десять-пятнадцать минут и вылил на палубу и курсантов бочку краски. Боцман видя такой оборот приказал курсантам размазать краску тонким слоем по палубе (чтоб добро не пропадало), картошку выкинуть, а сам разбив молотком старый подшипник вступился за честь русского моряка с боевой рогаткой в руках.
После третьего попадания из рогатки, плекс на лобовом стекле вертолета раскололся, и вертолет почел за благо удалиться, тем более, что курсанты своеобразно поняли указание боцмана выбросить испачканную краской картошку. Он ее выбрасывали по одной, обмакивая в краску, стремясь попасть в вертолет. К тому времени, как вертолет вышел из зоны обстрела, на его борту уже сияло пять отметин яркой краской. Сбросив какой-то буй рядом с траулером, вертолет удалился совсем.
Естественно, наши, тут же буй подняли на борт. Это был двухметровый пенопластовый поплавок метров двух в высоту и сантиметров сорок в диаметре с утяжелителем внизу. К нему была подвешена какая-то аппаратура, которую хозяйственный начальник радиостанции тут же разобрал по винтикам. А поплавок попал в кубрик к курсантам за ненадобностью.
Вспомнили о нем, когда по погодным условиям застряли во льдах и ждали подхода ледокола. Делать было абсолютно нечего и тогда...
-Пацаны, что-то мне этот буй сильно напоминает.... Один из курсантов Вовчик неодобрительно глянул на буй,
-Ага, похож..., заржали пацаны
-Чуть-чуть подработать, а так и цвет даже похож...
Вовчик, вооружился паяльником, и с видом и сноровкой заправского скульптора стал завершать портретное сходство американского буя, с двухметровым членом. Пенопласт под паяльником вонял немыслимо, и пришлось переместиться на открытую палубу. Там, с хохотом, к процессу присоединился почти весь рядовой состав траулера. Сходство получилось ошеломляющим, и все было бы ничего, если б на палубе не появился бы первый помощник (была когда-то такая должность на советских кораблях).
-Товарищи матросы и прочие члены... экипажа, я в силу свих должностных обязанностей должен блясти.... тфу, нет собля..., ну в общем следить ... за нравственностью в нашем коллективе..., а вы тут член двухметровый сооружаете, как империалисты какие-то, нехорошо!
Надобно его выбросить немедленно! На том культурный словозапас перпома закончился, и пошла понятная всем татаро-монгольская речь, из которой следовало, что вышеозначенный буй следует выбросить за борт, как скульптурное творение, недостойное нравственного облика не то, что советского моряка, но и советского гражданина вообще.
Выбрали полынью во льду поживописнее, и в нее торжественно спустили почти готовую скульптуру. Она приняла нужное положение, а кок, бывший еще и в должности редактора стенгазеты сделал несколько снимков полыньи, посреди которой из воды торчал фаллический символ...
Больше всего над картиной потешался экипаж подошедшего поутру ледокола. С его высоких надстроек фаллос посреди проруби смотрелся особо эффектно. А на утро в столовой экипажа проводился конкурс "что бы это значило?" Предлагалось придумать подпись к фотографии, сделанной коком.
На торжественном собрании после ужина были провозглашены результаты конкурса:
Третья премия присуждена подписи "Хер моржовый", вторая - подписи : "Член ОСВОДа" , первую же премию присудили надписи "Нырнул, и хер вынырнул"...
Ледокол вывел траулер на чистую воду, погудел на прощанье, и пошел выручать других бедолаг, застрявших во льдах. И вот тут то все и началось ....
Пользуясь тем, что в данном районе не было советских судов с двух сторон траулер был зажат сторожевиками иностранного государства очереди из автоматических пушек прошили надстройку траулера , подтверждая серьезность из намерений. Под предлогом того, что траулер якобы зашел в территориальные воды иностранного государства, он объявлялся арестованным. До тер.вод было миль двадцать, но против пушек не попрешь. Несмотря на запрет сторожевых кораблей, начальник радиостанции траулера все же дал радиограмму, но спасти ситуацию могло только чудо... и оно произошло.
Через пятнадцать минут после радиограммы траулера, об аресте, проламывая подтаявший, тонкий лед в ста метрах от сторожевиков, всплыла наша подводная лодка. Сторожевики ретировались с максимально возможной скоростью.
Мы тогда не боялись ходить моря, за нами был наш флот, он охранял наши корабли....
А ящик боцман разобрал по приходу в порт за ненадобностью. Капитан, узнав в конце рейса что причиной всех их неприятностей, явились слова боцмана о секретном оружии, спрятанном в ящике, прокомментировал события словами ставшими впоследствии классическими: "Дурак, ты боцман, и шутки у тебя дурацкие!"
©Odissey
yaplakal.com